И в этот момент со страшным скрипом, разнесшимся по всему двору, раздвинулись створки дверей. Однако раскрывались они невыносимо медленно, и прежде чем стало видно, кто же стоит по другую их сторону, Коннор ворвался внутрь, втащив за собою Джемму.
- Кто там? - раздался грубый окрик. Они увидели седого старика, закутанного в побитый молью плед и обутого в домашние туфли. Его губы непрерывно шевелились, но слов слышно не было.
- Кто ты такой, черт побери?! - рявкнул Коннор, меряя его взглядом.
- То же самое я мог бы спросить у тебя! - старик наконец обрел голос.
- Ты чертовски хорошо должен знать, кто я. Куда пропал Макнэйл? - заорал Коннор. - Почему он не открыл мне дверь?
- Кто?
- Макнэйл, привратник!
- Макнэйл из Перта? - переспросил старик, явно ничего не понимая.
- Нет, нет, нет! Мой привратник, Кэйр Макнэйл. Где он?
- Здесь нет никого с таким именем.
- Кончай свои шутки! - прогремел Коннор. - Он служил здесь привратником последние шестнадцать лет. Старик осклабился.
- Привратник здесь я. А никакой не Макнэйл.
В настроении Коннора недоумение возобладало над гневом. Кто же на самом деле этот выживший из ума старик? Какого дьявола он делает вид, что служит в этом доме? И куда к чертям пропал Макнэйл? Нынче днем Коннор и так достаточно поразвлекся, вышвырнув с фермы троих йоркширцев, предлагавших ему сделать из Джеммы шлюху…
- Макнэйл! - взревел он, и его голос эхом раскатился под сводами замка.
- Коннор, - попыталась одернуть его Джемма, теребя за рукав.
Он не обратил на нее внимания. Из темноты коридора послышались чьи-то торопливые шаги, и Коннор, нахмурившись, высматривал, кто же это идет.
- Очень вовремя, Макнэйл! Что за чертовщина тебя задержала? И кто, гром его разрази, этот старый простофиля?
Но это оказался вовсе не Макнэйл со своими неизменными ключами, расходной книгой и отсутствующим выражением лица. Из темноты появился еще один незнакомец, который также явно впервые в жизни видел Коннора.
- Могу я поинтересоваться целью вашего визита? - вежливо осведомился он, подходя ближе.
- Я - Коннор Макджоувэн, лэйрд Гленарриса и глава клана Макджоувэнов, - представился тот, все еще скорее заинтересованный, нежели разозленный. До него внезапно дошло, что здесь, в просторной передней его замка, разыгрывается грандиозная шутка, причем он является ее жертвой. Наверняка это Джечерн, воспользовавшись отсутствием Коннора, расстарался удалить отсюда всех слуг и притащить на их место парочку фигляров.
- Ладно, я неплохо повеселился, - снисходительно сказал он. - Ну а теперь скажите мне, где мой кузен.
- Сэр, - отвечал ему темноволосый незнакомец с чистейшим произношением выпускника Оксфорда. - Я вынужден попросить вас немедленно удалиться. В данное время в замке никто не живет, и я уполномочен не допускать сюда незнакомцев.
В ответ Коннор искренне рассмеялся.
- Отличная шутка, - заметил он. - Вы прекрасно справились с ролью. Однако мы с женой успели изрядно замерзнуть и проголодаться в дороге. Передайте миссис Сатклифф, чтобы через час нам подали ужин.
Он принялся было снимать с себя пальто, но остановился, услышав приглушенный вскрик Джеммы. Подняв глаза, Коннор увидел, что незнакомец целится ему прямо в грудь - причем из весьма внушительного пистолета. Веселье его тотчас сменилось высокомерным нетерпением.
- Ну довольно, довольно. Дайте мне пройти.
- Сэр, но я не могу. Еще раз прошу вас уйти по-хорошему. Мне совсем не хотелось бы впутывать в дело охрану.
- Охрану? - Коннор недоверчиво хохотнул. - Вы хотите сказать, моих людей? Ну-ну, приведите их сюда, если вам так хочется!
- Коннор…
- Не волнуйся, Джемма!
