Сэм замолчал, почувствовав укол опасности. Слишком плохо он знает здешнюю обстановку. Можно было бы легко забыть о том, что с ним приключилось ночью, так как ему явно дали понять: это ошибка. Однако в Сэме жило упорство, которое лишь крепло по мере появления новых белых пятен.
К тому же была еще и Нора, на обращение за помощью которой он не мог не откликнуться. При воспоминании о Ферн Долсон Сэм испытал еще большее смущение. Он был уверен, что она знает о старике, но его прямолинейный вопрос о нем не вызвал в ней желания что-то рассказать. Обо всем этом Сэм мысленно рассуждал, сидя спокойно в кресле и наблюдая за Каспером Уорденом и собакой. Он понимал, что реальным фактором сдерживания для него является угроза, которая исходит от этого человека и от всего этого места. Сэм заплыл на своем шлюпе в нечто ему совершенно непонятное. За исключением разве что ощущения опасности, столь же отчетливого, как солнечный свет, отражаемый от поверхности моря.
Каспер Уорден снова улыбнулся.
- Как я понял, вы решили проявить такт в этом вопросе. Я вам благодарен. Считайте себя моим гостем на весь срок пребывания на Маквиде. Теперь, если мы найдем Натаниела, то пообедаем, а затем обсудим план поиска вашего старика с моря.
Лайман к столу не спустился. Появившаяся Нора выглядела элегантной и невозмутимой в своих белых брючках и белой же блузке в синюю полоску. Она извинилась за отсутствие Лаймана и почти бесстрастно улыбнулась Сэму. Глядя на нее, тот с трудом сдерживался от проявления чувств. К счастью, Уорден завел разговор о местной истории, и Сэм довольствовался несколькими вежливыми вопросами к нему. Нейт оказался на удивление профессиональным поваром и дворецким.
Разговор насчет поисков возобновлен не был. Сэм тоже не стал касаться этой темы. Сразу после обеда Нора извинилась, сказав, что должна уделить внимание Лайману, а Уорден откланялся под предлогом "работы над документами". Сэм остался один. Его это вполне устраивало, так как у него появилась возможность обдумать события, обрушившиеся на его плечи в последние двадцать часов. Не медля, он прошел через английский сад и оказался на тропинке, бегущей вдоль пляжной полосы северной стороны мыса.
Море было спокойным и гладким. Риф почти полностью обнажился. Сэм оглянулся на нависший позади него дом, который мог бы послужить отличной декорацией для драмы времен королевы Елизаветы. Стекла окон отсвечивали слепящими бликами. Над северной береговой линией мыса зависла дымчатая пелена, на Маквидском холме, куда перевел свой взгляд Сэм, в солнечных лучах застыли голые стены монастыря отца Доминика. Казалось, все вокруг застыло. Сэм пересек нетронутый огнем участок леса, спускавшийся к морю, и оказался на выжженной пожаром территории. Деревянный отель, упомянутый Уорденом, стоял в самом центре обугленного запустения.
Отель сгорел лишь частично, сохранились три этажа, с замысловатой резьбой на поручнях, балконах и створках дверей. Застаревшая желтая краска, вспузырившаяся и покоробившаяся при пожаре, местами все еще несла на себе его черные отпечатки. Кровля практически отсутствовала. Остановившись, Сэм посмотрел на длинные ряды разбитых окон.
Неожиданно из одного окна что-то выпорхнуло. Он вздрогнул, но тут же с облегчением вздохнул, увидев, что это всего лишь рваный край оконной занавески, взметнувшейся от дуновения бриза. Нервы, приятель, криво усмехнулся Сэм и, развернувшись, пошел в обратном направлении. Он снова обогнул дом Уордена и направился к бухте с восточной стороны.
Черная шхуна Уордена стояла повернутой к нему транцем с позолоченными буквами, которые были забраны в красивые кавычки: "Пантера, Нью-Йорк". Сэм с восхищением любовался линиями судна, вновь подумав, что на нем можно без проблем совершить кругосветное путешествие.
