Рауль попытался сосредоточиться на изображении генеалогического древа, глядя в монитор компьютера у себя в кабинете. В Ирландии, куда он ездил каждый год, будут проходить торги по продаже породистых лошадей. Но разве мог он поехать туда? Невозможно себе представить большего унижения, ведь он не может даже управлять своим креслом обеими руками. Но пока рука не срастется, ничего изменить нельзя. Он не понимал, как зависит от правой руки, до тех пор, пока не лишился возможности ее использовать. А что касается ног… Рауль попытался пошевелить пальцами, но сообщение, посланное мозгом, не доходило до адресатов. Он разочарованно вздохнул и закрыл сайт, на котором читал информацию о торгах. Он чувствовал беспокойство и раздражение. Будущее казалось Раулю бескрайним глубоким каньоном. Долгими одинокими вечерами, сидя за компьютером или распивая в одиночку бутылку вина, он ждал, что кто-нибудь придет и позаботится о нем. Он знал, что ему повезло больше, чем другим, но в то же время не был готов принять свое нынешнее состояние. Рауль вспомнил о визите Клариссы в больнице. Она едва взглянула ему в глаза, хотя всего за несколько дней до этого лежала в его объятиях. Он ударил себя по бедру, будто пытаясь заставить свои нервы проснуться и обратить внимание на их хозяина. Он бил себя снова и снова, пока не заболела ладонь, но ничего не изменилось. Эмоции, которые он столько лет держал в себе, грохотали внутри его, словно мощное землетрясение. Он не плакал с самого детства. Не плакал на публике и даже перед своими братьями, особенно перед Рафом, который проявил столько силы, мужества и стойкости, когда они осознали, что остались сиротами. Рауль до сих пор помнил, как стоял плечом к плечу с Рафом на похоронах родителей. Он был полон решимости не заплакать. И не заплакал. Рауль дождался, пока останется один, чтобы дать волю чувствам. Он имел обыкновение уединяться для того, чтобы что-то обдумать или переварить. Ему не нужны были банальнее фразы и сочувственные взгляды. Но теперь в его убежище проникла мисс Арчер.
Он оттолкнулся от стола и направил свое кресло к двери. Выезжая в коридор, увидел Лили, которая поднималась по лестнице на этаж. Она шла, опустив голову и обхватив себя руками. Услышав жужжание его кресла, она подняла голову и остановилась. Ее щеки залились румянцем.
– Я… я думала, вы уже легли.
– Еще нет, – сказал Рауль. – Я никогда не ложусь раньше одиннадцати.
Румянец на ее щеках стал еще ярче, но тон голоса оставался церемонным и неодобрительным:
– Я так и думала.
– Вы сова, мисс Арчер?
– Нет, – ответила она быстро.
Каждая секунда, проведенная рядом с этой женщиной, все больше разжигала его интерес к ней. Что скрывается за бездонными озерами этих темно-синих глаз? Что прячется за этой строгостью школьной учительницы? Рауль пытался представить ее без этого уродливого бесформенного платья. Интересно, как она выглядит в купальнике? Или совсем без одежды?
– Может, выпьем по стаканчику перед сном? – спросил он.
Лили выглядела так, будто он только что предложил ей выпить яду.
– Нет.
Рауль удивленно поднял брови:
– Уверен, небольшая доза спиртного вам не повредит.
Она так сильно сжала губы, что они побелели.
– Я уже говорила, что не пью, месье Кафарелли.
– Давайте перейдем на "ты"? Я хочу, чтобы вы называли меня по имени. – На его лице появилась полуулыбка.
Она отвела взгляд:
– В работе с клиентами я предпочитаю поддерживать границы профессиональных отношений.
– Значит, вы всегда общаетесь с ними официально?
Лили снова напряглась:
– Не всегда.
– Что я могу сделать для того, чтобы вы ослабили границы и называли меня по имени?
Ее взгляд стал холодным, как шотландское горное озеро.
– Ничего.
