- Они удивлены. Гадают, кто эта Золушка? - прошептал Лоренцо ей на ушко. - Ну а мужчины, конечно, завидуют мне.
- А женщины? - попыталась пошутить Эллери.
- Хотели бы быть такими же красивыми, конечно, - ответил Лоренцо ровным голосом.
Но ощущение нереальности происходящего не проходило. Эллери перемещалась по бальному залу, ни на шаг не отходя от Лоренцо и наблюдая за тем, как он смеется и непринужденно болтает - в основном на итальянском - с самыми разными людьми.
Часа через два у Эллери разболелась голова от постоянного шума и страшной жажды, которая мучила ее, поскольку с момента их прихода она не выпила ничего, кроме двух бокалов шампанского. Платье немного давило под мышками, а туфли слегка жали. Кроме того, за все время после полудня она съела всего лишь салат и теперь умирала от голода.
- Скоро подадут обед, - сказал ей Лоренцо. - Ты так стойко переносила все эти деловые разговоры! Убежден, что ты голодная.
- Да… Только я сначала забегу в одно местечко. Хотелось бы немного освежиться перед тем, как мы сядем за стол.
Эллери проложила себе путь сквозь лабиринт людей, с удовольствием выбравшись из душного бального зала. Дамская комната, на счастье, оказалась свободной. Но едва она зашла в кабинку, как услышала, что вошли две женщины, говорившие по-английски.
- Ты видела последнее увлечение де Люки? - спросила одна из них томным голосом.
- Этот увядающий цветок? Это ненадолго.
Эллери застыла, потом наклонилась вперед, чтобы увидеть женщин, которые сейчас подкрашивали губы перед огромным позолоченным зеркалом.
- Они никогда надолго не задерживаются с Лоренцо, - заметила первая женщина. - Но с этой он обращается как со звездой. Ее платье - из его последней коллекции. Она похожа на маленькую мышку. А ты видела серьги? Должно быть, Лоренцо подарил ей их.
Вторая женщина хихикнула:
- Плата за предоставленные услуги. Видимо, в постели она не такая уж мышка! - Она облизнула губы и закрыла футляр помады. - Он всегда оказывает своим пассиям особое внимание - перед тем как обрубить все отношения.
- Ну, эта не дотянет и до завтрашнего дня. Мне казалось, что он встречается с какой-то другой девушкой… гречанкой, кажется.
- С богатой наследницей?
- Нет, той он дал от ворот поворот уже лет сто назад. - Женщина пожала плечами и убрала помаду. - Что ж, думаю, что нам довелось увидеть нынешнюю из его любовниц. Посмотрим, какая будет следующей.
Эллери не слышала окончания этого разговора: у нее слишком громко звенело в ушах. Она подождала, пока дамы удалились, и только тогда вышла из кабинки.
Сплетня не удивила ее. Она знала, конечно, что у Лоренцо было множество женщин. Знала, что они не задерживались у него надолго. Ее поразило другое - слово, которое эта женщина произнесла так небрежно.
Любовница.
Она была любовницей Лоренцо! Женщиной, которой суждено было быть использованной и отвергнутой. Точно так ее отец использовал и отверг и свою жену, и свою любовницу - женщину, которая разрушила и ее жизнь, и жизнь ее матери.
Эта одежда, эти ювелирные украшения, эти туфли - все это было… как там сказала та женщина? - платой за предоставленные услуги. Эллери была продажной женщиной, распутной…
Это не был просто короткий роман. "Я вовсе не контролировала ситуацию", - оцепенев, осознала она. Как она была глупа, что убедила себя в обратном! И хуже того, всей душой поверила, что была для Лоренцо чем-то большим, чем очередное мимолетное увлечение.
"Он всегда оказывает своим пассиям особое внимание - перед тем как обрубить все отношения".
Тяжело дыша, качаясь от боли, Эллери почувствовала, что они уже обрублены.
Глава 10
Каким-то образом ей удалось доплестись до бального зала. К этому времени все уже устремились в обеденный зал. Лоренцо она не увидела, чему была даже рада.
