Но выйдя на веранду, она вынуждена была признать, что обманывала себя. Элизабет очень хотелось, чтобы он отметил, как ей идет этот белый костюм. Длинная широкая юбка мягко драпировалась, подчеркивая талию. Тонкая ткань не скрывала силуэт стройных длинных ног. Рубашка навыпуск небрежно спадала до бедер. Прозрачный белый материал дразнил полуразличимым силуэтом ажурного вундербра, который сводил грудь к середине и приподнимал вверх. Она специально расстегнула две верхние пуговицы рубашки, обнажив длинную шею и ложбинку на груди.
Элизабет стало неловко от собственной глупости. То, что ей минуту назад показалось обидным, сейчас радовало ее - объект ее подсознательного либидо был увлечен созерцанием местных красот. К счастью, у нее не было времени на прическу. Тщательно завитые распущенные волосы уж точно бы выдали ее.
С легким вздохом Элизабет закинула ногу на ногу и с ужасом обнаружила, что ее педикюр небезупречен. Ее это очень огорчило, поскольку она всегда тщательно следила за собой. Пришлось тут же спрятать ноги под стол. Она взглянула на Кристофера - не заметил ли он ее замешательства. Но он по-прежнему смотрел куда-то вдаль, и она проследила за его взглядом и ахнула.
Вид с веранды открывался потрясающий! На переднем плане раскинулись покатые холмы, заросшие могучими стройными островными соснами. А прямо за ними открывалась безграничная гладь океана. Лишь два небольших скалистых островка выступали на ее поверхности. Перистые облака крупными мазками разрисовали небо, цвет которого отражала океанская вода.
- Странно, я не вижу ни одного судна, - прокомментировала она.
- Транспортные маршруты не пролегают мимо этого острова, - пояснил Кристофер. - Кроме рыболовных лодок, сюда заходит лишь одно торговое судно, которое снабжает товарами остров. Когда оно появляется, для островитян это целое событие. Все выходят на пирс и смотрят, как оно разгружается.
Ах, Боже мой, как трогательно! Осталось только прослезиться от умиления, съехидничала она про себя. Кристофер улыбнулся.
- Вам это, наверное, кажется глупым. Все равно что смотреть, как растет трава. Я прав?
- Что-то вроде этого, - призналась она. - А может быть, я и не права. В любом случае, когда придет корабль, возьмите меня взглянуть на это действо.
- Хорошо, обязательно. А вот и Одри с пищей богов.
- На самом деле ничего особенного, - сказала Одри, внося поднос. - Обычные клубные сандвичи. Чуть позже принесу банановый пирог и чай. Или кофе, если хотите? - обратилась она к Элизабет.
- Чай, пожалуйста, - улыбнулась та.
Кофе Элизабет пила только по утрам. Чашка этого ароматного напитка всегда была первым, чем она радовала себя, проснувшись.
- Как это красиво! - Элизабет взяла длинный кусочек булочки, покрытый золотистыми зернами кунжута. Внутри было холодное мясо и салат. - А вы не присоединитесь к нам? - обратилась она к Одри.
- Я уже все попробовала, пока готовила. Кстати, Кристофер, ты переморозил продукты в морозильнике. Мне придется пройтись по магазинам после обеда, чтобы я могла приготовить вам нормальный ужин.
- В холодильнике полно рыбы, - сказал Кристофер.
- Нельзя же есть рыбу каждый день, - возразила Одри. - Кроме того, мне нужны свежие овощи.
- Одри, у вас достаточно денег, чтобы закупить все необходимое? - спросила Элизабет. - Завтра я вам дам деньги на расходы, как только схожу в банк. Я не взяла с собой достаточно наличных.
- Я сам дам денег для покупок.
- Не беспокойтесь, Кристофер, - настаивала на своем Элизабет. - В завещании сказано, что вы должны прожить этот месяц бесплатно.
- Ради Бога, перестаньте спорить! - вмешалась Одри. - Маргарет очень огорчилась бы, услышав, как вы ссоритесь. Я потрачу свои деньги на продукты, а Элизабет как-нибудь потом мне их вернет. Доедайте сандвичи, я принесу банановый пирог и чай.
