* * *
- Я беспокоюсь за Эми… - сдавленным голосом проговорила Меган, воспользовавшись тем, что Хит Саксон был один.
Он обходил подвал, где хранились вина, прошедшие стадии ферментации в чанах и бочках и разлитые по бутылкам. Проверял наклон. Он слышал все, что ему нашептывала Меган, но при этом был сфокусирован на своем занятии.
- Но что ты от меня хочешь? - прохладно спросил Хит, когда она завершила свою сбивчивую тираду.
Меган уставилась на него, не находя слов. Поразмыслив, она решила списать подобное хладнокровие на счет мужской эмоциональной тупости и объявила:
- Смерть Рональда коснулась всех нас без исключения. Но некоторым все же нужна поддержка близких, чтобы это пережить.
- Я справляюсь. К счастью, у меня есть ты и Джошуа, - упрямо парировал Хит.
- Совершенно верно. А вот у Эми нет никого, кто бы мог разделить с ней ее горе. Она совершенно одна вынуждена переживать свою утрату.
- Я видел Эми Райт этим утром. Уверяю тебя, с ней все в порядке, - безразличным тоном отозвался Хит.
- А я тебя уверяю, что она только бодрится, тогда как внутри вся исходит болью. Она очень ранима, - пыталась достучаться до него Меган.
- Умоляю тебя, дорогая. Да она забудет о нем, венки на могиле не успеют завянуть. Как будто бы я женщин не знаю, - небрежно бросил Хит.
- Как ты можешь такое говорить! - возмутилась та. - Они любили друг друга. Представляешь ли ты, какую утрату понесла она?!
- Отец предлагал ей взять отпуск. Джошуа тоже настаивал на этом. Она согласилась с их предложением, но вернулась прежде срока. Эми всегда была крайне честолюбива. Поэтому я бы на твоем месте не тревожился за нее, а сосредоточился бы на насущных делах, - пробурчал Хит.
- Какой же ты все-таки чурбан! - воскликнула Меган. - Да неужели такие вещи нужно объяснять. Она не взяла отпуск, чтобы не оставаться один на один со своим горем. А то, что она честолюбива и привыкла исправно делать свое дело, вовсе не свидетельствует о ее бесчувствии. Стыдно так думать о человеке, Хит. Стыдно!
- Я не знаю, что на это сказать, - отозвался он.
- Не знаешь, потому что не хочешь задуматься, поставить себя на место другого человека, - упрекнула его Меган.
- Хорошо, я готов выслушать, что ты в связи с этим можешь предложить.
- Понятия не имею…
- То-то и оно! - торжественно резюмировал Хит.
- Но зато я догадываюсь, что все ее мысли сейчас о свадьбе, которая никогда не состоится. Только представь, каково это! - призвала она Хита к состраданию.
- Свадьба может не состояться по множеству причин. И в случае смерти жениха, поверь, невеста не в самом худшем положении. А если она так считает, то это не более чем эгоизм.
- Она любила Рональда! - провозгласила Меган.
- Все мы любили Рональда. И всех нас ранила его смерть.
- Я лишь прошу тебя, Хит, чтобы ты не игнорировал Эми. Раз ей нужно чувствовать себя занятой, чтобы отвлечься от переживаний, то дай ей такую возможность. Если ты заметишь, что ей необходимо поделиться с тобой, то не отталкивай ее. Ты меня слышишь?
- Я не глухой и отлично тебя слышу, Меган. Обещаю сделать все, что в моих силах, - заверил он свою младшую сестренку, проворачивая запорошенные пылью бутылки. - Я даже знаю, что ей поручить. Пусть возьмет на себя все дела Рональда. Она ведь уже занята организацией предстоящего фестиваля?
- Но не забывай, что у Эми могут быть определенные сложности с вождением. Не помню, чтобы она садилась в машину после той катастрофы. Я бы на ее месте побоялась садиться за руль.
- Все-то ты способна предусмотреть! - рассмеялся Хит, обняв Меган за плечи.
Его младшая сестра отличалась тем, что не могла пройти мимо чужой беды. Чтобы не мучиться думами о гибели брата, она заботилась о том, кому, по ее мнению, было сейчас хуже, чем ей самой.
