Ник чувствовал себя в ее спальне совершенно свободно. Расстегнул джинсы и, сбросив их, откинул в сторону. Нельзя сказать, что мужские ноги всегда казались ей особенно привлекательными. Но что касается Ника, то у него были замечательно стройные и сильные ноги. Зое они нравились.
Оставшись в одних только боксерах, он лег рядом с Зоей, повернулся так, чтоб оказаться лицом к ней, и коротко, но зато очень нежно поцеловал ее. При этом он почувствовал, какая у него жесткая кожа на подбородке - по сравнению с ее, такой нежной и тонкой. Он учуял запах зубной пасты, и мыла, и еще - собственного лосьона после бритья.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Зоя, вытянув руку, щелкнула выключателем прикроватной лампы. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела, что Ник уже задремал. Наверно, он очень устал. Тем более, что поднимался обычно в шесть утра.
Да и она устала. Невероятно. Слишком устала, чтобы завершить начатое в его кабинете днем. Тогда почему она не может сомкнуть глаз? Почему ей так хочется дотронуться до него? Зоя не могла ждать. Черт возьми, он ей нужен прямо сейчас.
Она погладила Ника по руке, от запястья к плечу.
- Ты спишь?
Он не ответил, и она слегка потрясла его.
- Ник!
В ответ раздалось сонное бормотание и посапывание.
Он спал.
Зоя вздохнула и легла на спину. Два дня назад она была не готова к близости, а теперь это стало единственным, о чем она могла думать. Если бы только им удалось скоординировать свое расписание!
Завтра, решила она. Завтра они сделают все, и ничто на свете их не остановит.
- Кажется, я придумал способ помочь О'Коннеллу, - сказал Ник на следующее утро.
Он разложил на столе кекс, паштет и поставил свежевыжатый апельсиновый сок.
Судя по тому, как этим утром ела Зоя, ей предстояло набрать еще сотни фунтов до того, как малыш появится на свет.
- Как? - спросила она, готовя себе третий бутерброд.
- Ну, актуальная проблема состоит в том, чтобы найти жилье, которое он может себе позволить, так?
Хорошо, у меня есть квартира. Сейчас она стоит пустая. Они могут там жить, ничего за это не платя.
- Ты гений. Ты - само совершенство! Думаешь, Марк согласится?
- Поскольку квартира в любом случае оплачена вперед и сейчас ничего мне не стоит, строго говоря, это не благотворительность.
- Удивительно, что мы не подумали об этом раньше! И это даже ближе к больнице, чем их нынешнее жилье.
- Тут есть только одно "но". Чтобы не выставить О'Коннелла с дочерью на улицу, тебе придется терпеть меня здесь бог знает сколько еще.
- Тебя это устраивает? - спросила она.
Он кивнул.
- Вполне. А тебя? Ты уверена? Это серьезный шаг.
Зоя чувствовала, что готова его совершить. Она знала точно, чего хочет, и, черт возьми, собиралась сделать это.
- Я уверена, целиком и полностью.
Он улыбнулся, показав ямочку на щеке.
- Тогда я поговорю с О'Коннеллом завтра. Или ты?
- Поскольку это твое жилье, наверно, правильно, чтобы ты сам ему сказал. И Марку легче принять это от мужчины, а не от меня. - Потом она добавила: - И ты должен говорить очень тактично.
- Дай мне только минутку на моечную машину, - попросил он, собирая со стола тарелки. - И мы выезжаем.
И в эту самую минуту Зоя почувствовала, что не может больше ждать. Раньше она сопротивлялась, но сейчас ей хотелось, чтобы Ник остался навсегда - в ее доме, в ее жизни, и она была не в силах вынести промедления.
Она пошла вслед за ним.
- Ник, посмотри на меня.
Когда он обернулся, она ухватила его за рубашку и притянула к себе. Это был бесконечный, глубокий, влажный поцелуй. Такой поцелуй, после которого сразу стало понятно, как страстно она желает Ника.
Его сильные руки обняли ее, прижав теснее. Одна мускулистая рука обхватила затылок, а другая скользила по спине.
