6
– Никто не видел, где мой кулон на золотой цепочке? – спросила Элизабет, входя на кухню и садясь за завтрак. – Оставила на туалетном столике вчера вечером, а сегодня его уже нет.
Миссис Уэйкфилд, намазывая масло на кусочек хлеба, только что вынутого из тостера, подняла глаза.
– Наверное, упал. Ты смотрела на полу под столиком?
– И даже за столиком, и под кроватью. – Элизабет нахмурилась. – Как сквозь землю провалился.
Мама поставила перед ней тарелку с яичницей, но Элизабет не могла есть. Она была очень расстроена потерей. На шестнадцатилетие родители подарили им с Джессикой одинаковые золотые цепочки с кулонами. Элизабет понимала, как они сами расстроятся, если их подарок пропадет. Такое только с Джессикой могло произойти.
– После завтрака я помогу тебе искать, – с готовностью вызвалась Сюзанна, и ее красивое лицо приняло сочувственное выражение. – Бывает иногда, что вещь, которую ищешь, лежит у тебя под носом, а ты не замечаешь.
Элизабет вздохнула:
– Но я так внимательно искала! И вообще не представляю, как он мог свалиться. Хорошо помню, что сняла его вчера и положила на середину столика.
Потянувшись к Элизабет через стол, Сюзанна ласково сжала ей руку:
– Не волнуйся, Лиз. Я уверена, что он найдется. Будем искать хоть все утро.
Элизабет благодарно улыбнулась:
– Это просто несправедливо по отношению к тебе. Ты приехала отдохнуть, а на тебя все время сваливаются какие-то наши заботы.
В воскресенье утром Сюзанна встала пораньше и сделала им сюрприз, приготовив элегантный завтрак из тостов по-французски с тертой лимонной корочкой и сахарной пудрой. В понедельник она чуть ли не весь день помогала Стивену делать новое покрытие на каноэ, которое он ремонтировал в гараже. Этот список можно было продолжать до бесконечности. К тому же всякий раз, когда требовалось мыть посуду, Сюзанна была неизменным добровольцем. Она никогда не уставала бегать по мелким поручениям, всегда с готовностью натягивала резиновые перчатки и помогала делать уборку дома.
Миссис Уэйкфилд уже не раз шутила, что хочет удочерить ее.
Сюзанну все любили. Даже Лила, которая каждую красивую девочку считала своей соперницей, позвонила однажды ближе к вечеру и позвала Элизабет с Сюзанной играть в теннис на корте Фаулеров. Это случилось впервые, чтобы Лила хоть куда-то приглашала ее, и Элизабет долго потом удивлялась, как она вела себя в тот вечер – ловила каждое слово Сюзанны, буквально завалила ее вопросами о жизни в Нью-Йорке.
– Знаешь, ты выглядишь, как настоящая фотомодель, – сказала Лила. – Просто вторая Брук Шилдс. Подумать только, какой ты можешь стать знаменитостью!
Наморщив нос, Сюзанна задумалась:
– Может быть, но мне бы надоело позировать целыми днями. Да и некогда – я собираюсь поступать в колледж. И скорее всего, буду учиться на юриста. К тому времени, как я вздумаю заняться чем-нибудь еще, я уже буду старой ведьмой.
Лилу рассмешил такой конец:
– Ну что ты, Сюзи! Я просто представить не могу, чтобы ты была старой ведьмой.
– О, я и сейчас иногда бываю как настоящая ведьма. – Легким движением Сюзанна откинула за плечо свои черные волосы и улыбнулась. – Когда-нибудь вы еще увидите мои способности к колдовству.
Элизабет засмеялась:
– Уже увидели. Навела же ты порчу на все мужское население Ласковой Долины!
После пикника телефон Уэйкфилдов звонил, почти не переставая. Элизабет даже предлагала вести счет. Том Маккей звонил дважды. Эрон Даллас – трижды. И даже позвонил сам Мистер Высокомерие – Брюс Пэтмен. Элизабет долго потом вспоминала, как Сюзанна отшила его, и каждый раз улыбалась, представляя себе физиономию Брюса в тот момент. Но всех обскакал Уинстон Эгберг – двенадцать звонков. И это не считая ночной серенады, которую он исполнил на лужайке за оградой.
