- Это - Скорпионы. Они честолюбивы, требовательны и опасны, поскольку обладают сильными страстями. Кроме того, они непреклонны в достижении цели, а также очень мстительны, любят запугивать других и устраивать сцены. И конечно же, они совершенно аморальны.
Карл подумал о Барбаре и пробормотал:
- Что ж, возможно, в этой твоей астрологии и в самом деле что-то есть…
Они завели долгий разговор на эту тему, и в результате Карл получил описания характеров некоторых своих родичей. Беседуя и посмеиваясь, король и придворная дама совершенно забыли о времени и пропустили обеденный час. В конце концов Проджерс постучал в дверь и тактично напомнил королю о том, что уже настал вечер.
Закончив дежурство, Грейстил зашел в свои покои и снял мундир. Близился обеденный час, а Велвет в их общих комнатах не было. Поскольку же они всегда обедали вместе, граф спросил у служанки, где находится его жена.
- Я видела миледи, когда она вернулась после тенниса, - ответила Эмма. - А после этого она снова ушла, но куда идет, не сказала.
Грейстил прождал жену еще минут тридцать, после чего отправился расспрашивать Томаса, но и тот ничего не знал. Решив, что Велвет присоединилась к придворным, обедавшим вместе с королем, граф быстро прошел в западное крыло и приблизился к лестнице, ведущей в личные апартаменты Карла. Стоявший там стражник вытянулся перед капитаном в струнку. Грейстил спросил:
- Его величество изволил спускаться к обеду?
- Нет, сэр капитан, - ответил молодой гвардеец.
Потом вдруг покраснел и отвернулся.
- Что-нибудь не так, Фентон?
- Нет, все в порядке, сэр капитан. - Парень еще больше смутился. - Его величество развлекает даму.
- Фентон, вам следует помалкивать об этом, - строго заметил Грейстил. - В противном случае вас переведут на охрану дворцового парка.
- Да, ясно, капитан, - пробормотал солдат.
В этот момент на лестнице, ведущей в королевские покои, появилась Велвет. Увидев мужа, она просияла и воскликнула:
- Грейстил, как ты узнал, где меня искать?! Мы потеряли всякое представление о времени! Король сегодня был очень мил!
Снова посмотрев на Фентона, граф сделал все возможное, чтобы сохранить спокойствие. Стиснув зубы, он молча взял Велвет за руку и повел по коридору в сторону лестницы, ведущей в их общие покои. Грейстил пытался внушить себе, что ревновать, основываясь наодних лишь подозрениях, просто-напросто глупо.
Глава 18
- Я хитростью выведала у короля имя принцессы, которую он рассматривает как свою будущую невесту.
- Хитростью? - переспросил Грейстил, еще не успевший лечь в постель.
Проигнорировав угрожающие интонации в его голосе, Велвет продолжала:
- Так вот, это Екатерина Браганса, дочь короля Португалии. Поскольку же мы с принцессой одного возраста и обе рождены под знаком Стрельца, я уверена, что мы с ней подружимся. Я была бы очень не прочь стать ее фрейлиной.
- Такие дела быстро не решаются. Мы вполне можем оказаться не при дворе, а совсем в другом месте, когда Карл женится, - пробурчал Грейстил и тут же понял, что жена его уже не слушает - ее очаровательная головка была полна всевозможных планов.
И он вдруг почувствовал, что ревность постепенно ослабевает. Забравшись в постель, Грейстил сжал Велвет в объятиях. "Возможно, ее увлечение Карлом начнет проходить, когда ко двору прибудет принцесса Екатерина", - подумал он с улыбкой.
Барбара ждала, когда Карл наконец-то насытится. Он, однако, не вышел из нее даже после того, как излил свое семя. И тут Барбара, не выдержав, заговорила:
- Мне нужно сообщить вам один секрет, Чарлз.
Он улыбнулся, но промолчал.
- Чарлз, у нас будет ребенок.
- Если так, то ничего не бойся, дорогая.
- С какой это стати я должна чего-то бояться? Напротив, я горжусь, что ношу под сердцем дитя короля!
