Еще бы, меня саму трясет от страха и одолевают сомнения, и ей не лучше.
- Время, Ань, - поторопила я, заглядывая в проем, - кошмар, темень какая. Я толком ничего не вижу. А ты?
- Я тоже, - уныло шепнула тетушка, потом добавила раздраженно, - облака вон набежали, когда не надо.
Посмотрев на небо, согласилась с ней: темное облако скрыло от нас луну. Опустила глаза и предложила:
- Неизвестно, сколько до пола, давай ты меня подержишь, а я потихоньку задом…
- Нет уж, первой сама полезу. Как старшая!
Смешно раскорячившись, тетушка полезла задом в проем, спустила сначала одну ногу, потом вторую, а я держала ее за предплечья. Она зависла на локтях и неожиданно замерла, испуганно, удивленно глядя на меня, вновь освещаемая лунным светом:
- Лис, меня там что-то коснулось…
- Ань, не пугай меня, давай обратно… - всполошилась я.
- Ой, - пискнула она снова, - меня кто-то трогает… нет, нагло лапает… - и возмущенно зашипела, - да какого черта, я… - и стремительно скрылась в темном проеме, оставив меня в одиночестве.
- Ань? Ты где? - а в ответ тишина. И я решилась на безумный шаг, "завопив" в дыру: - Анфиса, я уже иду-у-у!
Прыгать вниз не я рискнула, слава Луне, хоть на это мозгов хватило в тот отчаянный момент, и так же задом полезла в окно. Правда, предварительно зажав в зубах разводной ключ… на всякий случай. И пока висела на локтях, пытаясь нащупать кроссовками пол и чувствуя противный металлический привкус во рту, ко мне сзади прижался кто-то большой и жуткий, обхватив руками.
От неожиданности я дернулась и стукнула его своей макушкой, заставив на мгновение выпустить из рук. Этого хватило, чтобы развернуться и со всего маху садануть ключом в область нахождения чьей-то головы, рассчитывая прибить большого и страшного монстра из ужасов. Подсознание иногда любит шутить. Не промахнулась; но ключ лишь скользнул по лицу нападающего, светлым пятном мелькнувшему в темноте, слегка поцарапав, наверное, - у монстра оказалась невероятные реакция и скорость.
Дальше меня легко обезоружили, развернули и сильная, явно мужская рука перехватила бедра, предотвращая мое дрыганье. Вторая - закрыла рот, не давая завопить, пренебрегая мерами безопасности.
Вокруг царила сплошная тьма, усугубляя панику, и вдруг в чернильной темноте перед собой я увидела яростно сверкающие, желтые, звериные глаза и ниже - светящийся циферблат хронометра, показывающий два часа ночи. Ой, мамочка, влипли-то ка-ак… дуры! Ведь это в точности картинка "момента счастья" для Анфисы. Хорошенькое счастье тетушке досталось, жаль памперсов не захватили, чтобы должным образом оценить его масштабы.
Неожиданно луна, будто бы ей тоже интересно, чем занимаются ее "подопечные", заглянув в окна, осветила крупную мужскую фигуру напротив и в двух шагах от нее Анфису, готовую прыгнуть и напасть… или бежать? Забавно: и люди, и веры ищут свое счастье, мечтают найти, а Аня сбежать пытается, вон как мечтает - в яростном прыжке куда-нибудь подальше.
А я… а меня - лизнули в ухо. Смачно, со вкусом, что называется.
- Цыпленок! - знакомый тягуче-бархатный шепот прошелся по моим оголенным нервам, взбудоражив еще больше.
Я резко, насколько получилось, конечно, повернула голову, чтобы убедиться, что держит меня, по всей видимости, вполне живой и здоровый Поль, оклемавшийся после покушения. И задохнулась, осознав, что смотрю в светящиеся в темноте звериные глаза оборотня, а тяжелый мужской аромат обволакивает не только его, хозяина, но и в данный момент - меня. Причем совершенно забивая посторонние запахи краски, олифы, древесной стружки.
Слишком сильный запах, утверждающий: самец, в руки которого я попала, явно гиперальфа, не молодняк. Даже от почти двухсотлетнего Влада пахнет слабее, мягче, не призывая покориться, поджав хвост, открыть глотку, выказывая уважение. Все верно, все так, как рассказывали, предупреждали дед и бабушка. Поэтому им когда-то пришлось бежать, заранее зная: бой с Мирославом не для молодого оборотня. Любой вер поймет, кто сильнее, а кто слабее. В нашем волчьем обществе иерархия силы слишком глубоко укоренилась.
