Выйдя из больницы Петр и Кристина подали заявление в Загс. Дни быстро пролетели. Кристина в красивом белом платье счастливая шла по Английской набережной, держа Петю под руку. Все прохожие мило улыбались красивой паре и приветствовали их поздравлениями. "Какая красивая пара", – шептались люди. – "Невеста настоящая принцесса, а принц истинный Лорд!"
Кристина улыбалась, она была очень счастлива. Петр не мог насмотреться на свою красавицу. Он постоянно целовал ее и сам поправлял на ней каждую складку ее платья.
– Я сейчас задохнусь от нахлынувших чувств, – шептал он на ушко Кристине. – Пусть они едут в ресторан, а мы с тобой рванем домой. Я уже успел соскучиться.
– Тебя так надолго не хватит, – смеялась Кристина. – Тебе нужно поберечь силы после такой сложной операции. Ты мне нужен здоровым!
На правом берегу Невы сияли золотые купола Монастыря. Колокола звали всех к вечерни.
– Я хочу повенчаться, – неожиданно для всех произнесла Кристина.
– Пойдем, прям сейчас, хочешь? – спросил Петр.
– Нет, сейчас будет служба, давай завтра.
– Хорошо, завтра пойдем и все узнаем.
– Спасибо, я очень тебя люблю, – произнесла Кристина и обняла своего суженного. – Если повенчаемся, то ни один человек не сможет нас разлучить.
– Согласен. С Богом будет поспокойнее, – улыбнулся в ответ Петр.
На следующий день новобрачные стояли перед алтарем. Отец Алексей держал их за руки и водил по Храму, читая защищающие семью молитвы.
В Храме воздух был наполнен глубочайшим смыслом. Почему-то опять слезы текли по щекам у Кристины. Она чувствовала, как необъяснимое волнение Божьей благодати распирало душу изнутри. Кристина тайком глянула на Петра и увидела его строгий профиль и философскую складку на лбу. Он заметил взгляд Кристины, повернулся к ней, в глазах тоже стояли слезы, лицо выражало такую благодарность Богу, за то, что он подарил ему настоящую любовь. Он где-то читал, что некоторым людям за всю свою жизнь не дано испытать чувство истинной любви, потому что Бог дарит настоящую любовь тем, кто это заслужил.
– Спасибо тебе, что ты есть, – тихо произнес Петр, обращаясь к жене.
– И тебе спасибо, – так же тихо ответила Кристина.
Именно в этот момент, она уже точно знала, что в скором времени станет мамой. Что Бог приготовил еще один подарок судьбы, Кристина отчетливо поняла в Храме, услышав голос отца Игоря.
В это время Петр стоял и молил Бога, чтобы Кристина смогла стать матерью, чтобы тот диагноз, которые установили врачи исчез навсегда вместе с ее прошлой жизнью.
ГЛАВА 22
– Что это за бред, что ребенок не мой, – кричал Иван на отца. – Какое ДНК, что ты несешь?
– Я сдела анализ Днк, это пацан не твой сын.
– Я тебе не верю, – разрывался Иван. – Что я лох растить чужого ребенка.
– Не веришь, сделай анализ сам.
Иван зло хлопнул дверью и выскочил в бешенстве из квартиры.
Татьяна наливала пустырник в стакан и протягивала его мужу.
– Слушай, вот суки пошли молодые, да ушлые. Нагуляла пацана и давай вешать лапшу богатенькому дурачку, чтобы он на ней женился.
Игорь Сергеевич выпил залпом стакан с пустырником.
– Я ее, стерву, порешу, блатным отдам, по кругу пущу, тюрьма ей раем покажется. А ты говоришь, дядя, дядя. Помнишь, как он требовал ДНК от меня, чтобы убедится, что Ваня мой сын, чтоб наследство оставить?
– Конечно, помню, – ухмылялась Татьяна.
– Хорошее дело, между прочим, чтоб лохами не ходить.
– Ваньку жалко, дурак. Он же к этому пацану так привязался, – произнесла Татьяна, ухмыляясь.
Иван избивал Свету до изнеможения. Он очень устал от того, что наносил удар за ударом. Он бил ее по голове, по животу. Он зверел, глядя на кровь, которая лилась по несчастному лицу Светы.
