Игнорируя оторопевшего мальчишку, Джулиана прошла в магазинчик при заправке. Надо было отдать ей должное – двигалась она так, как будто на ней по-прежнему было ее парижское бальное платье и колье за двести тысяч долларов. Алекс увидел, как она решительно распахнула дверь и шагнула внутрь. Потянулись мучительные минуты ожидания. Алекс задавался вопросом, что может произойти с девушкой, которая зашла на заправочную станцию в одной рубашке на голое тело. Ответы напрашивались самые неутешительные, и он мысленно считал до ста, чтобы после этого начать действовать.
Однако действовать не пришлось. Дверь магазинчика снова открылась и выпустила Джулиану. Девушка была не одна. Ее сопровождала высокая полная женщина в спортивных брюках и футболке. Женщина остановилась в дверях и, обернувшись, погрозила кому-то внутри помещения кулаком. Сердце Алекса взыграло. Кажется, за Джулиану заступились и без его вмешательства. Девушка попрощалась с женщиной и быстро пошла к машине, прижимая к груди какой-то объемистый сверток. Юный работник, который протирал уже стекла "порше", больше не таращился ей вслед. И это легко объяснялось. Вместо куцей рубашонки на Джулиане было вполне приличное платье в яркий крупный цветочек. Оно было ей явно велико и грациозности не прибавляло. Зато было прелесть как прилично.
– Уф, ну и денек, – вздохнула Джулиана, усаживаясь на свое место.
– Что произошло? – Алекс требовал объяснений.
– Погоди, – поморщилась девушка. – Вначале поешь.
Она развернула пакет. В нем оказалась большая бутыль с чистой водой, сандвичи с курицей и несколько яблок.
– Все, что не нужно было готовить, – извиняющимся тоном произнесла Джулиана. – Я не хотела ждать, хотя Элис уверяла, что приготовит приличный обед минут через двадцать.
– Этого вполне хватит.
Алекс не был голоден, но с жадностью прильнул к бутылке с водой.
– Элис – твоя новая знакомая? – уточнил он, напившись.
Джулиана развернула машину и откусила кусочек курицы.
– Да. Очаровательная женщина. Владеет этой заправкой. У нее есть муж и двое сыновей. Если бы ты видел, как она их на место поставила, когда они попытались…
Джулиана не стала уточнять, что попытались сделать сыновья и муж крупной Элис. Когда нормальный мужчина видит полуодетую красивую девушку, у него возникает одна-единственная мысль!
– Элис дала мне свое лучшее платье и немного еды, – закончила Джулиана.
– Дала? Хочешь сказать, что денег она не потребовала? – Вдруг ужасная мысль осенила Алекса. – Или ты всю мелочь потратила на еду?
– Не волнуйся, позвонила я твоему Гаскелу, – капризно сказала Джулиана. – Элис я отдала свои серьги. Ей они очень понравились.
– Тоже бриллианты? – уточнил Алекс, хотя не было никакой нужды спрашивать. Что еще могла выбрать Джулиана в дополнение к бриллиантовому колье?
– Ага, – без всякого выражения произнесла девушка. – У меня еще много осталось.
– А я и не сомневаюсь, – фыркнул Алекс. – Сегодня у тебя не самый удачный день для покупок.
– Надеюсь, больше ничего не придется покупать, – сокрушенно пробормотала девушка. – У меня больше ничего нет.
– Думаю, все необходимое мы уже приобрели, – улыбнулся Алекс и вдруг спохватился. – А как ты с Морисом поговорила?
Поговорила Джулиана отлично. Алекс не зря платил Гаскелу огромные деньги, он ловил все на лету. Джулиана была уверена, что ей придется долго убеждать его в том, что она не шутит и не издевается. Но Гаскел…
– …Сразу поверил мне, – не без удивления рассказывала девушка. – Только я представилась и объяснила, в чем дело, как он принялся задавать мне вопросы и ни разу не усомнился в моих словах…
– Морис наверняка переполошился, когда я не вернулся с вечеринки, – пояснил Алекс. – Да и о тебе он кое-что слышал…
– Откуда? – насторожилась Джулиана.
