Внезапно Элизабет поняла, что ей хочется уйти отсюда. Куда-нибудь, где они останутся одни, без посторонних глаз. Закрыться в его машине и целоваться под шум дождя. Или поехать к нему домой, в его уютный, теплый мирок, по которому она уже начала скучать. Да, это было бы просто замечательно. Поехать к Тому и остаться там до утра. Вместе готовить ужин, болтать о веселых пустяках и, может быть, заняться любовью.
– О чем задумалась, Бет? – спросил Том, нежно касаясь губами ее ушка. – Надеюсь, в тебе не проснулись сентиментальные чувства по отношению к Саммерсу?
– Какой вздор, Том! – рассмеялась она. – Уверяю тебя, ничего такого нет и в помине. Напротив, сегодня я окончательно убедилась, что Саммерс мне безразличен. Даже странно представить, что он мог когда-то нравиться мне.
– Ты больше не находишь его привлекательным?
– Я нахожу его ужасным!
– Что ж, я за тебя рад, – довольно сказал Том. – В таком случае давай решим, что будем делать дальше.
Элизабет прочистила горло.
– Что ж тут делать? Противник разбит и повержен, а стало быть, нет смысла больше с ним возиться. Да и жалко тратить время на такое ничтожество. Может, пойдем куда-нибудь еще?
– Ты права, – согласился Том. – Каким бы уютным ни было это кафе, но, пока здесь находится Саммерс, нормального отдыха не получится. Пойдем, Бет!
Расплатившись, Том помог Элизабет надеть пальто, предложил ей руку, и они вышли на улицу.
– Ну и куда мы теперь двинемся? – спросил Том, когда они оказались в салоне его машины. И, не дожидаясь ответа, оживленно воскликнул: – Я знаю куда! В один крайне уютный и красивый ресторанчик в старой части города!
– И что это за ресторан? – без особого оптимизма спросила Элизабет.
– Он называется "Страна грез". Пошловатое название, но место и правда отличное.
– Он, наверное, очень дорогой?
– Нет, цены там умеренные. А вот кухня пальчики оближешь!
Ресторан "Страна грез" действительно оказался довольно уютным и красивым местом. Интерьер зала был оформлен в розовых и малиновых тонах. Столики находились в кабинках, закрытых с трех сторон. Они группировались вокруг широкой площадки для танцев, на которой с девяти вечера должен был играть оркестр. Кабинки освещались бра в виде бледно-розовых тюльпанов, излучавших мягкое красноватое свечение. Кухня тоже оказалась неплохой. На жаркое Том заказал тушеную телятину с грибами в глиняном горшочке, к которой выбрал бутылку красного сухого вина. Кроме того, Том уговорил Элизабет попробовать пару фирменных салатов и сливочно-вишневый десерт.
Однако, несмотря на все эти роскошества, Элизабет чувствовала себя несколько подавленно. Она была разочарована тем, что Том не предложил поехать к нему домой. Разумеется, его можно было понять. Что за интерес ему сидеть дома, где он и так проводит каждый вечер? У него выдалось несколько часов свободного времени, и ему хотелось развлекаться. Посетить какое-нибудь интересное местечко, попробовать изысканных блюд. Одним словом, отдохнуть, не утруждая себя готовкой и мытьем посуды. И глупо было упрекать его в этом.
А как же занятие любовью? – подумала Элизабет, бросив на Тома быстрый взгляд. Ведь этим тоже когда-то надо заниматься!
Да, но при чем здесь ты? – ехидно отозвался внутренний голос. Откуда ты можешь знать, как он проводит другие вечера, когда не встречается с тобой? Может, прошлой ночью у него была женщина и он назанимался этой самой любовью на неделю вперед!
От таких мыслей Элизабет становилось грустно и тревожно. Особенно когда она вспоминала, что две недели назад Том предлагал ей стать его постоянной подружкой, а она отказалась. Конечно, она поступила необдуманно. Нужно было не отказываться так безапелляционно, а хотя бы подумать немного. Но теперь эту ошибку трудно исправить. Не может же она сама заговорить с Томом на такую пикантную тему! И потом, вдруг вакантное место уже занято? Тогда она просто сгорит со стыда.
