- Это легко поправимо, - перебил он ее с улыбкой.
Грейс постаралась сохранить самообладание и продолжила:
- Так вот, существует некая предварительная договоренность с одним джентльменом…
Папа понимал это так, что Грейс непременно выйдет замуж за Джона, а Джон определенно положил глаз на тот земельный участок папиных владений, который граничил с его Джона, имением: он собирался выращивать там розы, или рододендроны, или что-то еще.
Грейс направилась к бальному залу. Барон шел рядом с ней нога в ногу. Она вынуждена была признать, что ей приятно идти вот так с мужчиной, который, как говорится, запал на нее. Дэвид снова взял ее под руку, и она не воспротивилась.
- Вы не поцеловали бы меня, будь у вас договоренность с другим мужчиной, - произнес он.
Грейс резким движением высвободила руку.
- Я вас не целовала!
Его проклятая бровь взлетела вверх.
- Это вы меня целовали!
Лицо у нее вспыхнуло так жарко, что она могла бы предложить себя в аренду в качестве фонаря.
- Совершенно верно. И вы яростно сопротивлялись нежелательным знакам внимания с моей стороны, не так ли?
- Я…
Нет, она не сопротивлялась, она с радостью принимала его знаки внимания, предлагаемые в совершенно потрясающей манере. Да, вот именно, в потрясающей.
- Я была так потрясена, что не могла двигаться.
- Хм. - Барон Доусон посмотрел ей в лицо. - Кстати, о договоренности… вы помолвлены?
- Ах, не совсем так…
Чего ради она изворачивается? Она все равно что просватана.
- Как вы сказали? Что это значит? Помолвлены или нет?
- Ну, в общем…
Грейс просто не в силах была произнести слово "обручена". И она не была обручена - формально. Точнее сказать, она могла чувствовать себя свободной на все то драгоценное время, пока находится в Лондоне.
- Вы еще не приняли решение. - Дэвид снова взял ее руку и поднес к губам. - Я помогу вам принять его.
- Нет. Я…
Он снял с ее волос листик, упавший с ветки. Она для него совершенство. Он так устал от миниатюрных женщин. Всегда боялся причинить им боль. Что касается Грейс… да он готов держать пари, что она ответит ему ударом на удар.
Зевс великий, что за мысль! Возбуждение вспыхнуло с такой силой, что Дэвид был готов начать сражение хоть сию минуту.
- Знаете, вы даже не сказали, почему пошли искать меня, - заявил он, бросив на нее искоса испытующий взгляд. - Полагаю, не затем, чтобы увлечь меня в кусты.
Он был вознагражден по заслугам. Грейс остановилась. Когда она повернулась к нему лицом, от нее прямо-таки искры летели. К сожалению, они теперь оказались на виду у тех, кто находился на террасе, поэтому Дэвид только и мог себе позволить, что любоваться картиной, какую она собой являла.
- Разумеется, нет, непроходимый вы тупица! Я искала вас, чтобы расспросить о папе и тете. Известно ли вам, почему возникла такая вражда между нашими семьями?
К счастью, Грейс в эту минуту стояла спиной к дому и не заметила, как ее тетка и дядя Дэвида выскользнули из двери бального зала. Тетя Кейт тоже не обратила на них с Дэвидом внимания, но Алекс их увидел. Мгновение помедлив, он увлек леди Оксбери в противоположном направлении. Оба скрылись за огромным раскидистым деревом.
- Вражда?
Дэвид едва удержался от смеха. Он полагал, что отнюдь не враждебность послужила причиной тому, что эти двое удалились в зеленые кущи. К радости старины Алекса, это ясно.
- Да. Тетя Кейт так странно повела себя, когда увидела вашего дядю. Она даже была вынуждена удалиться в дамскую комнату, чтобы успокоиться и вернуть себе самообладание. Вы не знаете, что их связывает?
Он, пожалуй, мог удовлетворить ее любопытство.
- Думаю, дядя просил вашу тетю выйти за него замуж, когда она в последний раз приезжала в Лондон.
Леди Грейс ахнула.
- Нет! - воскликнула она. - Тетя Кейт никогда не упоминала об этом.
