- Это все из-за наших ссор. - Дюк внимательно посмотрел ей в глаза, и Сью почувствовала себя маленькой девочкой, которой терпеливый отец снова и снова объясняет, почему наказал ее за проступок. - Ты постоянно напряжена, Сью. Я понимаю, это из-за моей болезни. Но ведь все уже прошло. Да, ты права, я не могу вспомнить некоторых вещей, но это пустяки, мелочь, неважные детали. Расслабься, Сью. Расслабься, и у нас все снова будет хорошо.
У Сью мелькнула мысль, что если она заменит слово "расслабься" на "уступи мне", фраза Дюка обретет истинный смысл. Но подумать об этом более обстоятельно Сью не успела, потому что Дюк буквально сгреб ее в охапку, подмял под себя и навис над ней как неумолимая скала. При этом лицо у него было такое, словно он был уверен, что Сью испытывает при этом настоящее блаженство. Сью услышала хруст - заколка, которой она привыкла собирать волосы на ночь, по всей видимости, сломалась. Волосы Сью цвета золота, смешанного с медью, разметались по подушке.
Сью, привыкшую к нежности, с которой всегда обнимал ее Дюк, такое обращение скорее шокировало. Но дело было не только в этом. Чем дольше целовал и ласкал ее Дюк, тем отчетливее Сью понимала: у ее нового мужа изменился не только характер и манеры, но и темперамент.
Этому Дюку бессмысленно говорить о своей усталости, о своих тревогах. Этому Дюку глубоко безразлично то, что происходит в душе жены. Этот Дюк привык добиваться своего и считает, что каждое его прикосновение, каждый поцелуй, каждый взгляд - бесценные подарки, которые женщина должна принимать с благодарностью.
Сью не могла не сравнивать. Дюк, то есть прежний Дюк, относился к ней, к ее телу с трепетом и восхищением, сквозившими не только в его взгляде, но и в ласках, которыми он осыпал ее.
Поначалу он нежно и долго гладил Сью и шептал, что ее кожа такая же гладкая и теплая, как лепесток тюльпана, согретый утренним солнцем. Потом он ласково прикасался губами к ее лицу и, целуя ее полузакрытые глаза, шептал, что они напоминают ему две блестящие росинки в зеленой листве, подсвеченные лучами заходящего солнца.
Сью тихо смеялась - эти сравнения казались ей нелепыми, но в то же время ужасно трогательными, - а губы Дюка опускались все ниже и ниже.
Сью замирала. Ей нравилось слушать, как ровное дыхание Дюка становится прерывистым. Ей нравился голос, которым он повторял ее имя. Казалось, Дюк шепчет его в забытьи. Ей нравился тот благоговейный трепет, с каким прикасались к ней губы и руки Дюка. Сью чувствовала себя желанной и любимой. Любимой и единственной для мужчины, который ее боготворит.
На какое-то мгновение Сью показалось, что она провалилась в сладкое забытье. Но жадные поцелуи, навалившегося на нее, Дюка вернули ее к реальности. Этот Дюк был другим человеком, чужим мужчиной, с которым Сью не могла заняться любовью.
Она попыталась оттолкнуть от себя этого неугомонного мачо, но тот и не думал прислушиваться к ней. Поймав ее руку, он припечатал ее к постели.
Внутри Сью закипел гнев. Она не хочет его, неужели он не чувствует этого?! Дюк бы почувствовал. Обязательно почувствовал. Ведь он слышал голос не только собственного тела!
- Я тебя не хочу, - холодно бросила Сью.
- Что? - наконец-то оторвался от нее Дюк.
- То, что слышал. Неужели ты сам не чувствуешь?
Дюк приподнялся и, облокотившись на локоть, посмотрел жене в глаза. На его лице появилось выражение искреннего удивления и недоверия. Он никак не мог поверить в то, что его можно не хотеть.
Ну конечно, он же теперь настоящий мачо. Кто устоит перед таким?
- Сью, ты серьезно?
- Нет, это мой постельный юмор, - раздраженно хмыкнула Сью.
- И давно это у тебя? - сочувственно покосился на нее Дюк.
- Что - это? - Сью приподнялась и, заложив за спину подушку, села на кровати.
- Твое "не хочу"? - полюбопытствовал Дюк.