- Не так громко, дорогая. Как-никак ты замужняя дама. Никакого скандала не будет, если ты не станешь кричать об этом с каждой крыши.
Барбара приподнялась и внимательно посмотрела на любовника.
- Сир, что вы хотите этим сказать? Что все подумают, будто это - ребенок Палмера? Но я, между прочим, не спала с ним с тех пор, как сошлась с вами. Не смейте отказываться от этого ребенка!
Король вздохнул и тихо проговорил:
- Разумеется, я не буду отказываться от него. Но достаточно и того, что об этом знаем мы двое. Остальные же пусть думают что хотят. О таких вещах не следует распространяться…
- Говорите, не следует?! - Теперь в голосе Барбары звучали истерические нотки. - Вероятно, вам так удобнее! Ведь вы ведете переговоры о вступлении в брак с особой королевской крови, не так ли? И вы не хотите, чтобы ее приближенные знали, что у вас будет незаконный сын!
Карл уселся на краю постели и спустил ноги на пол. Ему надоели эти бессмысленные разговоры.
- Барбара, ты отлично знаешь, что я должен жениться.
- Но вместо того чтобы жениться на мне, вы готовы грубо отодвинуть меня в сторону, чтобы расчистить место для какой-то иностранки! - закричала Барбара и тут же залилась слезами.
Карл снова вздохнул и погладил любовницу по плечу.
- Но ты же знаешь, что это невозможно, дорогая. Неужели ты забыла, что у тебя есть муж? Пожалуйста, перестань плакать. Клянусь всеми святыми, что не оставлю тебя.
Барбара шмыгнула носом и смахнула рукой слезы.
- Вы обещали мне титул, но обещание пока остается только обещанием. Человек со стороны, пожалуй, подумает, что этой страной правит канцлер Хайд. А между тем титул в данной ситуации представляется мне вещью наиважнейшей, ибо мать вашего сына должна принадлежать к знати. Только получив титул, я смогу высоко держать голову.
На следующей неделе в зале приемов Уайтхолла состоялся ряд празднеств и увеселений в честь дня рождения Генри, герцога Глостера. Лорд Монтгомери подарил младшему брату короля шпагу. Велвет же, памятуя, сколь сурово относилась к молодому принцу его мать, приподнялась на цыпочках и поцеловала его в лоб. После чего вручила ему перевязанный шнурком свиток с астрологическим прогнозом. В этом свитке в самых возвышенных тонах говорилось о достоинствах человека, родившегося под знаком Рака. В частности, упоминалось о его доброте, склонности к юмору и способности располагать к себе окружающих. Велвет намеренно не включила в этот список такие качества, как болезненная чувствительность и склонность при малейшем стороннем неодобрении прятаться в своей раковине, то есть уходить в себя.
- Желаю вам множество таких же веселых дней рождения, ваше высочество.
- Благодарю вас, леди Монтгомери! Но ведь мне сегодня исполнилось двадцать… Не означает ли это, что меня следует наградить двадцатью поцелуями? Извините, Грейстил! То, что я сказал, для ваших ушей не предназначалось. Но коль скоро вы это слышали, предлагаю миледи просто со мной потанцевать.
- С величайшим удовольствием, ваше высочество!.. - пропела Велвет, подавая принцу руку.
Когда закончился гавот, Глостер подвел Велвет к мужу, составившему ей пару в ее любимом танце "Куранты". После этого она отпустила его "на волю", поскольку знала, что он предпочитает разговоры с мужчинами танцам с дамами.
Внезапно к Велвет подошла Барбара, на которой было новое бриллиантовое ожерелье, помогавшее ей "держать выше голову".
- Графиня, вы сегодня совершенно неотразимы. Какое чудо, что снова открылись театры, правда? Я никогда еще там не бывала и не видела ни одной пьесы, но, разумеется, мне не терпится посмотреть, что это такое.
- Между прочим, Карл считает актрис вполне невинным развлечением, - с усмешкой заметил подошедший к дамам Бакингем.
