– Клод, – прошептала она. – Возьми меня… Возьми меня, как в тот раз, когда мы были в лесу… Возьми меня…
Словно молния вдруг пронзила и осветила его разум, неся разгадку. Но он еще не был готов к этому… Не был готов!
Отпрянув от Джулии, Клод пристально вгляделся в ее лицо.
Она замерла, вдруг выныривая в реальность и с ужасом осознавая, что, поддавшись чувствам, совершила непоправимое.
Надо было срочно что-то делать! Но она не знала, что именно!
Подхватив платье и натянув его на грудь, Джулия сердито посмотрела на Клода.
– Извините, мистер Райан, но мне надо идти! – сказала она, поворачиваясь, чтобы сбежать.
– Нет, постой! – Он схватил ее за руку и развернул к себе. Глаза его метали молнии. – Как долго ты хотела мучить меня, Джулия?! – спросил он, и в голосе его отразилась боль. – Как долго?!
Джулия распахнула глаза.
– Вы что-то путаете, мистер Райан. – Она решила идти до конца, хотя и понимала, что, наверное, уже слишком поздно. – Я совсем не знаю вас.
– Прекрати! Как ты можешь?!
И столько горечи прозвучало в его голосе, что сердце Джулии будто сжало холодными тисками.
Как она могла?
Как могла так долго обманывать его? Как могла обманывать мать?
Только сейчас вдруг Джулия поняла, сколько горя принесла близким ей людям своим безрассудным поведением.
Жажда мести затмила ее разум, руководила ее поступками. И она поддалась ей, пойдя по пути наименьшего сопротивления.
Но теперь… теперь она вдруг осознала, что натворила.
И поняла, что ей нет прощения.
– Прости, – прошептала она. – Мне надо идти.
Неожиданно Клод отпустил ее руку.
– Иди… Иди. Ты свободна.
И она пошла.
Одинокая и беззащитная. Натворившая столько дел, что теперь не знала, как все исправить.
Клод долго смотрел ей вслед, пока изящная фигурка не скрылась за деревьями. И даже когда это произошло, он еще долго стоял, в задумчивости глядя туда, где еще несколько минут назад видел свою жену.
Он был уверен, что Джулия мертва, что ее больше нет. И боль, с которой он просыпался по утрам, не проходила, навевая грустные воспоминания и заволакивая горечью начинающийся день.
И тут…
Слишком сильное потрясение.
Надо что-то делать.
Клод тряхнул головой, отгоняя наваждение. Все казалось сном, и Клод не знал, кошмар это или то, о чем он всегда мечтал.
Джулия стала другой. Нет, она оставалась Джулией, но все же была другой.
И осознание этого сковывало его чувства.
Клод не знал, что произойдет дальше, но одно сознавал точно: его жизнь изменилась, потому что Джулия жива, и он должен разобраться в себе во что бы то ни стало.
Но как же это сложно!
Хотя никто и не говорил, что будет легко.
Клод пробирался сквозь толпу гостей, не в силах сосредоточиться на том, что творилось вокруг.
– Что с тобой?
Кто-то схватил его за рукав, заставляя обернуться.
Он замер как вкопанный, взглянул на женщину, стоявшую рядом с ним, узнал Марису.
– Пойдем. – Схватив ее за руку, Клод потащил Марису за собой. – Нам надо поговорить.
– Но будет не очень вежливо, если мы уйдем сейчас, – попробовала сопротивляться она.
Мариса почувствовала – что-то случилось, и испугалась, потому что неожиданно ощутила страх, неприятным холодком прокатившийся по спине.
– Будет невежливо, если мы поговорим прямо здесь, – прошипел Клод.
И она сразу поняла, что потери неизбежны.
Камилла вошла в гостиную.
Ей вдруг показалось, что должно произойти нечто очень важное.
Она остановилась, обвела растерянным взглядом комнату, задержавшись на фотографии Джулии.
Камилла взяла снимок, внимательно вгляделась в улыбающееся лицо дочери… Какая-то неясная еще мысль пронзила ее. Словно разгадка чего-то очень важного была у нее в руках.
