Да, Кеннет знал, что они с Купером любили друг друга. Он знал, что она носит под сердцем ребенка Купера. И все равно не связался с братом, чтобы сообщить ему о ее положении, не убедил того вернуться домой. Наоборот, он настаивал, чтобы она забыла Купера и вышла замуж за него самого.
А как ревниво Кеннет реагировал каждый раз, когда в разговоре проскальзывало имя Купера! Она принимала это за ревность мужа, не способного забыть прошлое своей жены. Но, может быть, он испытывал вовсе не это? Может, он чувствовал вину за то, что украл у брата его любимую?
- Папочка, все это так… - Она замолчала и потерла ноющие виски. - Почему ты не говорил мне этого тогда, много лет назад? Когда Купер уехал, а я переметнулась к Кеннету!
- Эмили, я много раз пытался тебе сказать, что Кеннет совсем не такой, каким хочет казаться. Но ты была молода и слышала только то, что хотела слышать. Позже, когда ты вышла за него, я решил, что должен уважать твое решение. Я не хотел раздора между вами. Но, подозреваю, между вами и без меня было достаточно раздоров.
И причиной их всегда был Купер, подумала Эмили. Он стоял между ними как призрак. Она не переставала любить его, а Кеннет…
- Боже мой, - прошептала она, убирая с лица прядь густых волос. - Как только подумаю о тех ужасных вещах, которые я наговорила Куперу… Все эти годы я чувствовала себя виноватой. Черт возьми, я чувствовала себя виноватой! - Она застыла. - Папочка, я винила себя за то, что Кеннет спился. Но теперь мне кажется, что его самого глодало чувство вины. Он не только выгнал брата из дома, но и украл женщину, которую тот любил. Все это мучило его до самой смерти!
Гарлан мрачно кивнул.
- Уверен, так и было. Но теперь Купер здесь, и у тебя есть шанс все изменить.
- Ох, пап, боюсь, прошло слишком много времени. Я не нужна Куперу.
- Чушь! - возмутился Гарлан. - Он здесь, разве нет? Не думаю, что он приехал сюда поправить здоровье или привести в порядок ранчо.
Эмили вернулась к колыбели. Слегка дотронувшись до нее одним пальцем, она привела люльку в движение. Если Господу будет угодно, скоро здесь, рядом с ней, будет посапывать ее ребенок. Она будет очень сильно любить его. Она уже любит его.
- Купер пытался объяснить мне, что мужчина должен иметь что-то свое. Теперь я понимаю, что он имел в виду. Он говорит, что должен уехать, когда родится ребенок.
- Уехать? - изумился Гарлан. - Ради чего он уезжает? Все, чего он когда-то желал, здесь!
- Он до сих пор считает меня женой Кеннета - Она положила руки на свой живот. - И ребенок, что родится, не его, а Кеннета. Ему не нужен никто из нас. И я… не могу винить его за это.
- Ох, Эмили, - видя отчаяние на лице дочери, Гарлан прижал ее к груди. - Если все так, как ты говоришь, то почему ты все еще здесь? Почему не продаешь это чертово хозяйство и не возвращаешься? Мы с матерью были бы счастливы.
- Мне приятно знать, что вы с мамой готовы принять меня. Особенно если учесть, что Этан вернулся домой. Но я не хочу продавать свою половину "Алмазного". Ранчо было основано Даннами более сотни лет назад, и с тех пор оно всегда оставалось в руках семьи. Это наследство моего ребенка.
Гарлан молча изучал решительное выражение на ее лице.
- Твой ребенок может вырасти и стать врачом, ученым или еще кем-нибудь, но не фермером. Что тогда? Ты уже потратила десять лет жизни на это место, сколько еще отдашь?
- Что бы ни решил мой ребенок, это будет его выбор. Но я должна предоставить ему возможность выбирать. Я не хочу, чтобы он или она прошел через то, через что пришлось пройти Куперу. Я обеспечу хорошую жизнь своему ребенку. Мы будем счастливы.
Гарлан вздохнул и нежно погладил дочь по голове.
- Так и будет. Просто мне хотелось бы… я уверен, что ты была бы счастливее, если бы с тобой был Купер.
