Линде хотелось подбодрить подругу, сказать ей, что та вовсе не умирает, но она промолчала. Между ними давно было решено: не давать неоправданных надежд. Эмили очень больна, и неизвестно, чем все это может кончиться.
- Не знаю, - сказала Линда.
Она и правда толком не знала, как ответить на такой вопрос. Ей так и не удалось до конца понять, какие отношения были у Эмили с ее бывшим мужем.
- Боже, как мне плохо. За что ты наказал меня таким мужем? Для своих детей я бы канула в Лету. Правда, я поэтично выразилась? Канула… слово-то какое архаичное. Джек меня бы живую закопал. Твой Майкл не таков, ведь его дети помнят свою мать?
- Помнят и любят.
- Он хороший человек. Я забыла, как зовут эту девочку?
- Фэй.
- Нет, эту язву.
- Марго.
- Вот-вот. Марго Хэнкс. Я ее имя видела в газете, не говорила тебе?
- Нет. В какой газете?
- Сейчас не вспомню, да это и неважно. О ней там писали, что она что-то вроде восходящей звезды местного значения. И Майкл не говорил тебе? Странно. Вы так до сих пор и не виделись? Ладно, ладно, не буду. Так про эту девчонку было в газете, неужели не видела?
- Говорю же тебе - нет.
- Там было сказано: дочь Майкла Хэнкса и умершей миссис Хэнкс. Джек так бы никогда не сделал, он не дал бы написать: "дочь умершей миссис Никсон". Он напечатал бы: "дочь Джека Никсона", и все. А меня вроде как и вовсе не было на свете.
Линда увидела, как Эмили смотрит на нее, и постаралась улыбнуться подруге.
- Милая, ну для чего ты затеяла этот разговор?
- У кого что болит, тот о том и говорит. Мой муженек - это человек, которому не дорога память ни о ком, а обо мне особенно. А насчет детей… Сама пойми, как мне повезло, что у меня их нет. Во что бы он их превратил? Как бы я могла отдыхать на небесах, зная, что этот негодяй вытворяет. Скажи, а я тебя просила привести его?
- Несколько раз.
- Вот, черт. Так я и знала. Он придет?
- Его… не нашли.
- Ну и ладно. Все равно бы он не явился. Линда…
- Тебе бы надо отдохнуть.
- Нет, я хочу поболтать. Для чего я тебя сюда позвала? Чтобы поговорить с тобой. С этими дамами из церковной общины и потрепаться не о чем. Мне они, конечно, нравятся, душевные тетки, но беседовать с ними о пирожных и печенье… Это слишком.
- О пирожных?
- Ну да. Или о булочках. - Эмили облизнула пересохшие губы, и Линда дала ей попить. - Сначала они говорят мне о том, какая я храбрая, но мы-то с тобой знаем, как обстоят дела с этим по-настоящему. Так что все это шито белыми нитками. Потом они начинают делиться любимыми рецептами. Приходится изображать, что я впала в кому.
Линда отвернулась. Неприятно слышать все это. В словах Эмили есть и доля черного юмора, и, возможно, доля правды - ведь вполне может быть, что кома станет ужасной реальностью. Пока оставалось только уповать на новый антибиотик, который вводили бедняжке.
- Линда, - сказала Эмили. - Я тебе все наврала.
- Да брось ты! - ответила та, поправляя ей подушки и укладывая поудобней.
- Не осуждай меня, дорогая.
- И не собираюсь.
- И еще я не хочу, чтобы ты сердилась.
- Хорошо. Я не сержусь.
И все же Линде ужасно не хотелось слышать новые признания и откровения подруги. Честно говоря, она просто устала разбираться в чужих проблемах.
- Я хочу тебе сказать одну вещь, - настаивала Эмилия.
- Давай, говори.
- Я об этой девке Джека. В общем-то она, наверное, не девка, а довольно умная женщина, образованная, как я.
Линда улыбнулась.
- Как ты? Ого!
- Да. Как я. Мне не до ложной скромности - она умная, и я умная. А знаешь, почему?
- Нет.
- Потому что таков мой муженек. Ему нужна женщина, которая превосходит его в интеллекте.
- Зачем?