Судя по всему, старик в драной шотландке уже успел призвать кого-то на помощь, так как в тот же момент из погруженного во тьму коридора выскочили несколько человек. Все они были вооружены, и решительное выражение на их лицах не оставляло сомнений в том, что они не задумываясь пустят оружие в ход.
Коннор не узнал среди них ни одного, и вот тут его окончательно покинуло терпение. Куда к чертям скрылся этот молодой негодяй Джечерн? Коннор не сомневался, что тот сидит где-нибудь поблизости, наблюдая за всем происходящим с огромным наслаждением.
- Еще раз спрашиваю тебя: где мой кузен? - холодно обратился он к человеку с пистолетом.
- Сэр, я уже сказал вам…
Коннор с рычанием отпихнул его в сторону. И в тот же миг оказался окружен. Ему скрутили руки, и не успел он и глазом моргнуть, как его выдворили из замка. Следом была препровождена Джемма, правда, не столь жестоко. Двери с грохотом захлопнулись перед их носом. Громко лязгнул засов.
- Боже мой… - прошептал Коннор. Джемма подняла на него глаза. Она не спеша поправила прическу и разгладила юбки.
- По-моему, нам лучше уйти.
- Уйти? Не будь дурой!
- Коннор, пожалуйста. Ты сейчас не в лучшем виде.
Он медленно повернулся в ее сторону.
- Что за чертовщина здесь происходит?
Джемма закусила губу, и глаза ее наполнились слезами.
- Коннор, пожалуйста, - взмолилась она дрожащим голосом. - Пожалуйста, давай вернемся домой.
- Черт побери, женщина, мой дом здесь! И будь я проклят, если сию же минуту не положу конец творящемуся здесь сумасшествию!
Схватив ее за руку, он потащил Джемму вдоль крепостной стены, к противоположному входу в замок. Неожиданно Джемма споткнулась и упала. Он нетерпеливо развернулся, но увидев, что она даже не пытается подняться, опустился рядом на колени.
- Что случилось, девочка? Ты ушиблась?
Она посмотрела на него, и у Коннора защемило сердце при виде мертвенной бледности, залившей ее щеки. Он бережно помог ей подняться.
- Джемма?
- Пожалуйста, давай уйдем отсюда… - прошептала она, проводя дрожащей рукой по лбу. - Я плохо себя чувствую.
Его гнев мигом улетучился. Бедная малышка! Наверное, она и так еле держалась на ногах после трудного дня, а грубая сцена в замке окончательно доконала ее.
- Пожалуйста, Коннор…
- Хорошо, девочка. Позови своего щенка, и мы уйдем.
Нежно поддерживая Джемму, Коннор думал о том, что был не прав, притащив сегодня ее с собой. Он не имеет права впутывать беднягу в идиотские интриги своих приятелей. Лучше всего поспешить в деревню, удостовериться, что там есть кому позаботиться о ней, а уж потом вернуться в замок и самому разбираться с происками двурушника-кузена.
Поп уже дожидался их в повозке, и Джемма тут же подхватила его на руки. Пока Коннор отвязывал пони и разворачивал в сторону широко распахнутых ворот, она не промолвила ни слова, лишь спрятала лицо в пушистой шерсти своего терьера. Через минуту повозка покатилась вниз по дороге навстречу ласковым лучам заходящего солнца, прочь из мрачной тени замковых стен…
Коннор то и дело оглядывался в сторону Джеммы, но не решался заговорить. Он понимал, что сейчас никакие слова не заставят ее поверить, что он говорил сущую правду там, в огромном холле Гленарриса. Наверняка она сочла его сумасшедшим, и от этого Коннору снова непреодолимо захотелось пришибить Джечерна. Возможно, тот подшутил над Коннором весьма ловко, но Джемме его проделка обошлась слишком дорого, и Макджоувэн не собирался прощать этого кузену.
Через некоторое время он понял, что Джемма плачет. Уткнувшись лицом в мохнатую шерсть маленького Попа, она тщетно пыталась скрыть слезы: ее худенькие плечи предательски вздрагивали.
- Ох, малышка… - он попытался обнять ее.
- Не беспокойся обо мне, - попыталась улыбнуться Джемма.
