Когда Чарлз ушел, Темпест еще несколько минут сидела в машине, раздумывая, стоит ли звонить отцу. После недолгих колебаний, она все-таки набрала его номер.
- Слушаю, - раздался в трубке голос секретарши.
- Здравствуй, Джин, - поздоровалась Темпест. - Отец занят?
- К сожалению, да. Что мне ему передать?
Темпест криво улыбнулась. Что ж, отец по-прежнему предпочитает разговаривать с ней через посредника. Ну ладно, это даже к лучшему…
- Передай ему, пожалуйста, что на работу я не вернусь, что бы он ни придумал. Да, и пусть бухгалтерия вычеркнет мое имя из списка сотрудников.
- Э-э…
- Джин, ты ведь понимаешь, что он не может нанять меня без моего согласия? Мне-то все равно, но я не хочу, чтобы из-за этого возникла ненужная путаница. У людей есть чем заняться, кроме этого.
- Хорошо, - сдалась преданная боссу секретарша. - Я передам ему.
- И обязательно бухгалтерии, ладно?
- Ладно.
- Большое тебе спасибо. Счастливо.
Закончив разговор, Темпест в очередной раз подумала, что с Джин она разговаривала неизмеримо больше, чем с отцом. Но это уже прошлое, и настало время подумать о настоящем.
Например, о сегодняшнем вечере. Хотя она и предупредила прислугу, что вечером у нее будет гость, ужин, скрытый от посторонних глаз, не входил в ее планы. Ей хотелось показаться с Гевином на публике, тем самым доказав, что газеты не врут. Он принадлежит ей. По крайней мере пока.
Среди почты Гевин нашел письмо от Темпест, в котором она кратко наметила шаги по изменению его имиджа. Он пробежал список глазами, впрочем, не особо вникая в смысл. Она может быть первоклассным специалистом, но он хорошо известен в деловых кругах, как и его репутация. Он дал на это свое согласие потому… потому… Черт, в общем просто согласился.
И все-таки она внесла одно дельное предложение. После того как она обратила его внимание на унылые стены в вестибюле, Гевин решил, что картины и в самом деле не помешают. Вот здесь ему может пригодиться ее помощь.
- Чему это ты улыбаешься? - раздался за его спиной голос Майкла.
Гевин вздрогнул: он не слышал, как тот вошел. Хотя в этом не было ничего удивительного. Дверь между кабинетами двух братьев часто была открыта, и они без лишних церемоний ходили друг к другу. Он боролся с желанием закрыть письмо. И не успел этого сделать.
- Так вот, значит, в чем причина, - склонившись над его плечом, Майкл без стеснения читал письмо. - Темпест Ламберт. Ну-ну. Я молчал, когда ты пришел на работу вместе с ней, и даже оставил без комментариев начало довольно любопытного разговора, но теперь спрошу: между вами что-то есть? И с каких это пор она стала твоим консультантом по имиджу?
- А ты не слишком любопытен? - не скрывая раздражения, осведомился Гевин.
- Ну же, Гевин, - настаивал Майкл, - с каких это пор у тебя появились от меня секреты?
Гевин проигнорировал вопрос.
- Ты пришел ко мне по делу или просто так?
- Вообще-то по делу, - состроив гримасу, признался Майкл.
- Это хорошо, потому что, если ты решил стать иглой в моей заднице, мне лучше подготовить маму до того, как я отправлю тебя в командировку на Аляску.
- Но там нет нашего офиса, - возразил Майкл.
- Появится, - пообещал Гевин, - если ты прямо сейчас не скажешь, зачем я тебе понадобился.
Майкл широко усмехнулся, но подчинился:
- Сегодня наш источник сообщил, что "Клозит Темпест" напоминает гудящий улей - все обсуждают одну потрясающую новость.
Гевин выжидающе смотрел на него, но не задал ни одного вопроса.
- Кажется, тебе об этом уже известно, - констатировал Майкл, ничуть не удивившись.
- Ты имеешь в виду, что Темпест уволилась?
- Если ты знал, то почему молчал?
