Нет, Джей не станет следовать советам своего внутреннего голоса, потому что страусиная тактика не в его стиле, однако в данной ситуации иного решения проблемы он не видел. Ему очень не хотелось подвергать ненужным волнениям - и даже риску полного разрушения, если угодно, - свою устоявшуюся жизнь.
Никуда завтра не пойду, решил он, укладываясь в постель после очередного, затянувшегося до поздней ночи просмотра музыкального видео. В моих гостиницах мне присутствовать не обязательно, а в городе делать нечего. Засяду дома, и пусть хоть весь мир перевернется вверх тормашками!
3
Однако это благое намерение осталось неосуществленным.
Утром, аккуратно выбрав ложечкой из кофемолки порошок кофе, Джей пересыпал его во вскипевшую в медной турке воду, затем поставил ее обратно на огонь, приготовившись следить за пенкой, которая, как известно, должна высоко подняться в узком горлышке сосуда, образовав шапку над заваривающимся напитком. Главное в этом процессе - не дать кофе закипеть, иначе он утратит большую часть аромата.
Именно в этот ответственный момент кухня огласилась телефонным звонком.
Вздрогнув от неожиданности и едва не расплескав кофе, Джей метнул гневный взгляд на прикрепленный к стене телефонный аппарат. Затем посмотрел на начавшую подниматься пенку. Если подойти сейчас к телефону, турку придется снять с огня и тогда пенка осядет. Это означает, что кофе окажется если и не испорченным, то уж точно не таким ароматным, каким должен быть.
Он покосился на телефонный аппарат, втайне надеясь, что тот умолкнет. Не тут-то было! Звонивший, кем бы он ни был, по-видимому, решил во что бы то ни стало добиться ответа.
- Кому это я понадобился? - процедил Джей, чувствуя, как в нем вновь поднимается волна вчерашнего раздражения. Выждав еще минуту и поняв, что надежды напрасны, он буркнул: - Хорошо, хорошо! Иду…
Но только Джей собрался снять турку с огня, как звонки оборвались. Несколько мгновений, не веря себе, он напряженно ждал продолжения, которого не последовало.
Джей облегченно вздохнул.
Вновь сосредоточив внимание на пенке - успевшей уплотниться и занять в горлышке устойчивое положение, - он дюйма на три приподнял турку над огнем. Еще минута - и будет готов густой, горячий, ароматный…
- Динь-дилинь-дин-дон-динь-динь! - Новая телефонная трель прорезала пространство кухни - на этот раз более мелодичная, так называемая полифоническая. Издал ее не висящий на стене аппарат, а мобильник, находившийся в кармане шорт Джея.
- Дьявол! - воскликнул он, сердито глядя на плиту.
Кофе все-таки выплеснулся из турки, потому что на сей раз успевший успокоиться и расслабиться Джей гораздо сильнее вздрогнул от неожиданности.
С грохотом поставив турку на стойку рядом с плитой, он вынул из кармана сотовый телефон, поднес к уху и гаркнул:
- Да!
- О, не говори так громко, дорогой, я тебя прекрасно слышу, - прозвучало в ответ.
Джей медленно выдохнул.
- Здравствуй, мама.
Рона обладала удивительной способностью возникать вдруг и всегда некстати - неважно, относилось это к телефонным звонками или к визитам. Взять хотя бы текущую ситуацию: ну что ей стоило позвонить несколькими минутами позже? Или раньше? Или вообще не звонить?!
- Доброе утро, сынок.