Внезапно в нем зародилось желание осмотреть шхуну более внимательно. Он забрался в один из яликов, стоящих рядом с "Холидеем", и подгреб к "Пантере", размышляя о том, кто водит ее в открытом море. В Уордене мало что выдавало опытного яхтсмена, хотя больших оснований думать так у Сэма не было. Самым вероятным ему казалось, что сюда "Пантеру" мог пригнать Лайман.
Сэм подошел к корме с правого борта и вскарабкался на широкую палубу из красного дерева. Да, на переоснащение судна пошли лучшие материалы, к работам были привлечены искусные специалисты, поэтому шхуна выглядит как новенькая. Через четверть часа он узнал о "Пантере" немало такого, что удивило его.
Быстрый осмотр двух передних отсеков не выявил ничего необычного. Машинный зал с аварийной силовой установкой подтверждал слова Уордена о том, что Нейт перебирает дизель. Головка двигателя была демонтирована, ее части разбросаны среди измазанных в солидоле инструментов. Озадачили Сэма камбуз и кладовая. Находящихся на борту "Пантеры" запасов провианта и воды было достаточно, чтобы продержаться в море долгие месяцы. Канистры с топливом, баки с водой стояли по всем углам.
Внизу было жарко, и Сэм прошел в среднюю часть судна, в просторную каюту, совмещающую в себе салон и столовую и обставленную с таким же сверхэлегантным вкусом, что и дом Уордена. Переборки были отделаны ореховым деревом, на иллюминаторах - шторы из мягкой кожи. Стены каюты были увешаны фотографиями в рамках, и Сэм приблизился к самой большой из них. Снимок был сделан несколько лет назад, когда "Пантера" была еще выкрашена в белый цвет. Это не помешало Сэму узнать ее - линии шхуны говорили сами за себя. В кормовой части под брезентовым навесом стояла, позируя, группа мужчин в костюмах яхтсменов. Лицо одного из них, в центре группы, показалось Сэму знакомым. Он внимательно присмотрелся и даже присвистнул почти беззвучно - ошибки быть не могло: этот человек, упитанный, загорелый и улыбающийся, был тем самым несчастным, измученным и умирающим стариком, которого он подобрал в море днем раньше.
Вот оно, связующее звено! Сэм почувствовал себя увереннее. В мозгу у него будто зазвенели колокольчики, когда он попытался использовать находку для разрешения головоломки. Поэтому Сэм не услышал, как к шхуне причалил второй ялик. Не слышал он и мягких шаркающих шагов по палубе, и то, как кто-то спустился в каюту и оказался у него за спиной.
Он узнал о том, что на шхуне, кроме него, есть еще кто-то, лишь когда на его голову обрушился удар. Сэма бросило в сторону, и он, ударившись о переборку, упал на колени. Подняв голову, он, сквозь пелену боли и ярости, обнаружил, что смотрит прямо в дуло направленного на него ружья двенадцатого калибра. Оно было в руках скалившего зубы Нейта.
Глава 6
- Поднимайся и вали отсюда, - произнес Нейт.
Громила снова переоделся в засаленные шорты, придав своему облику привычный вид: обнаженный торс, волосатая грудь. Лысина отражала свет, проникающий в каюту через иллюминаторы. Под косматыми бровями зло поблескивали маленькие глазки.
Сэм поднялся, скользя спиной по переборке. Движения его были опасливыми. Глубоко втянув в себя воздух, он прикоснулся к саднящему правому уху. Чуть выше он нащупал глубокую бороздку и почувствовал, что его пальцы стали мокрыми от крови.
- Ты ходишь мягко для своих габаритов, Нейт, - сказал Сэм.
- Зато у меня тяжелый указательный палец. Шевелись.
- Я и не знал, что нарушаю что-то.
- А теперь знаешь.
- Нейт?
- Ну?
- Что ты сделал с ним прошлой ночью?
Нейт подтолкнул Сэма стволом, и он почувствовал напряженными, подрагивающими мышцами живота прохладу и жесткость металла. Нейт усилил давление и снова осклабился. Его лицо блестело от пота.
- Ты слишком много болтаешь для парня со стволом у брюха.