– Что такое, Бет? Ты о чем-то грустишь? – спросил ее Том.
– Да нет, просто задумалась, – поспешно возразила она, напуская на лицо безмятежную улыбку. – Ни о чем особенном, просто так.
– Понятно. – Том немного помолчал, потом весело посмотрел на Элизабет и сказал: – А знаешь, Бет, ты была великолепна в своей роли. Ну, там, в "Вечернем блюзе". Готов биться об заклад, что Саммерс принял все за чистую монету.
– Думаешь, он не заподозрил, что мы играем?
– Уверен. Ты так мастерски, так натурально изображала влюбленную женщину, что я чуть было и сам в это не поверил. – Он рассмеялся, откинувшись на стуле. – Нет, правда, Бет. У тебя все очень здорово получилось.
– У тебя тоже, – с кривой усмешкой заметила Элизабет. – Ты тоже очень натурально изображал охваченного страстью влюбленного.
Том слегка приподнял одну бровь.
– Ты не поверишь, но как-то само собой получилось. Наверное, у меня есть кое-какие актерские задатки.
Элизабет почувствовала, как к ее лицу прихлынула кровь. Она была так раздосадована последним замечанием Тома, что е
– Что с тобой, Бет? Ты чем-то расстроена? – спросил Том, беря ее за руку и с беспокойством всматриваясь в лицо.
– Ну что ты, со мной все нормально! – отмахнулась она. – Просто легкая, немного грустная задумчивость – мое обычное состояние. Я вообще меланхолик по темпераменту.
– Я бы так не сказал, – с улыбкой возразил Том. – Скорее, в тебе смешиваются два темперамента: меланхолик и холерик. Но вот какой из них будет проявляться в большей степени, зависит от жизненных обстоятельств.
– Все-то вы знаете, доктор Хантер, – усмехнулась Элизабет. – И хирургию, и психологию.
– Да, – утвердительно кивнул Том, – я много чего знаю. Вот только счастливым от этого не стал.
Элизабет почувствовала, как у нее учащенно забилось сердце. А затем ее настроение резко скакнуло вверх. Том не чувствует себя счастливым… Но какая же может быть причина? На работе у него все хорошо, со здоровьем тоже вроде бы нет проблем. Родители, насколько знала Элизабет, пребывают в добром здравии. Значит, он несчастлив в личной жизни. То есть у него нет женщины, которая могла бы сделать его счастливым. Это открытие пришлось Элизабет по душе. И, когда Том внезапно улыбнулся и позвал ее танцевать, она весело вспорхнула со стула и пошла с ним на танцплощадку.
И снова все было, как в "Вечернем блюзе". Руки Тома легонько сжимали плечи Элизабет и мягко скользили вдоль ее спины, заставляя ее трепетать от приливов страстного желания. Пылкие взгляды, которые Том время от времени бросал на Элизабет, туманили ей рассудок. А случайные прикосновения его губ к ее волосам заставляли ее вздрагивать и отчаянно желать большего: поцелуев, объятий, ласк. Голова Элизабет кружилась, пульс учащенно бился, щеки разрумянились. Она чувствовала себя пьяной от выпитого вина и близости Тома. Это состояние одновременно и радовало, и пугало ее. Чего было больше – радости или тревоги, – Элизабет не знала. Но одно она знала абсолютно точно: ей не хочется расставаться с Томом. И не просто не хочется, а ужасно не хочется.
Что со мной творится? – в очередной раз изумленно спросила она себя. Неужели я и вправду в него влюбилась? В человека, которого знаю со школьных времен и который никогда раньше не интересовал меня?! Невероятно!
Когда они выходили из "Страны грез", у Элизабет снова мелькнула надежда, что Том предложит ей поехать к нему домой. Но он ничего не сказал, а сразу поехал в сторону ее дома. Там он простился с ней и, пообещав позвонить в пятницу, уехал.
