Она уверяла себя в том, что все это ее хитроумная тактика, а вовсе не капитуляция.
Когда ближе к Рождеству Изар, как и предупреждал ее, начал готовиться к свадьбе, Лилиана не стала с ним спорить. Он привез из Парижа портниху, чтобы та сняла с нее мерки для свадебного платья, и заплатил целое состояние владельцу одного из лучших отелей Сент-Морица, чтобы забронировать в разгар сезона зал для свадебного приема. Лилиана не принимала в этом никакого участия. Когда портниха спросила ее, какое платье она хочет, Лилиана вежливо ответила, что полностью полагается на ее профессионализм.
Она не хочет выходить замуж за Изара, и это значит, что никакой свадьбы не будет. Но пока не придумала, как ей сбежать из Сент-Морица, нет смысла затевать споры, в результате которых она будет лежать на столе с задранной юбкой, стонать и тяжело дышать.
Для нее было совершенно очевидно, что чем чаще Изар будет к ней прикасаться руками и губами, тем слабее будет ее желание его оставить.
Лилиана убеждала себя в том, что ее послушание - это всего лишь способ сбить его с толку и разрушить его планы. Но лежа в одну из звездных ночей в теплой уютной постели, она осознала правду. Уступить было бы слишком легко. Так же легко, как сесть на санки, оттолкнуться и помчаться с горы. Для этого ей не потребовалось бы никаких усилий.
"Ты не выйдешь замуж за этого человека, - строго говорила она себе каждый день и каждую ночь. - Твое послушание - это что-то вроде подрывной деятельности".
Но Изар ее переиграл. За пять дней до Рождества он заявил, что они идут на ленч в один из самых популярных ресторанов в городе. Лилиана пришла в ужас. Ведь во второй половине декабря сюда прилетает не только множество знаменитостей, но и папарацци, которых она старательно избегала всю свою сознательную жизнь. Странное решение Изара могло означать лишь одно: он хотел, чтобы их увидели вместе.
- Мы не можем туда пойти, - сказала ему Лилиана, когда они стояли на пешеходной улице в центре города. - Там слишком много фотографов.
- Пусть их будет хоть тысяча. Какая разница?
Ей не понравился его беспечный тон.
- Нам нужно быть осторожными, Изар.
- Я женюсь на тебе через несколько дней. К чему нам сейчас осторожность?
Она услышала в его голосе неодобрение или ей это только показалось?
- Нет необходимости демонстрировать всем и каждому, что мы вместе, - возразила она и тут же пожалела об этих словах, потому что Изар подошел к ней вплотную. Чтобы снова установить с ним зрительный контакт, ей нужно было либо сделать шаг назад, либо запрокинуть голову. Она выбрала второй вариант, подумав, что, если бы попыталась отойти от него, он снова притянул бы ее к себе, а ей было сейчас совсем не нужно, чтобы он лишний раз к ней прикасался. - Я не имела в виду ничего обидного, - поспешно добавила она. - Просто я чувствую себя не очень комфортно, когда на меня смотрит слишком много людей.
В воздухе кружились мелкие снежинки. Мимо них проходили люди, среди которых были как горнолыжники в спортивной одежде, так и обычные туристы, направляющиеся в рестораны, спа-салоны и модные бутики. Лилиана замечала все это до того момента, пока Изар не поднял руку и не приложил ладонь к ее щеке. Он был в тонких кожаных перчатках, но она почувствовала его тепло… и вспомнила, как он подарил ей самый интимный из всех возможных поцелуев.
Что с ней такое творится, если она хочет, чтобы они оказались вдвоем в каком-нибудь уединенном месте?
- Рад, что ты наконец стала осторожной, - произнес он целую вечность спустя. - Но я начинаю подозревать, что ты хочешь избежать столкновения с папарацци совсем по другим причинам.
- Какие другие причины у меня могут быть? - Ее голос прозвучал очень тихо, и она прокашлялась. - Я не привыкла быть в центре внимания, только и всего.
- Докажи это, - спокойно произнес Изар.
