Люся помахала руками, разгоняя дорогущий "тараканомор", но передумала и, с наслаждением вдохнув, посоветовала:
- Открой форточку над моим столом, а я тебе сейчас та-акое расскажу - ты не поверишь!
Я поспешно шагнула за стол и, рывком приоткрыв створку, высунула нос наружу, сделала глубокий вдох. К моему невезению, парфюм оказался настоящим, обоняние отшибло напрочь, боюсь, часа на два минимум.
Мимо нас, не здороваясь, в непривычно мрачном настроении прошел зам - высокий полноватый брюнет с седыми висками лет пятидесяти. Шаров, как говорят местные, бывший мент, вышедший на пенсию по инвалидности, хотя, ходят слухи, чтобы не посадили. Последнее звучало более правдиво.
На работу сюда, меня - выпускницу Иркутского государственного университета, филолога - рекомендовал знакомый деда, весьма уважаемый в округе бандит Паша Золотой. И договаривался он через Шарова. Влад с давних пор выработал стратегию: перед переездом на новое место жительства приезжал туда заранее, выяснял обстановку, находил нужных влиятельных людей и создавал опасную ситуацию для них. Затем выступал этаким спасителем, после чего обретал незримого покровителя и гаранта нашей безопасности.
В Усть-Лиме таковым стал Паша Золотой, которого дед спас на охоте от стаи голодных волков. Причем сам же их и пригнал на поляну, где отдыхали двое охотников. Волки тогда не пострадали, а вот пострадавшие охотники потом клялись, что за спасение жизни век будут обязаны.
Зато теперь любой, кому придет в голову задеть меня, Василику или Анфису, лишний раз подумает, стоит ли злить нелюдимого Влада Мишкина и сурового местного авторитета.
Мы с Люсей проводили Шарова недоуменными взглядами, переглянулись и продолжили заниматься "делами": она любовно упаковывала духи в красивую коробочку, а я жадно дышала свежим воздухом из приоткрытого окна. И именно в этот момент заметила черного цвета такси, отъехавшее от проходной. Не успела подумать, кто же к нам пожаловал, - встреч сегодня вроде никому не назначали - дверь вновь распахнулась. Я обернулась и замерла.
В приемную вошли двое мужчин. И каких! Высокие поджарые брюнеты в дорогих деловых костюмах. Любой, при виде подобных образчиков сильного пола сразу поймет: первое - иностранцы, сложно облечь в слова это ощущение, но, мне кажется, "своих" мы узнаем подсознательно; второе - прибывшие личности наделены силой, властью и деньгами. Второе буквально въелось в них, пропитало уверенные неторопливые жесты, исполнило взгляды. От этих мужчин исходила аура мощи, яснее ясного: они могут все, слишком много знают и в состоянии решить любые проблемы, даже предстоящие в далекой перспективе. Воздух в приемной словно загустел, едва они перешагнули порог, а пространство, казалось, заискрило от напряжения.
Первый почти незаметно осмотрелся, оценив обстановку за несколько мгновений. Внимательно взглянул за меня, словно коснулся волос и остального, что увидел над столом. На миг нахмурился, в его полночных глазах что-то дрогнуло, будто он когда-то видел меня и пытается вспомнить, узнать. Мужчина моргнул, видимо приходя в себя, блеснул сапфировым стеклом солидного хронометра на запястье, поправляя полу синего пиджака. Затем перевел взгляд на Люсю и остановил в области шикарной груди, прикрытой, или, лучше сказать, открытой, прозрачной кофточкой.
Люська, заметив интерес, наверняка инстинктивно чуть прогнулась в пояснице, по-прежнему сидя на краю стола с красиво скрещенными ножками в замшевых сапожках и плотоядным взглядом поедала мужчину. Этот "кошелек" гораздо больше, чем Мусечка - сомнению не подлежит. К ее явному сожалению и моему полному изумлению, заморский гость приподнял смоляную бровь в насмешливом презрении, скривив тонкие губы в ухмылке. Дальше и вовсе: вдохнув зловредного парфюма, перекосился от отвращения. Вот как я с ним солидарна, кто бы знал, у самой глаза слезятся до сих пор и в горле першит.
