Всё это было довольно странно, чтобы не сказать нелепо. За двадцать шесть лет своей вполне бурной жизни, никак не лишённой общения с женским полом, Винсент испытывал по-настоящему сильные чувства, пожалуй, лишь дважды. Первая любовь, Лесса, осталась в далёкой юности. Его чувства были тогда пылкими и искренними, а намерения самими что ни на есть благородными. Но вскоре выяснилось, что та взаимность, которой, казалось, отвечала ему девушка, была вызвана исключительно его высоким положением в обществе. В то время это откровение стало для него трагедией. Большая беда мелкого масштаба… Излишнюю романтичность он тогда основательно подрастерял. Вторая, Дульсия, появилась намного позднее. Тогда Винсент уже был Охотником, и о его происхождении девушка не знала. Сначала Воину показалось, что эти отношения могут перерасти в нечто по-настоящему серьёзное. Но вскоре после того, как они с Дульсией сблизились, он начал понимать, что ошибся. Во второй любви он разочаровался без трагедий, страшных откровений и серьёзных последствий. Просто разочаровался - и пошёл по жизни дальше. С остальными женщинами, коих было немало, общался без сильных эмоций и без обещаний, весело, бурно, ко взаимному удовольствию. И уж никак не ожидал, что какая-то девушка может задеть его за душу настолько сильно. Тем более с первого взгляда, что и вовсе смешно. Тем более одна из тех немногих, отношения с кем были недоступны по определению.
- Рада это слышать.
Из-за двери послышались приглушённые голоса. Судя по всему, говорившие находились совсем близко от входа в подземелье, но при этом не подозревали о его существовании.
- Где он? - крикнул кто-то.
- Как сквозь землю провалился, - ответил другой.
Винсент выругался сквозь зубы. Делать этого при даме не следовало, но тут уж сработали инстинкты. Селина приложила палец к губам, одновременно накрывая ладонью его руку.
- Сквозь землю он не провалился, - отрезал первый голос. - Ищите, иначе нам голову оторвут!
- Да где его искать? - раздражённо спросил ещё один. - Укрытия осмотрели, там его нет, а так весь холм, как на ладони.
- Значит, какое-то укрытие вы проглядели, - сделал нехитрый логический вывод первый. - Видимо, парень умеет прятаться.
Винсент заскрипел зубами. Не бросались бы вы втроём на одного, быстро узнали бы, что именно умеет Охотник. Игра в прятки в сферу его компетенции как раз не входила. Но пальцы, едва заметно сжавшиеся у Винсента на руке, быстро примирили его с нынешним раскладом.
- Значит, так, - немного помолчав, заявил первый. - Ждём здесь. По очереди делаем обход, осматриваем местность. Ты наблюдаешь за западным склоном, ты - за восточным. Где бы он ни укрылся, рано или поздно попытается спуститься. Быстро этого не сделать, незаметно - тоже. Наша задача его не упустить. Всё ясно?
- Ясно, - без особого восторга подтвердили двое остальных.
Видимо, перспектива торчать на холме неопределённое количество времени не приводила их в восторг.
Какое-то время Винсент продолжал прислушиваться, но, видимо, те трое отошли подальше от дерева, либо просто закончили разговаривать.
- Похоже, этим путём вам возвращаться нельзя, - рассудительно заметила Селина, кивая на дверь.
- Похоже, что так, - вынужденно согласился Винсент. - Куда ведёт этот ход? - спросил он, вглядываясь в темноту.
Селина на мгновение прикусила губу, но затем всё же ответила.
- Во дворец. Вернее сказать, он выводит на холм из дворца. Был прорыт на случай… - Она задумалась, затем нетерпеливо передёрнула плечами. - Уж не знаю, какой случай был на уме у архитектора. Может, народное восстание, а может, вторжение иностранной армии.
- Но до дворца две мили, - заметил Винсент. - Он такой длинный?
- Это в обход, - возразила Селина. - Тоннель идёт напрямик, так что он короче. Примерно миля, или что-то около того. Дойдёте?
- Дойду, - браво соврал Винсент.