- Вообще-то раньше я часто уставала и физически не могла ответить на твои ласки. А теперь я действительно не хочу, - ответила Сью.
В глазах Дюка она прочитала едва ли не обвинительный приговор.
- Сладенькая, но в таком случае тебе нужно сходить к врачу.
- К какому еще врачу? - оторопело посмотрела на мужа Сью.
- Ну не знаю, кто помогает в таких случаях, - пожал плечами Дюк. - Наверное, к тому же психоаналитику.
- Мне?! - все еще не веря собственным ушам, переспросила Сью. - Но почему мне?!
- Я-то хочу тебя, - улыбнулся Дюк. - Значит, у меня все в порядке. Видно, из-за твоей чрезмерной впечатлительности ты стала фригидной.
- Я?! Фригидной?! - Миндалевидные глаза Сью округлились. Такого обвинения она не ожидала услышать. - Ты что, спятил, Дюк?! Если мне неприятны твои ласки, это вовсе не значит, что я фригидна.
- Тише, ты перебудишь весь дом, - раздраженно шикнул на нее Дюк. - Детям совсем не обязательно знать, что у их матери проблемы в интимной жизни.
- Черт возьми, Дюк, у меня нет никаких проблем! Просто мне не хочется заниматься сексом с человеком, который думает только о себе.
- Любопытно, как же мы, миссис Миндселла, сделали с тобой двоих детей? - саркастически усмехнулся Дюк.
Сью брезгливо поморщилась и подумала, что выражения ее муженька чем дальше, тем больше вызывают у нее отвращение.
- Не с тобой, - покачала она головой. - Все это время я жила с совершенно другим человеком.
- Хочешь сказать, что я сильно изменился? - недоверчиво покосился на нее Дюк. - А по-моему, ты просто мстишь мне за нашу вечернюю ссору. Или, может, ты ревнуешь меня? - самодовольно улыбнулся он. - Но это же глупо, сладенькая. Я же сказал тебе, что мисс Куинси всего лишь моя коллега.
- Успокойся, я тебя не ревную, - солгала Сью, вспомнив, что появление мисс Куинси заставило ее порядком понервничать. - Но ты можешь утешать себя этим, если тебе станет легче. - Она опустила подушку и, отвернувшись от мужа, выключила бра, висевшее над изголовьем кровати.
- Знаешь, Сью, - раздался из темноты надменный и холодный голос Дюка, - мне незачем себя утешать. Поверь, мне даже не придется прилагать усилий, чтобы найти того, кто меня утешит.
Да пошел ты к черту! - подумала Сью, но на ее глаза навернулись слезы обиды и разочарования.
- И не нашел ужаснее ты яда,
Ножа острей, орудья смертоносней
Изгнанья, чтоб убить меня! Изгнанье!
Твердят то слово грешники, стеная
В аду! Как у тебя достало духу…
- Майк, ну зачем ты так надрываешься? - не выдержал наконец Фредди. - Вопишь, как будто на тебя учебник по всемирной истории свалился! Ты уверен, что Ромео был таким психом, что постоянно орал?
- Он был чувствительной и впечатлительной натурой, - сердито ответил Майк и присел на деревянный подлокотник кресла. - И потом, чего бы ему не надрываться? Он навсегда должен расстаться со своей возлюбленной, с родными, уехать из города. Ты бы не надрывался, Фредди?
- Я бы надрывался, если бы в школьной столовой перестали продавать кукурузу, - мрачно отозвался Фредди. - Если ты будешь так кричать и на сцене, то все зрители полягут с разрывом барабанных перепонок.
- Ничего ты не понимаешь, - махнул рукой Майк. - Эх, если бы папа был со мной… Или хотя бы Лин помогла…
- Да, твой папа и вправду очень изменился, - согласился Фредди. - Когда я увидел его в школе, просто не узнал. Он, кстати, меня тоже не узнал. Во всяком случае, не поздоровался.
- Мнит себя важной персоной, - раздраженно хмыкнул Майк. - Глядишь, и насовсем тут останется. Вчера попытался прочитать мне лекцию о том, что мальчики в моем возрасте собирают модели самолетов и машин, а не выброшенные на помойку игрушки. Раньше ему нравилась моя коллекция. Он даже купил мне хороший пятновыводитель, и мы вместе с ним чистили игрушки.