У Роны был низкий, чуть хрипловатый, но очень светский голос. Его можно было бы назвать приятным, если бы в нем не слышались явные нотки высокомерия. Рона относила себя к женщинам изысканным, стильным и элегантным. Вероятно, именно осознание своей принадлежности к особому клану представительниц прекрасного пола заставляло ее каждое утро, невзирая ни на что - плохое самочувствие, дурное настроение или еще что-нибудь в том же духе, - укладывать светлые, модного платинового оттенка волосы в замысловатую прическу, которая была популярной еще в тридцатые годы прошлого века. Разумеется, Рона не жила в те времена, ее тогда еще и в помине не было. Зато ее бабушка со стороны матери могла бы многое рассказать об упомянутом периоде - если бы была жива. Однако старушка давно уже отошла в мир иной, оставив после себя лишь фотографии. На них-то Рона и разглядела бабушкину прическу, которая почему-то чрезвычайно ей понравилась. По ее мнению, подобный способ укладки волос наиболее соответствовал понятию "стильный", которому в свою очередь должна отвечать жена художника. Рона любила повторять, что она супруга человека творческого, принадлежащего к миру искусства, и обязана выглядеть как существо возвышенное. Когда же ей намекали, что ее прическа попросту старомодна, она лишь презрительно усмехалась: мол, что вы в этом понимаете, серые, приземленные люди!
- Ну как у тебя дела, дорогой? - спросила Рона излюбленным светским тоном.
Вероятно, многие бы удивились, услышав, как мать разговаривает с сыном, но Джей давно привык к подобной манере. Рона всегда обращалась с ним так, будто рядом находились посторонние люди, на которых следовало произвести хорошее впечатление. И еще Джей знал, что слова матери не всегда нужно понимать буквально. Сейчас, например, она вовсе не для того задала вопрос, чтобы действительно узнать, как поживает ее сын, - просто ей хотелось, чтобы ее спросили о том же.
Прекрасно понимая это, Джей сказал:
- Неплохо, мама, благодарю. А ты как себя сегодня чувствуешь? - С сожалением взглянув на растекшийся по плите кофе, он придвинул стул, сел и приготовился слушать - или, вернее, делать вид, что слушает: к несчастью, Рона принадлежала к той категории людей, которые в ответ на ничего не значащий вопрос "как дела?" действительно принимаются рассказывать о своей жизни.
Следующие несколько минут Рона детально описывала, как спала, сколько раз за ночь просыпалась и в котором часу, как после последнего пробуждения не смогла уснуть и ворочалась в постели до пяти утра, пытаясь выбрать удобное положение.
- Не лучше ли было принять снотворное? - сказал Джей только для того, чтобы показать, что слушает внимательно.
В следующее мгновение он прикусил язык, но было уже поздно, Рона пустилась в подробное объяснение того, как плохо чувствует себя по утрам после приема снотворных таблеток.
- Да-да, - время от времени вставлял Джей. - Надо же! Очень жаль. Сочувствую… - И так далее в том же духе.
Покончив с темой сна, Рона переключилась на другие проблемы. В частности, поведала Джек" о периодически возникающих головных болях - следствии начинающейся гипертонии, - о покалывании в сердце, об опухающих к вечеру ногах.
- А еще у меня на днях появилась тяжесть в области печени, - пожаловалась Рона.
- Что ты говоришь! - сказал Джей. - С чего бы это? Сочувствую. Может, тебе следует обратиться к Брайану? - Речь шла о давнем лечащем враче Роны, которого та называла по имени. Для Джея он был мистером Вудсом, но лишь при личном общении. В разговорах же с Роной тот называл его так, как было привычнее для нее. Сейчас Джей упомянул о Брайане Вудсе, только чтобы не молчать.
Он не был жестокосердным сыном, просто подобные разговоры слышал много лет и знал их наизусть. В действительности здоровье Роны было не таким уж плохим, но она очень трепетно относилась к своим истинным и мнимым недомоганиям и любила о них рассказывать. А основным слушателем был Джей. Стоит ли после этого удивляться, что его реакция была чисто формальной?
После упоминания о Брайане Вудсе Рона стала распространяться об обследовании, которое тот предложил ей пройти. Примерно в середине долгого рассказа заскучавшего Джея немного развлек кот Морфеус. Тот запрыгнул со двора на подоконник распахнутого окна, неспешно оглядел кухню и ее хозяина, потом принюхался, уловил запах кофе и недовольно фыркнул.
- Не нравится? - усмехнулся Джей, отведя мобильник в сторону, чтобы Рона не слышала. - Подожди, не уходи, сейчас я тебя угощу кое-чем повкуснее.