– Тварь, ты убила моего настоящего ребенка. А мне подсунула Антоновского ублюдка.
– Это твой ребенок, – кричала Света, захлебываясь кровью. – Давай сделаем ДНК снова. Я была уже беременна, когда за Антона замуж выходила, дурак.
Иван толкнул Свету на диван, сам с грохотом уселся в кресло.
– Хорошо, мы сделаем повторную процедуру. Я посмотрю, что она покажет. И если подтвердиться, что ребенок не мой, убью тебя. Ты оставишь расписку, что сама повесилась. Не переживай, я задушу тебя легко, ты мучится не будешь.
Света с ужасом смотрела на Ивана и махала головой в знак согласия.
– Завтра пойдем, куда скажешь, – произнесла Света, закрывая испуганно лицо, ожидая очередного удара.
На следующий день анализ ДНК показал сто процентное отцовство Ивана и он из больницы сразу помчался к отцу со всеми документами, чтобы доказать, что у него все в порядке. Но когда он показал отцу результат анализа, Игорь Сергеевич еще больше разозлился и стал кричать на всю квартиру, что всех отдаст блатным и опустит по кругу, что всех вывернет наизнанку, пока не узнает правду. Он блуждающим взглядом обводил квартиру в поисках поддержке у своей любимой жены Татьяны, которая в это время просто умирала от смеха.
– Таня, что это значит, я не пойму, – кричал взбешенный Игорь Сергеевич, – что ты ржешь, я не пойму?
Таня стояла с ненавистной ему ухмылкой, вытирая слезы от смеха, и говорила одно и то же: "Я знаю, где зарыта собака, я знаю".
– И где же? – орал, разрываясь, Игорь Сергеевич, – ты хочешь сказать, что Иван не мой сын? Что я – Лох?!
– Да, – злорадно произнесла Таня. – Срочно вызывай сюда Анну. А ты, – обратилась она к Ивану, – иди домой, не о чем не переживай.
– Как это не переживать? – спрашивал ничего не понимающий Ваня. – Может быть, и мать у меня не ты?
– Я сказала иди домой, – металлическим голосом произнесла Татьяна.
Когда Иван ушел, она подошла к Игорю Сергеевичу, посмотрела ему в глаза и сказала, что их провела вокруг пальца их донор Анна. Дело в том, что Татьяна не могла иметь детей из-за того, что ей все удалили по-женски, а богатый дядюшка Татьяны пообещал огромное наследство ее сыну. Игорь Сергеевич придумал план, каким образом заполучить дядюшкины деньги и нанял донора Анну, беспринцыпную молодую особу, которая за деньги могла продать мать родную, что она и сделала. Она продала мать в прямом смысле, получив за нее крупную сумму денег, от своего бывшего любовника, а теперь мужа Виктора, который имел сеть ресторанов и кафе в Санкт-Петербурге. Она продала свою любимую мать ему, как бесплатную уборщицу, которая питалась объедками со стола. Именно Люда и подслушивала все разговоры Игоря Сергеевича с его правой рукой Володей. И все доносила мужу дочери, который давно хотел подмять под себя весь его бизнес. Бывший охранник был недоволен хозяином, а теперь компаньоном, что тот забрал у него единственное дорогое, что у него было, его сына Ванечку. Они с Анной обманули Игоря Сергеевича, подсунув ему липовый анализ ДНК. Игорь Сергеевич был слеп и не мог вычислить, в кого же Иван был высоким, не видя ничего у себя под носом. Ведь самым высоким в его логове был его охранник Виктор. Вот в кого и пошел Иван. Это Виктор названивал сыну и пугал его ночными проверками. Он переживал, где тот находится и успокаивался, когда слышал его голос. С самого рождения он всегда был с ним рядом. В отличие от Анны у него были отцовские чувства к ребенку. И он до последнего не мог простить Анне того, что она оставила его без сына. Когда Игорь Сергеевич заключил "Контракт суррогатной матери" с Анной, ей очень приглянулся его охранник– Виктор. Она соблазнила его и родила от него сына Ивана, подложив фальшивый анализ ДНК Игорю Сергеевичу, что это его ребенок. Вот так все эти годы Игорь Сергеевич и его жена Татьяна растили чужого ребенка, даже не подозревая о подлоге. Когда они узнали правду, что Иван не их сын. Они лишили его всякого довольствия и отправили за границу, поднимать с ноля новую фирму, которую Игорь Сергеевич там только что открыл. Ивану они ничего не сказали о его происхождении и решили хоть напоследок использовать его на всю катушку. Они подозревали, что подставная фирма рано или поздно прогорит, и за все будет отвечать их несостоявшийся сынок. Иван улетел, а Свете пришлось устроиться на завод "Поршневых колец" бухгалтером, чтобы прокормить ребенка. Но там она долго не продержалась, так как все заметили новую беременность Светы. Она была уже на четвертом месяце. Иван узнал, что Света ждет ребенка снова, очень разозлился на нее и велел избавиться от него. Она пообещала, что сделает аборт, но ребенка оставила, в надежде, что получит от Ивана алиментов больше за двоих детей. У нее уже не осталось никаких чувств к этому человеку, а только голый, холодный расчет.
