- Тогда на что же вы живете? - спросил он. - Или кто-то вас содержит?
От негодования у нее перехватило дыхание.
- Я делаю то, что сделала бы любая женщина в моем положении. Я работаю.
От удивления брови Анголоса поползли вверх.
- Работаешь? Ты?
- Да, а что в этом удивительного? Я хотела стать учительницей, когда мы познакомились, если ты забыл.
- Я помню. Так, значит, сейчас у тебя отпуск. Но ты ведь бросила учебу на последнем курсе.
- А что мне еще оставалось делать?
Анголос был растерян.
- Всегда есть выбор, - пробормотал он.
- Тебе, кажется, нравилось, что ты женишься на студентке?
- Ты же говорила, что карьера для тебя важнее...
- Ты прав, всегда есть выбор, - перебила Джорджи, - я сделала неверный шаг, я вышла за тебя замуж.
Анголос пристально посмотрел ей в глаза.
- Мы оба ошиблись.
- Давай не будем об этом, я не хочу. - Джорджи не хотела вспоминать, сколько бессонных ночей она провела в слезах, когда Анголос бросил ее. - Я вернулась в колледж после рождения Никки.
- Ребенку нужна мать.
- Что мне всегда в тебе нравилось, так это твоя забота обо мне. И мать у Никки есть, это отца у него нет, - парировала Джорджи.
Кажется, в этот момент Анголос понял, что до сих пор вел себя как трусливая крыса, сбежавшая с тонущего корабля.
- Я не отказывалась от него, - продолжала девушка. - Я не из тех, кто бежит от ответственности.
В глазах Анголоса появился гневный блеск.
- Я не отказывался от сына! Мы с тобой воспринимаем эту ситуацию по-разному.
Джорджи с иронией приподняла брови.
- Прости, но я не понимаю греков. Ты не переведешь мне, что ты только что сказал?
- Ты не понимаешь мой язык, потому что даже не попыталась его выучить.
- Не попыталась?! - вскричала она. - Может быть, мой греческий не настолько хорош, как твой, но я честно хотела его освоить. Я перестала посещать курсы, когда...
Анголос, как громом пораженный, смотрел на Джорджи.
- Курсы? Разве ты на них ходила?
- Ну, надо же мне было чем-то заняться, кроме беготни по магазинам и парикмахерским.
Сейчас она не собиралась говорить Анголосу, что хотела сделать ему сюрприз. И потому его уход причинил ей еще большую боль.
- Значит, тебя не удовлетворяла жизнь со мной?
- Тебе не нужна была жена, ты хотел любовницу! А я не из тех, кто становится любовницами! Мне все это надоело.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Надоело?..
Джорджи не обратила внимания на интонацию, с которой Анголос переспросил ее, и кивнула.
- Да, я была сыта по горло. Я устала от тебя и курсов греческого языка.
Джорджи никогда не рассказала бы Анголосу, как его мать и сестра смеялись над ее попытками освоить греческий. Они издевались над ее акцентом. Все попытки Джорджи стать частью их мира не имели ни единого шанса на успех. Свекровь и золовка не упускали возможность дать Джорджи почувствовать это.
- Я и не знал, что жизнь со мной была для тебя таким суровым испытанием.
- Тогда я тоже не задумывалась об этом. Зато сейчас могу судить более объективно.
Анголос нахмурился.
- Значит, сейчас твоя жизнь увлекательна и полна впечатлений?
- У меня хорошая работа и замечательный сын.
- Как же тебе удавалось воспитывать ребенка и посещать колледж?
- Я брала его с собой и оставляла в яслях при колледже. И, к счастью, в школе, где я работаю, есть детская комната. Никки нравится играть там.
- Так значит, ты дипломированный специалист?
- Удивлен, правда? Я совсем не безмозглая простушка, какой меня считали в твоей семье, Анголос.
Анголос смутился и, опустив глаза, некоторое время молча смотрел в пол. Потом произнес:
- Я никогда не считал тебя безмозглой.
