- Можешь говорить все, что угодно. Это тебя не спасет от расплаты.
- Тебе нужна моя невинность? - с вызовом спросила Элизабет. - Чтобы утолить свою ярость, ты готов на все? Может быть, ты хочешь избить меня? Так бей!
- Не волнуйся, у меня на все хватит времени! - процедил сквозь зубы Рандольф и, взглянув на морской кортик, который Элизабет судорожно сжимала, добавил:
- Это не игрушка, он очень острый!
В отчаянии Элизабет думала о том, что ей делать.
Убежать с корабля - невозможно, бороться с Макквином - бессмысленно. Оставалось только одно - пытаться образумить его и успокоить. Она много лет служила герольдом, и слова всегда были ее оружием.
Пленница бросила на пол морской кортик.
- Насилие - не путь к любви, - произнесла она. - В чем ты обвиняешь любящую тебя женщину?
- Не смей говорить мне о любви и произносить это слово! - резко оборвал ее Макквин.
Элизабет вздрогнула, но мужественно продолжила:
- Я уверена, что в глубине души ты осознаешь мою невиновность перед тобой. Я люблю тебя.
- Как ты смогла отдать меня в руки врагов? Предательство ты называешь любовью?
- Что ты такое говоришь? - возмутилась Элизабет. - Когда я тебя предала?
Рандольф поднял с пола морской кортик.
- Хватит болтать! - гневно бросил он. - Снимай одежду, или я порву ее на мелкие кусочки!
Элизабет судорожно глотнула воздух и, стараясь говорить спокойно, произнесла:
- Да, с тобой поступили подло и жестоко. Ты вправе требовать возмездия, но не от невиновного.
Она поднялась с кровати и трясущимися руками стала снимать с себя верхнюю одежду. Оставшись в льняной рубашке, она прошептала, дрожа от страха и прохладного воздуха:
- Мне холодно.
Рандольф Макквин ухмыльнулся.
- Потерпи, скоро тебе будет жарко, - заявил он.
У Элизабет еще оставалась слабая надежда отыскать нужные слова, чтобы образумить Макквина и заставить отказаться от своих намерений.
- Я девственница, Рандольф, - почти прошептала она.
Макквин громко рассмеялся.
- Ничего, - сказал он. - Это мы скоро исправим. Давай снимай все, что осталось!
Стараясь оттянуть страшный момент, Элизабет медленно сняла с головы шапочку и стала приглаживать рассыпавшиеся по плечам густые волосы. Она должна выиграть время и убедить Рандольфа Макквина в своей невиновности и честности!
- Так… - Рандольф скрестил руки на груди и прислонился к двери каюты. - Она клянется мне, что девственница, а сама ведет себя как продажная девка! - громко сказал он.
Элизабет вдруг почувствовала, как страх, владевший ею, исчез и уступил место ярости и гневу.
- А что, только продажные девки распускают волосы по плечам? - с вызовом спросила она.
- А ты не знаешь?
- Рандольф, прекрати вести себя как дикарь! Почему ты заставляешь меня раздеваться? Мне холодно!
Гневные слова Элизабет, к сожалению, не подействовали на Макквина. Его глаза оставались жестокими, а тон - презрительным.
- Ничего, подожди немного. Скоро ты перестанешь дрожать от холода и почувствуешь, как жар разливается по твоему телу!
- Ах, ты надеешься доставить мне удовольствие? - В голосе Элизабет прозвучал сарказм.
Глаза Рандольфа сузились, шея побагровела, он сжал кулаки. Элизабет Гордон ничего не оставалось, как снять с себя льняную рубашку и прикрыть грудь длинными пышными волосами.
Макквин внимательно посмотрел ей в лицо, а затем медленно перевел взгляд на ее золотой пояс верности - тонкую филигранную работу.
Пояс верности напоминал изящную кольчугу. Он плотно облегал бедра Элизабет и сужался ближе к ногам.
Рандольф Макквин шумно глотнул воздух.
- Где ключ? - грозно спросил он.
- Рандольф, ты же любишь меня, - тихо промолвила Элизабет.
- Говори, где ключ. - Глаза Рандольфа скользили по стройному телу стоявшей перед ним женщины.
- Прежде скажи, в чем я тебя предала! - потребовала Элизабет.
- Ты с самого начала знала о цели моего приезда в замок Дугласа!
- Нет, не правда! Я узнала об этом визите совсем недавно. Тебе нужно было забрать мощи святого Колумбы и представить их на объединенной рождественской мессе.
- Ты сообщила об этом Дугласу!
- Нет! Катберт Макгилливрей прислал своего герольда в замок Дугласа!