Вернувшись в спальню, Камилла достала старые фотоальбомы и начала разглядывать снимки, перелистывая страницы.
Вот Джулия пошла в школу. Вот они с Джудит пришли домой, и у Джудит разбит нос, а зеленые глаза озорно блестят.
Камилла замерла.
Глаза Джудит. Они всегда были зелеными… И манера разговаривать…
Да, многое можно было списать на пластические операции, которые ей пришлось перенести. Но не заменили же ей цвет глаз! Конечно, она могла использовать линзы, однако зачем ей прятать свой природный цвет?
Камилла задумалась, вспоминая их последние встречи, которые были не очень частыми.
Все в Джудит напоминало ей об одном человеке. Но Камилла даже самой себе боялась признаться в том, что перед ней была совсем не Джудит… совсем не она.
Сердце предательски кольнуло.
Камилла приложила руку к груди, надеясь, что боль скоро пройдет.
Слезы выступили у нее на глазах. Неужели? Неужели она окажется права?
В это хотелось верить… Но она не могла! Не могла себе позволить надеяться на что-то несбыточное. А вдруг она ошибается и всему найдется вполне разумное объяснение?
Волнение охватило Камиллу. Хотелось сию же секунду узнать правду, выяснить все до конца… Но она не представляла, как это сделать.
Да, возможно, надо позвонить.
У нее где-то был номер.
Схватив мобильный телефон, Камилла нашла номер в телефонной книге и замерла в нерешительности.
Время за полночь. Наверняка она уже спит.
Она. Кто она? Джулия или Джудит?
Камилле казалось, что она не доживет до утра.
В раскрытое окно донесся шум подъехавшей машины. И тут же словно какая-то неведомая сила сорвала Камиллу с места и заставила спуститься вниз, подойти к двери…
Стоя перед закрытой дверью, она вдруг поняла, что сейчас все решится.
Джулия расплатилась с таксистом и вышла из машины. Подойдя к дому, она заметила, что в окнах горит свет. Значит, мать еще не спит.
Что она скажет? Как может мать простить ее за то, что она сделала?
Рука, поднятая для того, чтобы позвонить, замерла, не решаясь сделать последнее движение.
И вдруг дверь распахнулась.
Камилла, не говоря ни слова, смотрела на нее широко раскрытыми глазами.
Джулия расплакалась.
– Мама! – Она бросилась ей на шею. – Мамочка, прости меня! Прости!
Она почувствовала, как материнские руки обняли ее, ощутила тепло ее пальцев.
– Девочка моя, – прошептала Камилла. – Я так скучала без тебя.
– И я, мамочка!
Обнявшись, они вошли в дом. Им о многом надо было поговорить.
Мариса смотрела на Клода, и ее глаза яростно сверкали.
– Ты не посмеешь, – прошептала она.
Клод вздохнул. Она никак не хотела понять, что развод – единственный выход из создавшегося положения.
Это он еще не сказал ей о том, что Джулия жива.
Он даже думать не хотел, как она взбесится, когда узнает об этом.
Лучше завершить разговор сейчас.
– Мариса, – мягко, но в то же время решительно произнес он, – ты должна осознать, что другого выхода нет. Мы чужие люди, и я не вижу ничего, что могло бы связывать нас.
– Это все Джулия! – злобно рявкнула она, в ненавистью глядя на него. – Это она во всем виновата!
Клод опешил.
– Так ты знаешь?
– А чего тут не знать?! Даже мертвая, она до того затуманила твой разум, что ты не видишь женщин, которые тебя окружают!
Не знает… Клод вздохнул с облегчением.
– Зато ты не пропускаешь ни одного хоть немного привлекательного парня, – не удержался он от колкости.
– Что ты имеешь в виду? – недобро прищурившись, напряженно поинтересовалась Мариса.
– Наверное, то, о чем говорю, – едва заметно усмехнувшись, пробормотал он. – И ты прекрасно знаешь, что это правда.
– Мерзавец! Ты следил за мной!
