Правда так и рвалась с языка, но Плезанс ее удержала. Вряд ли кто-нибудь ей поверит. Мартины и Данстаны выступили против нее, и их слова будут решающими. План, который она разработала вместе с Летицией, был известен только ей и сестре; Плезанс не могла призвать на свою защиту ни одного свидетеля. Надавить на Тирлоха? Пусть расскажет, как все было на самом деле? Плезанс быстро прогнала эту мысль. Люди не станут слушать простого охотника и торговца мехами, если он пойдет против самых видных жителей Вустера. Да, ее родственники поступили низко, и все же Плезанс не стала разоблачать их ложь ради своего брата Натана, который ее не предавал. Будь он здесь, он наверняка заставил бы ее сказать правду, но она не хотела впутывать его в эту грязную историю.
Она уклончиво отвечала на вопросы Корбина Маттиаса, еще больше убеждая суд в собственной виновности. Когда явно смущенный Корбин начал зачитывать приговор, Тирлох О'Дун наконец шагнул вперед. "Интересно, какой еще удар он мне уготовил?" - печально подумала Плезанс.
- Какой штраф вы намерены взыскать с подсудимой? - спросил Тирлох у Корбина.
- Я не решаюсь назначить штраф, так как у девушки нет средств. Или… - Корбин взглянул на Данстанов, - вы желаете заплатить, мистер Данстан?
- Нет, сэр, не желаю, - ответил отец Плезанс.
Корбин вздохнул:
- У вас есть деньги, мисс Данстан?
- Ни цента.
- Тогда взыскивать штраф бесполезно… - начал Корбин.
- Я заплачу любой штраф, какой вы назначите, - предложил Тирлох.
Потрясение Плезанс быстро сменилось гневом.
- Мне не нужна ваша благотворительность! Вы уже сделали для меня больше чем достаточно. Покорно благодарю.
- Я не говорю о благотворительности, мисс Данстан.
- И взаймы я тоже не возьму: у меня нет средств, чтобы вернуть долг.
- Я не собираюсь давать вам взаймы. Вернее, не совсем так. - Он обернулся к Корбину: - Назначьте цену, и я заплачу. А потом мисс Данстан отработает долг.
Корбин не сразу пришел в себя от удивления.
- Я не уверен, что мы можем так поступить.
- Но, насколько мне известно, потерпевший при желании может выплатить штраф, наложенный на подсудимого, а затем получить компенсацию трудом.
- Я знаю закон, но… - Корбин вновь посмотрел на отца Плезанс, - полагаю, вы не допустите подобного соглашения, сэр?
Томас Данстан встал и дал знак остальным членам семьи последовать его примеру.
- Делайте что хотите, - холодно произнес он. - Я слагаю с себя всю ответственность за это дело.
С этими словами он вышел из зала заседаний. Его родные и Мартины поспешили за ним.
Плезанс молила Бога, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Она еще никогда не переживала такой сильной обиды и такого неслыханного предательства. Ноги ее подкашивались, к горлу подступали рыдания, но она держалась из последних сил: не хватало только устроить истерику перед столь многочисленной публикой! Господи, хоть бы Корбин поторопился!
- Назовите сумму штрафа, Корбин, - настаивал Тирлох.
- Давайте вместе обсудим этот вопрос и определим сумму, - ответил мировой судья.
Тирлох подошел к другу, и оба мужчины начали о чем-то перешептываться. Плезанс внимательно смотрела на них, зная, что они обсуждают ее будущее. В любое другое время она обязательно вмешалась бы в подобное совещание, но сейчас безропотно ждала, что будет. Наконец Тирлох отошел от Корбина, и она слегка подобралась.
