Дорабатывая программу, Тристан пристрастился к просмотру кабельного канала классических фильмов, особенно выделяя мюзиклы 40-х и 50-х годов. Наблюдая за его поведением во время просмотра фильмов, Лоис часто ловила на его лице легкую смущенную улыбку, когда Фред Астор выбивал чечетку на потолке или когда Джин Келли танцевал на улицах Парижа.
Однажды она застала его оглушительно хохочущим над Дональдом О'Коннором, который резиновым кроликом прыгал по улице маленького городка, под музыку объясняясь в любви.
Она терялась в догадках, как он объяснял себе безрассудства Голливуда. Лоис была уверена, что ничто в галактике не могло быть настолько же странным и причудливым, как выдуманное режиссером, имеющим карт-бланш.
Интимная сторона их отношений продолжала углубляться. Тристан исследовал все физические стороны их единства жадно и страстно. Он был смелым сексуальным партнером. Неутомимый в преследовании, изобретательный в утолении желания, он постоянно держал ее в состоянии бесконечного чувственного тумана.
Это было прекрасное время.
Пока ее не начало тошнить по утрам.
Глава 19
Этого не могло случиться.
Этого на самом деле не могло случиться!
Лоис вытерла пот со лба, потом она попыталась разобраться, почему так решила. Тристан сказал ей.
Независимо от сказанного Тристаном, все признаки однозначно указывали на беременность. В последнее время. Чувствительность в грудях. Постоянное чувство усталости днём. Тошнота.
Она его убьет.
Нет, сначала она сходит в аптеку купить тест. А затем убьет его.
Лоис застала его в тот же день, одетого в джинсы и футболку, сидящим перед ТЕЛЕВИЗОРОМ, положив ноги на кофейный столик. На его красивом лице застыло невинное выражение, с которым он обычно смотрел на экран. Да, она определённо убьет его.
Лола из "Диких янки" спрашивала "кому больно, когда делают мамбо?" Лоис подумала, что теперь она точно знает ответ на этот вопрос. Подойдя к телевизору, она стукнула по нему кулаком. Тристан обратил на нее вопросительный взгляд.
- Мне показалось ты сказал, что не можешь иметь детей, - она положила руки на талию и стала перед ним, непрерывно постукивая ногой.
Серебристо-голубые глаза Тристана расширились:
- У нас не бывает детей.
- Хорошо, теперь будет!
- Ты-ты, имеешь в виду, что я сделал тебе ребёнка? - Углы его губ приподнялись в подобии улыбки - Я не понимаю тебя, Лоис, но это очень интригует.
Это решило всё.
- Интригует? Интригует! Ты похотливый, невежественный обманщик! - Лоис сделала шаг, потом остановилась, хлопнув ладонью по лбу. - Я не раздумывая поверила твоему сладко-наивному подходу. А надо было подумать о…
Когда она сделала ещё шаг, Тристан наклонился вперёд, схватил её за талию и притянул к себе на колени. Глаза мужчины возбуждённо сверкали, когда он пристально смотрел в её потрясённое лицо.
Воспользовавшись мгновенным замешательством Лоис, он сладострастно прижался губами к её губам.
- Мне нравится идея с ребёнком. Я счастлив, Единственная.
Лоис ошеломлённо заморгала, лежа у него на коленях и глядя в эти великолепные икрящиеся глаза. Её пальцы запутались в длинных чёрных волосах, которые рассыпались по его плечам.
- Правда? - Прошептала она ему в губы.
Лоис так и не поняла, как случилось, но следующее ее воспоминание было о том, что они без одежды лежали на кушетке, пытаясь восстановить дыхание.
- Ты действительно не понимаешь, какую мы создали проблему?
- Это никакая не проблема.
- Легко тебе говорить, - пробормотала она.
Он или не расслышал, или не обратил внимание. Казалось, перспектива стать отцом захватила его воображение. С того момента Тристан начал бомбардировать ее бесконечными вопросами.
