Он повернулся к Флоре, которая изо всех сила старалась успокоить вырывающуюся девочку, и нахмурился.
Флора потеряла терпение, отпустила девочку, и та подбежала к кровати и уставилась на Бекки, потом стала тянуть ее за руку, хныкая.
- Проснись, - сказала она тоненьким голоском.
Алексу стало не по себе.
- Проснись, мамочка! - завопила девочка, затем попыталась забраться на кровать Бекки.
Но кровать оказалась слишком высокой, а ее ножки слишком короткими, поэтому она продолжала удерживать женщину за бледную руку. В глазах девочки стояли слезы.
У Бекки есть ребенок? Дочь?
Алекс не знал, то ли радоваться этому факту, то ли огорчаться. Бекки добилась того, чего хотела. И быстро, как он мог догадаться. Девочке должно быть года два…
- Мужчина, который вел автомобиль, в котором Бекки попала в аварию, ее любовник? - спросил он Флору.
Она пожала плечами:
- Полагаю, да. Его увезли в другую больницу.
До того как Алекс спросил, в какой именно больнице ему найти этого идиота, который гнал машину по встречной полосе на улице с односторонним движением, медсестра коснулась его руки.
- Мне лучше уйти. Если вы не против того, чтобы присмотреть за ней… - Она кивнула на ребенка. - Вы знаете, что делать, если вам понадобится помощь.
Алекс кивнул, а когда медсестра ушла, приблизился к маленькой девочке и присел перед ней на корточки. Он попытался с ней заговорить, но она не обращала на него внимания. Девочка продолжала пристально смотреть на мать. Сдавшись, Алекс присел на стул рядом с девочкой. Он понимал, что малышку лучше оставить наедине с ее размышлениями.
Молчаливо сидя на стуле, Алекс подумал о том, что обязан помочь этой девочке воссоединиться с ее семьей. В противном случае она окажется в приюте, как когда-то ее мать.
В конце концов девочка повернулась к нему лицом и посмотрела на него. Он улыбнулся. Она не улыбнулась ему в ответ. Алекс похлопал рукой по колену.
- Иди и присядь. Ты выглядишь уставшей.
Медленно девочка отпустила руку Бекки и пошла к Алексу. Он осторожно усадил ее себе на колени. Хотя не противилась, прижиматься к нему не стала.
- Как тебя зовут? - прошептал он.
Она повернула голову, посмотрела на него и тихо ответила:
- Молли.
Алекс взглянул в ее большие голубые глаза и улыбнулся. Ему следовало догадаться. Бекки всегда очень нравилось это имя. Когда они пытались зачать ребенка, она категорично заявляла, что назовет девочку именно так.
А потом произошло нечто необычное. Поначалу Алекс объяснил это недосыпанием, ибо между ним и Молли возникло странное ощущение единения, когда они стали друг друга рассматривать. Он словно смотрел на фотографию, изображение на которой знал наизусть. Странно, ведь он не видел никаких фотографий Бекки в детстве, поэтому девочка не могла напоминать ему свою мать. В любом случае у Бекки глаза были орехового оттенка, а глаза девочки - светло-голубыми…
Такими же, как у Алекса.
И внезапно последние слова Бекки обрели смысл.
- Скажите Алексу, что она его дочь…
Пока Алекс говорил, Дженни все крепче переплетала на груди руки и слушала его с растущим ужасом. Она ужасалась разбитой семейной жизни Алекса и собственному эгоизму: тому, как она поступала, если что-то выходило не так, как она хотела. В этом случае Дженни топала ногами, как подросток.
Хуже всего было то, что внутренний голос требовал от Дженни взбеситься, упереться руками в бока и заявить, что жизнь к ней несправедлива. Потребовать от Алекса разъяснения, почему он не сообщил ей об этом ранее. Сообщи он ей об этом прежде, она не сбежала бы от него.
Но тогда Дженни снова проявила бы непозволительную глупость. Она не имела права перекладывать вину на Алекса и упрекать его за плохое поведение. Он имел полное право просить ее о понимании, а она не имела права ему отказывать.
