Блеклые солнечные лучи все еще освещали кухню через окно, и птицы щебетали на заднем дворике. Дворик этот имел правильную геометрическую форму, и в нем был разбит цветник. В пятницу Долли собиралась навести порядок в детской, кое-что там нужно было изменить и переставить.
В принципе хозяйка дома не запрещала ей делать это. Главное, чтобы Долли постоянно следила за чистотой в доме и в саду и поддерживала там образцовый порядок.
Зазвонил телефон. Вытерев руки о полотенце для посуды, она пересекла кухню, чтобы ответить на звонок, по пути посмеиваясь над котом Шуманом, который играл с болтавшимся шнуром от занавески. Долли и Роберт прожили здесь всего шесть недель, но уже успели приютить приблудного серого кота, который в первую неделю был страшно прожорливым и не обращал ни на кого внимания. Сейчас, однако, у него было явное желание поиграть с домашними. Долли назвала его Шуманом за явную симпатию к ее пению: он жмурился и дергал хвостом, что и было немедленно расценено в свою пользу.
- Алло, - сказала Долли, подняв трубку телефона.
- Долли? Это Фишер.
У нее было свидание с Фишером в прошлую субботу вечером, он был интерном в больнице, в которой она работала. Они вместе смотрели какую-то дурацкую кинокомедию, затем решили пойти в бар выпить. После этого Фишер подвез Долли на своей спортивной машине к дому. Она еще не успела понять намерений Фишера, как он внезапно набросился на нее, стал грубо тискать, полез под юбку, стал целовать… Все это она сочла крайне оскорбительным для себя. Она с трудом вырвалась из его объятий и выкарабкалась из машины, помада ее размазалась, а одежда помялась. После случившегося она надеялась больше не слышать о нем. Однако Фишер был, видимо, другого мнения.
- Долли, это ты? Ты не хочешь пойти на фильм в пятницу вечером?
- Нет, спасибо, - сказала она.
- Мы говорили об этом фильме в прошлую субботу. Ты сказала, что не видела его. Он сейчас идет в морском клубе.
Она могла бы обмануть его, сказав, что у нее уже есть планы на вечер в пятницу. Но она не стала лгать.
- Послушай, я бы не хотела снова бороться с тобой во время нашего свидания. Я бы предпочла не встречаться снова с тобой.
Фишер выдержал недолгую паузу, а затем произнес:
- Бороться со мной? О чем ты говоришь?
- Ты забыл, как пытался обнимать и целовать меня? Вот о чем я говорю.
- Да не будь ты такой занудой, не придавай этому большого значения.
- Ты навалился на меня как медведь. Такой же грубый и неуклюжий, - взорвалась Долли.
- Не говори мне больше ничего. Ты, наверное, одна из тех феминисток, которые отталкивают парней только потому, что им кажется, что они слишком грубы для них.
Чтобы не продолжать этот бесполезный разговор Долли сказала:
- Я слышу, мой сын вернулся из школы. Ну все, я пошла.
- Как насчет кино? - сделал еще одну попытку Фишер.
- Нет, спасибо, - резко ответила она и положила трубку на рычаг.
Фишер был не первым, кто преподнес Долли урок слишком вольного обращения с ее персоной. Удивительно, что очень многие мужчины считали такое поведение нормальным.
Послышался громкий скрип тормозов, и затем она увидела, как два велосипеда остановились у забора. Долли улыбнулась. Роберт приехал домой и Бен с ним. Неплохой мальчишка этот Бен Зауер, подумала она. Как хорошо, что они стали такими близкими друзьями.
- Привет, мама! - закричал с порога Роберт, вваливаясь в дверь. - Бен упал с велосипеда, разодрал коленки, и у него течет кровь. Ты могла бы что-нибудь сделать?