Она с ужасом ловила на себе внимательные и испытующие взгляды, в которых больше не было ни восхищения, ни даже ревности, а только злоба или жалость. Все они - сливки европейского общества - знали, что она всего лишь очередная любовница Лоренцо. Все считали, что она получила это платье, эти украшения как плату - за секс. И единственной причиной ее присутствия здесь было то, что она занималась сексом с Лоренцо де Люкой.
Конечно. Это было так очевидно! Эллери не могла понять, как она до сих пор не поняла своего двусмысленного положения. Ей стало нестерпимо больно. Разумом она верила в то, что ей нужен короткий роман. А ее сердце хотело чего-то совершенно другого. Ее сердце жаждало любви.
Ужасное слово любовница продолжало эхом отдаваться в ее голове.
Словно слепая, она вышла из толпы, направлявшейся в обеденный зал, и так поспешно зашагала через вестибюль, что едва не налетела на кого-то и потеряла одну из туфель. Эллери даже не заметила этого, пока один из молодых портье не окликнул ее:
- Signorina! Signorina! Vostro pattino!
Эллери машинально взяла туфлю, пробормотав:
- Grazie… grazie …
- Прямо как Золушка, да? - уже по-английски произнес портье, и Эллери улыбнулась ему грустной улыбкой.
- Да, совсем как Золушка, - ответила она безжизненно.
Превращение в тыкву уже произошло, а полночь даже еще не наступила.
Она на такси добралась до отеля и попросила у администратора другой номер. Тот, нахмурившись, посмотрел на нее:
- Этого не требуется, signorina.
- Требуется! - твердо сказала Эллери. - Сколько стоит ваш… самый простой… номер?
Мужчина снова нахмурился и назвал сумму, которую Эллери никогда не смогла бы осилить. Сглотнув, она сказала:
- Извините… вы правы, этого не требуется.
Ей так или иначе необходимо было забрать свои вещи из президентского люкса и, по крайней мере, написать Лоренцо записку с объяснением.
Но как могла она выразить словами то, что согласилась на его проклятые условия, на этот ужасный короткий роман? Думала, что владеет ситуацией? Решила, что не станет, как ее мать, ждать, сохнуть от тоски и впадать в отчаяние?
Теперь Эллери поняла, что совсем не похожа на свою мать. Все оказалось гораздо хуже. Она была похожа на любовницу своего отца. Вот чем был этот короткий роман: приемом подарков, жизнью в шикарных отелях. Ее поили, и кормили, и баловали, как сказал Лоренцо, и все потому, что она была его любовницей. Это была плата за предоставленные услуги.
И сейчас она должна уехать. Эллери не могла больше быть такой женщиной. Ни минуты!
Она доплелась до их номера, долго возилась с карточкой-ключом к кодовому замку и наконец открыла дверь.
- Что, черт побери, ты вытворяешь?!
Разгневанный, Лоренцо стоял посреди комнаты.
- Как ты вошел сюда? - оцепенело спросила она.
- Я увидел, как ты убегала с банкета, и, взяв такси, вернулся сюда.
- И успел раньше меня, - заметила Эллери, все еще не пришедшая в себя. Накидка соскользнула с ее плеч на пол.
Лоренцо дернул плечом:
- Ты не знаешь Милан. Твой таксист наверняка выбрал самый долгий маршрут, чтобы побольше заработать.
- Понятно, - с трудом выговорила она.
- А мне нет! - возмущенно возразил Лоренцо. - Почему ты ушла с банкета, ничего не сказав мне? Ты отдаешь себе отчет в том, сколько людей стало свидетелями этого? Включая нескольких журналистов… завтра во всех газетах напишут о том, как любовница де Люки сбежала от него!
Эллери застыла. Она медленно повернулась к Лоренцо, неожиданно почувствовав себя даже перед лицом его гнева какой-то сверхъестественно спокойной.
- Ты впервые назвал меня так в разговоре со мной.
