Маленькая головка подпрыгивала, как поплавок, - девочку подхватило течение и несло к водопадам.
Джо не раздумывал - он просто действовал. Уже на бегу он начал освобождаться от одежды, и, когда добежал до того места, где барахталась несчастная Кимми, на нем остались только джинсы и носки. Не колеблясь ни минуты, Джо нырнул в ледяную воду и мощными гребками двинулся к ней. Спустя несколько секунд девочка оказалась в его руках.
- Держись, Кимми! - крикнул он, хватая ее и оттаскивая подальше от камней. - Держись за меня крепче! Я тебя поймал, но ты должна держаться!
Кимми вцепилась в него, как репейник, а Джо начал медленно продвигаться против течения, борясь с сильным потоком, несущимся к водопадам. Вода была ужасно холодная, немели мышцы, и он почти перестал чувствовать свои ноги, но продолжал плыть. Выбора не было.
Джо приходилось держать девочку одной рукой и грести другой. Несколько раз его одолевал настоящий страх: он не спасет ее! Но вот они достигли берега, и Джо, задыхающийся и обессиленный, выполз на песок и упал на землю, закрыв глаза.
Чинна и Расти были уже здесь. Они кричали что-то, толкали его, пытаясь поднять Кимми и посмотреть, не поранилась ли она. Но девочка не отпускала Джо. Ее маленькие ручки обвились вокруг его шеи, и она не разжимала их. Чем сильнее тянула ее мать, тем крепче она сжимала их, пока наконец Джо не отдышался и не пришел в себя.
Они вернулись домой так быстро, как только могли. Чинна посадила Кимми в горячую ванну, затем укутала. У девочки оказалось несколько порезов и синяков. У Джо была глубокая ранка над глазом и пара растянутых мышц. Когда он зашел к Кимми пожелать спокойной ночи, палец девочки был снова во рту, она следила за каждым его движением своими темными глазенками и по-прежнему не пожелала разговаривать. Джо ушел в расстроенных чувствах, начиная подозревать, что способа достучаться до нее не существует.
- Спасибо, - сказала ему Чинна, когда они остались одни. - Я не могу выразить, насколько… - Ее голос прервался.
- Не стоит, - сказал он. "Я бы все сделал для этой маленькой девочки", - мог бы добавить он, но не стал. И вообще - все было бы гораздо проще, если бы Чинна не была… если бы она не была такой… если бы он только перестал мечтать о том, как затащить ее в постель.
Наконец он признался себе в этом! Чинна сводила его с ума. Линия ее щеки, волосы, обрамляющие лицо, аромат, который оставался в комнате, даже когда она покидала ее, - все это не давало покоя.
- Как называются ваши духи? - ворчливо поинтересовался он, когда она прошла мимо, собирая детские игрушки.
- Духи? - Чинна улыбнулась. - Я называю их - хорошее мыло и вода.
- Вы шутите! - Джо нахмурился, разозлившись не то на нее, не то на себя. - Тогда почему ваш аромат держится в воздухе?
- Магия, - ответила она с озорной улыбкой.
- Магия, - повторил он вполголоса, наблюдая, как она выплывает из комнаты. Так оно и есть! Иначе разве стал бы он так сходить с ума?
Ему нужно было возвращаться в Лос-Анджелес, к жизни, которую он знал, к вещам, к которым привык. У него там друзья, работа. В последнее время не было подруги, но только потому, что ему надоело встречаться с пустоголовыми старлетками и амбициозными карьеристками. Казалось, что все, с кем он встречался, принадлежали либо к той, либо к другой группе. Ему была нужна приятная женщина с мозгами и нормальным обменом веществ. Немного аристократичности не помешает. И, может быть, заботливости. Да, еще красивое лицо… Получается как-то очень похоже на…
Нет! Он не собирался говорить это даже самому себе. Чинна прекрасна, но она не девушка его мечты. Разве она могла ею быть? Девушки из мечты не появляются с двумя маленькими детьми, цепляющимися за юбку. И в любом случае: она все-таки собиралась замуж за его брата! Этика есть этика.