- Поверь уж мне, так оно и есть. - Эмили кивнула головой. - Джеку нравятся женщины умные. Может, это и звучит странно; как правило, с мужчинами такое не часто случается, но это же - Джек. А тебе не кажется, что это своего рода комплекс?
Линда сделала вид, что занята шторами, и Эмили снова задремала. Внезапно распахнулась дверь, и девушка из обслуживающего персонала вкатила раздаточный столик. Зазвенела посуда, и тут она уронила стакан. Эмили вздрогнула и открыла глаза.
- Что такое? - взволнованно произнесла она.
- Тебе привезли ужин.
- Скажи им, что я не хочу есть.
- Скажу, но ты сначала посмотри, что тебе принесли, может, попробуешь немного?
- Я не могу даже думать о еде.
- Знаю, знаю, но тебе необходимо съесть хоть что-нибудь.
- Я все забываю, что у тебя медицинское образование.
- А ты не забывай.
- Мне все осточертело.
- Не капризничай. Выпей хотя бы сок.
- Хотелось бы мне быть похожей на тебя, - сказала Эмили. - Ты хоть сама знаешь, какая ты?
- Скажи мне, а то я совсем запуталась.
- Это не так-то просто. Вот, например, Ницше.
- При чем тут Ницше?
- Не мешай. Так вот - Ницше чувствовал жизнь и знал ее.
- И не только он один, - сказала Линда, не понимая, куда клонит Эмили. Может, она бредит?
- Не перебивай. Этот человек знал о жизни все и как-то сказал следующее: по жизни нужно танцевать. День, в течение которого вы не танцевали, считается пропащим. Это про тебя, Линда. Твои дни - танец, простой или сложный. А вот возьми меня - я тоже стараюсь, но музыка не та. Танцую сегодня, а вальс вчерашний. И знаешь, кто еще такой же, как я? Твой Майкл. Но так делать нельзя, надо всегда смотреть, что у тебя есть сейчас. Не стоит оглядываться назад. Ты живешь сегодняшним, Майкл живет вчерашним. И теперь благодаря тебе он оказался в другом измерении. Дорогая, не позволяй этой глупой девчонке побороть тебя, ты ведь нужна Майклу. Вам вместе будет не так уж тяжело одержать победу.
Эмили замолчала. Линда не знала, что той сказать - ей не хотелось затрагивать наболевшую тему так глубоко. Она посмотрела на поднос с ужином. Вид и запах больничной еды вызвали в ней чувство тошноты, и она отвернулась, чтобы, не дай Бог, чего не случилось.
- Я не хочу есть, - сказала Эмили, проследив ее взгляд.
- Да ты посмотри только! - Линда пересилила себя и подвинула ей поднос. - Паштет и бекон, рис, зелень.
- Нет.
- А вот фруктовый салат.
- Это, пожалуй, я попробую.
Линда накормила ее салатом и отнесла тарелки на столик. Эмили затихла, утомленная долгим разговором и попыткой поужинать. Линда устало сидела рядом с ней, прислушиваясь к ее неровному дыханию. Она вспомнила монолог подруги о Ницше и улыбнулась. Что-то в ее словах глубоко затронуло Линду, ей вдруг стала понятней ситуация с Майклом.
Не надо сегодня танцевать вчерашний танец. Линда поняла смысл сказанного. Но все не совсем так, как представила Эмили, - та не знает, что Линда так же тянулась в прошлое, как и ее несчастная подруга, так же пытается вычеркнуть Макса из своей жизни. А Майкл? Он тоже вот-вот станет прошлым для нее, и чем она будет жить тогда? Правда, у нее есть теперь будущее - ребенок. Этого подруга пока не знает и не может вписать в свою сбивчивую теорию.
Около семи на смену Линде пришла сиделка из церкви. Линда решила, что надо сказать ей о том, что больной не нравятся их разговоры на кулинарные темы, но потом она посчитала это неэтичным и ничего не сказала.
Эмили приподнялась на постели, чтобы попрощаться с подругой. Линде было тяжело оставлять Эмили в таком состоянии.
- Не забудь о том, что я тебе сказала, - шепнула ей подруга.
- Не забуду, не бойся.
- Тебе надо как-то решить проблему с Майклом.