За спиной "не нашего" в синем пиджаке раздался громкий смачный чих, причем довольно смешной, длинный: "Ап-чхи-и-и-и-и…"
Увидев второго визитера, я забыла обо всем на свете. Наверное, и дышать тоже. Статный, невероятно харизматичный мужчина в костюме, бесподобно облегающем его атлетическую фигуру: широкие плечи, узкую талию и бедра, длинные мускулистые ноги. В расстегнутом на три верхние пуговицы вороте рубашки видна сильная шея и немного волосатая грудь. Настоящий самец! Короткая стрижка, бесспорно, сделанная хорошим мастером, открывает высокий лоб, подчеркивает резковатую линию скул и узкое овальное лицо. Бледная кожа отлично контрастирует с волосами, хотя бриться ему, наверное, приходится не реже двух раз в день. И самое потрясающее - глаза: светло-голубые, почти прозрачные… завораживающие…
Всем своим существом я потянулась к этому мужчине, разглядывая, восхищаясь и любуясь. Хотелось вдохнуть его запах полной грудью, познакомиться с ним, насладиться, но в носу по-прежнему свербело, и я чуть лбом об стол не приложилась, громко, что называется от души, чихнув. А рефреном звучало чихание незнакомцев…
- Мадемуазель, где ваш… шеф… директор? - с сильным грассирующим акцентом спросил почти идеальный мужчина, выдвигаясь вперед и вперившись в меня. Вероятно, Люсю он не заметил.
От рычащего тембра его голоса внутри все дрогнуло, мне стало горячо. Хотелось слушать приглушенный бархатистый голос бесконечно, мало того, я поймала себя на нелепом желании: пусть сейчас еще что-нибудь скажет, пусть гневное или злое, но лишь бы не молчал.
Но вместо слов продолжалось раздраженное чихание. Люся наконец-то сообразила, что пора действовать. Грациозно скользнула со стола и с придыханием осведомилась:
- Господа, могу я узнать, как вас представить Леониду Петровичу и причину…
- Богом клянусь, у меня сейчас нос отвалится от этой вони! - зло и с некоторым отчаянием заявил на французском черноглазый, стремительно направляясь к кабинету шефа.
Голубоглазый двинулся за своим спутником, не отрывая от меня льдистого взгляда из-под густых черных нахмуренных бровей, словно сканировал, определяя суть… или сущность. Внезапно меня прошила мысль: "Они похожи на оборотней, слишком много в них животного начала…"
Загадочные посетители скрылись за дверью директорского кабинета; секретарь тоже шмыгнула за ними. А я ринулась в свою "нору" открывать окно, чтобы продышаться. Уф-ф-ф… ну и подарки у Музыки, пробирают. Плюхнулась на стул у окна и пока наслаждалась свежим воздухом, бездумно рисовала на попавшемся под руку листочке. Перед глазами стоял образ голубоглазого мужчины…
Звонок из мастерской прервал мой "творческий" перерыв. Пришлось срочно вникать в суть проблемы, звонить и решать, а закончив с делами, я посмотрела на листок расходника, на котором рисовала, и удивилась, увидев нашу приемную с секретарским столом. Только Люси за ним или на нем нет. И часов нет. Впервые в жизни не оказалось. Что это значит?
Глава 4
Спустя полчаса раздался звонок. Шеф вызвал к себе в кабинет. Странно, я на совещаниях или деловых встречах ни разу не присутствовала. Возможно, в качестве переводчика с французского - никто из троих иностранными языками не владеет. Хотя представители хозяйки фабрики обращались к нам на русском, правда с сильным акцентом.
Проходя через приемную, я снова чихнула. Чертовы духи! На редкость стойкий и удушливый запах. Поправила жакет, огладила бедра, расправляя невидимые складки на брюках, автоматически проверила прическу - ведь за стеной практически совершенного вида мужчины, перед которыми хочется предстать в самом лучшем свете, - и бесшумно вошла в просторный директорский кабинет. Огромный стол у окна и дополнительный напротив, для совещаний, пустуют, а топ-менеджеры и проверяющие разместились в зоне отдыха, как ее называет Люся. Ей виднее - часто пользуется.