Выглянув в окно, он увидел, что Чинна, остановившись у загородки, любуется горами. Он вышел из дома и, подойдя к ней, проследил за ее взглядом.
- Они прекрасны, - признал Джо. - И опасны. Знаете, сколько мужчин погибают здесь каждый год?
Она медленно кивнула.
- Но вот где настоящая красота, так это на пляже Малибу в солнечный весенний полдень.
- Множество крошечных бикини? - догадалась Чинна.
- Вообще-то я имел в виду солнечные блики на воде, - сказал Джо.
Он подвинулся ближе к ней и облокотился рядом на загородку. Их плечи почти касались друг друга. Горы упирались в синее небо, являя собой силуэт могущества и величия, от которого захватывало дух. Несколько минут ни один из них не произносил ни слова.
- Здесь чувствуешь себя каким-то маленьким, правда? - наконец спросила Чинна.
Джо моргнул, вдруг осознав, что затронуто его больное место. Именно поэтому он так стремился покинуть Аляску, когда был молодым. Ему нужно было найти пейзаж, на фоне которого он не чувствовал бы себя карликом, а мечты соответствовали бы человеческим меркам. Именно поэтому он выбрал Южную Калифорнию, в которой, конечно, был свой перечень великанов, но через какое-то время он сумел одолеть их. Он справился! У него была хорошая работа, приносившая неплохие деньги, он жил в прекрасном доме со всеми удобствами, которые принято считать необходимыми для обеспеченной жизни. Все было идеально, черт возьми! Откуда же это смятение?
- Так скажите мне, мистер Джо Кэмден, - произнесла Чинна, когда молчание затянулось, - как вам удалось дожить до ваших лет, ни разу не попав в брачные узы?
- Я живу в Лос-Анджелесе. Это не тот город, где женятся - по крайней мере в той его части, где живу я.
- Вы всегда можете переехать, - тихо заметила она.
- Но я счастлив там! - Он как будто оправдывался, и знал это, но вырвавшиеся слова нельзя было вернуть назад.
- Да, действительно, излучаемое вами счастье так слепит, что скрывает правду.
Он беспомощно уставился на нее. Почему его волнует ехидный тон этой женщины?
- Послушайте, я живу так, как мне хочется.
- Не надо пугаться! - Чинна засмеялась. - Я не собираюсь ловить вас. Я просто забочусь о вас.
- Обо мне? Эй, мы ведь только два пресловутых корабля, проплывающие в ночи. С какой стати вам заботиться обо мне?
- Заботиться - это просто у меня в крови, - как-то легко сказала она.
Но он больше не слушал. Ее волосы мягко прошлись по его лицу, когда она повернулась, а аромат - ее собственный или духов, уже неважно! - сводил его с ума, и он почти не мог дышать.
- Что случилось с отцом детей? - отрывисто спросил Джо. - Вы были замужем?
- Да, - спокойно ответила Чинна. - Мы встречались в старших классах и поженились после окончания колледжа.
- Юная любовь, - пробормотал Джо, надеясь, что это не прозвучало слишком ревниво.
- Да, так и было, - подтвердила она. - У нас родились Расти и Кимми, и мы были очень счастливы, пока… пока Кевин не умер.
- О! Простите! Как это случилось?
- Он погиб в автомобильной катастрофе. - Чинна перевела дух, взяла себя в руки и добавила: - Он пил.
Ну конечно! Джо вспомнилось выражение лица, когда она нашла бутылку около его кровати. Неожиданно его гнев обратился против Кевина - человека, потерявшего свою жизнь и оставившего такую женщину, как Чинна, таких детей, как Расти и Кимми, одних. И все ради выпивки!
Джо очень хотел утешить ее, но что-то подсказывало, что Чинна не нуждается в утешении и не одобрит его.
- Мне хочется поцеловать вас еще раз, - сказал он на грани какого-то сумасшествия, обнимая ее за плечи, и честно добавил: - В основном потому, чтобы больше не хотеть этого. Так я перестану думать об этом.
- Вы искренне полагаете, что это поможет? - мягко спросила Чинна.
- Нет, - признал Джо, но его пальцы уже сжимали ее плечи. - Но я не могу придумать иное средство.
