- Люблю? - Райан чуть не подавился и торопливо проглотил гриб, не распробовав угощение. - Разве я сказал, что люблю?
Говоря это, он прекрасно понимал, что самому себе лжет.
- Ты прав, - пробормотала Шарлотта, вы с Джулией одинаково упрямы, когда речь заходит о сердечных делах.
Райан сжал губы и глубоко вздохнул.
- Наверное, ты права. Мне надо поговорить с Джулией и признаться ей. И еще мне интересно спросить у нее, почему она так решительно не хочет никого впускать в свою жизнь. - Он кивнул. - Да, нам с Джулией определенно надо поговорить.
- Ну наконец-то слышу от тебя хоть одну разумную мысль, - заметила Шарлотта с иронической улыбкой.
Джулия отперла входную дверь и радостно улыбнулась, увидев Райана.
- Привет! - сказал он и протянул ей букетик маргариток.
- Какая прелесть! - Ее улыбка стала еще шире. - Спасибо. - Она отступила, пропуская его в дом.
Сердце Джулии сжималось от беспокойства, но она все же нашла в себе силы говорить спокойно.
- Знаешь, сегодня наше свидание вполне можно отменить. Тебе вовсе не обязательно сидеть тут, если у тебя есть дела. Понимаешь, Келли нет дома. Мать Шейлы - это лучшая подруга Келли - повела сегодня группу девчонок в кино, а после они зайдут в кафе угоститься мороженым.
Джулия говорила, то и дело запинаясь, и Райан без труда понял, что она взволнована.
- Келли вернется довольно поздно, - продолжала она. - Собственно говоря, она даже и не узнает, что ты приходил - то есть если я ей не скажу. А я, разумеется, скажу. Но тебе незачем оставаться. - Она повела плечом. - Изображать свидание двух влюбленных не перед кем.
Его синие глаза потемнели, а приветливая улыбка словно растопила тревогу, от которой у Джулии сжималось сердце.
- Я бы все-таки посидел немного, - сказал он. - Если ты, конечно, не против. Мне хочется поговорить с тобой.
Джулия ощутила безмерную радость. В глубине души она надеялась, что он останется, пусть Келли и нет дома. Она даже молилась о том, чтобы ему захотелось провести с ней хоть несколько минут, хотя сегодня вечером в этом нет никакой необходимости. Сейчас, когда Райан сказал, что хочет побыть с ней, Джулия была по-настоящему счастлива.
- Отлично! - ответила она. - Я испекла клубничный пирог, и кофе уже готов.
Вскоре они расположились в гостиной, весело обмениваясь новостями. Райан поведал о потрясающем рецепте тушеных грибов, который придумала Шарлотта, а Джулия призналась, как приятно ей было доверие Келли. Разумеется, она умолчала о теме их откровенной беседы и предпочла ничего не говорить о том, каким досадным оказалось для нее окончание разговора.
- В общем, - закончила она, - мы с Келли живем мирно, как в раю. - Она улыбнулась и добавила: - По крайней мере пока.
Джулии было приятно видеть, с каким вниманием Райан слушает ее, казалось, ему на самом деле интересно, как она живет. Да и она сама поймала себя на том, что жадно вслушивается в его слова. Наверное, так беседуют счастливые пары, которые женаты уже не первый год. Вероятно, им так же хорошо вдвоем, они так же готовы слушать друг друга бесконечно долго.
- Хочешь еще кофе?
- Нет, спасибо. - Райан поставил пустую чашку на блюдечко. - Знаешь, - он серьезно посмотрел на нее, - мне было очень приятно проводить с тобой время.
Она улыбнулась. Похоже, он говорил искренне, и его слова порадовали ее. Ей тоже нравилось быть с ним, и она уже не раз задавалась вопросом, не хочется ли ей, чтобы он был рядом всю жизнь. Если так, не привыкнет ли она к его очарованию? Не исчезнет ли дружеское доверие, которым они оба дорожат?
Да, она знала, что всегда не доверяла мужчинам. Именно это недоверие заставило ее столько лет прожить в одиночестве. Но, наверное, если есть на свете человек, которому она без колебаний доверилась бы… это Райан.