ГЛАВА 23
В отличие от нее ее подруга Кристина была самым счастливым человеком на земле. После того, как она повенчалась с Петром, она, действительно, вопреки всем прогнозам врачей, ждала ребенка. Ей хотелось кричать на весь город: "Я скоро стану мамой!", "Я самая счастливая на свете женщина", "Я люблю и любима". Петр не отходил от Кристины ни на шаг. Он, как и обещал, охранял ее долгожданное счастье. Петр всегда выполнял все ее прихоти. Кристина очень любила родителей Петра. Яков Саммуилович приезжал из командировок с огромными сумками подарков для Верочки и Кристиночки, как он их называл. Он с нетерпением ждал своего первого внука.
– Когда же мне быть дома, – радостно спрашивал, потирая ладошки, Яков Саммуулович, – я не хочу пропустить такое событие, как встречу нового члена моей семьи.
– Угомонись ты, дед, – кокетничая, одергивала его Вера Петровна. – Ты Петю из роддома не забирал, как всегда находился в срочной командировке, а здесь за внуком собирается придти.
Кристина смеялась, потому что ей нравилось наблюдать за влюбленной парочкой Петиных родителей. Они смешно пытались скрыть свою долгую любовь друг к другу, но у них ничего не получалось. Кристина замечала нежный взгляд Якова Саммуиловича на Веру Петровну, когда она журила его по – матерински за то, что он выскочил на улицу, набросив на себя незастегнутую куртку. Ему было приятно ее внимание. Так бывает, когда прожив долгую, не совсем спокойную жизнь причаливаешь к семейному шалашу с полным багажом нерастраченных чувств.
– Петя, я хочу, чтобы у нас была такая же как у твоих родителей долгая и счастливая любовь, – говорила Кристина, целуя мужа.
– Конечно, а как же иначе, не для того я тебя искал, чтобы не расплескать это чувство до конца.
– Я хочу родить тебе дочку, чтобы она любила тебя сильно сильно и никогда не оставляла, если со мной что-нибудь случится.
– Ты что с ума сошла, – откуда такие грустные мысли в твоей маленькой головке, – сердился на нее Петр.
Он даже сердился на Кристину с любовью. Когда хотел ее отругать, называл все в уменьшительно-ласкательном виде. Кристина всегда заливалась громким смехом, когда он пытался читать ей нотации. Петр рассердившись говорил так: "Кристиночка, я буду сильно ругаться за то, что ты не бережешь свои маленькие ноженьки и много ходишь пешком, в твоем положении нужно беречься" или "Я очень недоволен тем, что моя женушка не съела весь завтрак, который я от души ей приготовил". Вот так ругался Петр. Но на следователей он орал так, что Кристина даже подпрыгнула от неожиданности, когда услышала его возмущенный грубый голос.
– Вас что научить разыскивать преступника, который безнаказанно разгуливает по Питеру, после того, как я Вам дал номер его машины?