- Хорошо, - прошептала она, поднимая руки и обвивая его шею - так, что ее тело прижалось к нему. - Давайте попробуем.
Джо хотел, чтобы все было быстро и чисто - хороший правильный поцелуй, доказывающий, что Чинна ничем не отличается от других женщин. Но он знал также, что опять пытается обмануть себя.
Он хотел ее. Он и до нее хотел женщин, но те ощущения даже отдаленно не напоминали то, что Джо испытывал сейчас. Ему хотелось погрузиться в нее и испить сладкое удовольствие, которое могло дать ему только ее тело, но в то же время у него было странное стремление охранять ее. Он хотел владеть этой женщиной. По-другому нельзя было выразить его чувство. Овладеть ее телом и душой, сделать своей собственностью!
Но это - настоящее сумасшествие, потому что Чинна не принадлежит ему и никогда не будет принадлежать. Она приехала, чтобы выйти замуж за его брата. У него самого нет никаких прав на нее. Чинна была недосягаема, но он снова и снова целовал ее.
Джо медленно отодвинулся - она была так хороша, и было так чертовски трудно сопротивляться ей! Она смотрела на него очень спокойно и таким же спокойным, ясным голосом произнесла:
- Каков вердикт?
- Ч-что?..
- Лечение поцелуями! У вас появился иммунитет к моим чарам?
- Мы больше не должны это делать, - хрипло сказал Джо. - Мы вообще должны забыть, что это было.
Она мягко засмеялась, отошла от забора и направилась к дому, но Джо остановил ее.
- Вы знаете, я не посвятил вас в детали… Мне следовало сказать это раньше. Я организовал вам поездку в Анкоридж на завтра.
Вот! Он сказал это. Ободряя себя, Джо заглянул в ее глаза, но ее лицо было безмятежно, она почти улыбалась.
- Отмените, - спокойно сказала Чинна. - Я остаюсь.
- Что?!
- Не волнуйтесь! Мы здесь лишь переночуем, а затем уже не станем злоупотреблять вашим гостеприимством.
Он смотрел на Чинну, как будто она предложила вступить в контакт с инопланетянами и планировала обед-знакомство.
- Куда вы отправитесь? Что вы собираетесь делать?..
Она косо посмотрела на него, как деловая женщина, каковой и хотела стать.
- Не беспокойтесь о нас. Я уже подготовила почву. У меня есть немного денег, а Энни готова помочь мне. Она знает помещение, которое я могу снять, - с магазином и жильем. - Чинна глубоко вздохнула и нанесла завершающий удар: - Я собираюсь начать свое дело.
- Дело?! В Данмовине? - Джо моргал, ошеломленный. - Вы шутите! Какое еще дело?
- Кафе! - Затаив дыхание, Чинна ждала его мнения.
Это заняло целую минуту.
- Кафе? - Он уставился на нее в ужасе. - Эти люди не будут пить каппуччино и молочные коктейли. Им нужно виски и пиво, погуще и потемнее.
Она вскинула голову, отворачиваясь и направляясь к дому.
- Скоро наступит двадцать первый век, знаете ли, - бросила Чинна через плечо. - Времена меняются. И потом, я не буду готовить только кофе. Я буду также делать сэндвичи. Буду готовить походные обеды для мужчин, которые отправляются охотиться и ловить рыбу, а также работают на нефтепроводе, и…
- Может быть, я сумасшедший, но я не могу себе даже представить… Вы считаете, что наши дикари будут посещать ваше заведение, чтобы выпить мокко со взбитыми сливками и взять сэндвич с авокадо и побегами люцерны с собой в горы? - Он покачал головой. - Чинна, я знаю этих людей! Я вырос здесь. Они ведут себя не так, как мужчины в городе, потому что они не любят город. Они любят дикую природу и хотят походить на диких людей. Вам их не приручить!
- Посмотрим! - Чинна лишь упрямо сверкнула темными глазами.
- Вы закончите тем, что лишь разобьете себе сердце, - предупредил он.