Эмили тоже уверена. Но что из этого? Выжав из себя ослепительную улыбку, Эмили взяла отца за руку.
- Папочка, обещай мне, что не скажешь Куперу ни слова о… том, чтобы он остался со мной и ребенком. Обещаешь? Он нахмурился.
- Обещаю. Но это не помешало бы…
Она отрицательно покачала головой.
- Ты не понимаешь? Если когда-нибудь Купер захочет стать частью моей жизни, это будет только его решение.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Прошла неделя.
Эмили готовила ужин, когда Купер возник на пороге кухни в окровавленной рубашке.
- Купер! - уронив деревянную ложку в кастрюлю, она бросилась к нему. - Боже мой, что произошло?
Он осторожно стянул с плеч куртку, и Эмили поморщилась - огромное красное пятно расползалось по ткани.
- Не о чем волноваться, - тихо ответил он, - просто мне в плечо воткнулся кусок проволоки. Вот и все!
- Вот и все?! Купер, столько крови! Садись, дай мне посмотреть. - Она схватила его за руку и потянула к столу. Как только он сел, она аккуратно расстегнула его рубашку и спустила ее на плечи.
- Майку придется снимать через голову, - сказал он.
- Не надо, я ее разрежу! - Она бросилась к тумбочке за ножницами. В считанные доли секунды Эмили разрезала ткань и обнажила рану.
Она наклонилась, чтобы рассмотреть рану, и взгляд Купера заскользил по ее светлым волосам. За последнюю неделю Эмили очень изменилась. Каждый раз, когда он появлялся, она бросала свои дела, чтобы чем-нибудь помочь ему. Она постоянно разговаривала с ним, спрашивала его совета по любому поводу. Но что удивляло Купера больше всего, так это отсутствие горечи в ее взгляде и словах. Похоже, она перестала ненавидеть его, простила ему ту боль, которую он ей причинил когда-то.
Он не знал, в чем причина столь разительной перемены, но вынужден был признать, что рад видеть ту Эмили, в которую влюбился много лет назад.
- Вот видишь, не о чем волноваться, - пробормотал он. Плечо болело ужасно, но ее присутствие тревожило его больше. Пожалуй, он сможет вытерпеть боль еще некоторое время, а сейчас так хотелось посадить Эмили на колени и поцеловать в теплые нежные губы.
- Кошмар! - заключила она. - Здесь необходимо поставить несколько скоб. Как ты умудрился?
- Протянул колючую проволоку, а она отскочила на меня, - объяснил он.
- Я должна была пойти с тобой и помочь. Чудо, что она не отлетела в лицо. Я знаю мужчину, который потерял глаз при строительстве забора.
- У меня хорошая реакция, я отпрыгнул.
- Нам следует съездить в больницу. Тебе нужно наложить швы и потом обязательно сделать противостолбнячный укол.
- Противостолбнячный укол! Да мне их за мою жизнь сделали столько, что уже до самой смерти не понадобятся!
Видя, какой упрямый пациент оказался у нее на руках, Эмили уперла руки в бока и нахмурилась.
- Невероятно, что такой взрослый и сильный мужчина начинает дрожать от страха при одном упоминании об иголке.
- Рана ведь небольшая. Просто промой ее, и мы стянем края пластырем.
- Конечно! Как это я не подумала о пластыре?
- Эмили, - начал было он, но она покачала головой.
- Не беспокойся, я не собираюсь звонить в Службу спасения. Сиди, где сидишь, я схожу за аптечкой.
За время ее недолгого отсутствия он почти не двигался, только стянул с себя окровавленную майку. Зрелище обнаженного до пояса Купера потрясло Эмили. Долгие годы она хранила в памяти красоту его мускулистого тела, но те воспоминания не шли ни в какое сравнение с реальностью.
Подходя к столу, она постаралась успокоить дыхание.
- Если бы я была поразумнее, то позвонила бы тете Джастине и позвала бы ее сюда. Она зашила бы рану.