Когда появится ребенок? Насколько он будет маленьким? Будет ли он походить на него? Вопросы все сыпались и сыпались, пока у Лоис не появилось желание надавать ему по голове. Тристан был самым неспокойным будущим отцом, которого она когда-либо встречала.
Глава 20
В следующий уик-энд Лоис взяла Тристана в маленький магазинчик, о котором ей рассказал знакомый. Магазинчик находился в центре соседнего городка, являющегося местной Меккой для ремесленников и кустарей, и специализировался на детской одежде ручной работы.
Тристан поразился крошечными размерами костюмчиков. Он очень тщательно исследовал их, поднося почти к носу. Лоис гадала, о чем думал Тристан, когда он повернулся к ней с очень серьезным видом.
- Если ребенок будет таким маленьким, - серьезно сказал Тристан, - нам придется очень внимательно наблюдать за малышом, чтобы с ним не случилось ничего плохого.
Какой милый! Улыбаясь, Лоис поднялась на цыпочки и поцеловала его щеку.
- Мы будем очень осторожны, Тристан, обещаю.
Они купили несколько малюсеньких комплектов одежды, подходящих для новорожденных. Тристан никак не мог понять, почему запрещено покупать вещи синего или розового цвета. Он утверждал, что это бессмысленно, так как все купленные одеяльца сочетали в себе оба цвета. Продавщица подмигнула Лоис, когда, взявшись за руки, они выходили из магазина.
По дороге к автомобилю Тристан был тих и молчалив. Лоис думала, что он все еще ищет смысл сине-розового табу. В действительности, его мысли направились в более серьезном направлении.
До этого дня он не понял, настолько крошечным будет ребенок. Невозможно перевозить такого малыша на космическом корабле. Космическое путешествие могло стать слишком тяжелым испытанием для жизни младенца. А Лоис? Как она перенесет условия космического полета? Будет ли она ослаблена после появления на свет их ребенка?
Он знал совсем немного о процессе, но этих знаний было достаточно для появления беспокойства о мудрости совместного полета в ближайшем времени. У Лоис даже не было опыта межзвездных полетов. Путешествие будет продолжительным. Кто знает, как они оба будут на это реагировать?
Кроме того, Лоис продолжала отказываться от слияния с ним. Достаточно одного этого факта для перенесения полета на более поздний срок. А тут еще ребенок.
Он просто обязан сначала дождаться рождения малыша, а затем повременить, пока они оба не окажутся достаточно сильными для полета. К тому времени Лоис обязательно пройдет через слияние с ним, и время отправки в космос будет выбрано правильно.
Тристан вздохнул. Так хотелось представить ребенка соплеменникам его родного мира, показывать им, что он сделал. Ни одно достижение в прошлом не вызывало такую гордость. Насколько он знал, никто в его мире не имел подобного опыта.
К сожалению, пока оставалось только ждать.
В настоящее время на первое место выходило обеспечение благосостояния семьи. Уже сейчас он ощущал, что Лоис поглядывает на него в поиске защиты. Это естественное поведение женщины, ожидающей помощи от мужчины, обычно встречается у пар, которые познали полную близость через бестелесное слияние.
Тристану нравилось, что Лоис полагается на него как на вторую половину, даже если это происходит с ее стороны неосознанно. Нет, он никогда не позволит ей или их ребенку разочароваться в нем. Полет должен быть отложен.
Тристан и Лоис проходили мимо цветочного магазина, когда он неожиданно остановился.
- Как называются эти цветы?
Лоис обернулась, чтобы увидеть, на что он указывал.
- Чайные розы. Тебе они понравились?
Тристан не отрываясь смотрел на цветы несколько долгих минут. Было в них что-то такое…
- Хочу, чтобы у тебя были такие цветы, Лоис. Он казался очень серьезным. - Пойдем, купим несколько. Цветы такие красивые! Мы поставим их на кухонный стол.
Он сделал паузу и посмотрел на нее с любовью. Сильная рука Тристана мягко сжала ладошку Лоис.
- А остальные поставим рядом с нашей кроватью, чтобы мы могли их видеть, когда проснемся утром, Единственная.