Рауль почувствовал, как его кровь начала вскипать, когда Лили бросила ему вызов. Больше всего на свете мужчины из семейства Кафарелли любили принимать вызов, преодолевать препятствия, которые на первый взгляд кажутся непреодолимыми. Рауль разглядывал напряженное лицо Лили. По ней было видно, что ей не нравится он, не нравится пребывание здесь. Она пошла на это только из-за денег. Да, следующая неделя обещает быть гораздо более интересной, чем он предполагал вначале. Он будет наслаждаться каждой секундой, все сильнее раскачивая ее клетку.
– Спокойной ночи, мисс Арчер.
Она гордо подняла подбородок, хотя румянец все еще розовел на ее щеках.
– Спокойной ночи, месье Кафарелли.
Он наблюдал, как она быстро зашагала по коридору и вошла в свою спальню, громко хлопнув дверью.
Ранним утром следующего дня, спустившись к завтраку, Лили обнаружила внизу Доминик и мужчину лет тридцати за чашкой кофе с горячими круассанами.
– А, мадемуазель Арчер. Познакомьтесь, это помощник месье Рауля, Себастьян, – сказала домработница. – То есть… бывший помощник.
Себастьян закатил глаза, ставя кофейную чашку на стол:
– Сегодня утром меня уволили. Месье Кафарелли решил, что он больше не нуждается в моей помощи.
– О…
– Наверное, я должен вас предупредить о том, что он в ужасном расположении духа, – сказал Себастьян. – Похоже, прошлой ночью он не сомкнул глаз.
– Ему не нравится то, что я здесь, – сказала Лили.
– Я так и понял. – Себастьян оценивающе посмотрел на нее, как бы пытаясь понять, сможет ли она справиться с таким сложным клиентом, как Рауль. – Он лает, но не кусает, хотя, надо сказать, время от времени лает он громко.
– Месье Кафарелли не удастся меня запугать, – сказала Лили.
– Дай бог, – сказал Себастьян, коротко кивнул на прощание домработнице, взял ключи и ушел.
Доминик смахнула крошки со стола.
– На самом деле месье Рауль не такой. – Она перестала вытирать со стола и взглянула на Лили. – Вы не должны его бояться. Он не способен причинить кому-либо вред.
– Я его не боюсь, – сказала Лили.
Ну разве что совсем немного.
– Он в своем кабинете, проверяет электронную почту. Не могли бы вы отнести ему кофе вместо меня? Это спасет мою больную ногу от очередного путешествия по этому длиннющему коридору.
– Конечно.
Дверь в кабинет была закрыта, и, прежде чем войти, Лили несколько секунд постояла перед ней, вслушиваясь в звуки, доносящиеся изнутри. Она услышала, как Рауль кликнул мышкой, а затем выругался на английском языке. Лили еще немного подождала, а затем постучала в дверь.
– Да? – послышался резкий голос Рауля.
Лили набрала в легкие воздуха:
– Я принесла ваш кофе, месье Кафарелли. Доминик попросила меня об этом.
– Тогда входите, черт побери.
Она открыла дверь и увидела его сидящим за письменным столом, который по размеру практически соответствовал ванной комнате в ее квартире. На нем была спортивная одежда, что совершенно не преуменьшало его авторитетный и властный внешний вид. Напротив, он выглядел еще более могучим. Его плечи казались еще шире в обтягивающей футболке, белизна которой на фоне его оливкового загара служила еще одним доказательством того, что до несчастного случая он любил проводить много времени на открытом воздухе, и подчеркивала рельеф его мускулистой груди. Сильные руки были покрыты темными жесткими волосами, которые росли даже на внешней стороне ладоней и пальцах. Что-то сжалось у Лили в груди, когда она подумала о прикосновениях этих сильных загорелых рук к ее гладкой бледной коже…
– Ну что вы топчетесь? – огрызнулся он.
Лили подошла к его столу:
– Ваш кофе. – Упрямо пождав губы, она поставила перед ним чашку. – Сэр.
Несколько напряженных секунд они смотрели друг другу в глаза.
– Сэр?