- Ты делаешь из мухи слона. Положив одну руку ему на плечо, другой она приложила к его ране ватный тампон, смоченный перекисью водорода. Купер постарался не вздрогнуть, когда боль пронзила плечо.
- У меня и до этого было полно ран и царапин, - проговорил он сквозь стиснутые зубы, - заживет.
Ее пальцы чувствовали его гладкую и теплую кожу. Повернув голову, Эмили обнаружила, что его лицо всего в нескольких сантиметрах от нее. Она чувствовала на своих щеках тепло его дыхания, видела темно-серые крапинки на радужных оболочках его глаз.
- Тебе всегда везет, - хрипло пробормотала она.
- Единственное, в чем мне повезло, так это в том, что удается удержаться на лошади, - прошептал он, переводя взгляд на ее губы.
- Купер, я…
- Забудь о моей царапине, - резко сказал он, - лучше поцелуй меня.
Вздрогнув от неожиданности, она наклонилась к нему. Купер со стоном усадил Эмили к себе на колени и, обхватив ее подбородок ладонью, коснулся нежных губ своими губами.
Помня о ране, Эмили осторожно обвила руками его шею. Его поцелуй был таким сдержанным и таким до боли знакомым! Она хотела раствориться в нем, зарыться руками в его волосы и остаться так навечно.
Все ее тело сгорало от страсти, когда Купер поднял голову и заглянул ей в лицо. Сожаление искажало его черты.
- Боже, что же я за человек такой? - обратился он скорее к самому себе, чем к ней.
- Купер, почему…
Его руки переместились на ее живот.
- Несмотря на то, что в тебе растет ребенок моего брата, я хочу тебя, хочу заниматься с тобой любовью.
Эмили обхватила его лицо обеими руками.
- Я тоже этого хочу, Купер. Неужели ты не видишь? Неужели не чувствуешь, когда мы целуемся?
Его стон был полон боли.
- Это безумие!..
- А мне кажется, вполне нормально, когда два человека хотят друг друга, - возразила она.
Он закрыл глаза, чтобы не видеть ее невыразимо прекрасного лица.
- Это неправильно.
- Почему?
- Потому что… ты принадлежала Кеннету…
Она покачала головой, нежно проводя указательным пальцем по его щеке.
- Но его нет. Моя совместная с ним жизнь закончилась.
Он открыл глаза, и Эмили погрузилась в их бездонные глубины.
- Купер, если бы я могла вернуть Кеннета, я бы это сделала. Я никогда не желала ему смерти. Но могу сказать, что не стала бы вновь его женой.
- Эмили, не говори мне этого.
Любовь полыхала в ее взгляде, когда она смотрела на него.
- Почему? Потому что это правда? Купер, ни твой отец, ни брат больше не управляют твоей жизнью. Теперь ты можешь сам решать за себя.
Купер осторожно спустил Эмили со своих колен.
Вечером Купер лег рано. За ужином Эмили дала ему две таблетки обезболивающего, и лекарство подействовало.
Последние два дня Эмили казалась более утомленной, чем обычно. Быстро набиравший вес ребенок мешал ей подолгу оставаться на ногах. Скоро она родит, и он уедет отсюда.
Тяжело вздохнув, он лег на здоровое плечо и посмотрел на красные светящиеся цифры электрического будильника. Он уже несколько часов ворочался в постели, не в силах выбросить из головы Эмили и ее слова. "Ни твой отец, ни брат больше не управляют твоей жизнью. Теперь ты можешь сам решать за себя".
- Купер!
Звук ее голоса прервал его тяжкие раздумья. Он перевернулся на спину и увидел ее силуэт в проеме открытой двери спальни.
- Я не сплю. Что случилось? - Боже, если она пришла просить его любить ее, он не сможет устоять.
- Я не уверена, - натянуто ответила она. - Но, кажется, у меня схватки.
Купер резко сел и включил лампу.
- Тебе кажется? Ты не знаешь наверняка?
- Купер, у меня же никогда раньше не было детей. Я знаю только, что чувствуешь, когда случается выкидыш.
Куперу не хотелось думать о потерянном ею ребенке. Его ребенке. Каждый раз, когда он вспоминал об этом, его сердце становилось тяжелым как камень.
