Тринадцать лет прошло со дня помолвки Грейстила Монтгомери и Велвет Кавендиш. Однако Велвет с детства воспринимает эту помолвку как обычную семейную сделку и поэтому не отвергает ухаживаний других мужчин, в том числе и короля Карла II, к которому давно испытывает искреннюю симпатию.
Грейстил, влюбленный в свою прекрасную невесту со всем пылом страсти, не намерен уступать ее монарху. Но завоевать сердце Велвет будет непросто…
Что ж, в любви, как и на войне, позволено все!
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 3
Глава 2 5
Глава 3 7
Глава 4 9
Глава 5 12
Глава 6 14
Глава 7 16
Глава 8 18
Глава 9 21
Глава 10 23
Глава 11 25
Глава 12 27
Глава 13 29
Глава 14 31
Глава 15 32
Глава 16 34
Глава 17 37
Глава 18 39
Глава 19 41
Глава 20 43
Глава 21 45
Глава 22 47
Глава 23 49
Глава 24 51
Глава 25 53
Глава 26 55
Глава 27 57
Глава 28 59
Примечания 61
Вирджиния Хенли
Без маски
Пролог
Замок Ноттингем
Лето 1644 года
Роберт Монтгомери, высокий и гордый, с любопытством смотрел на стоявшую перед ним в замковом покое маленькую женщину, вернее - девочку. Из-под покрывавшего ее голову белого кружевного чепца выбивались золотистые прядки с красновато-медным оттенком, а ресницы были скромно опущены. В свете трепещущего пламени свечей она напоминала ему существо, виденное им недавно на картине. "У нее лицо ангела!" - мысленно воскликнул Роберт. Он перевел взгляд на своего отца - Алекса Грейстила Монтгомери, графа Эглинтона, - и почувствовал, что настроение у него начинает улучшаться. Месяц назад, когда отец сообщил, что ему предстоит обручиться с Элизабет Кавендиш, эта идея вызвала у него резкое неприятие, но отец, продемонстрировав в данном вопросе непреклонность, заявил:
- Похоже, ты не понимаешь, сколь высокое положение в обществе она занимает. А между тем ее отец Уильям - виконт Мэнсфилд из Ноттингема - является также бароном Огли, бароном Кавендишем из Болсовера и графом Ньюкасл, не говоря уже о том, что он приходится кузеном графу Девонширу, который, как известно, не уступает в знатности самому королю. Отказаться от такой партии - значит, отвергнуть богатое приданое, которое, не считая земельных угодий, составит никак не меньше двадцати тысяч фунтов.
После этих слов отца стало ясно: помолвки не миновать. Грейстил Монтгомери был человеком авторитарным и властным, и спорить с ним было совершенно бесполезно. И все же Роберт решился возвысить голос в защиту своих прав и интересов.
- Насколько я знаю, сэр, - проговорил юноша, - помолвки в тринадцать лет запрещены законом.
- Нет! - Отец покачал головой. - Не запрещены, если будущей невесте еще меньше. А мистрис Кавендиш - всего семь. У вас прекрасная разница в возрасте - шесть лет! И очень может быть, что со временем девочка унаследует замок Болсовер. Впрочем, мы для них тоже хорошая партия, ибо Монтгомери ничуть не менее знатная фамилия, чем Кавендиш. Стоит упомянуть и о том, что наши владения в Уэрксопе примыкают к их землям в Ноттингеме, а унаследованное виконтом от матери поместье Оглиленд граничит с нашими угодьями в Нортумберленде, что также чрезвычайно существенно. И вот еще что… Поскольку король в преддверии войны решил созвать в Ноттингем наиболее знатных своих подданных, у нас появился шанс провести церемонию в присутствии его величества, иначе говоря - убить двух ворон одним камнем.
