- Как я могу обвинять его! Такое предательство было со стороны Доун слишком сильным ударом. Да и я хороша - не сразу поняла, что происходит.
- А что бы вы тогда сделали?
- Не знаю. Что-нибудь. Все, чтобы предотвратить выход ситуации из-под контроля.
- Невозможно контролировать действия других людей, - заявил Адам. - Пойдемте.
Когда они вышли из кабинета, Адам приобнял Грейс за талию. Ей нравилось ощущать у себя на пояснице его большую ладонь. Грейс слегка споткнулась, и он поддержал ее другой рукой.
- Все в порядке?
- Да, - храбро солгала девушка.
Она всегда была осторожна и, строя свою жизнь, тщательно следила, чтобы ее фантазии были тщательно укрыты от окружающей реальности. А сейчас впервые в жизни поняла, что грань между вымыслом и реальностью очень тонка, они могут пересечься, а сама она к этому не готова.
В течение двадцати лет, с тех пор как ей исполнилось тринадцать, Грейс стыдилась своего тела и того, как мужчины на него реагировали. И когда же она перестанет стыдиться?
Адам посмотрел на нее сверху вниз, как будто не зная, что с ней делать, и Грейс смутилась. Нет, жить так, как она жила раньше, больше нельзя. Все должно измениться благодаря ситуации в школе и этому мужчине. И если он ею заинтересуется, что, судя по всему, уже произошло, она не собирается отступать и не допустит, чтобы он прошел мимо.
Вскоре Адам и Грейс расположились в кабинке друг напротив друга. Что-то в ее поведении изменилось - Адаму показалось, что она перестала смущаться в его присутствии. Хотя Грейс все еще выстраивала вокруг себя невидимую стену, но все же пыталась вести себя дружелюбнее.
- Что мне нужно сделать иначе, чтобы убедить попечителей? - спросила она, сделав небольшой глоток воды.
- Ничего. Большинство из них устали от проблем в школе, - резковато ответил Адам. - Но я могу аннулировать решение администрации или, возможно, перенести официальное голосование до конца учебного года. Ваш план сам по себе имеет много достоинств, - продолжал он. - Администрацию волнуют только действия и результаты. И я буду рад способствовать осуществлению вашего плана вами лично.
Грейс зарделась, и Адаму стало интересно, что же могло вогнать ее в краску.
- Вы это сделаете? - спросила она.
Эта женщина исподволь внушала ему чувство, будто он лучше, чем есть на самом деле. А ведь он, вероятно, сейчас сидит напротив нее только потому, что заинтересован выдуманной ею историей, в которой Грейс - его Владычица.
- Никогда не говорю то, чего не подразумеваю.
- Я слышала это о вас, - с улыбкой сказала Грейс. - И еще, что вы не переносите лжи.
У него захватило дух от того, как она переменилась в лице. Улыбающаяся Грейс Стивенс была сногсшибательно красива! Ее улыбка так и светилась добротой.
- А обо мне вы что-нибудь слышали? - внезапно смутившись, спросила Грейс.
На самом деле немного. До случившегося инцидента - положительные отзывы родителей и учеников, но ничего личного.
- Я очень мало знаю Грейс Стивенс вне роли директора школы, но назвал бы вас женщиной, в которой сокрыты великие тайны и страсти, и придет день, когда какому-то счастливцу станут доступны эти потаенные глубины.
Она склонила голову набок.
- Вот и на меня попал отблеск вашего обаяния.
- Я не пытаюсь флиртовать с вами, Грейс. Не будем унижать друг друга тем, что, требуя честного ответа, станем вести себя так, словно это ложь.
Грейс вспыхнула.
- Простите. Меня пугает все, что слишком похоже на правду.
- Почему?
Она пожала плечами.
- Я не знаю, как вести себя с вами. Раньше вы никогда не замечали меня.
- Но сейчас заметил, - усмехнулся он.
- Да, заметили, но я не знаю, почему.