Он плохо представлял себе, как пройдёт и десяток шагов. Но, впрочем, как-нибудь справится. Надо - значит, надо.
Они начали продвигаться по коридору. Селина несла в руке факел.
- Ну, а теперь расскажите, - ровным тоном, в котором еле-еле теплился огонёк смешинки, заговорила она, - отчего лекардийский посол в минуту опасности использует чисто монтарийские ругательства?
Винсент усмехнулся сквозь гримасу боли, мгновение назад исказившую его лицо, но, к счастью, не попавшую под свет факела.
- Непременно расскажу, - согласился он, - но только при условии, что получу ответное объяснение. Где дочь линзорийского герцога научилась так ловко распознавать ругательства?
Селина засмеялась. В своём стиле - тихо и сдержанно, - но всё равно это был первый раз, когда он видел её смеющейся.
- В детстве я много общалась со своими кузенами, - ничуть не смущённо призналась девушка. - Они сочли своим долгом научить меня подобным вещам. Я дала свой ответ, теперь ваша очередь.
- Я много лет жил в Монтарии, - правдиво ответил Винсент. - Должно быть, тамошние ругательства пришлись мне по душе.
- По мне, так лекардийские более выразительны, - заметила Селина таким тоном, словно рассуждала о роли образа единорога в изобразительном искусстве Линзории. - Впрочем, должно быть, это из области вкусов. Вы совсем сильно хромаете. - Нахмурившись, она резко остановилась. - Давайте я вам помогу. Обопритесь о меня.
Переложив факел в левую руку, правой она обхватила спину Винсента. М-да, это даже хорошо, что он скрипит зубами от боли. Это не позволяет полностью сосредоточиться на близости Селины. В противном случае он бы не смог за себя поручиться. И, сто пудов, наплевал бы на все возможные последствия. Впрочем, при других обстоятельствах она и не подошла бы так близко.
Однако Селина почти сразу же остановилась и, хмурясь, опустила факел, приближая его к ноге Винсента.
- Поосторожнее, - прохрипел он, торопясь облокотиться о стену. В сравнении с исходившим от факела жаром она казалась совсем холодной. - Вы меня подожжёте.
- Ещё немного - и с вами больше нечего будет делать, - возмущённо заявила Селина. - Ну ладно, я в темноте не разглядела, но вы-то почему мне не сказали, насколько глубокая у вас рана?
- Я тоже в темноте не разглядел, - отозвался Винсент.
Юмора девушка не оценила. Поднятые к воину глаза сверкнули возмущением.
- Так вы никуда не дойдёте, - объявила она. - Вы же истечёте кровью! Как вы вообще передвигались до сих пор?
- Надо же было как-то передвигаться.
- Сядьте! - Сейчас её голос звучал повелительно. - Сядьте и вытяните ногу. Дайте ей отдых.
Повелительного тона в обращении к себе Винсент не любил. Слишком часто ему доводилось слышать такой тон от отца в давно оставленном доме. Но её забота Воину льстила; к тому же он действительно держался на ногах из последних сил.
- Ладно, сдаюсь, - выдохнул он, опускаясь на пол. - Похоже, мне придётся попросить вас вернуться во дворец одной и прислать сюда людей.
Селина мрачно качнула головой.
- Всё не так просто, - сказала она, садясь рядом с ним на корточки. - Существование этого хода - государственная тайна. Я не имела права никому о нём сообщать, тем более приводить кого-то сюда. Так что, во-первых, отправив за вами людей, я бы раскрыла государственную тайну и им. А во-вторых, если кто-то узнает о вашей осведомлённости, вас просто-напросто казнят.
- Казнят?! - вытаращил на неё глаза Винсент. - За какой-то дурацкий тоннель?
- Ну, дурацкий он или не дурацкий, вам виднее, - бесстрастно откликнулась Селина, - но в остальном всё правильно. На этот счёт закон предельно прост. Узнали то, что вам знать не положено, - идёте на эшафот. Закон сохранения тайны.
- И кто же настолько сильно заинтересован в сохранности этой тайны? - скептически поинтересовался Винсент.
