И вот Клэй - серебряный кубок в одной руке, чек в другой - стоит среди восторженных зрителей, готовясь сказать что-нибудь в ответ. Его речь, исполненная чувства собственного достоинства и скромности, вызвала, бесспорно, заслуженный взрыв аплодисментов.
- Что он о себе возомнил?! - прошептал Скотт на ухо Кэрри, не в силах скрывать свою неприязнь к этому человеку. - Ораторствует тут!
- Не забывай, что он из Каннингемов, - откликнулась она тоже шепотом. - И явно получил прекрасное образование.
- Его папаша с позором бежал из страны, - как рассерженный бык, фыркнул Скотт. - Все об этом знают. Старик Ангус не должен был оставлять ему свое поместье! Рис Каннингем добровольно отказался от своей семьи, женившись на шлюхе.
- Как ты можешь осуждать эту женщину, ничего не зная о ней?
- Мать рассказывала, что он бросил свою невесту Элизабет Кэмбелл. Правда, потом она вышла замуж за некоего Мура. А вообще, Кэрри, ты на чьей стороне?!
- Я за справедливость, - пробормотала она, отводя взгляд. - А сейчас, извини, меня зовет мама. Фотографы хотят сделать еще несколько снимков.
- Конечно, иди, - кивнул он и, дождавшись, когда Кэрри отойдет подальше, холодно добавил, сжимая кулаки: - Очень надеюсь, что на балу этого типа не будет.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Одеваясь к балу, Кэрри не могла отделаться от необъяснимого чувства тревоги, хотя платье, которое было сейчас на ней, безусловно, поднимало настроение: белоснежное, из легкого летящего шифона, в меру и со вкусом украшенное впереди мелкими жемчужинами и блестками. Завив волосы и оставив их распущенными (Скотту очень нравилась такая прическа), она заколола несколько прядок старинными гребнями с жемчугом (подарок матери). Да, Кэрри имела полное право чувствовать себя на вершине мира, но вместо этого мучилась от беспокойства, предчувствуя неприятности и всерьез опасаясь совершить роковую ошибку.
Стоя перед зеркалом, она снова и снова спрашивала себя, что же происходит у нее в душе. Возможно, все дело в том, что совсем скоро ей предстоит вновь встретиться с Клэем Каннингемом? Неужели в детстве, встречая на улице темноволосого голубоглазого мальчика, она улыбалась и махала ему вслед? В памяти промелькнуло мрачное лицо Скотта: неужели он заметил, как она отреагировала на Появление этого человека в своей жизни?! Хотя, с другой стороны, ее жених всегда отличался горячим ревнивым характером, болезненно реагируя на самые безобидные знаки внимания к ней со стороны своих приятелей и других мужчин. Однако до сегодняшнего дня ему худо-бедно удавалось держать себя в руках. Вот именно, до сегодняшнего дня!
Кэрри гордо тряхнула волосами, заставив жемчужины на гребнях тускло сверкнуть, и спустилась в прихожую, где ее уже ждал Скотт, чтобы вместе отправиться в Комьюнити-Холл. Высокий, красивый, атлетически сложенный блондин в белом костюме с бабочкой чарующе улыбнулся ей, протягивая руку.
- Привет, дорогая! Потрясающе выглядишь! Я сражен наповал.
В его голубых глазах читались страсть и осознание того, что Кэрри принадлежит только ему и, когда они поженятся, у них родится как минимум четверо светловолосых малышей.
- Никому тебя не отдам, слышишь? - прошептал он, положив руку ей на талию.
Скотт встречался с разными женщинами, но его невеста была поистине уникальным созданием - искренним и чистым.
- Ты тоже замечательно смотришься, - улыбнулась она, окинув его мягким бархатным взглядом прекрасных карих глаз.
- Только для тебя, - откликнулся он, борясь с внезапным желанием подхватить ее на руки и отнести наверх, в спальню, чтобы там, сорвав невесомое белоснежное платье, заняться с ней любовью.