- Потому что я узнал об этом совсем недавно. - Интересно, в который раз подумал он, почему все-таки Темпест обратилась за работой к нему? И вообще, что заставило ее сделать этот шаг? Или она не уволилась, а ее уволили? Ее отец способен и не на такое…
- И ты даже знаешь почему?
Гевин приподнял бровь, приглашая Майкла продолжить.
- Прошел слух, что на освободившуюся должность руководителя PR-отдела назначен некто Чарлз Миллер, - небрежно сказал Майкл.
Гевин откинулся на спинку кресла. Ситуация начинает проясняться. Хотя, возможно, было бы лучше, если бы он и сейчас оставался в неведении, потому что теперь ему была абсолютно ясна причина ухода Темпест из компании отца. А жаль. Предположение, что она так стремилась работать в его компании и шпионить на Огаста Ламберта, было весьма удобным и могло бы удержать его от необдуманных поступков. Вот сейчас он в этом не так сильно уверен…
- И кто же этот Чарлз Миллер? - Нахмурившись, Гевин перебирал в уме сотрудников "Клозит Темпест", но это имя ему ничего не говорило.
- В данный момент я поручил собрать о нем всю информацию, которая будет доступна, - ответил Майкл. И добавил как можно небрежнее: - А что делать с шумихой, которая поднялась вокруг нашей компании после опубликованных снимков?
Лично Гевину на общественное мнение было наплевать. Его компании ничего не грозит, потому что это обычные слухи, на которые разумные деловые люди не обратят внимания. Им известно, что Гевин Ринард никогда не смешивает личные дела с бизнесом. А что касается остальных… Остальные люди заботили его еще меньше. С того самого дня, как их семья была вынуждена переехать из большого старинного дома с Мейн-стрит в дом на колесах. В тот самый день, когда филиал "Клозит Темпест" объявил о рекорде продаж с обещанием удвоить эту цифру в ближайшее время.
Пересуды о нем - это пустяк. Его больше волновало то, что в скандале мелькало имя Темпест. Конечно, за столько-то лет она привыкла к сплетням и домыслам даже больше, чем он, - учитывая ее репутацию, - и тем не менее осознавать это было неприятно. Их с Темпест отношения - это их личное, и оно должно быть скрыто от чужих глаз и праздного любопытства.
- А ты считаешь, что с шумихой надо что-то делать? - стараясь казаться беспечным, спросил он.
- А ты что, так не считаешь? - округлил глаза Майкл.
Гевин открыл ближайшую папку с документами.
- Нет, но если хочешь, можешь взять это на себя. Что-то еще? - Майкл не двинулся с места, и он посмотрел на него.
- Говорят, ее папаша не в восторге от поступка дочери и отказывается ее уволить, - выдал Майкл последнюю и, как он считал, сногсшибательную новость. - Так что, выходит, она вроде бы уже в компании не работает, но в списке сотрудников еще числится. В общем, ситуация такая, что сам черт ногу сломит. Да, еще одно. У отца с дочерью состоялся разговор. Подробности неизвестны, но болтают о том, что якобы он просил ее остаться. Если, конечно, этот разговор действительно состоялся и не был придуман для отвода глаз… Ты не хочешь узнать, что она ответила?
У Гевина потемнело в глазах. Он не знал, чему верить: словам Темпест или полученной информации? В нем снова вспыхнули подозрения, которые, казалось, уже улеглись. Гевин знал только одно: его нестерпимо к ней тянет. Это может сослужить ему плохую службу.
- Ну так как? Что ты об этом думаешь? - проник в хаос его мыслей голос Майкла;
- Я думаю, что как-то уж очень быстро об этом становится известно нашему осведомителю, - задумчиво сказал он.
- Раньше ты на это не жаловался, - заметил Майкл. - Но если ты забыл, этот человек - не просто служащий, а занимает довольно высокий руководящий пост. Вспомни еще про деньги, причем немаленькие, которые мы ему платим за услуги, и тогда вопросы отпадут сами собой. - Майкл внимательно посмотрел на него. - Что с тобой, Гевин? Ты сам на себя не похож. И началось это совсем недавно. - Он прищурился. - Темпест Ламберт имеет к этому отношение, я прав?