Она швырнула в него первым попавшимся в руку предметом. Это оказалась вазочка.
Клод ловко уклонился, вазочка ударилась о стену и разбилась.
– Ну вот видишь. Теперь мы оба понимаем, что не созданы друг для друга, – с ноткой снисходительности заключил он, направляясь к двери. – Я переночую в кабинете, так что не буду тебя больше беспокоить.
Он вышел.
– Черт бы тебя побрал, Клод Райан! – прорычала Мариса. – Черт бы тебя побрал!
Она была в бешенстве и не представляла, что теперь делать.
Клод прав. В принципе они совершенно разные люди, и им тяжело друг с другом.
Но, в конце концов, это же не проблема!
Тысячи людей живут вместе и не особенно страдают от этого!
Но только не Клод.
И Мариса вдруг поняла, что потеряла все. Все, что было поставлено на карту.
Джулия! Это она виновата!
Мариса всегда могла оправдать свои действия.
Клод сел за стол и открыл ноутбук.
Он сознавал, что поработать вряд ли удастся, но все-таки надеялся хоть немного отвлечься.
Джулия жива!
Он не мог в это поверить. До сих пор. Но ее слова… Слова этой женщины… другой женщины. И в то же время Клод интуитивно чувствовал, что это она, его Джулия.
Его ли?
Прошло почти два года, а ему кажется, словно все было вчера.
Ему вдруг вспомнилось, как он чувствовал что-то непонятное в ее присутствии. Создавалось ощущение, будто он беседует с совершенно другим человеком. Но тогда ему казалось, что это было просто раздражение к ней, той, которая считает его виновным во всем… Ладно, он и сам считает себя виновным.
Клод вздохнул.
Как так получилось, что он сразу не понял, кто был перед ним?
Да, Джулия изменила лицо, имя, но все же… Только теперь он осознал, почему его тянуло к ней. Он сопротивлялся, а его все равно притягивало точно магнитом.
И он тогда еще терялся в догадках, что же с ним такое происходит.
А все было просто. Это была Джулия. И даже под другой оболочкой он чувствовал ее.
Что же делать?
Клод вздохнул.
За эти месяцы многое разлучило их. И все же сегодняшняя встреча протянула между ними тонкую мерцающую нить.
Смогут ли они упрочить ее? Или это лишь минутное наваждение, которое развеется с первыми лучами солнца?
Хочет ли он вернуться в прошлое? Или настало время для будущего?
Как все сложно в этой жизни…
Особенно когда оказывается, что надо принимать решение, и стоишь на распутье, понимая, что от твоего выбора зависит вся твоя дальнейшая жизнь.
Одно Клод знал точно: Мариса должна уйти.
И чем раньше, тем лучше.
15
– Смотри, осторожней! – Камилла озабоченно взглянула на дочь, забравшуюся на стремянку, чтобы закрепить звезду на макушке пушистой ели, которую доставили несколько часов назад.
Джулия рассмеялась.
– Мамочка, я аккуратно! Ты же знаешь! – Она встала на цыпочки и надела наконечник. – Ну вот все готово! А ты боялась.
Камилла улыбнулась, но тут же на ее лицо набежала грусть.
Заметив это, Джулия спустилась с лестницы, подошла к матери и обняла ее.
– Мамочка! Ну перестань. – Она постаралась, чтобы ее голос звучал бодро. – Ты же понимаешь, нужно время, чтобы Мариса пришла в себя и смирилась с поражением.
Камилла отстранилась от Джулии, внимательно вгляделась в ее лицо.
– Так ты простила ее?
Джулия вздохнула.
– Давай пока не будем об этом, – прошептала она, вновь привлекая мать к себе. – Завтра Рождество, и я хочу, чтобы мы его встретили хорошо.
– Да, конечно.
Джулия подвела мать к дивану.
– Ты посиди немного, а я сейчас закреплю гирлянды. И у нас будет очень красиво, – улыбаясь, сказала она.