- Может быть! А может быть, мое дело обеспечит меня и позволит моим детям жить в этом красивом, чистом и здоровом месте. И тогда я смогу не предлагать себя в жены человеку, которого не люблю.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Чинна проснулась в темноте. На мгновение ей показалось, что она снова в чикагской квартире, и все ее мышцы напряглись. Потом она вспомнила: Аляска! Постель сразу показалась мягче, воздух легче, трели птиц ласкали слух. Да, ей нравится здесь! Она должна остаться.
Но что-то разбудило ее. Что это было? Может, кто-то из детей звал ее? Мгновение она лежала очень тихо, но никаких звуков не было. Тем не менее что-то не совсем так. Она чувствовала это.
Выскользнув из кровати, Чинна бесшумно вышла в коридор и толкнула дверь в комнату, где спали дети. Голова Расти покоилась на подушке, его глаза были закрыты - картина мира и спокойствия. Но сторона, на которой спала Кимми, была пуста.
- Кимми! - прошептала она, оглядывая комнату. - Где ты, милая?
Чинна осмотрела холл, затем направилась через темную гостиную на кухню, включила там свет. Кимми не было. Ее сердце забилось чуть быстрее, а шаги стали более торопливыми, когда она шла по дому, включая свет везде, где проходила.
- Кимми! - звала она уже в полный голос.
Воспоминания о вое волка предыдущей ночью некстати лезли в голову. Нет, Кимми не вышла бы на улицу! Не вышла бы? Чинна побежала дальше по дому, содрогаясь от ужаса.
Быстро пройдя в конец коридора, она обнаружила, что дверь в комнату Джо приоткрыта, и толкнула ее. Свет из коридора осветил на полу, у кровати, маленький круглый коврик, на котором лежала Кимми. Ее глаза были закрыты, а палец надежно спрятан во рту, в другой руке зажат плюшевый медвежонок-коала.
У Чинны перехватило дыхание. Мгновение она стояла, благодаря Бога, что нашла свою малышку невредимой, затем осмотрелась. Джо спал, обхватив рукой подушку.
Нужно было забрать Кимми и отнести ее обратно в постель. Как жаль, что Джо пропустил это. А что, если…
- Джо! - Она положила руку на его обнаженное плечо, он перекатился на спину и открыл глаза.
- Чинна? - На мгновение он решил, что все еще спит и видит сон.
Она наклонилась над ним, ее волосы свесились вниз и щекотали его обнаженную грудь. Могло ли это быть правдой? Он потянулся, чтобы заключить ее в объятия, но она лишь тихо засмеялась, высвобождаясь из его рук.
- Я пришла не для того, чтобы соблазнить вас, - прошептала она, отталкивая его руку. - Посмотрите сюда. Я хочу, чтобы вы кое-что увидели.
- Кимми! Как она сюда попала?
- Сама пришла. Она проскользнула сюда ночью. Я искала ее по всему дому и наконец нашла в вашей комнате…
- Но зачем она пришла сюда? Она ненавидит меня!
- Она обожает вас! Просто боится показать это.
Ее глаза говорили ему больше, чем он хотел знать. Нагнувшись, Джо сгреб девочку в охапку вместе с коалой.
- Тебе лучше лечь в твою постельку, - мягко сказал он.
Секунду-другую Кимми приходила в себя, проделывая нелегкий путь сквозь облако сна, ее голубые глаза моргали в приглушенном свете. Потом она обвила руками шею Джо, крепко прижалась к нему и, когда ее голова склонилась на его грудь, уже снова спала в его надежных руках, счастливая. Джо с трудом сглотнул.
- Пойдемте, - сказала Чинна, следуя впереди. - Давайте положим ее.
Что-то взорвалось в ней, когда он взял Кимми на руки. И она знала, что случилось: она влюбилась в Джо Кэмдена. Потеряла голову так, как это было только раз в ее жизни. Отступив, Чинна прикусила губу и почувствовала укол неизбежной боли.
Джо выпустил Кимми из рук неохотно. Ангел. Так она выглядела, когда он положил ее обратно в кроватку и укрыл одеялом. Ему нужно поскорее убраться отсюда, подальше от этих детей! Если бы он не был осмотрителен… если бы он не был осторожен… Надо сбежать от этих детей, отправить Чинну из Данмовина и вернуться в Лос-Анджелес - к жизни, которой он жил все эти годы. Вот и все, что нужно сделать. Вроде легко…
Все, что нужно сейчас, - это пройти мимо Чинны в коридор, лечь в свою постель и заснуть, а утром все снова станет на свои места. Он должен справиться с этим наваждением.