Рандольф широко раскрыл глаза и несколько минут находился в оцепенении. Наконец, запинаясь, произнес:
- Дуглас упомянул герольда, но не удосужился уточнить, какого именно.
В душе Элизабет Гордон появилась слабая надежда.
- Как ты мог подумать, что я предала тебя? - укоризненно спросила она.
- Значит, Катберт Макгилливрей попросил Реда Дугласа держать меня в темнице до окончания Рождества?
- Я подозревала это, - промолвила Элизабет.
- Ты догадывалась об их коварных планах?
Элизабет подробно рассказала Макквину о визите герольда Катберта Макгилливрея в замок Дугласа.
- О готовящейся рождественской мессе, об объединении хайлендзских кланов, о намерении Катберта Макгилливрея сорвать ваши планы я узнала от Роберта Брюса. Но король вряд ли мог предположить, что они будут искать тебя на юге Шотландии.
- Он вообще часто ошибается, особенно в вопросах, касающихся севера и северо-запада Шотландии.
- Ты не прав, Рандольф. Кстати, наш король уже принял соответствующие меры.
- Какие меры?
- Рождество еще не наступило, а он уже приказал своим воинам окружить замок Катберта Макгилливрея и не выпускать его, пока не окончится объединительная месса!
- Ты больше веришь в мудрость Брюса, чем я!
Элизабет мысленно согласилась с Рандольфом, но его несколько презрительное отношение к Роберту Брюсу показалось ей оскорбительным. Элизабет должна убедить его в мудрости и проницательности короля Шотландии!
- Роберт Брюс планирует в марте созвать парламент в Сент-Андрусе, - с гордостью сообщила она.
- Парламент? - Рандольф удивленно поднял брови. - Настоящий парламент с представителями от всех кланов?
Элизабет Гордон кивнула. Она очень надеялась на возобновление прежних отношений с Рандольфом Макквином, которые, возможно, свяжут их общей судьбой.
- Да, настоящий парламент, - повторила она. - Но пока это только планы. Пожалуйста, пойми, я иду против своего короля, сообщая тебе заранее секретные сведения!
В глазах Рандольфа вновь мелькнуло недоверие.
- Почему ты так говоришь? - спросил он.
- Потому что после обмена пленниками я не должна была ни на минуту задерживаться в замке Дугласа!
Меня ждет король!
- Но ты все-таки ослушалась Роберта Брюса!
- Да, любовь к тебе заставила меня остаться. Я же обещала найти тебя! Когда ты исчез, я поехала на твой корабль, поговорила с первым помощником, а затем навестила твоего брата Драммонда. Я искала тебя повсюду, Рандольф!
- Но как же ты узнала, что меня бросили в темницу?
- Мне шепнул об этом мальчик-конюх. Как это произошло, Рандольф?
- На следующий день после твоего отъезда к Роберту Брюсу рано утром замок покинул Драммонд, а ближе к вечеру - английский король Эдуард II. Предатель Дуглас заглянул ко мне перед вечерней молитвой и попросил подождать его, чтобы потом вместе отправиться в часовню. Когда раздался колокольный звон, солдаты Дугласа ворвались ко мне в комнату, схватили меня, избили и бросили в темницу.
- Король Роберт Брюс проявляет большое внимание к предстоящей рождественской мессе и, очевидно, сам примет в ней участие. Думаю, он захочет узнать о случившемся с тобой.
Рандольф удивленно посмотрел на Элизабет.
- Но почему он скрывает свое намерение присутствовать на мессе?
- Роберт Брюс не хочет, чтобы англичане узнали об этом прежде, чем Святая церковь благословит наше объединение.
- Да, мы объединимся перед лицом церкви и с именем Бога на устах.
Рандольф отбросил напильник и подошел к Элизабет.
- Любимая, прости, что я на время потерял веру в тебя! - искренне воскликнул он.
- Я сама во многом виновата!
- Нет, ты - необыкновенная женщина!
Элизабет обняла Рандольфа, постоянно повторяющего ее имя, и стала осыпать поцелуями его лицо.
Они целовались и ласкали друг друга, а полное прощение взаимных обид наполняло страстью их тела и сердца.
- Сколько на тебе одежды! - прошептала Элизабет.
Рандольф отстранился от нее и стал порывисто снимать ее. Она с замиранием сердца глядела на его крепкое, стройное, мускулистое тело, лишь немного похудевшее за время заточения в темнице. Рандольф страстно желал Элизабет. Его тело откровенно говорило ей об этом. Она ощущала в себе неведомые ранее слабость и податливость.
- Нам мешает соединиться лишь твой пояс верности, - глухо пробормотал Рандольф.
Элизабет посмотрела ему в лицо, а затем перевела взгляд ниже пояса. Рандольф жаждал ее и стремился к ней!