Шаров и Музыка, с замершей позади него секретаршей, расположились в креслах, спиной ко мне, и как-то осторожно, будто попали в клетку к хищникам и боятся лишним жестом спровоцировать нападение, но готовы в любой момент сорваться с места. А окутанные аурой опасности "гости", наоборот вольготно расселись на диване, вытянув длинные ноги в хороших туфлях. И с явным неудовольствием взирают на "хозяев" и раздражает их в основном Люсьена - бедняги, до сих пор шмыгают покрасневшими носами и покашливают. Слишком чувствительные к запахам аллергики? Оба? Или они…
Меня буквально распирало, до чего хотелось, чтобы обоняние вернулось, надо же выяснить: оборотни или нет?! Между тем я вновь попала под пристальное внимание двух пар глаз - полночной и льдистой. С той разницей, что черноглазый мужчина смотрит задумчиво, даже несколько удивленно, словно никак не докопается, где еще встречал, или, может быть, что во мне такого привлекательного, а вот голубые глаза второго с каждым мгновением "оттаивали", утрачивали выражение ледяного безразличия.
Этот мужчина нахмурился, кажется, бессознательно подавшись вперед, словно хотел подойти ко мне. Я тоже не могла отвести взгляд от него. Вот бы приблизился, протянул руку… Услышать бы опять его глухой голос, который словно бархатом коснется кожи…
Из плена небесных глаз меня вызволил Музыка:
- Алиса, ваше знание языков сейчас очень кстати. Господа прибыли из Франции, просмотрите их документы, удостоверяющие полномочия на проверку деятельности фабрики и принятие юридических решений.
- А разве у них нет заверенной нотариусом копии с переводом на русский? - удивилась я.
- Я сказал, ты делаешь! - прогневался шеф и не заметил, как голубоглазый француз едва не злобно ощерился, а другой опасно сощурился, разглядывая собеседников, словно будущий обед.
- Может быть кофе или чай? - осторожно предложил все подмечающий Шаров гостям.
Те точно сначала хотели отказаться, но, взглянув на секретаршу, неожиданно, или ожидаемо, дружно кивнули.
- Люсьена, кофе принеси… - многозначительно произнес Юрий Вячеславович. Затем добавил менее уверенно: - И чай тоже.
Девушка угодливо кивнула и удалилась, не забывая вилять бедрами. Мне же вручили документы на проверку. Ох, не нравится мне происходящее, чем дальше, тем больше. Пробежала глазами по тексту на нескольких листах, составленному сухим юридическим языком на французском, английском и русском.
- Здесь написано, что господа Этьен Бернард Моро, - отметила, что черноглазый кивнул, - и Поль Лазар Морруа, - второй тоже кивком подтвердил, - являются официальными представителями Миланы Тьерри Морруа. И уполномочены…
Дальше я несколько минут перечисляла длинный список полномочий, предоставленных французам, включающий, на мой филологический взгляд, любые юридические и организационные действия в отношении собственности.
- Мадемуазель хорошо знает французский? - голубые глаза Поля вспыхнули удовлетворением, а ласковый бархатный голос приятно согрел меня.
Похвастаться не успела, Музыка опередил:
- Алиса Владиславовна филолог по образованию, нам повезло найти в ее лице не только ценного помощника, но и отличного переводчика.
- Надеюсь, на ее зарплате таланты сказалось благотворным образом? - сильно грассируя, поинтересовался черноглазый Этьен.
Я невольно отметила его стильную прическу - небрежно элегантно спадающие почти до плеч волосы. Анфиса бы однозначно оценила. В модных журналах она отмечала именно подобный, "слегка лохматый" типаж, который на самом деле достигается большим трудом хорошо оплачиваемого стилиста. Да и мужчина тоже в ее вкусе: походит на большого ленивого кота, но, я не обманывалась, моментально может превратиться в смертельно опасного тигра, если добыча потеряет бдительность и купится на безмятежный, мирный вид.
Вот и Музыка немного расслабился, добродушно кивнув, словно равному:
- Конечно, сказывается. Алиса - отличный, умный сотрудник, таких грех не ценить.
- Такой же, как… Люсьен? Да? - продолжил улыбаться Этьен, но в его глазах вспыхнул хищный азарт.