Их глаза встретились. Неизвестно, что последовало бы за этим, но тут скрипнула дверь.
- Я сейчас подойду, Рут! - крикнула Джорджи в открытую дверь.
- Не торопись, - произнесла женщина. - Прости, что помешала, Джорджи, но Никки просит, чтобы я дала ему "одело", а я не понимаю, про что он говорит.
- Это его одеяло... такое желтое. Оно в спальне.
- Ему нужно впитывающее одеяло?
- Вообще-то это просто теплый плед, в который он любит укутываться, - пояснила Джорджи, критически поглядев на Анголоса.
Он что, решил проявить участие? Спустя столько лет!
- У него проблемы?.. - не унимался Анголос.
Ребенка бросил его собственный отец - чему он еще удивляется? Анголос, который всегда был уверен, что полная семья - это единственное место, где можно воспитать нормальных детей.
- У него нет никаких проблем, - заявила Джорджи. - Он нормальный маленький мальчик, который... - Она не договорила. - И вообще, какого черта я должна стоять здесь и объяснять тебе что-то?
- Потому что я - его отец.
- Только биологический...
Джорджи ожидала чего угодно, но только не такой реакции мужа. Его лицо выражало неподдельное сожаление.
- Послушай, Анголос, если тебя мучает чувство вины по отношению к Никки, советую принять аспирин или купить себе новую машину. И это тут же пройдет.
- Думаешь, я настолько безответственный? - спросил он, чувствуя, как в нем закипает ярость.
- Думаю? Я это знаю. Безответственный и жестокий, мстительный и непреклонный... - Джорджи собралась продолжать, но внезапно почувствовала к нему жалость. - Этот разговор не имеет смысла.
- Но нам придется поговорить.
Замечательно! Если он хочет войну, он ее получит!
Но тогда ему придется узнать, что после того как Джорджи осталась одна с ребенком на руках, ее характер закалился и стал тверже.
- Почему, Анголос? Потому что ты так решил? Раньше я всегда шла у тебя на поводу, но теперь это не пройдет!
Тут Джорджи уловила детский плач, доносившийся из комнаты. Через несколько секунд Анголос тоже услышал его и повернул голову в сторону двери.
- С ним что-то случилось?
- Хотя я его мать, но еще не экстрасенс, - ответила Джорджи. Тем не менее за три года она научилась угадывать, почему капризничает ее сын. Сейчас это был плач от усталости. - Я должна пойти к нему.
Джорджи направилась к двери, но Анголос оказался проворнее. Он за долю секунды очутился на пороге, преградив ей путь. Джорджи уткнулась ему прямо в грудь. Она почувствовала запах его одеколона, и голова у нее пошла кругом.
- Хорошо, я сдаюсь, - произнесла она, подняв руки. - Если ты хочешь, чтобы я тебя выслушала, я это сделаю, но не здесь и не сейчас.
- Тогда назови место и время.
Джорджи сказала первое, что пришло ей в голову:
- На пляже.
- Там, где мы впервые встретились. Или там, где ты подарила мне свою невинность...
Его голос, такой глубокий и чувственный, проник в самые глубины ее подсознания. Решив, что сейчас не лучшее время для того, чтобы грохнуться в обморок, Джорджи села в кресло.
- Я бы сказала, там, где ты украл мою девственность, - сейчас она меньше всего думала о честности. - Буду ждать тебя там завтра в восемь вечера.
К тому времени она успеет уложить Никки спать, да и бабушка должна вернуться.
- Давай встретимся сегодня.
- Я не могу, - начала было Джорджи, но, увидев выражение его лица, сказала: - Хорошо, как хочешь.
Анголос еще с минуту смотрел на нее, а потом произнес, наклонив голову:
- Кажется, у нас будет свидание.
- Проклятье! - крикнула она ему в спину. – Скорее я примерзну к этому креслу! - Джорджи закрыла входную дверь и, обессиленная, со вздохом прислонилась к ней.