- Ежегодный фестиваль не заменит несостоявшуюся свадьбу, - упрямо пробормотала Меган.
- Наши усилия, какими бы они ни были, Рональда не воскресят, дорогая, - безжалостно заметил Хит.
- Я знаю, - отчаянно заморгав влажными глазами, проговорила она.
- Думаю, всем нам сейчас полезнее понять, что он погиб, он мертв, его больше нет, - сурово произнес старший брат. - И Эми, в том числе. Ее потеря огромна, с этим никто не спорит, но незачем изощряться, чтобы эту потерю не замечать.
- Эми все прекрасно понимает. Не думай, что она строит сказочные замки. Нет. Я боюсь, она думает, будто потеряла вместе с Рональдом все.
- Даже если сегодня Эми так и думает, скоро все забудется. Она еще так молода. Найдет себе кого-нибудь, - легкомысленно предположил Хит, спровоцировав очередной неодобрительный сестринский взгляд.
- Не пойму, ты только о ней такого невысокого мнения или вообще обо всех женщинах, - насупившись, проговорила она.
- Не дуйся, сестренка, - легко отозвался тот, потрепав Меган, как маленькую, за щечку.
- По-моему, тебе стоит поговорить с Эми начистоту, Хит. Ты должен сам инициировать этот разговор, а не дожидаться удобного случая. Спроси открыто, что мы можем сделать для нее. Пусть она не стала официально женой Рональда, но она нам не чужая. Не забывай, как Рональд любил ее.
Меган сказала то, чего Хит всячески старался избежать. Не скрывая недовольства и растерянности, он посмотрел на свою сестру, которой не нужно было объяснять значение этого взгляда. Как же ему не хотелось влезать в эти эмоциональные дебри, как все это было чуждо ему.
- Нет, Меган, уволь, - проговорил-таки Хит.
- Ха! Да это просто трусость с твоей стороны! - обвинительно бросила сестра.
- На что ты меня подбиваешь? Если у Эми проблемы, пусть обратится к врачу. Я не психолог, тем более не психотерапевт… Забудь. Уверен, она и без нашего вмешательства отлично справится.
- Не пойму, на что я вообще надеялась, обращаясь к тебе! - воскликнула сестра. - Кто угодно другой понял бы меня, но только не великолепный и бескомпромиссный Хит Саксон! А я-то еще думала, что вы были друзьями, что одно это обяжет тебя не пройти мимо ее беды. Не понимаю, как можно взять и перечеркнуть все то хорошее, что было между вами. Или, скажешь, ничего и не было? - воинственно осведомилась она.
- Ну… не вполне, - пробормотал Хит.
- Что значит - не вполне?
- Дела прошлые… - махнул рукой брат.
- Но ты ведь хотел перекупить за хорошие деньги виноградники Ральфа, когда он окончательно запорол все свои дела. Я думала, ты делал это из дружеских побуждений, - робко предположила Меган, растерянно глядя на брата.
- Я намеревался сделать это для того, чтобы расширить "Хозяйство Саксонов", и еще потому, что виноградные плантации Ральфа Райта стоили тех денег, которые я за них предлагал, - ловко солгал Хит. - Дружеское бескорыстие тут ни при чем, дорогая… И с отцом я работать больше не мог, поэтому надеялся отмежеваться в "Благодатной долине". Вот и весь резон, чего бы ты там себе ни нафантазировала, сестренка.
- Но, постой… - пыталась что-то ввернуть Меган.
- Нет! - резко оборвал ее брат. - Все! Хватит!
Хит постучался и вошел. Эми озадаченно, но приветливо посмотрела на него.
- О, Хит! Какой сюрприз! - радушно воскликнула она, привстав навстречу.
Саксон на это лишь хмуро покивал. Если бы он в этот миг посмотрел на Эми, то увидел бы, что ее щеки покрылись румянцем.
Хит совершенно не был похож на своего покойного брата, разве только статью. В отличие от рыжеволосого Рональда он был черняв. И глаза у него были тоже черные. Те, кто не сразу запоминал всех отпрысков патриарха Саксона по именам, звал Хита Черным Саксоном.
