– В сравнении с вашим американским другом, не так уж и много, – в тон ей ответил Лоренцо. – Что, приятель, славно ты здесь потрудился над своим служебным заданием? – перешел он на английский, грозно надвигаясь на стоявшего у стены Гарри.
– Можете не утруждать себя и говорить со мной на своем родном языке, – невозмутимо ответил тот по-итальянски.
– О, да ты оказывается эрудит, – ничуть не смутился Лоренцо, возвращаясь к родному наречию. – Что, сегодня в Америке все такие эрудиты, или это только мне так на них везет? – делая приобщающий жест в сторону Марии, запальчиво поинтересовался он.
– Можете отнести наш с Марией интеллект на счет собственного везения, – снисходительно обронил Гарри.
– Ах, так ты мне разрешаешь?! – медленно протянул Лоренцо, – Ты – тощий слизняк, разрешаешь мне…
– Жирному слизняку… – продолжил за него Гарри и, глядя ему прямо в глаза, умолк, ожидая дальнейшего развития событий.
И оно не заставило себя долго ждать. Мария услышала, как Лоренцо с шумом втянул в себя воздух, затем, отбросив в сторону фонарь, потоптался на месте и наклонил голову, словно бык перед решающей атакой тореро. И в следующую секунду Гарри был уже распластан на стене на манер морской звезды.
– Что вы делаете?! – в ужасе воскликнула Мария и бросилась на помощь Гарри, отталкивая от него Лоренцо. – Да вы просто псих! – кричала она, упираясь ладонями в его могучую грудь. – Вы опасны для общества! Вас нужно изолировать!
Во время этой недолгой борьбы ворот ее халата, и без того успевший широко распахнуться, пока она бежала сюда через всю комнату, распахнулся окончательно и откровенно, демонстрируя Лоренцо в свете упавшего на пол фонаря ее обнаженную грудь, вздымавшуюся от волнения. На несколько секунд он замер на месте, не в силах отвести взгляда от открывшегося ему зрелища. Затем медленно отступил на несколько шагов назад и усилием воли перевел взгляд на опустившегося на корточки возле стены Гарри.
Мария со злостью поправила халат и продолжила обличительным тоном:
– Так значит, вот каким образом избавляет людей от мелких и крупных неприятностей команда специалистов под руководством Лоренцо Джаннетти? Я позвонила вам, чтобы вы мне помогли, а вы… – она запнулась, окидывая его яростным взглядом, – устроили драку среди залитой водой комнаты… Прав был Гарри, когда говорил, что не стоит к вам обращаться.
Лоренцо молча поднял с пола фонарь и чемоданчик с инструментами и направился в ванную.
Мария заботливо склонилась к Гарри.
– Ты цел?
Гарри утвердительно кивнул.
– И даже не потрескался, – усмехнувшись, проговорил он.
– Не вижу повода для иронии, – раздраженно заметила Мария, – он чуть не смешал тебя со штукатуркой.
– Ты сама его сюда позвала, – напомнил Гарри, потирая ушибленную руку.
– Я звала его сюда не для этого!
Гарри вдруг весело расхохотался, обхватив голову руками.
– Что с тобой? – испугалась Мария.
– Это бонус местной фирмы, – сквозь смех проговорил он, – чтобы не забывали и обращались чаще.
– О господи, – облегченно перевела дыхание Мария, – вечно ты со своими шуточками…
– А ты предпочитаешь серьезных мужчин? – Гарри кивнул в сторону ванной, откуда доносился звон металла.
– Гарри! Вы что, сговорились? – В голосе Марии послышались слезы.
Гарри моментально вскочил на ноги.
– Ну все, все, прости, – он обнял Марию за плечи и привлек к себе, – это, видимо, стресс от пережитого за сегодняшний вечер…
В это мгновение из ванной комнаты вышел Лоренцо.
– Да, вечер сегодня и впрямь удался, – угрюмо проговорил он, осветив фонарем их приникшие друг к другу фигуры, и, немного помедлив, продолжил: – Вентиль в порядке. Можете смело принимать водные процедуры.
