Женщина покраснела, но Рахим знал, что это вовсе не смущение или отвращение. Тем не менее он ни на минуту не обманывался в природе этого румянца – он знал, что она возбуждена.
– Просто средневековье…
Рахим подумал, что все это начинает его забавлять. Ему нравились ее напряжение, меткие язвительные комментарии, даже если она оттачивала свое остроумие за его счет. Никто, кроме Селесты, никогда не разговаривал с ним подобным образом. Наверняка он и сам немного помешался после того, как встретил эту женщину.
– У тебя прекрасное тело.
Рахим повторил это лишь для того, чтобы снова увидеть ее смущение. Затем он неторопливо выпил кофе из своей чашки.
– Ты больше не модель, тебе не нужно изнурять себя диетами. – Он осклабился. – Если ты хочешь, чтобы я прекратил заигрывать с тобой, придумай что-нибудь получше.
Глаза Селесты вдруг потемнели и стали похожи на глубокие горные озера. Он был очарован.
– А что, если так? – Ее голос был полон ярости, это лишь распаляло Рахима. – Тебе нужно прекратить заигрывать со мной потому, что я тебя не хочу.
Мужчина немного помолчал, и предчувствие его не обмануло. Лицо Селесты вспыхнуло с новой силой, стало еще более румяным, чем прежде.
– Это просто возмутительная ложь, – едва слышно прошелестел он.
Селеста отвернулась, потому что шейх ни на секунду не засомневался в своей правоте. Как же она ненавидела его! Рахим был доволен тем, что теперь мог читать ее так же легко, как тот вздорный текст на планшете.
– Ты заставишь меня?
Взгляд Селесты был прикован к бассейну неподалеку. Ее тело, казалось, вступило в сговор с Рахимом, каждое движение выдавало волнение.
Когда он рассмеялся, она подпрыгнула от удивления. Селеста подняла на Рахима глаза, он не знал, о чем она думала, но решение принял незамедлительно.
Фаза дружбы в их отношениях была закончена. Она длилась почти два месяца – достаточно для того, чтобы женщина примирилась с утратой близкого человека и освоилась с новой ролью матери. Тем не менее настала пора двигаться дальше.
Рахим поднялся с места. Она сопровождала глазами каждое его движение. Бесспорно, Селеста желала его не меньше, чем он.
– Думаю, что пришло время нам отправиться в медовый месяц. – Селеста беспокойно заерзала на месте, ее щеки порозовели. – Что скажешь? Две недели в пустыне наедине друг с другом? Думаю, это поможет нам… стать по-настоящему близкими людьми.
– Что?! – Селеста испугалась, и Рахим почувствовал, как возбуждается. – О какой близости ты говоришь? Зачем это вообще нужно?
– Общественное мнение. – Мужчина пожал плечами. – Хотя все наверняка подумают, что ты просто уступила мне. Все мужчины – животные, не так ли? Я ничуть не лучше моего брата, так что к чему мне противиться твоим чарам?
– Нет же! – Селеста выглядела не на шутку встревоженной. – Ты никогда не питал ко мне слабости. Пусть так оно и остается…
– Слабости мне незнакомы. – Рахим говорил правду, и его не интересовало, если эти слова заденут ее самолюбие. – Но в данном случае я готов позволить себе слабость и поддаться умелой соблазнительнице. Цель – подбросить людям тему, которую они смогут препарировать на досуге. Мы поступаем так же, как твои друзья – поклонники таблоидов.
Селеста смотрела на мужа с нескрываемым ужасом. Когда же она вновь смогла говорить, ее голос звучал хрипло:
– Какая невероятная гнусность!
– Почему ты не спросишь меня о главном?
Мужчина встал напротив и запустил руки в карманы. Селеста едва ли оценит, если он начнет домогаться ее прямо за завтраком.
– Почему ты так жесток? – Ее глаза теперь метали молнии. – Но я уже знаю ответ на этот вопрос. Ты можешь позволить себе любое проявление жестокости и прекрасно пользуешься этим.