- Какие разные у нас тела! - вдруг проговорила Элизабет, словно это было для нее открытием.
- Они предназначены друг для друга, - ответил Рандольф и добавил:
- Дай мне, пожалуйста, ключ, чтобы я смог открыть наконец это хитроумное устройство.
Элизабет покачала головой.
- А ключа нет.
- Нет? А как же освободить тебя от этих золотых оков?
Нетерпение Макквина вызвало у женщины улыбку.
- Дай мне руку, - попросила она.
Элизабет приложила указательный палец Рандольфа к одному из трех цветков, выбитых на золотом поясе, а два своих - к двум другим цветкам.
- А теперь одновременно слегка нажмем на них и немного повернем, - объяснила она, Раздался слабый щелчок, скрытый стержень вылетел из петли, и золотой пояс верности, раскрывшись, упал на пол.
Рандольф мгновенно поднял его, взвесил на руке, и его брови удивленно поднялись.
- А он не такой уж тяжелый, как я себе представлял, - заявил он.
- Зато надежный, - с улыбкой проговорила Элизабет.
Рандольф бросил золотой пояс верности на пол.
- Он больше не нужен, - сказал он и, опустившись на колени, стал снимать с Элизабет последнюю деталь - чулки.
Она с нетерпением и легким страхом ожидала дальнейших действий Рандольфа. Его сильные руки нежно скользили по ее телу. Затем он легко поднял Элизабет на руки и, положив ее на кровать, лег рядом с ней.
Элизабет пыталась слабо сопротивляться.
- Тише, - прошептал Рандольф, подняв голову и взглянув ей в лицо.
Он прижался к ее губам, и Элизабет, почувствовав у себя во рту его язык, ответила ему долгим поцелуем. Руки Рандольфа начали ласкать ее грудь, а затем стали настойчиво гладить тело. Когда Рандольф стал целовать ее грудь и щекотать языком нежную кожу, Элизабет внезапно ощутила сильный прилив страсти, и ее тело напряглось. Она судорожно сжала его руку и прошептала:
- Что я должна делать, чтобы доставить тебе удовольствие?
- Слушай свое тело и сердце и ни о чем не думай, любовь моя.
Элизабет почувствовала, как по ее телу словно разливается тепло.
- Я хочу, чтобы тебе было хорошо, - прошептала она.
Рандольф взял ее руку в свою и начал водить ею по своему мускулистому телу. Ладонь Элизабет, сначала немного напряженная, расслабилась и стала гладить упругое тело Рандольфа. Он тихо застонал от удовольствия. Дыхание его участилось, а тело Элизабет стало податливым в его настойчивых и сильных руках.
Острое наслаждение охватило ее. Тихие ободряющие слова Рандольфа доносились до Элизабет словно издалека. Она с трудом глотнула воздух и приоткрыла глаза. Рандольф поднял голову и с нежной улыбкой взглянул ей в лицо.
- Я хочу стать твоей, - прошептала Элизабет.
Рандольф взял ее за плечи, положил на спину и лег сверху, упираясь локтями в кровать.
- Ляг так, чтобы мне было удобно, - прошептал он и помог Элизабет согнуть ноги в коленях.
Элизабет с готовностью подчинилась Рандольфу и вдруг почувствовала, как он вошел в нее. Она в возбуждении напряглась, а Рандольф ободряюще сжал ее плечо и начал целовать в губы. Элизабет ощущала четкий ритм его движений, и острое наслаждение пронизывало все ее тело. Наконец Рандольф тихо застонал от удовольствия и, отпустив ее, в изнеможении уткнулся головой в ее плечо.
- Спасибо тебе, - прошептал он. - Ты преподнесла мне восхитительный подарок - свою девственность.
- Как странно… - промолвила Элизабет, обняв Рандольфа. - Девушек всегда учили, что их невинность - подарок для мужчины, но клянусь тебе, Рандольф, я наслаждалась нашей близостью, наверное, больше, чем ты.
Макквин громко рассмеялся, и Элизабет радостно подхватила его смех.
- Никому не рассказывай о своих впечатлениях, дорогая, - " наконец сказал он. - Многие девушки, очутившись первый раз в супружеской постели, тебя не поймут!
Элизабет достала шерстяное одеяло и укрыла им Рандольфа и себя.
- Элизабет! - тихо позвал Рандольф. - Если я когда-нибудь попытаюсь усомниться в твоей верности и преданности, то, умоляю тебя, стукни меня, пожалуйста, большой тяжелой дубиной по голове!
- Обязательно, - пообещала Элизабет и заснула в объятиях любимого мужчины.
