За все в больнице я платила карточкой выданной отцом на экстренные случаи, но в такси Рэнд рассчитывался сам, не смотря на мои протесты.
К тому времени, как мы вернулись домой, возле дома стояла моя машина, и я даже не стала смотреть на то, что у нее новые шины, и так же авто Карен. Я вдруг снова ощутила злость, и гнев, когда поняла, что есть хоть кто-то, на кого это можно излить. Из такси я вылезала с воинственным лицом, держа Джонни так, как было удобно мне. Рэнд, расплатившись, поспешил за мной, твердо вышагивающей к дому. Он остановил меня, и довольно бесцеремонно.
- Блэр! Спокойнее, может, лучше отдашь мне брата?
Я послушно передала уже спящего Джонни в его руки, но не смогла успокоиться. Хотя старалась говорить тихо и четко, но при этом передавая Рэнду все свое негодование.
- Ты не понимаешь. Три недели назад у меня был день рождения и Карен, зная, что малыш болен все равно решила приехать, и конечно же они не смогли остаться, так как Джонни начал чувствовать себя плохо. И теперь в эти выходные. Я должна была побыть с отцом, одна, возможно в твоей компании, как с другом. Но без Джонни и без планов Карен. Но нет. Она так не могла. Разрушив нашу семью, она все еще не может успокоиться.
- Ты не должна думать именно так, - попытался образумить меня Рэнд. - Она ведь тоже ревнует. Пойми, возможно, она думает, что ты для него дороже, чем их общая семья.
- Конечно, ревнует, - согласилась я, говоря все более спокойнее, чтобы обмануть его доверие. Я видела, что Рэнд готов меня не пустить в дом, пока я не приду в себя. Но нет, хватит. Отец звонил мне и обещал эти выходные. И я поверила, как и во все остальные разы. - Но понимаешь у нее есть преимущество - она-то живет с ним. У меня есть лишь те крохи, что папа может урывать, и в каждое такое мгновение, Карен умудряется вмешаться. Я знаю, что ты не поймешь... прости что я тебя во все это впутала. Имеешь полное право уйти сейчас. Даже можешь взять машину, я доеду домой поездом или автобусом.
- Не говори со мной так, - предостерегающе сказал Рэнд, и я впервые услышала в его голосе не только обиду, но и подобие угрозы. - Я никуда без тебя не уеду. И не собираюсь бросать здесь, даже если не согласен с тобой. Просто если ты устроишь скандал, это не поможет тебе.
Я молчала, выжидающе смотря на Рэнда, и на то как промозглый ветер треплет его волосы и делает щеки и нос красным, но это никак не влияет на его красоту. Глаза Рэнда стали практически серыми, когда он понял, что я не отступлюсь.
- Давай собери свои вещи, и уедем уже? - предпринял он последнюю попытку.
- Я должна знать, что он выберет их, чтобы больше не приезжать сюда. - тихо сказала я, и мое сердце наполнилось еще большей решимостью. Несомненно, чтобы не случилось, мама будет этому рада. Зато она всегда меня ждет. Она одна и единственная, кому я нужна всегда.
Рэнд, пошел вперед, неся Джонни, сказав мне перед этим:
- Я уложу малыша в кроватку, чтобы он не проснулся.
- Если можешь, собери мои вещи и свои, думаю, мы тут не задержимся. И еще раз спасибо.
Мне стало вдруг так холодно. Но не просто в руки или в нос, нет. Словно все мое тело и душа и мысли похолодели, и заледенели. Я чувствовала, что надвигается что-то плохое. Что-то, возможно даже неотвратимое. Кто-то бы сказал, ну подумаешь, на тебя оставили малого, всего-то и делов, ну не провела выходные с отцом, только дело в том, что это было постоянно. Он вечно выбирал их, и никогда не выбирал мою сторону. Никогда. Так зачем он мне нужен? Его никогда нет, и его звонки по средам это отголоски того ужаса что были при разводе. Пора наконец разобраться со всем этим. Если бы мама знала, что этим закончится мой сегодняшний визит, она бы с огромным удовольствием приехала бы за мной, не желая пропустить такого случая, сказать бывшему, что он ужасный родитель, как для меня, так и для его второго ребенка. На миг я очень пожалела, что ее нет рядом. Зато со мной пока что был Рэнд.
