- Не волнуйся, - сказала она, подходя ближе. - В это раз я не хочу тебя; мне хватило прошлого твоего визита. Но я могу и передумать.
- Она с Мэриусом. Действительно ли она в безопасности на Лесном Острове, пока я здесь?
- Это твой последний вопрос? - спросила Лавилия. - Подумай хорошенько, у тебя он только один.
Гидеон уже знал, что он и Рианнон могли быть вместе, только не так как он хотел. Поскольку с вопросом он ее обманул, то значит, этот вопрос он уже не потратит впустую. Как тогда, когда этот кошмар только начинался. Он не мог позволить себе потратить и этот.
- Да, - наконец сказал он. - В безопасности ли она там, где я оставил ее?
- Ненадолго, - ответила старая карга. - Ты разозлил Повелителя Внешней Тьмы, и ни никто на Лесном Острове не скроется от его гнева.
Гидеон вздрогнул.
- Почему ты тогда отправила нас туда?
- Я никуда не отправляла тебя, темный, - защищаясь, ответила Лавилия. - Я вытащила тебя из ада, чтобы твоей судьбой больше не играли. То, что должно случиться на Лесном Острове, не имеет ко мне отношения. Я не управляю судьбой, только показываю ее. Ты сам делаешь выбор, не слышишь, что тебе говорят, как предотвратить все это, порывист. Не перекладывай вину на меня за свои ошибки!
- Я трижды просил тебя рассказать мне остальную часть предсказания. Ты должна мне!
- Я? Не забывайся, темный. Ты можешь сейчас разозлить меня. Я ничего не должна тебе говорить, когда ты не слишком- то хочешь слушать. Кто-то это сделает еще за меня. Но кое-что я могу сказать и так… Ты не найдешь безопасное место на островах Аркуса, и даже за его границами. Не трать время впустую здесь или где-нибудь еще, потому что наблюдатели найдут тебя. Они не отступятся.
- Мне нечего больше терять, - сквозь зубы ответил Гидеон.
- Кроме Рианнон, - напомнила ему Лавилия. - И твоей души.
Гидеон молча, думал о потраченном времени и одном оставшемся пере. Ему надо убедиться. И он, было, начал, но Лавилия опередила его.
- Я не могу сказать тебе больше, - произнесла она. - Оставь себе последнее перо. Это был последний бесплатный совет. Я не обманываю тебя темный, но я связана с оракулом, которого могу вызвать, что бы обсудить твое предложение и цену, но если ты ошибешься…
- Я понимаю.
- Интересно, что ты сделаешь, - сказала она и вздохнула. - Хотя это не важно. Все равно это случится. А теперь подойди! И обними меня…
- Но я думал, ты, же сама сказала…
- Я не прошу, чтобы ты взял меня, на это нет времени. Я прошу о том, что ты можешь дать мне мысленно. Когда я касаюсь этого тела, оно становится живой памятью темный, видение, отпечатывается в моей голове, которое я могла бы вызывать всякий раз, когда мне захочется представить тебя, как будто ты во мне. Позволь мне иметь свои игрушки. Это не причинит тебе боль, но успокоит усталого и старого суккуба темными и одинокими зимними ночами.
Гидеону было жаль ее, пока она ходила рядом с ним, а затем обняла его лицо морщинистыми руками.
- Я буду скучать по тебе, - сказала она, двигая изувеченными пальцами вниз к шее. Словно она была слепая и могла видеть только наощупь.
Гидеон пригляделся к ней, и у него перехватило дыхание. Она была слепой. Почему она никогда не показывала этого ему?
- Ты не можешь видеть! - воскликнул он. - Но все эти годы, я этого не замечал.
- Я - иллюзия, темный, помнишь? Ты видел то, что я хотела, чтобы ты видел. Мне не нужны глаза для того чтобы видеть, боги наградили меня этим. Это случилось несколько веков назад, из-за моего ясновидения. Третий глаз видит намного больше, чем те два глазных яблока, в которые ты вглядываешься, темный. Я вижу твою сущность этими старыми пальцами, и твое изображение навсегда останется в моих глазах.