11
Следующие два дня Элизабет прожила в волнующем ожидании предстоящего уик-энда. Находясь в возбужденном состоянии, она так усердно работала в четверг, что заслужила похвалу начальника. В пятницу Элизабет целый день хозяйствовала по дому. Правда, ближе к вечеру ее начало охватывать беспокойство. А вдруг Том снова не сможет провести со мной уик-энд? – думала она. Вдруг у него на работе снова случится аврал? При мысли об этом Элизабет впадала в состояние, близкое к отчаянию. Она просто не представляла, что будет делать эти два дня, если их свидание с Томом сорвется. Наверное, завоет волком от тоски. Можно было бы, конечно, сесть в поезд и махнуть в Питтсбург, но Элизабет не была уверена, что с ходу купит билеты на вечерний поезд. А ехать завтра будет уже поздно.
Однако беспокойство Элизабет оказалось напрасным. Том позвонил в половине седьмого вечера и сказал, что следующие два дня у него полностью свободны. Они договорились, что он заедет за Элизабет завтра, в десять утра. А потом они поедут в загородный пансионат, где пробудут до вечера воскресенья. Они поиграют в теннис в спортивном зале, поплавают в бассейне, сходят в сауну. Или, если позволит погода, будут гулять по лесу, дышать свежим сельским воздухом. А вечером пойдут в бар, ресторан или боулинг-клуб.
А что мы будем делать ночью? – вертелся на языке Элизабет волнующий ее вопрос. Но, разумеется, она его не задала. Там будет видно, сказала она себе. В любом случае уик-энд ожидал получиться интересным. Только бы Том не вел себя как тюфяк, который не понимает, чего хочет от него женщина.
А может, он просто не догадывается, что нравится мне? – внезапно мелькнуло в ее голове. И правда, откуда Тому было знать, что она влюбилась в него? Она ни словом не обмолвилась об этом, да и виду старалась не показывать. Возможно, Том даже не сомневается, что ее чувства к нему носят исключительно дружеский характер. Ведь две недели назад она категорично заявила, что едва ли когда-то влюбится в него, и столь быстрая перемена в ее отношении показалась бы ему нелогичной. В отличие от нее, Элизабет, Том уравновешенный человек, не склонный к иллюзиям. Наверное, ему и в голову не приходит, что она могла внезапно воспылать к нему пылкими чувствами.
Но что же ей все-таки делать? Показать, что он нравится ей как мужчина, или продолжать вести себя по-дружески? Этот вопрос весь вечер не давал Элизабет покоя. Однако она так и не пришла к определенному решению. Там будет видно, снова сказала она себе. Главное, им предстоит провести вместе целых два дня. Два очень интересных, насыщенных дня, которые, несомненно, сблизят их с Томом.
Проснувшись в восемь утра по звонку будильника, Элизабет принялась деятельно готовиться к приезду Тома. Вещи были собраны с вечера, и поэтому она занялась своим внешним видом. Так как они ехали за город, Элизабет решила одеться по-спортивному, но с долей элегантности. Она облачилась в узкие черные джинсы и облегающий бордовый свитер с закрытым высоким воротом. Этот цвет очень шел к ее каштановым волосам и карим глазам и делал лицо чуть бледнее, чем оно было на самом деле. Из украшений Элизабет выбрала небольшие золотые сережки в виде цветка с гранатовой серединкой и золотую же цепочку с плоскими звеньями. Конечно, надевать золото к одежде спортивного типа считается несколько дурным тоном, но Элизабет хотелось выглядеть нарядной. Следуя этой цели, она тщательно подкрасилась. Припудрила лицо, нанесла на скулы персиковые румяна, а на веки – золотисто-коричневые тени. Потом аккуратно накрасила ресницы водостойкой тушью и нанесла на губы темно-красную помаду с легким золотистым блеском.
Посмотрев на себя в зеркало, Элизабет нашла, что выглядит весьма недурно. Оставалось подвить плойкой челку и кончики волос, а затем расчесать их, придав естественный вид. Покончив с этим занятием, Элизабет сварила кофе, налила его в чашку, вернулась в гостиную и стала ждать звонка Тома, неспешно потягивая кофе.
В десять часов она начала испытывать нешуточное беспокойство. Обычно Том был пунктуален и не имел привычки опаздывать. В течение следующих двадцати минут в голове Элизабет пронеслись десятки пугающих мыслей и предположений, начиная с того, что Тома срочно вызвали в больницу, и заканчивая тем, что он раздумал с ней встречаться. Но вот наконец раздался дверной звонок. Едва не уронив чашку от волнения, Элизабет бросилась к дверям.