– Мм… понимаешь, когда ты исчезла из моего казино… – Алекс тактично замолчал.
Джулиана нетерпеливо кивнула.
– Я дал ему задание разыскать тебя, – неохотно закончил Алекс. – Должен же я был узнать, кто ты такая…
– Значит, ты все-таки не случайно явился на мою помолвку! – торжествующе воскликнула Джулиана.
– Может быть, позднее поговорим об этом? Что еще сказал Гаскел?
– Как хочешь, – насупилась девушка. – Я сказала ему, по какой дороге мы едем и что ты серьезно ранен…
– Серьезно? Кто тебя за язык тянул!
– Я о тебе забочусь! – отрезала Джулиана. – Он выезжает нам навстречу.
– Прости, я не хотел тебя обидеть. – Алекс протянул руку и дотронулся до щеки девушки.
Джулиана недовольно отпрянула.
– Не мешай мне, – сердито бросила она.
Больше они почти ни о чем не разговаривали. Алексу все время хотелось пить, и припасенная вода очень быстро закончилась. У него начался жар, и Джулиана, позабыв об обидах, с тревогой вглядывалась в его пылающее лицо. Повязка, сделанная ее неловкими руками, опять пропиталась кровью. Беспокойство Джулианы возрастало. Не слишком ли она рискует? Гаскел велел ей ехать по этой магистрали и никуда не сворачивать, чтобы они не разминулись, но ведь если в ближайшее время Алексу не окажут помощь, ему станет совсем плохо. Продержится ли он до тех пор, пока они не встретятся с его другом? И сможет ли этот великолепный Морис Гаскел помочь Алексу?
Джулиана не сознавала, что тревога за Алекса сослужила ей хорошую службу. Поглощенная одной мыслью – о нем, она не обращала внимания ни на голод, ни на усталость. А ведь она две ночи подряд фактически не сомкнула глаз и уже несколько часов провела за рулем… А безумное бегство по лесу, а упражнения на окне и заборе? Любого из них было бы достаточно, чтобы совершенно расклеиться. Но Джулиана знала, что все теперь зависит от нее, и держалась. Она до рези в глазах всматривалась в дорогу впереди и разговаривала сама с собой, чтобы не уснуть за рулем. Костяшки пальцев, вцепившихся в руль, побелели от напряжения. От голода сводило внутренности, а пить хотелось так, что язык распух и, казалось, царапал гортань. Но Джулиана не останавливалась ни на секунду. Скоро, очень скоро они встретятся с Морисом Гаскелом и окажутся в полной безопасности…
Когда впереди Джулиана увидела кавалькаду из нескольких машин, которую возглавляла карета "Скорой помощи", она решила, что бредит. Неужели Морис Гаскел так быстро добрался до них? Но вот передняя машина мигнула фарами, делая Джулиане знак остановиться. Девушка нажала на тормоза. Тотчас все остальные машины остановились, не беспокоясь о том, что блокируют дорогу.
На дорогу выбежали люди. Джулиана смотрела на них, не имя сил выйти им навстречу. Только сейчас она осознала, насколько она устала. Ныла каждая клеточка ее тела, и Джулиане смертельно хотелось пить и спать. Крепкий мужчина со смутно знакомым круглым лицом и забавно топорщившимися усами добежал до ее машины первым. Джулиана медленно открыла дверь.
– Мисс Декстер? – спросил он, глядя не на нее, а на ее пассажира. – Я Морис Гаскел. Как он?
– Н-не знаю, – выдохнула девушка. – Вы вовремя.
Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Теперь весь мир может провалиться в тартарары, а она будет блаженно спать…
16
Полное выздоровление Алекса затянулось на месяц, хотя повреждения были незначительными. Глубокие ссадины на боку зажили быстро, нога перестала болеть, когда Алекса только довезли до больницы. Обычный ушиб, констатировал врач. Небольшой. Зато плечевая кость была сломана в двух местах, и Алекса пришлось оперировать. Здоровый организм и хороший отдых сделали свое дело. Уже через неделю после операции Алекс расхаживал по "Блестящему Вегасу" в гипсе и принимал соболезнования от хорошеньких женщин, в которых вокруг него, как всегда, недостатка не было.