Как только Бен, прихрамывая, зашел на кухню, все ее мысли о странностях в поведении мужчин во время свиданий вылетели из головы. Она быстро помыла руки в раковине, оценивающе рассматривая безобразные ссадины на голых коленях Бена.
- Робби, ты не мог бы подать мне аптечку из шкафа в ванной комнате? - сказала Долли. - Будет немного больно, Бен.
- Ничего, потерплю, - угрюмо ответил Бен, с видом жертвы усаживаясь на ближайший стул.
Трудно было найти двух мальчиков, которые бы так отличались друг от друга как Роберт и Бен. Роберт был красивым и субтильным мальчиком. От матери он унаследовал густые светлые волосы, а его большие голубые глаза были копией глаз отца. Он был робким, застенчивым, стремился к одиночеству, и Долли сильно переживала, что его пришлось увезти из деревни, где он чувствовал себя в своей стихии. Темноволосый Бенджамин, напротив, был крупнее, в нем чувствовались сила и уверенность в себе. Заводила и природный лидер, он страстно любил футбол и бейсбол. Бен быстро вовлек Роберта в круг новой для него деятельности и новых друзей, оберегая его в конфликтных ситуациях.
Она опустилась на колени перед Беном и куском бинта начала снимать грязь с его ободранных коленей. Хотя Бен держался стоически, Долли все же заметила блеск сдерживаемых слез на его глазах. Чтобы отвлечь его, она спросила:
- Как все произошло, почему ты упал?
- Он учил меня некоторым трюкам на велосипеде, - вмешался Роберт. - Но не справился с управлением и упал.
- Это произошло не на проезжей части дороги, надеюсь? - спросила Долли.
- Нет, - ответил Бен. - Мой папа сказал мне, что конфискует у меня велосипед, если увидит, что я катаюсь на дороге. "Конфискует" - это значит заберет насовсем, - и добавил с гордостью: - Мой папа юрист и знает много всяких мудреных словечек.
Долли последний раз встречалась с юристом, когда решала свои дела, связанные с разводом, и эта встреча сильно разочаровала, изменив ее прежде почтительное отношение к представителям этой профессии. Она высказала пожелание Бену, чтобы тот практиковался в вождении велосипеда на траве, а не на камнях.
- Мы скоро закончим, - сказала она. - Я прошу прощения за то, что сделала больно тебе.
- Медсестры всегда причиняют людям боль? - спросил Бен.
Долли посмотрела на него удивленно. Она не сразу нашлась, что ответить, но затем объяснила:
- Они работают для того, чтобы облегчать людям страдания, но иногда случается, что причиняют боль. По необходимости.
- Робби сказал мне, что вы работаете в больнице.
- Да, это правда.
- Моя мама умерла в больнице.
Долли застыла от неожиданности. Роберт много рассказывал о Бене, но почти ничего о его родителях. Когда Робби упомянул об экономке миссис Дуглас, то Долли сделала вывод, что мама Бена работает, как и отец, что делает необходимым нанимать кого-нибудь присматривать за Бенджамином.
- Я не знала об этом, - мягко сказала она. - Когда это случилось?
На лице у Бена пробежала тень воспоминания.
- Два года назад, - пробормотал он.
- Извини. Ты, должно быть, очень скучаешь по ней?
- Иногда да. Но тогда папа берет меня с собой на футбольные матчи, и я об этом забываю.
Ссадина на другом колене Бена была неглубокой, но очень грязной. Мягко, как только она это могла, Долли почистила ссадину и, смазав ее мазью с антибиотиком, приложила к ней ватку.
- Возьми этот бинт, мама, - предложил Роберт.
Ролик бинта был в красочной упаковке с героями из мультика Уолта Диснея. Долли, не скупясь на бинт, перевязала оба колена мальчика и спросила:
- Как ты себя чувствуешь? Не туго?
- Хорошо.
Роберт вмешался, когда Бен начал осторожно вставать со стула:
- Держу пари, что от сока или газированной воды ему станет еще лучше.