Предупреждение было излишним - Морфеус никуда и не собирался. Он прекрасно знал, что здесь можно рассчитывать на угощение.
Периодически произнося "да-да" и "надо же!", Джей взял с полки с посудой блюдце и поставил на подоконник перед Морфеусом. Потом открыл холодильник, вынул пластиковую бутылку сливок и плеснул немного в блюдце.
Обнюхав лакомство, Морфеус довольно заурчал, потом посмотрел на Джея.
- Давай, не стесняйся, - шепнул тот.
На самом деле он понимал, почему Морфеус не торопится: кот держал марку, не хотел, чтобы создалось впечатление, будто его так уж интересует предложенное угощение. Но запах сливок манил, поэтому чувство собственного достоинства быстро изменило Морфеусу, и он принялся лакать из блюдца. Это потребовало определенного времени, в течение которого Морфеус раза два покосился на Джея, всем своим видом говоря: "Ну вот, другое дело! Гораздо лучше, чем поучения насчет того, где я могу гулять, а где нет".
- Да-да, - произнес Джей в трубку. Потом тихо добавил, обращаясь к Морфеусу: - Ладно, не обижайся, приятель. И подружке своей, Шалмире, передай, чтобы заходила. У меня и для нее кое-что припасено.
Для сенбернара Шалмиры Джей держал собачье печенье. Однажды, перепутав коробки, угостил им Чарли. Увлеченный рассказом о концепции новой картины, тот не сразу сообразил что к чему и, лишь машинально сжевав пригоршню хрустящих фигурок, обратил внимание на их необычный вкус - и то только тогда, когда Шалмира начала проявлять повышенный интерес к тому, что он ест.
Рона продолжала рассказывать о неважном самочувствии, а Джей уже почти не слушал, воспринимая ее голос как некое звуковое сопровождение своего общения с Морфеусом. Тот, громко урча от удовольствия, потоптался на подоконнике, потерся скулой об оконную раму и спрыгнул во двор. Затем вышел на газон, уселся на травке и принялся умываться.
С минуту Джей наблюдал за ним, любуясь черной, переливающейся на солнце шерсткой, потом услышал в трубке:
- Я тебя случайно ни от чего не отрываю, дорогой?
К нему мгновенно вернулось недавнее раздражение.
Отрываешь! - сердито подумал он. Уже оторвала.
- Я тут варю кофе, мама, так что если ты все рассказала…
- Кофе! - мечтательно воскликнула Рона. - А мне его нельзя, к моему великому сожалению. Прежде я очень любила кофе, особенно с коньяком. Но… годы идут, старость подступает… Сейчас Брайан не советует мне пить кофе. Из-за моей гипертонии, понимаешь?
- Да-да, мама, конечно. Сочувствую. - Джей выругался про себя. Каждое его слово порождало новую тему для разговоров, которым будто и не предвиделось конца.
Неожиданно, словно почувствовав его настроение, Рона спросила:
- Может, ты не один, дорогой?
Джей посмотрел на Морфеуса, который в этот момент тщательно вылизывал переднюю лапку.
- Вообще-то…
- О, что же ты сразу не сказал?! - вновь воскликнула Рона. Затем наступило молчание, и Джей подумал было, что разговор себя исчерпал, как вдруг Рона вкрадчиво произнесла: - Э-э… и давно она у тебя?
Джей снова взглянул на Морфеуса.
- Она?
- Ну, ты ведь сам только что сказал, что не один, - сдержанно напомнила Рона.
- И ты решила, что я с женщиной?
- Разве нет? - Она почему-то обрадовалась, хотя последние года два неоднократно намекала, что неплохо бы Джею подумать о браке с какой-нибудь хорошей девушкой - слово "хорошей" в данном контексте являлось ключевым, - о детишках, которые для нее самой стали бы внуками, и так далее в том же духе.
- Нет.
- С кем же, если не секрет? С Чарли, наверное?
Что это она вдруг так заинтересовалась? - удивленно подумал Джей.
- Нет. Чарли сейчас работает над картиной, ему не до меня. А я здесь с Морфеусом, угощаю его сливками.
