Сегодня утром Уэбстер не обнаружил розового кружевного белья на перекладине в душевой. Значит, оно сейчас на хозяйке - прикрывает самые теплые, нежные, желанные места. Но лучше не думать о таких вещах. Тонина слабость к шелковому кружевному белью таила опасность для Уэба: контрастность ее натуры обладали необыкновенной эротической притягательностью и могли легко заставить его забыть о деловой цели поездки. Уэб Тайлер уже чувствовал, что соблазны прошлой ночи слишком сильно влияют на ход его мыслей. Может, упавшее дерево задело не только машину?
Нужно срочно выпить кофе, чтобы очистить мозги от паутины эротических фантазий и сосредоточиться на деле, как бы ни хотелось забыть о нем. В комнате хозяйка уже поставила старый медный чайник на огонь. Но травяной чай сейчас вряд ли спасет его.
- Как бы нам по чашечке кофе? - пробормотал он нерешительно, проверяя одежду на веревке.
К счастью, все было почти сухое.
Должно быть, Тоня смилостивилась над своим гостем: переодевшись и выйдя из душевой, Уэб обнаружил на плите старомодный железный кофейник с ситечком, от которого шел восхитительный аромат.
Уэб глубоко и с удовольствием вдохнул.
- Мне кажется, я тебя люблю.
- Люби лучше Чарли. Это его заначка.
- Ты не против, если я буду испытывать к нему только симпатию - я ведь все-таки мужчина?
Тоня обернулась с улыбкой. Уэбстер залюбовался маленькой ямочкой на подбородке и не сразу заметил, что девушка с трудом сдерживает приступ смеха.
- В чем дело?
Уэб на всякий случай проверил, все ли в порядке с молнией на брюках и не торчит ли рубашка.
- Ну ты и разоделся. Еще бы ковбойскую шляпу, кожаные наколенники и остроносые сапоги из змеиной кожи - и можно сниматься в вестерне.
- А почему нет? - в голосе Тайлера зазвучали обиженные интонации, хотя он и сам чувствовал себя как расфуфыренный индюк в ультрамодных брезентовых брюках и дизайнерской рубашке с огромным количеством карманов на липучках и застежках: наверное, целая фабрика месяц выполняла заказ по молниям. Уэбстер предпочел бы свою старую спортивную рубашку и джинсы, но Перл сама собирала его вещи для поездки, и у него не было времени укладывать заново сумку. - Чтобы ты знала, так одеваются самые модные горожане, когда выбираются на природу.
- Ну-ну.
Тоня протянула гостю кружку кофе.
- Ладно, если ты нормально себя чувствуешь в таком наряде, с какой стати это должно волновать меня?
- Да, и кофе так хорош, что я уже почти забыл о моем оскорбленном самолюбии.
- Кстати, смажь сапоги маслом, чтобы не протекали.
- Но я же не собираюсь валить деревья и лезть куда ни попадя.
- Да, кстати, а как твое плечо?
- Терпимо. Рука еще не совсем хорошо двигается. И знаешь, это моя секретарша собирала сумку.
Девушка удивленно вскинула брови.
- Она к тому же и моя крестная, поэтому присматривает за мной по старой дружбе.
- Надеюсь, ты сам не слишком серьезно относишься к собственному наряду?
- Без восторга. Я чувствую себя как искатель приключений из какого-нибудь малобюджетного фильма. Мне бы еще тропический шлем и монокль - и можно отправляться на поиски дикого племени в дебрях Амазонки.
Тоня опять улыбнулась, хотя было видно, что намек задел ее за живое. Только не здесь.
- Конечно, - согласился Уэбстер.
Он с удивлением отметил, что девушка кажется ему сейчас не менее привлекательной, чем прошлым вечером, и все труднее становится помнить о деловой цели своей поездки.
- Здесь я надеялся найти только тебя. Чтобы предложить контракт. - И, видя нетерпеливое выражение лица собеседницы, поспешно добавил с очаровательной улыбкой: - Но давай лучше не будем сейчас это обсуждать, иначе мне не поздоровится.