Если бы Эмили знала, что она беременна! Но Линда ничего ей не сказала, постояла в ногах кровати, пока та не заснула, и затем тихонько вышла. В коридоре Линда остановилась и тяжко вздохнула, - как она устала! Голова раскалывалась от переживаний, подступала дурнота.
Линда надела пальто и спустилась на лифте в вестибюль. Когда двери открылись, она увидела в холле Майкла, стоящего у стойки дежурного администратора и смотрящего прямо в ее сторону. Он явно заметил ее, и деваться было некуда.
- Линда, подожди! Постой! - крикнул Майкл, потому что она повернулась, чтобы снова войти в лифт. Он поймал ее за рукав и прямо-таки вытащил из кабины. - Мы должны объясниться, - сказал он. - Я не уйду, пока не поговорю с тобой.
Все - она попалась, и придется выслушать его. Майкл крепко держал ее, и теперь не спрятаться, не убежать. Она взглянула ему в глаза и вдруг поняла, что и не собирается это делать, - ей так приятно смотреть на него! Небритый, растрепанный, в рабочей одежде, но близкий, дорогой и такой желанный родной человек.
Линда с трудом отвела взгляд.
- Не сейчас, Майкл. Я очень устала, честно.
Она тайком глянула на него и догадалась, что Майкл старается понять, правду ли она говорит. Скорее всего, он не поверил ей, потому что повел через холл в дальний угол, где за большими пальмами стоял диванчик.
- Давай присядем. - Линда осталась стоять, закусив губу. - Ты должна выслушать меня, только и всего, - сказал Майкл и провел пальцами по ее щеке.
Линда отпрянула.
- Мы больше не должны видеться! - сказала она.
Ее зазнобило, и она молила Бога, чтобы он не заметил этого.
- Почему? - спросил Майкл.
- Марго…
- При чем тут моя дочь? Почему мы не можем встречаться?
- Потому что это невозможно.
- Да почему же, черт возьми?
- Я не… Мне…
Линда хотела наврать что-нибудь, вроде того, что ей он не нужен, не интересен, но не смогла. Майкл смотрел прямо в глаза и сразу бы понял ее уловки. Линда зажмурилась и постаралась вырваться из его цепких рук.
- Нет, ты ответь мне! - требовал Майкл, не отпуская ее. - Иначе я не отпущу тебя!
Линда, как могла, старалась сдержаться, но было уже поздно - она заплакала. Слезы покатились по щекам, и рыдания перехватили горло.
- Милая… - Майкл притянул ее к себе, и Линда уткнулась носом в его плечо. Как давно она совсем одна со всеми своими переживаниями и страданиями! Этого больше не вынести. Она обняла любимого за талию и спрятала лицо на его широкой груди, словно напуганное, несчастное, брошенное всеми дитя. - Что с тобой? Что случилось? Ты больна? - спрашивал Майкл. - Скажи мне все честно!
- О Майкл! Боже мой, Майкл! - всхлипывала она горестно.
- Всемогущий боже, да скажешь же ты мне наконец в чем дело?
- Я беременна, дорогой! Я беременна!
Беременна! Она беременна! Майкл прекрасно понял, что сказала Линда, он не первый раз слышал такое признание. В голове роились тысячи вопросов, которые задают в подобной ситуации, но все это было не то.
"Ты уверена?"
Глупо. Конечно уверена. Стала бы она так убиваться, если бы сомневалась!
"Как ты могла забеременеть?"
Болван. Он прекрасно знает как. Не он ли наслаждался во время этого "как"? Только последний кретин может спросить такое!
Главное - не задать идиотский вопрос. И вообще при чем тут вопросы? Надо сказать ей что-то, она ждет.
- Ну скажи хоть что-нибудь! - пробормотала Линда, заглядывая ему в глаза.
Ему не хочется сказать "что-нибудь". Это неожиданно, это невероятно, но это и радостно, и чувства к Линде переполняли его. Просто все запуталось в его голове, - все не то, не то… И он говорит самое важное, самое сокровенное, то, что скрывал от себя самого:
- Я люблю тебя, Линда!
Оказывается, это тоже не то, потому что Линда заливается слезами еще больше, она рыдает, закрыв лицо руками.