Смуглый и мрачный, он подтверждал это прозвище и своими суховатыми манерами.
Эми указала ему на кресло и села напротив.
- Рада, что ты улучил момент зайти, - заговорила девушка. - Значит, ты теперь вместо Кейтлин. Как полагаешь, она будет счастлива с Рафаэло?
- В общем-то, я об этом как-то и не думал, но если ты спрашиваешь, нет причин считать иначе, - угрюмо отделался Хит.
- Согласна, - вяло отозвалась Эми, и разговор стих. Она только собиралась с силами предложить Хиту кофе, как вдруг после затянувшейся паузы он спросил:
- Согласна с чем?
- Ну, с тем, что ты сказал. Ты лучше и дольше меня знаешь Кейтлин. Она попала к тебе в подчинение сразу после университета, не так ли?
- Да. Я многому научил Кейтлин Росс. Это не секрет. И я рекомендовал отцу взять ее, когда решил отмежеваться. У меня нет причин быть недовольным работой Кейтлин.
- Я не знала, что ты предложил ее отцу на свое место, уходя, - проговорила Эми, удивленная сбивчивым тоном Хита.
- Какое это имеет сейчас значение? Почему мы вообще говорим о Кейтлин?
- Просто… нужно же о чем-то говорить, - пробормотала Эми, отведя глаза.
- Потому что у нее, в отличие от тебя, состоялись и свадьба и семейная жизнь? - жестоко предположил Хит, поймав на себе золотистое сияние кроткого взгляда. - Прости. Я вовсе не это хотел сказать, - промямлил он, опомнившись.
- Наверное, ты прав. Вероятно, эти мысли стали моим наваждением, - согласилась с ним Эми, задумавшись. - Поверь, я искренне надеюсь, что Кейтлин и Рафаэло будут счастливы вместе. Если в моих мыслях и есть доля зависти, то эта зависть беззлобная. Мне очень жаль, что они были вынуждены отменить пышные торжества из-за всего случившегося.
- Справят через год. Эка важность, - отозвался он.
Эми облокотилась о подлокотник кресла и утопила подбородок в ладони, неподвижно уставившись в пол.
- Эми! - окликнул ее Хит.
Она нехотя повернулась к нему лицом, давая Хиту увидеть полные слез глаза.
- Ну, что ты… только этого не нужно. Слышишь? Прошу, не реви… - шепотом попросил ее он.
Эми тяжело и часто задышала, сглатывая, а слезы помимо воли уже обильно струились по ее щекам.
- Ну вот! - обреченно констатировал Хит, вынужденный теперь предпринимать что-то действенное, а не чисто формальное, как рассчитывал, чтобы поддержать в беде невесту своего покойного брата.
Он нехотя поднялся со своего места. Встал у Эми за спиной и положил ладони ей на плечи, как бы давая понять, что он с ней, он поддерживает ее. Но плечи девушки содрогались все сильней и сильней, а всхлипы становились все звучнее. Хит наклонился и обнял Эми, которая, словно воспользовавшись моментом растерянности Хита, прижалась влажной щекой к тыльной стороне его ладони.
Хит тяжело вздохнул.
- Я знаю, как ты любила его, - проговорил он только потому, что считал нужным что-то сказать в этот миг. - Догадываюсь, в каком ты сейчас состоянии.
- Прости. Я сейчас… постараюсь взять себя в руки…
- Да что уж там. Плачь, если нужно выплакаться. Я не возражаю, - великодушно разрешил он.
- С одной стороны все понятно. Я не могу не думать о Рональде. Оттого и все эти слезы, - забормотала Эми, уткнувшись носом в появившуюся откуда ни возьмись бумажную салфетку. - Но это все эмоции. Прежде я умела с ними справляться. А теперь… словно резьбу сорвало и хлещет. Не понимаю, что со мной. Расстраиваюсь по каждому пустяку, - посетовала она на свое состояние.
- Тяжелые времена. К тому же усталость от напряженной работы. Зря ты не догуляла свой отпуск…
- Нет-нет, Хит. Ты не понимаешь. Я себя не узнаю, оттого и не могу с собой справляться. Конечно, было бы странно, если бы я не скорбела по Рональду. Но, к своему стыду, должна признаться, что в моих слезах больше истеричности, чем горя.