Останавливало Скотта лишь одно обстоятельство - чрезвычайно глупое, с его точки зрения, но принципиально важное для Кэрри: она хотела сохранить девственность до свадьбы. Используя отпущенное ему природой обаяние, он мог бы, конечно, склонить ее к близости, но мысль о том, что она стремится таким образом лишь распалить его чувство, безусловно, льстила ему и помогала сдерживать сексуальное желание. Благодаря своей внешности, пылкому темпераменту и приличному состоянию, Скотт мог с легкостью заполучить даже такую стерву, как Наташа Каннингем, с которой он время от времени встречался, зная, что та сходит по нему с ума. Но по-настоящему он желал лишь скромную, изящную Кэрри Макневин.
Едва они вошли в холл, как Скотт нервно сжал ее ладонь, провожая взглядом атлетически сложенную фигуру Клэя Каннингема.
- Эй, ты делаешь мне больно! - тихо пожаловалась Кэрри.
- Прости. - Его рука легла ей на талию. - Но у этого нахала хватило наглости появиться на балу!
- Скотт, пожалуйста, успокойся, - попросила она, предчувствуя, что вечер обещает быть очень непростым. - На нас все смотрят. К тому же Клэй Каннингем имеет полное право находиться здесь. - Ее губ коснулась озорная улыбка. - Неужели ты готов рискнуть здоровьем, лишив одиноких девушек удовольствия танцевать с ним сегодня?
- В таком случае пусть не попадается мне на глаза, - проворчал Скотт, невероятным усилием воли сдерживая накатывающую волну ревности: вид довольного Каннингема в окружении флиртующих девушек и мысль о том, что этот человек так легко выиграл скачки у самого чемпиона университета, выводили его из себя.
А когда Клэй мельком взглянул на Кэрри, кулаки Скотта сжались сами собой. Не имея возможности запретить ему смотреть на нее, он поклялся, что никогда не позволит наглецу прикоснуться к своей законной невесте! В этот момент в Комьюнити-Холле звучала красивая мелодия, и Скотт поспешно увлек ее на танцпол.
Став невестой, Кэрри лишилась возможности танцевать с кем-то еще, кроме него. Она все чаще ловила себя на мысли, что ей очень не нравится его уверенность в том, что, приняв предложение выйти замуж, женщина сразу же становится собственностью будущего супруга. Хотя, стремясь чувствовать себя свободной, любимой и уважаемой, Кэрри не могла не признать, что, услышав о ее желании остаться девственницей до первой брачной ночи, Скотт проявил трогательное понимание.
Танец закончился, и она ненадолго осталась одна: Скотта позвали друзья по команде обсудить предстоящую игру. Неожиданно за ее спиной раздался знакомый голос, нараспев произнесший ее полное имя:
- Ты прекрасно танцуешь, Каролина. Могу я пригласить тебя?…
Она обернулась. Перед ней стоял Клэй, чуть улыбаясь и глядя на нее так ласково и загадочно, что по ее телу пробежала дрожь. Музыка, смех, голоса - все неожиданно стихло. Кэрри попробовала улыбнуться в ответ. Она стояла и смотрела на него, не в силах сказать ни слова.
- Каролина?
- Да… конечно! - выдохнула она наконец.
Рука Клэя уверенно легла ей на талию, и ее сердце, казалось, настроилось выскочить из груди. Она чувствовала себя очень неловко, боясь расслабиться в его объятиях. Чтобы отвлечься от необъяснимых сексуальных флюидов, окруживших их двоих, Кэрри попыталась сосредоточиться на счастливых улыбающихся лицах других танцующих. Заметив это, Клэй истолковал ее невнимание по-своему:
- Извини, я не очень хороший танцор. К сожалению, никогда не уделял этому искусству должного внимания. К тому же я слишком высок для тебя…
- Нет, нет, - запротестовала она. - Все замечательно.
- Ты слишком добра ко мне, - улыбнулся он, прижимая ее к себе чуть покрепче.
В ответ Кэрри поудобнее положила руку ему на плечо. Сейчас они находились так близко друг к другу, что она чувствовала тепло его тела и манящий аромат одеколона. Это было совершенно неповторимое ощущение, совсем не похожее на то, что она испытывала, находясь рядом со Скоттом!