Наперекор завораживающему запаху оборотня с мягким именем Поль - гипнотический, подспудно уговаривающий расслабиться и получить удовольствие, - я тоненько запищала, напрягаясь всем телом и пытаясь отстраниться от мужчины, не давая слабо развитым звериным инстинктам взять верх над разумом. Мало ли, что минуту назад рисковала, спасая этого невероятно привлекательного француза. Глаза Поля разгорались сильнее, словно они сами по себе, а остальное растворилось в темноте.
Наши "гляделки" прервало шипение моей тетки, срывающееся на хрип:
- Нет! Нет! Не подходи! - Она тенью метнулась из одного угла в другой. - Я сказала: не двигайся с места! А-а-а… убери руки, не лапай, не твое… да елки зеленые, я взрослая свободная женщина и… не рычи на меня. Порядочный мужчина никогда не… ах, ты…
Я невольно отвлеклась от сияющих глаз Поля, наблюдая за Анфисой, метавшейся по складу, отбиваясь и кидая в настойчивого преследователя попадавшиеся под руку банки, бруски и тряпки. Но Этьен - черноволосый гибкий волчара в деловом костюме - неизменно возникал то здесь, то там, уходя с траектории полета, откровенно играя в кошки-мышки, позволяя "мышке" ускользнуть, давая мгновение ложной надежды на свободу.
В этот момент теплые влажные губы и горячее дыхание Поля прошлись по моему уху, согревая, затем по щеке спустились к шее, снова лизнули. Я сразу забыла о тетке: незащищенное горло для любого оборотня - предмет неосознанного, инстинктивного страха и тревоги. А дальше протестующе, глухо вскрикнула, выгнувшись от боли в местечке, где шея переходит в плечо - Поль клычищами вонзился, ставя клеймо, метку собственника. Без предисловий и уговоров, без предупреждения или подготовки. Раз и навсегда обозначив для любого вера, что Алиса Мишкина - теперь движимое имущество Поля Лазара Морруа. Наглого кренделя из Франции.
- Уй, как больно-то, зараза мохната-а-я… - О, Луна, за что ты меня наказала: стоило увидеть эти гадские голубые глаза, мозги полностью отшибло.
Тяжелый, густой, но очень привлекательный мужской запах теперь уже моей пары стал еще сильнее, насыщеннее, предупреждая любого соперника или конкурента, задумавшего подходить близко к чужой самке, об опасности. Мою шею, наконец, перестали терзать волчьи клыки, и я обиженно всхлипнула, откровенно жалея себя, глупую бедняжку.
Поль быстро и с удивительной нежностью зализал ранки, хрипло выдохнув мне на ухо на французском:
- Прости, маленькая, за эту боль. Но совершать ошибок своих друзей и медлить с меткой я бы точно не стал.
- Отпусти меня, - почти умоляюще пискнула я на его языке и передернула плечами, снова зашипев от боли.
- Больше никогда! - мягко возразил он.
- Отвали, я сказала! Не смей на меня скалить клыки, я не стоматолог… - Анфиса ревела подобно раненному бизону.
С трудом двигаясь в медвежьих объятиях Поля, который на мои поползновения выбраться не реагировал, я испуганно обернулась. Тетушку схватил Этьен, но она обеими руками удерживала его за уши подальше от своего горла. А тот явно намеревался, так же как и Поль на моей, поставить свою метку на шее Ани.
- Кто эта дикая кошка? - усмехнулся Поль у меня над ухом, заставив рыкнуть от ярости.
- А что - не заметно? Моя тетя! Анфиса. И вы оба…
Моя возмущенная речь оборвалась на полуслове. Этьену надоела глупейшая борьба, он резко подкинул свое "счастье", поймал, перехватил удобнее и, прижав спиной к своей груди несговорчивую женщину, впился в ее плоть клыками. Определенно, очередной гад! Неблагодарный!
- Животное… - прохрипела Анфиса, правда, к моему удивлению, в ее голосе я не услышала гнева, злости или… недовольства. Словно она смирилась и… поощряет его поступок. Мелькнула глупейшая мысль: возможно, ей игра в догонялки понравилась?