Барбара взглянула на него и громко сказала:
- Пожалуйста, Джордж, принеси мне бокал того нового вина, что именуется Шампанским. - Она указала на ливрейного лакея с подносом. - Мне сообщили, что оно благотворно действует на желудок, когда дама находится в деликатном положении.
Сказав это, Барбара многозначительно улыбнулась.
Велвет внимательно посмотрела на нее. "Но если Барбара действительно беременна, то кто же в таком случае отец?" - думала она.
- Добрый вечер, леди Монтгомери. У вас такое красивое платье…
Велвет повернулась на голос и, увидев Мэри Батлер, представила ее Барбаре. В следующее мгновение к ним приблизился лорд Кав.
Не замечая Велвет, он поклонился Мэри Батлер.
- Могу я пригласить вас на танец, леди Мэри?
Девушка вспыхнула:
- Буду рада, лорд Кавендиш.
- Проклятие… - пробормотала Велвет, когда Кав увел девушку.
- Ваш родственник - чрезвычайно симпатичный молодой человек, - сказала Барбара.
- Совершенно распущенный субъект, - прошипела Велвет.
- Правда?.. Значит, леди Мэри ужасно повезло.
- Но ей всего пятнадцать, - запротестовала Велвет. Барбара сделала глоток шампанского и с улыбкой заметила:
- В таком случае лорду Каву тоже повезло.
Когда танец закончился, Велвет подошла к Уиллу Кавендишу и заявила:
- Имейте в виду, Мэри Батлер - совершенно невинная девушка.
- Вот и хорошо, - закивал Кав. - В противном случае она бы меня не заинтересовала.
- Я не позволю вам ее совратить!
- У меня самые достойные намерения. Ведь она дочь герцога.
- Вы имеете в виду брак?! - воскликнула Велвет.
Ей тут же представилось, какой нечастной станет бедняжка Мэри, если действительно выйдет замуж за этого негодяя.
Холодные голубые глаза Кава полыхнули ненавистью.
- Ты сама вышла замуж за титул и земли. Так что мне странно слышать порицания из уст столь двуличной сучки.
Резко развернувшись, Уилл Кавендиш снова направился к Мэри Батлер. В течение следующего часа он трижды приглашал Мэри Батлер на танец, и Велвет не на шутку встревожилась за девушку. В конце концов она решила, что должна немедленно поговорить с Карлом и поделиться с ним своими опасениями. Приблизившись к королю, стоявшему недалеко от двери, Велвет присела перед ним в книксене. Он приветствовал ее галантным поклоном, после чего поднес к губам ее руку. Велвет, приподнявшись на цыпочки, шепотом поведала королю о своих подозрениях.
Выслушав ее, король усмехнулся и тихо спросил:
- А откуда ты знаешь, что молодой Кавендиш - развратник и женолюб?
- Он пытался изнасиловать меня, сир, - прошептала Велвет.
Король внимательно посмотрел на нее, потом молча взял за руку и вывел из зала в холл, где никто не мог их подслушать.
- Я польщен, дорогая Велвет, что ты поделилась со мной своими опасениями, - произнес Карл. - Твое стремление защитить юную леди заслуживает всяческого уважения. Я скажу Ормонду, чтобы он приглядывал за дочерью.
- Благодарю вас, сир. Вы сняли камень у меня с души.
- Между прочим, я ищу Барбару. Думаю, она сейчас там, где ведут игру в карты. - Король улыбнулся и добавил: - Желаю удачного завершения вечера, миледи.
Вернувшись в зал, Велвет сразу же направилась к Грейстилу, беседовавшему с братьями короля Джеймсом и Генри. Джентльмены говорили о прудах, которые его величество велел вырыть в Сент-Джеймсском парке.
- Когда работы закончатся, пруды будут соединены между собой наподобие цепочки, - сказал Джеймс, объясняя идею короля своему младшему брату Генри, герцогу Глостеру.
- А они, случайно, не зацветут? - высказал опасение Генри.
- Нет, потому что их будет питать Темза, - ответил Грейстил. - Кстати, проточная вода позволит развести там рыбу.