- Как я могу тебе это доказать? - улыбнулась она и тут же сказала себе, что это всего лишь игра, и она сможет остановиться в любой момент. - Если ты хочешь, чтобы мы были при этом обнажены, нам придется перейти в более теплое и уединенное место. Если речь идет о демонстрации чувств на камеру, я не то чтобы против. Просто, когда я была подростком, ты ясно дал мне понять, как относишься к такого рода вещам. Мне будет сложно это игнорировать, и моя игра на публику вряд ли будет убедительной. - Изар опустил руку, и Лилиана подумала, что сегодня ночью будет долго ворочаться в постели, анализируя, какие чувства она испытала в этот момент. - Итак, какие доказательства тебе нужны, Изар? Скажи, и я все сделаю, - уверенно произнесла она, хотя внутри у нее все сжалось в комок.
- Обойдемся без театральщины, gatita, - ответил Изар, прожигая ее взглядом. - Мне всего лишь нужно получить от тебя односложный ответ.
Запустив руку в карман пальто, он достал оттуда красную коробочку с золотым тиснением в виде названия дорогой ювелирной марки, при виде которой проходящая мимо девушка ахнула и начала что-то восторженно говорить по-французски своим спутницам.
Лилиана ошеломленно уставилась на коробочку на ладони у Изара. Ее сердце бешено стучало. У нее возникло нехорошее предчувствие. Что-то внутри подсказывало ей, что ей нужно выбить коробочку из его руки и сбежать, пока это еще возможно.
- Посмотри на меня, - произнес Изар обманчиво мягким тоном.
Она услышала, как у нее за спиной кто-то перевел эту фразу с английского на немецкий. Похоже, за ними наблюдало множество зевак, но для нее сейчас существовал только Изар.
"Для тебя всегда существовал только Изар", - услышала она свой внутренний голос, и это открытие потрясло ее до глубины души.
- Gatita, ты выйдешь за меня замуж?
Лилиана поняла, что испытывает радость от того, что он задал ей вопрос. Что вопреки ее ожиданиям его слова не прозвучали как приказ, и он не надел кольцо ей на палец. Не бросил коробочку на стол перед ней и не приказал ей надеть кольцо.
Во дворе отеля, находящегося у него за спиной, стояла огромная наряженная елка, но Лилиана перестала ее видеть, когда Изар открыл коробочку и достал оттуда кольцо. Его выступающая часть напоминала замысловатый узел из золотых нитей с мелкими бриллиантиками, обрамляющих крупный бриллиант в центре. Сверкание камней затмило даже блеск снега на солнце. Кольцо было необычным и очень красивым.
До сих пор Лилиана была равнодушна к ювелирным украшениям, но в это кольцо она влюбилась с первого взгляда.
Она понимала, что не может его принять. Если бы Изар приказал ей его взять, она бы это сделала, но он попросил. Он сделал ей предложение, а не выдвинул требование. Это означало, что ей придется ему отказать.
Изар молча ждал ее ответа. У Лилианы создалось ощущение, что он был готов ждать его вечно. Он не выглядел напряженным или взволнованным. Он был незыблем и спокоен, словно горы вокруг них. Он был способен вынести все.
- Изар, - Вопреки ее воле его имя сорвалось с ее губ подобно мольбе.
Он лишь слегка наклонил голову. Кольцо на его ладони продолжало заманчиво блестеть. Это был блеск надежды.
Собравшись с духом, Лилиана открыла рот, чтобы раз и навсегда положить конец этой игре на глазах у десятков людей, но вместо этого сказала "да".
По возвращении на виллу Изар подхватил Лилиану на руки в тот момент, когда она выбралась из "ренджровера". Кольцо, которое он ей подарил, сверкало у нее на руке, и у него не было слов для того, чтобы описать все ощущения, которые он испытал, когда услышал ее ответ.
Лилиана сказала "да", толпа вокруг них зааплодировала, и он надел кольцо ей на палец. Это было такое простое действие, но он чувствовал, как внутри у него все задрожало, словно в тот момент мир встал с ног на голову.