Люди с удивлением смотрят на них. Плевать на всех, но он не хочет оставаться здесь.
- Дорогая, пойдем. Давай выйдем отсюда. - Он обнял ее за плечи и вывел на улицу. Навстречу им попались какие-то люди, смотревшие на заплаканную Линду с любопытством. Прижимая к себе любимую, он повел ее по дорожке. - Я на машине. А ты как добралась сюда? На такси?
Она отрицательно покачала головой.
- Я… Я… У меня машина Эмили.
Майкл остановился, повернул Линду лицом к себе и вытер ей глаза носовым платком.
- Не плачь, мы что-нибудь придумаем! - сказал он ласково.
Линда всхлипнула и пробормотала:
- Я сама придумаю.
Майкл поцеловал ее сначала в одну щеку, потом в другую.
- Я сама все решу! - повторила Линда упрямо.
Он внимательно посмотрел на нее.
- Что это значит? Как это сама? Что ты тут напридумывала?
Ему показалось, что она имеет в виду аборт или еще какую-нибудь глупость.
- Не беспокойся, я от тебя ничего не хочу! - объяснила Линда.
- Ну это ты, дорогая, слишком! Это же и мой ребенок, не забывай. Как я могу остаться в стороне и ничего не делать?
- Именно это от тебя и требуется - ничего не делать, - отрезала Линда как можно спокойнее.
- Я люблю тебя, ты слышишь? Я люблю тебя, дурочка!
- Я тоже люблю тебя, - сказала вдруг Линда, но таким тоном, словно это не имело отношения к их разговору.
- Ты меня сведешь с ума… я скоро рехнусь, честное слово.
- О господи, Майкл. Разве ты не видишь? Я так устала, просто падаю с ног. Давай отложим этот разговор, но знай, ребенок важен для меня. Я не хочу, чтобы с ним случилось что-нибудь. Я этого не переживу. - И она снова заплакала. Нервы Линды сдали окончательно.
- Хватит, - сказал Майкл. - Пойдем со мной.
- У меня тут машина.
- Я тебе не позволю сесть за руль в таком состоянии, понятно? Ты сама только что призналась, что устала и расстроена. Потом заберем твою консервную банку.
- Майкл…
- Линда, пожалуйста! Ты же беременна, не заставляй меня тащить тебя на руках.
Они подошли к грузовику, и Майкл усадил ее в кабину. Линда уже не сопротивлялась, а когда оказалась в машине, даже вздохнула с облегчением, видно, перспектива вести собственную машину домой ее не очень радовала.
- Ответь, ты правду мне сказала? - спросил Майкл, усаживаясь рядом с ней за руль.
Она откинулась назад и устало прикрыла глаза.
- О чем ты?
- Ты любишь меня или нет? Только честно…
Майклу было важно узнать это. Он так долго сомневался в чувстве Линды, что боялся поверить ее словам. Линда молчала и смотрела на него. Майкл завел мотор и тронул машину.
- От мужчин одни только проблемы, - сказала Линда со вздохом.
- Да или нет?
- Да, да, да. Но я справлюсь со своими делами сама. Я не хочу волнений и тревог, не желаю потерять ребенка.
- Поэтому ты так себя ведешь - работаешь день и ночь, сидишь в душной палате Эмили, а тебе нужен свежий воздух. Твоя консьержка сказала, что ты совсем не бережешь себя, да я и сам это теперь вижу.
- Но Эмили позвала меня, я не могла не пойти.
- Да, я понимаю, но посмотри-ка на себя!
- Только не говори мне, что я ужасно выгляжу!
- Ты выглядишь замечательно! Ты лучше всех, и я люблю тебя, но вид у тебя усталый. Линда…
Она не дала ему договорить.
- Послушай, дорогой. Я знаю, как важны для тебя твои дети. Ты прежде всего обязан заботиться о тех, кто у тебя уже есть. Поверь мне - я буду любить наше дитя, да я уже его люблю. Буду заботиться о нем, воспитывать, но сама. Ты понимаешь? Сама.
19
Майкл не знал, что сказать. Он чувствовал - Линда очень устала, и физически, и морально. Он, конечно, мог возразить, но не стал тревожить ее.