- Ты слишком строга к себе, - попытался утешить ее Хит. - И кто вообще установил, регламент скорби? Каждый переживает смерть близкого человека по-своему. То, что я не рыдаю вместе с тобой, вовсе не означает, что мне не больно.
- Ты совершенно прав, Хит. Прости мне мою распущенность. Я сейчас успокоюсь, сейчас… - всхлипывая и сморкаясь в салфетку, обещала Эми. Наконец она утерла слезы и, сделав над собой усилие, произнесла: - Мне по-настоящему плохо, Хит. Я даже высказать не могу, насколько ужасно я себя ощущаю.
Хит озадаченно уставился на девушку. Он и не думал сомневаться в ее словах, которые прозвучали более чем убедительно. Вот только не был уверен, насколько они по адресу и в чем она видит его роль.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Хит настоял на том, чтобы она покинула свой кабинет, не дожидаясь окончания рабочего дня, и радикально сменила обстановку. Под этим предлогом, к ужасу Эми, он посадил ее в свой серебристый "ламборджини" и повез в свой дом - дом, в котором Эми Райт родилась и выросла.
И она очень изумилась переменам, произошедшим там. Обходительная домработница Хита Саксона сопроводила девушку в комнату для гостей на первом этаже, в которой стены теперь были нежно-голубые и вся меблировка разительно отличалась от той, что имелась в доме в пору ее детства и ранней юности.
В сущности, обновление пошло старым стенам на пользу. Преобладание пастельных тонов наполняло дом светом, воздухом, легкостью и ощущением свободы. И обстановка лишь подчеркивала основную идею хозяина, совершенно не перегружая собой пространство. Дышалось свежестью, но все же Эми почудилось, что нет во всем этом элегантном убранстве ощущения собственно дома, уютных родимых стен. Он был, скорее, похож на респектабельную гостиницу на побережье. Настолько виртуозно были подобраны гардины оттенка слоновой кости и обивка мягкой мебели, что явственно прослеживалась рука дизайнера. Настоящие дома, семейные очаги, которые обживаются поколениями, накапливая память, обрастают атрибутами постепенно, а не по мановению волшебной палочки профессионала-благоустроителя.
Домработница мягко порекомендовала ей прилечь, что Эми и сделала, невольно предавшись воспоминаниям о своей теперь уже далекой жизни в этих стенах.
Хит постучался и вошел срезу после того, как его домработница покинула комнату. Он сообщил, что вызвал врача.
- Вот и напрасно, - ответила Эми. - Физически я чувствую себя превосходно. В моем состоянии семейный врач вряд ли сможет помочь.
- Зато семейный врач может выслушать тебя и дать компетентный совет, к которому следует обратиться на случай, если этот приступ отчаяния повторится вновь, - резонно отозвался новый хозяин дома.
Эми смиренно покивала головой.
Хит навытяжку стоял возле постели, на которой она полулежала. Выглядело так, будто он чувствует себя здесь в большей степени в гостях, чем Эми. Это позабавило ее.
Губы Хита были поджаты так, словно он рвался что-то сказать, но благоразумие и воля удерживали его от этого. В конце концов, он произнес:
- Доктор Шортт скоро будет.
- Доктор Шортт! Так это ему ты позвонил! Сколько же лет я его не видела? Постой-ка… Последний раз он был у нас, когда я болела ветрянкой. Да, точно! - почти с радостью воскликнула девушка и мечтательно откинулась на подушку. - Надо же… - пробормотала она, вновь вспомнив себя подростком.
- А кто же твой доктор теперь? - спохватился Хит. - Я позвоню ему, если ты хочешь.
- Никто… Я уже много лет не была у докторов. К счастью, болезненность детства осталась позади, теперь я здорова, как лошадь, - подшутила над собой Эми.
- Хороша лошадь, у которой глаза на мокром месте, - хмуро прокомментировал хозяин дома, чем очень позабавил свою гостью.
А к тому времени домработница уже сопроводила к дверям комнаты для гостей подоспевшего врача. Предварительно постучав, она открыла дверь и указала доктору Шортту на больную.