Она прильнула к нему всем телом, словно хотела стать еще ближе. И как будто никогда, до сих пор, не была достаточно близко к нему.
Зоя знала сейчас, безо всяких сомнений, что любит этого человека. Хочет выйти за него замуж. И у них будет семья. Она вдруг поняла, что значит - хотеть семью и детей.
Ведь эти дети - от Ника. И он будет будить их по утрам.
Ник чуть отодвинулся и посмотрел на нее с искусительной улыбкой.
- Ты что-то задумала.
- Просто это образчик того, что будет позже.
Его глаза были темны от желания.
- Не могу ждать.
- И я. Чем быстрее мы отправимся на работу, тем быстрее снова окажемся дома.
От Ника потребовались некоторые усилия, чтобы уговорить О'Коннелла принять его предложение. В конце концов, тот согласился. О'Коннелл произносил обычные слова благодарности, но в глазах у него было такое глубокое облегчение, что у Ника сжалось горло.
Этот человек очень любил свою дочку, уж точно. Ник не мог вообразить себя на его месте. Жить в страхе, что может не хватить денег на лечение - да еще после смерти жены.
Когда О'Коннелл ушел готовиться к переезду, Ник сел за стол и задумался о том, какую ценность имеет жизнь. Он пытался представить себе, как бы он жил без Зои. От этой мысли все внутри заболело. Он привязался к ней так, как ни к одной женщине раньше. Ни с кем и никогда он не чувствовал такого. Она стала частью - очень большой - его жизни.
- Кажется, все хорошо?
Ник поднял глаза и увидел стоящую в дверях Зою. Она улыбалась. Черт, она просто красавица! Она излучала радость и здоровье и выглядела именно так, как и должна выглядеть в идеале беременная женщина.
Она выглядела… счастливой.
- Почему ты так думаешь? - спросил он.
- О'Коннелл зашел ко мне, обнял по-медвежьи и крепко поцеловал. - Она засмеялась. - Ты бы видел, как на нас смотрели! Должно быть, все думают, что я тебе изменила.
Ник нахмурил брови.
- Он целовал тебя?
- Брось, - сказала она, улыбаясь еще шире, - только в щечку. И Марк улыбался, Ник! Я ни разу до этого не видела, чтобы он улыбался.
Ник был не в восторге от того, что кто-то другой целует Зою, но она так радовалась, что он не смог сдержать ответную улыбку.
- Нам удалось помочь ему, - заявила Зоя.
Он кивнул.
- Да. Мы это сделали.
Она пересекла комнату и уселась к нему на колени, обвив руками его шею.
- Как хорошо.
- Ну, конечно, - проворчал он, привлекая ее к себе поближе.
Зоя целовала Ника, нежно покусывая его нижнюю губу. Как же ему нравилось, когда она так делала! На вкус она была как сладкий чай и малиновое варенье.
- Может, запрем дверь и отпразднуем? - предложила она, потершись об него.
Он просто сходил с ума от этого. Все было очень соблазнительно. Ему стоило только посмотреть на нее, и его плоть тут же затвердевала и звала отправиться в постель с этой женщиной. Но "быстренько", да еще и в кабинете - это не то, к чему он стремился. Он хотел заниматься любовью с Зоей не торопясь, столько времени, сколько захочется.
Значит, придется подождать. Опять.
- У нас нет времени, - ответил Ник. - Нужно съездить ко мне и упаковать вещи. Я сказал, что они могут въехать сегодня же.
Зоя состроила прелестную недовольную гримаску и со вздохом сказала:
- Ладно, но давай тогда поторопимся. И даже если приедем в два часа ночи - сегодня мы это сделаем.
Он подумал, что это прекрасный план.
К восьми вечера вещи Ника, наконец, были упакованы и заброшены в багажник. Они ехали домой. Домой.
Теперь это слово имело для Зои совершенно другой смысл.
Помогая Нику, Зоя сделала одно открытие. У него не было не только детских фотографий, но вообще ничего, что напоминало бы о детстве. Словно у него вовсе не было семьи, вообще никакого прошлого. Или же он не хотел об этом вспоминать.