Правда, радости от этих соболезнований Алекс не испытывал. Он бы с готовностью променял всех этих красоток с нежными улыбками и масляным блеском в глазах на одну-единственную девушку с растрепанными рыжими волосами и испачканным лицом. Она снилась ему во время болезни и во время выздоровления; не проходило ни одной ночи, чтобы Алексу не привиделись ослепительно-голубые глаза Джинджер. Во сне она смеялась и упрекала его, обнимала и обещала неслыханное блаженство… Но наступал день, Алекс открывал глаза, и ночные видения рассеивались без следа.
Он по-прежнему оставался Алексом Мерреллом, богатым, удачливым, смелым. Дела в его казино и игровых залах шли в гору, женщины находили его еще более привлекательным, а Фрэнк Питерс в страхе перед местью бежал за границу. Морис Гаскел рвался разыскать его и воздать по заслугам, но Алексом овладело странное равнодушие. В глубине души он сознавал, что готов простить Питерсу его безумный поступок. Эти полные неизвестности дни были, пожалуй, самыми неприятными в его жизни. Но зато рядом с ним была Джинджер… Спокойная жизнь без нее теперь казалась гораздо ужаснее, чем ночи в подвале загородного дома Фрэнка Питерса.
С тех пор как Морис лично довез Джулиану до дома ее отца, от нее не было ни слуху ни духу. Алекс напрасно уверял себя, что все логично, что дочери всесильного Рональда Декстера вовсе не обязательно помнить о человеке, который навлек на ее голову столько неприятностей. Но явное пренебрежение Джулианы задевало. Они вместе выбрались из этой передряги, их столько связывает… Неужели она не хочет хотя бы узнать, как он себя чувствует?
У Алекса вошло в привычку просматривать светскую хронику в местных газетах. Он не сомневался, что рано или поздно встретит там объявление о скорой свадьбе Джулианы Декстер. И каждый раз с облегчением выбрасывал полную сплетен газету, в которой отсутствовало это известие. Джулиана явно не торопилась замуж…
Морис Гаскел со свойственной ему проницательностью сразу подметил, что с Алексом творится что-то неладное. Правда, вначале он приписал это болезни. Но время шло, Алекс постепенно выздоравливал, однако прежним Алексом он не становился. Печаль в глазах, отказ от былых развлечений, равнодушие к делам – после похищения Алекс Меррелл неузнаваемо изменился, и Морису казалось, что он догадывается, в чем дело.
Однажды вечером, когда Алекс занял привычное место перед мониторами в "Блестящем Вегасе", Морис решил поговорить с ним начистоту. Он заглянул в кабинет шефа как бы ненароком, чтобы перекинуться парой слов и пропустить глоточек виски. Алекс вроде бы обрадовался его приходу, но, несмотря на то что он разговаривал с Морисом и отвечал на его вопросы, его глаза все равно были прикованы к мониторам. Он как будто высматривал кого-то, с минуты на минуту ожидая появления этой таинственной персоны.
– В последнее время ты сам на себя не похож, – грубовато заметил Гаскел, разливая виски.
Алекс с видимым усилием перевел глаза на него.
– Просто рука все еще болит, – произнес он.
– И ты расклеился из-за такого пустяка? – притворно удивился Морис. – Ну ты даешь…
Алекс насупился. Он не собирался ни с кем откровенничать, даже с лучшим другом. Тем более что рассказывать, в сущности, было нечего. Ему самому еще многое было непонятно.
– Так в чем же дело, Алекс? – поторопил его Гаскел. – Твое странное настроение может быть очень опасно для дел…
Алекс залпом осушил свой стакан. От виски зашумело в голове, мысли стали на удивление четкими и плавными. Морис прав. Ему нужно выговориться и избавиться от этого наваждения раз и навсегда.
– Понимаешь, я никак не могу… – начал Алекс и запнулся.