При виде ее залитых слезами щек в груди у Коннора разразилась целая буря гнева. Джечерн здорово пожалеет о содеянном!
- Я ничуть не повредился рассудком, Джемма, клянусь тебе, - резко произнес он. - Если ты только… Она зажала его рот рукой.
- Тш-ш, - прошептала она. - Мы поговорим об этом после.
Ему пришлось подчиниться, и не только потому, что она выглядела такой бледной и обессилевшей: вряд ли сейчас у него нашлись бы подходящие доводы, чтобы убедить ее в своей правоте. Он должен представить ей зримые доказательства, и он добудет их. Но сделает это в одиночку.
Глава 22
Опустившееся за горизонт солнце отбрасывало последние оранжевые отблески на небосклон, когда Коннор подвез Джемму к маленькому опрятному домику на краю деревни. Они уже проезжали мимо него несколько часов назад. С расписными ставнями и наличниками, домик этот смотрелся очень мило. Уютно укрытый под склоном горы, он находился в некотором отдалении от соседних домишек, и потому Коннор решил привезти Джемму именно сюда.
Дом принадлежал Каламу Ковану - пожалуй, самому образованному и начитанному крестьянину в Гленаррисе. Жена Калама, Мэри, славилась своей домовитостью и гостеприимством и могла бы хорошо позаботиться о Джемме. Кроме того, Кованы бездетны, а значит, в доме не будет никого лишнего, а на их молчание он можно положиться.
Когда повозка вкатилась во двор, дома была одна Мэри, однако она не стала задавать вопросов или удивляться по поводу того, что Коннор заявился к ней в дом, представив Джемму как свою супругу.
- Заходите, заходите, у меня как раз готов кипяток, - только и сказала она, и Коннор туг же понял, что сделал правильный выбор.
У Джеммы от недавних слез раскалывалась голова, к тому же на нее то и дело накатывали приступы дурноты. Она не решилась сказать о них Коннору, видя, что он и без того донельзя возбужден и разгневан. И теперь она лишь с облегчением рухнула в кресло, еле пробормотав слова благодарности круглолицей женщине в крахмальном переднике, предложившей ей чаю.
Отойдя к дверям, Коннор принялся о чем-то шептаться с хозяйкой. Джемма не обратила на это внимания. У нее снова начались спазмы в животе, и она подумала, что скорее всего ей стало так плохо от того сыра, что она съела днем. Однако приступы стали такими резкими, что она невольно вспомнила о болезни, которая едва не свела ее в могилу по пути на север.
Ох, нет, только не это, молилась она про себя.
Может быть, это ее обычные недомогания? Какой же сегодня день? Однако ее мысли путались от боли и слабости, и она не в состоянии была сосчитать, сколько прошло времени со дня ее последнего нездоровья.
Она снова услышала оживленный шепот, и вот уже дверь захлопнулась за широкой спиной Коннора. Снаружи раздалось ржание пони, а хозяйка вернулась в комнату, потирая руки.
- Ну а теперь, мэм, вам нужно покушать. Мне тут сказали, что вы сильно проголодались и… - слова застряли у нее в горле, когда Джемма подняла голову и она увидела ее лицо. - Ох, милочка! Вам что, плохо?
- Ничего страшного, - с запинкой прошептала Джемма. - Просто легкое расстройство желудка. Мне скоро… наверное…
Она так и не закончила фразу. Комната закружилась перед ее глазами. Она застонала, и женщина еле успела подхватить ее, прежде чем она, потеряв сознание, упала с кресла.
Кое-как приведя Джемму в чувство, Мэри помогла ей перебраться в гостиную. Однако новая порция чая не принесла молодой женщине облегчения, и пришлось уложить гостью на кровать и потеплее укрыть, так как лихорадка усилилась.
Мэри не видела нужды в том, чтобы посылать за доктором. Жительнице Гленарриса вообще вряд ли такое могло прийти в голову. С одной стороны, ближайший врач имелся лишь в Инвернессе, а с другой - стоило ли поднимать шум из-за обычного гриппа? Но поскольку заболел все же не кто-нибудь, а жена их лэйрда и поскольку сам лэйрд, судя по всему, не имеет о том понятия, Мэри сочла себя обязанной кое-что предпринять.