- Нет, Алиса - помощник по организационным вопросам и работает с отделами и… - Леонид Петрович насторожился, видимо решив, что конкурент объявился. - Моя Люсьена, - принадлежность он выделил интонацией, - мой личный секретарь и лицо приемной.
В пылу не тайной для всех, кроме него, ревности, шеф даже не заметил, что после его признания напряжение в кабинете немного снизилось. Зато я забеспокоилась: с какой стати проверяющих интересует, образно говоря, кто здесь "лицо", а кто рабочая лошадь.
- Господа, я на секундочку, проверю… помогу Люсе… - Шаров поднялся с кресла, бросив прикрытый обходительной улыбкой, нехороший взгляд на французов и торопливо направился к двери.
Наверное, я выглядела как-то странно, посмотрев ему в след, потому что "гости" будто вцепились в меня глазами, а Музыка, тоже отметив их интерес, выпроводил:
- Алиса, можешь идти, ты достаточно помогла.
Я нервно улыбнулась и кивнула:
- Хорошо, я буду на месте, если…
- Цыпленок, - неожиданно мягко, на французском, с загадочной снисходительной полуулыбкой ко мне обратился Поль, затем перешел на русский с сильным акцентом, - а ты не хочешь занять место шефа этой фабрики? Мы легко можем устроить.
- Я?.. - предложение изумило, а обращение возмутило, даже немного обидело. Шеф тоже не остался равнодушным, вон как побледнел. - Хочу заметить месье…
- Иди, Алиса, - вымучил улыбку Леонид Петрович, притворившись, что принял шутку.
Не хватало еще стать объектом для раздора местных боссов с иностранными, и неуместных "шуток". Вежливо всем кивнула и быстро вышла… резко остановилась, увидев у тележки с посудой Люсю… с напоминающим маску лицом, скривившимся от боли, потому что Шаров жестоко сжал ее плечо, не то убеждая в чем-то, не то приказывая. Она вскинула на меня испуганный взгляд, опять поморщилась от боли.
- Ты меня поняла? - тут же потеряв ко мне интерес, с угрожающим напором спросил ушлый бывший мент, впиваясь пальцами в руку секретарши.
- Да, - проблеяла Люся и, растянув губы в улыбке, толкнула зазвеневшую чашками тележку к двери.
- Облажаешься, ответишь мне! - шепнул ей на ухо Шаров, приобняв на мгновение.
Услышав откровенную угрозу, я испугалась не на шутку.
- Иди работай! - рыкнул мне зам, возвращаясь в кабинет за Люсей.
Впервые хотела сама рыкнуть на зама в ответ, но промолчала, не стоит конфликтовать с отпетым безопасником, особенно нервным, особенно в отсутствие деда дома.
Легко сказать, иди работай, а сосредоточиться на текущих делах оказалось не легко. Меня снедала тревога из-за "танцев с бубном", исполняемых начальством вокруг внезапно свалившихся на голову проверяющих. Чем напугали Люсю, что даже слой макияжа не скрыл ее побледневшее лицо? Ох, неладно!
В этот момент секретарша выскользнула от шефа и влетела ко мне. Встала Встала у приоткрытого окна и, щелкнув зажигалкой, прикурила. Знает же, что я ненавижу запах сигаретного дыма, но сейчас не стала ее одергивать и выставлять из своего кабинета. Никогда не видела, чтобы у нее руки дрожали.
- Неужели все настолько плохо? - первой начала я, не выдержав неведения.
- Страшные они, - выдохнула Люся вместе с дымом признание. - А Шаров - еще хуже.
- Проблемы с фабрикой? - догадалась я.
- Проблемы у Лени и этого… - она зло поморщилась, - безопасника нашего.
- Почему? - я тщательно изобразила полное удивление.
- Те иностранцы, едва просмотрев отчеты уже тычут ими в морду нашему начальству. Говорят, украли много, придется вернуть. Похоже, они что-то типа решал…
- Может аудиторов? - переспросила я.
Люська, передернув изящными плечиками в прозрачной кофточке, буркнула:
- А теперь уже все равно кто. Активы выведены… почти и… - она замолчала на полуслове. С испугом бросила на меня затравленный взгляд и закончила. - В общем, Лис, не бери в голову и не лезь никуда.