Рэнд шагнул в дом, но я не спешила за ним. Я услышала, как Рэнд поздоровался и следом за тем встревоженный голос отца, который спрашивал где я, а за ним голос Карен, истеричный, когда она захотела взять Джонни, и спокойный Рэнда, когда он предложил отнести его спать. Его голос прозвучал до того жестко, что я цинично улыбнулась. Значит, все же Рэнд разделял мою неприязнь к мачехе? И все же пытался остановить.
Когда я зашла в дом, ко мне тут же кинулись оба - отец и Карен. Папа был встревожен, но Карен сделала огромную ошибку, он подскочила ко мне и начала трясти крича:
- Зачем ты его забрала из дому! Ты все делаешь мне назло! Ты нас с Джонни ненавидишь!!!
Я даже не успела ничего сказать, когда папа оторвал ее от меня, и удерживая так, что она не могла ко мне прикоснуться спросил:
- Где вы были, мы начали переживать.
Прислонившись к стенке, я поняла, что уже больше сюда не захочу приехать. Это точно. Никогда. Ничто не заставит меня вернуться в этот дом, по крайней мере, пока здесь живет Карен.
- Наверное, я была в больнице, потому что у Джонни воспаление уха и температура 37, 5, - как можно спокойней, сказала я, все еще пытаясь следовать совету Рэнда. Да. Возможно, в его словах есть доля правды - не стоит устраивать скандал, можно спокойно уехать домой, и потом по телефону все спокойно объяснить отцу. Но я уже знала, что момент взрыва подступает.
Всего лишь на миг запала тишина.
- Ах ты, маленькая дрянь, ты специально его выносила на улицу и он заболел!!! - Карен быстро сориентировалась, что можно сказать, чтобы вся вина легла на меня. Все во мне похолодело от этой наглой, откровенной лжи, придуманной ею на ходу.
- Ты выносила его на улицу? - терпеливо переспросил отец, сквозь всхлипывания Карен, такие громкие, как и у Джонни с утра. Когда отец со мной говорил, я смотрела прямо на Карен, и в моей голове проносилось то, что я могу с ней сделать - могу переехать, а могу также столкнуть с лестницы, но нет, я не сделаю этого, потому что я верующий человек. Но сами мысли позволяли мне держаться. Я была такая спокойная, что это саму меня пугало, все происходило так, будто бы во мне что-то замкнуло. Какие-то чувства, но ненадолго, а только чтобы дать мне передышку. Хотя я уже начинала переходить на крик.
- Нет! Температуру мы обнаружили потому что, проснулись оба от крика Джонни. Внизу была записка, в которой сообщалось, что у Карен дела. А я должна помыть ребенка и накормить. Хоть что-то сделать для брата. Рэнд заметил, что он плохо ест, и померил температуру, потом мы поехали в больницу. Если бы не Рэнд, я вообще не знаю, что должна была бы делать с ребенком, к тому же я ведь не для этого ехала сюда!
Всхлипывания Карен неожиданно прекратились, и я заметила лишь то, что отец вдруг перестал ее держать, но она наоборот повисла на его руке. Картинка перед моими глазами резко переменилась. Лицо Карен стало белым, а на щеках отца проступило два красных гневных пятна. Глаза его пылали негодованием, гневом и недоверием.
- Ты же сказала, что Блэр согласилась посидеть с Джонни. - голос отца прозвучал глухо и опустошенно. Он все еще не мог поверить в то, что все это происходило на самом деле, но ведь он уже знал ответ, когда мы вернулись с малышом домой. - Это ты сделала назло, не так ли? Мне, потому что я не смог приехать с утра и отпустить тебя за покупками, а Блэр, за то, что приехала вообще?
Глаза Карен, заплаканные, расплылись от туши и косметики и смотрели теперь вовсе не умоляюще или злобно как раньше. Нет, теперь она смотрела мстительно. Наконец она могла в действительности сказать ему, что думает обо мне.