Если сознаться, что прочитал ее эротическую историю, то Грей Стивенс прогонит его. Вместо этого Адам поймал ее за руку и стал легонько обводить пальцем хрупкое запястье, там, где под бледной кожей пролегали вены.
- А для этого нужна причина? - спросил он. - Грейс, вы трепетно относитесь к вашим ученикам. И когда вы их защищаете, боретесь за них, то становитесь какой-то другой.
Грейс облизнула губы, и Адам понял, что она их не накрасила. Губы у нее были сочными, аппетитными: верхняя изогнута в виде лука, нижняя - более полная. Ему захотелось попробовать их на вкус. Посмотреть, как она отреагирует на поцелуй. Сколько времени понадобится, чтобы пошатнуть ее невозмутимость?
- Я просто знаю, каково потерять свою школу в таком возрасте и перебираться в другое место.
- Личный опыт?
- Да.
- Мне казалось, что вы практически уроженка Техаса.
- Так и есть. Я всегда хотела найти место, которое мне подойдет, и пустить там корни. И я нашла это в "Треммел-Боуэн".
- А разве вы выросли не в Плано? - спросил Адам, понимая, как мало знает о ней.
- Нет, в Западном Техасе.
- В каком городе?
- Давайте лучше побеседуем о школе…
- Даю вам слово, что вмешаюсь и отложу голосование. Так что о школе больше нечего говорить. Поговорим лучше о вас, - предложил Адам.
- И вы только поэтому хотите помочь уговорить администрацию не закрывать школу? Из-за вашего личного интереса ко мне?
Он осознал, что пытается вторгнуться в ее личную жизнь.
- Нет, разумеется, нет.
Грейс не хотелось говорить о себе. Вести светскую беседу она умела из рук вон плохо и никогда не считала себя яркой и интересной.
К счастью, в этот момент принесли заказ. Грейс прикрыла глаза и прочла короткую благодарственную молитву: ей так и не удалось избавиться от некоторых выработанных отцом-проповедником привычек, хотя вот уже несколько лет как она уехала от него.
За ланчем Адам осторожно переводил разговор с одной темы на другую. Грейс удивило, как много он рассказывал о себе: казалось, для него не существует барьеров, которые она всегда воздвигала между собой и всеми остальными людьми.
Когда Грейс поправила выбившуюся из прически прядь, Адам потянулся и поймал ее руку, крепко сжав своей.
- Ну, разве здесь не уютно? - подойдя к их столику, спросила Сью-Эллен Хэншоу.
Грейс вырвала у Адама руку и попыталась напомнить себе, что они не делают ничего предосудительного.
- Адам подсказал мне, чем нужно дополнить мой план, который я сегодня представила.
- Не сомневаюсь. Я надеюсь, что вы сумеете вернуть школу на прежний путь, - произнесла Сью-Эллен. - Моему сыну осталось учиться в "Треммел-Боуэн" полтора года, и мне очень бы не хотелось забирать его оттуда, не дав окончить школу.
- Все мы хотим избежать такой ситуации, - сказала Грейс.
- Адам, вы будете помогать Грейс?
- Не думаю, что Грейс нуждается в моей помощи, но вы правы, я намерен принимать активное участие в жизни школы до конца учебного года.
- Я была бы рада войти в состав комитета вместе с вами обоими, - предложила Сью-Эллен.
- Мы договоримся насчет нашего комитета сегодня, после собрания администрации, - ответил Адам.
Грейс, не мигая, смотрела вслед удаляющейся Сью-Эллен, возмущенная тем, что та напором создала комитет, в который она сама вступать не собиралась. Из всех родителей, с кем Грейс приходилось иметь дело, только Сью-Эллен заставляла всех плясать под свою дудку.
- Вы не сделаете кое-что для меня? - поинтересовался Адам.
- В ответ на вашу помощь школе? - Грейс не хотела отказываться, поскольку он сделал ей огромное одолжение, но она уже давно научилась ни на что не соглашаться, не выяснив сначала детали.
- Нет. Я собираюсь вам помочь, ни к чему вас не обязывая.