Лоренцо оторопело посмотрел на нее:
- Как именно?
- Любовницей. Ты назвал меня любовницей!
Он насторожился:
- Это всего лишь слово, Эллери.
- Нет, Лоренцо. Это отношение.
Он раздраженно вздохнул:
- Как бы то ни было, почему ты убежала с банкета?
Эллери. только покачала головой. Она не могла поверить в то, как сильно все изменилось и какими хрупкими на самом деле оказались узы, связывающие их. Прошлой ночью Лоренцо сказал ей, что не существует никаких правил. Однако они все еще существовали - правила только для нее, а не для него.
- Я ушла, потому что получила очень важный, пробудивший меня звонок.
- О чем это ты, Эллери?
- Я услышала в дамской комнате, - сказала Эллери, у которой перехватило дыхание, - как две женщины говорили обо мне.
Лоренцо тихо выругался. Он приблизился к ней и обнял за обнаженные плечи:
- Эллери, ты должна понимать, что это только слухи. Злонамеренные…
- О да. Я знаю это, - всхлипнула Эллери.
- Тогда что…
- Я твоя любовница, Лоренцо, не так ли? Что и доказывает эта неделя. - Она нашла в себе силы, вырвалась, подошла к дверям балкона и пристально посмотрела на потемневшее небо. - Я поехала с тобой в Лондон и сюда, думая, что это всего лишь короткий роман, развлечение. Решила, что я смогу справиться с этим. И должна признать, что сама виновата в собственной глупости. В том, что не разглядела леса за деревьями.
- Это противоречит здравому смыслу.
- Я знаю, - согласилась Эллери. - Но это, боюсь, ничего не меняет в том, что я чувствую.
Лоренцо раздраженно пожал плечами:
- Ничего не понимаю…
- Зато я наконец поняла все! Эти прекрасные сережки… - Она сняла бриллианты с ушей и бросила их на кофейный столик. - И эти… - Она сбросила босоножки. - Все это - плата за секс. Потому что, если бы я не спала с тобой, я бы не оказалась здесь.
- Какая глупость! Что ты говоришь, Эллери? Разве я не могу делать тебе подарки?
- Но это не подарки! Наши отношения - если я могу это так назвать - неравноценные. Потому что ты принимаешь решения, Лоренцо. Как только устанешь от меня, отправишь упаковывать вещи. Выбросишь… как… - Она хотела сказать: "…как выбросили мою мать", но сдержалась: - Как старый башмак.
Лоренцо замер.
- Когда я пригласил тебя поехать вместе со мной, тебе были известны условия этого соглашения…
- О да. Я знала правила. И они действительно соблюдаются, правда? Тебе, единственному, разрешено нарушать их, изменять или даже забыть о них на какое-то время. - Она прерывисто вздохнула. - Да, я знала их. Но не представляла, как буду при этом чувствовать себя.
- Ты согласилась, - произнес Лоренцо ледяным тоном. - И дала довольно ясно понять, что они устраивают тебя. Ты не ждала серьезных отношений или даже любви. Или ты сознательно вводила меня в заблуждение?
- Я обманывала сама себя. Потому что думала: это все, чего я хотела. Или могла хотеть, по крайней мере. - Неожиданно вся ее злость пропала, остались только раздражение и усталость. - Я не могу, Лоренцо, быть твоей… или чьей-то еще… любовницей.
- Говорю тебе, Эллери, это только слово! - взорвался Лоренцо. - Почему оно задевает тебя?
- Потому что это для меня больше, чем просто слово. - Эллери грустно улыбнулась. - Наверное, мне пора рассказать тебе, почему я живу в Мэддок-Маноре.
Лоренцо настороженно посмотрел на нее:
- Хорошо.
Она с легким вздохом опустилась на софу. Ее платье, ее роскошное платье облаком вздулось вокруг ее ног и опало.