- Мое терпение истощилось, - ровным тоном сказал Гевин. - Если через три секунды ты не уйдешь сам, мне придется тебя отсюда вышвырнуть.
Майкл закашлялся.
- Ты в самом деле так поступишь? - отдышавшись, с ухмылкой спросил он. - Право же…
- Три, два…
Услышав в голосе брата угрозу, Майкл решил, что лучше ретироваться.
- Ухожу, ухожу. Да, кстати, - у двери он обернулся, - она сказала ему "нет".
На Гевина нахлынуло такое облегчение, что он не сразу заметил, что Майкл по-прежнему стоит в дверях.
Эта новость многое меняла. Он вдруг решил, что, может, стоит дать ей шанс. Конечно, о том, чтобы она работала в головном офисе, не может быть и речи, но вот в одном из филиалов… В самом деле, почему бы и нет? Тогда она будет находиться от него на некотором расстоянии, но всегда перед его глазами.
- Ты еще здесь? - сфокусировав зрение на фигуре, подпиравшей косяк, спросил Гевин.
- А у меня ведь была и хорошая новость. - Майкл расплылся в улыбке. - Некоторые акционеры "Клозит Темпест" недовольны состоянием дел и вроде бы готовы продать свои акции. А уж после того как газеты распространили слух о вашем романе, думаю, кое-кто из них занервничает еще больше.
Гевин покачал головой. А ведь Темпест, сама того не зная, помогла ему.
- Ты уже обратился к кому-нибудь с конкретным предложением?
- Да. Ответ должны дать завтра.
- Держи меня в курсе. - Гевин отодвинул папку в сторону, положил часть документов в портфель и встал.
- Как? Ты уже уходишь? - Майкл посмотрел на часы.
- А что, незаметно?
- Но ты никогда не уходил раньше восьми!
- Людям свойственно менять свои привычки.
- У тебя правда все хорошо? - нерешительно спросил Майкл.
- А то, - улыбнулся Гевин и, кивнув, вышел.
Незачем Майклу знать, что с ним будет все в порядке, когда он разберется в своих чувствах, которые вызывает в нем дочь его врага.
Гевин не ответил на ее электронное сообщение. Тогда Темпест оставила устное сообщение его секретарю и попросила передать ему, что она должна быть на церемонии открытия нового клуба в центре города и будет рада, если он присоединится к ней.
Диджеем клуба был брат одной из ее подруг, с которой они вместе учились в частной школе-интернате, и Темпест обещала ему свою поддержку, думая про себя, что в этот вечер пользы от нее будет немного. Все ее мысли занимал мужчина, с которым она познакомилась совсем недавно. Иногда она думала об отце и изумлялась, почему так долго позволяла ему определять свою жизнь - пусть даже не явно. Темпест еще раз убедилась в правильности своего решения: возвращение в "Клозит Темпест" ничего не изменит в их отношениях, и тут уж ничего не поделаешь. Она и так уже все испробовала.
Девушка выпила еще один бокал "Маргариты", приготовленный прислугой, надеясь таким образом заглушить боль от одиночества и хотя бы на время забыть обо всем.
Она сидела в позолоченном кресле эпохи Людовика XIV, задумчиво глядя на язычки пламени в камине, когда раздался звонок в дверь. Темпест поспешно поставила бокал на стол, но через секунду передумала и снова поднесла его к губам. Если это Гевин, не хватало только, чтобы он понял, с каким нетерпением она ждет его прихода.
Темпест прислушалась и различила уверенные шаги Гевина, которые становились все отчетливее.
Девушка постаралась придать лицу скучающее выражение, но когда он вошел в гостиную… Святые угодники!
Гевин остановился на пороге, освещенный последними лучами солнца, и Темпест подумала, почему она раньше не замечала, насколько он красив.
Ее пульс подскочил, дыхание сбилось.
Гевин не переоделся, но выглядел просто сокрушительно в костюме, который она видела на нем сегодня утром. Несколько пуговиц на рубашке были расстегнуты, приоткрывая загорелую грудь. Ей вдруг захотелось увидеть его без рубашки. Если он такой же мускулистый, как ей кажется, то…
- Добрый вечер, - чуть хрипло произнес он.