Адам был удачливым бизнесменом, и Грейс знала, что он не станет тратить свое драгоценное время на бескорыстную помощь. Даже школе, которую получил в наследство.
- Что я должна для вас сделать? - спросила она, немного помолчав.
- Поужинайте со мной!
О боже! Ей очень хотелось принять его предложение, но что-то ее пугало. Твердое решение измениться самой, не ожидая, пока изменится ее жизнь, все еще было для нее настолько ново, что в какой-то момент она задумалась, а не бросить ли все это. К тому же сегодня понедельник, и вечером она останется без своего любимого телешоу.
- Что вы уставились на меня? - поинтересовался он.
Поморгав, Грейс поняла, что все это время смотрела на его губы и в миллионный раз задавала вопрос: каково это, когда они соприкоснутся с ее губами?
Он удивленно поднял бровь. Грейс изо всех сил старалась сохранить на лице спокойствие, чтобы он ненароком не догадался, какое впечатление производит на нее. Она знала, что Адам привык вращаться в кругу гораздо более умных женщин, а девушка-провинциалка из западного Техаса не станет для него достойной парой.
- Вы очень привлекательный мужчина.
- Не стану отрицать. Женщины, судя по всему, находят мои черты лица приятными.
Грейс рассмеялась. Все, что он говорил и делал, было проникнуто природным обаянием. Наверное, это у него с детства. Ей было известно, что Адам был обожаемым ребенком немолодых родителей. У нее самой было совсем другое детство.
- Вот бы мне вашу уверенность, - сказала Грейс прежде, чем успела прикусить язык. Утром она шла в школу с мыслью о том, что ей предстоит побороться за свою карьеру, но она и подумать не могла, что у нее начнутся совершенно иные отношения с тем, о ком она уже так долго мечтала.
- Поужинайте со мной, и я научу вас, как ее приобрести.
Грейс кивнула. Ее мечта стала реальностью. Так почему же она чувствует себя так, как будто собирается ввязаться в нечто, возможно, еще более скандальное, чем та история, которая произошла в ее школе?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Грейс не могла насытиться Адамом. Ей хотелось большего. Она слегка провела ногтями по его груди. Он издал низкий грудной стон, откинулся назад, опираясь на локти, и предоставил ей свободу действий.
Это было совершенно по-другому, чем поспешное совокупление, как это бывало с ее предыдущими парнями. Столкновения, которые заканчивались почти сразу же после того, как начинались.
- Грейс, это наш последний шанс остановиться, пока еще не слишком поздно.
Из книги Стефани Грейс "Владычица Адама"
Адам оплатил чек и проводил Грейс к выходу из ресторана, слегка обнял ее за талию, и хотя со стороны это не выходило за рамки приличия, он вынужден был признаться себе, что ему хотелось дотрагиваться до этой женщины. Хотелось крепко обнять ее, а потом целовать, не торопясь, наслаждаться ею, открывая для себя таинственные глубины, сокрытые, как ему казалось, у нее в душе.
Ему нравилось, как внимательно она слушала все, что он говорил. И ее смущение оттого, что, когда они сидели за столиком, он заставил ее забыть обо всем на свете. А еще ему нравилась ее честность - Грейс не пыталась притворяться другим человеком.
Чего он просто не выносил - так это лжи, даже из лучших побуждений.
Усадив Грейс в свою машину, черный "феррари-фиорано", Адам обошел вокруг, направляясь к водительской дверце.
Пока он заводил машину, Грейс принялась поправлять пучок на затылке.
- У меня не очень покорные и дисциплинированные волосы, - объяснила она.
Адам ухватил ее запястье, и она выпустила волосы из рук. Они длинными сверкающими локонами обильно заструились по ее плечам.
- Вас делают профессиональной вовсе не волосы.
Пока он не прочитал тайные желания Грейс, излитые на бумаге, Адам никогда не пытался узнать, что скрывается за ее внешним обликом. Честно говоря, этому в большой степени способствовало то, что Грейс производила впечатление погруженной в дела руководительницы, для которой все остальное - вздор.