Долли улыбнулась:
- Не сомневаюсь, ты прав. У нас к тому же еще осталось шоколадное печенье.
- Мы могли бы пойти поиграть в нашем деревянном домике, - добавил Роберт.
- А печенье могло бы быть нашим сухим пайком, - оживившись, сказал Бен.
- Приходи домой, Робби, не позже половины шестого, - сказала Долли, укладывая в два коричневых бумажных пакета печенье и сок.
Затем она некоторое время смотрела, как ребята поехали, покачиваясь из стороны в сторону, на велосипедах на свое излюбленное место.
Может быть, именно по той причине, что у Бенджамина не было матери, а у Роберта - отца, они стали друзьями. Даже если отец Бена юрист, все равно он явно заслуживает уважения, что так хорошо воспитывает своего сына, подумала Долли, может быть, не совсем логично, но по-своему последовательно.
В первый же свободный субботний вечер она планировала посмотреть тот фильм, на который приглашал ее Фишер. Она лучше пойдет на него одна, но уж, во всяком случае, точно не с Фишером.
В связи с тем что Бена в среду нужно было сводить к дантисту полпятого, Тед покинул работу сразу после того как в суде был назначен перерыв. Он не дал сказать Эдвину ни слова за весь день и смог дать резонный ответ на главные вопросы обвинителей. Неплохо для человека, который поспал перед работой менее пяти часов.
Тед взглянул на часы. До назначенного приема у дантиста оставалось совсем немного времени. Наиболее трудным делом в бытность его одиноким отцом было преодоление неизбежного конфликта между работой и сыном.
Домой Тед ехал как будто бы на автопилоте, мысли его не были сосредоточены на чем-либо конкретном, а внимание перескакивало с предмета на предмет. Подъехав к дому, он посигналил. Последнее, что он сказал сыну утром, чтобы тот был готов к поездке и ждал его. Однако Бен не появился. Тед опять нажал на клаксон. Может быть, мальчики опять заигрались в доме и не слышат его сигналов? Или, может быть, они притаились в засаде, чтобы потом внезапно выскочить с палками в руках, которые заменяют им винтовки, и взять его в плен?
Однако Тед не увидел велосипедов, как правило, стоящих в подобных случаях у крыльца. Нехотя он вышел из машины, и сейчас было особенно хорошо видно, что он был высоким, представительным мужчиной, прекрасную фигуру которого лишь подчеркивал строгий костюм. Первым делом он заглянул в сад.
- Бен, где ты? - закричал Тед. - Выходи скорей, а не то мы опоздаем.
Никто не появился. Тед вошел в дом. На кухонном столе лежала записка, в которой говорилось: "Уроки сегодня закончились рано. Я ушел к Роберту". Мальчик "забыл" о неприятном визите к дантисту. Вполне предсказуемая мальчишеская хитрость, подумал Тед, разглядывая послание. Да, возможно, он и неплохой футболист, но пишет отвратительно. Тед поискал глазами на клочке бумаги телефон Роберта, но его там не было. Наконец он нашел номер телефона в кипе бумаг на своем столе и быстро набрал номер. Линия была занята. На лице у него появилась гримаса нетерпения; он взглянул на часы и начал набирать номер снова. Опять занято.
Наверное, мать Роберта разговаривает по телефону. Когда только она закончит. Видимо, лучше всего подъехать к их дому прямо сейчас, и Тед поспешил это сделать.