Сюзанна неизменно говорила всем, что очень признательна, но принять предложение не может. Она приехала в Ласковую Долину на очень короткое время и хочет провести его с Уэйкфилдами, особенно с Элизабет, которая чудесно к ней относится.
В это утро Элизабет собиралась пойти с Сюзанной на пляж. Они уже приготовили бутерброды для пикника. Скоро Тодд заедет за ними.
– Давай не будем тратить время на поиски, Сюзи, – решила Элизабет. – Поищем цепочку потом. – Ей очень не хотелось портить этот день. – Если никто не будет пылесосить комнату в мое отсутствие, я готова ехать.
Миссис Уэйкфилд засмеялась:
– Нечего на меня глядеть. Я не собираюсь убираться. У меня сегодня присутственный день на работе. Мне надо там быть… – она взглянула на часики и тут же торопливо допила свой кофе, – ровно через три минуты. Клиент ждет меня для обсуждения дизайна. Хочет сделать новый интерьер.
– Не беспокойтесь о посуде, миссис Уэйкфилд, – сказала Сюзанна, – я помою. – Она повернулась к Стивену: – Еще кофе? Я все равно встала, так что мне это не составит труда.
Стивен качнул головой, изобразив на лице слабую улыбку благодарности. Элизабет знала – он все еще переживает несостоявшееся свидание с Трисией. Все каникулы он просиживал дома с таким видом, словно наступает конец света. Элизабет вдруг ощутила, как мелка ее потеря кулона по сравнению с потерей, грозящей брату, – любимой девушки.
– Почему бы тебе не пойти с нами на пляж, Стив? – предложила Элизабет. – Ты такой бледный. Твоему тщедушному телу будет полезно принять дозу солнечных лучей.
– Тщедушному? Кто кого здесь называет тщедушным? – Элизабет с радостью увидела открытую улыбку на его осунувшемся лице. – Если ты повернешься боком и высунешь язык, то вполне сойдешь за молнию на куртке.
– Ничего похожего! – Элизабет замахнулась на него салфеткой. – Ну так что ты решил – поедешь или нет?
Он с сожалением покачал головой:
– Извини, никак. После каникул у меня серьезный экзамен. Если я не добью все учебники, то кое-кто из моих профессоров добьет меня.
Помыв посуду, Элизабет и Сюзанна поднялись наверх, чтобы надеть купальные костюмы и шорты. К тому времени, как они уложили полотенца и лосьоны для загара, раздался сигнал машины Тодда. Элизабет бросила последний безутешный взгляд за комод, высматривая кулон с цепочкой.
– Не волнуйся, Лиз, – заверила Сюзанна, вешая на плечо полосатую пляжную сумку. – Мы обязательно найдем его, когда вернемся. Он должен быть где-то здесь.
– Надеюсь, что так и есть, – сказала Элизабет.
– Он что, очень ценный?
– Мама с папой, конечно, много за него заплатили, но это не единственная причина, по которой я им дорожу. – Она дотронулась до того места на шее, где обычно висел кулон. – Просто мне… ну, сама знаешь, что такое памятная вещь. У нее, если можно так выразиться, сентиментальная ценность.
Сюзанна улыбнулась во весь рот, выражая сочувствие:
– Да, я это хорошо понимаю. Сама однажды потеряла браслет, который отец купил мне в Париже. Ох, как я горевала! Целый день проплакала.
Она взяла Элизабет под руку, и они вышли из комнаты. Все еще улыбаясь, она сунула другую руку в карман шорт и, ощутив под пальцами твердый бугорок лежащего там кулона, с удовлетворением подумала: "Прелестная безделушка".
7
– Знаешь, Тодд, притормози возле дома мистера Коллинза, – попросила Элизабет, когда они неслись по Калико-Драйв. – Хочу оставить ему заметки для газеты. Это одна секунда.
– Рад услужить, мадам, – заулыбался Тодд, дотрагиваясь до воображаемой шоферской фуражки.
Сюзанна, сидевшая на заднем сиденье его дешевого "датсуна", захихикала:
– Ну ты жук, Тодд!