- Я говорила тебе, что любила своего отца, - начала она и устремила взгляд в окно, чтобы не смотреть на Лоренцо. - Он был невероятно обаятельным. - Она говорила монотонно, словно читая какой-то сценарий. Это и был сценарий вероломной жизни ее отца. - Он никогда не преуспевал в финансах, просто унаследовал все от своего отца. Оглядываясь назад, я понимаю, что поместье медленно разрушалось, чего я не замечала. Когда я была маленькой, здесь был мой дом, и я любила его. Став старше, я была слишком занята своей собственной жизнью, чтобы замечать что-то.
Лоренцо слегка пожал плечами:
- Так всегда происходит у молодых.
- Наверное. Я просто хочу, чтобы ты понял… все. Мой отец постоянно уезжал. Деловые поездки, как он говорил. У него были инвестиции, которые требовали забот, как он говорил. - Она вдруг неожиданно горько засмеялась, и Лоренцо удивленно поднял брови, хотя ничего не сказал. - Ну да, требовали забот, особенно две из них. - Она помолчала. - Он отсутствовал по нескольку дней, иногда неделями. Моя мама всегда говорила мне, что папа делает это для нас, заботясь о том, чтобы мы могли продолжать жить в нашем замечательном поместье. Мне кажется, она искренне верила в это… в то, что он работает с этими своими инвестициями, хотя теперь я понимаю, что она всегда подозревала… Она была несчастна. Но никто из нас не узнал всей правды до его смерти, что случилось, когда мне было девятнадцать лет.
Лоренцо прищурился:
- И что же случилось тогда?
- Открылся секрет моего отца, - безучастно сказала Эллери. - Оба секрета. У него была любовница. Любовница и… - тут ее голос дрогнул, - и… сын.
Лоренцо поджал губы, но ничего не сказал.
- Сын. - Она покачала головой, вспоминая шок и ужас, которые пережила в тот день, онемевшая от горя, когда другая семья ее отца приехала в Мэддок-Манор, и Эллери поняла, что они так же были любимы и так же убиты горем сейчас, как она и ее мама. - Он постоянно навещал эту семью. У него была полноценная другая жизнь - полноценная другая семья. Они жили в Колчестере, в довольно милом доме, который он содержал. В этом и была частичная причина того, что Мэддок-Манор постепенно приходил в такое ужасное состояние. Жить на два дома - довольно дорогое удовольствие. - Она вздохнула. - Мы не поверили им сначала. Неужели кто-то бы не узнал? Неужели кто-то бы не сказал? Невозможно было тайно разъезжать вокруг Колчестера в винтажном "роллс-ройсе". - Она попыталась засмеяться, но ей это не удалось. - Тем не менее эта женщина показала моей маме фотографии, сделанные на протяжении всех этих лет. Во время дней рождения, даже рождественских праздников, когда мой отец утверждал, что ему необходимо уехать по делам.
Эллери, онемев, недоверчиво уставилась тогда на эти фотографии. Она пристально вглядывалась в снимки, на которых ее отец играл в футбол с сыном, о котором всегда мечтал и которого наконец обрел. Мама изменилась в лице, взглянув на фотографии, на которых ее муж целовал другую женщину. Но еще хуже были снимки счастливой семейной жизни, которой они с мамой давно были лишены и которой ее отец наслаждался все это время. С кем-то еще. Это было самым ужасным предательством для них обеих.
- Как ее зовут?
Эллери испуганно взглянула на него:
- Ты имеешь в виду мою маму?..
- Нет, - ответил Лоренцо ровным голосом. - Любовницу твоего отца. Как ее зовут?
Она ошеломленно уставилась на него:
- Диана.
- А его сына?
Эллери отвела взгляд.
- Дэвид, - наконец сказала она спокойно. - Он всего на год моложе меня. А почему тебя это интересует?
- Просто так. - Он помолчал. - Не вижу, какое отношение все это имеет к тебе или ко мне.
Эллери сглотнула.