- Упрямая женщина, - сказал Кристофер, когда Одри вышла из кухни.
- Одри - прекрасная женщина, - бросилась защищать ее Элизабет.
- Я говорю о вас.
- Обо мне? - Она повернула голову, и их глаза встретились.
Он буквально пожирал ее глазами. Его взгляд, задержавшись на ее мгновенно пересохших губах, опустился вдоль выреза рубашки, туда, где вздымалась грудь. Ее соски неожиданно затвердели под кружевом бюстгальтера. Сердце тяжело стучало. Элизабет опустила глаза.
Слава Богу, что я не краснею, подумала она.
Она вскинула голову как бы в неповиновении чарам собеседника и открыто посмотрела на Кристофера. Взгляд его был уже абсолютно спокоен. Если даже он и отметил ее привлекательность, то сумел это скрыть.
Не то, что я. Одного его взгляда достаточно, чтобы я потеряла рассудок, огорчилась она.
Она принялась усердно поглощать сандвичи Одри. Причем с таким рвением, что когда пришла Одри с чаем и пирогом, на блюде ничего не осталось. Как ни странно, это помогло Элизабет вернуть душевное равновесие.
- Наконец-то появился человек, - радостно сказала Одри, - который уплетет мою стряпню с удовольствием. А теперь я убегаю в магазин. Постараюсь вернуться к пяти. И чтобы к моему возвращению вы навсегда забыли о ссорах.
Как только Одри вышла, за столом воцарилось неловкое молчание. А может быть, Элизабет так только показалось. На самом деле, как разговаривать с полным ртом? Пирог Одри оказался таким вкусным, что Элизабет с трудом сдержалась, чтобы не съесть его весь.
- Как вам пирог Одри? - спросил Кристофер, нарушая затянувшееся молчание.
- Пальчики оближешь.
- Ну что, займемся вашими вопросами? У нас есть полтора часа, а потом я вернусь к работе. - Кристофер отставил в сторону свою чашку.
- Не так уж много времени вы мне уделяете.
- Тем более, не будем его тратить впустую, - прервал ее Дейм. Его неожиданно резкий тон заставил ее поднять брови.
- Вы злитесь?
- С чего вы взяли?
Нет, ты злишься, ты точно злишься. Интересно, почему? - удивилась она мысленно.
- Задавайте свои вопросы, Элизабет, - сказал он, чеканя каждый слог. И лишь его глаза выдавали растущее напряжение.
- Очень хорошо. Почему бы вам для начала не рассказать о себе? Хотелось бы услышать вашу краткую биографию.
Кристофер откровенно рассмеялся ей в лицо.
- Сожалею, но у меня нет привычки рассказывать истории из своей жизни каждому встречному.
- Но я ведь не первый встречный!
- Именно первый. Я о вас знаю так же мало, как и вы обо мне.
- Но…
- Прекратите запинаться! Вам это не идет. Вы хотите узнать о моей книге или опять будете выяснять, какой характер носили мои отношения с Маргарет?
Элизабет открыла рот, но ничего не произнесла. Она могла задавать вопросы до полуночи, но сомневалась, что он откроет ей хотя бы крупицу правды. Все, что ей оставалось, это спрашивать его, и не только слушать ответы, но и следить за языком жестов.
- Как вы познакомились с тетей Маргарет? - прозвучал первый вопрос.
- Я приехал сюда на отдых три года назад и просто-напросто остался.
- Вы приехали сюда отдохнуть в "Уголок Маргарет"?
- Да, а что здесь удивительного?
- И вы были один?
- Конечно.
- Тогда почему…
- Почему я был один?
- Нет, почему вы выбрали этот остров, если были один. Мне кажется, это не самое интересное место для молодого привлекательного мужчины, в одиночестве отправляющегося на отдых.
- Ну, не такого уж и молодого. Мне тогда было тридцать пять.