- Мужчинам легко говорить. Вы и представить не можете, что значит находиться в кабинете среди идеально причесанных женщин, когда ты одна такая лохматая! - засмеялась Грейс, указывая на голову.
- И убирая их наверх, вы чувствуете себя увереннее? - спросил Адам.
Она пожала плечами, и он понял, что она задумалась о чем-то более серьезном, нежели выбор прически.
Адам включил кондиционер, чтобы не изжариться заживо во время беседы.
А беседа, по-видимому, зашла в тупик. Грейс, скорее всего, ожидала, что Адам сменит тему. А он думал о том, что эта женщина описала его так, как не описал бы никто другой. На страницах ее повествования он был настоящим героем. А ведь Адам Боуэн никогда не был ничьим героем.
- Грейс… - прошептал он и, протянув руку, погладил ее лицо.
Она отшатнулась назад.
- Не надо, Адам! Мы не должны.
Она была права - учитывая пристальное внимание городка к сотрудникам школы. Но его мысли были наполнены образами, где они были вдвоем.
Адам всегда тщательно выдерживал дистанцию между собой и другими людьми, потому что знал: он всегда будет идти своей дорогой. Именно благодаря этому он выстоял, хотя и хлебнул горя после смерти родителей. Их гибель при аварии самолета "Сессна", принадлежавшего отцу, перевернула всю жизнь Адама.
Но даже тогда он не понимал, насколько он одинок.
Грейс дотронулась до его руки.
- Мы ведь даже не знаем друг друга как следует, - сказала она.
- Я хочу это изменить. Более того, вы уже невольно видели один из моих источников дохода.
- Источник дохода? Я думала, школа - наследство, доставшееся вам от родных.
- Это собственность Боуэнов, но я чаще смотрю на нее с точки зрения финансов.
- И если я не смогу вытащить школу из неприятностей, вы потеряете деньги? Вас это беспокоит?
- Нет, Грейс. Потому что вы из тех женщин, которые дают мужчине понять, что жизнь - это не только капиталовложения.
- Почему вы так решили?
Адам не собирался упоминать, что читал ее "Владычицу Адама". Он хотел, чтобы она сама рассказала ему об этом.
- Вы очень горячо защищали школу и учеников.
Когда он снова потянулся к ней, Грейс резко отшатнулась и с негодованием посмотрела на него.
- Я вас предупреждаю, - процедила она.
- Предупреждаете меня? О чем?
- Ваше поведение и только что высказанные комментарии - вот о чем. Неужели вы думаете, что я ни разу в жизни не смотрелась в зеркало? Я точно знаю тип женщин, с которыми вы обычно встречаетесь.
- Нет такого типа, - возразил он. И это было правдой. Но, черт возьми, ему очень нравилась Грейс. Особенно то, что она не притворяется, будто все, что происходит, - обычное дело.
- Кажется, нам пора возвращаться в школу, - отозвалась она.
Адам задумался, стала бы она говорить так уверенно, если бы знала, какие мысли вызвал у него этот чопорный тон директора школы. Ему хотелось поспорить с ней, доказать, что у него нет излюбленного типа женщин. Но ничего, еще будет время. Сегодня ночью!
Когда Грейс вернулась в свой кабинет, ее ждали заботы, отложенные перед тем, как отправиться на ланч. Сью-Эллен назначила ей встречу на следующее утро. Она собирала бригады родительского комитета и призывала к содействию других родителей, желающих активно участвовать в восстановлении репутации школы.
У Грейс начала побаливать голова - отчасти причиной тому была настойчивость Адама. Она так давно желала его, и вот он, кажется, наконец разглядел в ней женщину.
Вздохнув, она принялась искать папку, в которой Хосе делал заметки.
- Брюс, ты не видел мою папку с бюджетом школы? - крикнула Грейс, приоткрыв дверь.
- Она лежала на краю вашего стола, - ответил ассистент.