- Дядя Алекс тоже не упоминал, до тех пор пока ваша тетя не вошла в бальный зал.
Странно. В самом деле, почему Алекс не рассказывал ему об этом раньше? За прошедшие годы им достаточно часто приходилось выпивать вместе. И они обсуждали темы матримониального характера, говорили и о том, что ему, Дэвиду, необходимо обзавестись женой и наследником. Разговоры такого рода участились с тех пор, как он стал бароном. И, наверное, было бы вполне естественно, если бы Алекс поведал о своем неудачном предложении за бутылкой портвейна.
Страдал ли Алекс от разбитого сердца? Теперь, когда Дэвид задумался над этим, он понял, что должно казаться по-настоящему странным, почему его дядя так и не женился. Алекс был не из тех мужчин, которые удовлетворяются случайными связями и даже радуются им. У него нет титула, который он мог бы передать по наследству, но есть собственное имение, которым он владеет по праву. И у него должны быть и любимая жена, и дети.
Тетя леди Грейс вышла замуж за лорда Оксбери…
Грейс удрученно покачивала головой и покусывала нижнюю губу. У Дэвида из головы мгновенно вылетели все размышления об Алексе и леди Оксбери.
- Как могло это стать причиной того, что папа с отвращением относится ко всем Уилтонам? Предложение руки и сердца не оскорбление, если ваш дядя при этом не сделал его в зарослях кустов, как вы, - сказала Грейс, устремив на Дэвида весьма саркастический взгляд.
Дэвид готов был поклясться, что его дядюшка и сейчас очень занят кое-чем в кустах.
- Некоторые предложения, случается, носят не совсем благопристойный, даже скандальный характер, - нахмурившись, продолжала Грейс. - Вы уверены, что ваш дядя просил тетю Кейт стать его женой?
- О да. И ваш отец отказал ему в самой резкой форме. Он возненавидел семью Уилтон задолго до того, как Алекс попросил у него руки вашей тети.
- Но почему? Впрочем, если все ваши родственники такие же… м-м-м… настойчивые, как вы, я могу его понять.
- Очень смешно! Скажите, неужели ваш отец никогда не говорил вам о леди Харриет, дочери маркиза Уордема?
- Нет. А кто она такая?
- Уже никто. - Дэвид слегка улыбнулся. - Она была моей матерью.
Грейс в одно мгновение совершенно переменилась. Она перестала хмуриться, взгляд ее смягчился, исчезла жесткая складка губ. Она дотронулась до руки Дэвида.
- Прошу прощения.
Дэвид ощутил неведомое ему до сих пор тепло в груди. Глупости. Сочувствие Грейс направлено не по тому адресу. В детстве бабушка проводила с ним куда больше времени, чем родная мать. По всей видимости, его родители были людьми своевольными и неуправляемыми; они превращали обыденную жизнь в некий непрекращающийся ураган, предоставляя всем и каждому расчищать вместо них завалы.
Теперь у него уже не было бабушки. Имение Ривервью опустело.
Однако оно перестанет быть пустым, когда он женится на Грейс. Они наполнят дом детьми - сыновьями и дочерьми. И дом этот сделается таким живым, каким никогда не был в дни его детства.
Грейс должна принять его, отказать тому мужчине, о котором упомянула.
Он прогнал прочь мысль о том, что виноват перед ней, поскольку повел себя чересчур вольно. Он ни в чем не виноват. Она не любит того человека.
Не так ли рассуждал его собственный отец, когда планировал свое тайное бегство и похищение леди Харриет у Стандена?
Господи, нет! В нем нет никакого сходства с Люком Уилтоном.
Грейс снова нахмурилась.
- А почему папа должен был рассказывать мне о вашей матери? - спросила она.
- Ах да…
Придется ему позже поразмышлять о параллелях, вроде бы не существующих, между ним и его отцом. Он как-никак наедине в парке с прекрасной женщиной, хотя всего лишь может преподать ей урок истории.
- Потому что тридцать один… впрочем, теперь уже тридцать два года назад моя мать бросила вашего отца ради того, чтобы убежать в Гретна-Грин с пресловутым Люком Уилтоном.