Изар сказал себе, что это глупо. Что женитьба на Лилиане часть его рационального плана. Он решил сделать ей предложение на публике, чтобы убить одним выстрелом двух зайцев. Он понимал, что поблизости обязательно будут папарацци, и уже завтра их с Лилианой фото попадет на страницы газет, следовательно, им не придется специально объявлять о помолвке. Кроме того, такая публичность крепче привяжет к нему Лилиану.
Потому что Изар не верил, что ее послушание было искренним. Она совсем с ним не спорила, и это было так на нее не похоже. Он не знал, какова цель ее игры, и не собирался в ней участвовать.
После ее слов о папарацци и публичной демонстрации привязанности он ожидал, что она ответит "нет". Он не знал, почему задал ей вопрос, а не выдвинул требование. Он просто стоял с кольцом в руке и ждал, когда она ему откажет.
Но вместо этого она неожиданно сказала "да".
Тогда он сделал то что сделал бы на его месте любой здравомыслящий мужчина, - заключил ее в объятия и накрыл ее губы своими в затяжном поцелуе, который все газеты назовут романтическим. Он был уверен, что когда прочитает эти слова, то пожалеет о своей излишней эмоциональности, но сейчас он ни о чем не жалел.
Войдя в дом, он поднялся по лестнице и прямиком направился в свою спальню. Чувствуя, как кровь бурлит в его жилах, он поставил Лилиану на пол. Ее голубые глаза потемнели от желания, и ему пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не бросить ее на кровать и не овладеть ею немедленно, как сделал бы грубый жестокий человек. Он много работал над собой, чтобы не стать таким.
Он не доверял Лилиане. В отличие от нее он не считал, что для брака нужны чувства. Ему лишь было нужно, чтобы она его слушалась и позволила ему осуществлять полный контроль над компанией. Но как бы часто он ни говорил себе эти вещи, он мог думать лишь о том, когда он снова к ней прикоснется, словно она была его спасением. Это были странные мысли, поскольку он уже давно убедил себя, что не нуждается в спасении.
Проведя большим пальцем по ее губам, он запустил руки в ее густые золотистые волосы и насладился их мягкостью, затем его ладони скользнули вниз по рукавам ее шерстяной туники. После этого он схватился за подол туники и стянул ее с нее.
- Сними сапоги, - произнес он чужим хриплым голосом, так мало похожим на его собственный.
Лилиана послушно разулась, после чего он помог ей избавиться от леггинсов и нижнего белья.
Наконец она была полностью обнажена. Подаренное им кольцо блестело у нее на безымянном пальце. Он говорил себе, что кольцо это всего лишь красивая безделушка, но в душе знал, что оно означало.
"Моя, - подумал он, пожирая взглядом ее совершенное тело и чувствуя, как кровь бурлит в его жилах. - Она вся моя".
Быстро раздевшись, Изар приподнял Лилиану, и она обхватила ногами его пояс. Крепко сжав ее упругие ягодицы, он так жадно накрыл ее губы своими, словно она была единственным источником живительной влаги посреди бескрайней пустыни. Вкус ее губ опьянил его, но одних поцелуев было недостаточно, чтобы утолить безумную жажду.
Не переставая ее целовать, он опустился вместе с ней на кровать. Оказавшись поверх нее, он наконец оторвался от ее губ и принялся поочередно ласкать ртом розовые бутоны ее сосков. В какой-то момент Лилиана не выдержала, схватилась рукой за его восставшую плоть, и они оба застонали.
После этого они перевернулись, и Лилиана, оседлав его, принялась покрывать поцелуями его грудь и живот. Когда она снова переключилась на его губы, он запустил пальцы ей в волосы и, обхватив ее руками, перевернулся вместе с ней, так что снова оказался сверху.
"Она моя", - пронеслось у него в голове.
Лилиана выгнулась под ним дугой и улыбнулась, и в этот момент в груди у него что-то щелкнуло, словно там широко распахнулась дверца, которую он много лет держал запертой.