Джулия протянула руку и коснулась его колена, надеясь, что этот жест яснее всяких слов поможет ему понять ее чувства - ведь сама она еще не разобралась в них.
Райан взял ее руку в свою, слегка поглаживая сильными пальцами.
- У меня для тебя приятная новость, - сказал он тихо.
- Я очень люблю хорошие новости, - так же тихо ответила Джулия, наслаждаясь его прикосновением.
Уголок его рта приподнялся в улыбке, и сердце дрогнуло у нее в груди.
- Черри отступилась от меня, - сказал он. - И нам незачем больше изображать влюбленную пару.
Джулия окаменела: она не ожидала такого поворота событий. Никак не ожидала. То, что она услышала, словно льдом сковало ее, оглушило, начисто лишив способности двигаться и соображать.
- Ты помогла мне как настоящий друг, - сказал Райан.
И ему она тоже не нужна.
Эти жестокие слова громом небесным отозвались в ее душе - как эхо в глубине холодного склепа.
Джулии отчаянно хотелось заплакать, но глаза оставались сухими, и только одинокая девочка, всегда живущая в ее памяти, заливалась горькими слезами.
Все кончено. Всего несколько минут назад он сказал, что ему было приятно проводить с ней время, а она не обратила на это внимания. Почему, почему она ни о чем не догадалась?
- Джулия?
Он слегка сжал ее пальцы, и она вспомнила, что руки их до сих пор соприкасаются, а идиотская улыбка словно приклеена к ее губам.
И ему она тоже не нужна.
При мысли об этом она ощутила такую невыносимую боль, что невольно поморщилась. Выпрямилась, высвободила руку; поставив на столик чашку, глубоко вздохнула, отчаянно пытаясь справиться с бурей переживаний, захлестнувших ее душу. Однако все было напрасно.
Горько сознавать, но, наверное, ей только показалось, будто Райан не такой, как другие мужчины, что ему можно доверять.
- Разве это не отличная новость? - спросил он.
Джулия кивнула, не решаясь заговорить.
Неужели он действительно думает, что она обрадуется и поздравит его? - размышляла она. Неужели он способен вот так оттолкнуть ее и ждать, что они останутся добрыми друзьями?
Вдруг ее осенило, и Джулия поспешно отвернулась. Ведь это она увлеклась, запуталась в тонкой, но прочной паутине сердечных томлений и надежд. Она позволила себе мечтать, фантазировать и даже строить планы и забыла, что от этого ее только сильнее тянет к нему. Так разве можно винить его за то, что в голове у нее такая сумятица, а сердце разрывается от боли, если он точно придерживался условий соглашения?
Наконец она нашла в себе силы ответить ему.
- Я… Ну что же, Райан, я очень рада, - через силу выговорила она. Горло сводили спазмы, и Джулии стало страшно, что она вот-вот задохнется. - Честное слово, очень рада. Замечательно, что ты теперь можешь больше не опасаться Черри и… и твоя дружба с ее отцом при этом не пострадала.
Господи, у него такой счастливый вид! Он, конечно же, рад, что отделался от этой рыжеволосой стервы и что не надо больше изображать страстно влюбленного поклонника.
Джулия чувствовала себя униженной. Но ведь она сама во всем виновата! Ею снова воспользовались. Подумать только, как легко она попалась на удочку - и это после стольких лет одиночества и обещаний быть мудрой и не поддаваться на обманчивые уловки!
И ему она тоже не нужна.
- Сказать тебе не могу, как я был счастлив, когда Черри позвонила мне, - продолжал тем временем Райан. - Все кончено - и я очень рад. - Он протянул руку и коснулся ее колена. - Но я хочу, чтобы ты знала - я готов и дальше помогать тебе. То есть ради Келли. Пока ты будешь считать, что я нужен тебе…
- Не нужен, - Джулия оборвала его резко, невежливо и даже не заметила, с каким недоумением он взглянул на нее.
К черту, она должна освободиться от постыдных условий этой проклятой сделки - и поскорее.