Увидев Велвет, Генри тут же потерял интерес к рыбным прудам.
- Ваш покорный слуга, миледи! - воскликнул он с радостью. - Надеюсь, у вас нет партнера для следующего танца?
- Моя жена собирается уходить, - скрипучим голосом произнес Монтгомери.
Велвет поразила грубость мужа. Отвернувшись от него, она одарила молодого принца чарующей улыбкой:
- Полагаю, у вас был приятный день рождения, ваше высочество?..
- Да, разумеется, миледи. Обещайте, что составите мне пару в танцах завтра вечером…
- Это явится величайшим удовольствием и честью для меня, ваше высочество, - проворковала Велвет, приседая перед принцами в реверансе.
Но прежде чем она успела пожелать королевским братьям доброй ночи, Грейстил, кивнув принцам, вывел ее из зала.
- Какой дьявол в тебя вселился? - Велвет посмотрела на мрачного как туча мужа.
Он не произнес ни слова, пока они не оказались в своих покоях. Плотно закрыв дверь, он молча прошелся несколько раз по комнате. После чего резко развернулся и в упор посмотрел на жену.
- Вашим победам не будет конца, не так ли, миледи?
С губ Велвет сорвался смешок.
- Ты о Глостере?
Она считала его обвинения абсурдными. И действительно, как мог такой умный и зрелый мужчина, как Монтгомери, ревновать ее к младшему брату короля? Существовал только один человек, ревность к которому могла быть оправдана. А что, если… О Боже, ведь Грейстил видел, как она шепталась с Чарлзом!
- Складывается впечатление, что у тебя просто непреодолимая тяга к Стюартам.
- Если ты имеешь в виду его величество, то он спросил меня, не видела ли я Барбару. И я отвела его к двери игорной комнаты, - соврала Велвет. - Она прямо-таки его околдовала, и он не может обходиться без нее ни минуты.
- Барбара - шлюха, - процедил Грейстил сквозь зубы.
- Нет ничего зазорного в том, чтобы быть любовницей короля.
- Это почему же? Потому что королевская шлюха взимает большую плату за свои услуги, чем любая другая?
- Барбара беременна. И я почти уверена, что отец ребенка - король, поскольку она ходит гордая, как павлин.
- Скорее - как пава, - уточнил Грейстил, невольно улыбнувшись. - Знаешь, дорогая, возможно, я на какое-то время увезу тебя от двора.
- Грейстил, ты же знаешь, как я люблю Роухемптон. Но давай пока туда не поедем. Скоро должны открыться театры, а я просто умираю от желания посмотреть театральную постановку!
- Я отведу тебя в театр в начале следующей недели, - пообещал Грейстил.
- Благодарю тебя, дорогой.
Велвет поняла, что грозовые тучи почти полностью рассеялись. Постепенно она училась управлять своим деспотичным мужем, рожденным под знаком Овна. Вместо того чтобы ссориться с ним, обвиняя его в припадках ревности, она говорила ему ласковые слова. Ну а теперь, поскольку близилась ночь, ей оставалось одно - затащить его поскорее в постель.
Однако внутренний голос ей говорил, что первой проявлять чувства в постели никак нельзя. Ее муж был слишком деспотичен, чтобы соглашаться на пассивную роль, тем более - в любовных отношениях. Так что любовные игры всегда начинал он, а она следовала у него "в кильватере".
Много позже, утомленная страстью, Велвет заснула в объятиях мужа, и ей приснился сон.
Она поднималась по лестнице, ведущей в покои короля, и знала, что он ждет ее, но почему-то забыла о времени, поэтому опаздывала. Сжав под мышкой книгу об астрологии, она ускорила шаг, но ступени все не кончались, и она стала опасаться, что никогда не доберется до короля. Между тем на лестнице становилось все темнее, и она почувствовала, как ее начала захлестывать паника. Неожиданно в темноте перед ней возникла дверная ручка. Она потянула за нее, открыла дверь - и увидела короля в серебряном свечении, заливавшем темную комнату.