- Плезанс Данстан, вы признаетесь виновной в краже и нападении на человека. Вы поступаете в услужение сроком на один год к мистеру Тирлоху О'Дуну, который счел уместным оплатить ваш штраф. По истечении года, считая с сегодняшнего дня, вы и мистер О'Дун должны прийти ко мне, и мы решим, удалось ли вам полностью возместить тот ущерб, который вы нанесли ему своими поступками. - Корбин встал и взглянул на Тирлоха: - До вашего отъезда, мистер О'Дун, мисс Данстан будет по-прежнему содержаться в тюремной камере.
Оставшись одна в своей маленькой темной камере, Плезанс погрузилась в горестное уныние и только много часов спустя начала потихоньку от него избавляться. Она размышляла обо всем случившемся с ней, тщетно пытаясь отыскать в этих странных событиях хоть какой-нибудь смысл. Звук приближающихся шагов вывел ее из мрачной задумчивости. Она поняла, что пришло время ужина, но сомневалась, что сумеет проглотить хотя бы кусок. Увидев, что Корбин Маттиас лично принес ей еду, она вскочила, охваченная удивлением и любопытством. Корбин вошел в камеру, поставил поднос на обшарпанный стол, за которым она сидела, и сел на колченогий табурет напротив нее.
- Ешьте, мисс Данстан, - вежливо предложил он. - Вам нужны силы, чтобы не заболеть от холода и сырости. К сожалению, мне не удалось избавить от них мой подвал.
- Это беда всех подвалов, сэр. Ничего, здесь довольно уютно.
Она нехотя принялась за рагу из оленины, спрашивая себя, почему он остался.
- Прошу прощения за все это… за суд, приговор и то унижение, которому вас подвергли.
- Вы сделали лишь то, что требовал от вас закон, - отозвалась она совершенно искренне: в ее душе и впрямь не было обиды на этого человека.
- Надеюсь, ваше дело было моим последним судебным разбирательством.
- Вы нашли работу получше?
- Нет, но с этой я ухожу.
- Почему? Хорошая должность.
- Да, неплохая, но над страной веют дурные ветры. Многие ополчились на короля и его законы. Все началось с Закона о гербовом сборе и усугубилось Актом Тауншенда. Боже мой, агенты короля задерживают и досматривают даже цыплят, которые фермер перевозит паромом через реку! Колонии бурлят. Люди ропщут.
- Я слышала об этом. Надо сказать, что некоторые ропщут довольно громко.
Он слабо улыбнулся и покачал головой:
- Я разрываюсь на части. Каждая сторона по-своему права. Я не желаю судить друзей и соседей, обвиняя их - ни много ни мало - в государственной измене. Сегодняшнее заседание ясно показало мне, что я могу принять неправильное решение, даже когда следую букве закона.
Серьезный взгляд его светло-карих глаз встревожил Плезанс. Она плохо знала Корбина, но не сомневалась, что он умен и к тому же неплохо осведомлен о жителях города. Конечно, он о чем-то догадывается. С одной стороны, хорошо, что хотя бы один человек не поверил ее обвинителям - во всяком случае, не совсем поверил, - но она все равно не могла сказать ему правду. Да и какой ей от этого толк?
- Вы присутствовали при моем аресте. Вы своими глазами видели, как я ударила мистера О'Дуна. С чего вдруг вы решили, что ошиблись?
- Я уверен, что вы не дарили Тирлоху кубок.
"Еще бы, - подумала она, вздохнув. - Если Тирлох показывал ему кубок, он наверняка сказал ему, откуда у него эта вещь".
- Выдумаете, что Джон Мартин и остальные солгали на суде?
- Да, думаю. Я не услышал ничего, кроме лжи - все выступавшие либо говорили неправду, либо замалчивали истину. Вы ничего не сказали в свою защиту. Тирлох тоже промолчал. Однако каждый из вас наверняка мог бы доказать, что все свидетельские показания ложны.