- Для родов еще рано, - сказал он. - Может быть, просто болит желудок? На ночь ты съела яблоко с кожурой.
Она глубоко вздохнула в надежде, что боль немного утихнет.
- Я всегда ем яблоки с кожурой, так что не приписывай мне желудочные боли.
Не успела она закончить фразу, как почувствовала новый приступ тянущей, обжигающей боли, только на этот раз еще сильнее.
Купер отбросил одеяло и вскочил на ноги.
- Позвонить доктору?
- Знаю, мне еще шесть недель, но что-то определенно не так. Боль становится… - Эмили согнулась пополам, когда очередной приступ пронзил ее тело.
- Где телефон доктора Беллами?
- На тумбочке в гостиной, - ответила она, сумев наконец восстановить дыхание. - Но я не уверена… что стоит терять время на звонок. По-моему, лучше сразу везти меня в больницу.
Его глаза расширились.
- Боже, Эмили, неужели так больно?
Эмили в ответ только кивнула. Купер поспешил к ней и подхватил под локоть.
- Давай я помогу тебе лечь, а потом побегу заводить мотор и принесу тебе пальто и сумку.
Поддерживаемая Купером за поясницу, Эмили сделала один шаг и села на его кровать.
- Эмили! Подожди меня здесь! Я быстро!
Через десять минут Эмили уже сидела в машине, накинув на плечи красное пальто, а Купер, плюхнувшийся на место водителя, мысленно молил Бога помочь ему вовремя довезти Эмили до больницы.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
- Эмили, ребенок прекрасен и так похож на тебя!
Эмили улыбнулась словам Роуз.
- Ты говоришь как настоящая бабушка.
Роуз рассмеялась, садясь на пластмассовый стул около постели падчерицы.
- Конечно, ведь я и есть бабушка.
Эмили села на кровати и отбросила с лица пряди спутанных волос. Прошло около двенадцати часов с того момента, как они с Купером добрались до больницы. Купер провел здесь несколько часов. Когда же он узнал, что Эмили родила сына и с ними обоими все в порядке, то сразу же уехал обратно на ранчо.
Эмили уже успела немного отдохнуть. Она даже сумела принять душ и с аппетитом съела обильный завтрак. А когда она покормила ребенка грудью, то впала в эйфорию от своего столь долгожданного материнства. Роуз сделала широкий жест рукой.
- Судя по всем этим цветам и воздушным шарикам, все рады ребенку не меньше меня. Твоя палата напоминает цветочный магазин.
Эмили указала на белую лилию в горшке, которую несколько минут назад принесла медсестра и поставила на прикроватную тумбочку.
- Еще один цветок появился, пока ты была в детском отделении. От Чарли.
Роуз наклонилась и извлекла спрятавшуюся среди пышной зелени карточку.
- "Так держать, Эм! Надеюсь скоро повидаться с тобой и ребенком. Люблю, Чарли", - прочитала Роуз с улыбкой. - Вы с Чарли сразу подружились, как только увидели друг друга.
Эмили усмехнулась.
- Я могу только мечтать, чтобы мой сын стал таким же, как Чарли.
- Не знаю, как благодарить Господа за то, что Купер не растерялся и вовремя доставил тебя в больницу.
Эмили задумчиво вздохнула.
- Мама, ты не представляешь, как быстро и решительно действовал Купер. Я начинаю думать, что он действительно… волнуется обо мне и ребенке.
Роуз с нежностью улыбнулась, увидев, как засияли глаза Эмили.
- Лично я всегда так думала и даже…
Стук в дверь прервал ее. На пороге стоял Купер, и Роуз поспешила сообщить, что идет в кафетерий.
- Я не хотел выгонять твою мать, - сказал Купер, входя в заполненную цветами палату. Яркие воздушные шарики с написанными на них поздравлениями были привязаны к спинке кровати, подоконник заставлен различными сладостями. Чувствуя себя идиотом за то, что у него в руках только шляпа, Купер подошел к Эмили.
Ее сердце заныло при виде Купера. На нем были темные джинсы и рубашка цвета хаки. Лицо гладко выбрито, волосы аккуратно причесаны.