Макджоувэн приказал ей молчать о том, что приехал сюда и к тому же привез с собой молодую жену. Но коль скоро малышка так сильно занемогла, было бы неплохо отправить Калама с этим известием в замок. Она в нетерпении подошла к двери и выглянула на дорогу - не возвращается ли муж. Обычно он не задерживался надолго после наступления темноты, однако ни во дворе, ни на дороге Мэри не увидела ни души. Она молилась, чтобы Калам вернулся поскорее.
Но через несколько минут, хлопоча возле стонавшей в постели Джеммы, Мэри только радовалась, что Калам где-то застрял. Хотя у этой женщины не было своих детей, она была опытной повитухой, и очень быстро догадалась, какого рода недомогание случилось у молодой жены Макджоувэна..
Мэри следила, как мечется от боли Джемма. Вот она схватила хозяйку за руку и прошептала:
- Такое случается со мною впервые. Когда Коннор вез… меня сюда, он… он сказал, что это может быть от плохой пищи. И вот я… я думаю, что это был сыр.
Сыр?.. Мэри с удивлением и жалостью посмотрела на Джемму. "
- Ох миленькая! Вы так и не поняли, что с вами?
- Я отравилась несвежим сыром, правда?
- Ни при чем тут ваш сыр, - горестно возразила Мэри. - Это родовые схватки у вас начались. Случилась на то Божья воля, и не доносили вы ребеночка.
Джемма, не веря своим ушам, уставилась на нее.
- Это… это выкидыш?..
- Ну да. Выкидыш. Ужас, конечно, что вы дитя потеряете, да только благодарите Бога, что случилось это у вас так быстро. Я точно знаю, что теперь вам нужно будет только оправиться, и вы еще родите других детей. А теперь лежите тихо. Это скоро кончится.
- Н-нет! - Джемма попыталась было сесть, но от этого новый приступ схваток скрутил ее тело, и по вискам потекли струйки пота. - Пожалуйста, - взмолилась она, - ведь вы же можете что-то сделать! Не дайте… не дайте ему пропасть!
- Жалко мне вас, милая, - с сочувствием отвечала Мэри. - Да только не во власти это человеческой.
Джемма зажмурилась, ее лицо покрыла мертвенная бледность. Из-под плотно прикрытых век струились слезы, и Мэри вытирала их теплой мягкой салфеткой. Со вздохом она взяла в руки безвольные пальцы Джеммы. Ох как хорошо она понимала то горе, что терзало сейчас эту девочку! Разве она всю жизнь не мечтала иметь ребеночка? И кто же знает, что хуже - потерять свое дитя от преждевременных родов или же попытаться родить его в срок, но погибнуть обоим?
Мэри ловко переменила под Джеммой постель и надела на нее свежую сорочку. Однако жар у больной не проходил, и Мэри забеспокоилась. Выкидыши по тем временам были довольно обычным делом, однако, судя по всему, жена лэйрда не испытала облегчения после того, как все закончилось. Наоборот, недомогание усилилось, усугубленное ее смущением и горем.
- Не… не позволяйте ему…
- Что, милочка? - переспросила Мэри, наклоняясь поближе.
- Коннор. Он не должен… Вы ему… вы ему не говорите.
Женщина была явно шокирована.
- Но ведь он отец ребеночка, миленькая!
- Н-нет, не надо! - Джемма еле шевелила бескровными губами. - Он… он не думал, что у меня… у меня ребенок. И я не хочу, чтобы он узнал. Пусть… пусть не узнает.
У Мэри голова пошла кругом. Совершенно очевидно, что ни один из новобрачных понятия не имел о ребенке. Ну что ж, Мэри Кован совершенно не собирается брать на себя труд решать, что хорошо и что плохо для других, особенно для их лэйрда и его молодой жены. Ох, какая ж она у него слабенькая, кожа да кости! Чего удивляться, что она не могла выносить ребенка.
- П-пожалуйста… - настаивала Джемма.
- Ну-ну, - похлопала Мэри по горячей маленькой руке Джеммы. Она решила отнестись с почтением к пожеланиям юной леди и выполнить ее просьбу. - Пусть это будет нашим секретом. Вашим да моим.