Роберт жил через шесть домов от их дома. Это был оштукатуренный одноэтажный коттедж с верандой. Перед крыльцом - чистый и слишком уж аккуратный садик, который почему-то не нравился Теду. Он остановился прямо у калитки дома Роберта и по узенькой дорожке подошел к двери. Тед нажал на звонок и стал ждать. Пауза затягивалась, никто не открывал ему. Через распахнутое окно он слышал громкие звуки музыки. Чувствуя, как растет в нем нетерпение, он нажал на кнопку звонка вторично и долго держал ее в таком положении. Безрезультатно. Наконец Тед толкнул дверь, и она открылась. Разве мать Роберта не понимает, что она живет не в деревне, а в городе и что здесь двери нужно держать закрытыми? Глупая женщина, рассердился он. Он зашел в дом, поморщившись от громкой музыки: ансамбль "Битлз" звучно делился какими-то откровениями под аккомпанемент экзотических восточных инструментов. Этот репертуар так же не способствовал улучшению его настроения. Он не любил откровений на продажу, как и экзотики, рассчитанной на обывателя и на его представления о других культурах. Новый альбом "Битлз" его раздражал своей претенциозностью.
Но шум на кухне заглушал даже музыку. Тед прошел через холл и остановился у двери.
Все четверо обитателей кухни были повернуты к Теду спиной. Роберт стоял у стола и завывал, делая вид, будто держит в руках трубку. Бен сидел на стуле и слизывал с пальцев тесто для печенья. Радом с ним на столе, недалеко от кастрюли с тестом, сидел серый кот, облизывающий свои большие лапы. И наконец, женщина со снопом золотых волос на голове, перехваченных сзади истрепанной темно-синей лентой, стояла рядом с духовкой. Она пела под пластинку с огромным удовольствием, растягивая каждое слово.
Тед открыл рот, чтобы что-то сказать. Но разве он мог перекричать этот шум?
Наконец-то женщина выключила музыку, надела на руки большие перчатки и, склонившись, открыла духовку.
Она была одета в старые шорты из грубой джинсовой ткани с обтрепанной дыркой и в короткую голубую маечку, оголявшую ее руки и талию. Шорты когда-то, видимо, были нормальными длинными джинсами, которые она укоротила. Она обрезала их слишком высоко, подумал Тед, и во рту у него стало сухо, а глаза, казалось, приклеились к ее восхитительным, слегка загорелым бедрам и к туго натянутой ткани ее шорт, когда она наклонилась к духовке, чтобы вынуть оттуда стальной лист с печеньем. Вдруг он сам, не понимая почему, сильно рассердился.
- Готово, - сказала женщина и развернулась, чтобы положить печенье на подставку, стоящую на столе.
Внезапно она увидела Теда и, издав пронзительный крик, с грохотом уронила металлический лоток на стол. Кот моментально спрыгнул на пол, увлекая за собой стакан с соком. Стакан, само собой, разбился вдребезги. Ребята запищали в унисон и, открыв рты от удивления, оглянулись в сторону Теда. Женщина заговорила рассерженно:
- Кто вы такой, чтобы заходить в мой дом, даже не позвонив в дверной звонок?
Бен был прав, подумал Тед. Мать Роберта красивая женщина. Он искал слова, чтобы ответить на вопрос. И это он, кто никогда не лез в карман за словом. Тед просто стоял, тупо смотрел на нее и молчал. Обстановку разрядил Бен.
- Привет, папа, - сказал Бенджамин. - Смотри, как ты напугал нашего кота.
- Его зовут Шуман, - включился в разговор Роберт. - Мама сказала, что он впечатлительный и с большим чувством достоинства.
Тед глубоко вздохнул и спокойно сказал с интонацией диктора телевидения:
- Я сожалею, что невольно испугал вас. Извините меня за это. Я отец Бена, миссис Форвенд… Теодор Зауер.
- Дороти Форвенд, - автоматически поправила его Долли. С тех пор как Майкл ушел от нее, она не любила этот титул "миссис", как, впрочем, и фамилию, оставшуюся от мужа.
- Вы звонили в дверной звонок? - спросила она в большей степени для того, чтобы дать себе время подумать, о чем еще она могла бы его спросить.