– Выкинуть из головы эту рыжую девицу, дочку миллиардера, – подхватил Гаскел. – Неплохой выбор, дружище. У тебя губа не дура…
Измученный взгляд Алекса заставил смех замереть на его губах.
– М-да, значит, все обстоит серьезно, – протянул Морис.
– Я сам не знаю, что со мной творится, – признался Алекс. – Никогда со мной такого не было. Все время думаю только о Джулиане, как будто других женщин вообще нет на свете!
– Крепко тебя зацепило, – сочувственно сказал Морис.
– И что мне теперь делать?
– Есть один хороший совет, но ты его вряд ли послушаешь… – Морис задумчиво потер подбородок. – Выкинь ее из головы. Эта девчонка не для тебя. Ее папаша костьми ляжет, но не допустит, чтобы вы были вместе. Это раз. А два…
Гаскел с жалостью посмотрел на Алекс.
– Что два?
– Ясно же, что ей нет до тебя никакого дела, – вздохнул Морис. – Она и думать о тебе забыла. Как в воду канула, а ведь целый месяц прошел… Ну что ты на ней зациклился? Не такая уж она сногсшибательная красавица. Здесь бывают и покрасивее… Тебе будет рада любая…
– Спасибо за утешение, – усмехнулся Алекс.
Морис пожал плечами. Поступай, как знаешь, говорил его невозмутимый вид.
А Алекс не имел ни малейшего понятия о том, как ему следует поступить. Любой двадцатилетний мальчишка, испытавший уже все муки и прелести первой, второй, да и третьей любви, был в этом отношении гораздо опытнее его. Алекс мог написать учебное пособие о том, как заинтересовать женщину и затащить ее в постель на первом свидании. Но он совершенно не представлял себе, что делать с первой любовью, которая вдруг расцвела в абсолютно неподходящем месте – в его сердце, словно пышный диковинный цветок проклюнулся на каменистой потрескавшейся поверхности пустыни…
– Хочешь, я выясню все ее телефоны, – несмело предложил Гаскел через некоторое время.
Бутылка виски уже опустела наполовину, и Морис решил предпринять следующую попытку достучаться до Алекса.
– Есть они у меня, – вяло махнул рукой Меррелл. – И что с того?
Морис был сбит с толку. Удивительно, как несправедливо порой распоряжается природа. Да обладай он внешностью Алекса, он бы твердо знал, что не встретит отказа ни у одной женщины. Обычно мужчине приходится прилагать усилия, чтобы понравиться. Алексу достаточно лишь посмотреть. Но ему не хватает ума понять, что Джулиана Декстер – такая же, как все остальные женщины, и вряд ли ее сердце осталось абсолютно нечувствительно к его чарам…
Морис решил идти напролом.
– А по-моему, ты зря боишься. Все-таки ты должен ей нравиться. Хотя бы чуть-чуть.
– Спасибо на добром слове.
– Нет, я серьезно, – настаивал Морис. – Согласилась же она переспать с тобой. Да и от Питерса вы сбежали в основном благодаря ей…
– Ну и что? Всего лишь развлечение для скучающей девчонки. Сейчас она наверняка нашла себе новую затею…
Гаскел начал терять терпение. Можно подумать, что он разговаривает с тринадцатилетним подростком, который впервые в жизни оторвал глаза от парты и обнаружил, что у девочки в соседнем ряду чудные косички и веселая улыбка. Тьфу.
– Так возьми и выясни это! – вспылил он. – Ты мужчина или нет? Сколько тебе лет, Алекс? Сидишь и хнычешь, как девчонка. Если тебе так нужна эта Джулиана, иди и возьми ее. Откажет она, что ж, будешь точно знать, что сделал все возможное. Хотя мне почему-то кажется, что она точно так же сидит сейчас у окошка и проливает слезы из-за того, что ты не даешь о себе знать!
Морис Гаскел был не так уж далек от истины. У окошка Джулиана, конечно, не сидела, так как с головой погрузилась в приготовления к свадьбе, но об Алексе не переставала думать ни на минуту.