- Король, разумеется, - не моргнув глазом, ответила девушка.
Тень от факела лихорадочно плясала по стене, тревожа тщательно сотканную под покровом тьмы паутину.
- Даже если и так, я - иностранный посол и потому неприкосновенен, - напомнил Винсент.
В действительности это, конечно же, было ложью. Для короля он был не более, чем Охотником, а это навряд ли могло сойти за повод для помилования. Впрочем, Селину и ложный повод не слишком-то впечатлил.
- Значит, вас не возведут на эшафот, - равнодушно кивнула она. - Вам просто устроят какой-нибудь несчастный случай.
Винсент посмотрел на неё очень внимательно - насколько мог, учитывая своеобразие освещения.
- То, что вы говорите, звучит не слишком лестно для монарха, - заметил он. - И, кажется, не делает ему чести.
Смелое заявление, возможно, даже опасное. Но обстановка располагает. К тому же он не испытывает пиетета в отношении представителей королевских фамилий; слишком много ему довелось с таковыми общаться.
- Чести? - изогнула брови Селина. - Это понятие не слишком применимо к королям. Они мыслят и руководствуются иными категориями. И там, где требуется, не задумываясь, ходят по чужим головам.
- Ошибаетесь, - возразил Винсент. - Короли - это не специфическая раса вроде тъёрнов. Это живые люди. Они все разные. Есть среди них и те, кому не чужда порядочность.
- Есть, - и не думала спорить Селина. - Непорядочные короли ходят по чужим головам в своих личных интересах. Порядочные короли делают это в интересах государства.
- А королевы? - прищурился Винсент.
Селина улыбнулась. Мрачно, почти порочно. Эта улыбка понравилась Винсенту куда меньше, чем вся предшествовавшая ей холодность.
- А королевами действительно становятся совершенно разные люди, - констатировала она. - Но и у них тоже понятие порядочности - весьма специфическое.
Эту тему Винсент не прочь был бы развить, но очередной приступ боли заставил его поморщиться.
- Вот что. - Его гримаса не укрылась от внимания Селины. - Оставайтесь здесь, а я пойду и приведу сюда свою служанку.
- Зачем? - пробормотал Винсент, откидывая голову и прижимаясь горящей щекой к стене. - Неужто она отнесёт меня во дворец на руках?
Селина скептически фыркнула.
- Вас необходимо перевязать, а я, увы, совершенно не умею этого делать. А главное, у моей служанки альтер, ускоряющий исцеление. Это необходимо для того, чтобы вы смогли добраться до дворца.
Она быстро удалялась по коридору, сопровождаемая всё уменьшающимся огоньком факела, будто фея в сияющем ореоле. Винсент не мог бы гарантировать, что, окончательно растворившись в темноте, она появится снова. Отпускать её не хотелось, но одновременно её уход принёс и чувство облегчения. Проводив взглядом исчезающий вдали огонёк, Воин, наконец-то прикрыл глаза, отпуская сознание в объятия подступившего бреда.
Сказать, сколько прошло времени, он бы не смог. Во-первых, не знал, надолго ли отключился, а во-вторых, в кромешной темноте подземелья за минутами не уследишь. Один раз Винсент попытался подняться на ноги, но быстро понял, насколько бесполезны эти попытки. Он уже подумывал о том, чтобы поползти в направлении дворца, но тут издалека послышались едва различимые звуки, в которых он вскоре разобрал шорох шагов. Винсент на всякий случай вытащил из ножен меч. Показавшийся вдалеке огонёк скорее слепил, чем позволял хоть что-то разглядеть.
- Это должно быть где-то здесь.
Её голос. Винсент напряг глаза и подался вперёд, стараясь проигнорировать приступ головокружения, спровоцированный этим движением.
- Вы хотите нас зарезать? - изогнула бровь Селина.
Винсент опустил глаза и увидел меч, рукоять которого по-прежнему сжимал в пальцах. Воин успел совершенно о нём забыть. Поморщившись, он возвратил клинок в ножны.
