Они вместе перекусили: съели рыбу и чипсы. Тук носилась по пляжу как угорелая, а затем улеглась возле Кетчупа в блаженном изнеможении. Собачки тоже лакомились чипсами и выглядели вполне счастливыми.
Кетчуп поправлялся с каждым днем. Лапа его была переломана в нескольких местах, ее еще нужно было лечить, но теперь он был вместе с Тук, и он нашел свой дом.
Более того, он нашел мальчика. А мальчик нашел собак. Им втроем было очень хорошо. Бейли хохотал, отец его улыбался, а Мисти стала убирать чипсы подальше от собак. Ник сделал то же самое, и случайно его рука снова коснулась ее руки.
Они взглянули друг на друга. Ник отодвинул чипсы. Затем снова прикоснулся к ее руке. И задержал в своей.
- Сегодня был прекрасный день, - тихо сказал он. - Спасибо, Мисти.
- Ты имеешь в виду - спасибо, что Мисти не победила? - сказала она с иронией.
Ник, покачав головой, вдруг взял ее руки и притянул ее к себе:
- Я совсем не это имел в виду. Мисти…
Что он делает? Он хочет поцеловать ее? Прямо сейчас?
- Но не перед Бейли! - выдохнула она.
- Что "не перед Бейли"? - спросил Ник, с улыбкой глядя в ее глаза. - Не выразить благодарность за то, что его учительница преподала нам жизненный урок?
- Разве это у меня получилось?
- Легко, - сказал Ник. - Просто ты была самой собой. - Он еще ближе притянул ее к себе. - Мисти…
- Нет!
- Ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя?
- Нет!
В глазах его заиграл смех. Губы дрогнули в улыбке. Этому мужчине очень шла улыбка. Казалось, он был рожден для того, чтобы улыбаться.
- Бейли, закрой глаза, - сказал он. - Мне нужно подарить Мисти благодарственный поцелуй.
- Она не любит поцелуев, они слюнявые, - сказал Бейли. - Она все время говорит это Кетчупу. И Мисти не любит, когда ее облизывают языком, - добавил мальчик. - Вчера Кетчуп облизал ее после того, как съел косточку. Мисти пошла и умыла лицо с мылом.
- Значит, никакого облизывания?
- Ник… - Она пыталась стать серьезной. Но глаза его смеялись, в них играли дьявольские огоньки - завлекающие, манящие…
- Мисс Лоуренс сказала, что я не должен целовать ее перед тобой, - сказал Ник своему сыну, не сводя с нее глаз.
"Он занимается со мной любовью глазами, - подумала она. - Как такое возможно?"
- Да, именно это я сказала, - прошептала она.
- Поэтому возьми Тук, прогуляйся по пляжу и скорми остатки чипсов чайкам.
- Почему? Я хотел бы посмотреть, как вы целуетесь.
- А что бы сказали дети в школе, если бы увидели, что ты целуешь девочку? - спросил его отец.
Бейли задумался:
- Я думаю, они бы стали смеяться.
- Бейли, сейчас же иди к воде! Хорошо? - А затем, когда Бейли, засмеявшись, побежал вместе с Тук к чайкам на берегу, Ник прижал Мисти к себе: - Хочешь ты этого или не хочешь…
Родители считали его сумасшедшим, потому что он любил рисковать. А потом он поклялся, что с риском покончено. Было ли это рискованно - влюбиться через неделю после первой встречи? Было ли это рискованно - хотеть эту женщину?
Когда он решил, что любит Изабеллу, - это действительно был риск. Более того, это была катастрофа. Но сейчас он нисколько не рисковал. Ведь это была Мисти. Тихая гавань после шторма…
Она не отодвигалась от него. "Сейчас я почувствую ее губы, - подумал Ник. - Они будут теплыми. Упругими и нежными. Любящими и утешающими".
Но когда он прикоснулся к ее губам, они оказались… обжигающими. Горячими. Жаждущими.
И вдруг Ник обнаружил, что уже не он, а она его целует! И в этих поцелуях не было ничего безопасного! Они говорили об очень многом. Они говорили о том, что эта женщина хочет его и возбуждается от его прикосновений. Они говорили ему, что она хочет его так же страстно, как и он - ее, и даже больше.