- Я отвезу тебя домой, - сказал он, и Линда кивнула.
Только чуть позже она поняла, что он имел в виду не ее дом, а свой.
- Послушай… - начала она.
- Прошу тебя, не говори ни слова, я не хочу ничего слушать, так надо, поверь. Я же беспокоюсь за тебя, ведь ты нездорова.
- Да с чего ты взял? У меня обыкновенный токсикоз. Это бывает сплошь и рядом, ничего удивительного.
Он коснулся ее руки.
- Все равно, ты неважно себя чувствуешь. Тебе надо расслабиться и отдохнуть. Я собираюсь как раз накормить тебя и уложить поспать. Не отказывай мне в этом, а когда ты придешь в себя, мы поговорим.
- Ты опять о своем.
- Да, и не возражай. Если тебе нечего мне сказать, послушаешь меня. Пора кончать с этой неразберихой.
- Майкл…
- Дорогая, не спорь по пустякам. Я приглашаю тебя в гости. Там Фэй, она соскучилась по тебе. Согласись, если не ради меня, то хотя бы ради нее, хорошо? Разреши мне хоть немного позаботиться о тебе, пожалуйста.
- А Марго?
- Она сегодня ночует у своей подружки - у той день рождения, а празднуют они за городом. - Линда посмотрела на него, и Майкл понял, что не ответил на ее вопрос. Она имела в виду совсем другое, но он не намерен был затевать в машине нелегкий разговор. - Я тебе говорил: Марго знает о моих чувствах к тебе. Я сам справлюсь с ее выходками и попытками сесть мне на голову. Девочка сама не знает, чего хочет, но, кажется, у нее есть хороший руководитель. Я прошу тебя доверить мне самому разобраться с Марго.
Линда кивнула и положила руку ему на плечо.
- Ну хорошо, - сказала она тихо.
Она еще что-то добавила, но Майкл не расслышал, а переспрашивать не стал. Линда задремала, откинувшись на сиденье. Майкл вел машину и с любовью посматривал на нее, - под глазами у Линды были темные круги, и вид она имела просто несчастный. Скорее всего, она и уступила ему только потому, что у нее уже не было сил сопротивляться. Хорошо, что он проявил характер и настоял на своем. Перед ними проблема, и они будут решать ее вместе.
Вот и его улица. Почти все дома были украшены рождественскими огнями.
- Я и забыла, что скоро Рождество, - сказала Линда, открыв глаза.
- Подожди, ты сейчас увидишь наш дом, - улыбнулся Майкл. - Фэй постаралась на славу.
Он взял Линду за руку. Пальцы у нее были холодными и слабыми. Как ему хотелось поскорей успокоить и согреть ее! Если бы они могли понять друг друга…
- Очень красиво! - улыбнулась Линда, когда показался его дом.
- Малышка нацепила гирлянды куда только смогла. Мы шутим, что у нас во дворе нельзя долго стоять на одном месте - обовьют гирляндой.
Линда засмеялась и открыла дверцу, чтобы выйти.
- Подожди, - сказал Майкл. - Я сейчас помогу!
Он взял ее на руки и поставил на землю. Они постояли, не размыкая объятий.
- Ты помнишь, что ты мне обещала тогда на берегу? - спросил Майкл. - Помнишь?
- Майкл…
- Нет, ты тогда пообещала не сдаваться. Я призываю тебя к этому сейчас, потому что чувствую - ты идешь на попятный. А теперь пора в дом, видишь, Фэй выглядывает в окно. Она еще не заметила тебя.
Они прошли через двор, стараясь не попасть на освещенную его часть.
Открылась дверь, и на пороге появилась Фэй. Малышка так удивилась и обрадовалась, увидев Линду, что просто остолбенела - стояла в дверях, не зная, что сказать и что делать дальше.
- Эй, - обратился к ней отец. - Ты собираешься нас впустить, или ты превратилась в консьержку миссис Спейси? Может, тебе показать водительские права?
Девочка рассмеялась и пропустила их в дом.
- Какой сюрприз, я так рада.
Он весело потрепал ее по головке.
- Это видно. Где твой брат?
- Занимается в своей комнате.