- Откуда мне было знать, кто там идёт? - заметил он в своё оправдание. - Вы так красочно обрисовали мои перспективы в том случае, если меня здесь обнаружат. Кстати…
Он многозначительно посмотрел на служанку, державшую в одной руке факел, а в другой большую корзину, и снова перевёл взгляд на Селину.
- Далия - преданный человек, она не проболтается, - правильно расценила его сомнения девушка.
И, опустившись на корточки, приложила ладонь к его лбу. Винсента обожгло холодом.
- От вас можно зажигать факел! - воскликнула Селина, по-своему интерпретировав этот контраст температур.
- Рад, что могу принести хоть какую-то пользу, - съязвил Винсент.
Служанка тем временем опустила корзину на пол. Селина достала оттуда флягу и протянула Воину. Тот жадно отхлебнул.
- Это не вода, - констатировал он затем.
- Разумеется, нет, - фыркнула Селина. - Вам сейчас будут обрабатывать рану, так что немного алкоголя не повредит. Но у нас есть с собой и вода, если вы такой привередливый.
- Э нет! - Винсент на всякий случай поспешил сделать ещё один большой глоток, пока флягу, чего доброго, не забрали.
Отбирать бренди Селина, однако, не собиралась. Вместо этого она поднялась на ноги и приняла у служанки факел, предоставляя той возможность извлечь всё, что нужно, из корзины.
- Снимайте брюки! - велела она Винсенту.
Тот склонил голову набок.
- Зачем?
Селина отступила на шаг назад и сложила руки на груди.
- А вы как думаете? - едко спросила она. - А, понимаю, вы стесняетесь? Вам никогда не доводилось раздеваться перед двумя женщинами сразу?
Служанка сдержанно хихикнула.
- Можете не сомневаться, доводилось, и не однократно, - не менее едко заверил Винсент.
- Докажите, - не моргнув глазом, откликнулась Селина.
- Почему я должен кому-то что-то доказывать?
- А как иначе, по-вашему, мы сможем осмотреть рану? - рассердилась девушка.
- Например, вот так.
Вытащив из-за пояса охотничий нож, Винсент сделал надрез на и без того испорченной брючине, после чего разорвал ткань. Процедура оказалась болезненной, поскольку материя успела приклеиться к ране.
- Далия, приступай, - сказала Селина. - Я посвечу.
Служанка перелила тёплую воду из бутыли в более широкий сосуд, намочила несколько тряпиц, вытащила из корзины коробочку с мазью. Потом принялась обрабатывать рану. Движения были точными и уверенными: девушка явно занималась этим не впервые. Закончив, она подняла голову и вопросительно посмотрела на госпожу. Та кивнула.
- Сейчас Далия воспользуется своим альтером, чтобы ускорить заживление раны, - объяснила Винсенту она.
Далия приложила ладонь к повязке.
- Человеческий организм не приспособлен к таким быстрым изменениям, - очень серьёзно обратилась к Винсенту она. - Это противоречит природе. Поэтому…
Винсент кивнул. И без того было понятно, куда она клонит.
- Будет очень больно, - подтвердила его предположение Далия. - Зато улучшение наступит сразу же, а завтра к полудню вы будете практически здоровы.
- Это всё, что мне нужно, - заверил Винсент.
К завтрашней ночи ему необходимо быть в форме. Так что, похоже, сейчас ему повезло вдвойне.
Далия прикрыла глаза. Бедро вдруг пронзила острая боль. Винсент сомкнул зубы и сжал руки в кулаки. И тяжело дышал через нос, стараясь не издавать ни единого звука. Руку Селины, сжимающую ему плечо, Воин не чувствовал, хотя сознание и зафиксировало этот факт, чтобы позволить ему всплыть в памяти впоследствии.