В его объятиях она почувствовала себя любимой, желанной. Ник понял это потому, что то же самое случилось с ним. Ужас прошедшего года испарился, словно дым. Ник забыл о своем мучительном и неудачном браке, забыл о постоянном ощущении канатоходца, балансирующего над пропастью. Все вокруг него исчезло, и осталась только Мисти…
Он стал целовать ее еще более страстно, и она так же страстно целовала его в ответ, порывисто прижавшись к нему. Она прижалась к нему так, что буквально растворилась в нем, и дыхание ее стало его частью.
Ник нестерпимо хотел ее…
Но он был на пляже, с сыном и двумя собаками.
Кетчуп втиснулся между ними. Руки Мисти вдруг оттолкнули его. Она хочет это прекратить?
Да, они должны остановиться.
Они стояли друг против друга, и Мисти смотрела на него изумленным, смущенным и потерянным взглядом.
Но вот взгляд ее изменился, на лице снова появилась улыбка.
- В чем дело? - спросил он, но улыбка ее теперь стала уверенной и дерзкой. Ник подозревал, что это была маска.
- Это совершенно неприемлемо, вот в чем дело! - бросила она. - Для меня совершенно неприемлемо целоваться с отцом одного из моих учеников.
Ее ученик теперь кричал им издалека.
- Мне можно вернуться? - донеслось до них.
- Да, - помахал сыну Ник.
- Я думаю, что тебе надо называть меня просто Мисти, - сказала она, когда Бейли подбежал к ним. - Когда мы не в школе.
- Хорошо, - кивнул Бейли. - Скажите, вы собираетесь выйти замуж за папу?
Настало время вернуться к реальности.
- Э-э-э… - промямлила Мисти, а затем, взяв себя в руки, произнесла назидательным учительским тоном: - Если ты с кем-то целуешься, это не значит, что ты собираешься выйти за него замуж.
- Но это значит, что вы любите его.
- Да, - подтвердила Мисти, стараясь не смотреть на Ника. - Вот я поцеловала тебя вчера на ночь. Это же не значит, что я собираюсь выйти за тебя замуж.
- Но вы поцеловали меня совсем не так, как папу! - В голосе мальчика прозвучало удовлетворение, будто все шло так, как он задумал.
Мисти подозрительно взглянула на него, а затем, точно так же, на его отца.
- Вы обсуждали, как я целуюсь?
- Нет, - замотал головой Ник, но почему-то отвел глаза…
- Я видел, как вы целовались в прачечной, - признался Бейли. - Я немножко… подсматривал. Но не долго. - Он усмехнулся. - Но я увидел, что папа целует вас, и потом я спросил его, приятно ли это - целовать девочку? А он сказал, что это зависит от девочки. А потом он сказал, что очень-очень-очень приятно целовать вас. Поэтому я спросил, собирается ли он снова вас поцеловать, а он сказал, что в скором времени. И сегодня поцеловал.
Мисти уставилась на Ника:
- Значит, ты запланировал…
- Я просто воспользовался подвернувшейся возможностью, - сказал Ник, стараясь выглядеть невинно. - Что в этом такого?
- Сколько раз вам придется целоваться друг с другом, пока вы не поженитесь? - спросил Бейли.
- Сотни раз, - сказала Мисти, а затем, подметив веселые искорки в глазах Ника, добавила: - Поэтому я больше не собираюсь целоваться с твоим отцом.
- Правда? - спросил Ник, и вдруг улыбка исчезла с его лица. - Это был не просто поцелуй, - тихо сказал он. - Ты знаешь, что это было нечто большее.
- Это был просто поцелуй! Я твоя квартирная хозяйка.
- Я не прошу о снижении квартирной платы.
- А я собираюсь ее повышать. - Мисти стала складывать вещи, решив заняться каким-нибудь делом, чтобы только не смотреть на него.
- Почему ты боишься? - спросил Ник, и она покачала головой.
- Я не боюсь. Ведь именно ты, а не я, ищешь безопасности.