Рано утром в день Рождества "Морской волк" прибыл в порт Элгина. Путешествие оказалось долгим и нелегким, и уставшая команда во главе с Рандольфом Макквином наконец сошла на берег. Лошадей тоже утомил тяжелый путь, и прежде чем отправиться в замок Оулдкейн, Рандольф распорядился устроить небольшой отдых.
Когда все отдохнули, процессия двинулась к замку Оулдкейн. На каждом повороте дороги развевались флаги с геральдическими символами всех хайлендзских кланов, между указательными столбами были натянуты гирлянды из розмарина и плюща, а женщины протягивали наездникам сладкие пирожки и подогретый святочный эль.
Рождество пришло на шотландскую землю, и в общем зале замка Оулдкейн можно было наблюдать необычную и радостную картину: вождь клана Маккензи стоял плечом к плечу с вождем клана Манро, Маккей дружески беседовал с Маккинтошем, Чикольм смеялся с Фрэзером, а Дэвидсон обменивался рождественскими подарками с Грантом.
На самом почетном месте общего зала стоял роскошно убранный трон, на котором восседал король Шотландии Роберт Брюс. По правую руку от него был епископ в дорогом облачении, по левую - влиятельный вождь клана Ривас Макдафф, который вместе с Рандольфом Макквином отвечал за проведение рождественской объединенной мессы.
Рандольф Макквин и Элизабет Гордон, держась за руки, прошли через весь зал и, ступив на помост перед королевским троном, опустились на колени.
- Вы похитили моего герольда, Макквин, - произнес Роберт Брюс.
- Нет, ваше величество, ваш герольд скоро станет моей женой.
Король Шотландии поднялся с трона и посмотрел внимательно сначала на Рандольфа Макквина, а затем - на Элизабет Гордон.
- Я хочу поговорить наедине с леди Элизабет, - сказал он, и они отошли в сторону.
Краем глаза Элизабет увидела, как Ривас Макдафф подошел к Рандольфу Макквину, и тот начал ему что-то рассказывать. Ей не было слышно, о чем они говорили, но по жестам Риваса Макдаффа было понятно, что ход беседы его радовал и воодушевлял.
Роберт Брюс пристально взглянул на своего герольда и спросил:
- Ты выбрала в мужья Макквина?
- Да, - твердо ответила Элизабет Гордон и, немного помолчав, добавила:
- Если вы не возражаете, ваше величество.
- Что ж, надеюсь, твой выбор окажется удачным.
Да, сегодня много поводов для радости!
Элизабет вежливо склонила голову перед королем.
- Твою свадьбу назначим на Духов день, - объявил Роберт Брюс.
Элизабет обернулась, услышав чей-то вздох, и увидела рядом с собой Рандольфа Макквина.
- Макквин! - окликнул его король. - Лучшего подарка на Рождество и представить нельзя! - И он кивнул в сторону Элизабет Гордон. - Я благословляю тебя на брак с Элизабет Гордон - самым лучшим и достойным герольдом всей Шотландии!
Похоже, Рандольф был немного разочарован сроками назначенной свадьбы.
- Я не слышу слов благодарности, - немного удивленно сказал король Шотландии.
Рандольф поклонился Роберту Брюсу и, взяв за руку Элизабет, посмотрел ей в глаза и произнес:
- Я не только самый счастливый, но и самый терпеливый мужчина на свете!
Король громко засмеялся, и его смех эхом прокатился по общему залу замка Оулдкейн. Элизабет и Рандольф стояли молча, держась за руки. Их клятва любви была произнесена ранее, и она обещала им счастливое будущее.
На земле, названной впоследствии Светом Севера, раздался колокольный звон, и вожди кланов севера и северо-запада Шотландии, кроме предателя Макгилливрея, торжественно прошествовали в церковь, держа в руках свои святые реликвии. Они бережно положили сокровища перед епископом Ватикана и опустили свои мечи к ногам Роберта Брюса - короля теперь уже объединенной Шотландии.
Примечания
1
Чертополох - эмблема Шотландии. - Здесь и далее примеч. пер.
2
Инвернесс - центральная часть горной Шотландии.
3
День святого Иоанна Крестителя - 24 июня (Иванов день).
4
Тартан - шерстяная ткань в разноцветную клетку. Цветовые сочетания указывают на принадлежность к определенному клану.
5
Марка - старинная английская монета.
6
Рождественское полено традиционно сжигают в сочельник - канун Рождества (24 декабря).
7
Остролист - вечнозеленое растение с красными ягодами; служит для украшения домов перед Рождеством.
8
День святого Патрика - национальный праздник Ирландии (17 марта).
9
Духов день, или воскресение святого духа - седьмое воскресенье после Пасхи.
10
"Девица Инвернесса" - старинный и утративший первоначальный смысл шотландский титул.