Глава 4
- Я должна найти Грейс.
Кейт произнесла это с некоторой запинкой, поскольку к этим поискам у нее не особенно лежала душа. Хорошо. У Алекса были иные планы на их короткое пребывание вместе.
Снаружи к этому времени заметно похолодало. На террасе находилось несколько парочек, но леди Грейс тут не было. Алекс глянул влево и сразу заметил ее и Дэвида среди деревьев. Сказать ли об этом Кейт?
- Я полагаю, это первый сезон леди Грейс?
- Да, - со вздохом ответила она. - Грейс старовата для дебютантки, ей двадцать пять. Мой брат планировал, выдать ее замуж за соседа, но кузина его дворецкого работает у нас в молочной и рассказала об этом моей домоправительнице, а та сообщила мне. Я не могла… Я подумала, что должна отвезти Грейс в город.
- Понимаю.
В двадцать пять лет девушка вправе сама распоряжаться своей судьбой. Так же как и Дэвид. Он, Алекс, предостерегал Дэвида от "охоты на этом участке", но тот предпочел пренебречь советом своего мудрого дядюшки. Дэвид не сделает леди Грейс ничего плохого. А у Алекса есть о чем задуматься на свой счет.
Он продел руку Кейт под свою. Ах, от нее пахло лавандой, как и в те далекие годы, когда он верил, что будущее полно обещаний, а не чувства вины и горьких сожалений.
Пальцы Кейт слегка дрожали, но она не отняла руку.
Алекс улыбнулся. Может, будущее все-таки полно обещаний. Он не чувствовал ничего похожего на эту надежду долгое, очень долгое время - с тех пор как в последний раз вошел в этот парк вместе с Кейт.
Бок о бок они спустились по лестнице с террасы, и Алекс, повернув направо, повел Кейт к беседке, где они уединились в тот первый сезон. Цела ли беседка? Вполне могло случиться, что ее там уже нет. Двадцать три года срок немалый. Герцог - предыдущий или уже нынешний обладатель титула - мог перепланировать ландшафт и превратить их убежище в клумбу для анютиных глазок. Или же капризы непогоды сровняли ее с землей, и вместо беседки они увидят кучки грязи, смешанной с изломанными ветками и сухими листьями.
Однако Алексу повезло - беседка нисколько не изменилась.
- Вы помните это место?
- Да. - Голос Кейт дрогнул. - Разумеется.
Она помнит. Печаль снова омрачила душу Алекса.
Ей тогда было всего семнадцать, а ему двадцать два. Мужчина, да, но немногим взрослее мальчика. Он все еще верил, что восторжествует благородство, а любовь победит все.
Он был глупцом, а кем еще он мог тогда быть, незрелый юнец?
Он должен был поступить так же, как его брат Люк: уговорить Кейт бежать с ним в Шотландию. Он прожил бы двадцать три года, полные семейного счастья, вместо бесконечно долгих лет одиночества, когда просиживал ночи напролет с книгой у камина или, что еще хуже, крадучись поднимался по лестнице в какой-нибудь гостинице, чтобы провести время в постели с одной из тех женщин, которых ничуть не любил.
Увези он Кейт в Шотландию, у него была бы теперь семья, дочери, сыновья.
Но нет, он был надежным братом, вдумчивым, осторожным, разумным человеком - и полюбуйтесь, черт побери, куда это его привело.
С другой стороны, Люка погубила его безрассудная смелость.
Может ли он рассчитывать на то, что покончит с ностальгией следующим путем: встретиться, погулять в парке и подняться по лестнице на террасу - вежливо, по-джентльменски, как некий образец полной благопристойности?
Нет, будь оно проклято. Он проделал весь этот путь до Лондона не ради благопристойности. Он приехал, чтобы вести себя дерзко, и так оно и будет всем чертям назло. Дерзко и смело вести себя с Кейт. Слишком много провел он бессонных ночей, слишком долго страдал из-за нее.
Он пригнулся под низко нависшей веткой, чтобы уйти подальше в тень. Кейт не раздумывая последовала за ним.