Закрывая дверь, Джо повернулся и понял, почему этот сценарий не сработает так эффективно, как он планировал. Чинна стояла между ним и его комнатой, ее волосы спускались по плечам золотой дымкой, свет, падавший сзади, вырисовывал изящные изгибы ее тела. Джо судорожно вздохнул и приказал себе сопротивляться.
- Пора спать, - сказал он, начиная продвигаться мимо нее, - а завтра мы обсудим ваши дальнейшие действия.
- Обсуждения не требуется, - сказала Чинна. - Мы с детьми переезжаем в снятый дом. Вам больше не нужно волноваться за нас.
- Вы не можете остаться здесь, в Данмовине, - серьезно сказал он. - Это безумие. У вас ничего не получится!
Она лишь вздохнула, покачав головой.
- Может, хотите поехать со мной в Лос-Анджелес? - Джо был потрясен, услышав собственный голос. - Там много работы последнее время и… - Что он говорит? Он что, спятил? И все же он не мог остановиться. - И я бы мог помочь вам найти место для жилья и работу с хорошим детским садом.
Но Чинна не проглотила эту наживку.
- Нет, - твердо сказала она. - В Лос-Анджелесе у меня будут те же самые проблемы, что и в Чикаго. Для нас самое лучшее место здесь, на Аляске.
- Чинна, - пробормотал он; способность сопротивляться покинула его, и он отрывисто произнес: - Вам лучше уйти. Сейчас вам лучше…
- Если вы приведете мне убедительную причину, - мягко сказала она, не сводя с него глаз, - я пойду спать и оставлю вас одного. Но если никакой причины нет…
Он схватил ее запястье и сильно сжал его.
- Вы приехали, чтобы стать женой моего брата, - сказал он хриплым голосом. - Это недостаточная причина?
- Я не знаю вашего брата, - прошептала она. - Но я знаю вас.
И, заглянув в ее глаза, он молча сдался. Она подалась вперед, прижала ладонь к его щеке и поцеловала в губы, а его руки медленно обвились вокруг нее, крепко обнимая, пока он с наслаждением вдыхал ее тепло. Джо закрыл глаза и всецело отдался чувствам.
Он отнес ее в постель, в ту постель, в которой спал все свое детство и юность, в которой мечтал о девушках и о том, как сбежит с Аляски. То, что он принес Чинну сюда, было символично, это каким-то образом замыкало некий круг стремлений и ценностей.
Ее тело… Он никогда не видел ничего более красивого, более роскошного, более желанного. Он позволил своему взгляду проследовать по длинной линии ее ноги, округлой спелости ее груди с крепким темным кончиком, изгибу плеча, а затем повторил свое путешествие рукой. Но тут дыхание у него перехватило, и пришлось сдерживать себя, чтобы не испортить дело.
Он уже не помнил, испытывал ли когда-нибудь такую страсть, - наверное, только в юности, когда секс был для него чем-то особенным. Он погрузил свои губы в ее мягкую кожу и начал таять вместе с ней, его руки продолжали блуждать по ее телу, и он опустился на нее, увлекая ритмичным скольжением бедер.
Занятия любовью всегда были приятны, но не особенно необходимы для Чинны. Теперь же все было по-другому. Ее плоть, казалось, горела, ее бедра начали активно двигаться, и неожиданно она захотела этого мужчину так, как тонущий человек - воздуха.
Он взял ее довольно властно. И она приняла его превосходство. Она жаждала сделать его своим, и на мгновение, только на мгновение, когда они поднимались по спирали выше и выше к солнцу, показалось, что это правда.
Я люблю тебя, подумала она, когда их тела прильнули друг к другу в последнем толчке. Она любила его так, как никогда не любила Кевина, хотя Кевину принадлежало все ее сердце.
Но это… это было нечто большее. Она любила его с отчаянным чувством единения, не изведанным ею с Кевином.