Леди Кавендиш с любовью смотрела на свою маленькую дочурку. Она была счастлива, что ей удалось устроить ее будущее. Роберт Монтгомери казался весьма достойным молодым человеком, и лучшего мужа трудно было бы пожелать. Да, ей не придется волноваться за дочь, если что-нибудь случится… При этой мысли леди Кавендиш украдкой осенила себя крестным знамением - она знала, что ее здоровье оставляло желать лучшего; в прошлую зиму, например, она едва не умерла от пневмонии.
Бросив взгляд на своего супруга, леди Кавендиш невольно улыбнулась; она ведь не сомневалась, что он тоже обожает их дочь и желает ей только блага. Немного помедлив, она посмотрела на графа Эглинтона - тот производил впечатление человека мрачноватого и властного, но сильного и решительного. Скользнув затем взглядом по фигуре и лицу молодого Грейстила, она пришла к выводу, что суженый ее дочери слеплен из того же геста, а следовательно, опекать Элизабет тоже будет сильный мужчина, - и именно такой ей и требовался.
А будущая невеста стояла с задумчивым видом, возможно, вспоминала изумление, появившееся на лице матери, когда она объявила ей, что не может обручиться с Монтгомери, поскольку собирается выйти замуж за Чарлза.
- Но это невозможно, Элизабет, - заявила мать. - В один прекрасный день Чарлз станет королем Англии и женится на особе королевской крови, которая и станет нашей повелительницей. Монтгомери же благороден и силен, и я уверена, что он способен защитить тебя от всех бед. С ним ты будешь в безопасности, моя дорогая.
Роберт внимательно наблюдал за капелланом замка Ноттингем, только что приступившим к церемонии обручения. Когда же молодой человек с самым решительным видом выразил согласие стать нареченным женихом Элизабет, священник обратился с тем же вопросом к девочке. Прежде чем ответить, та подняла глаза и окинула юношу оценивающим взглядом, от которого ему, как ни странно, стало не по себе. Тем не менее он выдержал ее взгляд и с вызовом посмотрел в темно-зеленые глаза девочки. А когда она наконец выразила согласие, скромно опустив ресницы, он вздохнул с облегчением и снова почувствовал уверенность в себе.
В скором времени все необходимые в таких случаях документы были надлежащим образом подписаны, после чего леди Кавендиш нежно обняла дочь за плечи и отправилась вместе с ней в опочивальню, дабы не мешать мужчинам заниматься более серьезными делами - пить виски и обсуждать боевые действия, которые вот-вот должны были начаться.
Младая поросль знатнейших родов Англии, выехав на верховую прогулку в угодьях замка Ноттингем, устроила импровизированные скачки, в которых каждый хотел показать свою сноровку и силу. Смуглый красавец Чарлз, восседавший на огромном гнедом мерине, довольно быстро всех обогнал и уверенно возглавил гонку. Принц в свои четырнадцать лет выглядел почти как взрослый мужчина, и его двенадцатилетний брат Джеймс и кузены братья Вильерсы казались по сравнению с ним совсем еще маленькими мальчиками. Бросить вызов принцу оказалось по силам лишь Роберту Монтгомери, которого, впрочем, все звали Грейстилом - как и его отца. Через некоторое время его серый гунтер нагнал мерина принца и поравнялся с ним, после чего молодые люди обменялись улыбками и поскакали еще быстрее, предоставив преследователям щуриться и глотать пыль.
А потом, словно материализовавшись из воздуха, мимо них вихрем пронеслась небольшая черная кобылка; сидевшая же на ней особа женского пола казалась слишком юной даже для того, чтобы подойти к лошади, - не то чтобы участвовать в скачках.
- Черт возьми, кто это так разогнался?! - в ярости прокричал юный Грейстил.
Принц Чарлз ухмыльнулся:
- Боюсь, это Лиззи Кавендиш, младшая дочь графа Ньюкасла и ваша нареченная невеста. Мой наставник - лучший наездник в Англии, и девочка благодаря его заботам научилась ездить верхом даже раньше, нежели стала ходить.
Грейстил сдвинул на переносице брови.