Он взял ее за руку, чтобы она не упала, споткнувшись об один из множества змеившихся по земле древесных корней, и вывел наконец на узкую тропинку в траве, протоптанную другими парочками. Есть поблизости еще кто-нибудь? Он остановился, прижал палец к губам Кейт, когда она собиралась заговорить, и прислушался. Он услышал отдаленные, прерывистые звуки музыки, доносившиеся из бального зала, чей-то смех на террасе, легкий шорох в зарослях, по которым, видимо, пробиралось какое-то маленькое животное, но, благодарение Богу, ни единого звука поцелуев в беседке.
Через проход в живой изгороди они с Кейт проникли в маленькое тайное укрытие. Алекс встал таким образом, чтобы загородить выход. Кто бы ни сунулся сюда, увидит только его спину и, само собой, немедленно отсюда уберется.
Он не хотел, чтобы его узнали. Не хотел, чтобы им помешали. Ему наплевать на прием в доме герцога, на лондонское высшее общество да и на весь белый свет в придачу. Он хотел, чтобы жизнь для него и для Кейт сосредоточилась в этом вот убежище в густой зелени. К дьяволу время, прошедшее и проходящее, к дьяволу воспоминания. Только теперь. Только в этой беседке.
- Мы здесь одни, - скорее выдохнул, нежели выговорил он из страха, что нечто более громкое, чем, шепот, нарушит очарование момента.
- Да, - шепотом произнесла Кейт, наклонив голову и глядя на жилет Дэвида.
Лунный свет падал сквозь ветви дерева на обнаженные плечи и на грудь Кейт в глубоком вырезе платья, отчего казалось, что кожа ее светится сама по себе.
Алекс ненадолго закрыл глаза. Кейт так красива - до боли у него в сердце и еще в одном органе. Он любовался очаровательными линиями ее шеи, выбившимися из прически непослушными прядями. Он так хотел обнять ее, прижать к себе, защитить от всех горестей жизни - и нежно ласкать каждый дюйм ее совершенного тела.
Он и не мечтал, что ему снова придется оказаться здесь вместе с ней. Когда Алекс узнал, что она выходит замуж за Оксбери, душа у него словно умерла. И теперь снова вернулась к жизни.
- Кейт.
Наконец она подняла на него глаза. Облизнула губы.
Он должен прикоснуться к ней, почувствовать ее кожу. Алекс снял с ее рук перчатки, хотя предпочел бы снять не только их, но, разумеется, не в парке герцога Олворда, сейчас он накрыл пальцами губы Кейт и ощутил ее горячее дыхание. Она опустила веки, но приподняла голову и слегка разомкнула губы.
Нет, не теперь. Он не станет целовать ее сию минуту. Но скоро поцелует, очень скоро.
Алекс взглянул на пышную грудь Кейт и увидел, как высоко она поднимается от взволнованного дыхания. Она закусила нижнюю губу. Кейт ухватилась обеими руками за его предплечья - для того, чтобы найти опору, а не для того, чтобы оттолкнуть его.
Он обхватил ладонями ее прелестную шею, приподняв большими пальцами подбородок. У Кейт вырвался короткий, еле слышный стон.
- Я тосковал по тебе, Кейт.
Она широко раскрыла глаза, зрачки их были явно не в фокусе.
- Я… я тоже по тебе тосковала.
Кейт судорожно сглотнула, и Алекс ощутил под пальцами движение ее гортани.
- Можно я тебя поцелую?
– Да….
Алекс наклонил голову. Многому ли она научилась у своего мужа?
Алекс слегка отклонился назад. Нет. Он не станет думать об Оксбери. То было прошлое, его больше нет. Он отринул прошлое, войдя в беседку. Теперь здесь только настоящее. Только Кейт и Алекс.
- Прошу тебя, - прошептала она. - Поцелуй меня, Алекс.
Он коснулся губами ее губ, бережно и нежно, так же, как тогда, когда был намного моложе. Ее губы не дрогнули. Он скользнул по ним своими, затем поцеловал с той же нежностью щеку, лоб, глаза. Кожа Кейт была такой мягкой…
Запах лаванды дразнил его, смешиваясь с богатыми ароматами сада, как это было прежде.