– Сколько с нас? – Гарри потянулся к заднему карману брюк.
– Лично с вас – полное отсутствие в поле моего зрения, – отчеканил Лоренцо и направился к выходу.
– Постойте, – вдруг встрепенулась Мария и, высвободившись из объятий Гарри, бросилась ему наперерез. – А как же электричество? – тоном обманутого клиента фирмы поинтересовалась она.
Лоренцо, картинно уперев в бок руку, сжимавшую чемоданчик, окинул ее заинтересованным взглядом.
– А не желает ли синьора, чтобы я еще и почистил ее коврик? – нарочито угодливо проговорил он. – А заодно вычерпал воду, вытер досуха пол, разжег огонь в камине и подал бы вам с синьором Гарри кофе в постель?
Мария предостерегающе вытянула ладонь вперед.
– Только не нужно мне снова хамить…
Лоренцо развел руками.
– Я и не собирался. Вы сами напросились.
– Но ведь вы сами понимаете, что без электричества совершенно невозможно…
– Для того, чтобы заниматься любовью, электричество как раз не требуется, – решительно проговорил Лоренцо и вышел, громко хлопнув дверью.
– Оставьте хотя бы фонарь! – крикнула Мария, но ответа не последовало.
Она швырнула ему вслед ботинок, который, ударившись о дверь, с грохотом упал на пол.
– Что же нам теперь делать? – спросила она, растерянно оглядываясь вокруг.
– Как я и предлагал ранее, ложиться в постель, – спокойно ответил Гарри и, приблизившись к Марии, осторожно приложил ладонь к ее щеке.
Она медленно отстранилась.
– Нет, Гарри, только не сейчас. Я совершенно выбилась из сил за этот день, а еще больше за этот вечер…
– И начало этой ночи, – заметил Гарри, показывая в сторону окна, где над крышами палаццо уже светила луна.
– Все, что мне сейчас нужно, так это как можно скорее лечь спать, – продолжила Мария, направляясь к кровати.
– Позволишь мне остаться? – с надеждой спросил Гарри.
Она немного помолчала.
– Послушай, Гарри, я и вправду…
– Я только переночую у тебя, – мягко перебил он ее. – Поверь, мне очень не хочется оставлять тебя одну после всех произошедших событий… И очень не хочется оставаться без тебя, – тихо добавил он. – К тому же, вполне возможно, что свет погас не только в твоей комнате, но и во всем доме, а лестницы здесь довольно извилистые…
Мария устало вздохнула.
– Хорошо, но учти, мы будем только спать и ничего больше…
– Я всегда беспрекословно выполняю все твои желания, – с готовностью откликнулся Гарри.
– Может, тебе лучше лечь на полу? – предложила она.
– Если бы я не был знаком с тобой уже довольно долгое время, то подумал бы, что ты решила меня умертвить, – с усмешкой заметил Гарри, выразительно притоптывая по оставшимся на полу лужам.
– Проклятие, – изможденным голосом протянула Мария. – Я совсем забыла, что мы так до конца и не вычерпали воду. Желанный сон откладывается на неопределенное время…
5
Мобильный на протяжении вот уже нескольких минут отчаянно повторял одну и ту же песенку, пытаясь привлечь внимание своей хозяйки. Но она, по все видимости, не торопилась этого делать. "Проснись и пой, проснись и пой, попробуй в жизни хоть раз…" – летала по комнате веселая мелодия из любимой Марией отечественной комедии, которую она выбрала, как отличительный сигнал для неизвестных ее телефону номеров. Она несколько раз схватила рукой пустое пространство, пытаясь отыскать телефон, но до каминной полки, на которой неистово подпрыгивал ярко-красный мобильник, было далеко.
– Боже… который час? – тихо проговорила Мария, обращаясь к лежавшему рядом с ней Гарри.
– Понятия не имею, – так же тихо пробормотал Гарри, не открывая глаз.
Мария медленно, словно подчиняясь действию гипноза, поднялась с постели. Ужасно болела голова – после короткого и тяжелого сна, и спина – после активных работ по ликвидации последствий затопления, которые они завершили уже глубокой ночью. Добравшись, наконец, после нескольких столкновений с кое-как расставленными стульями, до каминной полки, Мария нажала кнопку ответа.