Она присела на стул напротив него и закрыла лицо руками:
- Прости меня, Алекс. Мне так жаль…
- Ты не виновата в том, что мой брак рухнул, - уныло ответил он.
- Нет… Я хотела сказать, прости меня за то, как я себя вела.
Она отодвинула палец от лица и увидела, что Алекс на нее смотрит. Дженни прижала руки к щекам. Он выглядел таким уставшим, в нем почти не осталось той энергии, которую Дженни так в нем любила.
По меньшей мере, он больше на нее не сердится. Она могла судить об этом по его взгляду - он уже не был суровым и холодным. Однако Алекс, должно быть, ужасно в ней разочаровался. Ей следовало быть вместе с ним и оказывать поддержку. Но потерянного времени не вернешь, к сожалению.
- Ты сказал, что не знаешь наверняка, - пробормотала она, мысленно прокручивая их диалог. - Что ты имел в виду?
Алекс с трудом отвел от нее взгляд и уставился на тени на камине.
- То, что не знаю наверняка, моя дочь Молли или нет.
- Но ты сказал…
Не поворачивая головы, Алекс мельком взглянул на Дженни:
- Я знаю о том, что Бекки сказала санитарам, но я понятия не имею, была ли она правдива.
Ладони Дженни соскользнули с ее щек ко рту.
- Неужели ты считаешь…
Алекс поднялся на ноги и подошел к огромному окну позади своего письменного стола.
- На следующий день пришла женщина, которая присматривала за Молли. Она хотела повидаться с Бекки, но было уже поздно…
Дженни встала, желая подойти к Алексу, но инстинкт подсказал ей оставаться на месте и позволить ему говорить.
- Эту женщину звали Трейси, она жила по соседству с Бекки. - Он помолчал и странно хохотнул. - Я даже не знал, что Бекки переехала в Лондон.
Дженни сделала шаг в его сторону:
- Что она тебе сказала… эта Трейси?
- Бекки была знакома с этим идиотом-водителем всего несколько месяцев. Когда Бекки только переехала по соседству с Трейси, у нее был другой мужчина, которого она называла папочкой Молли. - Он покачал головой. - Они расстались уже год назад или около этого.
- И ты думаешь…
Он посмотрел на Дженни через плечо.
- Это возможно, - ответил он, затем снова отвернулся к окну.
Дженни подошла и встала рядом с ним, уставившись на поля и нагие деревья, на кружащих в небе грачей.
- Завтра утром, после рождественских каникул, начнут открываться учреждения, - сказал он. - У меня имеются знакомые, которые знают, как быстро добыть информацию. Посмотрим, что написано в свидетельстве о рождении Молли.
- А если…
Она не осмеливалась озвучивать свои сомнения.
Он слегка опустил плечи.
- Потом проведем тест на ДНК, чтобы удостовериться.
Дженни уже собиралась коснуться рукой его плеча, когда постучали в дверь.
- Минуту, Молли. У меня важный разговор.
Дженни заметила, как внезапно преобразился Алекс. Он словно сбросил с себя панцирь. Он разговаривал с ребенком по-отцовски. Дженни пригладила руками джемпер и опустила руки вдоль тела.
Дверь со скрипом открылась, и Тони просунула голову в комнату.
- Позвонил мой драгоценный супруг, - сказала она, глядя сначала на Алекса, потом на Дженни. - Он говорит, у Джакоба поднялась температура… - Она состроила гримасу. - Я знаю, что обещала тебе помочь, но мне нужно идти…
Алекс уже пересекал комнату.
- Конечно, иди, - сказал он, коснувшись рукой ее плеча. - Они ведь твои дети…
Тони слегка махнула рукой на прощание, и Дженни решила ответить ей тем же. Но к тому моменту, когда она начала помахивать пальцами, Алекс и его кузина скрылись в коридоре, разговаривая приглушенными голосами.