- Как романтично! А на стол рядом с компьютером? И на журнальный столик в каморке?
- Обязательно. - Тристан широко улыбнулся. - Давай заполним ими весь дом. Поставим на всех видных местах как напоминание… - Его бровь изогнулась.
- Напоминание о чем?
- Не помню. - На мгновение он смутился.
- Не имеет значения. Так и сделаем! - Лоис взяла его за руку и потянула за собой, где они купили все чайные розы, которые были в магазине.
Глава 21
Темная жидкость капала в прозрачную колбу под кофеваркой.
Тристан не очень любил этот ерундовый напиток, но пил его от случая к случаю. Со своей стороны Лоис была кофе-голиком. По крайней мере, до беременности.
Лоис смотрела на колбу раздраженным взглядом, оценивая, в состоянии ли она сегодня утром справиться с кофе. За ее спиной открылась кухонная дверь, и Лоис услышала, как Тристан прошлепал босиком по плиткам пола. Она повернулась, намереваясь спросить его, не хочет ли он выпить чашку, но слова замерли на губах.
Что-то не так. Господи, да на нем же лица нет!
Одетый в одни джинсы, он опустился на колени и прижался лицом к ее животу. Тристан крепко обнял ее, а когда отодвинулся, то на его ресницах блестели слезы.
Боже, только не теперь. Не теперь, когда все идет так хорошо. Пожалуйста, не позволяй ему говорить, что он должен покинуть нас….
Лоис положила руку на его голову, позволяя пальцам зарыться в густые волосы. Она размышляла, что с ней случиться, если никогда больше она не почувствует под рукой эту шелковистую массу.
- Что случилось? - С трудом выдавила Лоис.
Ладони Тристана охватили ее локти. Его лицо выражало безмерную печаль.
- Мой корабль исчез. Я никогда не смогу вернуться домой.
Лоис закрыла на мгновение глаза. С ее стороны это было эгоистично, она знала, но не смогла не почувствовать облегчение от новости. Теперь он не мог улететь.
- Почему?
Тристан не мог говорить. Он снова прижался к ней, пряча лицо. И Лоис действительно почувствовала к нему огромную жалость. Он прилетел к ней и все потерял.
Лоис внезапно поняла, почему его корабль улетел.
- Из-за того, что мы сделали. - Ее голос прозвучал безжизненно.
- Да. Я первый за две тысячи лет… - Он поднял голову и поглядел на ее. - Ты разбудила во мне центр удовольствия, который тысячелетия бездействовал в людях моей расы, Лоис. Они испугались, что по возвращении домой я заражу своим присутствием других. Моя энергия выросла, как ты заметила.
Она знала это лучше других.
- Я теперь стал чужим и никогда не смогу приблизиться ни к одному из двадцати семи миров, которыми управляет Объединенный Совет. Для полной уверенности, корабль отозвали.
- О, Тристан, я так сожалею, но я бы сказала неправду, если бы не созналась, что радуюсь этому не меньше. Теперь ты не покинешь меня…
- Покину тебя? - Он выглядел ошеломленным. - Я никогда не собирался покидать тебя, Единственная. Никогда! Как ты могла такое подумать?
- Я думала, что ты вернешься в свой мир. Ты говорил, что так и будет.
- Да, но я собирался взять тебя с собой. Главная причина такого долгого ожидания только в том, что мы до сих пор не слились. Я не знал, как полет повлияет на тебя. Да и наш ребенок. Я думал, что лучше подождать, пока вы оба достаточно окрепнете. Но покинуть вас? - Тристан обнял ее за талию и прижал к себе. - Как бы я смог оставить здесь часть себя?
- О, Тристан! - Лоис обняла его за шею, наклонилась и провела подбородком по его макушке.
Тристан потерся щекой о ее живот.
- Возможно, так даже лучше. Объединенный Совет не ошибся. Я никогда не смогу отказаться от физического удовольствия, которое нашел с тобой, Единственная.
- Уверена, что тоже не смогу, - Лоис попробовала улыбнуться сквозь слезы.
Его ясные глаза встретились с ее глазами.