Дальше и вовсе удивилась: Аня расслабленно прикрыла глаза, по-звериному блестевшие, откинулась на плечо мужчины и еще наклонила голову. Чтобы Этьену было… удобнее метить? Я что-то пропустила?
- Почему вы сразу не предупредили, что очнулись? - обиженно спросила я, чувствуя себя неловко в объятиях фактически незнакомца. - Зачем спектакль дурацкий устроили?
- Опасались спугнуть свое сокровище, - с уже знакомым грассирующим рычанием довольно ответил Этьен, крепко прижимая Анфису и с наслаждением облизывая ее шейку поверх метки.
А во мне забурлило глухое раздражение.
- Прутья мы раздвинули, но вылезти - не с нашими габаритами. Только собрались вырвать решетку, наплевав на шум, а тут - вы гремите! - прояснил Поль с улыбкой, которую я на виске ощущала вместе с его теплым дыханием, щекотавшим кожу.
- Кстати, зачем вам тележка? От нее так и несет навозом. Решили всех охранников распугать? - насмешливо поинтересовался Этьен у Анфисы. Мягко, но настойчиво приподнял ее подбородок, чтобы смотрела на него.
- Лис, я тебя предупреждала, что она вонючая… - неожиданно томно мурлыкнула она, глядя в горящие глаза… своей пары.
- Как вы здесь оказались, цыпленок? - отвлек меня от слишком интимного момента Поль, вновь согревая ухо горячим дыханием.
- Спасали иностранцев неудачников! - едко и пафосно ответила я. - Которых легко опоили, выкинули в окно и привезли сюда ждать смерти. При вашем-то возрасте и опыте…
Я всем телом ощутила, как Поль дернулся. Задело. А вот ответил Этьен, причем весьма раздосадованный и сконфуженный:
- За пятьсот лет я впервые попал в подобную ситуацию. Эта Люсьен… дурно пахла. В приемной, мне показалось, я в ад попал. И потом мадемуазель настойчиво за нами следовала, не давая дышать. И ваш шеф, Алиса, не лучше. Как можно мужчине увлекаться парфюмом наравне с женщиной?
Поль усмехнулся, слушая сбивчивый рассказ, и сам пояснил:
- Сначала секретарь отбила обоняние, можно подумать, специально парфюм распылила. Сложно соображать, когда нечем дышать и с трудом сдерживаешь тошноту. Потом я тебя увидел. Ощущение, что удар в живот получил. И пока я гадал: ты моя или ошибся в своих желаниях, нас напоили чем-то не менее омерзительным.
- Вы даже не почувствовали отраву? - тихо спросила я, положив ладони на крепкие запястья Поля, с неожиданным удовольствием переваривая его впечатления от нашей встречи.
Я по-прежнему болталась на весу в руках Поля, плотно обхватившего меня под грудью и чуть ниже талии.
- Концентрированный парфюм, - проворчал Этьен. - И на редкость стойкий. Ощущался и в носу, и во рту, и на языке. - Он передернулся и, снова лизнув шею Ани, добавил: - Лично утоплю их в кислоте за часы мучений. И позор…
- Алиса сказала, что ты на нее тоже пялился! - голос у Анфисы, дернувшейся и избавившейся из объятий француза, был непривычно "металлическим", осуждающим.
Этьен подобрался, я плохо видела его лицо, но возникшее напряжение чувствовалось вполне отчетливо. Еще больше удивило, раздавшееся над ухом глухое, гортанное, злобное рычание. Так волк предупреждает нарушившего границу, что еще шаг - и тому конец.
Но второй вер не обратил на своего спутника ни малейшего внимания. Его занимала исключительно Анфиса:
- Прости, сладкая, моя. Я не знаю почему, но ее лицо… оно словно из снов. Образ какой-то знакомый… родной. Я пытался вспомнить…
- А-а-а, лицо, значит, из снов. Ладно, тогда прощаю, - хихикнула тетушка.
Я тоже хмыкнула, мысленно согласившись с ней. Лицо у нас одно на троих, и как только "спасенные" увидят нас белым днем, тоже повеселятся. Поль перестал рычать, быстро успокоившись, но слушал слишком внимательно. Оказалось, не нас:
- Уходим. Быстро. Сюда идет охрана.