Грейс вернулась за стол и вдруг вспомнила, что положила в похожую папку рассказ, с которым хотела участвовать в конкурсе на лучшую романтическую историю.
О боже!
Вне себя от паники, она принялась просматривать все папки, не находя ни финансового отчета, ни своего рассказа "Владычица Адама".
Раздался стук в дверь, и Грейс подняла голову. Вошел Хосе с папкой в руках - такой же, как и все другие папки у нее в кабинете, ведь они в свое время приобрели большую упаковку.
- Можно вас на минутку?
- Конечно, - ответила она, удивившись тому, как спокойно и ровно звучал ее голос, в то время как в душе ей хотелось истошно кричать.
- Я забрал финансовый отчет, чтобы просмотреть его за ланчем. Думаю, нам надо еще раз проверить имеющиеся в наличии средства.
Грейс слегка успокоилась: у Хосе был финансовый план, а не ее рассказ.
- Нам, скорее всего, понадобится пятьдесят тысяч до конца учебного года, - сказал Хосе.
- Завтра утром у меня встреча с Сью-Эллен. Мне кажется, родители могут быть нам очень полезны. Хосе, пожалуйста, позвони председателю совета выпускников и спроси, сможет ли он завтра подъехать к десяти.
Когда Хосе вышел из кабинета, Грейс снова опустилась в свое кресло. Впереди несколько трудных месяцев. И она должна найти свой распечатанный рассказ. Ей не нужна лишняя головная боль по поводу того, что его может обнаружить кто-нибудь из учеников. Или, что еще хуже, Сью-Эллен или Малкольм.
А что, если его уже нашел Адам?
Не потому ли он пригласил ее на ланч и обещал помочь со школой? Неужели он назначит закрытое заседание администрации, где сообщит Малкольму про рассказ, а затем уволит ее?
День прошел очень быстро. Когда у Грейс выдался небольшой перерыв, она дюйм за дюймом обследовала свой кабинет, но так и не нашла распечатки рассказа.
- Грейс, пока вы были на собрании, вам звонила Доун О'Ши, - сообщил Брюс, неуверенно топтавшийся на пороге ее кабинета. - Она хочет поговорить с вами о том, возможно ли ей вернуться в школу. Я сказал, что вы позвоните ей на следующей неделе.
- Спасибо.
Брюс ушел в шесть часов. Грейс изучила предложения по сбору средств для школы и отправила по электронной почте несколько писем Хосе и Сью-Эллен. Она оторвала взгляд от монитора компьютера в половине восьмого, услышав голоса в приемной. При мысли о том, сколько всего еще надо сделать, у Грейс уже всерьез разболелась голова.
Ее очень пугала пропажа рукописи. Может получиться, что вся ее работа по спасению школы окажется напрасной. Она не подписалась своим настоящим именем, но имена героев - Адам и Грейс - ясно говорили сами за себя.
В дверь кабинета постучали, и в кабинет вошли Малкольм и Адам. Грейс заметила, что Малкольм небрежно сжимает в руке какую-то папку-файл, и улыбка приветствия застыла у нее на лице.
- Добрый вечер, джентльмены.
- Мисс Стивенс, у вас есть время, чтобы обсудить сейчас со мной ваш финансовый план? - спросил Малкольм.
- Конечно. Я только что собиралась заказать себе что-нибудь на ужин.
- Это не займет у вас много времени. Мы можем спуститься в конференц-зал, там больше места.
Они отправились в зал. Адам отстал от них, чтобы переговорить с ночным сторожем, и Грейс осталась вдвоем с Малкольмом. Она объясняла ему суть только что обнаруженной ошибки относительно дефицита и целых сорок пять минут обговаривала мельчайшие детали бюджета. Ей уже начало казаться, что уговорить Малкольма отсрочить закрытие школы - дело безнадежное.
А уж если где-нибудь обнаружится ее рукопись… Грейс вспомнила всех, кто был у нее в кабинете за день. Она принимала представителей студенческого совета, и, честно говоря, если бы папку нашел кто-нибудь из них, это было бы катастрофой.