- Просто я хочу, чтобы ты понял… Я согласилась на эту неделю, Лоренцо, потому что думала, что у меня все будет по-другому. Всю свою взрослую жизнь я пыталась быть не такой, как моя мать, которая страдала по человеку, не способному ее полюбить. Я решила, что смогу держать все под контролем. И, - добавила она честно, - я действительно хотела быть с тобой. - Лоренцо ничего не сказал, и Эллери горько продолжила: - Но все закончилось тем, что я повела себя хуже, чем моя мать. Я оказалась в роли любовницы моего отца. Любовницы! - повторила она с отвращением. - Я не могу играть эту роль.
- Но я не женат, - сказал Лоренцо. - Это другая ситуация.
- Да, - согласилась Эллери. - Ситуация не совсем такая. Я понимаю это. Но… мы не… на равных, правда? И все это, - вытянув руку, она показала на брошенные серьги, роскошную огромную кровать, на все остальное, - не то, чего я хотела. Это не для меня.
- Все, о чем ты говоришь, на самом деле свидетельствует о том, - произнес Лоренцо голосом, спокойствие которого говорило о скрытой ярости, - что ты хочешь отношений. - Он выговорил это слово с язвительным презрением. - Даже любви.
Эллери растерялась:
- Я не знаю, чего хочу. Но только не этого.
Но она продолжала мечтать о Лоренцо. Даже сейчас, когда он смотрел на нее так холодно, нисколько не тронутый ее грустной историей, ей хотелось любить его. Быть любимой…
- Тем не менее я сожалею о том, что оказалась такой… неудобной любовницей, - собравшись с духом, наконец произнесла она, сама удивившись тому, что извинялась. - Я знаю, что это не то, о чем мы договаривались.
Зачем она вообще рассказала ему все? Лоренцо был прав. Прошлое ее отца не имело никакого отношения к Лоренцо и к ней. Это была чисто ее проблема, ее груз. И причина, по которой она стояла здесь с разбитым сердцем, вопреки своим клятвам, была той же, что когда-то у ее матери.
Лоренцо увидел, как поникли изящные плечи Эллери, как опустилась голова. Боль, которую, как он знал, она сдерживала так долго, теперь вырывалась наружу, хотя она и пыталась прятать ее.
У него разрывалось сердце, потому что он знал, какую сильную боль она испытывает от предательства своего отца. Слишком хорошо знал, что значит остаться одному и всего бояться. Бояться доверять, любить…
И в то же время он был в ярости - злился, что она нарушила их условия и сломала их планы. И злился на себя самого за то же самое.
- Пойду переоденусь, - прошептала Эллери дрожащим голосом, и Лоренцо еле сдержался, чтобы не выругаться. Он не хотел, чтобы все закончилось разрывом. Он не хотел, чтобы Эллери ушла.
- Подожди, - произнес он сдавленным голосом, не зная, как найти нужные слова. - Разреши мне помочь тебе.
Она обернулась, удивленно, недоверчиво и даже с легкой надеждой. Лоренцо натянуто улыбнулся. Он сам не знал, чего хочет.
- Давай не допустим, чтобы все так кончилось, Эллери.
У нее печально опустились уголки рта. Глаза тоже стали печальными.
- Я не вижу смысла что-то продолжать.
- Мне… - Лоренцо помолчал. У него пересохло во рту, и он с трудом произнес: - Надо тебе тоже кое-что рассказать. - Он сам с трудом верил, что произнес эти слова.
Ему казалось, что он балансирует на краю бездны, которая пролегла между ними. Не может перебраться через нее. Он может только спрыгнуть.
- Правда? - мягко спросила Эллери, и Лоренцо неуверенно кивнул. Он был слишком близок к тому, чтобы упасть. И не знал, то ли сорвется в бездну, то ли доверие и любовь помогут ему лететь. Это было пугающее чувство - неуверенность, беззащитность.
- Позже, - бросил он почти грубо. - У нас будет время для этого позже.
Лоренцо сам не знал, была это угроза или обещание… или просто надежда.
Она медленно кивнула, а Лоренцо взял ее за руку и повел в спальню. Он не решился больше ничего сказать.