Успокоенная Джемма прикрыла глаза. Через мгновение ее искаженные от боли черты разгладились, и Мэри поняла, что больная снова потеряла сознание.
Ох святые угодники, куда же запропастился этот Калам! Надо ему сию минуту бежать в замок да поскорее привести лэйрда. Хоть Мэри и готова была скрыть от Макджоувэна известие о ребенке, она не могла не призвать его теперь, когда он явно должен был находиться возле супруги.
- Калам! - громко прошептала она. - Калам, ну где ж ты есть? Иди скорей сюда!
…Когда Джемма пришла в себя, вокруг было темно, а снаружи доносился шум дождя. Крупные капли барабанили по стеклу, воздух в комнате был сырой и прохладный. Она лежала на огромной кровати с тяжелыми плотными занавесями и гадала, где же она очутилась. Ей не приходилось спать в кровати под пологом с тех пор, как она уехала из Дербишира. Неужели она снова в доме у дяди Арчибальда?
Ну конечно, так оно и есть. Она наконец-то проснулась, и все происшедшее оказалось сном. Сном - или, скорее, кошмаром, - но теперь ему пришел конец. На самом деле она никогда не встречала разбойника с диким взглядом по имени Макджоувэн, который против воли сделал ее своей женой и увез в туманные Шотландские горы, где заставил вести хозяйство в развалюхе, громко именуемой фермой. И она никогда наяву не видела крепости под названием Гленаррис, и не узнала, что ее бродяга муж на самом деле - лэйрд, или как там звучит это шотландское слово, обозначающее "феодал" или что-то в этом роде… И она никогда не возлежала с этим самым лэйрдом, и не позволяла ему прикасаться к себе, и уж тем паче не зачинала с ним ребенка, которого потеряла в доме добродушной женщины, чье имя сейчас не в состоянии вспомнить.
Все это было сном. Не чем иным, как сном.
Но отчего же тогда она чувствует себя такой бальной, лишенной и физических и духовных сил? Отчего она такая измученная?
Джемма попыталась сесть, и тут же почувствовала резкую боль в животе и теплую струйку крови, побежавшую у нее между ног. Рухнув обратно, она закрыла лицо руками.
О Боже! Все-таки это не сон… Значит, она не в старой спальне в доме у дяди Арчибальда? Так где же она тогда? Она нерешительно отняла ладони от лица. Через плотные занавеси едва пробивался дневной свет, и Джемма еле различала детали массивной мебели и очертания грубо выложенного камина, в котором дотлевали остатки торфа. Стало быть, она все еще в Шотландии. Насколько ей известно, все нормальные люди отапливают дома дровами. А раз она все еще в Шотландии, то это не что иное, как наследный замок Коннора.
Замок Коннора.
Кое-как она приподнялась и осмотрелась. На сей раз кровотечение не возобновилось, и она рискнула доковылять до окна, стараясь не свалиться от слабости. Ее качало как пьяную, а в голове было пусто и легко. Окно располагалось весьма высоко, и ей пришлось приставить стул, чтобы ухитриться выглянуть наружу. Толстые стекла помутнели от времени и были сплошь залиты дождем, но ей удалось разглядеть соседние башенки замка с покатыми крышами, а дальше, внизу, мощенный камнями внутренний двор, куда однажды Коннор привез ее на повозке.
Обессилев, она потащилась обратно в постель. Никто не удосужился сообщить ей правду о том, что Коннор - хозяин замка. По сути, ей вообще никто ничего не успел сказать, потому что сначала она вряд ли что-нибудь поняла бы, страдая от выкидыша, а после него и вовсе впала в бессознательное состояние. Она могла вспомнить лишь обрывки разговоров, задержавшиеся у нее в сознании в то время, когда она, больная, лежала в доме у той доброй фермерши, имя которой никак не может вспомнить.
- Ступай-ка ты в замок, - говорила эта женщина, по всей видимости, обращаясь к своему мужу, с которым они совещались, стоя над Джемминой постелью. - Беги бегом да разыщи лэйрда. Скажи, мол, женке его плохо.
- Так разве Макджоувэн женился? - не веря своим ушам, переспросил мужчина.
- Ну да. А нам велел держать язык за зубами.