- О, Эми, девочка моя! Что ж вы с собой делаете, бедняжка?! Бледная и прозрачная! - эмоционально воскликнул он, бросившись к постели.
Эми распахнула ему навстречу свои почти дочерние объятья.
Они поцеловались и повздыхали, жадно разглядывая друг друга.
- Ну, вы тут поговорите, а я вас оставлю, - пробурчал Хит.
- Простите меня, я не смог присутствовать на отпевании и похоронах вашего брата. Был срочный вызов. Еще раз примите мои соболезнования в связи с вашей невосполнимой утратой, - остановил его доктор.
Одного этого напоминания оказалось достаточно, чтобы Эми вновь разрыдалась в голос.
- О, дорогая моя, простите! Он ведь был вам женихом…
- Был… - всхлипнула Эми, вытащив откуда-то из-за пазухи очередной предусмотрительно припасенный бумажный платок.
- Так, вижу, вы совсем не в форме, - деловито проговорил доктор Шортт, присев на край кровати. - Полагаю, следует обстоятельно вами заняться, - объявил он и, повернувшись лицом к Хиту, сообщил: - А вы действительно ступайте. Пообщаюсь с вашей больной наедине.
- Буду ждать в гостиной, - сухо проговорил Хит.
- Не стоит, - вступила Эми. - Отправляйся лучше на работу. Я вызову себе такси.
- Я останусь, - категорически пресек всяческие обсуждения хозяин дома и закрыл за собой дверь.
- Итак, дорогая Эми. На что жалуемся? - спросил врач.
- Чудовищная слезливость, доктор. Ничего не могу с собой поделать. Часто плачу до головокружения, до беспамятства, плачу, пока сил хватает. А сил с каждым днем все меньше и меньше, - поспешно заговорила девушка, обрадовавшись с детства знакомому лицу. - Наверное, это связано с гибелью Рональда.
- Но вы в этом не уверены? - серьезно спросил ее врач.
- Я подозреваю себя в эмоциональной невоздержанности. Это сложно объяснить словами, доктор. Но я чувствую, что далеко не все в моем состоянии можно списать на скорбь по поводу смерти моего жениха, - доверительно призналась она, высморкавшись в салфетку.
- Как спите? - осведомился доктор Шортт.
- Сейчас сплю, хотя и урывками. И это несмотря на то, что в течение дня я сознательно утомляю себя работой, надеясь, что хоть это позволит полноценно выспаться. Все-таки месяцы уже прошли, доктор. Но в первую неделю после смерти Рональда совершенно не могла забыться.
- Эми, ответьте мне честно, никакие медикаменты не принимаете в связи со своим состоянием?
- Нет, вы первый врач, с которым я об этом говорю. А сама бы я принять такое решение не рискнула.
- И правильно, - удовлетворенно кивнул доктор, протягивая пациентке градусник. - Молодой Саксон сказал, что с вами был приступ. Что он имел в виду?
- Приступ, это, наверное, сильно сказано. Просто я расстроилась и очень долго не могла взять себя в руки. А потом, когда Хит настоял на том, чтобы я оставила на сегодня работу, меня немного повело. Хит говорит, что я смертельно побледнела в тот момент.
- Вы и сейчас смертельно бледны, - озабоченно констатировал доктор, забрав у нее термометр.
- Я просто очень резко встала. Наверное, от этого у меня и закружилась голова.
- Наверное, - пресно отозвался врач, раздумывая над собственными версиями причин ее состояния. - Измерим-ка ваше давление, Эми, - предложил он, доставая аппарат.
- Что-то не так, доктор? - спросила девушка пару минут спустя, заметив складку глубокой озабоченности между его бровями.
- Хотел бы я обследовать вас в клинических условиях, но одно подозрение у меня уже есть. Вы, часом, не беременны ли, деточка?
- Я? Беременна?! - протестующее воскликнула Эми, но вдруг нахмурилась. - А как же это я сама до этого не додумалась? - вслух удивилась она: - Вы уверены, доктор?
- Буду уверенным, когда проведу все необходимые анализы. Но, учитывая, что вы пребываете в самом что ни на есть детородном возрасте, я просто обязан задать вам этот вопрос. Сами-то вы как на него ответите, Эми?