– О, Том! – выдохнула она одновременно с облегчением и упреком. – Я уж было подумала, что у тебя снова случился аврал!
– У меня, слава богу, не случился, – ответил он, проходя в прихожую и целуя Элизабет в щеку. – А вот в городе творится что-то невероятное.
– Бог ты мой! Неужели какой-нибудь теракт?
– Успокойся, все не так страшно. Просто… А ты что, ничего не знаешь? – удивленно спросил Том.
– Нет, – растерянно промолвила Элизабет. – Я не включала сегодня телевизор.
– А его и не надо включать. Просто посмотри в окно.
Недоуменно пожав плечами, Элизабет подошла к окну. И пораженно ахнула. На улице было белым-бело. Бледно-серое, почти белое небо, затянутое непроглядными тучами, и снег. И не просто снег, а высокие сугробы. Они громоздились на дорогах и тротуарах, мешая движению. Правда, на тротуарах энергично трудилась бригада дворников, а по проезжей части шустро двигались снегоочистительные машины. Но расчистить такие заносы все равно было нелегко.
– Ну и ну! – покачала головой Элизабет. – И когда же это так намело?
– За ночь. Снегопад начался после полуночи и продолжался до самого утра. Паршивое дело. Температура плюсовая, к вечеру все это начнет таять.
– Представляю, что будет твориться на улицах! Да мы просто утонем!
– Да уж, хорошего мало. – Том подошел к Элизабет и виновато заглянул ей в глаза. – Теперь ты понимаешь, почему я опоздал? Я выехал рано, но из-за заносов не мог пробиться.
– Удивительно, что ты вообще пробился по такому снегу. А как твоя машина? С ней все в порядке?
– Все нормально. Я двигался за трактором, по расчищенной полосе.
– Значит, с загородной поездкой ничего не выйдет? – спросила Элизабет без особого, впрочем, огорчения. Главным для нее было то, что Том приехал. А где и как они проведут этот день, не имело значения.
– Почему не выйдет? – возразил Том. – Я думаю, через час-другой дороги полностью расчистят и мы сможем ехать, куда нам надо. А пока можем посидеть у тебя, попить кофе и поболтать.
– Верно, – с улыбкой согласилась Элизабет. – Что ж, раздевайся и устраивайся. Я сейчас сварю кофе и приготовлю пару сандвичей.
– Отлично, – улыбнулся Том.
Пока Элизабет возилась на кухне, Том пытался проанализировать их короткий разговор, а также интонации голоса Элизабет и выражения ее лица. И пришел к двум, весьма лестным для себя выводам. Во-первых, Элизабет ужасно обрадовалась его появлению. Больше того, она всполошилась из-за его опоздания, даже расстроилась. А это означает, что она ждала его и хотела с ним увидеться. А во-вторых, известие о заносах ничуть не огорчило Элизабет. А это означает, что ей все равно, поедут ли они куда-то или будут сидеть дома. Сведя воедино два этих вывода, Том пришел к заключению, что для Элизабет гораздо важнее факт его нахождения рядом с ней, чем развлечения. Проще говоря, ей был нужен он, а не загородная поездка или поход в ресторан.
Ну и что же все это означает? – взволнованно спросил себя Том. Уж не начала ли она испытывать ко мне какие-то серьезные чувства?
Тому ужасно хотелось так думать, но он страшно боялся ошибиться. А потому решил держаться с Элизабет в той же дружески непринужденной манере, что и в прошлый раз. Не стоит рисковать, благоразумно решил он. Пусть Элизабет сначала как-то проявит свои чувства. Иначе он может оказаться отброшенным на позиции двухнедельной давности.