Элизабет была поражена. Значит, сейчас ему тридцать восемь! Но он выглядит не старше тридцати. Лишь вокруг глаз наметились легкие морщины, которые она заметила только сейчас.
- Я хотел сбежать от суеты, - продолжал он. - Много лет подряд я работал на износ и буквально сгорел на работе.
- И что это была за работа?
- Я был дилером в американском банке в Монреале. Если вы имеете хотя бы общее представление о дилерском труде и о напряженке в американских банках, то можете представить мой рабочий график. Помимо всего прочего, меня преследовали личные неудачи.
- Какие личные неудачи? - Элизабет оживилась. Брошенный им взгляд говорил о том, что ее вопрос был не совсем тактичным.
- Денежные проблемы, - сухо ответил он. - И другие…
- Но на далеко не дешевый отдых в этом доме вам все-таки хватило?
Выдержав секундную паузу, Кристофер ответил с ехидной улыбкой:
- Представьте, да.
- Сколько же длился ваш отпуск?
- Три недели.
- А в конце срока тетушка предложила вам остаться погостить бесплатно?
- Не совсем так. Через несколько дней после приезда на остров меня свалил какой-то вирус. Такое случается с работоголиками, когда они резко прекращают работать: иммунная система ослабевает вместо того, чтобы укрепиться. И они часто заболевают. Неделю я не вставал с постели, а остальные две фактически приходил в себя. Самое большее, на что у меня хватило сил, - это почитать книгу. Маргарет пожалела меня и предложила остаться еще на три недели, бесплатно.
- И вы, конечно же, согласились.
- Естественно! А как бы поступили вы?
- Наверное, так же… Ну, хорошо, а что произошло потом?
- Я безумно влюбился в этот остров, и мне ужасно захотелось остаться здесь. Поэтому в обмен на кров и пансион я предложил свои услуги.
Элизабет с интересом подняла брови.
- Ну почему у вас только одно на уме, Элизабет! - раздраженно воскликнул Кристофер.
- Вовсе нет. Я просто пытаюсь представить, какие услуги бывший финансист мог предложить моей тетушке - владелице небольшого пансиона? Может быть, финансовый менеджмент или консалтинговые услуги?
- Представьте, не угадали. Я имел в виду услуги художника, мисс Подозрительность.
Элизабет не смогла скрыть своего крайнего удивления.
- Художника?! Вы что, писали портреты?
- Нет, всего лишь расписывал стены. Ваша тетя как-то обмолвилась, что собирается нанять кого-нибудь, чтобы во время зимнего межсезонья покрасить дом снаружи и обновить роспись на стенах комнат. В зимние месяцы у нее никогда не было гостей. И поскольку как раз заканчивался октябрь, я предложил ей свою помощь в обмен на бесплатное проживание.
Кристофер предавался этим воспоминаниям с явным удовольствием.
- Я сказал ей, что у меня богатый опыт в этом деле. И в принципе не соврал. - Он весело рассмеялся. - Однажды в детстве мне пришлось покрасить свой велосипед… И я помнил, что красить плоские поверхности совсем несложно. Так что на некоторое время я стал маляром. Конечно, сначала я работал медленно. Но если учесть, что получилось в итоге… Уверен, ни один профессионал не сделал бы лучше. По одной простой причине - я люблю этот дом, и мне было не все равно, что получится.
- Да, у вас неплохо получилось, - вынуждена была признать Элизабет. Первое, на что она обратила внимание в доме, была прекрасная роспись на стенах.
Кристофер привстал и театрально поклонился.
- Благодарю вас, но будьте осторожны, мисс Батлер. Ваши слова прозвучали почти как комплимент. Если так пойдет и дальше, однажды вы и вовсе перестанете винить меня во всех смертных грехах.
- Так же, как и вы сами когда-нибудь поймете, что наследство - это не все, ради чего я сюда приехала. - В голосе Элизабет прозвучали нотки примирения.
- Давайте не будем ссориться. Ради спокойствия доброго сердца Одри, - попросил Кристофер.
- А разве я невежлива с вами?
- Ну, если это вежливость, то сохрани меня Господь от вас, когда вы действительно разозлитесь! - рассмеялся Кристофер.