Его мнение было на удивление точным, однако Плезанс не хотела с ним соглашаться - как, впрочем, и спорить. Да, она не отрицала свою виновность, но оговаривать себя тоже не могла. Интересно, Корбин завел этот разговор из простого любопытства или долг чести призывал его исправить ошибку правосудия? Как бы то ни было, она твердо решила молчать и дальше, дабы не усугублять скандал и не подвергать риску свое и без того сомнительное будущее, а заодно оградить от неприятностей брата Натана. И хотя сердце ее изнывало от жестокой обиды, она не желала мстить своим родным, которые пожертвовали ею ради собственного спасения.
- А вы хотели, чтобы я объявила всех членов моей семьи обманщиками и лжесвидетелями? Людьми, которые бросили на растерзание волкам собственную дочь и сестру? Разве я могла публично признать, что мои родители, Летиция и Лоуренс клялись на Библии и при этом говорили неправду?
- Вы поступили с ними благородно, чего не скажешь о них в отношении вас.
Плезанс ничего не ответила.
- Впрочем, у мистера О'Дуна не было веских причин для молчания, - наконец произнесла она.
"Мелкая месть - вот что заставило его держать язык за зубами, - мрачно подумала она, но тут же попыталась переубедить себя. - Если бы он меня защищал, было бы только хуже".
- Он не ожидал, что его обвинения приведут к судебному разбирательству.
- Вот как? Однако меня арестовали благодаря его стараниям. Позвольте узнать, чем еще, кроме суда, могло все это закончиться?
- Вас могли вызволить ваши родители. О'Дун хотел всего лишь припугнуть вас и, возможно, уязвить вашу гордость. - Корбин покачал головой. - Но Данстаны ровным счетом ничего не сделали для вашего спасения, и мы все угодили в собственную ловушку. Дать делу обратный ход было уже невозможно.
Эти слова звучали убедительно, однако Плезанс не спешила им верить. Если бы Тирлох О'Дун не хотел доводить дело до суда, он не стал бы настаивать на ее аресте, тем более таком публичном. Его игра с самого начата была неоправданно жестока. Конечно, она провинилась перед ним, но не заслужила столь суровой мести. А теперь еще он потребовал, чтобы она целый год на него работала. Если бы он собирался просто немного ее проучить, то заплатил бы штраф и отпустил. В законе не говорилось, что она обязана отрабатывать долг, но О'Дун воспользовался своим правом потерпевшего и принудил ее к этому.
- По вашему лицу я вижу, что вы мне не верите. Не дайте обиде и гневу затуманить ваш рассудок, - посоветовал Корбин. - Тирлох О'Дун - хороший человек. Я знаю его с тех пор, как он приехал в здешние края.
- Он на целый год сделал меня своей рабыней, и вы ждете, что после этого я буду улыбаться?
Корбин вздохнул:
- Он спас вас от тюремного заключения и еще более жестокого публичного унижения.
- Что ж, посмотрим, насколько это ему удалось, - проговорила Плезанс. - Спасибо за ужин, мистер Маттиас.
Печально кивнув, Корбин встал и собрал со стола пустую посуду.
- Вы имеете полное право сердиться на него, но прошу вас, не усугубляйте ситуацию. Тирлох - человек благородный. Ему нужна женщина, которая поможет ему воспитывать его сестру. Может, он выбрал не самый лучший способ для ее поиска, но мне понятны его мотивы.
С этим она согласилась без колебаний и кивнула. Корбин ушел, и Плезанс тут же пожалела, что его нет рядом. Разговор с ним отвлек ее от мучительных мыслей и обид, роившихся в душе.
Она достала из потайного кармана плаща отмычку и задумчиво уставилась на нее. Она еще может бежать. Вот только куда? Натан говорил, что едет в Филадельфию, но, встретившись со своими дружками-контрабандистами, он мог отправиться куда угодно. И потом, у нее нет ни денег, ни одежды, ни еды, ни лошади. Да и кто согласится ей помочь?