- Каким способом лучше всего объяснить тебе, что я чувствую? Когда я наслаждаюсь прикосновениями к тебе, ты знаешь. Когда мой рот просит приласкать твой, ты знаешь. Когда мое тело жарко прижимается к твоему, ты знаешь. И когда я двигаюсь внутри тебя, - его глаза затуманивались от страстных воспоминаний, - ты знаешь. Или это не так, Единственная?
- Да, Тристан. Это так.
Он качал ее в руках.
- Тогда позволь мне показать, как в эту минуту, когда я нуждаюсь в тебе так сильно, мое сердце стучит об этом. Я покажу тебе свою духовность в физическом выражении, сделаю этот перевод только для тебя, Единственная.
Тристан нес ее на руках вверх по лестнице в спальню. Там он мягко положил свою ношу на кровать, потом помог ей развязать пояс и освободиться от одежды, а только после этого расстегнул молнию на своих джинсах и, сняв их, шагнул в объятья ее рук. Они легли бок о бок поверх стеганого одеяла ручной работы.
Лоис задавалась вопросом, могла ли ее прабабушка предвидеть, когда любовно сшивала кусочки ткани, что однажды ее внучка и ее возлюбленный станут живым воплощением рисунка - переплетенных колец. Фантастическая мысль!
Тыльной стороной пальцев Тристан легким движением проследил форму ее ключицы, затем опустил руку вниз, чтобы приласкать ее грудь медленным движением вверх-вниз.
- Твои груди стали больше. А вершинки, - один палец лениво описывал окружности вокруг соска, заставляя его напрягаться, - теперь приобрели более глубокий цвет. Его глаза потемнели, когда сосок превратился в твердый пик. - Ты будешь кормить нашего ребенка, Лоис? - Его голос напоминал хриплое мурлыкание.
- Да, - выдохнула Лоис, усиливая своими руками силу его давления.
Взгляд серебристо-голубых глаз Тристана медленно поднялся на ее лицо.
- А меня ты тоже покормишь? Могу я об этом мечтать?
- Да, Тристан, да….
Он медленно нагнул голову к напрягшемуся соску, снизу рукой поддерживая грудь и поднимая ее к опускающемуся рту.
- Тогда поддержи мои силы прямо сейчас, - прошептал он прежде, чем горячий рот накрыл пик.
Лоис сжала его мощные плечи, вскрикнув от обжигающего прикосновения. Втягивающие, покусывающие, сосущие движения мгновенно разошлись волной удовольствия по всему ее телу. Лоис всегда его хотела и, к его восхищению, была всегда готова. Но когда он начинал играть как сейчас, она догадывалась, что он хотел полностью ее раскрепостить, довести до безумия.
Как будто подтверждая это предположение, его язык начал описывать круги по краю соска, лаская и поддразнивая. Затем гладкая, влажная поверхность скользнула по напрягшейся верхушке медленным, тягучим, облизывающим движением. В ответ Лоис осторожно прикусила кожу его шеи. Тристан хрипло засмеялся, не отрываясь от нее, вибрация еще сильнее возбудила нервные окончания чувствительной кожи.
Продолжая неустанно трудится над грудью Лоис, Тристан рукой провел по ее грудной клетке, вниз до небольшого чувствительного пупка. Лоис чуть не подскочила, когда кончик его ногтя слегка царапнул ее плоть, совершая круговые движения вокруг пупка.
Тристан показал, что заметил ее ответ, и мягко сжал губами нежную кожу шеи. Его палец опустился ниже…
До завитков в соединении бедер, затем вокруг и еще раз вокруг, затем легко провел посредине, только чтобы задеть очень чувствительное место. Резкий импульс желания прокатился от центра между ее ногами через все тело. Именно в этот момент Тристан прикусил зубами маковку ее груди.
Лоис что-то неслышно прошептала, провела ладонями вниз по его спине и сжала руками его упругие округлые ягодицы. Сжала с силой, с желанием.
Лоис пыталась подтолкнуть его вперед. Безуспешно.