Сбросив его руку со своего колена, она сжала кулаки и порывисто вскочила, едва не опрокинув кофейный столик.
- Ты мне не нужен, - отчеканила она, прищурившись. - Мне вообще никто не нужен. - Она тяжело дышала. - И твоя помощь мне не нужна. И Келли - тоже. Я сама могу воспитать дочь. Все эти годы я справлялась одна. У моей девочки есть только я - и я посвятила свою жизнь ей, чтобы она всегда могла рассчитывать на меня. И ты думаешь, что я впущу в нашу жизнь мужчину и позволю ему все испортить?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Она думала, что он разозлится, что ее слова оскорбят его. Ожидала - нет, хотела, чтобы он пришел в ярость, и тогда она с чистой совестью могла бы выставить его за дверь. Выгнать из своего дома. Из своей жизни. Навсегда.
Однако она никак не ожидала, что он встретит ее слова с непоколебимым спокойствием. Такой же неожиданной стала для нее и нежность, затеплившаяся в глубине его синих глаз.
- Присядь, Джулия.
Его бархатистый голос прозвучал так ласково, что ей отчаянно захотелось повиноваться ему, хотя обида, боль и горечь словно парализовали ее.
- Пожалуйста, - попросил он и осторожно тронул ее руку.
Его прикосновение словно обожгло ее, растопило ледяной панцирь унижения, сковавший душу. Джулия осторожно присела на краешек дивана. Странное чувство охватило ее. Ей казалось, что она смотрит на себя откуда-то издалека, стараясь примирить хаос мыслей в голове с пожаром, бушевавшим в сердце. И в то же время она продолжала жадно ловить каждое его слово, каждый взгляд, каждый жест.
- Мне почему-то кажется, - начал Райан, - что ты сердишься вовсе не на меня, а на кого-то, кто давным-давно заставил тебя страдать.
Господи, ну почему же он не уходит, недоумевала Джулия. Не пускай его в свое прошлое! Не смей быть с ним откровенной!
- Ты ошибаешься, - почти спокойно произнесла она.
Он словно не услышал предостережения в ее голосе.
- Ты только что сказала, что вам не нужна моя помощь - ни тебе, ни Келли. Но мы с тобой знаем, что это не так. - Похоже, он говорил совершенно искренне. - Если я был тебе совсем не нужен, зачем тогда мы заключили этот договор?
Джулия до боли сжала губы. Она не обязана ему ничего объяснять, не обязана оправдываться, и черт бы ее побрал, если она скажет ему хоть слово.
- Я был нужен тебе, - сказал он. - Так же, как и ты была нужна мне.
Не вздумай ни в чем признаваться, требовал инстинкт самосохранения.
- Джулия, я не нарушил условия сделки. - Он посмотрел ей в глаза. - Я соблюдал все правила. Твои правила, - напомнил он. - Когда ты предложила обойтись без рук, без поцелуев и так далее, я согласился. - Он глубоко вздохнул. - А согласился я потому, что… Короче говоря, я понял, что у тебя проблемы.
Джулия раздраженно фыркнула, хотя в глубине души не могла не подивиться проницательности Райана.
- Нет у меня никаких проблем, - заявила она, с ужасом сознавая, что не смеет взглянуть ему в глаза.
- Возможно, ты не хочешь признаваться в этом мне, - сказал он. - Но, Джулия, ты же знаешь, что это правда.
Райан отнял руку, и ей показалось, что на нее тут же повеяло холодом.
- Я с самого начала старался соблюдать определенную дистанцию, хотя временами это было очень нелегко. И поступал так потому, что чувствовал… что когда-то тебе пришлось довольно трудно.
Он помедлил, заканчивая фразу, и это подействовало на Джулию, как красная тряпка на быка. Да что он там воображает? Что у нее в сердце незаживающая рана?
- Говорю тебе, нет у меня никаких проблем, - огрызнулась она.
Джулия смутно чувствовала в его словах нечто очень важное, что-то ускользнувшее от ее внимания, однако раздражало, что он продолжает настаивать, будто у нее не все в порядке в жизни. Нет, она ни за что не откроет ему ни душу, ни сердце. Не впустит его в свое прошлое. Слишком острую боль причиняют ей до сих пор визиты в страну воспоминаний.