Кофе, сваренный Тоней, не только пах прекрасно, но и был замечательным на вкус. Уэб сел с кружкой за стол и с интересом наблюдал, как хозяйка возится у плиты. Пусть считают его шовинистом, но это так приятно - смотреть, как красивая женщина готовит для тебя, пусть даже ее золотистые волосы заплетены в косу, а не распущены по спине и пикантное нижнее белье скрыто под нарядом Терминатора. Не прошло и двенадцати часов, а Уэбстер Тайлер уже был готов забыть, зачем приехал в край десяти тысяч озер.
Он задумчиво почесал щетину. Первое впечатление часто бывает обманчиво. Тоня оказалась очень привлекательной: молодая, здоровая, энергичная женщина, привыкшая рассчитывать только на себя. При желании она могла производить прекрасное впечатление на окружающих. Ей бы очень пошло элегантное вечернее платье, сшитое модным кутюрье. Что-нибудь в голубых тонах, под цвет глаз, облегающее, с открытыми плечами. Или ее любимого розового цвета, кружевное, открывающее взгляду нежную кожу и прекрасную фигуру.
- Может, тебе помочь?
Уэбстер вынужден был одернуть себя, чтобы не зайти в мечтах слишком далеко.
Девушка удивленно обернулась.
- Конечно. Можешь налить сок и накрыть на стол, если хочешь. Какую яичницу ты больше любишь?
- Все равно. Уверен, ты отличный повар.
Пока Тоня готовила, Уэбстер расставил на столе тарелки, стаканы, выложил разнокалиберные ножи и вилки, и сам удивился, как мило, по-домашнему все это смотрелось. Он на удивление легко обходился без привычных крахмальных скатертей, дорогого фарфора и элитного кофе на завтрак. К тому же хозяйка лесного жилища казалась все более привлекательной, а обстановка располагала к отдыху. Наверное, это было именно то, на что рассчитывала Перл.
- Обычно я не ем много на завтрак. - Тоня поставила на стол две тарелки с яичницей и села напротив Уэба. - Но надо доесть продукты из холодильника на случай, если электричества не будет еще некоторое время.
- А что, такое возможно?
Девушка пожала плечами:
- Все зависит от того, сколько линий оборвано и как долго ремонтные бригады будут добираться до мест повреждения. Да, кстати, надо посмотреть твою машину - может, ее еще можно починить.
- Ей конец, - безразлично заметил Уэбстер. - Ты что-то сюда добавляла? Так вкусно!
- На свежем воздухе все кажется вкуснее.
- Думаю, этого недостаточно. Ты где-то училась готовить?
- Нужда заставила, а еще скудный запас продуктов. Я всегда беру с собой набор приправ.
- Просто пальчики оближешь!
И хозяйку расцелуешь, добавил он мысленно, видя, как девушка краснеет. Кто бы мог подумать: красавица совершенно не приучена к комплиментам! И принимает все за чистую монету. Надо этим воспользоваться. Зардевшаяся от смущения Тоня выглядела такой юной… И вдруг словно молния озарила сознание. Уэбстер откинулся на спинку стула, пристально глядя на нее, не в силах поверить внезапному озарению.
- О черт!
- Что?
- Я же знаю тебя. Ну и ну. Все это время мой внутренний голос говорил мне, что мы знакомы, но я не обращал на это внимания. Ты ведь работала у меня?
Девушка побледнела и замерла на месте. Не глядя на гостя, она отложила вилку и медленно поднялась из-за стола.
- Еще кофе?
- Несколько лет назад, правильно? В "Тайлер-Лэньер Паблишинг".
Теперь, когда главное звено было найдено, остальные части головоломки легко ложились на свои места.
Тоня глубоко вздохнула и налила кофе в кружку.
- Ты слишком долго думал.
В ее замечании не было не то что радости, но и вообще каких-либо эмоций. Зато Уэбстер оправился от потрясения и предавался воспоминаниям со все большим воодушевлением:
- У тебя были короткие волосы… и очки… и тебя звали Тамми или что-то в этом роде.