- Ты все еще думаешь, что его телом завладели инопланетяне? - сочувственно поинтересовался у друга Фредди.
Майк горько улыбнулся.
- Я уже не знаю, что думать, дружище. Теперь он для меня самый настоящий дядя Дюк. Причем вовсе не родной дядя, а совсем чужой человек. Гляди-ка, Фредди. - Майк слез с подлокотника и посмотрел в ту сторону, где находилась школьная столовая. - По-моему, мисс Скриббл наконец-то доела свои макароны с тефтельками. А кто это с ней? Нет, только не это. Мои глаза мне лгут или это и впрямь Джеффри Рэндом?
- Судя по подпрыгивающей походке, именно он, - кивнул Фредди. - Ну, Майк, считай, что все пропало. Может, не будем лезть на рожон?
Майк бросил на друга возмущенный взгляд.
- Шансов у нас, конечно, мало, но это не повод сдаваться. Зря я, что ли, зубрил этот монолог?
- Тебе надо было выучить тот, что с Джульеттой.
- Сцену на балконе? - хмыкнул Майк. - А ты что, читал бы за Джульетту?
- Если ты каждый раз будешь мучить меня своим Шекспиром, я скоро выучу все роли, - буркнул Фредди. - Хотя до этого, думаю, не дойдет, - добавил он, покосившись на приближавшихся мисс Скриббл и Рэндома.
- И что он тут забыл? - поймал взгляд друга Майк. - Ладно, в конце концов, попытка не пытка.
Мисс Скриббл не без удивления покосилась на мальчишек, карауливших ее возле зала. В суровых серых глазах Джеффри Рэндома Майк прочитал нечто, похожее на любопытство.
- Здравствуйте, мисс Скриббл, - храбро обратился он к руководительнице школьного театра. - Мы с Фредди хотели бы участвовать в вашей постановке. И были бы очень рады, если бы вы прослушали меня и посмотрели на эскизы декораций. Фредди корпел над ними целую ночь.
Удивление на лице мисс Скриббл сменилось недоумением. Кончик ее длинного носа, чем-то похожего на перевернутый вопросительный знак, почуял неладное.
Репутация Майкла Миндселлы и Фредди Логера, о которых мисс Скриббл была наслышана от своей приятельницы мисс Куинси, мягко говоря, была порядочно запятнанной. Мисс Скриббл сразу заподозрила, что мальчишки что-то задумали. Хорошо, что заместитель директора решил заглянуть сегодня на репетицию спектакля.
- Молодые люди, - торжественно обратилась к мальчишкам мисс Скриббл, - вы, наверное, знаете, что участвовать в постановках нашего театра большая честь?
Ребята кивнули.
- И что эта честь выпадает не каждому?
Майк и Фредди снова мотнули головами.
- И что эту честь надо заслужить не только высокими баллами, но и примерным поведением?
Фредди понуро опустил голову, понимая, что последует за этой фразой, а Майк продолжал смотреть мисс Скриббл прямо в глаза.
- Поэтому я не понимаю, что вы здесь делаете. - Она выразительно посмотрела на мальчишек.
- Я уже объяснил, мисс Скриббл, - не отступался Майк. - Мы очень хотим участвовать в спектакле. Я второй раз перечитал "Ромео и Джульетту" и понял, что Ромео тот герой, которого я всегда хотел сыграть. А Фредди отлично рисует и хочет применить свой талант. Разве это плохо?
- Нет, это хорошо, - кивнула мисс Скриббл, но в ее глазах Майк не прочитал ничего похожего на понимание. - Но о чем вы думали раньше? Вы еще недавно сидели в штрафном классе за то, что сорвали урок. А теперь приходите ко мне как ни в чем не бывало.
- Все делают ошибки, - изрек Майк. - Уверен, даже великий Шекспир не был исключением. Что уж говорить о Ромео и Джульетте.
- Насколько я помню, - ядовито улыбнулась мисс Скриббл, - эта парочка сполна расплатилась за свои ошибки.
Майк не без удивления заметил, что слова мисс Скриббл вызвали у Джеффри Рэндома, все это время молчавшего, скорее недоумение, чем улыбку.
- Мисс Скриббл, - решил вмешаться он, - но, может, вы все-таки позволите этим юным талантам продемонстрировать то, на что они способны?