И снова он, казалось, не заметил ее резкого тона.
- Я думал, мы с тобой понимаем друг друга, - сказал он, - думал, что стал для тебя другом. Ведь ты небезразлична мне. Я, правда, не знаю, кто именно заставил тебя страдать, и не знаю, когда это было - месяц назад или десять лет, но хочу, чтобы ты знала: если тебе вдруг захочется выговориться, я всегда буду готов выслушать тебя.
Вот оно наконец, сообразила Джулия. Ты небезразлична мне. Он ведь так и сказал?
- Не могу, - она приложила пальцы к дрожащим губам, - не могу об этом говорить. Тем более с тобой. И вообще ни с кем.
В эту секунду она расслышала, что так настойчиво нашептывал ей внутренний голос.
Уступи. И доверься.
Джулия знала, что это невозможно. Собственно говоря, уже немало лет прошло с того дня, когда она поклялась никогда и никому не доверять. Слишком дорого приходится платить за доверие.
- Да нет же, Джулия, можешь.
Он говорил тихо и убедительно, и она почувствовала, что сил противиться ему у нее не осталось.
- Что бы тебя ни мучило, ты не сможешь вечно таить это в душе. Это просто вредно. - Он на миг замолчал, а потом добавил: - И несправедливо - не только по отношению к себе, но и к тем, кто тебя любит.
- Я боюсь.
Едва Джулия призналась в своем страхе, как Райан понял: она готова быть с ним откровенной и поведать то, что не рассказывала еще никому на свете. Сердце его переполнила нежность.
Ему и самому вдруг стало страшно. Он всегда боялся чересчур сближаться с женщинами, и сейчас этот страх вновь шевельнулся в его сердце. Должно быть, он сходит с ума. Признавшись в том, что Джулия ему небезразлична, он коренным образом изменил их отношения и теперь поневоле страшился собственной уязвимости.
Но ведь он был с Джулией совершенно искренен, говоря, что считает себя ее другом. Это правда. Он должен быть сильным, раз он нужен Джулии.
- Не бойся, - успокоил он ее.
Обняв, он осторожно привлек ее к себе, и она прислонилась спиной к его груди. Он почти физически ощущал, как страх и напряжение покидают ее.
Джулия молчала долго, очень долго, но Райан умел ждать.
- Это случилось… - начала она и умолкла. - Это случилось довольно давно.
- Когда? - мягко поинтересовался Райан.
- Еще до рождения Келли.
Райан нахмурился. Выходит, она столько лет жила с этой болью!
И снова наступило молчание. Райан напряженно размышлял, кто же мог заставить Джулию страдать. Отец Келли? Или ее собственный отец?
- Мама умерла, когда я была совсем маленькой, - заговорила Джулия. - Отец воспитывал меня один. Он был… - она умолкла и нервно сглотнула, - очень строгим. Не давал мне сделать ни шагу без его ведома. Не разрешал ни с кем встречаться. Мне было даже запрещено дружить с мальчиками.
Конечно же, подумал Райан, ссоры с Келли как в зеркале отражали все, что пришлось пережить самой Джулии. Вероятно, он напрягся и этим выдал свои мысли, потому что Джулия повернулась и заглянула ему в глаза.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - извиняющимся тоном сказала она. - Что история повторяется. Что я отравляю жизнь Келли так же, как в свое время отец испортил мою. Но все совсем иначе. Келли всего четырнадцать лет, Райан. Четырнадцать. И она еще не готова к тем решениям, которые могут повлиять на ее жизнь.
Райан сразу заметил, как Джулия разволновалась.
- Расслабься, - посоветовал он ей. - Я не хочу навязывать тебе свое мнение. Кроме того, мы ведь говорили не о Келли, а о тебе.
- Но я хочу, чтобы ты понял. - Черные глаза Джулии с мольбой смотрели на него. - Это не одно и то же. Мне было семнадцать. Я была почти взрослая. И мне не разрешалось даже говорить с мальчиками по телефону. Не разрешалось приглашать их в гости. Я жила, как в средневековье. А уж о том, чтобы пойти на свидание, я и не говорю. Если бы хоть заикнулась об этом, у отца случился бы сердечный приступ…
Она резко вздрогнула, как будто последние слова причинили ей острую боль.