А затем всё так же быстро прошло. Далия открыла глаза и отвела руку. Винсент позволил себе вздохнуть посвободнее. Служанка поднялась на ноги, кажется, не менее уставшая, чем Джен или Стелла после полной выкладки. Воин ещё немного посидел без движения, приводя в норму дыхание. Селина больше не сжимала его плечо, а стояла в стороне, и вид имела самый что ни на есть бесстрастный, только иногда бросала на Винсента пронзительные взгляды. А ведь ради него она нарушает сейчас закон, проскользнуло в голове у Воина. Ведь она не имела права ни впускать его в тоннель, ни тем более скрывать это от короля.
Когда дыхание более или менее восстановилось, Винсент попробовал встать. Не сказать, чтобы легко, но это ему удалось. Он сделал несколько шагов, опираясь рукой о стену. Далеко от совершенства, но терпимо. Вполне сносно.
- Сможете дойти? - спросила Селина, внимательно следившая за его передвижениями. - До дворца где-то три четверти мили.
- Дойду, - кивнул Винсент.
На сей раз он действительно был в этом уверен.
Они двинулись в направлении дворца. Селина держала факел, Далия несла корзину. Идти приходилось медленно: как ни крути, а рана всё ещё давала о себе знать. Прошло примерно полчаса, а может, немного больше, прежде, чем они дошли до очередной запертой двери.
Передав служанке факел, Селина провернула в замке ещё один ключ, но распахивать дверь не спешила.
- Далия, проверь, что там творится, и дай нам знать, - мягко сказала она. - Не забудь выглянуть в коридор.
- Хорошо, госпожа.
Служанка вернула Селине факел и собиралась проскользнуть за дверь, но её остановил Винсент.
- Далия, я бесконечно благодарен вам за помощь, - сказал он, беря девушку за руку.
- Не стоит благодарности.
Улыбнувшись, она переступила порог. С той стороны в тоннель хлынул свет, но почти сразу же исчез за затворившейся дверью. Винсент с Селиной остались наедине.
- Я ещё не сказал, насколько признателен вам, - заметил Винсент. - Я был не вправе ожидать чего-либо подобного с вашей стороны.
- Не тратьте своё красноречие, господин посол, - усмехнулась она. - Вам не за что меня благодарить, поскольку ничего и не было. Вы просто ходили прогуляться на холм, а потом вернулись обычной дорогой. Разве не так?
- А разве могло быть как-то по-другому? - удивлённо отозвался он.
Селина одобрительно улыбнулась. Потом опустила факел в ведро с водой, стоявшее слева от двери специально для этой цели. Огонь с громким шипением потух. Тоннель погрузился в темноту.
Винсент бы, конечно же, сделал это и сам, и всё-таки он мог поклясться, что она была первой. Руки Селины легли ему на плечи, а губы приблизились к губам. От неё едва уловимо и в то же время пьяняще пахло летним лугом, полевыми цветами и молодой травой. Он обхватил её за талию и прижал к себе, не имея ни малейшего желания выпускать из объятий. Поцелуй вышел долгим, нежным и одновременно жадным. В нём сверкала, переливаясь всеми цветами радуги, страсть, какую трудно было ожидать от Селины, обычно такой холодной, сдержанной и спокойной.
Винсент с нежностью провёл рукой по её волосам, приблизил губы к самому её уху. Собирался что-то сказать, но не удержался, поцеловал её в висок, в щёку и снова приблизился к губам.
- Госпожа, всё в порядке, там никого нет, - послышалось снаружи.
Селина мгновенно отстранилась. Распахнула дверь и шагнула навстречу подоспевшей служанке. Мысленно проклиная всё на свете (что ей стоило прийти минутой позже? или несколькими часами…), Винсент последовал за ней.
Они сразу же оказались в просторной комнате. Было очевидно, что это женские покои, а конкретнее говоря, спальня. Широкая застеленная кровать с изысканной белой спинкой, другие предметы гарнитура - высокий четырёхстворчатый шкаф, комод с выдвижными ящиками, банкетка со светло-зелёным сиденьем, большое настенное зеркало. И тут Винсент понял, в чём дело. Ну, конечно. Селина уже сейчас живёт в покоях королевы. Непосредственно здесь и находится дверь, ведущая в подземный ход, - в качестве меры предосторожности. На случай восстания, войны, а вернее всего - банального дворцового переворота.