– Но ведь ты хотела спросить меня о другом.
Селеста метнула на Рахима злой взгляд. Легкий бриз разгонял облака над их головой, шелестел между сочными листьями растений, пел песни в падающей воде. Со своего места он мог хорошо видеть голубую бьющуюся жилку у нее на шее. Он захотел прижаться к ней губами, чтобы унять ее волнение. Ладони Селесты, похожие на тугие бутоны невиданных цветов, невольно разжимались и снова собирались в кулак, словно она не могла контролировать свое тело.
Затем Селеста села прямо, расправила плечи и устремила свой взор на горизонт.
– Итак, мы собираемся провести время наедине подальше от людских глаз, чтобы потом о нас могли всласть сплетничать. Хочешь назвать это медовым месяцем? Хочешь заставить всех думать, что мы настоящая семья?
– Именно.
Селеста шумно перевела дыхание:
– Мы же не…
– У меня нет желания принуждать тебя к выполнению супружеских обязанностей. – Рахим старался выглядеть не заинтересованным в том, что могло произойти во время их добровольной ссылки в пустыне. Селеста с заметным облегчением опустилась на стул. – Неужели у тебя сложилось обратное впечатление?
– Хотела бы напомнить, что ты похитил меня, – пылко сказала Селеста. – А затем женился. Извини, если не вижу границ твоего сумасбродства.
Рахим задумчиво обошел стол, по-прежнему пристально смотря на жену. Лейла проснулась и теперь радостно гулила, стараясь привлечь к себе внимание. Рахим опустился перед коляской на колени так, чтобы их с Лейлой лица оказались на одном уровне. Малышка была такой хорошенькой!
– Привезти тебя сюда и сделать своей женой до того, как ты родишь ребенка, было моим долгом. – Рахим все еще любовался девочкой. Я был обязан взять ответственность за вас двоих. Но то, что случится между нами дальше…
– Между нами ничего нет! Нас нет.
Рахим игнорировал Селесту.
– Это уже не будет иметь ничего общего с чувством долга. Селеста, не отрицай, мы с тобой – мужчина и женщина, и иногда у нас появляются вполне конкретные желания.
– У меня нет никаких желаний!
Селеста нервничала, Рахима забавляла такая реакция.
– Селеста, не тревожься, – вкрадчиво сказал он. – Мне даже не придется тебя ни к чему принуждать.
После этого она замолчала. У нее не осталось сил на хлесткие выпады в его сторону. Сейчас он хотел ее так сильно, как ни одну женщину в своей жизни. Дикая кошка, распутная женщина, проблема, которую нужно решить, – Рахим принимал Селесту любой.
– Но сначала мы поговорим об Омаре.
Глава 7
Когда Рахим упомянул имя своего младшего брата, все происходящее начало напоминать Селесте сущий кошмар.
– Не нужно так смотреть на меня. Я вовсе не такое чудовище, как тебе кажется.
Теперь Рахим казался ей хмурым, почти обиженным ее реакцией.
– Ты – хуже.
Рахим осклабился в улыбке и заправил Селесте за ухо выбившуюся прядь. Некоторое время они просто смотрели друг на друга, но затем Рахим с видимым усилием поднялся.
– Я не собираюсь отправляться в медовый месяц, пускай даже мнимый, с женщиной, чья голова забита воспоминаниями о другом мужчине. Селеста, пришло время рассказать мне о характере твоих отношений с моим братом.
Рахим не возражал, когда она резко встала со своего стула и неуверенно отдалилась от него на несколько шагов. Рахим молча наблюдал за Селестой. Она чувствовала себя ужасно.
– Послушай, я не уверена в том, что мы должны говорить об этом, – наконец сказала она. – Тебе не понравится то, что ты можешь узнать.
Сама же Селеста поняла, что хотела рассказать мужу обо всем. День ото дня на нее давило бремя вины и стыда. Они могли рассказывать своим друзьям разные небылицы, но сейчас бы Омар не хотел этого. После его безвременной кончины каждый день она предавала своего лучшего друга. И каждый раз, когда она встречалась лицом к лицу с его братом, чувство стыда становилось все сильнее.