- Что такое? - спросил Райан, бережно обнимая ее. - О чем ты думаешь?
- У него действительно случился сердечный приступ, - глухо прошептала Джулия. - Вернее, - поправилась она, - удар. Из-за меня у отца случился удар.
- Но, Джулия…
- Говорю тебе, так оно и было. - Она машинально схватила его за руку. - Я была ужасной дочерью. Тайком убегала из дома - и не один раз. К парню, который говорил, что любит меня. А я была молодой и глупой - да, глупой, потому что поверила ему. - Она снова повернулась и прислонилась к его груди. - Я забеременела, - прошептала она.
- О Господи, Джулия, милая, - Райан нежно коснулся щекой ее шелковистых волос, надеясь, что это немного успокоит ее, хотя разве может что-нибудь уменьшить боль от возвращения в прошлое.
- Худшие минуты в жизни я пережила, когда сказала отцу Келли, что у нас будет ребенок… - На руку Райана упала горячая капля. - Он расхохотался мне в лицо, - продолжала она. - Сказал, что не желает больше меня знать. Что не хочет слышать о нашем ребенке. И не позволит мне поломать ему жизнь. Сказал, что я должна сделать аборт. И пригрозил, что если только скажу кому-нибудь, кто отец моего ребенка… - Она всхлипнула. - Он сказал, что будет отрицать, что спал со мной.
Плечи ее вздрагивали, и слезы лились рекой.
- Джулия, - тихо произнес Райан, - тот парень, наверное, сам был еще ребенком. Незрелый юнец - разве он понимал, что говорит? Много ли он знал о жизни, о том, что сделал с тобой, с Келли, с самим собой?
- Он был старше меня! - запальчиво возразила Джулия. - И уже собирался поступать в колледж. Работа у него тоже была. Он говорил, что любит меня. И я решила, что он непременно полюбит и нашего ребенка. А он использовал меня, Райан. - Она помолчала и повторила совсем тихо: - Он использовал меня!
Видеть ее страдание было для Райана худшей из пыток.
- Ну тогда он просто подонок, вот и все, - сказал он, но она словно не слышала.
- Самое страшное случилось, когда я вернулась в тот вечер домой. Отец увидел, как я влезаю в окно своей комнаты.
Вот почему Джулия так болезненно отреагировала на поведение Келли, отметил про себя Райан.
- Мы поссорились, Райан, поругались самым ужасным образом. Я не сказала ему, что беременна - вернее, не успела. Понимаешь, он… он вдруг стал заговариваться, а потом потерял сознание. Я вызвала "скорую".
- Представляю, как тебе было тяжело, - сказал Райан, обнимая ее.
- Я ездила к нему в больницу каждый день. И умирала от страха, зная, что должна буду все ему рассказать о ребенке, которого мне придется воспитывать в одиночку. Когда наконец отец поправился, я рассказала ему, что жду ребенка.
Слезы снова закапали на руку Райана.
- Это было ужасно. Он говорил со мной так враждебно. Приказал сдать ребенка в приют. И сказал, что не собирается заниматься воспитанием ублюдка.
Джулия сжала руку Райана так сильно, словно от этого зависела ее жизнь.
- Но я не могла так поступить, - дрожащим голосом сказала она. - Не могла отдать мою малышку в чужие руки.
- Ну, конечно же, нет, - прошептал Райан.
- В июне я окончила школу, - продолжила Джулия, помолчав. - Я ждала ребенка. Друзей у меня не было. Отец отказывался со мной разговаривать. На следующий день после выпускного вечера, - она глубоко вздохнула, - я сбежала из дома. Сбежала так далеко, как только могла. Мне было страшно подумать, что отец отберет у меня ребенка.
- Но как же ты не пропала? - Райану так хотелось узнать дальнейшее, что этот вопрос вырвался у него сам собой. - Что ты делала? К кому обратилась за помощью?