- Эй, ведь мы вышли в море на яхте!
- Я не хочу быть "тихой гаванью", - пробормотала она.
Ник нахмурился:
- Не понимаю, о чем ты?
- Безопасно. Это ко мне. Разве ты не понимаешь? Не поэтому ли ты поцеловал меня? А теперь прости, мне надо пожелать спокойной ночи бабушке.
- Вот видишь, почему я не могу устоять, - сказала она Кетчупу уже дома. Мисти переодевалась, чтобы ехать в больницу. - Я вся дрожу, когда вижу его, но он думает, что я - "тихая гавань". Если я поддамся ему… Если растворюсь в нем, как он того хочет, тогда я останусь здесь навеки. В этом доме. Буду матерью Бейли. - И женой Нику? - Может быть, я хочу этого, - сказала она. Кетчуп лежал на ее кровати, внимательно глядя на нее, а Тук бегала по комнате и что-то вынюхивала. - Бэнкси-Бэй - замечательное место, самое лучшее место в мире.
Будто отвечая ей, Тук запрыгнула к ней на кровать и свернулась калачиком рядом с Кетчупом. Мисти взглянула на них. На двух собак, уютно устроившихся на ее кровати. Счастливых и уверенных в своем будущем.
Но… На морде Тук был шрам: собачке пришлось пережить тяжелые времена. Лапа Кетчупа все еще находилась в гипсе.
- У вас, ребята, было немало приключений, - прошептала Мисти. - А теперь вы обрели дом, но в результате я никогда не смогу уехать отсюда.
"Не надо думать об этом, - сказала она себе. - Возьми свои альбомы и сожги их".
- Я счастливая девушка, - сказала она собакам. - Мне несказанно повезло. Да, я должна сжечь свои альбомы.
Но она не сожгла. Перекинув сумку через плечо, она отправилась к бабушке.
Глава 9
Само собой получилось, что они стали парой в глазах всего города. О них ходили слухи, но вполне доброжелательные. Люди просто болтали о том, что Ник поселился в доме Мисти, что он приличный мужчина, вдовец и что Бейли нужна мать…
- И он богат! - воскликнула Луиза, учительница пятого класса, когда, исследовав биографию Ника по Интернету, узнала о нем гораздо больше, чем знала Мисти. - Он может потребовать любой гонорар за свои проекты, - с благоговением сообщила она Мисти. - Заказчики выстраиваются к нему в очередь. Если бы я раньше это поняла, то выставила бы Дэна и детей из дома и сама сдала бы ему жилье. Тебе сильно повезло!
Мисти была известной личностью в городе. Люди относились к ней с симпатией, зная о том, что она росла без отца и матери, со старыми и больными бабушкой и дедушкой. Люди знали о том, что она мечтает о путешествиях, знали, что она не могла осуществить свои мечты. И это было прекрасное разрешение проблемы.
В ее дом поселился Ник.
"Скажи, что приготовить тебе на ужин?" - каждый раз спрашивал ее Ник, когда приезжал за Бейли в школу, ни от кого не скрывая тот факт, что они ужинают вместе. И почему они должны были это скрывать? Собаки и Бейли настояли на том, чтобы дверь между двумя половинами дома была постоянно открыта. Ник очень любил готовить, особенно экспериментировать с разнообразными блюдами, и было бы глупо сидеть в своей половине дома с чашкой чаю перед телевизором, когда другую половину наполняли самые заманчивые запахи…
В их жизни появился определенный порядок. После ужина они шли с собаками гулять на пляж. Кетчупа они ставили на травку, он нюхал ее и неспешно прогуливался, ковыляя на трех ногах, а Бейли между тем бегал и прыгал вокруг него вместе с Тук.
Затем Ник укладывал спать Бейли, в то время как Мисти отправлялась к бабушке, а когда возвращалась домой, Ник всегда ждал ее на веранде.
Он напряженно работал целый день - Мисти знала об этом, так как он показывал ей свои чертежи, но всегда откладывал свою работу в сторону, чтобы встретить ее. Поэтому, когда она подъезжала к дому, Ник всегда сидел в кресле-качалке с кружкой пива в руке. Собаки лежали на ступеньках. Бейли спал в своей комнате.