Она продолжала исследовать пальцами его плечи, затем широкую грудную клетку, и брюки из кожи угря. Расстегнув их, она сжала руками его яички, словно два драгоценных камня, из его груды вырвался стон. Когда она ласкала его член, он стиснул зубы. Она не упустила ничего. Он снова был возбуждён, как и после полета. Она сжала его яички, от чего бедра дернулись вперед и член удлинился, вены надулись, а кожа натянулась.
Гидеон застонал и закрыл свои глаза. Вообще- то он был против этого с момента приземления, и убеждал себя, что это сродни тому, что делали Древние духи в лесу Мэриуса. Ему необходима была разрядка, с тех пор как молния наблюдателей задела его. Ветра было не достаточно, чтобы уменьшить желание пробужденное молнией, это было похоже на то, чем всегда занимались нимфы, когда они были рядом. Эта боль терзала его. Покорный, он открыл свои глаза и наклонился вперед. Лавилия была неземным и красивым существом и это его последний визит.
- Ты должна будешь закончить то, что ты начала, - произнес он хриплым голосом. - Это все удар молнии.
- Это моя цель, темный, - ответила Лавилия. - Но ты не должен быть во власти этого прекрасного ствола, который держу сейчас в руках. Я сохраню в памяти и легендах об островах Аркуса навсегда. Да, больше ты сюда не придешь, Гидеон, Повелитель Тьмы, но легенды о тебе буду жить, даже спустя время. Я прослежу.
Холодный озноб промчался по спине Гидеона.
- Ты говоришь так, словно я собираюсь умереть, - произнес он.
- Бессмертный не может умереть, и не важно, где он будет жить, ты знаешь это. Так же, как член Саймона был когда-то сохранен на пике своего величия, чтобы сохранить его в истории, так и твой будет в момент семяизвержения. Поскольку так делается для всех Повелителей Аркуса, прежде чем я умру. Это - мой подарок будущему потомству архипелага, чтобы любой, кто придет на эти острова, знали какое величие когда-то правило здесь.
Гидеон хмыкнул. Он видел фаллос Саймона и как тот отправил его на дно, создав волну на Острове Туманов, и Мегалин, так его и не увидела.
- Так это ты слепила тот фаллос Саймона? - проговорился он.
Она кивнула.
- Моим третьим глазом, так же, как я леплю твой сейчас. Он будет самым большим, темный. Постой! Я чувствую, как течет кровь по вздутым венам, как наливается головка, кожа становится мягкой и шелковистой, и твердеет плоть. Ни один мрамор, откуда бы он не был добыт, не сможет отразить всей красоты. Без моей магии этого не сделать.
- Коснись моих крыльев, - произнес Гидеон, пытаясь ускорить процесс. Его желание было таким сильным, что он больше не мог выносить эту боль.
- Нет … еще … пока рано… - ответила она, водя рукой по всей длине его члена, не прикасаясь к гладкой головке, из которой начала просачиваться жидкость. Его член налился кровью, что в жутком свете казался фиолетовым, и он смотрел, как ее ловкие пальцы скользили по плоти.
- Зубы слюды! - охваченный злостью выкрикнул он. - Сделай это! Мои крылья! Погладь мои крылья и освободи меня от этой пытки …, Хватит!
Ее сильные и дразнящие круговые движения, заставляли его дрожать от каждого толчка ее руки. Как любой страстный художник она остановилась, пока не сделала, так как ей надо. Он больше уже не мог этого вынести. Был готов позволить ей самой решать, что делать с его членом, когда она погладила его крылья, одновременно совершая быстрые рывки, застонав, Гидеон кончил, семя извергалось из него бурным потоком, пока все не прекратилось.
Гидеон прикрыл глаза, оргазм ослабил его. А когда открыл их вновь, Лавилия растаяла в тумане.
- Подожди! Не уходи! - крикнул он. - Мы еще не закончили наш разговор!
- О, да, это нечто, темный, - ответила она. - Твой фаллос будет главной данью времени среди нас. Ты - живая легенда, темный. Весь Аркус услышит рассказ о тебе. Поэты и певцы будут слагать песни и стихи. Никто из нас не забудет Повелителя Тьмы. Я вижу это.