Она взяла в ладони его лицо, и он почувствовал, как холодный металл кольца коснулся его щеки.
"Она моя", - снова подумал он, осознав, что ни одну женщину прежде не хотел так сильно, как ее. Что он ничего еще в своей жизни так сильно не хотел, как обладать ею.
Дотянувшись рукой до прикроватного столика, он выдвинул ящик, достал оттуда предохраняющее средство и мгновение спустя уже был во всеоружии. Тогда он снова поцеловал ее в губы, провел ладонями вниз по ее бокам, приподнял ее бедра и вошел в нее.
Он не сказал ей слов, которые были готовы сорваться с его губ. Они прозвучали бы как клятвы, как обещания, которые мужчины другого склада дают своим женщинам в подобные моменты. Изар отказался им уподобляться. Он не был готов открыто проявлять свои эмоции, поэтому предпочел все сказать Лилиане с помощью своего тела.
Он погружался в нее медленно, получая удовольствие от того, как она выгибается и стонет под ним. Он пощипывал губами ее соски, пока она не вцепилась ногтями в его плечи и не взмолилась о пощаде. Тогда он немного ускорился, и она задвигалась в одном ритме с ним, пока не настал момент наивысшего наслаждения.
"Она моя", - осознал он с восторгом и присоединился к ней в экстазе.
* * *
Это была очень долгая ночь.
Наконец Лилиана спала в постели Изара - там, где было ее место.
Через некоторое время после их близости он распорядился, чтобы им принесли еду. Лилиана завернулась в ярко-красный плед, и они устроились в креслах перед камином. Изар не помнил, что у них было на обед. Он лишь помнил, что, когда они поели, он посадил ее к себе на колени, и они занялись любовью прямо в кресле.
Изар сбился со счета, сколько еще раз они это сделали в разных позах. Они наверстали упущенное за все то время, что они прожили под одной крышей, не прикасаясь друг к другу. Он изучил каждый участочек ее восхитительного тела, узнал, какие ласки доставляют ей наибольшее удовольствие. После этого они забылись блаженным сном в объятиях друг друга.
Когда Изар проснулся, Лилиана все еще спала, прильнув к нему. Лучи утреннего солнца падали на ее разметавшиеся по сторонам волосы, делая их похожими на расплавленное золото.
Он нежно провел ладонью по ее бедру, и она уткнулась лицом в его плечо. Ему никогда еще не было так спокойно, так хорошо.
"Это чувство удовлетворения", - подумал он и обнаружил, что улыбается.
Неожиданно Лилиана зашевелилась, подняла голову и посмотрела на него сонными глазами.
- Доброе утро, - произнесла она хриплым голосом, который напомнил ему о том, как она кричала и стонала от наслаждения в его объятиях.
Изар обнаружил, что не может произнести ни слова. Вместо этого он протянул руку и откинул назад волосы с ее лица.
Лилиана резко села в постели, ее губы приоткрылись, словно она хотела, что-то сказать или рассмеяться, но она не сделала ни то, ни другое. Ее лицо вдруг побледнело, и она застыла на месте.
- Ты в порядке? - нахмурившись, спросил Изар.
Вместо ответа Лилиана накрыла рот ладонью, соскочила с кровати и помчалась в ванную, где ее, судя по доносящимся из открытой двери звукам, вырвало.
По спине Изара пробежала дрожь. Поднявшись, он проследовал за ней.
Он вошел в ванную в тот момент, когда она сидела на корточках, склонив голову над унитазом. Услышав его шаги, она села на пол и прислонилась спиной к ближайшей стене. Вид у нее был неважный.
Смущенная его присутствием, она неловким жестом велела ему уйти, но вместо этого он подал ей стакан воды, а затем намочил полотенце под краном и прижал его к ее лбу.
- Пей маленькими глотками, - сказал он.
Тяжело вздохнув, Лилиана сделала несколько глотков воды.
- Прости, - смущенно пробормотала она. - Наверное, я вчера что-нибудь не то съела.