– Ты не единожды намекала на то, что я каким-то способом вредил собственному брату, – недовольно заметил Рахим. – Это серьезное обвинение. Мне бы хотелось, чтобы ты объяснилась.
Она покачала головой. Ей бы хотелось так же легко отмахнуться от его расспросов. Это было по-настоящему болезненно.
– Рахим, не притворяйся святошей. Это тебе не слишком-то удается.
– Мне кажется, ты не понимаешь, как это важно для меня. Селеста, прекрати ходить вокруг да около. Если ты пытаешься в чем-то обвинить меня, то сделай это открыто.
Рахим очаровательно улыбнулся, и Селеста словно очнулась ото сна. Прежде она действительно чувствовала себя в безопасности. Первое время после рождения Лейлы Рахим был внимателен, предупредителен, почти ласков к ней и ее дочери. Они вместе завтракали и обедали, вели пространные разговоры, как два незнакомца, которым по стечению обстоятельств пришлось связать себя узами брака. Селеста и Рахим говорили об искусстве, литературе, путешествиях, которые успели совершить в своей жизни, – Канны, Сейшелы, Патагония.
Селеста узнала, что в детстве ее муж был очень спокойным ребенком, и по прошествии времени стал еще более серьезным молодым человеком, который ставил занятия превыше всего. Она также узнала, что он увлекался футболом, а в университете время от времени играл в регби. Тем не менее он никогда не забывал об учебе.
– Наверное, приятно, – предположила Селеста, – всегда иметь в голове четкую цель.
Рахим бросил на нее проникновенный взгляд из-за стола.
– Не знаю, я никогда не представлял себе другой жизни.
Временами Селеста действительно находила Рахима приятным. Она начинала задумываться о том, что со временем этот странный брак мог бы перерасти в партнерство.
Она глубоко заблуждалась. Неужели она забыла, с кем имеет дело? Что бы ни было, Рахим аль-Бахри всегда остается верен лишь себе. Это был самый опасный человек, которого она когда-либо встречала.
– Что же, – Селеста старалась убедить себя в том, что этот разговор был неизбежен с самого начала, – давай поговорим об Омаре.
Селеста скрестила руки на груди. Каждый раз в присутствии мужа она чувствовала себя некомфортно. Смутно предвкушая очередную встречу с ним, она тщательно одевалась. Ей не хотелось, чтобы он рассматривал пристально ее фигуру. Тем не менее сегодня Селеста явно прогадала, выбрав яркое длинное летнее платье. Такая одежда едва ли соответствовала теме их разговора. И все же она привыкла одеваться броско. Еще со времен своей работы в модельном бизнесе она усвоила, что красота и стиль – хорошие доспехи. Публику никогда не интересует сама модель, люди смотрят только на одежду. Так это и происходило, но она занималась модельным бизнесом не только из-за этого.
Правда состояла в том, что в те времена Селеста была рада затаиться во вспышках фотокамер. Но здесь, вдали от мирской суеты, ей нравилось то, что Рахим видит ее настоящую. Каждый раз, когда она замечала этот блеск в глазах, она понимала, что ему нравится то, что он видит.
Однако сейчас Селеста чувствовала, как ее переполняют совершенно другие эмоции. Все было неправильно.
– Чудно. – Глаза Рахима потемнели. – Начнем, пожалуй, с того, почему Омар поддерживал ваши отношения на протяжении долгого времени. Он бросил вызов своей семье, оставил свою страну, отказался от своих обязанностей и разбил сердце отца. Это просто необъяснимо. К тому же он так и не оформил ваши отношения юридически. Вы не поженились. Омар никак не старался обелить твое имя в лице общественности. Он даже не сообщил о твоей беременности.
– Ты абсолютно невыносим. Омар был лучшим человеком, которого я когда-либо знала. Он был самым добрым и храбрым. Ты себе и представить не можешь, как он поддерживал меня.