- Наверное, по-другому я теперь не могу. Может, ты что-то расшатал у меня во рту своим ударом, Нейт?
- Могу повторить с превеликим удовольствием. Ну что, будешь шевелиться или мне повторить?
- Иду, - откликнулся Сэм.
Подниматься по лестнице было трудно. Хотелось лечь на прогретую солнцем палубу и стонать, пока не испустишь дух, однако уткнутое в его спину ружье такой роскоши не позволяло. Он чувствовал, как густая кровь из раны за ухом медленно стекает по шее.
Ялик предательски закачался, когда он спрыгнул в него. Нейт перегнулся через ограждение шхуны и оттолкнул от нее ялик, заставив Сэма повалиться на банку. Он овладел ситуацией прежде, чем маленькое суденышко опрокинулось, схватился за весла и не обернулся, услышав за спиной смех Нейта.
Через спокойную залитую солнцем бухту Сэм греб медленно, испытывая при каждом усилии боль в голове. Он свалился в кокпит "Холидея" головой вперед и лежал без движения, переполненный болезненным ощущением, вобравшим в себя ненависть, ярость и унижение.
Наконец Сэм встал и прошел в свою каюту. Отыскав там брезентовое ведро, вернулся назад и зачерпнул воды за бортом. Он освежился, вылив воду на голову, зачерпнул еще. И стоял насквозь промокший, позволяя холодной воде привести его в чувство. Затем он снял брюки, одолженные ему Ферн, и расстелил их на палубе для просушки. Рана на голове перестала кровоточить и оказалась не такой глубокой, как он опасался. Он обработал ее, как мог, достал чистые белые брюки и свежую сорочку из своего походного гардероба, надел легкие парусиновые сандалии.
На часах было больше четырех, но в бухте так никто и не показался. Нейт со шхуны испарился, исчез и его ялик. Сэма удивляло, что его оставили одного, предоставив возможность действовать по собственному усмотрению. Все, даже Нора. Он знал, что тому есть причина, но какая, додуматься не мог.
Гул лодочного мотора заставил Сэма обратить свой взор на вход в бухту, и через несколько мгновений он увидел "Эмму Джи", за штурвалом которой находилась Ферн Долсон. Даже издалека он заметил, что она выглядит иначе, чем утром. Ее волосы украшала синяя лента, лицо приобрело ухоженный вид. Легкое прикосновение губной помады хорошо оттенило пухлые губы. Вязаная юбка и блузка были схвачены на тонкой талии широким кожаным поясом.
Сэм стоял на шлюпе, поджидая ее подхода.
- Вы уже видели своих друзей? - спросила она вместо приветствия.
Если внешность Ферн изменилась к лучшему, то о ее поведении этого сказать было нельзя. Сэм принял от нее швартов и вместо ответа тоже спросил:
- Что бы вы хотели знать о них?
- Я знаю о них столько, что не прочь вообще забыть об их существовании, - заявила Ферн, отбрасывая назад темные волосы. Затем ее голос изменился и в нем прозвучало сочувствие и тревога: - Вас опять побили!
- В последнее время это уже стало для меня привычным.
- Не понимаю вас, мистер Камерон.
- Зовите меня Сэмом, - сказал он. - Мы ведь хорошо знаем друг друга, особенно после вчерашней ночи. У меня нет от вас секретов.
- Только не стройте далеко идущих планов, хорошо? - Ферн покраснела.
- А я и не строю. - Сэм улыбнулся. - У меня еще не было времени хорошенько подумать с тех пор, как я оказался здесь. - Он с подчеркнутым вниманием уставился на ее развевающуюся юбку. - Вы здесь по какому-то общественному делу?
- Я направляюсь в Хаддемспорт, - поджала губы Ферн. - А сюда заглянула, чтобы узнать, все ли у вас в порядке.
- Беспокоились обо мне?
- Не так сильно, как вы себе вообразили. Вам следует обратиться к доктору со своей раной.
- Еще больше мне хочется увидеть Нейта по этому поводу. Желательно в тот день, когда он будет без ружья.