- Мама ушла не из-за тебя, - заверила его Эмили. - Она здесь с самого утра, и неудивительно, что ей захотелось позавтракать.
Улыбаясь, она жестом предложила ему занять стул, который только что освободила Роуз.
- А ты позавтракал? Ты не забыл, что в холодильнике есть кастрюля с курицей и клецками?
Купер вообще не вспоминал о еде, не то что о содержимом холодильника.
- Я перекусил, не волнуйся. Лучше расскажи, как ты?
Она постучала по своему животу, который теперь казался ей непривычно плоским.
- Я хорошо поела, ребенок тоже. Ты уже ходил в детское отделение? Видел его?
Поначалу Купер и не думал этого делать, но, оказавшись в больничном коридоре, не смог удержаться и пошел прямиком в детское отделение. Несколько минут он не отрываясь смотрел на сына Эмили.
- Он похож на тебя.
- Родители и все остальные говорят то же самое. А еще они благодарны тебе. Ведь роды прошли раньше времени, и если бы тебя не оказалось рядом…
- Но я же ничего не сделал, просто отвез тебя.
Эмили стрельнула в него очаровательной улыбкой.
- Не скромничай, Куп.
Эмили словно ребенок на Рождество, подумал Купер, когда понял, что она и его хочет заразить своим весельем. Но ему от этого было только тяжелее.
Закинув ногу на ногу, он уставился на мысок своего коричневого ботинка.
- Ты уже решила, как назовешь ребенка?
- Да, если ты не будешь против.
Его брови взметнулись вверх.
- Я? При чем здесь я?
Ее улыбка немного померкла.
- Ну, возможно, тебе не понравится то, что я задумала. Если нет, ты так и скажи.
- Эмили, тебя не должно волновать мое мнение. В любом случае, я не особо разбираюсь в именах.
Она продолжала смотреть ему прямо в глаза, а ее влюбленное сердце радостно стучало в груди.
- Я хочу назвать его Гарлан Купер Данн. В честь моего отца и тебя. Если ты не против.
Купер был поражен. Он никак не ожидал, что Эмили назовет своего сына в честь него.
- Эмили, не знаю, что и сказать…
Она взяла его за руку.
- А ты и не говори. Купер - прекрасное имя, которым мой сын будет гордиться.
- Если ты действительно так думаешь, то я польщен.
Она вздохнула с облегчением.
- Спасибо, Купер. Я так рада, что ты одобряешь мой выбор, - она сжала его руку, и улыбка снова заиграла на ее лице. - На ранчо все в порядке? Ты угостил Аппа дополнительной порцией люцерны?
Он не только дал любимой лошади Эмили дополнительную порцию корма, но даже причесал. Однако об этом он ей не скажет. Вдруг Эмили подумает, что он стал сентиментальным?
- Да.
- Спасибо. И, Купер, прежде чем ты вернешься на ранчо, ты не мог бы купить еще несколько детских бутылочек? Пока я кормлю грудью, но ему нужна вода, да и потом пригодятся. - Эмили засмеялась и снова сжала его руку. - Поскольку маленький Гарлан Купер решил родиться раньше времени, я не успела запастись всем необходимым.
- Когда вы с ребенком возвращаетесь домой?
- Утром. Но я готова хоть сейчас. - Улыбнувшись, она вновь прикоснулась к своему плоскому животу. - Через несколько недель я смогу ездить на Аппе сколько захочу. Конечно, если мне удастся упросить тебя посидеть немного с ребенком. Но не волнуйся, - произнесла она прежде, чем он успел что-либо возразить. - Это не войдет у меня в привычку. Только когда сильно захочется покататься верхом.
Она убивала его своими словами, своей улыбкой, прикосновениями. Он должен наконец разлепить губы и сказать ей все, пока не потерял остатки мужества.
- Хм… Эмили, я думаю… - по-прежнему держа ее руку в своей руке, он встал.
- Да?
Он глубоко вздохнул и попытался отвести взгляд, но что-то в ее прекрасном лице мешало ему.
- Я не вернусь на ранчо.
Ее брови вопросительно приподнялись.