Ни ее родители, ни жених, ни кто-либо другой не подозревали о приключении, которое ей пришлось пережить вместе с… Нет, она в который раз запретила себе произносить его имя. За Джулианой давно уже никто не следил. Она была вольна поступать так, как хочет. Пропадать на недели и не ставить никого в известность, ночевать, где угодно и с кем угодно, возвращаться в любом виде. Было несколько обязательных семейных событий, на которых она должна была присутствовать. В остальное время Джулиана Декстер была свободна как ветер.
Ей всегда это нравилось. Полная независимость – столько денег, сколько обычному человеку за всю жизнь не потратить, и никаких границ. Родители – понимающие люди, которые не желают ее ни в чем ограничивать. И только со временем Джулиана постепенно понимала, что им просто нет до нее никакого дела. Сейчас этот факт предстал перед ней во всей своей неприглядной красе. Ее похитили. Причем не с обычной вечеринки, а с ее собственной помолвки. Но ни отец, ни мать, ни жених (впрочем, от Сэма Джулиана никогда не требовала многого) не забеспокоились. Интересно, что они объяснили гостям, когда стало ясно, что невесты на празднике нет? Впрочем, взбалмошность Джулианы Декстер хорошо известна в их кругу. Им, наверное, даже не пришлось ничего объяснять.
В тот день смертельно уставшая Джулиана добралась до своей комнаты, приняла душ и легла спать. Если у прислуги и возникли вопросы относительно ее неприличного внешнего вида, они оставили их для посиделок на кухне. В доме Рональда Декстера привыкли не задавать Джулиане лишних вопросов. Когда-то это было ей на руку; но сейчас девушке казалось, что ее присутствия в этом доме попросту никто не замечает.
Джулиана проспала пятнадцать часов подряд и проснулась отдохнувшей, зверски голодной и ужасно несчастной. Нелепая мысль, зародившаяся, когда девушка на негнущихся ногах поднималась в спальню, разрослась и не давала ей покоя. Она совершила глупость, когда позволила Морису Гаскелу отвезти ее домой. Она должна была оставаться с Алексом, поехать с ним в больницу, сидеть у его постели, выхаживать его, заботиться о нем, а потом…
Джулиана пробралась на кухню, переполошив служанок, и вытащила из холодильника вчерашнее мясо. Ей хотелось есть, а что – совершенно неважно. Ощущение того, что она совершила непоправимую ошибку, не покидало ее ни на секунду. Если бы можно было повернуть время вспять! Она бы поборола усталость и настояла на том, чтобы поехать вместе с Алексом. Никто бы не стал ей противоречить. В конце концов, после того, что они пережили вместе, она имеет право на…
На что? – с горечью спрашивала себя девушка, допивая кофе. Похитители прихватили тебя случайно. С тем же успехом Алекс мог бы оказаться в лабиринте, а потом и в подвале с любой другой девушкой. И девушке этой было бы совершенно необязательно разыгрывать из себя Флоренс Найтингейль у его постели…
От этой мысли Джулиане стало совсем плохо. Ее роль выполнена. Гаскел от души поблагодарил ее и отправил домой. О Джулиане Декстер теперь можно благополучно позабыть. Алексу сейчас тем более не до нее, а уж когда он выздоровеет, он и не вспомнит, как она выглядит.
Хотя оставалась маленькая надежда. Сейчас ему плохо, но, когда он придет в себя, он свяжется с ней. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что у нее все в порядке. Они вспомнят о том, как карабкались к окну по ее платью, и дружно посмеются. Ведь было что-то между ними, точно было. Разве она не помнит, какими глазами он смотрел на нее, когда она безрассудно стягивала с себя платье? А она… она намеренно вела себя резко и задиристо, чтобы он ни в коем случае не догадался, что ее сердце тает от одного его взгляда. Как ей хотелось нравиться ему, быть смелой, уверенной в себе, независимой, находчивой! Алексу Мерреллу не привыкать к страстным признаниям в любви и женским слезам и вздохам. Она покорит его другим – бравадой и равнодушием…