Аромат. Аромат моего Эмиля.
Нет ничего прекрасней.
И снова женщина начала пыхтеть от немого возмущения. И снова еканье вместо слов.
Неожиданно Готье немного наклонился и вкрадчиво прошептал мне на ухо:
- Можно, я ее покусаю? Ты не будешь против?
В его словах слышался искренний смех. Добрый, невинный смех.
Как мне этого не хватало… Все это время… Как раньше…
- Не буду, - тихонько прошептала в ответ.
И снова недоумевающий взгляд на гостью.
- Ну, ну, ребята, так нельзя. Нельзя. Это же туалет… - казалось, еще минуту - и она разрыдается от возмущения. - Выходите. - И указала рукой на дверь. Замерла в ожидании. Но сдвига так и не произошло. Снова нахмурилась. - Выходите. Иначе я позову охрану.
Но не успели ее слова сорваться с губ, как Эмиль вдруг напрягся, застыл, не дыша. Пристально уставился ей в глаза.
- Заткнись и успокойся! - грубо, нагло приказал ей Готье.
В душе что-то дернулось. Сжалось.
- Эмиль, - робко, умоляюще позвала я. Зло. Зло закипало в нем внутри.
Отдернул взгляд.
Быстро перевел его на меня. Секунда раздумья - и робко, пристыжено отвел глаза вбок. Обижено поджал губы.
- Прости.
В ответ я прижалась лицом к его груди.
- Мне не за что тебя прощать. Не за что.
- Все равно прости, - задумчиво прошептал Готье.
Тяжело вздохнул.
- Ладно, тебе действительно пора. Гудвин пришел.
- Пришел? - от удивления я даже вскрикнула.
- Пришел.
- Но, может, может…
Предательски запекло в груди. Боль разрывала сердце.
Жадно уцепилась пальцами ему в одежду.
Не отпущу. Нет.
Женщина все еще стояла рядом и немо, молча наблюдала за происходящим.
Первый приговорено шевельнулся Готье. Оторвался спиной от стены. Выпустил меня из объятий.
- Тебе пора, - снова повторил ядовитые слова. Нервно ухмыльнулся. Но в душе, в глазах все еще было много боли.
- Хорошо, - робко прошептала я и ступила шаг на выход.
- Я люблю тебя. - Послышалось вдогонку.
- А я тебя, - смущенно улыбнулась. Обернулась.
Счастливая, хоть и со вкусом слез, улыбка. Его улыбка.
- Береги себя.
- Ты тоже.
* * *
Каждый шаг от него давался с трудом. Но, сжав кулачки, прикусив язык и выпучив до боли глаза, я шла вперед. Лишь бы не заплакать.
Глубокий вдох.
Выдох.
И снова болезненный вдох.
Я узнала его. Недалеко от входа стоял Гудвин. Оглядывался по сторонам.
Растерянность. Волнение. Искренние переживания.
- Гудвин, - позвала я.
Обернулся.
Я не могла сдержаться. Бросилась к своему настоящему другу. К своему Хойку.
Обняла.
- Привет, - прошептала я.
Да уж. Этот день оказался слишком для меня долгим. Слишком долгим. Казалось, между отъездом, той моей старой жизнью, и нынешним положением пролегла… вечность.
Неожиданно Гуд оттолкнул меня от себя.
Испуганно уставился в глаза.
- Эмиль? Ты была с Эмилем?
Ой.
Ай.
Покраснела.
- Мы… мы помирились.
- Так, так, так, стоп! - Неожиданно замахал руками Хойк и отступил шаг назад. - Перестань.
- Что?
Смутился. Скривился от неловкости.
- Твои мысли, Габи…
- Ой, прости, - казалось, что сейчас задохнусь от стыда. Чего только в моей памяти не сплыло при этих словах "помирились". Сколько боли и счастья вмещают в себе эти звуки.
Но чем больше я хотела спрятать свои мысли, воспоминания, переживания, тем сильнее все вырывалось наружу. Ярче. Болезненней. И откровенней.
- Габи, - казалось, что вампир вот-вот покраснеет, - я лучше выйду на улицу. А ты отдышись. Успокойся.
- Хорошо, - пристыжено закусила губку.
Три глубоких вдоха.
Так. Голуби. Жабы. Рыбки.
Стулья. Кафе. Чай. Чай…
Ай. Булочки восьмеркой… Эмиль. Эмиль. Мой Эмиль… его губы, его ледяные глазки, его коварные бровки.
Та-а-ак! Габриелла Грейс. Сейчас я при всех стукну тебе в рожу, если не перестанешь.