Мисс Скриббл ошарашенно посмотрела на Рэндома. "Вы что, не знаете эту парочку?!" - прочитали в ее взгляде мальчишки. Надо сказать, они удивились не меньше, чем сама мисс Скриббл. Рэндом никогда не питал особого тепла к тем, кто нарушает школьный порядок. С чего это он вдруг решил за них вступиться?
- Если молодые люди решили стать на путь исправления, зачем им мешать? - улыбнулся Рэндом, и Майк впервые за все время своего недолгого общения с заместителем директора увидел, что он, оказывается, тоже умеет улыбаться.
- Ну если вы настаиваете… - почти что обиженным тоном пробормотала мисс Скриббл.
- Не вижу причины им отказывать. В конце концов, играть на сцене лучше, чем демонстрировать свои таланты, срывая уроки науки, - произнес он совершенно беззлобным тоном.
- Хорошо, - окончательно сдалась мисс Скриббл и сурово посмотрела на мальчишек. - К нам собирался заглянуть еще один претендент на роль Ромео. Пока, увы, приходится репетировать без главного героя. Так что у вас, Майкл Миндселла, есть некоторое время на подготовку, а вы, - обратилась она к Фредди, - можете отдать мне свои эскизы сейчас. Посмотрим, что вы там набросали.
Майк и Фредди переглянулись и направились следом за мисс Скриббл. То, что она согласилась их принять, уже было победой. Правда, победа эта была одержана не без помощи Джеффри Рэндома, но от этого она казалась не менее сладкой.
- Как вы себя чувствуете, мистер Миндселла? - робко поинтересовалась Мэлли Нэшвуд у нового учителя.
Девочку, как, впрочем, и всех ее одноклассников, поразили перемены, которые произошли с ним. Она чувствовала себя не очень-то уютно рядом с этим элегантным и самоуверенным мужчиной, который мало чем напоминал прежнего Дюка Миндселлу.
- Спасибо, отлично. - Учитель оторвался от каких-то бумаг, по всей видимости представлявших для него особенную ценность, и умудрился посмотреть на свою ученицу сверху вниз, хотя она стояла, а он сидел за учительским столом. - Вы еще о чем-то хотели спросить меня, Мэлани? - деловито поинтересовался он, и Мэлли поняла, что, судя по всему, учитель попросту забыл о данном ей обещании.
- Видите ли… я… - запинаясь под пристальным взглядом Миндселлы, забормотала девочка. - Я… просила вас еще до того, как вы заболели, помочь мне с Шекспиром…
- Разве с Шекспиром что-то не так? - снисходительно усмехнулся Миндселла, глядя куда-то сквозь Мэлли. - Мы ведь сейчас изучаем совсем другого автора, - добавил он.
- Да, но я объясняла, что играю Джульетту в школьном спектакле, - напомнила Мэлли. - И мне хотелось, чтобы вы помогли мне разобраться в том…
- Ах в постановке, - перебил ее Миндселла и снова улыбнулся. - Это прекрасно, Мэлли, просто замечательно. Я намекну мисс Скриббл, чтобы она обратила на вас внимание. Вы, кажется, способная девочка, Мэлли. И я бы хотел, чтобы вы приняли участие в школьном конкурсе чтецов.
Мэлли Нэшвуд хотела услышать вовсе не это, но, посмотрев на Миндселлу, всем своим видом выражавшего желание вернуться к бумагам, она не решилась настаивать.
- Конечно, - кивнула она. - Только я еще не знаю, что хотела бы прочитать.
- О, я найду для вас что-нибудь особенное, - заверил ее Дюк.
- Но мне самой хотелось бы выбрать… - начала было Мэлли, но он снова ее перебил:
- Не беспокойтесь, я предложу вам несколько вариантов.
- Конечно, - окончательно сникла Мэлли.
Ей и самой захотелось поскорее уйти. Даже старый Патрик давал ей право выбирать то, что она хочет читать, а этот… Судя по его взгляду, спорить с ним совершенно бесполезно.
- Вы не пожалеете о том, что будете участвовать, Мэлани. Можете быть уверены, что в следующий класс вы перейдете с самым высоким баллом.