- Чарлз! - вскричала Велвет, чувствуя, как он обнимает ее своими сильными руками и прижимает к сердцу.
Грейстил вздрогнул и в ужасе уставился на спящую жену. Не могло быть никаких сомнений: во сне она видела себя в объятиях короля. Он резко отодвинулся от нее, но она не проснулась.
Внезапно король стал отодвигаться от нее и повернулся к двум другим женщинам, стоявшим чуть в стороне. Одной из них была Барбара с ребенком на руках, а другой - его жена, королева с золотой короной на голове.
- У меня нет более времени для тебя, Велвет, - сказал король. - Так что мы не сможем больше с тобой дружить.
Она громко закричала, увидев, что король все дальше уходит от нее, и крик ее становился все громче.
- Чарлз, Чарлз, Чарлз!..
Грейстил вскочил с постели и, разразившись проклятиями, выбежал из комнаты. Оказавшись в гостиной, он какое-то время расхаживал из угла в угол; ему ужасно хотелось что-нибудь сломать или разбить. Не удержавшись, он с силой ударил ногой стул так, что кожа на сиденье лопнула и набивка вывалилась на пол. Заметив стоявшие на столе графины, он потянулся к графину с виски. Приблизившись к окну, он уставился в него невидящими глазами, поднес горлышко графина к губам и начал пить - глоток за глотком.
Граф отошел от окна лишь после того, как графин опустел. Затем прошел в гардеробную комнату и растянулся на стоявшей там походной складной кровати. С трудом удержавшись от стона, он закрыл глаза, но заснуть ему, конечно же, не удалось - его по-прежнему терзала ревность, и виски нисколько не помогло. В глубине души он понимал, что король не спал с Велвет. Как ни крути, а она оставалась для Карла прежде всего подругой детства. Но почему же в таком случае он, Грейстил, столь сильно ревнует ее? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой. Еще с детства, со дня их обручения, Велвет постоянно сравнивала его с Карлом Стюартом, и эти сравнения были не в его, Грейстила, пользу. Она влюбилась в принца с детских лет, а в годы совместного изгнания все ее помыслы, все желания и даже сны были так или иначе связаны с реставрацией монархии и воцарением Карла на троне Англии. Это стало ее наваждением, которое, словно густая вуаль, закрывало от нее весь окружающий мир и населявших его людей.
Конечно, следовало признать, что он, Грейстил, в каком-то смысле вынудил ее выйти за него замуж, но Велвет не жалела о замужестве - в этом не могло быть ни малейших сомнений. Более того, она гордилась тем, что стала графиней Эглинтон, и испытывала к нему, Грейстилу, неудержимое влечение. Но она не любила его и - что еще хуже - была уверена в том, что по-прежнему любит Чарлза. Однако так дальше продолжаться не могло, его, Грейстила, мужская гордость не позволила бы ему смириться с мыслью, что он занимает в сердце Велвет не первое, не самое главное место. И если Велвет не в состоянии отдать ему всю себя без остатка, отдать свою душу и сердце, то тогда ему совсем ничего от нее не надо, такая Велвет ему не нужна.
Утром, когда Велвет проснулась, выяснилось, что муж уже покинул их общие апартаменты - ушел очень тихо, чтобы не потревожить ее сон. "Какой заботливый", - подумала она с улыбкой.
Кристин приехала к ней в Уайтхолл, чтобы вместе позавтракать, после чего они отправились за покупками на новую биржу на Стрэнде.
- Я так рада, что вы приехали, - сказала Велвет. - Не выбиралась в Лондон уже, наверное, несколько недель.
- Дорогая, ты просто не узнаешь города. Все, буквально все изменилось. Конечно, булыжная мостовая и старые дома остались прежними, зато теперь на каждом углу красуется таверна под названием "Королевская голова" или "Королевский… жезл". Пардон, последнее название относится скорее к борделям.
Велвет рассмеялась; ей нравилось чуть грубоватое чувство юмора пожилой графини.
- Стало быть, религиозных фанатиков, призывающих на наши головы адские муки, больше на улицах не встретишь?