Только в этот момент она вспомнила про кофе, который по-прежнему капал на пол, и отправилась на кухню за тряпкой. Дженни увидела, что Алекс прощается с Тони, и та усаживается в автомобиль. Молли нигде не было видно, но Дженни не слишком об этом задумывалась, когда мочила тряпку под струей воды и решала взять какое-нибудь чистящее средство из-под раковины. Наверняка оно поможет отчистить ковер.
Дженни едва успела прочесть этикетки на упаковках чистящих средств, которые принесла в кабинет, когда вернулся Алекс:
- Где Молли?
Дженни лишь посмотрела на него:
- Я не знаю. Я подумала, она с тобой.
На лице Алекса отразился настоящий ужас. Но не успел он сдаться под натиском паники, как услышал зловещее хлюпанье из ванной комнаты внизу. Неужели дети теперь сами смывают воду в унитазе? Дженни об этом понятия не имела. Она и Алекс посмотрели друг на друга и рванули прочь из кабинета.
То, что они увидели в ванной комнате внизу, не поддавалось описанию. Молли плакала. На полу красовалась лужа воды, а в туалет был засунут подгузник. Вода поднялась до краев.
- Нет! - завопил Алекс, и Молли протянула руку, чтобы еще раз нажать на слив воды.
На долю секунды она замерла, затем закрыла глаза, открыла рот и издала самый жуткий звук, который можно было только вообразить. Он напоминал сирену воздушной тревоги во время Второй мировой войны, но в два раза громче.
Очевидно, Алекс до смерти напугался оттого, что стал причиной такой реакции девочки, и беспомощно посмотрел на Дженни. Она посмотрела на беспорядок вокруг. С чего начинать в таких ситуациях? С пола? С туалета? С сирены воздушной тревоги? Алекс смотрел на нее так, словно она должна была об этом знать. Она решила оставить очистку туалета от подгузника Алексу, а сама решила успокоить источник терзания ее барабанных перепонок. Взяв Молли за руку, она отвела ее обратно на кухню.
Оказавшись на кухне, Дженни присела перед девочкой на колени и погладила ее по руке:
- Все хорошо, милая. Не плачь.
Но личико Молли было красным и сморщенным. Она стала кричать сильнее.
Дженни взяла Молли за обе руки и постаралась посмотреть в ее глаза:
- Молли. Молли? Молли…
Девочка на миг прекратила кричать, чтобы икнуть, и Дженни ухватилась за возможность:
- У тебя возникла проблема, дорогая? В этом все дело?
И только в этот момент Дженни услышала запах. Угу. Говоря о проблеме, она не подозревала о серьезности ситуации. Мельком заглянув под платье Молли, она поняла, в чем дело.
Дженни закрыла глаза, стиснула зубы и взяла девочку на руки, стараясь не думать о том, как близко ее руки находятся к источнику проблемы.
- Я думаю, тебе нужно в ванную комнату, - беспечно сказала Дженни и пошла по коридору, а затем вверх по лестнице.
Должно быть, она делала нечто неправильное, ибо Молли перестала морщить личико и изумленно уставилась на Дженни. Считать это положительной реакцией? Дженни удалось заставить "сирену" выключиться. Дженни решила, что пусть лучше на нее смотрят как на инопланетянку, чем напрягают криком ее барабанные перепонки.
К своему огромному облегчению, она нашла в ванной комнате подгузники и детские принадлежности. Она поставила Молли на пол, сняла через голову ее платье и бросила его в дальний угол ванной комнаты. Затем сняла с девочки майку и промокшие носки, используя большой и указательный пальцы как пинцет. Дженни уже заканчивала ее раздевать, когда в дверях ванной комнаты появился Алекс. Он выглядел смущенным и взъерошенным.
- Что дальше? - спросил он, с надеждой глядя на Дженни.
Она одарила его взглядом, говорящим "вдохни глубже и поймешь!". Откуда ей знать, что делать дальше? Наличие дополнительной Х-хромосомы не дает Дженни знаний о том, как решать проблемы с малолетними детьми. Например, ту проблему, которая сейчас течет по левой ноге Молли.