- Ее лошадь несет на себе вес пера - вот и обогнала нас, как если бы мы не мчались, а стояли на месте.
А тем временем Генри Кавендиш, брат девочки, нагнал наконец принца и юного Монтгомери.
- Моя сестра - настоящий бесенок, - заявил Генри. - Говорят, пошла в нашу сумасшедшую прабабку Бесс Хардвик. Отец очень ее любит и совершенно испортил своей любовью, так что Лиззи говорит и поступает, как ей заблагорассудится. У нее ужасные манеры, но отец, глядя на ее повадки, только посмеивается. Хуже того, поощряет ее.
Когда молодые люди перешли с галопа на рысь, Чарлз негромко сказал:
- Вам, Генри, не следует критиковать своего отца в моем присутствии. Когда я плохо себя веду, он тоже только посмеивается и поощряет мои проделки.
Отец Чарлза король Карл был холодным, жестким человеком, неспособным к компромиссам. Он свято верил в свои дарованные небом права и требовал неукоснительного подчинения своей воле. От отцовского диктата Чарлза спас Уильям Кавендиш, граф Ньюкасл, которого шесть лет назад назначили наставником наследника престола.
- Кавендиш научил меня ездить верхом и биться на мечах, - продолжал принц. - Что же касается прочих наук, то он тщательно следил, чтобы я не перетрудился и не стал книжным червем, и я ему за это весьма благодарен.
Кроме того, граф научил наследника престола изящно изъясняться по-французски и быть милостивым к своим подданным - особенно если эти подданные относились к прекрасному полу. "Невозможно переусердствовать, выказывая учтивость дамам", - часто говаривал граф.
Добравшись до конюшен, молодые люди соскочили на землю и смешались с толпившимися во дворе солдатами. Находиться среди этих людей им нравилось куда больше, нежели в покоях Ноттингемского замка, где король и лояльные ему дворяне обсуждали стратегию междоусобной войны, разрывавшей на части Англию. Чарлз и юный Грейстил предпочитали разговорам возможность поупражняться во владении оружием, и оба они мечтали оказаться на месте воинов, чтобы сражаться за своего короля.
Десять лет назад король Карл разогнал парламент и установил режим абсолютной власти. Кроме того, король и королева принимали участие в церковных ритуалах, которые, на взгляд протестантов и пуритан, подозрительно напоминали ритуалы папистов. Шотландцы же, обозлившись, отказались молиться на английский манер и подписали конвенцию с пресвитерианами, отвергавшими англиканскую церковь.
- Милорд, позвольте представить вам кузена моего отца полковника Чарлза Кавендиша, - с гордостью проговорил Генри.
- Насколько я понимаю, вы рекрутировали всех этих парней? - спросил принц Чарлз и с восхищением взглянул на лорда Кавендиша.
- Ну, это было не так уж трудно, ваше высочество. Они просто рвались на королевскую службу.
- Прошу вас, зовите меня просто Чарлз, полковник, - сказал принц. - Говорят, вы покрыли свой меч славой не только у нас, но и в далеком Каире…
Кавендиш улыбнулся и предложил:
- Не желаете ли выйти на лужайку и испытать его на прочность?
Принц Чарлз вопросительно посмотрел на Грейстила. Тот с готовностью кивнул:
- Да, разумеется.
- Что ж, если вы дадите шпагу моему приятелю Монтгомери, я с удовольствием воспользуюсь вашим любезным предложением, - сказал принц.
Лиззи быстро прошла в замковый зал, не обращая внимания на свои заляпанные грязью ботфорты и измятые влажные юбки. После бешеной скачки ее чудесные золотистые локоны растрепались и спутались. Проигнорировав устремившуюся к ней гувернантку, она окинула взглядом приятелей и соратников своего отца, собравшихся в зале.
- Ну, как дела? - спросила девочка. - Придумали уже, как сокрушить врагов?