- Так это сделал Нейт? - У Ферн округлились глаза. - За что?
- Надо понимать, за то, что сунул нос куда не положено.
На лицо Ферн набежало выражение озабоченности, и Сэму пришло в голову, что она привлекательна. Не в смысле красоты отдельных черт ее лица. Ее облик как единое целое, вызывал ассоциации с чистым морским ветром. Это открытие удивило Сэма, и он решительно ступил в лодку Ферн.
- Если не возражаете, я съезжу с вами в город и навещу доктора, о котором вы упомянули.
- Не возражаю, - ответила Ферн.
- А как насчет ужина?
- Может быть.
- Значит, у вас нет свидания с кем-то еще?
- Свидание есть, - улыбнулась Ферн, - но к ужину я могу освободиться. Только не заказывайте омаров, мистер Камерон.
- Сэм, - поправил он.
- Хорошо - Сэм.
Начавшийся прилив уже накрыл риф на оконечности мыса водой. Ферн обогнула его и повернула на юго-восток, в сторону материка. Море было спокойным и гладким. Сэм прислушался к работе двигателя, затем опустился на корму напротив девушки. Ее темные волосы развевались на ветру, юбка и блузка подчеркивали красивые очертания фигуры. Наблюдая за Ферн, Сэм видел, что ей нравится море и доставляет наслаждение управлять лодкой. В какое-то мгновение он вновь заметил в ней холодную чистую красоту. И тень беспокойного разочарования - как после недопетой песни.
- Должно быть, зимою здесь одиноко.
- Я уже говорила вам, что работаю в школе в Хаддемспорте. Мне нравится.
- А на Маквиде только вы и Нейт?
- Он не доставляет мне много хлопот. - Ферн подняла взгляд на Сэма. - В последнее время он стал упрямее, с той поры, как стал работать на вашего друга.
- Вы имеете в виду вашего отчима? Он мне не друг. До сегодняшнего дня я его и в глаза не видел.
Мыс позади них скрылся из виду. Они разминулись с зеленой рыбацкой лодкой, и Ферн помахала рукой двум мужчинам на ее палубе.
- Вы провели здесь всю свою жизнь? - поинтересовался Сэм.
- За исключением четырех лет учебы в учительском колледже. Мама умерла незадолго до того, как я его окончила. Вернувшись, я обнаружила, что Уорден пытается все здесь подгрести под себя. Он вел себя по-скотски.
- Почему вы все не продали?
- Часть Маквида уже была записана мамой на Каспера. Но он никогда не получит старый дом. Это мой дом.
- И все же здесь скучно.
- Мне нравится, - в повернутом к нему лице Сэм увидел вызов. - Я в какой-то мере удовлетворила ваше любопытство?
- В какой-то мере - да. А что вы можете сказать об Эли Бруме?
- А что вас интересует?
- Он на самом деле страхагент?
- А почему бы ему им не быть?
- Не знаю. Я просто поинтересовался. К примеру, меня также интересует, чем вы занимались прошлой ночью на той стороне мыса, которая принадлежит Уордену, хотя вы с ним враждуете. Вы оказались там на мое счастье, так что, может, мне и не стоило спрашивать вас об этом.
- Я следила за Нейтом.
- Зачем?
- Он участвует в чем-то нехорошем вместе с вашими друзьями.
- Я же сказал вам, что они мне не друзья.
- И Нора тоже? - Ферн внимательно посмотрела на Сэма.
- О'кей, - улыбнулся он. - Эли Брум был с вами?
- Нет. - Ферн сделала паузу. - Он интересуется только окунями.
- Вы в этом уверены?
- Если он и интересуется чем-то еще, меня это не касается. Он мой постоялец. Вот все, что я знаю о нем.
Но это не все, что хочу знать я, подумал Сэм. Он видел, что растревожил девушку своими вопросами, и решил больше ни о чем ее не расспрашивать. Шум мотора заполнил наступившее молчание. Они прошли мимо конического буя у входа в гавань Хаддемспорта, и их взору открылись рыбацкие причалы, ресторанчики, художники перед мольбертами, туристы, увешанные фотоаппаратами. Они обошли длинный пирс, затянутый расставленными для просушки на солнце рыболовными сетями, и Ферн заглушила двигатель.