Это было невероятно соблазнительно. Как призыв сирены…
Иногда она сопротивлялась. Говорила, что ей надо еще поработать. Когда это случалось, Ник просто улыбался в ответ и отпускал ее. Но с каждым днем она утрачивала способность к сопротивлению, поэтому оставалась сидеть на веранде вместе с ним. Нет, она не пила какао, но это было почти одно и то же. Ник рассказывал ей о своих задумках насчет дизайна яхты, спрашивал, как прошел у нее день. Но иногда… если они засиживались допоздна, упоминал о тех странах, где он побывал, и Мисти не могла удержаться от расспросов. И Ник рассказывал ей подробности.
Она с замиранием сердца слушала его, и ей казалось, что она сама все это пережила. У Ника было столько приключений, что их с лихвой хватало и для нее.
Когда луна высоко поднималась над горизонтом, Мисти спохватывалась, что уже очень поздно. Она вставала, и Ник тоже вставал вместе с ней.
Он всегда целовал ее на ночь. И это было нормально. Поцелуи Ника стали для нее такими же естественными, как воздух, которым она дышала. Это казалось правильным и восхитительным - и через месяц Мисти стало казаться, будто Ник всегда был частью ее жизни. И частью Бэнкси-Бэй.
Он рисовал картины для театрального общества. Он починил спасательную шлюпку в яхт-клубе. У него появились друзья в городе.
А подруги Мисти стали планировать ее будущее.
- Ты знаешь, мать Доры скоро приезжает к ней из Англии, - однажды задумчиво сказала ей Луиза. - Дора с удовольствием пойдет поработать в школу, пока ее мать будет присматривать за детьми. И если вы с Ником раздумываете, когда вам провести медовый месяц…
- Ты уверена, что он не предлагал тебе выйти замуж? - спросила Луиза через неделю.
Мисти горестно покачала головой:
- Нет.
- Он выглядит так, будто сделал тебе предложение. И ты его приняла.
- Но разве я могла это пропустить?
- Ты его не стимулируешь. - Луиза осуждающе взглянула на нее. - Будь активнее. Распали его. Забеременей от него!
- О!..
Мисти знала, что его сдерживает. Ее нерешительность. Ник чувствовал это, поэтому не давил на нее. Значит, ей надо больше улыбаться ему. И соглашаться на все, что он будет ей предлагать.
В пять часов утра Мисти проснулась. Это был самый глухой, самый "мертвый" час ночи, когда все выглядит в черном цвете. Мисти ощутила странное гнетущее чувство. Будто все внутри ее опустело.
Что-то случилось. Откинув одеяло, она встала, и в эту секунду зазвонил телефон.
Бабушка! "Она умерла".
Мисти не знала, произнесла ли она эти слова вслух. Она мгновенно очутилась в холле, возле телефона, и взгляд ее был обращен в никуда. И Ник оказался рядом с ней. Он обнимал ее и целовал ее волосы.
- Мне… мне надо идти.
- Конечно, ты пойдешь. Надень что-нибудь теплое, - сказал Ник, и, пока Мисти одевалась, она слышала, как он говорил с кем-то по телефону.
Затем кто-то появился возле порога двери. Кетчуп коротко залаял, потом затих, и Мисти, выйдя из своей комнаты, увидела Луизу в холле. У мужа Луизы по соседству была ферма, сын Луизы учился в одном классе с Бейли. Луиза и Мисти часто обменивались классами, поэтому Бейли хорошо знал Луизу.
Она крепко обняла Мисти.
- О, Мисти, дорогая, твоя бабушка была прекрасным человеком, и это невосполнимая потеря. Ник сказал, что поедет в больницу вместе с тобой, поэтому я останусь здесь, пока Бейли не проснется. Затем я заберу его к себе домой. Я могу сказать ему, что случилось?
- Можешь, конечно, - онемелыми губами произнесла Мисти.