На ее лице появилась презрительная улыбка.
- Это ты меня так называл, потому что не мог запомнить мое имя.
Но Уэба было не остановить.
- На рождественской вечеринке ты была в розовом свитере и черной юбке.
- И в слишком приподнятом настроении, - добавила Тоня.
Теперь головоломка сложилась целиком. Уэбстер тогда опоздал на ежегодную рождественскую вечеринку в "Тайлер-Лэньер Паблишинг". Он скучал и старательно избегал встречи с некой особой из юридического отдела, которая домогалась его в течение уже нескольких недель. В празднично украшенной комнате было полно народу, шумно и весело. Все громко разговаривали, и шампанское лилось рекой. Вот тут-то Уэбстер и заметил Тамми-Тоню. За прошедшие несколько месяцев они пару раз сталкивались в коридоре. Она была такая славненькая, застенчивая и трогательно влюбленная в Уэба.
В тот вечер под Рождество девушка выглядела особенно мило, и Тайлеру даже стало немного жаль ее: малышка бросала в его сторону полные надежды взгляды. А тут еще эта, как ее… Ребекка, кажется. Точно, Ребекка из юридического - короткая юбка и проворные руки. Вечно нашептывала что-то очень незаконное по поводу того, что она хочет сделать с его плавками. Такие приключения обычно заканчиваются иском о сексуальном домогательстве. Нужно было срочно избавиться от юридической тигрицы Ребекки. А заодно спасти Тоню от избытка шампанского, пока ее приподнятым настроением не воспользовался пронырливый Уильям Уайкофф, который уже около часа обхаживал наивную крошку.
Словом, Уэбстер решил убить одним выстрелом всех зайцев и предложил Тоне подвезти ее до дому. Девушка и вправду оказалась очень мила, постоянно смущалась и краснела, смотрела на Уэба с обожанием, но казалась слишком скромной, чтобы сделать первый шаг. Он даже не представлял, как сильно заблуждался на этот счет.
Когда такси подъехало к дому и Уэбстер уже собирался попрощаться, Тоня - мягкая, трогательно-ранимая, доверчивая как котенок - неожиданно оказалась в его объятиях. Спустя много времени он все еще вспоминал тот поцелуй на заднем сиденье машины. Горячая волна страсти и нежности поднялась в груди, когда его коснулись мягкие полудетские губы, и так не хотелось отпускать эту девушку от себя, разрывать жаркие цепи объятий.
Позже Тайлер пытался убедить себя, что ничего не было и страстный поцелуй под Рождество - лишь плод его разыгравшегося воображения. Уэб боялся признаться себе, что юная девушка задела его за живое. Вечер имел все шансы закончиться восхитительной страстной ночью. Но наутро обоих ожидало бы прозрение и сожаление.
Во-первых, девушка была очень молода. Во-вторых, было подло воспользоваться ее наивностью и доверчивостью. Но самое главное - этот незабываемый поцелуй оставил глубокий след в душе Уэба, В свои двадцать три он был уже весьма искушенным мужчиной и отличал поцелуй с предложением хорошего секса от поцелуя с предложением руки и сердца. Тонины губы обещали верность на всю жизнь, в трогательной податливости ее тела Уэбстер почувствовал обещание вечной любви, и он смертельно испугался.
Вот и сейчас, когда правда вышла на поверхность, его пугало холодное отчуждение в лице Тони Гриффин.
- Почему ты ничего не сказала?
- В самом деле, почему? Наверное, мне сразу стоило рассказать тебе, как однажды я чуть не сгорела со стыда.
- Со стыда? Я думал, тебе понравилось.
- Еще бы, особенно когда ты удирал как заяц.
Она с силой швырнула полотенце на стол, прислонилась к краю раковины и посмотрела собеседнику прямо в глаза.
- Ты была такая… как бы выразиться помягче…
- Нетрезвая? - подсказала хозяйка.
- Можно сказать и так. Я не хотел воспользоваться твоей слабостью. И ты была очень юной и наивной.