Услышав его голос, сидеть спокойно Темпест уже не могла. Она поставила бокал и поднялась с кресла.
- Привет. Выпьешь чего-нибудь?
- Что это? - кивнув на бокал, спросил Гевин.
- "Маргарита".
- Подойдет.
Ее пальцы немного дрожали, когда она готовила ему коктейль, однако никаких сомнений в правильности своего решения у нее больше не возникало. Но мысль о Чарлзе и о том, что он поведал ей сегодня, вдруг стала вызывать странное беспокойство. Что, если Гевину станет известно об этом разговоре? Вряд ли ей тогда стоит рассчитывать на место в его компании…
Закусив губы и опустив глаза, Темпест подала гостю бокал. Теплая мужская ладонь накрыла ее руку. Взглянув на Гевина, Темпест натолкнулась на его сосредоточенный, горящий взгляд. Мир вдруг сузился до размеров гостиной. Она больше не слышала ни звона посуды на кухне, ни тиканья дедушкиных часов.
Сейчас были только она и Гевин, и только это имело значение. Она вдруг испытала досаду, что придется куда-то идти, тогда как ей больше всего на свете хотелось остановить этот миг.
Гевин позволил ее руке выскользнуть и бросил взгляд на бокал. Его брови изумленно приподнялись.
- Не многовато ли для одного человека?
Девушка неопределенно пожала плечами. У нее никогда не возникало проблем с алкоголем, а уж когда она в нем нуждалась, то подавно. Но тут она испугалась. Что он может о ней подумать?
- Сегодня мне захотелось выпить, - выпалила она.
- Напиться? - Его брови поползли еще выше.
- Нет. Хотя не буду отрицать, эта мысль посещала меня и казалась весьма привлекательной.
Гевин взглядом поощрял ее продолжить.
- Сегодня был не лучший день, - со вздохом призналась она.
- Тебя так расстроила фотография в газете? - не поверил он.
- Все вместе, - уклончиво ответила Темпест, не желая упоминать своего отца.
- Не хочешь об этом поговорить?
- Нет… да.
Гевин осторожно обнял ее за плечи и заставил сесть на диван.
- Я слушаю.
Темпест прижималась к его большому упругому телу и жалела, что не смогла удержать язык за зубами. Было безумно приятно сидеть просто так и чувствовать, как его тепло передается ей.
- Как тебе это удается?
- Удается что? - не понял Гевин. Опустив бокал на столик, он внимательно посмотрел на нее.
Темпест не могла отвести взгляд от его рук.
- Оставаться таким холодным и невозмутимым.
Она умела притворяться, но никто не знал, каких усилий ей это стоило. Глубоко внутри была пустота, которую ничем не удавалось заполнить.
- С чего ты взяла? Я вовсе не холоден.
- Ты производишь именно такое впечатление, - настаивала она.
- Внешность обманчива, - усмехнулся Гевин и пригубил напиток.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Да, внешность обманчива, размышлял Гевин, наблюдая за тем, как Темпест скользит среди толпы: они все-таки приехали в клуб. Хотя она и сомневалась в своей способности притворяться, никто бы не поверил, насколько беззащитна и ранима она была каких-то полтора часа назад. Сейчас она была… Гевин задумался, подбирая слово. Ослепительна? Да. Именно так.
В нем снова вспыхнуло желание, и мужчина с досадой подумал, что никогда еще самоконтроль не давался ему так тяжело.
На ней было платье, сверкающее и переливающееся мягким светом в лучах прожекторов. Или этот свет исходил от нее? Папарацци не отставали от нее ни на шаг.
Стоя в VIP-зале, Гевин прислонился к стене, не спуская с нее глаз. Он не любил бывать в таких местах, но сегодня сделал исключение. Ради нее.
Темпест подошла к нему. Знала она или нет, но ее бедра двигались в такт музыке, и Гевин, не отрываясь, смотрел на волнующие изгибы тела.
- Гевин, я уверена, что стена не упадет, если ты от нее отойдешь.