Он внимательно на нее смотрел, вспоминая, как потерял над собой контроль в ее квартире в Бронксе, и считая, сколько времени прошло с того дня. Ее лицо снова приобрело нормальный цвет. Это означало, что она не была больна.
- Лилиана, - произнес Изар, чувствуя, как в считанные секунды все изменилось.
И он обнаружил, что ему нравятся эти изменения. Нет, "нравится" - это слишком слабо сказано. Чувство, которое он сейчас испытывает, очень похоже на триумф.
Его открытие лишь подтвердило то, что он и так знал: им с Лилианой суждено быть вместе. Правда, пока ему лучше не проявлять открыто свою радость.
- Не думаю, что дело в качестве еды, gatita, - мягко произнес он, убрав ей за ухо прядь волос. - Похоже, ты ждешь от меня ребенка.
Глава 9
Лилиана отказывалась поверить в то, что произошло. Это какая-то ошибка. Она не могла забеременеть от Изара.
Даже когда вызванный на дом доктор осмотрел ее, сделал ей экспресс-анализ и подтвердил, что она ждет ребенка, она в это не верила.
- Думаю, тебе пора спуститься с небес на землю, - сказал Изар, вернувшись в комнату после того, как проводил доктора. - Ты беременна.
Лилиана провела ладонями по своему животу. Он был таким же плоским, как и обычно. Неужели они с Изаром действительно создали нового человека? Новую жизнь?
"Новую семью", - подсказал ей внутренний голос.
Это никак не хотело укладываться у нее в голове.
- Не понимаю, как такое могло произойти, - пробормотала она, лежа на кровати и тупо уставившись в камин, словно могла увидеть в языках пламени свое будущее.
- Не понимаешь? - переспросил стоящий в дверях Изар. - Это снова наводит меня на мысль, что я зря так много платил за твое образование.
Хуже всего было то, что его тон был непринужденным, словно он каким-то образом превратился в того Изара, которого она себе рисовала в своих мечтах. После того как она вчера приняла его предложение, он вел себя с ней как любовник, а не как опекун.
Она перевела взгляд с огня на него, и что-то в его позе насторожило ее. Он был чересчур спокоен, словно все вышло именно так, как он хотел.
- Это шутка? - Лилиана дрожащей рукой откинула с лица волосы: - Это невозможно. Я не могла… - У нее не хватило духу произнести слово "забеременеть". Сделать это означало признать то, что с ней произошло. - Я еще слишком молода.
Изар сложил руки на груди, и рукава черного свитера обтянули его мощные бицепсы. Ее вероломное тело ответило на это пламенем желания, вспыхнувшим внизу живота.
- В мире полно женщин, у которых к двадцати трем годам есть уже несколько детей.
- Я пока не готова к материнству, - пробормотала она, решив, что должна выбраться отсюда, пока еще не поздно. Внутренний голос сказал ей, что уже слишком поздно, но она его проигнорировала. - У меня вся жизнь впереди.
- Правда? - спросил Изар, пройдя в глубь комнаты. - И из чего, по-твоему, должна состоять эта жизнь?
Лилиана не хотела, чтобы он к ней подходил. Когда он был слишком близко, она не доверяла самой себе.
Она плотно сжала руки в кулаки и почувствовала, как ободок кольца впился ей в палец. Она не стала на него смотреть, чтобы не думать о том, что она почувствовала, когда Изар протянул ей это кольцо, и какое выражение лица у него было, когда она ответила "да".
Ее сердце бешено колотилось, мысли в голове спутались, но ей было ясно одно: она должна отсюда уехать. С каждым днем, проведенным здесь с Изаром, она все больше предавала саму себя.
- Ты это спланировал? - отрезала она. - Ты сделал это нарочно?
Остановившись у спинки кровати, Изар засунул руки в карманы брюк. Он по-прежнему выглядел очень спокойным, что настораживало Лилиану. Что у него на уме? Почему он не злится, как было всякий раз, когда она пыталась с ним спорить?
- До того, как ты мной овладел, я была девственницей, - напомнила ему она. - Ты мой опекун, и тебе следовало помнить об этом и оберегать меня.