- Морфеус… Морфеус… Что-то не припоминаю. Это твой новый знакомый?
Джей рассмеялся.
- Мы с ним знакомы уже как минимум года три.
- Странно, что я раньше ничего о нем не слышала, - задумчиво произнесла Рона. - Значит, мистер Морфеус любит сливки?
- Обожает! - вновь хохотнул Джей. Разговор начинал ему нравиться.
Бросив взгляд во двор, он увидел, что "мистер Морфеус" перестал вылизываться и растянулся на солнцепеке.
- А чем он занимается? - не унималась Рона, вероятно решив удовлетворить любопытство до конца.
- Мистер Морфеус? - Джею понравилось это словосочетание.
- Ну да, ведь мы о нем говорим.
- Как тебе сказать, мама. Вообще-то он ничем особенно не занят. Может себе это позволить.
- О! - протянула Рона. - Наверное, из хорошей семьи?
Джей на миг задумался, пытаясь представить себе семью Морфеуса, потом решил, что раз уж тот живет у Чарли, значит, это и есть его родня.
- Да, семья у него неплохая. Отец художник, сестра… - Джей чуть не брякнул "собака", но вовремя спохватился. - Шалмира.
- Шикарное имя! - одобрила Рона. - Кто из них старше?
- Э-э… Шалмира. Ну да, она ведь появилась раньше.
- Родилась, ты хотел сказать?
- Нет, именно появилась. Видишь ли, мама, они не родные брат и сестра. - Джей ухмыльнулся: в самом деле, ведь не может собака быть родной сестрой кота!
- Ах вот оно что… Что ж, бывает. И часто он к тебе заходит?
- Мистер Морфеус? - Джей откровенно потешался. - Едва ли не каждый день. Иногда мы с ним вместе завтракаем.
- Не знала, что ты так тесно с кем-то общаешься, - задумчиво произнесла Рона. - Выходит, вы очень близкие друзья?
Джей с сомнением взглянул на блаженно растянувшегося на траве Морфеуса.
- Возможно. Впрочем, не знаю, стоит ли называть это дружбой. Просто мы соседи. Этим и объясняется наше тесное общение.
После этих слов в разговоре возникла пауза. Спустя несколько мгновений Рона озадаченно протянула:
- Но я не помню, чтобы по соседству с нами проживала семья с такой фамилией. Это какие-то новые люди? Купили у кого-то из наших бывших соседей дом?
Взглянув на часы, Джей подумал о том, что время завтрака давно прошло. И почти в ту же минуту его желудок издал голодное урчание.
- Нет, ничего такого не было. Никто из наших соседей никуда не перемещался. А Морфеус живет у Чарли.
- Вот как? Нелады с семьей?
Можно было фантазировать и дальше, однако Джею уже надоела игра.
- Мама, Морфеус - это кот. Который действительно живет у Чарли, но частенько заглядывает ко мне. Иногда вместе с Шалмирой.
- С сестрой? Хотя постой… Ты меня совсем запутал. Если мистер… то есть Морфеус кот, то кто такая Шалмира? Что-то я не помню, чтобы у Чарли были сестры.
С губ Джея слетел нетерпеливый вздох.
- Правильно, никаких сестер у Чарли нет. Зато есть Шалмира, сенбернар. Думаю, ты ее видела, когда жила здесь, на вилле.
- А, здоровенная такая собака, верно?
- Именно.
- Как же, помню. Постой, выходит, эта псина разгуливает по нашему дому?
Будто наяву Джей увидел брезгливую гримасу на лице Роны. Ее последняя фраза и его самого заставила поморщиться.
- Мама, этот дом теперь мой, мы ведь договорились и формальности уладили, - твердо произнес он. - Так что, пожалуйста, предоставь мне самому решать, кому здесь разгуливать, а кому нет.
Рона сердито засопела.
- Не нужно постоянно напоминать мне, что ты уже взрослый человек! Кроме всего прочего, это дополнительное свидетельство того, что я уже не молоденькая. И вообще, с каких это пор ты позволяешь себе насмехаться над матерью? Вот уж не ожидала от тебя!