- Почему ты думаешь, что я стою здесь из-за нее?
- А почему ты тогда здесь стоишь?
- Такие развлечения не для меня.
- Почему ты в этом уверен? Ты так часто бываешь на подобных мероприятиях?
- Зачем? Я и так знаю, что всякие тусовки мне быстро надоедают.
- Правда? А мне нравится быть среди людей.
- Я заметил.
Гевин во все глаза смотрел на нее. Щеки Темпест порозовели, глаза блестели, но ее движения показались ему какими-то скованными. Что ее тревожит?
- Тебе здесь совсем не нравится? - разочарованно спросила она.
- Совсем. Я не вижу в этом никакого смысла.
- А веселиться ты не пробовал? Немного взбодриться, расслабиться?
- Значит, сейчас ты веселишься? - усмехнулся Гевин. - Или это один из новых способов расслабиться?
Она недоуменно посмотрела на него.
- Папарацци, - лаконично ответил он.
- Пойдем. - Темпест потянула его за собой, туда, куда не проникал свет прожекторов. - Садись.
Гевин молча подчинился, стараясь удержаться от того, чтобы не обнять ее за плечи и не прижать к себе. Вместо этого он спросил:
- Ну и зачем мы здесь?
- Здесь никто нас не увидит и не услышит.
- Если ты хотела избежать чужого внимания, стоило ли уезжать из дома?
- Стоило. Потому что мне точно известно, что консьержка из моего дома любит поболтать. К тому же она охотно делится сведениями по крайней мере с двумя газетами. Она всегда в курсе, когда у меня были гости - особенно мужского пола - и сколько они у меня пробыли.
Гевин взял прядь ее волос и намотал на палец, восхищаясь их мягкостью.
- Почему ты не съедешь?
- Потому что на другом месте будет то же самое.
- Я не верю, что в таком большом городе, как Чикаго, невозможно найти более спокойное место, учитывая твои возможности.
- Я устала переезжать, вот и все, - улыбнулась Темпест, избегая смотреть ему в глаза. - Вся моя жизнь - сплошное притворство. Я всегда приветлива с незнакомыми людьми, легко завожу знакомства и делаю вид, что они самые близкие мои друзья.
Гевин присмотрелся к ней внимательнее: с каждой секундой, проведенной вместе, он узнавал ее с новой стороны. Это интриговало и возбуждало его любопытство. Какая же она на самом деле?
Он положил ее голову себе на плечо и провел ладонью по округлой гладкой шее. Его пальцы легко, словно он боялся ненароком сделать ей больно, заскользили по ее лицу. Затем он прижался губами к ее губам, которые сразу же приоткрылись, и их языки переплелись.
Темпест прильнула к нему и закрыла глаза. Едва слышный стон родился в ее груди, но Гевин не позволил ему сорваться с губ. Все, все в этой женщине должно принадлежать ему!
Как только эта мысль возникла в мозгу, его поцелуй изменился. На ее губы обрушивались поцелуи один безжалостнее другого. В них больше не было нежности: так он доказывал свое право на нее.
Яркая вспышка света заставила его вскочить.
- Хочешь потанцевать? - голосом, хриплым от поцелуев, спросила она.
- Нет, - задыхаясь от гнева, процедил Гевин сквозь сжатые зубы.
Темпест открыла глаза. Фотограф сбежал: страх придал ему скорости, когда он увидел прямо перед собой перекошенное от ярости лицо мужчины.
- Извини, Гевин. - На ее губах показалась виноватая улыбка. - Вот такая она, моя жизнь.
К нему уже вернулось прежнее самообладание.
- Ты тоже. Нам стоит уйти отсюда.
- Ты правда не хочешь потанцевать?
- Когда этот фотограф или другой только и ждут благоприятного момента, чтобы из одного поцелуя раздуть целую историю? - бросил Гевин. Хотя он уже представил себе, как прижмет ее груди и их тела будут двигаться в унисон под звуки музыки… И не важно, что танцор из него ужасный. Он посмотрел на Темпест и спросил: - Почему ты не наймешь телохранителя?