- Меня это не волнует. Я только хочу жить в мире вместе с Рианнон.
- Тогда воспользуйся своим последним пером мудро.
- Почему ты не можешь сделать это и переместить нас туда, куда нам надо, Лавилия?
- Потому что ты еще не знаешь, где хочешь быть, даже если бы я знала, как это сделать. Спроси себя, ты смог бы оставить лучшего друга в беде, причем по твоей вине. Вечное счастье не может быть куплено предательством. Ты должен пережить те испытания, что уготованы, только так ты станешь свободным. Знай…, ничего бы этого не было, если бы не твоя импульсивность. Здесь ты не найдешь покой.
Она говорила о Мэриусе, и конечно была права. Он не мог оставить своего друга, Древних, и всех беззащитных существ Лесного Острова на милость Рэвелла.
- Я должен вернуться, - он знал, и бросился к берегу.
- Подожди! - крикнула она. - Что я только что сказала тебе об импульсивности? Или не слышал, что я только что сказала? Сделаешь еще шаг, и я отменю договор, и ты сам будешь все разгребать, и тогда ты и твоя Рианнон останетесь ни с чем.
- Только будь краткой, - вспылил он. - Ты сама сказала, что Рианнон в опасности, если оставить ее надолго.
- Рианнон - твоя пара, Гидеон, - сказала она. - Девушка, с которой несколько веков назад этот кошмар начался, не была ей. Если бы тебя не изгнали, она, конечно, полюбила бы кого-то и прожила так всю жизнь, не зная, что есть вторая половинка, с которой она единое целое. Только со своей парой можно прожить вечность. Со всеми другими это только романтические отношения, включая Древних. Они - духи, часть твоей души, что-то вроде твоей ауры. Прихлебатели, ослепленные твоим светом. Эти отношения могут длиться вечно, как и твое проклятие, но никто не спасет от этого - только Рианнон, твоя истинная пара. Вспомни… Ты это понял в ту минуту как встретил ее, не так ли? Ты знал, что она другая.
- Да, но как это может быть? Я - …, я был ангелом, созданным, чтобы служить богам Аркуса. Как у меня может быть душа?
- Ох, ты получил этот подарок богов вместе с проклятием. Боги ожидали, что ты прислушаешься к духовному началу внутри тебя. Вместо этого ты идешь на зов плоти, вот почему боги преследуют тебя неуклонно. И дело даже было не в той женщине, ты предал их доверие. Этого они не прощают. Они прокляли тебя и послали наблюдателей, чтобы превратить твою жизнь в наказание. Напоследок, я дам еще один бесплатный совет. Это - кое-что, что ты уже знаешь, но не обращал на это внимания, это не помеха, но ты никак не хочешь заглянуть глубоко в сердце…, у тебя не будет покоя, нигде, пока ты не избавишься от наблюдателей. Они также бессмертны, но они - более низкая форма. И в отличие от тебя, у них нет ни души, ни совести, что делает их очень опасными.
Гидеон начал понимать, что задал не тот вопрос. Она была права. Большую часть из этого он и так знал, но до этого никогда не задумывался. Словно, это было ее прощальным подарком. В нем была глубокая мудрость, которую он мог бы увидеть, если бы захотел. Странно, но стало как-то спокойно от ее слов, хотя он не понимал их до конца.
- Здравствуй и прощай, старая подруга, - сказал Гидеон. - Если это все, что ты хотела сказать, то мне надо вернуться на Лесной Остров. Я ушел без разрешения Рианнон, чтобы не ругаться. Если там начнется осада, она испугается, да и Мэриусу я нужен.
- Тогда ступай, темный. Мы больше не встретимся. Отзови свое перо, когда вы будете вместе, и мы в расчете.
Глава 24
Это была самая долгая ночь в жизни Рианнон. Не желая оставлять ее одну в домике, Мериус освободил Си от домашних дел и отправил фавна с поручением. Это было несколько часов назад, и Си до сих пор не вернулся. Скоро уже рассвет и Мэриус начал беспокоиться. Куда фавн мог запропаститься. Видно ему самому придется пойти его искать, но он не мог надолго оставить девушку одну, хотя она несколько раз просила.