- Я просто пошутил, мама, - сдержанно возразил Джей. - Обыкновенный юмор, не более того.
- Это насмешка! - настойчиво повторила Рона. - Причем совершенно непочтительного свойства. В нашей семье не принято так шутить. К твоему сведению, твой папа никогда не позволял себе…
- Хорошо, мама, я признаю, что поступил неправильно, и прошу прощения, - сказал Джей с таким кислым выражением на физиономии, будто откусил разом половину лимона.
Ему было абсолютно ясно, что сегодня Рона по какой-то причине не склонна воспринимать юмор и будет стоять на своем до последнего. Более того, у нее неожиданно появилась новая тема для разговора и принявшаяся было затухать беседа сейчас способна вспыхнуть с новой силой. Уж что-что, а мораль Рона читать умеет. Стоит ей только начать, и конца-края не дождешься.
И тогда мне завтрака точно не видать, мрачно усмехнулся Джей.
- Лучше изначально вести себя так, чтобы потом не пришлось извиняться, - заметила Рона менторским тоном, который Джей ненавидел с детства, потому что наслушался вдоволь.
Но он больше не был мальчиком в коротких штанишках, даже несмотря на тот очевидный факт, что в данную минуту на нем находились шорты.
- Тем не менее я извинился, мама, - довольно резко произнес он. - Хотя особого повода для этого у меня нет. Повторяю, я просто пошутил, ты же почему-то решила сделать из мухи слона. Тебе самой не кажется странной подобная щепетильность? Прежде я не замечал, чтобы тебе отказывало чувство юмора!
В действительности подобные казусы случались не раз, просто сейчас Джей решил перейти в наступление.
- Да! - высокомерно ответила Рона. - В некоторых случаях я предпочитаю быть щепетильной. И сейчас, по-моему, настал такой момент.
- Почему именно сейчас? - нахмурился Джей.
В трубке вновь раздалось гневное сопение.
- Потому что для этого имеются все основания. Я полагала, что эта история давно завершена, но выясняется обратное. Так что мне не до шуток, мой дорогой!
Краем глаза Джей заметил, как Морфеус, сначала поведя ухом в сторону кухни, затем покосившись в том же направлении, встал с травы и подался прочь. Вероятно, ему не понравилась смена интонаций в голосе Джея и он решил убраться от греха подальше.
Однако Джею сейчас было не до кота.
- Какая история? Какие основания? - произнес он, чувствуя, что сейчас услышит что-то неприятное персонально для него.
Так и получилось.
- Те основания, что вчера я видела ее!
- Кого? - спросил Джей, заранее зная ответ. Так вот зачем Рона позвонила мне сегодня! - понял он.
- Эту певичку… Как ее?.. Баделт, что ли. Да, Пенни Баделт!
Джей потер пальцами лоб. Это было уже третье свидетельство присутствия Пенни в Сент-Дэвиде. Первое сообщение поступило от Чарли, второе - косвенным образом - от продавщицы Лайлы, и вот сейчас то же самое подтверждает Рона.
- Где ты ее видела, мама?
- В супермаркете на углу Гилдерли-стрит и Сентрал-авеню. Я оправилась туда днем купить себе йогурт на вечер. Ты ведь знаешь, что с моим желудком мне противопоказан плотный ужин и рекомендуется что-нибудь кисломолочное…
- Да, мама! - вновь резко произнес Джей, но затем, не желая нарываться на новую порцию морализаторства, добавил более мягким тоном: - Все это мне прекрасно известно. Значит, ты пошла в супермаркет и встретила там Пенни?
- Она стояла впереди меня в очереди к кассе. Я не сразу ее узнала, хотя и подумала - что-то знакомое. Потом, рассчитываясь за покупки, она повернулась, наши взгляды встретились и тут уж мы узнали друг друга.
Рона умолкла, словно заново переживая тот момент, поэтому Джей вынужден был спросить:
- И что дальше?
- Она поздоровалась со мной! - кипя возмущением, ответила Рона. - Представляешь? Так и сказала: "Здравствуйте, миссис Элиот!" Просто уму непостижимо…