"И какого черта Анголосу понадобилось приезжать"? - размышляла Джорджи, беспомощно опустившись на пол. Она не помнила, сколько просидела так у двери, прижав колени к груди. Она впервые забыла, что ей надо к Никки.
Остаток дня Джорджи ходила как зомби. Она пыталась побороть ощущение гнетущий тяжести в груди, но чем ближе день клонился к вечеру, тем сильнее становилось это чувство.
Слава богу, Рут согласилась прийти вечером, чтобы присмотреть за Никки. Соседка не стала задавать лишних вопросов, а только вздохнула, посмотрев на Джорджи. Если бы на месте Рут была ее бабушка, Джорджи так легко бы от нее не отделалась. Кто знает, как бы она отреагировала на его появление?
Почему, после стольких лет молчания, Анголос снова ворвался в ее жизнь? Этот вопрос не выходил из головы Джорджи весь день. А ведь ей должно быть безразлично, что он хочет ей сказать или почему он здесь. Он больше не часть ее жизни. Но все- таки она невольно искала ответы на свои вопросы. И наконец нашла.
Собирая разбросанные по полу игрушки Никки, Джорджи наткнулась на странный, незнакомый ей конверт. Она без любопытства прочитала на нем свое имя и, подумав, что это очередная реклама, бросила его в мусорную корзину. Но через некоторое время вернулась, сообразив, что бумага слишком хорошего качества для рекламы.
На конверте не было почтовых марок и штемпелей. Она вскрыла его, и сомнения отпали. Она сразу узнала бумагу, которой пользовались в юридической компании Анголоса. Прочитав, Джорджи ощутила шок. Но разве не этого она ждала последние три года? Такого исхода ожидали все.
Анголос хотел развода.
- Ты потрясающе выглядишь, милая, - сказала Рут, провожая ее к двери.
- Я накрасилась, - призналась Джорджи, смущенно прикоснувшись к губам, тронутым блеском.
- Очаровательно, только я вот подумала о платье.
Джорджи покраснела. Она выбрала для сегодняшнего вечера платье персикового цвета, которое завязывалось на шее.
- Это слишком, да? - спросила она. - Я так и знала. Пойду переоденусь.
- Не будь дурочкой, ты великолепно выглядишь. Это, может, и слишком. Но все зависит от того, какой реакции ты хочешь добиться.
- Я хочу, чтобы у него дух захватило от восхищения, - призналась Джорджи.
- О, ну тогда это как раз то, что нужно. Ты, конечно, не хочешь, чтобы я задавала лишние вопросы, но все же... на кону возобновление отношений?
- Ну, что вы. Нет, мы не собираемся мириться.
Еще вчера она не знала о существовании конверта.
Читая документы, вложенные в этот конверт, где черным по белому было написано, что муж хочет развода, она поняла, что до этого где-то в глубине ее души таилась надежда. Джорджи глубоко вздохнула. Лучше покончить со всем этим. Раз и навсегда.
- Вообще- то Анголос хочет развода. Вот почему он приехал сюда лично. Мне кажется, у него кто-то есть. - Может быть, это Соня... Его семья была бы счастлива, если бы Анголос вернулся к своей бывшей жене.
Но даже если и не Соня... Конечно, у Анголоса кто-то есть.
- Наверное, у него это серьезно, - услышала Джорджи собственный голос.
- Для меня это непонятно, - удивленно произнесла Рут.
- Но не для меня, я этого ожидала. - Джорджи наградила Рут улыбкой. - Единственное, что меня удивляет, - почему он так долго тянул с разводом и приехал сюда сам. Лучше бы прислал адвокатов, получил мою подпись и покончил с этим.
Рут кивнула и пробормотала что-то, похожее на согласие. Но Джорджи почувствовала, что соседка думает иначе.
- Я ненадолго, - пообещала девушка и закрыла за собой дверь.
Ровно настолько, чтобы сказать ему "Прощай".