Лили удивленно подняла брови:
– Вам не нравится, когда вас называют "сэр"?
– Вы не служанка.
– Да, – сказала Лили. – Я человек. Такой же, как вы.
– Вы ничем не похожи на меня, мисс Арчер. – В его взгляде мелькнула искра раздражения. – Вы женщина, а я мужчина. К тому же вы не прикованы к инвалидному креслу.
– Возможно. Но я вынуждена находиться в этом замке и работать с вами целый месяц, – парировала она.
– Неделю, мисс Арчер, – категорично сказал он.
– Хорошо, неделю.
В воздухе повисло напряженное молчание. Лили взглянула на его нетронутый кофе:
– Это весь ваш завтрак?
Я не голоден, – раздраженно сказал он.
– Не давая телу необходимое питание, невозможно надеяться на то, что его функции восстановятся.
Его глаза блеснули.
– А что необходимо вашему телу, мисс Арчер?
У Лили пересохло во рту.
– Мы сейчас говорим не о моем теле, а о вашем.
– Мое тело… Я даже не узнаю его, когда смотрю на себя в зеркало.
– Такое часто случается после получения подобных травм, – сказала Лили. – Мы будем над этим работать.
Взгляд его каре-зеленых глаз начал блуждать по ее телу.
– Вы собираетесь работать со мной в тренажерном зале в этом платье?
Она почувствовала, как ее щеки становятся горячими.
– Нет, у меня наверху есть спортивный костюм.
Язвительный блеск в его глазах стал ярче.
– А что вы надеваете в бассейне?
– М-м-м… купальник.
– В таком случае, возможно, я и передумаю насчет водных процедур. Кто знает, какие восхитительные сюрпризы меня ждут.
Лили на секунду поджала губы:
– Я попрошу Доминик сделать вам протеиновый коктейль. Если вы не хотите позавтракать, то хотя бы выпейте его.
Он оценивающе на нее взглянул:
– Вы всегда командуете своими клиентами?
– Только инфантильными.
Он удивленно поднял бров:
– Изволите дерзить, мисс Арчер?
Он просто сверлил ее взглядом.
– Я говорю то, что думаю.
– Тогда расскажите мне… – Рауль сделал паузу, продолжая смотреть ей в глаза. – У вас никогда не возникало проблем из-за вашего острого язычка?
– В последнее время нет.
На секунду воцарилась тишина.
– Это не сработает.
Лили взглянула на него:
– Простите?
Он ухмыльнулся:
– Вы решили, что, если будете непростительно грубы со мной, я отправлю вас паковать чемоданы, не дождавшись конца испытательной недели. Вы хотите взять деньги и сбежать, не так ли, мисс Арчер?
Да, цинизма ему не занимать.
– Я не люблю получать деньги, не заработав их честным трудом. А если говорить о грубости, я вряд ли смогу конкурировать с вами.
Он снова ухмыльнулся:
– В тихом омуте черти водятся, а, мисс Арчер?
– Думаю, черти вам мерещатся в легкомысленных женщинах, которыми вы себя окружаете, и в том, что вы наливаете в свой стакан.
На секунду Лили показалось, что она перегнула палку. Взгляд Рауля стал жестким, он стиснул зубы, но затем неожиданно закинул голову и расхохотался. По коже Лили побежали мурашки, когда она услышала этот глубокий, мелодичный смех. Что-то давно забытое, спрятанное в самом укромном уголке ее души, вдруг попыталось вырваться на волю. "Будь осторожна! – предостерегла ее новая Лили. – Следи за собой".
Лили повернулась и быстро направилась к двери:
– Пойду позабочусь о протеиновом коктейле.
– Мисс Арчер!
Она обернулась к нему:
– Да?
Он посмотрел ей в глаза, и эта пауза показалась ей бесконечностью. Он хотел что-то сказать, но широкая улыбка постепенно исчезла с его лица, и Рауль снова нахмурился:
– Не забудьте закрыть за собой дверь.