- То есть просто дурой.
- Однако ты неплохо разбиралась в мужчинах, - добавил Уэбстер, стараясь улыбнуться. - У тебя уже тогда был великолепный вкус.
Девушка презрительно фыркнула.
- Да, меня всегда возбуждали высокомерные типы.
- Ты сама призналась.
Тоня наконец-то улыбнулась.
- Ну, и что случилось с тобой? Я искал тебя после праздников, хотел узнать, все ли в порядке, а мне сказали, что тебя нет в зарплатной ведомости.
На самом деле Уэбстер все чаще вспоминал тот поцелуй, и единственной возможностью выбросить девушку из головы было поцеловать ее еще раз. Он надеялся, что второй поцелуй не будет таким страстным и захватывающим.
- Меня турнули с работы.
- Ты хочешь сказать, сократили?
Тоня кивнула.
Одна из многочисленных жертв крупного сокращения штата.
- Да, я помню. Тогда был трудный год.
- А я оказалась маленькой пешкой в большой игре.
Минуту Уэбстер молча смотрел на собеседницу. Он все еще не мог поверить, что Тоня Гриффин - знаменитый фотограф, которого мечтают заполучить многие солидные издания, лучшая из лучших в своей области - и есть та трогательная девушка, напугавшая его своей искренностью двенадцать лет назад. Она пробудила в Уэбстере Тайлере чувство, о существовании которого он не подозревал раньше и которое уже не надеялся испытать в будущем, - ощущение неповторимости момента, способного изменить всю жизнь. Тогда Уэб даже не понял, какую возможность упустил.
В двадцать три он не был готов связать себя обязательствами, изменить свой привычный уклад. Жизнь была полна удовольствий, женщины сменяли одна другую. Он до сих пор все еще не нашел свою единственную, с которой хотел бы создать семью. Ту, что смешает чувства, перевернет реальность - как маленькая Тоня, вложившая всю душу в один-единственный поцелуй.
Ему нечего предложить этой женщине. Будь Уэб поумнее двенадцать лет назад, жизнь сложилась бы иначе. Опыт закалил его, сделал циником. Чувства, которые в юности рвались из сердца, теперь были глубоко похоронены, на смену им пришло разочарование в человеческих отношениях. История его собственной семьи доказывала, что он не создан для длительных отношений.
Но это не значит, что нужно забыть о профессиональных отношениях с Тоней Гриффин, отказаться от перспективы ее участия в новом издательском проекте. Ее подпись под контрактом вопрос жизни и смерти. Не будет ее не будет Боузмена. Без Боузмена не видать им денег на журнал "Под открытым небом" как своих ушей.
Тоня кашлянула, и Уэбстер почувствовал, что пауза слишком затянулась. Усилием воли он заставил себя вернуться к реальности.
- Итак, ты отправилась в свободное плавание.
- Пришлось. Я не могла найти работу в Нью-Йорке. Не хватало опыта. Пыталась пробить головой кирпичную стену - все бесполезно. Затем закончились деньги, и я вернулась домой зализывать раны.
- А потом?
- На меня что-то нашло. Я хотела быть фотографом - и я им стала. Снимала свадьбы, дни рождения, выпускные вечера - что угодно, лишь бы платили. А для собственного удовольствия бродила за городом, фотографировала природу, бабочек, цветы.
Девушка взяла рюкзак и стала укладывать вещи.
- Я рассылала свои работы в разные издания, организовала несколько выставок-продаж, и в один прекрасный день мне позвонили и пригласили работать в маленький журнал в Висконсине. Они хотели, чтобы я сделала для них серию снимков на природе.
- А остальное, как говорится, уже вошло в историю.
Уэб попытался улыбнуться, но улыбка получилась натянутой.
С тех пор как все выяснилось с их знакомством, он не чувствовал твердой почвы под ногами.
- Слушай, наша прогулка по долине памяти, может быть, и интересна, но если мы хотим сегодня что-нибудь успеть, надо пошевеливаться. - С этими словами девушка застегнула рюкзак. - Нужно еще сделать одно дело, прежде чем я начну съемку.