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Анголос смотрел на приближающуюся фигурку. Он так хорошо помнил эту летящую, грациозную походку! В руках Джорджи держала свои сандалии, так же, как и много лег назад. Анголос не был подвержен ностальгии, но в этот вечер ему было трудно удержаться от нахлынувших воспоминаний.
Раньше, когда Джорджи вот так летела ему навстречу, ее лицо светилось. Казалось, секунды вдали от него были для нее вечностью.
Анголосу хотелось, чтобы она, как и в прошлом, улыбалась ему. Было ли это чувство вызвано воспоминаниями о тех днях, которые они провели здесь, или оно возникло случайно, Анголос не знал.
Все это время он думал, что Джорджи нечестна с ним. Сейчас он ругал себя за то, что сделал поспешные выводы.
- Я не опоздала? - спросила Джорджи. Ее глаза потрясающего янтарного оттенка блестели в предзакатных огнях.
- Нет. Я пришел раньше.
Он смотрел на молодое, гибкое тело жены и молчал. Летнее платье открывало ее плечи. Анголосу до боли хотелось прикоснуться к нежной, бархатной коже. Лиф подчеркивал округлость груди.
Сама Джорджи так нервничала, что едва не забыла, для чего надела сегодня такое платье. Она хотела сразить его наповал!
И добилась этого! Его глаза вспыхнули страстью. Анголоса всегда выдавали глаза. От его взгляда по спине Джорджи пробежали мурашки.
- Давай поторопимся. Мне еще нужно зайти кое-куда. - Джорджи порадовалась своей изобретательности. Теперь Анголос не подумает, что она так разоделась специально для него.
Девушка заметила, как он стиснул зубы.
- Я рад, что ты смогла выделить мне время в своем плотном расписании, - процедил он.
- Ты сам не оставил мне выбора, - напомнила Джорджи.
- Я бы так не сказал. Ты не слишком легко одета для вечера? Может, накинешь мой пиджак?
Мысль о том, что она снова, пусть даже таким способом, почувствует его близость, заставила ее задрожать от желания.
- Нет, спасибо. Мне не холодно, - поспешила заверить Джорджи.
- Как хочешь. Может, пойдем куда-нибудь, попьем кофе или выпьем? То старое кафе еще открыто?
Анголос сказал старое кафе. Это вообще-то была старомодная чайная, где всегда собиралось много народу. Не самое подходящее место для предстоящего разговора. Джорджи вспомнила, как они пришли туда впервые.
Большинство посетителей сидели на летней веранде, наслаждаясь летним солнышком. И все как один обратили свои взгляды на Джорджи и Анголоса.
После того раза, когда они поддались безумному порыву, занимаясь любовью на песке, - а Джорджи тогда даже не знала его имени, - Анголос держал дистанцию. Джорджи, которая мечтала о дикой безудержной страсти, о ночах, которые они проводили бы вместе, страдала.
Вместо ожидаемых страстных отношений они каждый день ходили в чайную и разговаривали. Могли целый день кататься на его машине и тоже разговаривать. Или гулять по несколько часов и обсуждать все на свете.
Две недели спустя он исчез из ее жизни, не сказав ни слова. Джорджи чувствовала себя совершенно опустошенной. Мысль о том, что она никогда больше не увидит Анголоса, мучила ее.
Джорджи бродила по дому как привидение, худая и бледная.
Бабушке даже показалось, что у Джорджи нервная анорексия.
- У нее все симптомы налицо... - говорила Энн Кемп.
Спустя еще две недели, когда Анголос снова появился на пороге их дома, у Джорджи сразу исчезла ее бледность, она приобрела здоровый румянец и три килограмма в придачу.
Анголос официально попросил у отца Джорджи ее руки. Это событие, похожее на сцену из какого-нибудь старого голливудского фильма, навсегда осталось в ее памяти.
Как он потрясающе выглядел в тот момент! Вежливо Анголос дал всем понять, что собирается жениться на Джорджи с благословения отца или без него. С согласием отца это было бы менее проблематично.
Девушку привела в замешательство его властная манера поведения; он даже не спросил ее, хочет ли она за него замуж.