Глава 4
Тренажерный зал представлял собой залитую солнцем комнату и находился в восточном крыле дома. Он был оборудован всем, о чем только мог мечтать заядлый любитель тренировок. Лили провела рукой по поручню ультрасовременной беговой дорожки. Интересно, сможет ли Рауль снова полноценно ею воспользоваться? Прошлым вечером в коридоре она обратила внимание на его мускулистые бедра. Если он не сможет поддерживать форму, то наверняка лишится этого впечатляющего рельефа. Сложно вообразить масштабы изменений, произошедших в жизни Рауля, который до несчастного случая постоянно гнался за приключениями и женщинами. Лили снова вспомнила о его бывшей невесте. Как Кларисса могла бросить его в такой момент? С ее стороны это подло и эгоистично. Рауль сказал, что не любил ее, но Лили казалось, что таким способом он пытается приуменьшить или скрыть боль, которую испытывает. Лили сталкивалась со множеством случаев, когда отношения между людьми портились в результате травмы одного из них. Людей меняют не только полученные ими телесные повреждения, их меняет опыт осознания собственной смертности. За травматическим событием почти всегда следует период переоценки ценностей. Отношения либо подвергаются разрыву, либо становятся еще более прочными, жизненные установки меняются либо корректируются, карьеры – либо забрасываются, либо развиваются в совершенно другом направлении. Это весьма тревожное время, как для пациента, так и для его близких. Может, именно поэтому Рауль заперся в своем уединенном замке – ведь только таким образом он мог осознать то, что с ним произошло. Он – довольно сложный человек, многослойный, обладающий острым умом, судя по его решительному, внимательному взгляду. Для нее будет тяжким испытанием провести с ним целый месяц. Лили не могла избавиться от ощущения, что, давая ей неделю испытательного срока, он решил поиграть с ней, желая все это время держать ее в состоянии напряжения, попытаться заманить ее в свои невидимые сети.
Услышав жужжание его кресла, Лили обернулась.
– Ваш зал замечательно оборудован, – сказала она.
Его каре-зеленые глаза блеснули.
– Да, я это слышал множество раз.
Она почувствовала, что ее румянец распространился до самых корней волос.
– М-м-м… наверное, пора начинать.
Лили судорожно пыталась настроиться на профессиональный лад, но она никогда не чувствовала себя настолько взволнованной. Неужели он специально играет с ней в эти игры, заставляя ее краснеть, словно школьницу, и вкладывая в каждое свое слово двойной смысл? Она только и делает, что краснеет. Это унизительно.
– Мне остаться в кресле?
– Думаю, вам лучше пересесть на скамью силового тренажера, – сказала Лили. – Начнем с легких силовых упражнений и упражнений на сопротивление мышц.
Когда он подъехал к скамье, она с трудом сглотнула:
– Давайте я помогу вам пересесть…
– Нет.
Лили переполнило облегчение. Она тщетно пыталась подготовить себя к тому, что ей так или иначе придется прикоснуться к нему. Всю прошлую ночь она не могла уснуть, представляя, каково будет ощутить эти твердые мускулы под своими пальцами.
Рауль приподнял себя из кресла рядом со скамьей силового тренажера. Когда он пытался удержать равновесие, мускулы его левой руки напряглись. Лили видела на его лице борьбу. Его губы превратились в тонкую линию, на лбу появилась складка, говорящая о неистовой концентрации, будто он призывает к ответу каждый поврежденный нерв своего тела. Наконец он сел на скамью и заметно вздрогнул, подтаскивая ноги.
– Вам больно? – спросила Лили.
– Я справлюсь.
– Не стоит мучиться. Правильное применение обезболивающих не является преступлением.
Рауль напряженно посмотрел на нее:
– Давайте пропустим урок фармацевтики и начнем занятия.
Лили вздохнула и протянула ему легкую гантель:
– Тридцать раз, три подхода по десять повторений.
Он презрительно взглянул на гантель:
– Вы что, шутите?
– Нельзя сразу приступать к поднятию тяжестей, иначе можно еще сильнее повредить позвоночник. Укреплять мышцы необходимо медленно и постепенно.