– Говорите, – коротко бросила она в трубку.
– Мария, привет, это я, – услышала она звонкий голос Луиджии.
– А, привет, дорогая. Что случилось? – поинтересовалась она монотонным невнятным голосом.
– Я думала, ты уже проснулась, – удивилась девочка.
– Еще не совсем, – пробормотала Мария, потирая глаза, чтобы заставить их хоть ненадолго открыться.
– Всю ночь откачивала воду? – сочувственно спросила Луиджия.
Веки Марии, которые еще мгновение назад были тяжелыми, словно их склеили скотчем, вдруг легко распахнулись.
– Откуда ты знаешь? – встрепенулась она. – Это тебе папа рассказал? – Мария покосилась на спящего Гарри, лихорадочно соображая, что еще может быть известно Луиджии о событиях прошедшей ночи.
– Да, но только не он сам, – замявшись, ответила Луиджия.
– Как это, "не он сам"? – недоуменно переспросила Мария.
– Я слышала, как он разговаривал вчера вечером с тобой по телефону, – призналась она.
Мария устало вздохнула и, поставив локти на каминную полку, положила подбородок на ладонь.
– Разве папа тебе не говорил, что ты не должна подслушивать чужие разговоры? – наставительным тоном спросила она.
– Я и не подслушивала, просто проснулась, когда ты позвонила.
– Ну извини, я не думала, что разбужу тебя. Ты ведь обычно ночуешь у Ортензии…
– Да, но вчера папа сказал, что соскучился по мне, и разрешил мне остаться дома… А вы с ним поссорились, да?
– С чего ты взяла?
– Когда он уходил к тебе, у него было такое хорошее настроение, что он даже не рассердился, когда увидел, как я прыгаю на постели. А потом он вернулся босиком и бросил чемоданчик со всякими гайками в угол. И сегодня утром был злой, как черт.
– Луиджия! – одернула ее Мария. – Где ты набралась таких выражений?
– Это тетя Клаудия так сказала Ортензии.
Мария, улыбнувшись, покачала головой.
– Тетя Клаудия вовсе не тот человек, изречения которого стоит брать в пример, – терпеливо объяснила она.
– Папа так часто говорит об Ортензии…
– Твой папа тоже не эталон изящной словесности, – хмуро заметила Мария, вспомнив события сегодняшней ночи, и тут же поспешно добавила: – Он устает на работе, и поэтому у него срываются с языка не очень вежливые слова…
– А это правда, что он забыл свою обувь у тебя дома? – с любопытством поинтересовалась Луиджия.
Мария перевела взгляд на разбросанные ботинки.
– Да, он очень торопился… Кстати, ты тоже кое-что оставила у меня в прошлый раз…
– Знаю, заколку для волос, – радостно выпалила Луиджия. – Зато теперь я смогу прийти к тебе в гости…
– Ну для этого тебе не обязательно забывать свои вещи, – улыбнулась Мария. – А папа… он не собирается зайти за кроссовками? – осторожно поинтересовалась она, бросив беспокойный взгляд на Гарри.
– Ну конечно же собирается, – убежденно заявила Луиджия. – Иначе зачем бы он спрашивал сегодня утром у дяди Мауро, как отремонтировать электричество?!
Цветные витражи просторной террасы ресторана раскрашивали одежду и лица немногочисленных в этот ранний час посетителей пестрыми затейливыми рисунками, краски которых, словно тая на солнце, плавно сливались друг с другом. На полотне неизвестного художника раскинулась яркая паутина: светло-розовая, бежевая, изумрудная, ярко-оранжевая, темно-синяя, она опутывала все вокруг, и только шустрый солнечный зайчик, прыгавший с подноса вышколенного официанта, был ей не подвластен.
У него более могущественный повелитель – солнце, подумала Мария, рассеянно постукивая пальцами по хрустящей светло-бирюзовой салфетке, в правом нижнем углу которой был нарисован красивый круглый столик золотистого цвета на резной ножке, располагавшийся под полосатым бело-голубым тентом, на котором также золотистыми витиеватыми буквами было написано название ресторана – "Мелодия волн".