- Вы не спросили меня о старике, - произнесла она.
- Ждал, пока вы сами расскажете, - отозвался Сэм. - Сегодня утром вы сказали, что он не существует. Затем, когда подвезли меня, вы признали, что я не был пьян, а значит, мог действительно видеть этого несчастного старика.
- Да, он существует, вернее - существовал, потому что, вероятно, уже мертв.
- Почему вы так думаете?
- Я видела его.
- Когда?
- Вскоре после того, как вы сошли на берег вчера.
- Что вы с ним сделали?
- Ничего. Я уже тогда подумала, что он мертв.
- Вы его знали?
- Никогда не видела прежде.
- Должны были видеть, - настаивал Сэм.
- У меня нет привычки лгать! - Эти слова прозвучали очень резко.
- Хорошо. Не горячитесь. Лучше дайте задний ход, если не хотите оказаться на главной улице города.
Ферн сердито воткнула заднюю передачу, дала полный газ, и "Эмма Джи" преодолела инерцию. Сэм быстро пришвартовал лодку и протянул руку Ферн, чтобы помочь сойти на берег. Она проигнорировала его жест и проворно спрыгнула на пирс. Несколько рыбаков, чинивших поблизости сети, улыбнулись ей.
- Хай, Ферн. Как дела, как там ведет себя Нейт?
- Все отлично, ребята, - улыбнулась Ферн.
- Дай нам знать, если что-то будет не так, крошка.
- Спасибо. Обязательно.
Рыбаки с любопытством смотрели на Сэма. Он последовал за быстро идущей девушкой и сказал:
- Какая любовь, какая забота! Похоже, вы тут что-то вроде городского талисмана.
Провинциальный городок, подумал Сэм, и хорошенькая провинциальная девушка, пользующаяся тут всеобщей симпатией. В этом есть что-то успокаивающе патриархальное. Вот такую Америку я люблю…
- Каждый из них сталкивался с Нейтом. Его буквально все терпеть не могут.
- В таком случае у меня много сторонников.
По круто идущему в гору тротуару они вместе поднялись в верхнюю часть города. Внизу осталась гавань, усеянная точками прогулочных судов и рыбачьих лодок. Там и сям попадались сувенирные магазинчики для туристов, но в целом Хаддемспорт вел независимую жизнь, не очень-то потакая капризам своих гостей. Вид города понравился Сэму. Ферн завернула еще раз за угол и остановилась перед похожим на амбар зданием.
- Здесь у меня кое-какие дела, - сказала она. - В городе работает только один врач, Макриди. Вы найдете его на Беккер-стрит.
- А что насчет ужина? - спросил Сэм.
- В такой одежде в ресторан при казино нам лучше не соваться. - Ферн улыбнулась. - Его посещают в основном ньюйоркцы. Предлагаю пойти в "Эдамс чоп хаус". Он находится на Мейн-стрит, сразу за площадью Правосудия.
- Встретимся… скажем, через час?
- Я подойду туда.
Сэм увидел, как Ферн скрылась в провале огромной двери склада, и, вернувшись на уже знакомую дорогу, поднялся по Мейн-стрит выше, на Беккер-стрит. Прохожий указал ему дом Макриди, белый с черными ставнями и красивой дверью в георгианском стиле. Лужайка перед домом поражала обилием цветов и зелени, над крышей с красной кирпичной трубой надменно возвышался древний вяз.
Врач оказался простым в общении худощавым мужчиной. Его высокий, чуть гнусавый голос звучал оживленно, в глазах суетились бесенята.
- У вас крепкая голова, молодой человек, тверже, чем у большинства моих других пациентов. Но все же будет лучше, если я позабочусь о ней, после чего вам будет необходимо выдержать режим в течение нескольких дней. Это что - результат драки в порту?
- Что-то в этом роде.
- Вы гость нашего благочестивого города?
- Всего лишь проездом.
- Я должен сделать вам инъекцию пенициллина.