Тяжело вздохнув, она вновь спрятала отмычку в карман и села. Нет, не стоит и пытаться. Мысль о побеге придавала ей сил во время тюремного заключения и судебного процесса, но сейчас Плезанс поняла: это была глупая затея. Она уедет в глухие дикие края, подальше от Вустера, где каждый считает ее почти прокаженной. Что ж, не так уж и плохо. Натан в конце концов найдет ее и поможет… Поразмыслив еще немного, она перестала бояться будущего и с надеждой подумала: "Скорей бы Тирлох О'Дун забрал меня к себе в услужение!"
Через два дня после суда Тирлох вошел в гостиную Корбина Маттиаса, сел в тяжелое дубовое кресло и с кривой усмешкой взглянул на друга.
- Я приехал за своей служанкой, - сказал он, вытягивая длинные ноги.
Корбин плеснул в две рюмки вина и сел напротив Тирлоха.
- Не называй ее служанкой, Тирлох. У нее есть гордость. К тому же она не заслуживает подобного унижения. Она поступила нехорошо, хоть и действовала из самых лучших побуждений, однако ее настигло слишком суровое наказание.
- Она даже не пыталась его избежать.
- Да. В сердце этой хрупкой женщины больше благородства и преданности, чем у всех ее родных и у Джона Мартина, вместе взятых. Я не считаю ее младшего брата Натана. Он еще не знает о том, что случилось с сестрой. А когда узнает, вряд ли от нее отвернется. Советую тебе не забывать об этом.
- Ты хочешь сказать, что в мою дверь в любой момент может постучать какой-то возмущенный сопляк?
- Это вполне вероятно. Послушай, Тирлох, может, все-таки не будешь брать ее себе в услужение на год?
- Нет, буду.
- Но с твоими деньгами ты мог бы нанять себе дюжину слуг.
- Здесь никто об этом не знает. А ты обещал молчать.
- И я держу свое слово, - заверил его Корбин, - хоть ты так и не объяснил мне причину такой секретности.
- Когда у меня впервые завелись деньги, я подумывал о женитьбе и искал себе невесту. Звон монет в моем кармане сделал меня весьма привлекательным женихом, но я по наивности полагал, что женщины восхищаются исключительно моими личными качествами. Одна из них вскоре доказала мне, как я был глуп и тщеславен. Я не разглядел ее истинной сути, не понял, что имею дело всего лишь с расчетливой лицемеркой. Прозрение было жестоким, но я вынес хороший урок: без денег я почти никому не интересен, а с деньгами привлекаю совсем не тот интерес, какой мне нужен.
- Не стоит озлобляться после одной неудачи.
- Я пережил одну крупную неудачу и дюжину мелких.
- Ну хорошо, держи в тайне свое богатство, но найми для своей сестры воспитательницу - женщину, которая поедет с тобой добровольно. Для этого не требуется слишком много денег. А Плезанс пусть останется здесь.
Тирлох подался вперед.
- И что с ней будет, если я оставлю ее здесь? Родные от нее отказались. Весь город считает ее воровкой. Она вернется через год, когда страсти улягутся и все понемногу забудется. Возможно, к тому времени правда выплывет наружу. - Он расслабленно откинулся на спинку кресла и отхлебнул вина. - Словом, ей будет лучше, если она поедет со мной.
- Да? И ты можешь поклясться, что не станешь претендовать на ее женскую честь? На Беркширских холмах зимы долгие и холодные, а она такая симпатичная крошка.
- Я думаю, ничего страшного не случится, даже если она будет спать со мной, Корбин. К тому же я беру ее к себе вовсе не для этого.
- Да, но ты обещал, что не притронешься к ней.
- Как ты сам сказал, на Беркширских холмах очень долгие и холодные зимы.
- Черт возьми, Тирлох! Я должен объявить эту девушку невиновной и освободить ее от наказания.