– Идеальное место для романтических свиданий, – заметил Гарри, оглядываясь вокруг. – Нужно будет непременно заглянуть сюда вечером, когда загораются огни набережной…
Официант подал им меню, и Мария, быстро пробежав его взглядом, с сомнением покачала головой.
– По-моему, завтракать в ресторане такого высокого класса – это верх снобизма, – проговорила она, подняв глаза на Гарри.
– А по-моему, после столь бурной ночи мы имеем полное право побаловать себя роскошью, – свободно откинувшись на стуле, проговорил он по-итальянски, как бы ненароком взглянув на официанта.
Тот бросил понимающий взгляд сначала на Гарри, затем на Марию.
Она почувствовала, как начинают розоветь ее щеки, и вновь уткнулась в меню, временами злобно поглядывая на Гарри.
– Неужели тебя беспокоят цены? – удивленно спросил он, делая вид, будто не понимает истинной причины ее гнева.
– Нет, меня беспокоят перечисленные здесь блюда, – как можно более спокойно ответила Мария. – Хотя и цены, признаться, тоже…
– Если по окончании завтрака синьора оставит на фирменной салфетке нашего ресторана отзыв, то на ваш с синьором заказ будет сделана скидка пятьдесят процентов, – вежливо объяснил официант, положив перед Марией изящную авторучку, выполненную в виде черного пера, вдоль которого тянулись ярко-красные буквы слова "Вдохновение. – Это наша давняя традиция, – почтительно завершил он.
– И что, скидка будет сделана, даже невзирая на отрицательный характер отзыва? – серьезно поинтересовался Гарри.
На лице официанта на несколько мгновений замерло выражение неподдельного ужаса.
Гарри, немного помедлив, непринужденно рассмеялся.
– Ну что вы, я пошутил…
Официант, мгновенно издав возглас облегчения, рассмеялся в ответ, правда, в отличие от Гарри, немного скованно.
– Мы не уточняем характер отзывов, так как стараемся сделать все для того, чтобы они были только положительными, – промолвил он наконец. – Обычно у посетителей остаются исключительно приятные впечатления от посещения нашего ресторана. И, я думаю, ваша дама не будет исключением.
– А я так просто в этом уверена, – заверила официанта Мария и, послав ему одну из своих обворожительных улыбок, озвучила свой выбор, изредка подглядывая в меню. – Итак, котлету по-милански, зеленый салат с оливковым маслом… а также две сицилийские трубочки с белой помадкой и… фраголино, – с победоносным видом завершила она и вопросительно взглянула на Гарри.
– Мне то же, что и синьоре, – с готовностью сообщил он официанту, и когда тот удалился, окинул Марию восхищенным взглядом.
– Когда ты улыбаешься так, как сейчас этому парню, я забываю обо всем на свете… и даже о самом свете тоже, – негромко проговорил он, наклонившись к ней через стол. – Но эта улыбка только моя. Ты не должна дарить ее другим.
– Неужели? – насмешливо поинтересовалась Мария.
Гарри медленно погладил ее по руке.
– Ты сделала это нарочно, чтобы подразнить меня?
Мария пожала плечами.
– Ты ведь тоже не упускаешь случая сделать это…
– О чем ты? – удивленно вскинул брови Гарри.
– О бурной ночи, по поводу которой ты так увлеченно распространялся.
Гарри мягко улыбнулся.
– Разве она таковой не была?
– Ну… согласись, несколько в другом смысле.
– Согласен. Но у нас еще впереди ночь сегодняшняя. И мы можем сделать ее бурной… именно в том смысле, – страстно прошептал Гарри, осторожно дотрагиваясь губами до искрящихся перламутровым блеском, губ Марии.
Но она тут же отстранилась, приложив указательный палец к его губам.
– На нас обращают внимание. – Она выразительно покосилась на соседние столики.
– На тебя, – уточнил шепотом Гарри. – И я их понимаю.