– У меня довольно развитое воображение, – сухо заметил Рахим.
– Что, если мы с Омаром не хотели жениться, не хотели следовать традициям? – Селеста взглянула на мужа. Теперь Рахим глядел на нее с подозрением. – На дворе все-таки двадцать первый век.
– Не сомневаюсь, что вы с Омаром придерживались самых либеральных взглядов. Иначе никак нельзя объяснить, почему в Нью-Йорке вы столько лет купались во внимании папарацци. – Теперь Селесте не нравилось то, как пристально Рахим на нее смотрел. – Но твоя беременность должна была вернуть его к реальности. У него были обязательства перед его родиной. Его наследник не мог быть незаконнорожденным. Почему вы не поженились после?
– Возможно, он предполагал, что ты станешь вмешиваться в его жизнь. Смотри, так и вышло.
– Неужели ты думаешь, что можешь отвлечь меня от главного? Селеста, тебе не удастся этого сделать. Отвечай на мой вопрос: почему вы не поженились?
Селеста знала, что Рахим будет задавать этот вопрос снова и снова. Он не сойдет с этого места, позволит ей уйти только после того, как узнает всю правду. Сейчас он был похож на великую пустыню, окружавшую его страну, – такой же неумолимый и неуступчивый.
– Он хотел узаконить наши отношения. – Селеста сдалась. Затем она вновь подняла глаза на Рахима. – Я отказалась.
– Ну конечно.
Рахим рассмеялся. Селеста была в ярости, но понимала, что сейчас был не самый подходящий момент, чтобы показывать свой характер.
– Представляю, как он умолял тебя стоя на коленях, а ты раз за разом благородно ему отказывала.
Рахим едва не закатил глаза.
– Понимаю, как сложно тебе в это поверить. Наверняка эта информация идет вразрез со всем тем, что ты прежде знал о женщинах вроде меня. Тем не менее я не лгу тебе. Если бы я согласилась, мы бы с Омаром поженились.
– Тебя что же, удручала перспектива стать частью королевской семьи? Служить людям, по-твоему, такое неблагодарное дело?
Теперь шейх говорил с вызовом. Это должно было поколебать ее уверенность, но Селеста лишь выше подняла подбородок.
– Вы были вместе довольно долго, почему бы не узаконить ваши отношения?
– Для короля ты слишком маленький человек.
Слова Селесты прозвучали мягко. Глаза Рахима загорелись от гнева. Именно этого человека она встретила в Нью-Йорке, с ним горячо спорила в машине. Вопреки здравому смыслу, она испытала радость – она действительно скучала по тому мужчине.
– Пожалуй, все короли похожи друг на друга. Вы буквально одержимы мельчайшими подробностями и деталями, своими территориями и вниманием таблоидов. Неужели непонятно, что жизнь намного сложнее и интереснее всего этого?
Некоторое время Рахим просто смотрел на Селесту. Ее, казалось, это нисколько не смутило. В его взгляде, в его раздражении было что-то знакомое. Если бы они были обычными мужчиной и женщиной, Селеста могла подумать, что именно сейчас Рахим ревновал ее.
Но в нынешних обстоятельствах эта догадка была совершенно безосновательной.
– Назови мне хотя бы одну причину, из-за которой ты не хотела становиться законной супругой моего брата. – Рахим смотрел на Селесту, не скрывая враждебного настроя. – У тебя нет семьи, нет никакой поддержки.
Мог ли он знать, что эта тема навсегда останется для Селесты запретной? Или это был удар наугад? Селеста шумно выдохнула.
Глаза Рахима просияли. Он заметил то, как она отозвалась на его слова.
– Даже если бы вы впоследствии развелись и ты подписала бы все необходимые бумаги, а в этом убедились бы наши юристы, тем не менее ты бы навсегда осталась частью королевства. Ваши дети принадлежали бы королевской семье. Почему женщина вроде тебя могла отказаться от таких перспектив?
"Женщина вроде тебя".