Он стиснул зубы:
– Это просто смешно. Я готов убить своего брата.
Лили положила одну руку на бедро, снова протягивая ему гантель:
– Убьете его потом. А сейчас делайте то, что я говорю.
Он безропотно раскрыл ладонь, и Лили вложила в нее гантель.
– Ну как? У меня получается? – спросил он с нескрываемым сарказмом. – Похоже, мои бицепсы растут на глазах.
Лили старалась вообще не обращать внимания на его тело, особенно на бицепсы. В данный момент ей было довольно сложно помнить о том, что она является профессиональным терапевтом. На его месте постоянно возникала молодая женщина, которая вот уже пять лет не находилась в непосредственной близости от такого великолепно сложенного мужчины, как Рауль Кафарелли. Она чувствовала его запах – с оттенком специй, приятными нотками лимона и лайма и сексуальным ароматом мужчины в самом расцвете сил.
– Не торопитесь, – сказала она, надеясь, что голос не выдаст ее волнение. – Сосредоточьтесь на разгибательных движениях.
Глаза Рауля сверкнули.
– Я всегда концентрируюсь на разгибательных движениях.
Лили приняла надменный и чопорный вид:
– Хорошо. Тогда давайте теперь поработаем над глубокими брюшными мышцами. Они отключаются при травмах спины. Требуется много усилий, чтобы заставить их работать снова. Вы почувствуете их, если нажмете пальцами на живот. Вот так. – Она приложила два пальца к своему животу. – Теперь сильно нажмите…
– Думаю, я не совсем понимаю.
Она вздохнула, не веря этому невинному взгляду.
– Эти мышцы постоянно сокращаются…
– В какие моменты?
Лили не могла смотреть ему в глаза. Он совершенно точно знал, какая именно деятельность заставляет работать эти мышцы, и, вероятно, усиленно тренировал их на протяжении многих лет, приглашая женщин в свою постель.
– Давайте теперь перейдем к ногам. Вы хоть немного можете ими шевелить?
– Совсем чуть-чуть.
– Покажите.
Рауль оторвал правую ногу от пола примерно на дюйм, но все это время нога дрожала. С левой ногой ситуация была еще хуже. Он едва мог ее поднять.
– Видимо, не скоро я смогу участвовать в марафоне.
Лили услышала в его голосе нотки отчаяния. Этот человек привык полагаться на силу собственного тела. Потеря контроля над ним нанесла серьезный удар по пониманию того, что для него означает быть мужчиной.
– Сейчас наша главная задача – встать, затем пойти, а потом уже будем думать о марафонах. Попробуйте повращать ступней.
Ему довольно легко удалось повращать правой ступней, но левая не спешила отвечать. На его лице отразилось разочарование.
– Бесполезно. Я не могу этого сделать. Не могу и не хочу.
– Нужно запастись терпением, – сказала Лили. – Не все сразу. Это может занять месяцы, а то и годы.
Он нахмурил темные брови:
– Значит, вот как вы зарабатываете деньги? Долгие годы дурачите людей, вселяя в них надежду на выздоровление?
– Я стараюсь быть честной со всеми своими клиентами.
– В таком случае, может, попробуете быть честной и со мной? – Он посмотрел на нее исподлобья. – Каковы мои шансы? Говорите как есть. Не нужно подслащивать для меня пилюлю. Я справлюсь, ведь я мужчина.
Лили облизнула пересохшие губы:
– Будет очень непросто.
– То есть вы хотите сказать, что я никогда не смогу ходить?
– Об этом говорить слишком рано, – сказала Лили, видя горечь в его глазах.
– Но когда-нибудь вы это скажете, не так ли? Это дает вам гарантию безопасности, если вдруг что-то пойдет не по плану. Вы получите деньги в любом случае, не так ли, мисс Арчер? Вы ведь подстраховались.
Лили возмутили его слова. Она никогда не стала бы играть на беспомощности и уязвимости других. Ведь когда-то ею самой жестоко воспользовались.