– Понимаете, дело в том, что машина, на которой раскатывал преступник, была похищена у одной благочестивой вдовы, которая была в это время на приеме у знаменитого костоправа. Преступник бросил ее в аэропорту, не оставив никаких следов. Кто эту машину угнал и для какого умысла никому неизвестно.
Петр размахивал фотороботом перед глазами следователя и кричал, что этот портрет нужно показать по телевизору. Он сказал, что очень хорошо запомнил лицо нападавшего, и сам лично сделал набросок. Но следователь, казалось, не слышал Петра или не хотел слышать. Было такое ощущение, что за этим отморозком стояли серьезные люди, и следователю были хорошо известны.
Петр не за себя боялся. Он боялся, что случайная встреча его жены с этим бандитом, сможет навредить ей. Он отчетливо слышал тогда в ресторане, что именно он подсказал Светлане столкнуть ее с лестницы, когда у них со Светой происходила очередная ссора. Петр очень боялся за Кристину и за их будущего ребенка.
Ему даже один раз показалось, что он видел Ивана в Лондоне на выставке "Российских бриллиантов". Тогда Петр потерял его из вида. Иван смешался с толпой, когда, ему показалось, что Петр его заметил. Но это не были догадки больного воображения. Иван был на выставке. Как же он не будет там, где бриллианты. Он специально пришел, чтобы скупить самые крупные из них. Иваном управляла навязчивая идея – сберечь свои миллионы в камушках. Что-то в последнее время его настораживало поведение родителей. Эти санкции, которые они ему предъявили, очень злили его. "Единственная валюта не поддающаяся девальвации была его собственная жизнь", – так он считал после того, как всего лишился. Он ко всем своим недостаткам приобрел еще один – "Недуг накопительства"". Обворовывая свою фирму, он не знал, к чему это приведет. В Лондоне, Иван занимался сдачей в аренду съемочных павильонов для будущих фильмов о Москве. "Я построил Россию в Англии!" – любил шутить он. Он сделал точную копию Красной площади с Кремлем и Мавзолеем и сдавал ее киностудиям по баснословным ценам, которые устраивали Англичан больше, чем натурные съемки в Москве. Это был проект Игоря Сергеевича. Его строительный бизнес процветал. Он собирался обанкротить эту фирму и все деньги перевести на подставную с другим названием. Игорь Сергеевич точно знал, что финансовые махинации скоро выйдут наружу и тогда он пустит Ивана по миру.
А бриллиантовый король Петр, запустив, очередной ювелирный завод, устроив рекламную выставку продажу новых изделий, торопился быстрее в Санкт-Петербург, к своей любимой Кристине. Они созванивались по несколько раз на день, он очень скучал по ней. И мчался к ней так стремительно, что забыл дать распоряжение насчет особняка, который строил. Он не зря торопился, потому что Кристина должна была вот-вот родить. Петр не успел войти в квартиру, как услышал крики о помощи Кристины.
– Что случилось, любовь моя, – испуганно произнес Петр, видя Кристину держащуюся за живот.
– У меня отошли воды. Я не могу больше терпеть. Я вызвала скорую.
– Умница, ты все правильно сделала. Скорая отвезет тебя к маме в больницу.
– Хорошо, пусть отвезет.
Но все пошло не так и скорая как всегда задержалась, Кристина начала рожать прямо в машине скорой помощи, которая ее не довезла в клинику Веры Петровны, а доставила в ближайший роддом на Двенадцатую линию Васильевского острова.
– Господи, мне не нужно было уезжать, – корил себя Петр. – Понадеялся на маму. Почему она оставила тебя без присмотра.
– Я сама виновата, – оправдывалась Кристина, – я ее не послушалась, сказала, что не хочу ложиться в больницу, пока не приедет Петр. Кристина виновато посмотрела на Петра, который был бледнее халата медсестры.
– Не переживайте Вы так, мы уже готовим родзал, – успокаивала Петра врач, принимая новую роженицу – Вы сами вот-вот родите, судя по Вашему испуганному лицу. Успокойтесь, не пугайте будущую маму. Дыши, дыши глубже и чаще, – обратилась она к Кристине, а то Ваш папаша родит раньше Вас.