- Ты не можешь этого сделать - по той же причине, по которой я молчал на суде. Как только родные Плезанс свалили на нее всю вину, это стало только их семейным делом и нас уже не касается. Отказавшись защищаться, она задала нам всем совершенно определенную линию поведения. Да, она решила спасти этих неблагодарных болванов, членов своей семьи, но кто мы такие, чтобы ей мешать? Чтобы освободить ее от наказания, тебе придется замарать грязью остальных. Но она этого явно не хочет, потому и взвалила всю вину на свои хрупкие плечи. Ладно, пусть! Ей наверняка не понравится, если ты публично разоблачишь то, что она всеми силами пытается скрыть. Именно поэтому я не стал ничего говорить на суде.
- Как они могли так поступить с ней? - Корбин покачал головой. - Она никогда в этом не признается, но будет и дальше замалчивать правду, лишь бы выгородить своих лживых родственничков. Ты тоже молчал, но я сильно сомневаюсь, что ты хотел спасти эту белокурую дрянь Летицию.
- Конечно, нет. Увидев, что Плезанс не оспаривает показания членов своей семьи, я решил последовать ее примеру. К тому же слова Мартинов и Данстанов подтвердили многочисленные свидетели, и попытайся кто-то из нас выступить против, нам бы все равно никто не поверил. Да, у меня есть власть и богатство, которые могли бы помочь в этой борьбе, но все то время, пока я буду собирать силы, Плезанс придется сидеть в тюрьме. А что касается Летиции, то мне на нее плевать - пусть катится ко всем чертям! Это избалованная тщеславная девица - любимица семьи, но я не вижу в ней ничего привлекательного. Она так активно за мной увивалась только потому, что сначала я положил глаз на старшую сестру.
Корбин даже не пытался скрыть своего удивления.
- Ты никогда мне этого не рассказывал.
- Я ухаживал за Плезанс две недели, а потом она с презрением меня отвергла, - признался Тирлох, все еще ощущая обиду. - Откровенно говоря, это было жестоко с ее стороны.
- Нет. Плезанс славится своим острым язычком, но она никогда не станет вести себя невежливо или жестоко без веских причин.
- Причина очевидна. Данстаны не захотели иметь дело с бедным шотландцем, простым фермером, который, по их мнению, плохо обеспечен и живет вдали от цивилизации.
- И все-таки я не верю, что Плезанс порвала с тобой из-за этого. Не обижайся, пожалуйста. Я вовсе не думаю, что ты меня обманываешь. Я просто говорю, что ты неправильно истолковал ее поведение. Плезанс Данстан не тщеславна и не высокомерна. Попытайся выяснить, почему она так с тобой поступила. Не сиди сложа руки, думая, будто все уже понял. Конечно, я плохо знаю ее, но она гораздо сложнее и глубже, чем тебе кажется. Она очень похожа на своего брата Натана, а его я знаю прекрасно. Натан общается на равных с любым человеком, будь он в нищенских отрепьях или в дорогих кружевах. Нет, Плезанс не могла отвергнуть твои ухаживания из-за того, что сочла тебя недостаточно благородным.
Тирлоху хотелось в это верить, но он по-прежнему сомневался. Впервые в жизни он испытал к женщине искренний интерес, основанный не только на похоти. Хотя заглянуть к ней под юбку он был не прочь и сейчас. Тирлох мысленно усмехнулся. Его чувства к Плезанс были более благородными и прочными, чем казались ему сначала, и это удивляло его самого. Ее уклончивость он сначала приписывал девичьей робости, но вскоре она развенчала его иллюзии, больно ранив его самолюбие. Он злился на нее, что она оказалась не такой, как он себе представлял, и злился на себя, что ошибся в ней.
Злость Тирлоха только усилилась, когда он обнаружил, что из-за Плезанс он каким-то образом лишился мужской силы. Чтобы забыть обиду, он попытался переспать с одной из гостиничных проституток, но тело отказалось ему повиноваться. Плезанс Данстан завладела его инстинктами, и теперь он не мог удовлетворить их с другими женщинами.