Несколько минут они танцевали молча. Кэрри с ужасом и восторгом ощущала странный жар и трепет во всем теле от их невиннейшей и, главное, ни к чему не обязывающей близости. Только вот почему ее реакция на него столь необычна?!
- Ты восхитительна, - тихо сказал он. - Харперу сказочно повезло.
Его слова прозвучали очень искренне и заставили ее сердце биться еще быстрее. Может, все дело в бархатном голосе или трогательной интонации? Взяв себя в руки, Кэрри смело заглянула ему в глаза:
- Что между вами происходит, Клэй? Вы расстались еще в детстве, но неприязнь друг к другу сохранилась до сих пор…
Его темно-голубые глаза гневно сверкнули:
- Когда мы были детьми, он любил издеваться надо мной.
- И этот факт до сих пор имеет значение? - поинтересовалась она, чувствуя неловкость за Скотта.
- Ты и сама прекрасно знаешь нрав своего жениха. Держу пари, что он вот-вот появится здесь и не даст нам закончить танец. По его милости многие парни не решаются подойти к такой красавице, как ты.
- Что правда, то правда, - вынуждена была признать Кэрри; ее мягкий голос прозвучал холодно и резко. - Но Скотт - мой будущий муж. Прошу тебя, не забывай об этом.
- Очень жаль…
- Что мы скоро поженимся?
- Именно. Может быть, я давно мечтал сделать тебя своей женой, - хитро сощурился он.
- Прости, - смутилась Кэрри. - Я уже занята…
- И когда же состоится свадьба? - В его вопросе сквозил неподдельный интерес (возможно, он просто дразнил ее?).
- Кстати, а ты-то сам почему до сих пор не женился? - Проигнорировав его вопрос, она поспешила перевести разговор в безопасное русло: пришла пора взять себя в руки.
- Я считаю, что, прежде чем решиться на столь ответственный шаг, каждый порядочный мужчина должен твердо стоять на ногах, чтобы его жена ни в чем не испытывала нужды.
- По городу ходят слухи, что ты ищешь спутницу жизни. Это правда?
- Возможно… - он мастерски выдержал паузу; в его темно-голубых глазах заплясали озорные искорки, - …совсем скоро я появлюсь на пороге издательства "Новостей Джимбури". Как правая рука босса, ты, надеюсь, поможешь мне разместить в вашей газете объявление под заголовком "Молодой холостяк ищет жену"? Надо написать что-то скромное, но привлекательное для девушек. Тебе же я доверю получать и отбирать наиболее подходящие ответы, договорились?
- Ты шутишь? - недоверчиво уточнила Кэрри, ощущая необъяснимое раздражение.
- Я еще никогда не был так серьезен. Любящие жена и дети, веселый досуг в тесном семейном кругу - вот о чем я давно мечтаю. Конечно, найти подходящую девушку будет нелегко, но идея с объявлением в газете наверняка сработает. По крайней мере дело сдвинется с мертвой точки. Итак, ответь: ты согласна помочь мне или нет?
Кэрри растерянно молчала. Пожалуй, впервые в жизни ей захотелось стать старше, мудрее и уверенней в себе.
- Почему бы тебе не познакомиться с какой-нибудь девушкой прямо здесь, на балу? Глядишь, у вас все и получится, - наконец нашлась она с ответом.
- Прости за прямоту, но после танца с тобой мне будет трудно выбрать кого-то еще.
Неожиданно легкое воздушное платье Кэрри стало неудобным и тяжелым, словно намокло под дождем, а ноги, казалось, приросли к полу.
- Не заставляй меня без конца напоминать тебе, что я обручена.
- Мне остается только сожалеть об этом. Единственное, что я могу тебе посоветовать: не спеши, взвесь все "за" и "против", пока еще не поздно. Вы не похожи на безмятежно влюбленную пару.
- Кто дал тебе право судить? - пробормотала она, с ужасом понимая, что он читает ее мысли. - Ты не знаешь ни меня, ни Скотта. Впереди нас ждет счастливое будущее!
- Тогда отчего у тебя такие испуганные глаза? Ведь он - любовь всей твоей жизни, не так ли?
- Почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? То, что мы сейчас обсуждаем, очень личное, понимаешь?
"И я бы не хотела говорить об этом вслух…", - мысленно закончила она.
- Вспомни: я уже ответил на твой вопрос. Кроме того, мне нравится беседовать с интересными людьми.
- На самом деле, - не скрывая сарказма, холодно заметила Кэрри, - все дело в том, что ты одинок.
- Возможно. Отчасти… - согласился он.
На мгновение она затаила дыхание, а когда решилась заговорить, ее слова прозвучали, пожалуй, чересчур высокопарно:
- Если бы не искреннее чувство, я бы никогда не согласилась выйти замуж за Скотта!
- Что тут скажешь? Харпер - настоящий счастливчик.
Кэрри понимала, что пора прекратить этот бессмысленный и опасный разговор, но привлекать всеобщее внимание, прилюдно обескуражив Клэя, было бы по крайней мере невежливо. Так что ей оставалось одно: срочно сменить тему разговора.
- Итак, ты планируешь остаться в родных краях?
- Я только что приехал, Каролина, и не собираюсь уезжать.
- Все зовут меня просто Кэрри, - не удержалась она от комментария, чтобы скрыть тот несомненный факт, что в его устах ее полное имя всякий раз звучит как торжественный перезвон колоколов, доставляя ей огромное удовольствие.
- Я не люблю поступать как все. К тому же мой вариант тебе больше подходит.
- А если я очень попрошу не обращаться ко мне так официально?
- Хорошо, Кэрри. Но изредка я буду называть тебя так, как мне самому нравится, договорились? - Дождавшись утвердительного кивка, Клэй счел нужным заговорить о другом: - Знаешь, в детстве поместье в Джимбури казалось мне жилищем сказочного короля.
- Представь себе, я тоже фантазировала на эту тему! Кстати, у тебя довольно заметный британский акцент. Откуда он?
- Думаю, я унаследовал его от матери. В ней текла англо-ирландская кровь. Ее речь была такой правильной и красивой… - Вдруг его темно-голубые глаза гневно сверкнули. - Мои родственники… они не имели никакого права обращаться с ней так пренебрежительно! Когда отец пошел на открытый конфликт с семьей, Каннингемы решили вымещать все свое недовольство и раздражение исключительно на ней… Позже, когда моим воспитателем стал англичанин, акцент проявился еще заметнее.
- А не он ли научил тебя ездить верхом?
- Угадала. Он же подарил мне Легкокрылого. За несколько месяцев до смерти…
- Ясно.
- Я хотел бы пригласить тебя в Джимбури. Поедешь?
Ее сердце учащенно забилось: принять его предложение - значило пойти на очень большой риск.
- Посмотри на меня, - продолжал Клэй. - Не отводи глаза. Итак, ты согласна?
- По-моему, ты считаешь, что теперь я не хозяйка самой себе…
- А разве это не так? - Его взгляд стал таким пристальным, словно он стремился заглянуть ей в душу.
Кэрри решила ответить на его вызов отчаянно и смело, успокаивая себя тем, что ее фактически заставили поступить именно так, а не иначе:
- Раз ты так ставишь вопрос, то я с удовольствием поеду!
- Вот и отлично! Я очень рад. Боюсь, мне никак не обойтись без твоего непредвзятого мнения по поводу состояния, в котором сейчас находится мое поместье.
- Но для этого мне совсем не обязательно ехать туда. Всем известно, что оно быстро разрушается.
- Безусловно. Но, на мой взгляд, все не так плохо, как кажется. Здание построено из высококачественных материалов. Не стану отрицать, предстоит огромная работа по реставрации поместья, но я готов взяться за дело всерьез.
- Значит, я могу описать будущие перспективы в твоем объявлении? - улыбнулась Кэрри.
- Отличная идея, - одобрил он ее предложение.