У нее самой хранилось несколько коробок фотографий и старых поздравительных открыток и еще те фотографии братьев и сестер, которые она делала сама, и даже парочка их, выпавших, молочных, зубов.
Только теперь она понимала, как он рос. Насколько одиноко ему было, и насколько важно для него иметь семью сейчас.
У него никогда не было настоящей семьи, и Зое очень захотелось создать семью для него. Стать той женщиной, которая, наконец, даст ему почувствовать, что он не один, что его окружает любовь близких. Она решила воздать Нику за каждый день, каждую минуту, которые он провел в одиночестве. Даже если для этого придется родить еще одного ребенка. Или даже двух.
Тогда им, конечно, придется переехать в дом побольше. Интересно, одобрит ли он мысль о жизни за городом? У них будет большущий сад, где смогут играть Такер и дети. И еще цветник, а может быть, теперь она заведет и огород. Зоя умела готовить соленья и варенья - ее научила бабушка. А что, если она возьмет очень продолжительный отпуск и попробует вести жизнь домохозяйки?..
Целый мир возможностей, о которых она никогда и не задумывалась, открывался перед ней. Теперь ей было очень интересно, какой станет ее жизнь, в какую сторону пойдет?
- Ты что-то очень тихая, - сказал Ник, припарковывая джип возле ее машины. - Все в порядке?
- Берегу энергию, - улыбнулась она ему.
Он заглушил мотор.
- Надо еще разгрузить багажник. Не хочется, но здесь все мои вещи. Может быть, забросить их пока в гараж?
- Там замок сломан. Если мы поторопимся, то сможем быстро все занести в дом. Будем считать это прелюдией.
- Ты не понесешь ничего тяжелей телефонной книги, - предупредил он, и она опустила глаза. Настоящий мужчина!
Ник направился к багажнику, а Зоя пошла открывать дверь. За дверью слышался топот, словно в прихожей прыгает кролик-переросток - это Такер радовался, заслышав ее шаги. Пару часов назад, они заезжали домой, чтоб покормить его и вывести погулять, тем не менее, пес бросился ей навстречу так, будто ждал ее долго-долго.
- Знаю, знаю, - приговаривала она, трепля его по голове, - мы тоже по тебе соскучились, дурачок.
Она взяла Такера за ошейник, чтобы тот не метался, и придержала дверь для Ника. Он втащил две коробки, на которых было написано "Спальня".
- Ты куда это несешь? - спросила Зоя.
Он повернулся в замешательстве.
- В спальню.
- Спальня наверху.
Едва заметная улыбка обозначилась у него на лице.
- Наша спальня?
- Наша спальня, - подтвердила она. И, уже предвидя продолжение его вопроса, добавила: - Да, я совершенно уверена.
Насладившись выражением озадаченности и счастья на его лице, Зоя направилась к выходу за новыми коробками. Это еще только начало, думала она, пусть подождет, пока она не покажет ему, что такое настоящее счастье.
Когда она вернулась, улыбка на его лице стала такой, что сровнять ее не удалось бы даже бульдозером.
- Ну вот, - сказал Ник, закрывая, наконец, дверь.
Они все затащили внутрь за двадцать минут, и промедление убивало Зою.
Пришло время перейти к делу.
- Ты знаешь, что это значит, - сказала Зоя, глядя на него из-под опущенных век, которые отяжелели от сдерживаемого желания. Руки и ноги у нее стали теплыми и слабыми, голова кружилась. Он не могла вспомнить, когда еще мысль о том, чтобы заняться с кем-либо любовью, приводила ее в такое состояние.
Она сняла жакет и бросила на спинку дивана. Проводив его взглядом, Ник снял пиджак и бросил его туда же.
Пока она стаскивала блузку через голову, каждый дюйм ее кожи трепетал от желания. Даже кружево на бюстгальтере возбуждало, ставшие невероятно чувствительными, соски. Кожа бедер почти болела - так сильно ей хотелось ласки. Даже затылок покалывало.