- Если Вам надо уйти, пожалуйста, - убеждала она его. - Я вполне справлюсь сама. И не сбегу, как в прошлый раз, уверяю Вас. Честное слово, даже мыслей таких нет.
- Я дал Гидеону свое слово, что не упущу Вас из вида, пока он не вернется, - ответил Мэриус. - Мы не знаем, что случится с нами пока мы здесь, но я знаю Рэвелла, он сила, с которую не стоит его недооценивать. Я не могу оставить Вас одну. И я не оставил бы даже, если бы не давал слово Гидеону.
- Но как же Си? - настойчиво спросила она. - Он должен был уже вернуться, как Вы с ним договаривались. А вдруг с ним что-нибудь случилось?
- Си - безобидный, его легко отвлечь. Я надеюсь на это. Меня больше волнуют Древние духи. Мне не нравится, что они пришли в себя. Такое я видел только дважды, когда лес затихает, и в обоих случаях произошла катастрофа.
- Я не понимаю, - сказала Рианнон. - Разве Вы не можете успокоить их?
- Люди имеют привычку не обращать внимания на Древних духов, воспринимают их как обычные деревья, растения, которые растут и цветут, и годятся на дрова или для других целей, выгодных человеку. Но они больше, чем деревья. Внутри этих старых деревьев испокон веков живут духи, пожилые мужчины и женщины, обладающие мудростью мудреца и состраданием ко всем живым существам. Думайте о них как о богах леса. Наблюдатели не могут вредить им - даже, чтобы наказать Гидеона. Их магия велика и неистощима. Вы видели, как им поклоняются. Они требуют уважения, не террора, а духовного спокойствия. По большому счету они добрые, невинные существа, хотя один раз видел их справедливый гнев с теми, кто осмеливался нападать. Обычно они эти вопросы решают между собой. Я редко вмешиваюсь. Но они очень уязвимы для темных сил, которые поджидают их на каждом шагу со времен существования. Их слабость, в том, что они могут стать жертвой, таких как Рэвелл и ему подобных. Вот, что волнует меня.
- Тогда нам надо хоть что-нибудь сделать, - добавила Рианнон.
Мэриус внимательно на нее посмотрел.
- Вы - бесстрашная, - произнес он. - Я завидую Гидеону. Вы ему подходите.
- Я не знаю, бесстрашная или безрассудная, - ответила она, - но я пойду за ним куда угодно. Разве не он пришел за мной во Внешнюю Тьму? Смогу ли я сделать для него хоть малость? Но не зависимо от этого, нас перенесли к Вам, это моя ошибка, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить ее.
- Вы не виноваты, в том, что наблюдатели забросили Вас в ад, леди, - сказал Мэриус. - Ошибка в другом. Рэвеллу не надо давать повода, чтобы он напал на меня. Мы - давние враги. Он находит слабое место у своей жертвы и пользуется этим. Так он причиняет боль. В моем случае это - Древние и существа леса, и моя обязанность защищать их. Я лично знаю каждое дерево в лесу. За долгое время они стали частью меня, и я стал их частью. Словно мы единое целое. Не знаю, как лучше это объяснить. Он знает, что независимо от того, что он сделает с ними, он причинит мне намного больше боли, чем, если бы он лично меня ударил. Я боюсь именно этого.
- И что, мы ничего не будем делать?
- Мы ждем, пока Рэвелл сделает свой следующий шаг. Тогда мы посмотрим.
Рианнон больше ничего не сказала. Она не понимала, как демон может нравиться. Был ли Рэвелл в физическом смысле здесь? Когда Мэриус вел ее обратно к домику, казалось, что так получилось или он просто спроектировал свое изображение?
Она пила чай из сассафраса, который Мэриус заварил, и откусывала небольшими кусочками кексы в виде сердечек, оставшихся с завтрака, сделанных из несозревшей пшеницы, цельных зерен и меда, которые были основным продуктом на острове и ждала. Но когда забрезжили первые признаки рассвета, и тишина, охватившая лес спала, она поняла, неважно демон это сделал или нет, расплата была близка.