Увидев их вместе, Скотт мгновенно почувствовал, как кровь приливает к лицу, а дыхание становится прерывистым. Нет, у него просто в голове не укладывалось, почему Кэрри, прекрасно зная, что их с Клэем Каннингемом еще с детства связывает сильнейшая антипатия, танцует с ним у всех на виду, явно получая огромное удовольствие?! Закусив губу, Скотт стал пробираться сквозь толпу прямо к ним. Некоторые при виде выражения его лица сами спешили уступить дорогу.
Неожиданно его остановила чья-то рука, и жеманный женский голос ласково пропел:
- Ах, Скотти, дорогой! Очень надеюсь, что ты больше не будешь меня игнорировать…
Он резко обернулся и встретился взглядом с Наташей. В ее глазах тоже полыхал огонь ревности, когда она заметила с издевкой:
- Как жених, ты, разумеется, не можешь позволить своей будущей супруге приятно проводить время с другим мужчиной. Посмотри, как им хорошо вместе…
- Так и быть, давай потанцуем, - сквозь зубы выдавил он, чувствуя, что начинает свирепеть. Честное слово, если бы Наташа не была женщиной, он бы ее ударил.
- Вот и отлично, - улыбнулась она, поправляя складки светло-лилового платья с серебряной вышивкой на поясе и рукавах. - Будем считать, что очередное свидание состоялось. И учти, дорогой: долго молчать о наших отношениях я не собираюсь. - С этими словами ее руки уверенно легли ему на плечи.
- Какая же ты стерва! - презрительно выдохнул Скотт, кружа ее в танце.
- А не ты ли шептал мне недавно, что я делаю тебя счастливым? - Холодные голубые глаза Наташи Каннингем смотрели на него с вызовом.
- И зачем я только связался с тобой?
На долю секунды ее гордое прекрасное лицо омрачила печаль.
- Могу напомнить… Хотя какой в этом толк? Однажды признавшись мне в любви, ты, по-моему, вкладывал в это слово несколько иной смысл, чем я.
- Почему бы тебе не забыть меня, в конце концов? - грубо бросил он.
- Легче сказать, чем сделать, Скотти. Ладно-ладно, не злись. Я - твоя самая преданная подруга, давным-давно привыкшая ждать и робко надеяться на взаимность. Ты совершаешь огромную ошибку, зацикливаясь на Кэрри Макневин. У вас нет ничего общего. Абсолютно ничего! Взять хотя бы ее глупую идею сберечь девственность до свадьбы… - усмехнулась Наташа.
- Замолчи! - зло прошипел Скотт, горько сожалея о собственной, ничем не оправданной болтливости и радуясь тому, что медленная музыка наконец закончилась и можно покинуть партнершу.
- Что ж, я тебя предупредила. Мой кузен, бесспорно, восхищен твоей маленькой девственницей, но, умоляю, постарайся укротить ревность. Держи себя в руках! Как бы там ни было, он один из Каннингемов. Давай посидим где-нибудь вдвоем. А может, ты хочешь прогуляться на свежем воздухе?
- Забудь об этом, - отрезал он.
Наташа не любила чувствовать себя оскорбленной и поэтому решила высказать все, что накипело:
- Не понимаю, что ты в ней нашел? Я тоже красива. Погоди-ка… Вот в чем дело! Тебе нравится ее завоевывать, не так ли? Но, поверь, от былой страсти не останется и следа, как только ты переспишь с Кэрри пару раз.
- Нет, ты ничего не понимаешь, - покачал головой Скотт. - Она пробуждает во мне все самое лучшее, заставляет задуматься о высоких материях, о душе!
Эти простые слова уязвили самолюбие его собеседницы сильнее, чем откровенная грубость.
- Глупец! - возмущенно выдохнула она.
Скотт молча развернулся и ушел, оставив Наташу одну на танцполе. Все недостатки этого неотразимого мужчины (в том числе те, о которых наивная Кэрри Макневин даже и не подозревала) были ей отлично известны. Однако ни перспектива быть брошенной, ни бесконечные оскорбления и унижения не могли заставить ее отказаться от этой любви. Гордая Наташа Каннингем прекрасно понимала, что Скотт Харпер просто-напросто использует ее в своих целях, но продолжала с самозабвением ублажать любимого эгоиста. Почему? Кто знает, на что она надеялась…