- Спасибо, - кивнула Мэлли, у которой появилось чувство, что вместо участия в конкурсе ей предложили сделку. - Всего доброго, мистер Миндселла.
- До свидания, Мэлани.
Дюк Миндселла недолго оставался наедине с бумагами, в которых подробно излагались правила участия в ежегодном школьном конкурсе "Учитель года". Через несколько минут в дверь классного кабинета постучали, и Дюк, не очень-то довольный тем, что его снова оторвали от интересного проекта, предложил незваному посетителю войти.
- Добрый день, Дюк, - весело поздоровалась с ним Луиза, и Дюк ответил ей более чем дружелюбной улыбкой, которая вызывала у Луизы одновременно радость и смущение. - Надеюсь, я вас не слишком отвлекла?
- Напротив, вы пришли очень вовремя. - Дюк кивнул ей на разложенные перед ним бумаги. - Я настолько серьезно отнесся к вашей идее, что даже предпринял кое-какие действия.
- Я очень рада, - прощебетала осчастливленная Луиза и, скользнув между рядами, кокетливо присела на краешек парты, закинув одну ногу на другую.
Взгляд Дюка скользнул по ее стройным ногам, отчего по телу Луизы пробежал сладкий трепет. Новая юбочка, чуть более короткая, чем предыдущие, была надета не зря. Как и новый голубой джемпер, выгодно подчеркивавший достоинства фигуры.
- Меня беспокоят только две вещи, - продолжил Дюк. - Во-первых, я всего лишь временный учитель, так что мою заявку директор может не принять к рассмотрению. Во-вторых, времени так мало, а я должен успеть поучаствовать в двух олимпиадах, провести три экскурсии и организовать одно внеклассное мероприятие.
- Я сделаю для вас все, что в моих силах, - заверила его Луиза. - И даже поговорю с мисс Скриббл, чтобы она помогла вам сделать что-нибудь эдакое из вашего внеклассного мероприятия. Что касается директора Маккризана… Думаю, он не станет придираться к мелочам. Он всегда любил инициативу и творчество, так что с ним у вас не будет проблем.
- Надеюсь, что так, - кивнул Дюк. - По крайней мере, я хочу попытаться. Не так часто в этом скучном заведении происходят подобные мероприятия, чтобы я упускал шанс поучаствовать в одном из них.
- Мне нравится ваше отношение к проблемам, - восхищенно посмотрела на него Луиза. - Кажется, для вас нет ничего невозможного. Я уже уверена в вашей победе, хотя вы еще не подали заявку.
Дюк наградил Луизу ослепительной улыбкой, а та подумала, что уже давно не чувствовала такого влечения к мужчине.
Да, его жена красива, но, судя по обрывкам фраз, брошенных Дюком, совершенно его не ценит. А следовало бы - такого мужчину непросто завоевать, но легко потерять. Вот если бы он влюбился в нее, Луизу, она бы считала это самым большим подарком в своей жизни.
А вдруг… вдруг такое возможно? У Луизы сладко защемило сердце. Но как же тогда его семья, его жена?
- Луиза… - Дюк посмотрел на нее таким испытующим взглядом, что она даже испугалась, что он прочел ее сокровенные мысли.
- Да, Дюк, - стараясь не глядеть ему в глаза, отозвалась она.
- Спасибо за поддержку, - снова улыбнулся ей Дюк. - Не хотите пообедать со мной? Моя жена отвратительно готовит, поэтому я вынужден довольствоваться едой из местных забегаловок.
- Правда? - прощебетала Луиза, вспорхнув с парты. - А я так люблю готовить. Если хотите, заходите ко мне как-нибудь, я угощу вас чем-нибудь вкусненьким. Сказать по правде, стряпать для себя так скучно. А для гостя я могла бы и постараться.
- Прекрасное предложение, - немного подумав, ответил Дюк и встал из-за стола. - Пожалуй, я им воспользуюсь.
- "И ты меня убил, сказав "изгнанье", - закончил Майк и почувствовал облегчение, когда Мэлли Нэшвуд зааплодировала ему с третьего ряда.
Может быть, он прочел монолог и нелучшим образом, но Мэлли по крайней мере оценила его старания. Правда, радость Майка порядочно омрачало то, что рядом с его светловолосым ангелом сидел самый настоящий дьявол - Джейк Хьюборди.