Алекс хотел запустить руки в ее волосы, но не сделал этого. Из осторожности. Ведь им предстоит вернуться в бальный зал. Кейт не должна выглядеть так, словно они занимались в беседке тем, чем занимались.
Он пробежался губами по линии ее подбородка, и Кейт запрокинула голову, чтобы предоставить ему свободу действий. Алекс принял приглашение. Сдунув в сторону завиток волос, поцеловал местечко за ухом и стал спускаться ниже, ниже, пока не коснулся губами ключицы, а потом и груди. Кейт ахнула, издала стон, и дыхание ее участилось. Алекс вернулся к тому месту на шее, где бился пульс, и ощутил его трепет губами.
Он так долго грезил о том, как снова останется наедине с Кейт в саду герцога Олворда, заключит ее в объятия и покроет поцелуями. Греза кончалась всегда одним и тем же: обнаженная Кейт под ним, он ласкает ее со всей страстью. Сейчас такой возможности у него быть не могло, однако одну дерзость он мог совершить. Он снова припал к ее губам, но не просто поцеловал их, а проник языком к ее языку.
Кейт вздрогнула как бы в изумлении, и Алекс замер. Неужели она оттолкнет его?
Нет. Она расслабилась и прильнула к нему всем телом. Ее язык ответил ему, но как-то неуверенно, словно Кейт не знала, как вести себя дальше.
Алекс взял ее лицо в ладони и продолжил урок нежности и страсти, почувствовав привкус мяты, лимона и вина.
Он был одержим желанием. Жаждал распустить шнурки ее корсета, снять с нее платье, ласкать ее труди, живот, бедра, войти во влажное тепло ее лона.
Она вдова. Он холостяк. Ничто и никто не может и не посмеет воспрепятствовать тому, что они должны были сделать годы назад. Им даже не нужно бежать в Гретна-Грин.
Он распрямился и прижался щекой к волосам Кейт. Постарался собраться с мыслями и выровнять дыхание, чтобы попросить Кейт выйти за него замуж.
Кейт вернула себе самообладание первой.
- Алекс, я… - начала она и запнулась.
- Кейт…
Она положила палец ему на губы и покачала головой.
- Нет, я… - Она снова замолчала. Улыбка мелькнула на губах. - Поедем сегодня в Оксбери-Хаус. - Голос ее дрогнул. Взгляд сосредоточился на подбородке Алекса. - Ты хочешь?
Не может быть, чтобы она имела в виду…
- Ты хочешь, чтобы я сопровождал тебя и леди Грейс домой прямо с бала?
- Нет. - Она покачала головой. - Нет, я хочу, чтобы ты… я хочу, чтобы ты… пришел… позже.
Кейт посмотрела ему в глаза, потом перевела взгляд на его подбородок.
- Я хочу, чтобы ты пришел ко мне в комнату.
Шепот был таким тихим, что он еле слышал ее, но следующие слова прозвучали с кристальной ясностью:
- Ко мне в постель. Я хочу, чтобы ты пришел ко мне в постель.
– Что?!
- Ш-ш-ш! Нас могут услышать.
Алекс вытаращил глаза, челюсть у него отвисла. Он был потрясен.
Кейт и сама была потрясена. Горячая волна смущения окатила ее. Неужели она сама только что пригласила джентльмена к себе в постель?
Она это сделала. Кейт отстранилась от Алекса и вздернула подбородок. Алекс нахмурился, глядя на нее из-под насупленных бровей. Она тоже нахмурилась. Лучше бы он не судил ее.
Она опытная женщина, не дебютантка вроде Грейс. Если бы Грейс совершила нечто подобное, это было бы постыдно. Грейс - девственница, молодая и цветущая, а она, Кейт, совсем другое дело.
Грейс. Надо бы пойти поискать ее. Девочке не следовало выходить в парк с этим щеголем.
Но она, Кейт, хотела прийти сюда, в беседку. Очень хотелось вернуться в то волшебное время, когда она была молода и влюблена.
Нет, она настоящая идиотка, на плечах у нее не голова, а кочан капусты.
- Многим ли мужчинам вы делали такое предложение, леди Оксбери?