Сидевшие за столом лорды, среди которых находился и его величество король Карл собственной персоной, в изумлении уставились на юную леди.
- О, господа, прошу извинить за это вторжение, - поспешно проговорила леди Кавендиш. - Боюсь, Элизабет - черная овца в нашей семье, своего рода слепок с прошлого.
При этих словах граф Ньюкасл, отец девочки, громко рассмеялся и указал на портрет прабабки Бесс Хардвйк, украшавший стену над огромным камином.
- Наша Лиззи - вся в нее.
- И вовсе я не черная овца! И не слепок с прошлого! - Девочка топнула ногой, окинув сидевших за столом мужчин яростным взглядом. - Во-первых, я - рыженькая! А во-вторых, сделана, как и вы, из плоти и крови.
- Элизабет, дорогая, слепком с прошлого называют человека, который внешностью и повадками напоминает одного из предков, живших в прежние времена, - пояснил граф и снова указал на портрет Бесс Хардвйк: - Уж очень ты на нее похожа.
- Как ты можешь так говорить, отец?! - закричала девочка. - Я - на нее?! Она ведь старая и безобразная! Уж лучше быть похожей на черную овцу, нежели на эту сморщенную треску!
Граф Девоншир тоже бросил взгляд на портрет.
- Старуха была истинная мегера, - пробурчал он. - Судя же по тому, как выражает свои мысли и чувства твоя милость, можно предположить, что ты, Элизабет, такая же.
- Не называйте меня Элизабет! Ненавижу это имя! Мою бабку и эту ужасную прабабку тоже так звали. Я решила, что отныне буду именоваться по-другому. У меня будет новое красивое имя, и я…
- Довольно, Лиззи! - перебила леди Кавендиш. - Ты достаточно наговорила сегодня глупостей.
Взяв дочь за руку, леди Кавендиш отвела ее к гувернантке по имени Мод, и та тотчас же вывела свою подопечную из зала. Оказавшись с девочкой наедине, гувернантка больно ущипнула ее и проворчала:
- Немедленно отправляйтесь в свою комнату, леди Лиззи.
На глазах у девочки заблестели слезы.
- Не хочу в эту противную комнату - чтоб ее черти взяли! Мне необходимо найти Чарлза!
С этими словами она сбежала по лестнице в замковый сад, где на лужайке происходил ожесточенный поединок.
Услышав звяканье шпаг и хриплое дыхание фехтовальщиков, Лиззи забыла обо всем на свете и быстро приблизилась к окружавшим лужайку молодым людям.
- Браво, Чарлз! - закричала она в возбуждении, и ее изумрудные глаза сверкнули. - Сбейте этого презренного пса с ног и изрежьте его на кусочки!
К ней подошел полковник Кавендиш.
- Нельзя называть наследного принца по имени, - сказал он строго. - Это неуважительно…
- Какие глупости! Ничего неуважительного в моих словах нет. Более того, я люблю его!
Лиззи какое-то время наблюдала за поединком и ужасно расстроилась, когда схватка была признана ничейной и молодые люди, завершив учебный бой, отсалютовали друг другу шпагами.
- Эх, Чарлз… Ну почему вы не насадили его на шпагу, как курицу на вертел?
Слова девочки неприятно поразили Роберта. Казалось бы, его нареченная невеста должна была поддерживать своего жениха, а она… Она даже не считала нужным скрывать свою любовь к принцу Чарлзу.
- Боюсь, его не так легко проткнуть, леди Элизабет, - заметил принц с улыбкой. - Хотя руки у меня длиннее, Грейстил куда сильнее меня в обороне. Думаю, что секрет - в ширине его плеч.
- Грейстил?.. Какое нелепое имя! Вы не находите, господа? - с вызовом проговорила девочка.
Роберту ужасно захотелось влепить ей пощечину.
- Более грубой леди, чем вы, мне еще не приходилось видеть, - проворчал молодой человек.