- Сегодня суббота, - сказала Луиза, - и, если Бейли не будет возражать, он останется у меня на ночь. Тогда вы сможете заняться делами. Но мы поговорим об этом позже.
Ник обнимал ее, пока они шли к машине. Мисти дрожала в темноте, прижимаясь еще крепче к нему. Она знала, что это скоро произойдет. Это не было для нее шоком. Но…
- Она была для меня единственным родным человеком.
- Жаль, что я так с ней и не познакомился, - сказал Ник. - Должно быть, твоя бабушка была замечательным человеком.
Он тронул машину, а Мисти, свернувшись калачиком на пассажирском сиденье, задумалась о его словах. Они были для нее утешением.
- Спасибо тебе, - сказала она ему, когда они ехали по шоссе.
- Это для меня большая честь, - откликнулся он.
Следующие несколько дней прошли как в лихорадке. Слишком много людей, слишком много хлопот, слишком много боли в ее сердце. Мисти было очень тяжело осознавать, что бабушки больше нет на свете. И если бы ей одной пришлось организовывать похороны…
Но она была не одна. Ник на каждом шагу был рядом с ней. В первую ночь после смерти бабушки она прижалась к нему и он крепко обнял ее. Если бы Ник отнес ее к себе в постель, она ушла бы от него. Но…
- Я не хочу, чтобы ты пришла ко мне в горе, - тихо сказал он. - Я просто полежу с тобой, пока ты не уснешь.
- Ты сильнее, чем я. - Мисти попыталась усмехнуться. - Если ты думаешь, что я смогу уснуть рядом с тобой…
- Хорошо, наверное, это невозможно. - Он поцеловал ее и прижал к себе. - Тогда будем спать отдельно, в своих спальнях.
- Ник…
- Нет, - сказал он почти строго. - Я хочу тебя всю, Мисти. И я хочу, чтобы ты пришла ко мне не потому, что ты несчастна и уязвима, а потому, что ты хочешь меня.
Он был сильнее, чем она. Больше всего на свете ей хотелось сейчас полежать рядом с ним, найти утешение в его сильном теле, найти свой дом…
И она знала, когда он повернулся к ней спиной, что он чувствует это. Он чувствовал, что она разрывается в сомнениях.
У них с бабушкой была единственная связь с матерью Мисти - адвокат в Лондоне. Последняя открытка от матери пришла пять лет назад, и там был указан адрес электронной почты и приписка: "На всякий случай". Мисти отправила письмо матери в то же утро, когда бабушка скончалась. Адвокату она тоже сообщила об этом, но ответа ни от кого не получила.
Но разве она ожидала чего-то другого?
Похороны были многолюдными - бабушку в городе искренне любили. Мисти сидела в церкви в первом ряду, рядом с ней сидел Ник, и ей было все равно, что подумают о них люди. На церемонии прощания она произнесла речь. Потому что кто еще должен говорить о бабушке? Когда Мисти расплакалась в конце, именно Ник встал и поддержал ее.
Бабушка прожила долгую и счастливую жизнь. Мисти не должна была отчаянно горевать о ее кончине. Но ей очень горько было оттого, что…
Где ее мать?
Мисти вспомнила о смерти своего деда, неожиданной, и о горе своей бабушки.
- Твоя мать должна приехать сейчас, - прошептала тогда бабушка, и голос ее дрогнул от боли.
Но мать, конечно, не приехала. Так почему мать должна приехать сейчас?
Гости разошлись, и Ник стал приводить в порядок дом, но потом решил сначала уложить Мисти спать. Собаки уже лежали в ее кровати, теплые и уютные, но Мисти все равно было холодно.
Послышался звук мотора. Какая-то машина подъехала к дому. Мисти взглянула на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Одиннадцать часов? Кто это мог быть? Бейли сегодня захотел остаться на ночь у Натали. Что-то случилось? Может быть, родители Натали привезли мальчика обратно домой?
Она услышала, как хлопнула дверца автомобиля. Приветствие Ника было сдержанным. Затем Мисти услышала какой-то голос, поднявшийся до резкого крика:
- Вы кто? Что вы делаете в моем доме?
Мисти узнала этот голос.
Это была ее мать.