И поспешила отвернуться, чтобы мать не увидела боль в ее глазах. Мариса…
– Ах ты, дрянь! – Глаза Марисы сверкали, когда она смотрела на Джулию. – И ведь сколько прикрывалась чужим именем! Ты с самого начала задумала развести меня с Клодом! Не могла поверить, что мы можем быть счастливы!
Джулия постаралась сдержать слезы. Слова младшей сестры были обидными и несправедливыми.
– Ты сама все разрушила, Мариса, – тихо сказала она. – У тебя было время устроить свою жизнь, а ты подпилила сук, на котором сидела. А насчет Клода… Это ты нас развела. Неужели забыла?
Она с горечью взглянула на сестру.
Но на Марису не действовали подобные нравоучения.
– Ты все испортила! – вскричала она. – Даже думая, что ты умерла, он умудрялся любить тебя!
Джулия вздохнула.
– Так в чем же ты видишь мою вину? – спросила она.
– В том, что ты вообще есть на этом свете! – зло прошипела младшая сестра, сверкая глазами.
– Не смей так говорить! – воскликнула Джулия.
Мариса уперла руки в бока, снисходительно глядя на сестру.
– А то что ты сделаешь? – насмешливо осведомилась она. – Ты даже с мужем не смогла разобраться, когда увидела нас целующимися. Ах, какая нежная натура! Ну надо же! Сразу же убежала! И что в итоге?! Твоя подруга в могиле под твоим именем! Да ты вообще, можно сказать, на нелегальном положении здесь!
– Прекрати! Прекрати! Прекрати! – Джулия закрыла лицо руками, чувствуя, что слезы брызнули из глаз. – Как ты можешь?!
– Могу! Я еще и не так могу! – мстительно усмехнулась Мариса. – Ты думаешь, Клод виноват перед тобой? – Она рассмеялась, и смех этот жутким эхом отозвался у Джулии из груди. – Да это я сама пришла к нему в офис! – Мариса с видом превосходства посмотрела на сестру. – Он даже и не подозревал ни о чем. Но я-то знала, что ты поедешь к нему. Ты же мне сама сказала, помнишь? И я рассчитала время. Ты предсказуема, Джулия! – Она усмехнулась. – Ты все сделала именно так, как я и предполагала.
Джулия убрала руки от лица и растерянно взглянула на Марису.
А та с самодовольным видом стояла перед ней, совершенно не чувствуя за собой никакой вины.
– Все было просто! Даже слишком! – добавила Мариса.
И вдруг Джулия поняла одну простую вещь: у нее нет младшей сестры. Нет и никогда не было.
В тот день, когда Мариса с вещами вернулась в родной дом, Джулия почувствовала уколы совести за то, что произошло.
Но ей хватило всего двух дней, чтобы понять истину: Мариса никого не любит, ей никто не дорог, кроме самой себя.
Джулии стало больно. Больно от того, что она искренне была привязана к человеку, который воткнул ей нож в спину, выждав подходящий момент.
И словно крылья вдруг выросли у Джулии за спиной. Сбросив груз вины, она ощутила себя сильной и готовой к бою.
Она пристально посмотрела на Марису. И та отшатнулась, испугавшись этого взгляда.
– Ты сейчас соберешь вещи и уедешь отсюда навсегда, – тихим голосом произнесла Джулия. – Навсегда. Слышишь?
Мариса вздрогнула.
– Ты не посмеешь меня выгнать! – воскликнула она, но в ее голосе чувствовался страх.
Перед ней была другая Джулия. Джулия, которую она не знала.
– Еще как посмею!
Джулия сделала несколько шагов к ней.
Мариса отскочила в сторону, будто испугавшись, что старшая сестра сейчас ударит ее.
– Ты отправила мать сходить с ума в ужасную клинику, ты разрушила мою жизнь! Ты недостойна того, чтобы оставаться в этом доме!
Джулия говорила и говорила, и каждое слово ее было похоже на удар молотом.
Мариса смотрела на нее широко распахнутыми голубыми глазами, явственно сознавая, что у нее не остается выбора.
– Я расскажу маме, – поджав губы, обидчиво сказала она.
Джулия усмехнулась.