Вскоре Элизабет принесла кофе и сандвичи. Усевшись в креслах по обе стороны низенького столика, Том и Элизабет завели разговор. Говорили они большей частью о погоде и о работе. То есть на общие, ничего не значащие темы. Но за время получасовой беседы Том успел присмотреться к Элизабет. И с удивлением заметил, что сегодня она очень тщательно оделась и причесалась. И даже накрасилась, что казалось совершенно излишним для загородного отдыха. Учитывая тот факт, что Элизабет весьма умеренно пользовалась косметикой, все это показалось Тому очень подозрительным. Ради чего Элизабет так тщательно нарядилась? И не просто тщательно, а достаточно броско, так, чтобы подчеркнуть достоинства своей яркой внешности? Неужели она хотела привлечь его внимание? От таких мыслей сердце Тома учащенно забилось, а к лицу прихлынула кровь. Чтобы Элизабет не заметила его волнения, он сделал вид, будто ему стало жарко, и попросил открыть форточку.
– Ну как я и говорил! – воскликнул он, подойдя к окну. – Температура выше нуля, и, кажется, порядком выше. К вечеру улицы просто утонут в воде.
– Хоть бы к понедельнику чуть подсохло, – с беспокойством сказала Элизабет. – А не то я просто не представляю, как доберусь на работу.
– Да уж! – усмехнулся Том. Потом посмотрел на часы и спросил: – Ну что, может, поедем? Я думаю, загородные шоссе уже расчистили.
– Поедем, – без особого энтузиазма согласилась Элизабет.
Честно говоря, ей не очень хотелось тащиться за город по такой слякоти. Тем более что прогулка по лесу теперь заведомо не могла состояться. Элизабет предпочла бы вообще не выбираться из теплой квартиры. Зачем куда-то ехать, когда и здесь можно хорошо провести время? Они могли бы позвонить в пиццерию и заказать огромную пиццу. Или даже разориться на ресторанные блюда. Но Тому, как видно, не сиделось на месте.
Похоже, его гораздо больше интересуют внешние впечатления, чем я, с досадой подумала Элизабет. Ему мало моего общества, ему нужны развлечения. Этот дурацкий спортивный зал и не менее дурацкий бассейн!
В глубине души Элизабет удивлялась своему настрою. На самом деле она обожала плавать в бассейне, да и противницей игры в теннис никогда не была. Но сейчас такое времяпрепровождение казалось ей скучным и пустым. Она бы предпочла задушевную беседу у камина или… другое, не менее интересное занятие. Но делать было нечего. Не могла же она сказать Тому, что хочет быть только наедине с ним, а где – ей безразлично. В этом случае он может задать ей вполне резонный вопрос, на который ей будет непросто ответить. Не потому, что она не знала ответа, а потому, что такие вещи нельзя говорить мужчине, не убедившись, что ты ему небезразлична. Эту горькую истину Элизабет познала на собственном опыте.
Если бы Элизабет могла прочитать мысли Тома, она была бы изумлена тем, насколько они сходятся с ее мыслями. Потому что Том точно так же не горел желанием ехать за город. Так же, как и Элизабет, он хотел провести день и вечер дома, у теплого камина. И именно поэтому так торопился с отъездом! Его стремление поскорее выехать объяснялось очень просто: Том надеялся, что загородные шоссе еще не успели расчистить и они не смогут проехать к нужному месту. И тогда им ничего не останется, как повернуть назад и двинуться домой. Только лучше не к Элизабет, а к нему.
Расчет Тома оказался верным. Стоило им добраться до окружной дороги, как они заметили впереди целое столпотворение машин: и легковых, и грузовых, и даже огромных неповоротливых фур. Все эти автомобили ждали, пока будет расчищена дорога. И, судя по всему, ждать им предстояло еще очень и очень долго.
– Приехали! – иронично объявил Том, разворачиваясь. – А теперь можно смело ехать обратно!
– И куда мы теперь? – спросила Элизабет. – Ты собираешься искать другую дорогу?
– Увы, Бет, это совершенно бесполезно, – убежденно ответил Том. – Потому что такие же пробки будут на всех загородных дорогах. Похоже, наша затея накрылась. – Он бросил на Элизабет беглый пытливый взгляд. – Но в этот раз я, ей-богу, не виноват. Кто мог знать, что погода подкинет нам такой неприятный сюрприз?
Или, напротив, приятный, подумала Элизабет, слегка покраснев при этой мысли.