– Осторожнее, – усмехнулся он. – Мы, жуки, иногда больно кусаемся.
Он свернул на узкую улицу в три полосы и затормозил перед аккуратным каркасным домиком, выкрашенным в солнечно-желтый цвет. На траве лежал перевернутый детский велосипед.
– А я не знала, что у мистера Коллинза есть дети, – сказала Сюзанна, увидев через окно велосипед. – Он что, женат?
– Он в разводе, – ответила Элизабет. – У него всего один ребенок – Тедди, ему шесть лет, и он просто лапочка. Я иногда прихожу сидеть с ним, когда занят сам мистер Коллинз. Это даже нельзя назвать работой – с Тедди очень легко.
– Правда? А я обожаю детей. Если я когда-нибудь выйду замуж, у меня их будет по крайней мере дюжина. – Сюзанна взяла в руки большой глянцевый конверт, который Лиз приготовила для мистера Коллинза. – А знаешь, давай я отнесу его! И заодно поблагодарю мистера Коллинза за мое недавнее спасение.
Элизабет вздохнула с шутливым упреком:
– Сюзи, ты меня совсем избалуешь. Разве можно быть такой хорошей?
– Это точно, Сюзи, – засмеялся Тодд. – Дай бедной девочке передохнуть. Ты, конечно, не думаешь о том, что ей после этого придется как-то уживаться с Джессикой.
Пока Элизабет пыталась отомстить Тодду за репутацию Джессики, Сюзанна выпорхнула из машины. На ее стук в дверь никто не ответил. Но она услышала, что где-то льется вода, и направилась за дом. Мистер Коллинз стоял на газоне, поливая ягодные кусты. Подкравшись, она лукаво засмеялась за его спиной низким, вкрадчивым голосом. От неожиданности мистер Коллинз резко обернулся и чуть не выронил шланг.
– Извините, – улыбаясь, сказала она, – я не хотела напугать вас.
Он тоже улыбнулся, но улыбка не затронула его голубых глаз.
– Не волнуйтесь, я не так легко пугаюсь. Вы просто появились слишком внезапно. Я даже не слышал, как вы подошли. Чем могу быть полезен?
Она глядела на него немигающим взглядом, постепенно расширяя глаза. Это была игра, в которую она любила играть с мужчинами. Самое интересное в ней было то, что они в большинстве своем не понимали, что происходит. Они смущались, опускали глаза, глядя под ноги. И тогда она с удовлетворением чувствовала, что управляет ими, не выдавая своих намерений.
Взять хотя бы эту тугодумку Элизабет. Бывают же такие наивные люди! Она скорее проведет остаток своих дней, ползая на четвереньках в поисках дурацкого кулона, чем заподозрит, что его подтибрила ее дорогая разлюбезная Сюзи! Да и все они простофили, вся семейка. Никому из них и в голову не придет, что она просто насмехается над ними. И над ними, и почти над всеми в этом ничтожном, захолустном городишке.
И только мистер Коллинз не проявлял никакого рвения, чтобы запутаться, подобно другим, в ее сетях. Не мигая и не отводя взгляда, он все так же смотрел на нее. В этот неловкий момент Сюзанна подумала: уж не раскусил ли он ее? С другой стороны, может, ей просто надо бы проявить чуть больше настойчивости. Учителя всегда слишком много о себе мнят. Словно они умнее всех. О, с каким наслаждением она поставила бы этого выскочку на колени!
– Лиз попросила меня передать вам, – объяснила она, подавая конверт. – Но я пришла не только из-за этого. Я хотела сказать вам, что очень благодарна – ведь вы спасли мне жизнь. На пикнике у меня не было возможности как следует выразить свою признательность. А теперь я у вас в долгу.
– Забудьте об этом, – ответил он почти грубо. – Я не знаю ни одного человека, который не поступил бы так же, как я.
На нем были только белые шорты и красная повязка на лбу, чтобы его отросшие рыжеватые волосы не падали на глаза. Сюзанна внимательно оглядела обнаженную мускулистую грудь, загоревшую почти дочерна и чуть влажную от пота.
– Ужасно жарко! – воскликнула она, усаживаясь в стоящий неподалеку шезлонг и вытягивая свои стройные ноги, чтобы он их лучше видел.