- Да мне-то что, - я равнодушно пожала плечами, и Люська быстро успокоилась.
Звякнул системный телефон.
- Это меня, - всполошилась Люся. Затем непривычно строго предупредила: - Забыла тебе сказать, никого не пускай. Они заняты и никого не принимают. Поняла? И сама можешь быть свободна на сегодня.
- Но дире…
- Шаров приказал… отпустил тебя лично. Сказал, они допоздна просидят, а ты свободна.
- Хорошо, я поняла, - снова равнодушно пожала плечами, а у самой внутри все сжалось от страшного предчувствия.
Но что я могу?
К моему удивлению, Люся скользнула к своему столу, что-то достала из ящика и, нервно сжав в кулаке, ушла в кабинет. А я, поглядывая на дверь в ожидании неизвестно чего, начала собираться домой. И уже стояла на пороге, когда услышала глухой стук… следом другой. Будто что-то большое упало на пол. Сердце сжалось от дурных предчувствий. Недолго думая, я юркнула обратно в свой кабинет, тихонько прикрыв дверь за собой. Спустя полминуты в приемной послышались голоса.
- Проверь, где Алиса… - распорядился Шаров.
Я нырнула под стол.
Легкий сквозняк по полу, затем нервный ответ Люси:
- Нету, ушла она.
- Обед, там снаружи куча народа, куда мы с ними? - в панике лепетал Музыка.
- С этой стороны глухой двор, кроме ваших двух окон сплошной кирпич. И никого лишнего. Я сейчас джип подгоню - и готово!
Меня прошил холодный пот. Сейчас он выйдет и увидит мою машину на парковке - значит, я здесь.
- Мы что - сами все делать будем? - в голосе шефа явственно звучали истеричные нотки.
- Нет, грузчиков позовем, - рявкнул Шаров и с издевкой добавил: - А давай оркестр, чтобы веселее было.
- Я не подписывался на такой риск и…
- А бабки на свою шлюху спускать подписывался?! - зловеще прошипел бывший оборотень в погонах.
- Я не шлюха! - возмущенно пискнула Люся. Кто бы ее слушал?
Шаров продолжал нагнетать обстановку:
- А на коттедж на Рублевке ты не подписывался? А деньги в Швейцарию не ты планировал вывести, а …
- Все-все, я понял. А куда? - слишком эмоционально, но шепотом возопил Музыка. - Куда мы денем их тела? Их же везде найдут и…
При слове "тела" я вздрогнула, кровь в жилах заледенела. Неужели их убили? Голубоглазого Поля, такого невероятного, от одного взгляда которого сердце ухает.
- На Моховскую лесопилку отвезем. Там и склад имеется, и объяснение на крайний случай. Вдруг они не одни здесь! Они ж проверяющие, вот и напроверялись, горемычные. - Мгновение-другое поразмыслив, Шаров жестко добавил: - Сегодня туда отправим, а завтра, утречком, устроим несчастный случай…
- В каком смысле? - выдохнула Люся.
- Дура, - брезгливо процедил безопасник, - там олифа старая, пиломатериалы, все отлично возгораемое…
- Меня сейчас стошнит, - проблеяла секретарша и через секунду хлопнула дверью в приемную.
- С этой идиоткой надо будет тоже что-то решать, - тихо констатировал Шаров.
Я задохнулась от страха. Только бы меня не заметили. А идиотка, пожалуй, я и дура любопытная!
- Люська - моя, я сам с ней проблемы решу! - неожиданно зло и твердо заявил Леонид Петрович, заслужив хоть этим мое уважение.
- Как бы поздно не было, - прозвучало змеиное шипение безопасника. - Ладно, пошли, поможешь, выкинуть их в окно. Пока не очухались, надо вывезти их подальше, на склад.
Затем я услышала шаги двух пар ног и звук закрывающейся двери в директорский кабинет, подхватила сумочку и куртку и, не дыша от страха, выскользнула в приемную, оттуда - в коридор. Я успела завернуть за угол, когда услышала цокот Люсиных каблучков. Повезло!