Элизабет собралась было снова обидеться, но вовремя спохватилась.
- А как получилось, что вы вдруг стали писать?
- Это была идея Маргарет. Однажды она заметила, что мне было бы неплохо чем-то заняться. Она не раз обращала внимание на то, как много я читаю, и предложила попробовать себя в литературе. Сначала я лишь уныло пошутил над ее затеей. Я всегда был уверен, что отношусь к той убогой половине человечества, которая оперирует только левым полушарием мозга. Мне и в голову не приходило, что я способен к писательству. Вы понимаете, о чем я?
- Понимаю, - сказала Элизабет и вспомнила, что у большинства мужчин, которых она знала, не хватало фантазии даже на то, чтобы складно соврать. Наверное, они тоже не очень утруждали свои правые полушария, хмыкнула про себя Элизабет.
Вглядываясь в узкое умное лицо Кристофера, Элизабет подумала, что из него бы получился превосходный прохвост. Любая, даже самая опытная женщина была бы полностью во власти его редкого обаяния и красоты и принимала бы пустую болтовню за чистую монету. Да, ничего удивительного, если бедная тетушка Маргарет попалась в искусно расставленные им сети!
- Представьте, как я удивился, когда осознал, что у меня получается, - продолжал Кристофер. - Более того, это сразу увлекло. Зима прошла великолепно. Утром я расписывал стены, днем писал книгу, а вечера проходили в упоительных играх с Маргарет.
Не успела Элизабет осмыслить его последнюю фразу, как Кристофер громко рассмеялся.
- Представляю, что вы подумали! Мне придется и на этот раз разочаровать вас. Наши игры были абсолютно невинны. Дело в том, что Маргарет была неисправимой картежницей. И не только. Ей было интересно все, что имело какое-либо отношение к настольным играм и головоломкам: покер, преферанс, бридж, шахматы, кроссворды, ребусы, чайнворды… все, что угодно. Вы уже обратили внимание, что здесь нет телевизоров? Она специально отказалась от них, поскольку была уверена, что люди приезжают к ней отдохнуть от городской жизни, в том числе и от телевидения. Она обладала удивительным даром развлечь всех простым, старомодным занятием.
Услышав, что в доме нет телевизоров и что в течение целого месяца она будет лишена общения с внешним миром, Элизабет огорчилась. Вот уже несколько лет долгими вечерами телевизор был ее единственным другом и собеседником. Она просто не могла себе представить жизнь без него.
- К тому времени, как я закончил покраску дома снаружи, - продолжал Кристофер, - у меня уже была готова половина книги, я показал ее издателю и рассказал ему дальнейший сюжет. Он прекрасно о ней отозвался, заключил со мною договор на ее издание и оплатил аванс. Теперь я мог просить разрешения у Маргарет остаться, по крайней мере, до окончания книги.
- Опять бесплатно? - съехидничала Элизабет, но Кристофер не прореагировал на ее тон.
- Конечно же, нет. Маргарет была добра, но не глупа. Источником ее дохода был пансион и ее гости. Поэтому я платил, но значительно меньше как постоянный клиент.
- И как преданный, любящий друг, - не смогла не вставить Элизабет.
- Снова за старое? Да? - искренне возмутился Кристофер.
- Хорошо, не будем к этому возвращаться. Скажите, Кристофер, и хорошо вы пишете?
- Думаю, неплохо.
- И вы действительно полагаете, что сможете заработать на этой книге?
- А почему бы и нет? Это будет отличная книга, вот увидите.
- Вижу, скромность не относится к числу ваших добродетелей, - рассмеялась Элизабет.
- Как, впрочем, и к числу ваших, - сказал Кристофер, переводя взгляд на глубокий вырез ее рубашки. Элизабет выпрямилась в кресле. - Не сердитесь, Элизабет. Я знаю, это запрещенный прием. Нет ничего дурного в том, чтобы гордиться… своими достоинствами. Вы сами, кстати, много работали, прежде чем добились такого положения. Полагаю, у вас было нелегкое детство?