- Я тебя предупреждала, что у меня на выходные свои дела, но ты решил, что хочешь видеть дочь, так и нужно было с ней возиться самому. Я не собиралась сидеть дома, в четырех стенах!!! У меня есть жизнь не связанная с твоей бывшей семьей!
- Но ты постоянно дома, и постоянно свободно, ты ведь не работаешь!
Это начинался их скандал. Скандал не связанный со мной буквально, а лишь с их общей семьей. Нужно было уходить отсюда, и не слушать всего этого, а также, забрать Рэнда. Он был прав, не стоило разводить еще больший огонь, который может многое выпалить. Я захотела, была уйти, но Карен в порыве злости развернула меня и толкнула крича:
- И ты постоянно со своими проблемами и дурной мамашей. Как вы мне надоели!!!
Карен могла говорить обо мне все что угодно, но не о человеке, который меня воспитал и кто остался со мной, когда отец ушел. И которая могла меня и сама обеспечить без подачек отца, которые он время от времени выделял, когда ему разрешала Карен. Я размахнулась и влепила ей такую пощечину, что она упала, отлетев. Отец даже не успел среагировать, когда Карен подскочила на ноги и накинулась на меня, молотя по всем, чем видно. Конечно же, она была крупнее и сильнее, но Карен не учла меру моего гнева. Мои удары были чуть более методичными, курс на который заставила меня записаться мама по самозащите не прошел зря, при этом я кричала и царапала все что могла увидеть. Я увидела, как отец оттягивает ее от меня, и в то же время, сильные руки подхватили меня тоже, оттаскивая к дверям.
Все что я могла разобрать в красной пелене гнева, было то, что Карен обзывала меня. Я в ответ ее. Что происходило на самом деле, мне не было понятно. Но вот, отец словно вытолкал нас с Рэндом за дверь, и я лишь увидела его перед собой на миг, потом он что-то говорит Рэнду, а за секунду мы сидим в машине и куда-то едем. Я не могла поверить, что он действительно вытолкал нас за дверь. Выгнал меня, чтобы утешить Карен? На миг я потеряла сознание, когда боль в груди стала просто нестерпимой.
Глава 8. Выбор
Я открыла глаза, потому что меня кто-то бил по щекам. Не больно, но достаточно для того, чтобы очнуться, и не возвращаться в темноту снова. И увидела, что надо мной зависло лицо Рэнда, и оно такое же белое, как и свет за окном. Окно же расплывалось, не приобретая четких линий, по которым было похоже мне в данный момент на космический корабль.
- Где я?
- Мы все еще в машине, - тихо отозвался Рэнд. - Как ты? Ты отключилась на мгновение, может тебе нужно какое-то лекарство.
- Сладкая вода. Мне нужна сладкая вода.
Я села на сидении, которое Рэнд видимо, откинул для меня, и все что могла ощутить, так это лишь тупую боль в грудной клетке.
- Я сейчас, сиди здесь и жди меня.
- Нет, я знаешь ли проедусь в таком состоянии.
Кинув на меня хмурый взгляд, по которому было понятно, что он не оценило моего юмора, Рэнд тут же выпрыгнул из машины, и я увидела, что мы стоим где-то в городе, возле аптеки. Наверное, я очнулась до того, как Рэнд позвал помощь. И вовремя, такое и раньше уже случалось, просто это было в последний раз года три тому назад, во время одного из самых сложных периодов в моей жизни. С непривычки, я и забыла, как хочется пить после такого. Глянув в зеркало, я заметила, что Карен умудрилась расцарапать мне лицо с одной стороны - странно, но при упоминании этого имени, я ничего не почувствовала. Вытянув из сумки влажные салфетки, я, не ощущая боли, стерла кровь, которая лишь начала запекаться. К этому времени вернулся Рэнд. Его бледность стер мороз, украсив щеки алым.
Я жадно выхватила у него из рук какую-то сладкую воду, и начал пить. Нет, чувства ко мне не возвращались, зато я начал чувствовать себя лучше. Глюкоза начала делать все-то, в чем сейчас нуждалось мое сердце и тело.
Рэнд застыл на соседнем сидении и напряженно наблюдал за мной и тем, что я делаю.
- Я понимаю, что спрашивать такое глупо, но как ты себя чувствуешь? - осторожно поинтересовался он.