- А как же! Но мне было трудно соревноваться с вашим проигрывателем, - добавил Тед, удивляясь, почему ее глаза все время меняют цвет и становятся то серыми, то голубыми. - Вы знаете, вам бы следовало закрывать дверь на замок.
- Я забыла об этом, - кротко ответила она. - Я раньше жила в деревне.
Почему Роберт не предупредил ее о том, что отец Бена такой привлекательный мужчина? Пожалуй, это самый привлекательный мужчина из всех, кого она когда-либо видела. Тед Зауер не был классически красив, как Майкл. Но Майкл был красив и безволен; за его броской внешностью не было ни глубины, ни силы. В Теде же чувствовались индивидуальность и надежность уверенного в себе человека. У него были пронзительные серые глаза под темными и густыми, как и его волосы, ресницами и сильное, прекрасно сложенное тело. И было еще что-то в нем такое, что приводило ее в трепет и притягивало: некий жизненный магнетизм буквально исходил из него, заполняя всю комнату и обволакивая ее.
- Вы всегда позволяете коту сидеть на столе? - полюбопытствовал Тед. - Я думал, что медсестры должны придерживаться правил гигиены.
- Вы всегда так критичны? - парировала она его вопрос, пытаясь как-то противостоять его притяжению и с ужасом сознавая, что мальчики, конечно же, все видят, слышат, а может быть, что-то и понимают.
- Если мой сын проводит время в вашем доме, то я предпочел бы, чтобы вы закрывали дверь на замок, - сказал он с интонацией наставника, чем еще больше раздражил ее.
Что с ней произошло? Обычно она любила встречи с новыми людьми, но сейчас ей было не по себе: слишком значительным был шок от знакомства. С другой стороны, ей не хотелось с первой встречи портить отношения с отцом Бена, лучшего друга ее сына.
- В этом есть здравый смысл, - сдержалась Долли, устанавливая поднос с печеньем на подставку. Затем она взяла кусок бумаги, встала на колени и начала собирать с пола осколки разбитого стакана.
- Я помогу, - сказал Бен, осознавая косвенную вину за случившееся.
Пока они прибирали, Теду представилась возможность внимательнее рассмотреть Долли. Его взгляд не мог оторваться от глубокого выреза маечки, от ее полных грудей и ложбинки, разделяющей их. У нее были длинные пальцы, и солнечные лучи путались сейчас в ее волосах.
- Мы опоздали на прием к дантисту, Бен. Я пытался дозвониться сюда, но все время было занято, - сказал Тед спокойно.
- Я думаю, что это опять Шуман сорвал трубку с телефона, - ответила Долли. - Он любит играть с ней, когда она качается на проводе.
Бен виновато опустил голову:
- Я забыл о дантисте.
- Спасибо вам, миссис Форвенд, за то, что вы присмотрели за моим сыном сегодня днем, и за то, что перебинтовали ему колени вчера. Очень профессиональная работа.
- С вас причитается, - шутливо ответила Долли, поднимаясь с колен.
Это было сказано так удачно и к месту, что Тед улыбнулся.
- За мною дело не станет.
- Я предпочитаю, когда меня называют просто Долли, - добавила она и тоже улыбнулась.
Видимо, нужно было что-то сказать ей для приличия, однако Тед, изменив правилам хорошего тона, не стал продолжать беседу и, попрощавшись, вышел из комнаты, буксируя за собой Бена. Затем Долли увидела из окна, как от дома отъезжает черный блестящий "мерседес". Именно такой она и представляла машину этого респектабельного, непроницаемого мужчины, одетого в безупречно строгий костюм. Она была удивлена тем, что у такого человека может быть такой простой сын. В самом деле она была очень этим озадачена.
Или, может, он не такой, каким кажется поначалу? Проще, душевнее? Тогда почему он так бестактно оборвал разговор?
Ответа на вопросы, вертевшиеся в ее голове, не было. Мягко ступая босыми ногами по деревянному полу, она пошла закрывать входную дверь.