Анголос был просто уверен, что я соглашусь.
Джорджи стряхнула с себя оковы воспоминаний.
- Нет. Я не хочу чаю, я хочу покончить с этим. И чем быстрее, тем лучше.
Она старалась говорить спокойно, даже безразлично. На лице Анголоса застыло удивление.
- Ты что, не можешь уделить мне несколько минут своего драгоценного времени? Речь пойдет о будущем твоего сына.
- Я могу говорить о будущем Никки сколько угодно, но только не с тобой. Ты не нужен моему сыну. И не думай, что сможешь отнять его у меня! - процедила девушка сквозь зубы.
На лице Анголоса не отразилось никаких эмоций.
- Будь благоразумна.
- Благоразумна?! - закричала Джорджи, выплескивая всю злость, которая накопилась в ней за эти годы. - И это после того, как ты сказал мне, что ничего не хочешь знать о ребенке?
- Не смей повышать на меня голос.
- Это самое малое, что я могу сделать.
- А, ты научилась проявлять характер, - заключил он, глядя в ее блестящие от гнева глаза.
- У меня всегда был характер.
- Надо было проявлять его, когда мы были вместе. Это тебе не помешало бы.
- Мне много чего следовало бы сделать, пока мы были вместе. Например, самой уйти от тебя, прежде чем ты так замечательно выбросил меня на улицу!
- Я мог бы вести себя сдержаннее, - неожиданно согласился он.
- Так ты пытаешься заслужить прощение? - спросила Джорджи. - Даже если ты будешь ползать передо мной на коленях, я никогда не прощу тебя.
- Кажется, я должен сказать тебе, почему попросил тебя... - заговорил он неуверенно.
"Значит, он собирается сказать мне про развод. Когда Анголос произнесет это слово, все встанет на свои места". Неожиданно Джорджи почувствовала леденящий холод.
- Я знаю, зачем ты позвал меня сюда, - перебила она его.
Анголос нахмурился.
- Правда?
- Ради бога, Анголос, не тяни. У меня не так много времени. - Она с нетерпением посмотрела на часы, хотя ничего не видела из-за застилавших глаза слез.
- Ты их сохранила.
- Что сохранила? - переспросила девушка, не понимая, о чем идет речь.
Анголос провел рукой по ободку инкрустированных бриллиантами часов. Кончиками пальцев он слегка коснулся запястья Джорджи.
Это прикосновение пробудило в ней желание, с которым она пыталась бороться. Джорджи так скучала по рукам Анголоса, по его чувственным губам... Как бы она хотела оказаться сейчас в его объятьях! Нахлынувшие воспоминания о ночах, проведенных с мужем, болью отразились на ее лице.
- Я всегда была сентиментальна.
Неделя в Париже после бракосочетания была для Джорджи неделей наивысшего счастья. В первую ночь она, как и все новобрачные, ужасно нервничала, но как только он коснулся ее, все страхи растворились сами собой.
Эта неделя была просто волшебной.
Первые трещинки появились, как только они прибыли в Грецию. Именно здесь Джорджи впервые осознала истинное положение Анголоса. Господи, за ними прилетел его личный вертолет! В мире Джорджи люди, имеющие две машины, считались состоятельными, а Анголос сообщил, что кроме вертолета у него есть еще и яхта, которая, правда, сейчас в ремонте.
С высоты Джорджи увидела имение Анголоса, которое располагалось на полуострове. Оно показалось ей таким огромным! И дом, и земли с бассейнами и теннисными кортами потрясали. И совсем рядом было море.
- Надеюсь, ты не разочарована? - спросил Анголос с иронией.
- Все такое... потрясающее!
Прямо как в музее, подумалось ей.
Джорджи, выросшая в обычном доме, растерялась, увидев это великолепие. Она полагала, что в таком огромном доме должны быть экономка и кто-то, чтобы ухаживать за садом. Узнав, что в доме целая армия слуг, Джорджи испытала настоящий шок.