Кристину быстро везли по коридору в родзал. Прижавшись к стенке, на нее смотрела Света. Глаза у нее округлились, когда она увидела Кристину, корчившуюся от схваток. "Господи, она жива? – пронеслось у Светы в голове. – Этого не может быть."
ГЛАВА 24
Иван должен был на днях прилететь. Света боялась рассказать, что оставила ребенка. Она очень сильно переживала и не знала, что делать. Она ходила по коридору роддома, ожидая кормления младенца. И слышала, как Кристина рожает. Схватки начали учащаться, Кристина стонала, схватив зубами простынь, она старалась не кричать. Но от боли крик вырывался сам. Кристина старалась дышать, как учили. Она набирала полной грудью воздух и пыталась родить. Акушерка кричала громче, чем Кристина.
– Давай, давай, девочка, еще немного. Пожалуйста, потерпи, вот уже головка показалась, сейчас родим. Давай, давай, давай!
Кристина снова набирала воздух и как под воду ныряла в очередную схватку. Боль нестерпимая мешала Кристине. Она очень хотела помочь своему ребенку. Не хотела навредить ему. Старалась расслабиться, чтобы случайно не придавить его. В голове проносились различные пугающие мысли, что ребенок задохнется или очень быстро выскочит и упадет. "Господи откуда это все у меня в голове", – думала Кристина и продолжала помогать акушерки принимать у нее.
– Я больше не выдержу, помогите, мне, пожалуйста, я, наверное, сейчас умру, – умоляюще просила Кристина.
– Не умрешь, ты уже почти родила, давай еще разок, – кричала акушерка. – Вот молодец, еще немного, давай, вот она, красавица!
Неожиданно ощущение полной свободы охватило Кристину. Она приподнялась, чтобы посмотреть, что же случилось с ребенком.
Но акушерка уже быстро перерезала пуповину, поднимала девочку, высоко на руках, шлепая ее по маленькой попке. Девочка заплакала громко.
Кристина быстро подскочила, но акушерка уже подносила смуглую красавицу е ее лицу.
– Вы кого ждали? – спросила акушерка, кладя ребенка на живот.
– Я не спрашивала на Узи, хотела сюрпризом. Какая она красивая! – восхищенно произнесла Кристина, глядя, как она быстро, прильнула к груди.
– Сюрприз удался, я забираю принцессу. Хватит есть на первый раз, – обратилась она к младенцу.
Катя пыталась вскочить, не отпуская ребенка из рук.
Врач осторожно передала ребенка акушерке и заставила Кристину лечь, сказав, что еще не все, что очень много разрывов и необходимо зашивать. К тому же уверенно спросила:
– У Вас же вторая беременность?
– Первая, – настороженно ответила Кристина.
– Нет, у Вас шрамчик еще один на стенке матки есть. У Вас уже была беременность. На аборт не похоже, больше похоже на выкидыш.
Кристина удивленно посмотрела на врача.
– Не может быть, хотя, я не знаю. У меня частичная потеря памяти.
Врач с подозрением посмотрела на Кристину.
– Хорошо, я спрошу у Вашего мужа. Он бегает под роддомом. Не можем никак его выпроводить.
Кристина все время думала об этом разговоре с врачом. О первой беременности про которую она говорила. "Что она имела в виду", – задавала себе вопрос Кристина, когда ее зашивали. Больно не было, только было. ощущение, что кусают комарики. Но она не обращала на них никакого внимание, так как смешанные чувства переполняли ее, она была счастлива, что у нее родилась дочь, что теперь за Петей, будет кому присмотреть. И волнение неизвестности нахлынуло на нее с новой силой. "Откуда у меня опять эти мысли, что со мною что-то случится", – подумала Кристина.
Ее перевезли в общую палату, где уже лежали роженицы. В том числе и перепуганная Светлана. Она вжалась в стенку, увидев Кристину, когда заметила, что она внимательно на нее смотрит, будто что-то вспоминает. Света кормила ребенка и махнула Кристине головой, как старой знакомой и виновато произнесла: "Кристи, здравствуй!". Кристина улыбнулась ей и спросила: "Здравствуйте, а мы разве знакомы?". Света вытаращила глаза на Кристину, и до нее стало доходить, что Кристина ее не узнает.