Официант принес заказ и, пожелав им приятного аппетита, направился к вновь прибывшим посетителям.
– Я правильно сделал, что доверился твоему выбору, – заметил Гарри, попробовав котлету. – Очень вкусно… а фраголино – просто напиток богов. – Он замурлыкал от удовольствия. – Послушай, а почему бы нам ни съездить сегодня на Лидо? – вдруг предложил он. – Позагораем на пляже, искупаемся. Я читал, что в этих местах в старину проходила церемония обручения дожа с морем, которая, кстати, проводится и в наши дни, но, в роли обручаемого выступает, разумеется, мэр. Раньше во время церемонии дож бросал в море через пролив золотое кольцо. Интересно, сегодня эта традиция сохранилась?
Гарри вдруг умолк, заметив, что Мария смотрит на соседний столик. Обернувшись, он увидел, что ее внимание привлекла небольшая игрушечная гондола, которую заинтересованно рассматривал тучный пожилой мужчина в сдвинутой на затылок соломенной шляпе. Несколько секунд Гарри задумчиво изучал эту уменьшенную копию знаменитой венецианской лодки, затем вдруг спросил у Марии:
– А для чего на гондолах крепят такие странные штуки, похожие на гребень?
Мария немного помедлила и, сделав несколько глотков фраголино, объяснила:
– Эта штука называется ферро. Верхняя часть изображает шапочку дожа, шесть зубцов – шесть районов Венеции, и один из них, тот, который направлен внутрь лодки, – это остров Джудекка.
– Это тебе тот гондольер рассказал? – Гарри устремил на нее испытующий взгляд.
Мария смущенно кивнула.
– Скажи, а ты была уже знакома с ним раньше? – медленно спросил он.
Мария устремила на своего спутника изумленный взгляд.
– Я приехала в Венецию впервые, так же, как и ты. И познакомилась с Лоренцо совершенно случайно… Он катал меня по каналам, рассказывал историю города, и при этом, объявленная им плата за такие экскурсии была совершенно мизерной.
Гарри задумчиво кивнул и, повертев в руках тонкую вилку, решительно положил ее рядом с тарелкой и подозвал официанта.
– Будьте добры, пачку сигарет, пожалуйста… Любой марки, но самых лучших, – он похлопал себя по карманам светло-бежевого пиджака, – да, и еще зажигалку. Без нее в некоторых ситуациях приходится очень туго… – Он бросил быстрый взгляд в сторону Марии.
– Минутку, синьор. Сейчас все будет, – заверил его официант и удалился.
– Что на тебя нашло? – изумилась Мария.
Гарри пожал плечами.
– Кто знает? – проговорил он каким-то неопределенным тоном. – Возможно, я решил вот так, спонтанно, изменить свою жизнь, а возможно, изменить самого себя в ней…
– Что ты несешь? – сдвинув брови, поинтересовалась она. – Ты хоть понимаешь, что тебе может быть плохо? Ты ведь ни разу в жизни не выкурил ни одной сигареты…
– Это было в прежней жизни, которую я решил сегодня изменить, – упрямо повторил Гарри.
– С помощью сигареты? – укоризненно спросила Мария.
– С помощью решимости ее выкурить, – уточнил он.
– Прошу, синьор. – Официант положил перед Гарри белую пачку сигарет и звонко щелкнул золотистой зажигалкой с изображенным на ней серебряным узором в виде крылатого льва.
– Мы ведь не знаем телефона местной "скорой", – напомнила Мария, с беспокойством наблюдая, как Гарри делает первую в его жизни затяжку.
– Ничего, – беспечно откликнулся он, – позвонишь опять этому герою-гондольеру, он примчится с чемоданчиком… Спасет меня, а заодно и высушит все каналы.
– Определенно, ты рехнулся, – измученным тоном констатировала Мария, с обреченностью глядя на его лицо, которое буквально на глазах принимало зеленоватый оттенок.
Гарри закашлялся и, взглянув на Марию округлившимися глазами, в которых читалась безумная паника, стал судорожно хватать ртом воздух, умудряясь, тем не менее, не выпускать из него дымящуюся сигарету.