Ник стащил рубашку и уронил ее на пол. В приглушенном свете лампы его кожа была темно-золотистого цвета. Сердце Зои подпрыгнуло, когда он сделал шаг к ней, расстегивая джинсы. Ей не терпелось прикоснуться к нему, погладить и попробовать на вкус каждый дюйм его тела. Как она могла так обманывать себя? Разве мыслимо отказаться от всего этого?
Он остановился напротив, и все поплыло у нее перед глазами, каждая ее клеточка молила: "Прикоснись!" Он наклонился, а она поднялась на цыпочки, чтобы их губы могли скорее встретиться. И когда это произошло, Зою охватил такой жар, словно вся ее кровь превратилась в жидкое пламя.
Ник снял джинсы, и она ненадолго прервала поцелуй, чтобы он мог швырнуть их в темный угол за диваном.
Сердце билось все тяжелее, и вдруг раздался громкий стук в дверь.
Ник застонал и прижался лбом к ее лбу. Он дышал быстро и тяжело.
- Поверить не могу!
Кто бы это мог быть - среди ночи? Все равно. Нет ничего важнее, чем прикоснуться к Нику немедленно.
- Пусть уходят. - Она опустила руку и почувствовала его горячую твердость. Он, тихо застонав, прикрыл глаза и тут же приподнял ее с земли и прижал к стене, отделявшей гостиную от кухни. Ногами Зоя обвила его бедра, устраиваясь так, чтобы он мог попасть прямиком в нее во всем великолепии своей страсти. Ее груди прижались к его широкой груди.
Зоя целовала Ника, его губы были горячими и вкусными. Она никак не могла насытиться, словно собиралась съесть его целиком, проглотить заживо. Тело ее извивалось. Она обхватила его за ягодицы, вонзая ногти в кожу, почти не помня себя. Ни один мужчина в мире никогда не доводил ее до такого состояния, до полного самозабвения.
Стук продолжался еще пару минут, потом до слуха Зои донеслось позвякивание ключей и ручка двери повернулась. Ник, должно быть, тоже услышал. Он перестал целовать ее и замер.
Все произошло слишком быстро. Только что они были одни - и вот уже ее сестра стоит на пороге, глядя на них с открытым ртом. Хорошо еще, что верхнее освещение было выключено, но и в слабом свете лампы невозможно было ошибиться насчет того, что здесь происходит.
Немая сцена длилась несколько секунд. Никто не двигался и не произносил ни слова. Фейт посмотрела вниз на Зоины руки, все еще сжимающие ягодицы Ника.
- Отличный зад, - сказала она и вдруг, зарыдав, выскочила за дверь.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
- Простите меня, мне так жаль! - каялась Фейт спустя короткое время, когда Ник и Зоя уже успели одеться и снова позвали ее в дом. Зоя села на диван рядом с сестрой. Ник стоял напротив, с обычным для мужчин выражением - наполовину смущенным, наполовину встревоженным, готовый в любую секунду обратиться в бегство.
Фейт была не из тех, кто плачет по любому поводу, даже в детстве. Так что Зоя сразу поняла - случилось нечто серьезное. Поначалу Фейт так рыдала, что невозможно было разобрать ни единого слова. Единственное, что они поняли, - никто не умер и "скорую помощь" вызывать не надо.
Фейт вытащила новый бумажный платочек из почти опустевшей коробки.
- Не могу поверить! Я вам помешала. Вломилась прямо посреди… посреди… ох, простите.
- Не надо извиняться, - сказала Зоя. - Лучше объясни, что случилось.
Фейт вытерла подтеки туши под глазами.
- Я редкая идиотка.
Ник оторвался от стены.
- Пожалуй, я оставлю вас вдвоем.
И раньше, чем они успели сказать хоть слово, вышел из комнаты. Они услышали его шаги на лестнице, он поднимался наверх.
- Мда, - протянула Фейт, - я его, кажется, спугнула.
Зоя пожала плечами.
- Что тут скажешь? Мужчина. Он и так переживал последнее время из-за меня. Боюсь, больше ему не выдержать. Эмоциональная перегрузка.