Спокойно… Дыши.
А его забавная родинка на левом плече?
Ай, бляха ты муха. Успокойся же. ГАБИ!
Кровь. Клыки. И Трупы. Много трупов. Слишком много трупов, как для любви.
Толкнула рукой дверь. Вышла наружу.
Слюни повсюду. Мухи летают. Кузнечики прыгают. Мыши бегают.
- Ты о чем? - не выдержал Гудвин и вопросительно уставился мне в глаза.
Вороны летают. Много трупов. Много.
Я смотрела ему в глаза и пыталась не сбиться.
- Пошли, - едва выдавила сквозь сжатые зубы.
Родинка. Моя миленькая родинка на левом.
Ай! Стоп! Кровь… Трупы…
Вот так сражалась еще с получаса, пока мы брели вдоль улицы в поисках такси.
Кстати, от холода меня благородно спас Хойк, отдав свою куртку.
Удивительно, но в ней не было тепла. Словно ее никто и не надевал.
- Ну, спасибо, - в штуку зарычал Гудвин.
Ухмыльнулась.
- Прости.
А вот Эмиль… когда я была с ним…
- Габи, да ты только что перестала про это думать. Неужели опять?
- Прости.
Но перед глазами уже стояло купе. Мой Эмиль, жадно притуляющийся ко мне. Обнимающий, ласкающий, нежно гладящий кончиками пальчиков мою спину.
Фух.
Трупы… Много трупов… Мухи… Кузнечики.
В общем, привел меня в чувства только балаган на автовокзале.
Крик, визг, постоянная толкучка.
Сплошной шум, гам, тарарам.
В общем, здесь было не до "считалочки". Все и так довольно хорошо отвлекало, выворачивало и бесило.
Курс на Юджин. А дальше видно будет.
Я утонула в кресле и отдалась прошлому.
Я вспоминала первую встречу. Вспоминала Браяна и Мел. Иногда всплывали моменты ссор с Гудвином.
Да уж, над этими воспоминаниями мы потешались вместе.
Оказывается, я умело доставала этого вампира. И думаю, что если бы не Эмиль, то просто так с рук все это мне не сошло.
Но время шло.
И все наши стычки в плену обстоятельств превратились в мост к дружбе. И теперь Хойк - это тот, кому я доверю свою жизнь. Свое сознание. Друг. Лучший друг.
Гудвин радушно ухмыльнулся.
- Влюбилась в упыря, лучший друг - кровосос.
- Я никогда не скрывала, что неровно дышу к вампирам.
- Да помню я… Мега Гуру вампиров, - ухмыльнулся Гуд.
- Вы такие милые, - шутливо прошептала я.
- Тем, что несчастные или такие сильные?
- Тем, что, несмотря на обладание силой управлять миром, пытаетесь еще жить с нами, людьми, наравне.
- Не все, - тяжело вздохнул.
- Не все, - задумчиво повторила я. Сердце болезненно сжалось.
Уже было почти четыре утра. Еще было далеко до рассвета, но и уснуть я не могла. Голову глушили мысли.
Вдруг резкий толчок. Я дернулась в своем сидении, едва не врезавшись лбом о соседнее сидение. Спасибо Гудвину: успел вовремя меня придержать, обняв, приковав к месту своими руками, словно цепями.
- Что это? - едва я смогла прийти в себя, как слова вырвались наружу сами по себе.
- Колесо лопнуло.
- Колесо?
- Да, - неуверенно сказал Хойк, все еще осматриваясь по сторонам.
- Гудвин, - робко позвала.
Не реагировал.
Все еще пристально всматривался в темень окон.
Буквально еще несколько минут невыносимой тряски.
Автобус обреченно последний раз вздохнул и замер.
Хлопнула дверь водителя.
Отворились и передние двери для пассажиров.
Наружу выскочило еще пару мужчин в помощь другу.
- Гудвин, что-то не так? - все еще не могла понять растерянность и замешательство Хойка.
- Ромул.
Ромул? Ромул!!! РОМУЛ.
Задумчиво, обреченно пропищала про себя.
Тяжелый вдох.
- Ты уверен?
- Почти, - жестко отрезал Гуд.
Резко вскочил с места.
- Ты куда? - глаза округлились до боли. Вскочила с кресла и моментально, сама того не понимая, ухватила Хойка в объятия. - Не пущу. Не надо, Гуд. Пока мы здесь, пока мы вместе, пока в толпе, он нас не тронет.
Гудвин все еще стоял в нерешимости, всматриваясь бессмысленно куда-то вдаль.