- Ладно, - медленно произнес Алекс, до него явно дошло. Он посмотрел на душевую кабину. - Может, поставим ее туда и, ну… польем на нее из душа?
Дженни моргнула. Отличный план, как и все планы Алекса. Возникла только одна проблема. Как только они включили воду в душе, девочка снова "включила сирену". Алекс поспешил к ванне и стал наполнять ее водой.
Через сорок минут Молли спала в кровати Алекса. Он и Дженни стояли лицом друг к другу в ванной комнате его спальни.
- Я думаю, мы ее доконали.
Алекс улыбнулся.
Дженни не сдержалась и хихикнула:
- Полагаю, и она нас доконала.
На краткий миг драматизм прошедших нескольких недель забылся. Дженни хотелось смотреть на Алекса, не отрываясь. Именно такого Алекса она запомнила: смешливого, спокойного, роскошного. Она вздохнула и учуяла отчетливый запах, идущий от испачканного платья Молли.
- Ты вытащил подгузник из туалета? - спросила она.
Алекс скривился:
- В конечном счете.
- Что, по-твоему, она пыталась сделать? - произнесла Дженни и начала сворачивать полотенце, запоздало понимая, что складывает его неровно.
Алекс выдохнул и прислонился к стене с кафельной плиткой.
- Ну, Тони мне говорила, что Молли приучается к горшку.
Брови Дженни взлетели вверх.
- Ты так думаешь?
Он снова улыбнулся в той же манере. Затем еще раз, без предупреждения. Алекс поступает несправедливо.
- Очевидно, во время приучения к горшку возникли сложности, - сказал он. - Поэтому Тони надела ей подгузник. Я думаю, Молли просто не поняла, что происходит.
Дженни нахмурилась:
- Значит, ей лучше объяснить, что подгузники нельзя смывать в туалет. Вопрос в том, что с ними делать?
Он возвел глаза к потолку:
- Я думаю, нам не помешал бы атомный расщепитель подгузников.
Дженни громко рассмеялась, потом закрыла рот руками, понимая, что в нескольких метрах от нее спит Молли. Глаза Алекса сверкнули. И в этот самый момент, взъерошенная, как после торнадо, Дженни поняла, что снова влюбляется в своего мужа.
Глава 8
Алекс никогда еще не видел Дженни такой красивой. Но когда его разгоряченное сердце снова забилось чаще, он поборол эмоции, и его улыбка померкла.
- Нам нужно поговорить, - сказал он, поймав ее взгляд.
Она кивнула, улыбка также сошла с ее губ. Алекс увидел грусть в ее глазах, и ему стало тошно.
Они прошли мимо свернувшейся калачиком Молли, устроившейся на краю кровати.
- Думаешь, с ней будет все в порядке? - прошептал Алекс. - Она не упадет?
Дженни пожала плечами и кивнула ему на дверь. Оба остановились в дверном проеме и посмотрели на дышащий комочек на кровати.
- Где она спала до этого? - спросила Дженни приглушенным тоном.
- У моих родителей, - ответил Алекс. - Последние две недели я жил у них. У меня были дела… Организация похорон. Я подумал, будет лучше познакомить ее с моими родителями. Она привыкла бы к ним и не чувствовала себя брошенной, если бы я уехал.
Дженни слегка кивнула, и он обрадовался, что она согласилась с его решением.
- Тони и ее мальчики были рядом почти все Рождество, поэтому она предложила присмотреть сегодня за Молли, пока ее мамочка и папочка будут на дне рождения у друга, а затем привезут ее вечером домой.
Молли пошевелилась, и они замерли. Как только они убедились, что она не проснется и не завопит снова, Алекс приложил палец к губам и медленно и осторожно закрыл дверь. Не желая уходить далеко на тот случай, если Молли проснется, он присел на лестничную площадку и прислонился спиной к стене спальни. Дженни всплеснула руками и прислонилась спиной к стене.
Алекс посмотрел на жену, и у него неожиданно потеплело на душе. Она оказалась не такой эгоистичной, как он думал, когда она оставила его в Париже. Да, она импульсивна, забавна, но не себялюбива.