В который раз Элизабет удивилась прозорливости Кристофера.
- Мне так показалось. Я не ошибся? - повторил он свой вопрос, растягивая слова.
- Вы тоже нуждались в детстве? - ответила она вопросом на вопрос.
- Очень нуждался!
Элизабет переваривала эти слова добрых тридцать-сорок секунд.
Ах, вот в чем дело! Если наши с ним судьбы схожи, то финансовая обеспеченность значит для него так же много, как и для меня, заключила она.
Были времена, когда Элизабет не побрезговала бы никакими средствами, чтобы выбраться из нищеты. Но в последнее время живущая в ней раньше все двадцать четыре часа в сутки острая потребность зарабатывать деньги несколько утихла и сменилась ощущением удовлетворения, которое дает стабильное положение и высокооплачиваемая работа.
- Так что же случилось с теми деньгами, которые вы заработали в банке? - поинтересовалась Элизабет.
Когда-то у нее был мимолетный роман с молодым человеком, который работал дилером, поэтому она имела некоторые представления об огромных зарплатах таких профессионалов, не говоря уже о комиссионных и бонусах.
- Я их вложил, - ответил Кристофер.
- И… видимо, неудачно? - спросила она.
- Ну, мог бы, как говорится, и лучше.
Интонация явно означала, что он их потерял. И Элизабет могла себе представить, как все произошло. Обычно дилеры играют чужими деньгами. Видимо, Кристоферу этого показалось мало, и он решил рискнуть еще и своими.
Ее поразило то, как спокойно он об этом рассказывал.
Может быть, он просто умело скрывает чувства или рассчитывает поправить дела изданием книги и продажей сценария. Наверное, он искренне благодарен Маргарет за свое второе рождение. Вот почему его нисколько не заботило отсутствие собственного имени в завещании. Он снова надеется разбогатеть… А может быть, все, что я думаю, - полный вздор, размышляла она.
- Какие это были вложения? - непринужденно продолжила свой допрос Элизабет. - Денежный рынок?
- Вы непременно хотите продолжить эту тему? - В светлых глазах Кристофера блеснул огонек раздражения. - Если я что-то и открыл для себя, поселившись на острове, так это то, что не деньги делают людей счастливыми. Коль вы настаиваете, то назовем это так: я вложил деньги не туда, куда следовало, и не в то время. Не я первый, не я последний, кто круто погорел на финансовых операциях. Но поверьте, далеко не каждому удавалось заново встать на ноги и чувствовать себя так великолепно, как чувствуя себя я! Я не вспоминал об этом дерьме больше трех лет, и не заставляйте меня вновь переживать.
Элизабет обдумывала со всех сторон каждое его слово, но так и не знала - верить ему или нет. Рассеять сомнения могли только новые вопросы.
- Хорошо, - сказала она, опасаясь, что ее настойчивость начнет тяготить его, - тогда лучше поговорим о другом. Какие у вас были отношения с моей тетей?
Кристофер устало вздохнул.
- Мне казалось, что с этим мы уже разобрались. Я повторю. Мы были друзьями. Она помогала мне, а я - ей. Нам было интересно вместе, просто приятно общество друг друга. Все предельно просто. Если вы не поняли и на этот раз, милая Элизабет, проще мне уже не объяснить.
Но его слова все же полностью не исключают возможности того, что он спал с ней. И, по-моему, он не собирается прямо говорить об этом, намеренно заставляя меня мучиться неизвестностью. Попробуем зайти с другой стороны, решила она.
- А почему же тетя Маргарет не оставила вам ничего в своем завещании? Почему все мне? Она и знать меня не знала, а вы с ней были так… близки.
Кристофер не проявил никакого волнения.
- Вы - ее племянница, ее плоть и кровь. Она поступила абсолютно правильно, - спокойно ответил он, уверенный в своей правоте.
- И вы ничуть не сожалеете об этом? - спросила Элизабет.
- А о чем я должен жалеть? - удивился Кристофер.
- Ну, как… Никто не осудил бы вас, если бы вы втайне надеялись на часть…