Генри Кавендиш утвердительно закивал:
- Да, верно, у нее ужасные манеры. Я же вам говорил…
- Поздно сказал, - буркнул Роберт.
- Вас зовут Грейстил, потому что у вас серые глаза и вы предпочитаете ездить на серой лошади? - осведомилась девочка.
- Нет, Элизабет. Дело в том…
- Я больше не Элизабет! - перебила девочка. Взглянув на роскошную розу с темно-алыми лепестками, словно вырезанными из бархата, она заявила: - Отныне я буду зваться Велвет!
- Велвет?.. - Роберт Монтгомери громко расхохотался! - Впервые слышу такое имя.
Зеленые глаза девочки превратились в две узкие щелки. Сжав кулаки, она сквозь зубы процедила:
- Если все зовут вас Грейстил, то почему я не могу именоваться Велвет?
- Она испорченное и совершенно невыносимое создание, - заметил Монтгомери, покосившись на стоявших рядом молодых людей. - Мне представляется, что следовало бы отшлепать ее основательно.
Принц Чарлз снисходительно улыбнулся:
- А вот мне кажется, что она очаровательна. Не только красива, но еще имеет смелость говорить то, что думает. Лет через десять она станет совершенно восхитительной молодой женщиной и разобьет немало сердец. - Принц сорвал розу и с галантным поклоном преподнес девочке. - Мне кажется, что Велвет - прекрасное имя. И очень вам идет, мистрис.
Роберт посмотрел на Чарлза так, как если бы перед ним стоял сумасшедший или мечтатель.
- Ей так долго потакали, что испортили вконец. Она никогда не исправится.
Чарлз снова улыбнулся:
- Вы тоже выражаете свое мнение откровенно. Мне это нравится. Больше всего на свете ненавижу лгунов и льстецов.
Неожиданно прогремел выстрел. Молодые люди сразу же потеряли интерес к рыжей девочке и, повернувшись к ней спиной, направились к группе солдат, практиковавшихся в стрельбе по мишени из выданного им нового огнестрельного оружия. Чарлз и Грейстил с завистью смотрели, как стрелки заряжали пистолеты, целились и нажимали на спуск. Независимо друг от друга они решили, что к концу дня обязательно обзаведутся своими собственными пистолетами.
На следующее утро Уильям Кавендиш, граф Ньюкасл, отправился на верховую прогулку с принцем Чарлзом. Разговаривали они без свидетелей.
- Король хочет, чтобы я возглавил армию на севере, - говорил граф.
- Которую вам, без сомнения, предстоит снабжать за свой собственный счет, милорд, - заметил Чарлз.
- Да, разумеется, - кивнул Уильям. Немного помолчав, он продолжил: - Парламентарии потребовали, чтобы все находящееся в замке оружие было перевезено в лондонский Тауэр. Его величество, естественно, отказался. Так что мне первым делом придется принять все необходимые меры для сохранности этого арсенала.
- Я хочу поехать с вами, милорд, - заявил Чарлз.
- Никак невозможно, ваше высочество. Мне очень жаль, но свои обязанности наставника мне придется передать лорду Джермину, графу Сент-Олбансу.
- Я выше ростом, чем многие рекруты, да и силой меня Бог не обидел, - запротестовал принц. - И еще…
Граф Ньюкасл решительно вскинул руку, призывая молодого человека дослушать его до конца.
- Милорд, нам отчаянно не хватает людей, денег и оружия. Так что вас ждет другая миссия. Вам предстоит проехаться по Раднорширу, Северному Уэльсу и Чеширу. Ваша популярность, несомненно, будет способствовать привлечению в наши ряды новых рекрутов, толпы которых потянутся к вам. Поймите, каждый из нас должен находиться там, где его присутствие принесет максимальную пользу.
- А вы, граф, хороший дипломат, - заметил принц с улыбкой. - После ваших разъяснений я просто обязан принять ваше предложение с благодарностью… Но черт возьми, если бы вы знали, как мне хочется принять участие в настоящем сражении!