Тристан улыбнулся ее очевидной попытке ускорить его действия. Он привык быть капитаном собственного корабля и самостоятельно прокладывать курс. Никакой разницы в происходящем Тристан не находил. Сегодня он проведет этот полет на выбранной им скорости. В следующий раз можно будет передать штурвал ей.
Тристан провел пальцем по ее шелковистой плоти, не оставив без внимания ни одной влажной складочки. Влага окружила палец. Она была очень влажной. Теперь он хорошо знал эту жидкость, ее вид, структуру, сладкий и пряный вкус. Тристан почувствовал, что стал еще более твердым.
Нет, по собственному желанию он никогда не откажется от того удовольствия, которое нашел с нею. Ни ради своего корабля, ни даже ради Объединенного Совета.
Он предпочитает долю изгоя на всю оставшуюся жизнь, никогда больше не видеть родину, чем согласиться с запретом когда-либо испытать сладость ее губ или услышать тихие стоны удовольствия, которые она дарит только ему в тот момент, когда он проскальзывает в ее нежное тело.
Тристан углубился в нее кончиком пальца. Бархатные стены окружили его. Палец начал производить в ней круговые движения, позволяя ей подготовиться к предстоящему единению, позволяя ей почувствовать, как все произойдет между ними. Движения пальца властно говорили с ней на особом языке влюбленных.
- Тристан, я чувствую себя так замечательно…
- Я тоже, Единственная. Хочешь, чтобы я вошел прямо сейчас? - Его губы страстно прильнули к нежной коже ее горла. - Могу я так глубоко войти, чтобы ты почувствовала, как мой орган пульсирует в тебе с частотой ударов моего сердца?
Слова Тристана вызвали дрожь в ее теле.
- Да, Тристан, прямо сейчас.
Он положил ее ногу на свое бедро и вошел одним быстрым, уверенным движением, которое заставило задохнуться их обоих.
Опалив ее губы пламенным жаром желания, он наносил длинные, безостановочные удары. Его умелые движения и обжигающая нежность очень скоро привела их обоих почти в бессознательное состояние. Бессвязные, неразборчивые слова нежности полились с губ каждого из них, но они не были бессмысленными. Напротив, и Тристан и Лоис очень хорошо знали о том, что каждый из них хотел сказать другому, что означали их вздохи и гортанные стоны, которые были красноречивее любых слов.
Охваченный бурей любви, Тристан лихорадочно переместил Лоис под себя. Его руки крепко охватили ее, принося желанное удовольствие. Он глубоко входил, вдавливая ее в матрац эротическими движениями бедер. Хриплым голосом Тристан шептал ей на ухо:
- Позволь мне теперь сделать это, Лоис. Полностью слиться с тобой. Ты знаешь, как я жажду этого.
Лоис замерла под ним.
Тристан положил руку на небольшую выпуклость ее живота.
- Мы вместе сотворили новую жизнь. Я сделаю для тебя все, что угодно, но хочу познать своим способом, - шептал он. - Хочу сделать тебя своей полностью. Позволь мне любить тебя, Единственная… позволь мне… позволь…
Каждую сердечную просьбу он усиливал губами, неистово целующим ее лицо, лоб, линию скул. И медленными, сильными толчками в ее тело, пока она не подумала, что сходит с ума.
Она не могла ему больше противиться.
Закинув руки ему на шею, Лоис крепко зажмурила глаза.
- Пожалуйста, Тристан, не делай мне очень больно.
Он прекратил движения, разочарованно вздохнув от ошибочности ее предположения. Тристан подложил ладонь под ее голову и приподнял ее.
- Посмотри на меня, Единственная.
Лоис осторожно открыла глаза. Он пристально смотрел на нее нежным взглядом.
- Нет ничего во вселенной, ради чего я бы пожелал причинить тебе боль. Это не то, что ты думаешь. Я пытался объяснить тебе, что не знал о твоей нетронутости в тот раз, и поэтому не подготовил должным образом к моему вторжению. На этот раз все будет отлично, обещаю.
Он немного помялся, затем продолжил.