Ее узкие желтые шорты красиво оттеняли легкий загар последних дней.
– Вы не позволите мне глоточек из вашего шланга?
Он молча подал ей шланг. Холодная вода побежала по губам и носу, вызвав у нее веселый смех. Вода стекала по подбородку, и весь перед ее тонкой тенниски промок и прилип к узкому бикини. Мистеру Коллинзу оставалось только смотреть. Заметив, что щеки его наливаются румянцем, Сюзанна поздравила себя с победой.
– Благодарю, – сказала она, возвращая шланг.
Затем взглянула вниз с легким вскриком:
– Ой, вы только посмотрите – я вся промокла. Честное слово, мистер Коллинз, вы, наверно, подумали: какая неловкая девчонка!
Он нагнулся и выдернул с газона сорняк. И тихим голосом пробормотал нечто вроде:
– Думаю, вы прекрасно знали, что делаете.
Но она не была уверена, что правильно расслышала. В этот момент светлоголовая, голубоглазая копия мистера Коллинза в миниатюре шумно выбежала через забранную сеткой дверь. Заметив Сюзанну, мальчик встал как вкопанный, уставившись на нее, словно увидел во дворе своего дома кинозвезду.
Сюзанна подошла к нему с обаятельнейшей улыбкой и протянула руку:
– Привет. Я Сюзи. И могу поклясться, что тебя зовут Тедди.
Его лицо вспыхнуло.
– А откуда вы знаете?
– Я умею угадывать.
Тедди указал пальчиком на мистера Коллинза:
– А это мой папа.
– Ты рад, что у тебя такой замечательный папа?
– А вы ходите в папину школу? – спросил мальчик.
– Нет, но очень бы хотела. И не сомневаюсь, что он самый лучший учитель во всей школе.
– И во всем мире!
Сюзанна засмеялась:
– Ты абсолютно прав, Тедди. Я уверена, что он лучше всех в мире. – Она повернулась к мистеру Коллинзу: – Такой прелестный! Я обожаю детей.
Мистер Коллинз с любовью взглянул на ребенка.
– Да, он славный мальчик. – На мгновение Сюзанне показалось, что победа за ней.
Но он продолжал совсем иным тоном:
– Что ж, спасибо за бумаги. Передайте Лиз мою благодарность.
Это было явное выдворение ее вон. Сюзанна почувствовала раздражение. Она рассчитывала на гораздо большее – на слово, взгляд, хоть какой-то знак того, что он признает ее неотразимой. Однако она скрыла свое разочарование под сияющей улыбкой.
– Не стоит благодарности, – беспечно бросила она. – Это самое меньшее, что я могу сделать для вас… ну, вы же знаете. – Она сказала это так, словно его поступок на пикнике вносил в их отношения нечто личное и значительное.
Мистер Коллинз покраснел. Сюзанна пошла к выходу, и самодовольная улыбка появилась на ее губах. Значит, непрошибаемый мистер Коллинз, в конце концов, не такой уж непобедимый!
– Прошу прощения, что задержалась. – Сюзанна скользнула на свое место на заднем сиденье. – Мистер Коллинз рассказал мне о вашей газете и какие удивительные ребята в ней работают. Особенно ты, Лиз.
Элизабет выпрямилась:
– Я?
Заводя мотор, Тодд слегка подтолкнул ее локтем:
– А если я начну ревновать?
Сюзанна захихикала:
– Да он не в том смысле говорил, глупыш. Но все равно ты счастливая, Лиз. Я всегда мечтала стать писательницей, но у меня совсем нет способностей!
– Не могу поверить, что ты хоть к чему-нибудь неспособна, – ласково запротестовала Элизабет.
Сюзанна усмехнулась:
"Уж это ты точно не можешь".
Вслух же она сказала:
– Боюсь, я далеко не так талантлива, как ты.
– К тому же Лиз очень обязательна, – сказал Тодд, выводя машину на дорогу вдоль берега.
– Может, хватит жевать одно и то же! – не вытерпела Элизабет. – А то, я чувствую, от моих способностей сейчас вообще ничего не останется.
– От способностей к чему? – невинно спросил Тодд.
К тому времени, как они добрались до пляжа, у Элизабет уже кололо в боку от беспрестанного смеха. Возле спасательной станции к ним присоединились Инид и Джордж, и скоро на песке возникло маленькое поселение из полотенец, термосов, пляжных стульев. И сразу же вслед за тем их атаковала орава мальчишек, добивающихся внимания Сюзанны.
– Ухитряется же она со всем этим справляться! – сказала Инид, наблюдая, как Сюзанна улаживает спор между Эроном и Томом о том, кто будет натирать ей спину лосьоном для загара. – Не могу представить, что чувствуешь, когда за тобой охотится сразу так много мальчишек.
Элизабет засмеялась:
– Много шуму. От телефонных звонков и серенад Уинстона я уже чуть не оглохла.
– По крайней мере, ты теперь понимаешь, что такое кинозвезда в доме.
– А знаешь, что нам устроили в прошлую ночь?
– Страшно подумать!
– Утром мы обнаружили на газоне слова, написанные туалетной бумагой: "Я люблю тебя, Сюзи". Ну можно ли вообразить что-нибудь более возмутительное!
– Кто же это мог сделать?
– Я подозреваю троих.
Инид заулыбалась:
– А я одного. Это Уинстон, да?
– Кто же еще до такого додумается! Обе захохотали.
– Да, видно, старина Уин здорово влип, – сказала Инид. – Хотя ничего плохого я здесь не вижу. С тех пор, как уехала Мэнди Фармер, он, по-моему, совсем свихнулся, если только это возможно для Уина. Сейчас он, кажется, стал забывать ее. А от этой страсти к Сюзи ему, видно, приходится еще круче, чем от прежней погони за Джессикой.
– Только бы Джессика не узнала. Она считает, что единственное, для чего созданы мальчишки, – это влюбляться в нее.
– Да, в этом смысле очень удачно получается, что она вернется только после отъезда Сюзи.
– Ты права. Джес пришла бы в ярость. Но Сюзи в этом ни капельки не виновата. У нее какая-то непонятная власть над мужчинами.
– И пускай себе, – сказала Инид, – раз она не нацеливает лучи своего блеска на Тодда и Джорджа.
– Мне показалось, кто-то упомянул обо мне? – Джордж перевернулся на спину и положил голову на колено Инид.
Инид ласково потрепала его светлые волосы:
– Можешь дремать дальше. Я просто рассказываю Лиз, как ты вчера отказался от свидания с Бо Дерек, чтобы пойти со мной в кино.
Джордж поморщился:
– Да, она ужасно настырная. Все время плакала и говорила, что бросится с моста, если я не приду. Я даже начал побаиваться, что мне не отвертеться.
– И как же ты все-таки отвертелся? – спросила Элизабет, закусив нижнюю губу, чтобы не расхохотаться.
С совершенно невинным лицом Джордж ответил:
– Я сказал, что она для меня не слишком хороша.
– Ах ты, какой самоуверенный! – воскликнула Инид и шлепнула его ладонью по груди.
– Сам знаю. И это одна из многих причин, почему ты меня любишь, да?
– Ну да, да! – Инид наклонилась и поцеловала его в лоб.
Джордж с нежностью взглянул на нее:
– М-м-м. А если еще разочек?
– Мое дело решить, а твое – заслужить.
– А я хочу!
– А я уже ответила.
– Эй вы, хватит дурачиться, – деланно заворчал Тодд. – Не мешайте человеку вдумчиво принимать солнечные ванны.
В следующее мгновение он получил по заслугам. Джордж схватил его за лодыжки, Лиз и Инид – за руки. Не успел Тодд сообразить, что происходит, как было уже поздно что-либо предпринимать. Визжа и улюлюкая, его потащили к воде и, широко раскачав, бросили в океанский прибой.
Потом он носился за Элизабет вдоль по берегу, грозя накинуть на нее лассо из длинной водоросли, пока оба не свалились с хохотом в воду. Когда их накрыла волна, он поцеловал ее. И Лиз решила, что это гораздо лучше, чем найти у себя на лужайке слова, составленные из обрывков туалетной бумаги, хотя бы и "Я люблю тебя".