Глава 7
При упоминании об охране мы с Анфисой как по команде замерли и испуганно уставились на окно. Высоко! Так же синхронно обернулись на темное пятно двери склада.
- А почему бы не…
Нервный шепот моей тетушки оборвал Этьен:
- Поверь, сладкая, дверь мы проверили первой - надежная, сейфовая, времен ваших Советов. Изнутри не вскрыть и не выломать быстро и бесшумно.
- Странно, зачем на складе, где даже окна не застеклены, сейфовая дверь? - вытаращилась Анфиса.
Я с досадой махнула рукой:
- Прежний хозяин лесопилки был завхозом на предприятии в Иркутске, ну и тянул оттуда все, что плохо лежало.
- У вас в России есть хоть один честный… человек? - проворчал Этьен, скользнув к окну и, легко подтянувшись на руках, вылез.
Невероятная пластика и сила! Аня, заглядевшись на мужчину, смачно сглотнула.
- По части честных у нас, как и у вас, не надо наговарива… - мое возмущенное шипение прервали самым неожиданным образом: Поль впился в губы коротким горячим поцелуем, лизнул, затем поставил на пол.
И пока я ошеломленно таращилась на него и хлопала глазами, попросил:
- Девочки, вы посидите здесь в уголочке и помолчите.
- Мы не…
- Всего минутку, - Поль не дал Анфисе возразить, подтолкнув меня шлепком под зад к ней, и в следующую секунду так же бесшумно и быстро, как и первый вер, исчез в оконном проеме, словно растворившись в темноте. Жаль, не успела двинуть ему в ответ.
- Интересно, когда я доживу до их возраста, тоже смогу с полпинка в окна вылетать?! - восхитилась Аня.
- Ты сейчас о чем вообще думаешь? И стыдно-то ка-а-ак… - призналась я, присев на ящик и похлопав рядом, приглашая ее присоединиться, и засунула замерзшие руки в карманы утепленной черной курточки.
- По поводу? - искренне удивилась тетушка, прижавшись к моему боку. Затем подняла ноги и обняла коленки, светлыми пятнами забавно выделявшиеся в темноте.
- Ань, представляешь, как мы выглядели, пока задом неуклюже лезли сюда, - я кивнула на окно и тяжело вздохнула, чувствуя, как щеки горят. - А они наблюдали и наверняка посмеивались над двумя неловкими самками.
- Ты лучше радуйся! - тихонько насмешливо фыркнула она, вновь опустив ноги и просунув руку мне под локоть.
- Да? А чему радоваться?
- Тому, что мы их пары! А то поговорка: "Свидетели долго не живут" подошла бы к нам идеально.
- Я не поняла о…
- Да что понимать-то, Алиса, мой же сказал, что ему пятьсот лет… понимаешь - пятьсот. Ты себе просто вообрази! Не все доживают, учитывая постоянные клановые столкновения, мировые события, нашу волчью натуру. А выходит: из этого сарая этих суперальф, которые, я больше чем уверена, прошли огонь, воду и медные трубы, вытащили мы - щенок и девица, можно сказать. Валя для веров не считается… мама говорила.
- Глупости какие, - поморщилась я. - Они вон сами себя вытащили, еще и над нашими благими намерениями поглумились: "Опасались упустить свое сокровище", - передразнила с нескрываемым раздражением.
- Ой, как же приятно наконец-то стать чьим-то сокровищем, - хихикнула "почти девица" восьмидесяти шести лет отроду, последние десять вдовствующая, Анфиса Мишкина.
За окном загремела наша "притча во языцех", пахучая тележка, затем раздался глухой "шмяк", забористая ругань - охрана прибыла.
Мы замерли, прижавшись друг к другу. Охранники яростно, почему-то шепотом выражались на тему: откуда тут взялась… инвентарь, в общем. Я мысленно сочиняла причину, по которой мы здесь оказались, и слезливую речь-мольбу о сохранении жизни двум непутевым женщинам. Потом луч света от фонаря резко разогнал тьму и ринулся в окно, получается, нашей западни теперь. И в тот момент, когда охранники обнаружили зияющий проем, мы услышали жуткий хрип… еще более жуткий булькающий звук и - тишина… очень говорящая тишина, зловещая, только шорохи какие-то.