- Если отбросить оглушающие крики и заталкивание подгузников в унитаз, Молли очаровательная малышка, - сказала Дженни, нарушая затянувшееся молчание.
Оба уставились на лестничные перила. Снова наступило неловкое молчание.
Итак, они снова вернулись к формальным вежливостям, обмену мнениями, хотя всего несколько минут назад все казалось иным. Каждый день, проведенный с Дженни, казался Алексу поездкой на аттракционе "русские горки". Просто прежде он не подозревал, что помимо восторгов и волнения на этом аттракционе придется испытывать периоды эмоционального упадка, словно катясь то вверх, то вниз.
- Что ты скажешь ей о нас? Обо мне? - спросила Дженни.
- Я не знаю.
Снова тишина. Ну, не совсем тишина; просто никто не произнес ни слова, но Дженни, разволновавшись, поерзала на месте.
- Она достаточно настрадалась, в ее жизни было много неопределенности. Я собирался рассказать тебе о ней до того, как вас познакомил. Я не хотел ее озадачивать на случай, если ты не пожелаешь продолжать отношения со мной. - Он повернулся, чтобы на нее посмотреть. - Понимаю, это сложно…
Он замолчал на полуслове, и она встретила его пристальный взгляд. В другой ситуации она съязвила бы по поводу его умения недоговаривать, но сейчас лишь пристально на него смотрела. Ее глаза были широко раскрыты.
- Я хочу, чтобы у нас с тобой было будущее, Дженни. Мы дали друг другу обещание любить в горе и радости. Тебе решать, как представиться Молли. - Он глубоко вздохнул и задал ей вопрос, которого оба избегали весь день: - Ты хочешь сохранить наш брак?
Он не мог не заметить, как она отвела взгляд, когда он произнес "наш брак". Алекс не осуждал Дженни. В их семейной жизни появится третий участник. И именно Алекс тому поспособствовал, поменяв правила игры за спиной Дженни. Обмениваясь клятвами, они не знали всех фактов.
Внезапно он понял, что должен дать ей возможность решать заново. У Дженни появился шанс делать выбор с открытыми глазами, зная всю серьезность ситуации.
Она еще не дала ему ответ. Дженни прикусила нижнюю губу и хмурилась, выглядя очень обиженной и измученной. Ему хотелось протянуть руку и разгладить морщинки на ее лбу, поцелуями убрать неуверенность с ее лица, но он побоялся, что она завопит, как Молли, и отпрянет от него.
- Я знаю, ты не на такое будущее рассчитывала, когда говорила мне "да", - прибавил он. - Извини.
Ему очень хотелось, чтобы она улыбнулась и что-нибудь сказала. Но Дженни выглядела… опустошенной. Ее лицо не выражало никаких чувств.
Дженни вздохнула и задержала дыхание.
- Я думаю, мне нужно на свежий воздух, - объявила она и поднялась. - Я иду гулять.
Он наблюдал, как она спускается по лестнице, затем поднялся и последовал в свой кабинет. Из окна кабинета Алекс видел, как Дженни прогуливается по дорожке, скрестив на груди руки. Он пошевелился только тогда, когда она исчезла из поля его зрения.
Алекс шагнул назад, и под его ногой что-то хлюпнуло.
Кофе. Он совершенно забыл про кофе.
На ковре и на краю стола красовались темно-коричневые пятна. Ужасный беспорядок. И именно Алекс его вызвал.
Дженни не слишком обращала внимание на то, куда идет. Жаль, ибо деревушка была красивой, стоял ясный январский день. Она продолжала идти до тех пор, пока не увидела деревенскую церковь - причудливое маленькое строение в нормандском стиле рядом с высоким забором соседнего величественного особняка.
Посмотрев на часы, Дженни поняла, что церковная служба закончилась. Войдя внутрь, она уселась в дальнем углу на скамейку у высокой скульптурной колонны. Догорали свечи. Интерьер церквушки был теплым и приветливым.
Дженни погрузилась в размышления.