Эти обидные слова резонировали в ее мозге. Она слышала их не впервые. Родители тоже говорили, что никому не нужен был ребенок вроде нее. В агентстве, где она подписывала свой первый модельный контракт, ей намекнули, что девушки вроде нее хороши только для одного. Только вчера она получила ответ на письмо от своего некогда друга, фотографа: "Таким, как ты, всегда удается выйти сухими из воды".
Омар был первым и единственным человеком, который никогда не говорил и не думал о ней плохо.
Селеста призвала все свои силы. Сейчас они говорили о нем, об Омаре. Жизнь, которой он мечтал жить, была вовсе не тем, что требовал от него брат. Теперь, особенно теперь, она должна была защитить отца своего ребенка от наговора.
– Рахим, ты действительно считаешь, что знал все о своем собственном брате?
– Я начинаю терять терпение. Пора перейти к сути разговора.
Селеста сделала глубокий вздох, перед тем как раскрыть главный секрет:
– Омар был геем.
Рахим был потрясен. Признание Селесты было сродни прицельному выстрелу в грудь. Еще некоторое время мужчина был уверен, что если он поднесет руку к груди, то увидит следы крови на собственной одежде. После ее слов весь мир, казалось, обратился в слух. Листва перестала шуметь, стихло журчание фонтана.
Затем тишину прорезал звук ее смеха, но это не были звуки радости. Рахим почувствовал себя настоящим чудовищем.
– Прости, Рахим, понимаю, это не то, что ты предполагал услышать. Мне очень жаль.
– Объясни.
Теперь он не был похож на самого себя. Рахим знал, что его голос звучал почти грубо, но ничего не мог с этим поделать.
Селеста бросила на него вопросительный взгляд:
– Ну… Э… Рахим, иногда, когда маленькие принцы вырастают, они не хотят играть с принцессами, а…
– Объясни природу ваших отношений. – Он резко перебил ее.
– Это же просто смешно. – Селеста метнула на Рахима злой взгляд. – Ты, кажется, вырос не на чердаке. Неужели мне нужно тебе все объяснять? Послушай, здесь ты можешь вести себя как угодно, притворяться, что на дворе Средние века, но реальность не подчиняется твоим желаниям.
– Я не хочу, чтобы ты объясняла мне все. Я лишь хочу больше узнать о собственном брате.
Мужчина покачал головой, нахмурился так, словно пытался оживить в своей памяти все разговоры с Омаром. Каждый раз, когда он упоминал о Селесте, его младший брат отказывался поддерживать разговор. Омар лишь говорил о том, как она ему необходима. Больше из него невозможно было вытянуть ни слова. Тогда Рахим думал, что его брат был буквально околдован этой женщиной. Так не раз случалось с их собственным отцом.
Рахим никогда не мог даже подумать о том, что эта роскошная женщина, желанная миллионами мужчин после чувственных реклам и фотосессий в журналах, могла быть лишь прикрытием для его брата.
Все же сейчас Рахим поверил ей. Это было правдой. Он был обманут собственным братом.
– Если бы ты видел себя сейчас со стороны, то понял, почему Омар боялся признаться тебе во всем. – Ее голос звучал холодно. – У него бы просто не хватило смелости рассказать тебе правду.
– Понятия не имею, что ты там разглядела на моем лице, – процедил Рахим сквозь зубы. – Я всего лишь глубоко потрясен.
Селеста грустно улыбнулась:
– В этом нет ничего страшного…
– Нет ничего страшного в том, что он не рассказал мне о таком важном моменте? Мне, своему родному брату? – Рахим кидал слова ей в лицо. – Ничего страшного в том, что он разорвал отношения с собственной семьей? Он скрывал правду от нас так долго!
– Как он мог признаться тебе в этом?
Голубые глаза Селесты снова метали молнии. Рахиму теперь было совершенно ясно, насколько Селеста дорожила его братом. Она бросилась на его защиту как тигрица. Что-то внутри Рахима надломилось. Именно он и только он должен был оказывать поддержку своему брату. Он подвел Омара.