- Он рядом. Слишком близко.
- Колесо?
- Да, его работа.
Вдруг дикий визг раздался с улицы.
Я сжалась от страха.
Гудвин в секунду так легко вырвался из моих крепких объятий, перескочил через соседнее кресло в проход.
На мгновение обернулся ко мне и грозно прорычал. Приказал.
- Ни шагу из автобуса. Что бы не случилось.
"Гуд, не нужно. Прошу. Гуд. Не иди".
- Габи, он никого не пощадит. Вам нужно бежать, а я… отвлеку…
Прощальный взгляд.
Буквально за пару секунд пролетел через весь салон и выскочил наружу.
Я стояла возле своего кресла, отчетливо слыша биение своего сердца. Оно отчаянно колотилось в груди, желая, просясь выбраться из клетки на волю…
"Никого не пощадит", - обжигающе повторялись слова в голове.
* * *
Мужчина все еще стоял в недоумении, в оцепенении, смотря на труп.
- Где еще один? Где? - кричал Гудвин ему в лицо, но слова застыли в груди, боясь вырваться наружу вместе со вздохом.
- Уходи. Уезжай! Ау, очнись, - злобно зарычал в лицо и со всей дури тряханул, ухватившись руками, словно клещами за плечи.
Мужчина удивленно поднял глаза вверх. Стеклянные, напуганные глаза.
- Уезжай!!! - обреченно повторил Хойк. Руки печально сплыли с плеч. Глаза снова стали пустыми. Все внимание на звуки.
- Оно… Оно…
Но не успел мужчина выдавить из себя эти звуки, как вдруг перед глазами мелькнула Тень. Миг. Доля секунды. Невероятная скорость. Настоящий ад сознания. Мгновение - и докучливый пассажир исчез, словно видение.
Нервные спазмы схватили горло. Руки обреченно затряслись. Едва чувствуя под собой землю, сорвался с места и бросился к автобусу.
Слабо соображал. Едва дышал.
Тело двигалось, казалось, само собой.
Сознание мутнело.
Проворно, неестественно быстро заскочил в кабину. Сцепление. Скорость. Газ до упора.
- Эй, Эй, стой, стой!!! - завизжала девушка внутри салона. - Остановись! Остановись. Ублюдок! Там Хойк! Стой! Стой!
Взбешенная пассажирка тут же уцепилась за руль и попыталась резко дернуть его в бок.
- УБЕРИТЕ ЭТУ СУКУ! - разъяренно заорал мужчина и правой рукой тут же отшвырнул со всей дури ненормальную.
Девушка попятилась. Но все же удержалась на ногах, невольно упершись спиной в двери.
Но еще мгновение - и вдруг она упала на пол.
Неестественный дикий, ужасающий визг вырвался из ее груди.
Тело корчило от боли, выворачивая в разные боки. Билась в каком-то ужасном, безжалостном припадке.
А затем вдруг… тишина… Но еще мгновение и…
Невыносимые рыдания, разрывающие грудь.
Сводящие с ума рыдания.
Пассажиры боялись даже подойти на шаг ближе.
Каждый застыл в своем кресле и с ужасом наблюдал за тем, что происходит.
- Плечо! Плечо! Я горю! СПАСИТЕ! Эмиль, Эмиль… - слова стихли вместе с рыданиями. Резко. Неожиданно. Все так же, как и начался припадок.
- Что с ней?
- Больная.
- Так что?
- А что вообще произошло?
Шептались люди, не понимая до конца, что же вообще произошло.
* * *
Я не помню, что произошло.
Лишь какие-то невнятные голоса.
"Д, я ее муж…" "У нее эпилептический…" "Нет, я сам…" "Спасибо…"
Отдаленные, чужие, стертые в реальности голоса.
Глава пятнадцатая
Свет чьих-то побед
* * *
Я очнулась в незнакомой мне комнате.
Гостиница?
Боже, что со мной произошло?
Как я сюда попала?
Тело болит, как после побоев.
Что со мной?
Где Гудвин?
Я сползла с кровати, пересиливая боль.
Я мало, что помню. Но плечо. Я думала, что действительно горю. Что это было?
Добралась до зеркала.
Жалкие попытки посмотреть себе на спину.
Ожегов нет. Все, как обычно. Только слегка красноватая "метка", а так. А так, все, как обычно.
Нужно обойти комнату.
Должно быть хоть что-то, что пояснит мне, что происходит.
Эмиль? Гудвин? Где они?
Кто меня принес сюда?
Так. Стоп. Хватит засыпать себя глупыми вопросами. Все равно ответ я не знаю.