Я пожала плечами. Мне было плевать.
- Ты слышал, что она говорила?
- Да.
- А видел, что сделал он?
Прошла напряженная секунда. Рэнд тряхнул головой.
- Я не думаю, что он сделал выбор в ее сторону, он ведь и тебя так оградил от нее.
- Значит, ты видел, что он меня выставил за двери. Ему все равно. Он выбрал. - я, говорила это очень спокойно, и странно, но я чувствовал себя именно такой. Заторможенной слегка, зато очень спокойной. Что-то где-то неприятно кололо сердце, но я успешно игнорировала это. Я ведь всегда знала, что этот момент когда-нибудь настанет.
- Нет, я видел, что он хочет успокоить тут больную курицу, пока она тебя не покалечила. Хотя хочу заметить ты дала ей пару хороших ударов. Кажется, ты разбила ей нос.
- Хорошо, - с отстраненной улыбкой сказала я, - она на всю жизнь меня запомнит. Это хорошо.
Рэнд молчал, и тут же я ощутила, как его рука приглаживает мои волосы на лбу.
- Что делаем? Едем домой?
- Во сколько твой матч? - спросила я, ведь не пропадать его билетам. К тому же Рэнд так хотел попасть на игру.
Рэнд выглядел пораженным, когда я это ему сказала, он на миг сидел так спокойно, что мне показалось, что он меня не понял.
- Ты хочешь пойти на игру? Давай уедем, тебе нужно лечь в постель, и отдохнуть пару дней.
- Нам нужно на игру, - в одно время мягко и твердо сказала я. Что-то начинало проступать наружу, какие-то чувства и я добавила, тихим безжизненным голосом: - Пожалуйста.
Рэнд не двинулся с места, но я все равно вернула сиденье в нужное положение и пристегнулась, не смотря на него.
- Пожалуйста, поехали на матч, - снова повторила свою просьбу я. Чувства начинали возвращаться, и я понимала, что не могу сейчас позвонить к маме. Потому что или не дозвонюсь к ней, или же просто услышу "я же тебя предупреждала и раньше", и тогда у меня не останется никого, к кому бы я могла позвонить. А так, номинально она оставалась номером один, если все будет ужасно.
Рэнд попытался меня обнять, но я тут же вывернулась и в третий раз повторила:
- Прошу тебя, поехали на матч.
Рука Рэнда осталась на моем плече, и это прожигало, как мне казалось, мою одежду. Мне не хотелось, чтобы сейчас он ко мне прикасался. Я так же хотела бы, чтобы он не был свидетелем всего того, что видел. И чтобы не видел моего теперешнего состояния, которое и состоянием назвать то сложно. Я бы назвала это приход в себя, постепенно все чувства начали возвращаться, и боль была на первом месте. Мне ставало ужасно обидно, но еще не до такой степени, чтобы плакать или переживать из-за этого.
Рэнд резко отвернулся от меня, и завел мотор.
- Знаешь, о чем я жалею? - сказал он мне, пока пропускал некоторые машины.
Я сожалела, что он попал в такую ситуацию, и уже могла почувствовать стыд.
- Прости, я догадывалась, что ты можешь пожалеть, что поехал со мной.
- Нет, я сожалею, что позволил тебе войти в дом. Я знал, что так будет, я понял, что Карен что-то натворит еще ночью, когда она кричала на твоего отца. Она все сделал так, чтобы этот скандал состоялся.
- Скажешь мне это, когда меня это начнет интересовать. И вообще, кто такая Карен?
Я так и не смогла посмотреть на Рэнда. Машина тронулась, и пока мы ехали, ко мне в мозг все же проникали слова Рэнда, и то, что произошло. Но я сдерживалась.
За окном мелькали безликие улочки большого города, и машина медленно двигалась к Майл Хайл полю Инвеско, где с 2001 года играли Денвер Бронкос.