Фейт помолчала, теребя бумажный платок, потом подняла глаза на Зою и сказала тихо:
- Меня бросили.
- Ох, сестричка!
Зоя положила руку ей на плечо.
Такер, словно почуяв неладное и желая помочь, обошел диван и положил голову на колени Фейт, глядя на нее, все понимающими добрыми глазами.
Та всхлипнула и потрепала его за ухо.
- Я говорила тебе, что люблю ее. Я хотела, чтоб мы жили вместе. И готова была рассказать родителям все как есть, неважно, что потом. А она ответила, что, может быть, и не хочет этого. А потом заявила, что решила вернуться назад - к мужу!
- Я не знала, что она замужем.
- И я не знала. Миа объяснила, что она просто экспериментировала, хотела, чтобы муж заревновал. Видимо, получилось. Он позвал ее обратно. - Фейт шмыгнула носом и стерла вновь набежавшие слезы. - Она была такой безразличной! Словно ей совсем на меня наплевать. Словно я какой-нибудь лабораторный опыт!
- Милая, мне так жаль. Я знаю, как много она для тебя значила.
- Я почувствовала себя полной дурой. Но я все время думаю, что заслужила это!
Полное безумие!
- Ну как ты можешь заслуживать, чтобы с тобой обращались подобным образом?
- Ты знаешь, скольких мужчин я бросила? А они ведь говорили, что любят меня.
- Милая моя, ты заслуживаешь только счастья - так же, как любой другой человек.
- Кстати, о счастье, - сказала Фейт, немного утешившись, - по-моему, у вас с Ником все хорошо, да?
Зоя почувствовала себя виноватой: она так счастлива, а у сестры… но она не могла сдержать свою радость.
- Я собираюсь выйти за него.
- Не может быть! - воскликнула Фейт и обняла сестру изо всех сил. - Лучшего мужа для тебя не придумать.
Потом она отстранилась и лукаво посмотрела на Зою.
- Не говоря уж о том, что он просто сексуальный супермен.
- Кроме шуток, - с улыбкой согласилась Зоя.
- Ну, если говорить об этом, мне, конечно, следует уйти, чтобы вы могли продолжить. Я остановлюсь в отеле.
- Никаких отелей! Гостевая спальня свободна. Оставайся, сколько захочешь.
- Мне не нужно на работу до понедельника, так что, может, я у тебя спрячусь на пару деньков, если ты не против.
- Мы будем рады, - сказала Зоя, поднимаясь с дивана. - Может, отправимся завтра по магазинам? Мотовство помогает избавляться от плохого настроения.
Фейт достала наушники и плеер.
- Как тебе известно, я люблю засыпать под музыку. Так что вы можете хоть кричать. Я ничего не услышу.
Когда Зоя, наконец, поднялась, Ник сидел на кровати с книгой в руках.
- Ну как там? - спросил он.
- Ее бросили.
- Я примерно так и думал. - Он отложил книгу. - И как она?
- Расстроена, но не сломлена. - Зоя сняла рубашку и кинула ее в сторону шкафа, промахнувшись где-то на метр. - Ты не возражаешь? Она собирается провести у нас пару дней. Думаю, ей не хочется оставаться в одиночестве.
- Не возражаю, конечно. Но похоже, нам сегодня придется шуршать потише, а?
Зоя выбралась из джинсов, оставив их на полу.
- Даже если начнется пожар, я собираюсь тебя раздеть. И ничто меня не остановит.
- Договорились. - Он улыбнулся своей обаятельной улыбкой с ямочкой. - Я уже почти совсем раздет.
Оо. Раздет - и вполне готов. Зоя подняла бровь.
- Ты начал без меня?
- Но без тебя я бы не стал продолжать. Ты должна меня выручить.
- С удовольствием.
Она обошла кровать, по пути избавившись от бюстгальтера и трусиков. Под его взглядом она чувствовала себя самой привлекательной и самой желанной женщиной в мире.
Он отбросил свои вещи.
- Иди ко мне.