Обошла комнату.
Заглянула даже под подушки.
Ничего.
Вдруг дверь робко открылась. Внутрь зашел спиной вперед, за собой таща целую гору пакетов.
- Ой, здрасте, - неожиданно подскочил на месте.
- Здравствуйте, - мило улыбнулась в ответ, все еще внимательно рассматривая гостя.
- Простите, я просто не ожидал. Мне сказали, что вы спите. Я хотел по-тихому…
- Да ничего страшного.
- Спасибо. - Краснота все еще не сходила с его лица. - Ой, вот, вот вам велели принести, - торопливо протянул ко мне целую гору покупок, мило улыбаясь. Такой маленький, миленький. Робкий. Так и начинаешь улыбаться в ответ от умиления.
- А как зовут хоть этого добродетеля?
- Он сказал, не говорить. Что сами, если что, догадаетесь. И да, вот, - торопливо нырнул в карман, а затем, вытащив записку, протянул ее мне, - вот, просили положить рядом с подарками.
- Подарки?
- Да, я так понимаю, что это - вещи. - На последнем слове этот скромный мальчишка снова покраснел.
Смешно. Он был меня старше на пару лет, а вот робостью своей заставлял чувствовать себя не на восемнадцать, а на все сорок пять.
- Спасибо.
Поспешно схватила записку и тут же развернула ее.
Печатный текст.
Вот интриган!
"Габи, я жду тебя в баре".
- Ясно…
Ясно, что ничего не ясно.
- Спасибо.
- Простите еще раз, - торопливо откланялся парниша и скрылся за дверью.
Я принялась рассматривать подарки.
Нижнее бельишко. Красное длинное платье. Ожерелье. Туфельки красные на высоком каблучке.
Он что… ИЗДЕВАЕТСЯ?
От первого я не отказалась. Приняв душ, смыв с себя всю усталость от дороги, безумие смертельных приключений, я с радостью напялила на себя этот сексуальный наборчик нижнего белья.
А дальше… А дальше - мои любимые джинсы, синяя футболка и "вечные" кроссовки.
Гавнюк.
Это точно Эмиль издевается. Он знает, как я ненавижу платья и каблучки. Пфе.
Я ему устрою.
Да уж. А рюкзак мой видимо не выдержал путешествия.
Что же.
Очень-очень жаль.
Нужно будет устроить по нем панихиду.
Напомните потом, если будет не трудно.
Эмиль, Эмиль. Красное платье… Каблучки. Вот гавнюк. И знает же, чем задеть.
Только…
Стоп.
В баре.
А если кто заметит?
А Ромул?
Я брела между столиками, выискивая знакомое мне лицо.
Буквально минута.
И вот оно.
Горло перехватил ужас.
Боль в груди.
Я смотрела на него и боялась пошевелиться.
Едва дышала.
- Габи, милая, девочка моя, - радостно прокричал мне Ромул и уже за секунду был рядом.
Крепко обнял за плечи.
- Я так скучал.
Тяжело сглотнула. Едва хрипя…
ВРАТЬ.
- Я тоже…
- Ну, ну, не переживай так. Ты же не хочешь меня расстроить.
- Нет, - еле слышно вырвался непонятный звук вместо слова.
Все еще сковывая меня, словно цепями потащил к столу.
Матильда.
- Я думаю, Мати будет против, - из-за сухого, раздирающего кашля горла, я смогла сказать то, что казалось мне последней надеждой… сбежать.
- Чего это? - неожиданно подскочила с места девушка. Два шага - и бросилась меня обнимать. - Я так соскучилась!
Глаза распахнулись до боли. Уши удивленно дернулись. Брови описали ошарашенные дуги.
Боялась дышать.
Я всматривалась ей в глаза, но там была лишь искренняя любовь.
- Чего стоим ребята? Давайте присядем. - Радостно щебетала Мати, уже таща меня за руку к столу. Насильно усаживая на стул.
Но не как врага…
… Как лучшую подругу.
- Мати, - робко позвала я… позвала ее настоящую. - Мати.
Но вдруг мои слова резко перебил Ромул, громко, резко, едва не срываясь на грубый тон:
- Матильда, принеси нам чай.
Ресницы приговорено взмахнули своим веером - и девушка тут же переменилась в лице. Застыла на мгновение, а потом, словно что-то наконец-то поняв, мило улыбнулась.
- Так, я по чай!
- Спасибо, - нежно…. лживо улыбнулся Ромул.
Мати поспешно встала и удалилась в сторону барной стойки.