Было видно, что возникшее неловкое напряжение угнетает хозяйку не меньше, чем ее гостя. Им нужно было отойти на расстояние друг от друга, освободиться от общих воспоминаний. Уэбстер неожиданно осознал, что тогда, двенадцать лет назад, пообещал себе добиться второго поцелуя от Тони, чтобы навсегда забыть первый. И теперь эта мысль овладела им с новой силой, и предательское воображение во всех красках рисовало, как это будет.
Уэб провел рукой по лицу и тихо выругался. День обещал быть нелегким.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Прежде всего они отправились на поиски машины. Тоня заметила серебристое поблескивание метрах в пяти от разбитого автомобиля. Подойдя ближе, вытащила телефон из грязи и подала Уэбстеру.
- Так, - сказал он, - по крайней мере теперь я знаю, что случилось с моим мобильником.
Уэб попытался включить телефон - безрезультатно. Даже самые современные технологии не были в состоянии выдержать испытание водой и грязью. С размаху он швырнул бесполезную вещицу сквозь разбитое лобовое стекло. Телефон ударился о ветку дерева и подскочил на промокшем, усыпанном битым стеклом сиденье.
- Машине конец, - деловито отметила Тоня, стоя руки в боки.
- А то я не знаю.
- И дорога… - продолжила она, качая головой, - пройдет еще несколько дней, прежде чем кто-нибудь сможет добраться сюда.
- Очень ценное замечание.
Теперь, когда Тоня своими глазами увидела машину и дорогу, у нее не осталось никакой надежды в скором времени избавиться от своего неудобного гостя. Они были обречены на долгое общение друг с другом. Некоторое время назад это было вполне терпимо. Но после того, как Тайлер вспомнил подробности их прежнего знакомства, которые Тоня больше всего на свете хотела забыть, его присутствие стало просто невыносимым.
В их совместном проживании была какая-то нежелательная интимность, не дававшая девушке покоя. Они спали под одной крышей, вместе обедали, она касалась его кожи, осматривая рану на плече, и помогала снимать рубашку, а он видел розовое кружевное белье, когда принимал душ… но об этом лучше даже не думать. Нежная загорелая кожа Уэба и его крепкое, мускулистое тело, которое приобрело такой дурманящий мужской запах после дождя, заставляли кровь в венах бежать быстрее. Казалось, что только вчера они целовались на заднем сиденье такси, настолько врезался в память тот вечер. Старые и новые воспоминания перемешались и доводили до головокружения. А это сейчас ей меньше всего было нужно.
Он по-прежнему Уэбстер Тайлер, она - Тоня Гриффин. Два человека, два разных мира, и вместе им не быть, пусть даже судьба забросила их шутки ради под крышу деревянной хижины в глухом лесу. Надо пережить эти несколько дней - Тайлер не может быть здесь слишком долго. Дорогу в скором времени расчистят. Он уедет, а она опять будет долго зализывать раны.
Ну и пусть. Ей не привыкать.
- Так, ты хочешь еще что-нибудь взять отсюда в дом?
Уэбстер отрицательно покачал головой.
- За исключением телефона, все остальное у меня было в рюкзаке и в сумке.
- Тогда пойдем к озеру и посмотрим, как лодка Чарлза пережила вчерашний ливень, а потом я займусь фотографией. Вчера ветер дул с востока, и в заливе, наверное, были высокие волны. Я хочу убедиться, что все в порядке.
- Как скажешь. Показывай дорогу, я пойду следом.
Вот это-то как раз и волновало Тоню. Она никогда не была уверена, что хорошо выглядит со спины. Последние несколько лет такие вещи вообще не имели значения. Одежда должна быть практичной, удобной для работы. Но сейчас девушку волновало, что она останется в памяти Уэбстера как девятнадцатилетняя глупышка с наивными мечтами и покорительница диких лесов с синяками и царапинами на испачканных землей и глиной ногах. Опять она предстанет перед мужчиной своей мечты далеко не в самом выигрышном ракурсе.