– Ты сама-то себя слышишь? Ты чуть не убила мать в той больнице! Что ты хочешь, чтобы она для тебя сделала?! Собрала чемоданы?!
– Мама не позволит, чтобы ты выгнала меня! – сердито пробурчала Мариса.
– А мы ей не скажем. – Джулия вкрадчиво улыбнулась. – Как не скажем и о том, что ты разрушила мой брак, положила мать в клинику с единственным намерением избавиться от нее… Что еще мы не скажем?
Мариса отвела взгляд. Ее плечи опустились.
– Ты стерва, – как-то вяло заметила она.
Джулия вздохнула.
– Жизнь научила.
На следующий день Мариса уехала, оставив Камилле записку, в которой сообщала, что ей надо обо всем хорошенько подумать и начать свою жизнь заново.
Камилла переживала за младшую дочь. Она считала, что та не справится в одиночестве.
Джулия старалась не думать об этом. Она знала, что Мариса увезла с собой кредитку, на которой была солидная сумма – эти деньги выделила ей Джулия. Их должно было хватить надолго, если быть экономной. Что ж, придется Марисе этому научиться.
Телефонный звонок отвлек Джулию и, оступившись, она чуть не упала со стремянки.
– Осторожней! – вскричала Камилла. – Вешай гирлянду. Я возьму трубку.
Она вышла из гостиной.
Джулия вернулась к прерванному занятию, все еще ощущая внутри себя дрожь.
Украшая гирляндами комнату, она прислушивалась к голосу матери, едва слышно доносившемуся сквозь неплотно прикрытую дверь.
Отчего Джулию вдруг охватило волнение, но она отогнала от себя ненужные мысли. Все в порядке. Она дома. Скоро поедет на работу, чтобы поздравить своих сотрудников с наступающими праздниками.
Она знала, что ее ждут в офисе, и понимала, что надо торопиться, чтобы отпустить людей по домам.
Рождество же! Сказка, о которой просто невозможно не думать, каждый раз ожидая каких-нибудь чудес.
Ну вот и все. Джулия слезла со стремянки и оглядела комнату. Включив гирлянду, она полюбовалась мигающими огоньками, хотя их и плохо было видно при дневном свете.
А вечером, когда они с матерью сядут за стол и включат это мерцающее освещение, они почувствуют приближение Рождества.
И это будет чудесно!
Джулия бросила быстрый взгляд на часы. Надо собираться. Подарки уже лежали в машине, и ей оставалось только переодеться.
– Мама, я на работу! – крикнула она, выбегая из гостиной и поднимаясь по лестнице.
– Хорошо, дорогая, – отозвалась Камилла, видимо, из кухни, где она пекла праздничный пирог.
Быстро переодевшись, Джулия спустилась вниз.
– Кстати, а кто звонил? – поинтересовалась она, будучи уже у двери.
– Наина. Поделилась новостью, что ее сын Пол наконец-то встречается с достойной, на ее взгляд, девушкой, – смеясь, пояснила Камилла, выходя в холл.
– Понятно, – улыбнулась Джулия. – Ладно, мне надо бежать.
– Счастливо, милая!
Джулия помахала ей рукой и вышла из дома.
– Сюрприз!
Все сотрудники фирмы собрались в зале для совещаний. Джулия даже опешила, когда, запыхавшаяся и нагруженная подарками, вбежала в помещение. Она совершенно не ожидала такой теплой встречи.
– С наступающим Рождеством, мисс Райан!
Секретарша преподнесла ей красиво запечатанный сверток.
– Спасибо!
Джулия растроганно заморгала, надеясь остановить готовые пролиться из глаз слезы.
Ее сотрудники, верные и преданные… За эти месяцы им вместе пришлось пережить многое.
Чтобы вернуть себе свое настоящее имя, Джулии пришлось запастись терпением. И ей очень помог адвокат, к которому она обратилась за помощью. То, что Джулия долгое время выдавала себя за Джудит Мейнорд, они решили объяснить потерей памяти, вызванной аварией. И вот наконец Джулия снова стала Джулией!
Джулия вздохнула.