Утренние грозовые облака, плывшие по небу, были таким плотными и нависшими, что Рианнон оправдывала задержку. Мэриус несколько раз подходил к порогу и, прикрывая глаза от яркого света, вглядывался в серое небо, которое обещало дождь, высматривая Гидеона. Был уже почти полдень, когда в небе сверкнула молния, и что-то упало на землю.
Мэриус схватил колчан и закинул его на плечо. Так же взял свой большой лук и замялся около открытой двери.
- Оставайтесь здесь, - произнес он. - Он нуждается в моем луке и стрелах, я не могу отвлекаться на Вас, если случится беда.
Она бросила попытки разглядеть в небе Гидеона, но Мэриус увидел его раньше, чем она. И подбежал к двери.
- Мэриус, пожалуйста…, - умоляла она взять ее с собой.
При этих словах Повелитель Леса стиснул челюсть, и она увидела его другую сторону, которую никогда не хотела бы увидеть снова. Его глаза были похожи на тлеющие угли, желваки заходили на скулах. А не мигающим взглядом можно было убить. Она даже дышать перестала.
- Леди, Вы останетесь! - потребовал он. - Не думайте, ослушаться меня. Наблюдатели больше не будут ждать его, чтобы напасть на его женщину. Они не просто хотят его крови, они жаждут заполучить его душу! Будете мешать мне, у них это получится! А теперь сидите здесь.
Ну, и ну, оказывается, у Повелителя Леса есть характер, но она не успела додумать эту мысль, поскольку Мэриус громко ругаясь, начал срывать с себя одежду, разбрасывая ее во все стороны. Пока не разделся донага. Абсолютно ее не стесняясь. Словно ее тут и не было.
У Рианнон ушла минута, чтобы понять случившееся. Мэриус был похож на сумасшедшего и возбужденного, его гладкая кожа в слабом мерцании факелов в стене отливала бронзой. Дыхание застряло в горле, она прислонилась к стене, когда вокруг обнаженного Повелителя Леса образовался слепящий серебристый свет, похожий на ртуть и поднял того в воздух.
- Слюда на троне! - процедил Мэриус сквозь сжатые зубы, когда приземлился, но не как человек, а как кентавр. - Смотрите, что Вы сделали! - кипел он от злости.
Схватив колчан и лук, который он сбросил, когда началось превращение, он выбежал через широкий дверной проем, задев при этом стул, и ускакал в туман, ревя, словно лев. Рианнон никогда от него такого не слышала.
Она подошла к открытой двери и прислонилась к косяку. Мэриус так ловко стрелял из лука, что она едва видела стрелы, а потом и сам исчез в лесу. Она не верила своим глазам. Как это случилось? Как он смог превратиться в кентавра без полнолуния? Хотя не важно, после того, что она видела в глазах Мэриуса, она останется в домике, как бы ей не хотелось побежать к Гидеону и лично убедится, что он цел и не вредим. Рассказать ему, о решении их дилеммы, но она заставила себя остаться.
Рианнон присела на колени возле двери. Как вдруг между деревьями ударила молния, освещая крепкие деревья, стоящие в неестественных позах. Ни одна ветка, прут или листок не шелохнулись, даже когда потоки дождя начали хлестать по соснам, дубам, рябине, ясеню и боярышнику.
Она закрыла глаза, когда сверкнул яркий сине-белый свет, и следующее, что она ощутила это руки Гидеона. Он поднял ее и крепко обнял, а затем окинул диким взглядом с ног до головы. Увидел разбросанную одежду Мэриуса. Брюки из оленьей кожи и батиста, и перевел пристальный взгляд на нее.
- Что здесь произошло? - спросил он и легонько ее встряхнул. - Что ты сделала, чтобы он превратился в кентавра?
- Что я сделала? - вскрикнула Рианнон, пытаясь вырваться из его объятий.
- Только во время полнолуния Мэриус кентавр, если ему не бросать сексуальный или эмоциональный вызов. Так, что сделала?