Перед входом выстроилась толпа, и я поняла, что Рэнд так и не сказал мне, когда начнется матч. Я же не стала переспрашивать. Когда мы припарковались, наконец, Рэндал помог мне выйти из машины, и застегнул куртку, так, словно я была ребенком, который ничего не умел. Хотя стоять мне было немного тяжело, словно по ногам медленно ползли вниз муравьи. Рэнд застегнул меня до самого горла, и вот так держа близко к себе, снова спросил:
- Давай я отвезу тебя домой. Я тебя и там не оставлю одну, если ты захочешь. Даже если и не захочешь, все равно не оставлю.
Я про себя усмехнулась.
- Мы идем смотреть футбол, - твердо сказала я, хотя этой твердости не было в моей душе.
- Какая же ты упрямая, - не выдержал Рэнд и психанув потащил меня за собой. Он начал злиться, и это было хорошо. Я понимала, что и мне нужно разозлиться и выпустить все что я сохраняла внутри себя, но не могла. Как аналогия мне вспомнилась книга Стивена Книга "Зеленая миля", я была как тот негр-спаситель, который не выпустил пчел, вылечив жену директора тюрьмы. Я набралась чего-то такого же гадкого, и пока что не понимала, что нужно сделать, чтобы избавиться от этого. Я разозлилась, но это ничего не давало. Успокоилась, но мне было плохо. А Рэнд все тащил меня сквозь толпу, и тащил, пока мы не сели на места, указанные у него в билете. И все, Рэнд на меня не смотрел, я же не отрывала глаз от его затылка.
- Знаешь, - вдруг заговорил он, - вообще-то фанаты против, называть это поле Инвеско, все хотят оставить старое название. Впервые годы, никто не называл поле, так как теперь, даже комментаторы. А еще у них есть три разных варианта форм...
Я слышала голос Рэнда, но на самом деле погружалась в то, что было во мне. Мне ставало плохо, и мне ставало больно.
- Он ведь выбрал их, правда? - я перервала Рэнда и то, что он говорил. Рэндал тяжело развернулся, смотря на меня, и мне не нужно было его ответа. Я схватилась за его руку, и наклонилась к нему, ища опоры.
- Ты не должна думать об этом так... - попытался успокоить меня Рэнд, но это было уже не нужно. На глаза начали наворачиваться слезы, и чтобы в последний раз поверить в это, я снова повторила:
- Она соврала ему, но он все равно выбрал их.
К этому времени, я рыдала в плечо Рэнду, и не знала, как успокоить эту боль, потому что мне было ужасно плохо. Это было так нечестно - я была хорошей, но он все равно отдал предпочтение ей.
Внезапно Рэнд приподнял мое лицо, в то время все на трибунах радостно подпрыгнули, когда команды вышли на поле. Трибуны рычали, бесились, дрожали и вибрировали. Все вокруг пришло в действие. Но не Рэнд почему-то, я думала, он любит футбол. Его теплые, и уже такие знакомые ладони держали мое лицо, большие пальцы его рук вытирали слезы. Но я все еще продолжала смотреть на него, ожидая, когда появиться жалость. Когда он наклонился ко мне, я все еще не знала чего ожидать - и то, что его губы накрыли мои, сначала в скромном поцелуе, показалось мне нереальным. Я даже не ответила, а продолжала смотреть на него и его лицо так близко. Рэнд оторвавшись на миг посмотрел мне в глаза, и тогда его губы стали настойчивыми, теплыми и мягким, я даже не осознавая себя потянулась к нему, навстречу, позволила обнять себя и не отпускать. Мне кажется, поцелуй продолжался целую вечность, но мне было так хорошо с ним, что я не хотела бы его никогда отпускать.
Когда мы все же оторвались друг от друга, я жалобно попросила его:
- Отвези меня домой, Рэнд. Забери меня отсюда.
- Ты понимаешь, что мы должны заехать за сумками? Твой отец говорил мне это, перед тем, как позволил забрать тебя.
- Да конечно, - согласилась я. На некоторое время Рэнд поглотил мою боль, дав в ответ нечто другое.
Он вывел меня прочь, хотя всем могло показаться, что мы сумасшедшие. Ведь игра была в разгаре, только мне было плевать, хотя что странно и Рэнду тоже. Я пока что не хотела задумываться, что значил тот его поцелуй, мне было просто хорошо. Я вытирала время от времени слезы, но они должны были течь, чтобы я могла расслабиться.