Минута безмолвия, а в следующую - я чуть не вскрикнула, когда в окне показалась лохматая голова Этьена в ореоле лунного света:
- Сладкая моя, иди ко мне. Я сильно соскучился.
И моя ершистая, вечно ворчливая тетушка резво подскочила и поторопилась к окну, еще бы прическу поправила. Я растеряно наблюдала, как Этьен подхватил ее, аккуратно вытащил наружу и из рук выпускать явно не спешил. Впрочем, Анфиса свою "добычу" тоже обвила за шею и прильнула к плечу. Откуда только взялись замашки заигрывающей самки?
Затем в окно спрыгнул Поль, тенью скользнул ко мне, вновь подхватил на руки. Молча, облапив по ходу дела мои ягодицы, ловко выставил в проем. Я разогнуться не успела - опять оказалась у него в руках.
- Где ваш автомобиль? - выдохнул Поль мне на ухо, пока я шипела и дергалась, пытаясь выбраться из его стальной хватки.
- Там, - Анфиса ткнула пальцем в сторону пригорка, и мужчины быстрым шагом направились к нему.
- Отпусти, я сама пойду, - вяло настаивала я без особой надежды, утомившись бороться за право передвигаться на своих двоих.
На полпути прогремел выстрел. Мимо нас "вжикнуло", и я инстинктивно спряталась на груди мужчины.
- Стреляют?! - недоумевала Аня.
- Охранников было трое! - яростно рыкнул Этьен.
- Значит подоспел еще кто-то, - спокойно предположил Поль.
Тем не менее, срываясь с места, он сомкнул вокруг меня руки: одной - прижав к себе за бедра, второй - прикрыв плечи и голову. Выстрелы раздавались один за другим. Поль вздрогнул, но продолжил бежать, крепче прижимая меня и сутулясь, закрывая от опасности.
Анфиса неожиданно истерично завопила, безуспешно вырываясь из рук Этьена:
- Лиску, прикрывайте! Да отцепись ты от меня, Лиску мою спасите! Луна, она же щенок еще… - Она бы и сверху на Поля запрыгнула, чтобы защитить со всех сторон.
Веры ускорились, теперь меня прикрывали две мужские спины. О подобном исходе нашей глупейшей вылазки мы обе не думали. Наши спасатели, поменявшиеся с нами ролями, с ходу обнаружили лаз в решетке и вломились в него по очереди. Колючка с проволоки снова зацепилась за мою штанину и дорвала ее окончательно, кажется, не задев кожу, но запах свежей крови я почуяла. В машину нас буквально закинули, Поль сел за руль УАЗа, запустил движок, а Этьен, захлопнув перед Аниным носом дверь, исчез в темноте.
- Куда он? - прохрипела тетушка. - Там же стреляют, а если поймают, а если…
Поль стартанул, заставив ее по инерции упасть на сиденье спиной.
- Не беспокойся, Этьен зачистит территорию и приберет за нами…
- Приберет? - переспросили мы в унисон. - За нами?
- Там останутся трупы, жандармерия… э-э-э… полиция начнет следствие. Нам же не нужно лишнее внимание. Да? Поэтому мой друг немного… приберется.
- Когда мы туда шли за вами, даже не думали, во что все выльется. - Я надрывно всхлипнула, вспомнив чьи-то предсмертные хрипы, свист пуль. - Ты ранен? Да?
- Нет… не думай об этом.
- Но я тоже чую запах крови, - всполошилась тетушка, переходя на русский: - Лисенок, не твоя?
Не доверяя своим чувствам, я на всякий случай провела руками по телу, посмотрела на ногу в дырявой штанине и успокоила ее:
- Нет, не моя. А ты?
- Я думала, мы тихонько освободим их и уйдем, - потерянно поделилась Аня, обнимая себя. - Нет, я не ранена.
Француз, управляющий автомобилем, вполне сносно переехал насыпь и выбрался на дорогу. Метров через пятьсот остановился на обочине, выключил фары, но не заглушил двигатель, развернулся ко мне и глухо спросил:
- Сколько тебе лет?
- Двадцать шесть, - осторожно ответила я, чувствуя, что вер напряженно ожидает.
В свете луны блеснули звериные глаза сурового оборотня. Он обернулся к Анфисе, прилипшей к стеклу, без сомнения проверявшей - не появился ли Этьен на дороге. Несколько мгновений смотрел на нее, прежде чем спросить у меня: