Предложение освежиться застало Клер врасплох, как и дружеское приветствие Итана. Она совсем не ожидала теплого приема. После того, что она скажет ему, у него, конечно, изменится настроение. Но теперь, пользуясь моментом, Клер наслаждалась временным перемирием, незаметно разглядывая его поверх очков. Итан выглядел ужасно. На фотографии он был совсем другим.
- Сок. Спасибо.
Он кивнул и прошел внутрь. Оставшись одна, Клер сняла свой шлем и, как могла, пригладила растрепавшиеся волосы. Напрасное усилие, решила она, поднимая очки на лоб, чтобы непослушные кудри не падали на лоб и глаза. Мышцы ее все еще болели, когда она поднималась по ступенькам, ведущим на балкон.
В других обстоятельствах ее восхитил бы открывшийся перед ней вид. Но сейчас Клер слишком нервничала, сама не ожидая того, что будет испытывать столь сильное глупое волнение.
По правде сказать, Клер не собиралась ехать сюда, когда отправилась в путешествие на рассвете. Она находилась в Глен-Арборе уже сутки, и, устроившись в гостинице, старалась успокоиться перед тем, как встретиться с Итаном и рассказать ему о дневнике. Электронное письмо от Симоны уверило ее в том, что пока еще никто ничего не узнал.
Сев на велосипед, Клер направилась вверх по дороге - и какая-то сила не давала ей остановиться. Она знала о том, что дом Итана находится на самом верху, и даже не надеялась, что в такой ранний час хозяин уже не спит. Но потом она высмотрела мужчину, стоящего на балконе. Он ли это? Вскоре сомнения исчезли, и ее единственной целью стало добраться до него во что бы то ни стало.
Теперь Клер жалела о своем порыве. Хотя еще совсем недавно у нее и мысли не было о том, чтобы выглядеть на высоте в момент их встречи после долгой разлуки, она все же вспотела, и ей требовалось зеркало, чтобы взглянуть на свою прическу. Макияж, нанесенный в гостинице, был минимальный, а спортивная одежда, которую она тоже арендовала, была совсем не лучшим нарядом для такого события.
Она услышала, как открылась дверь, и сердце ее снова забилось. Очень скоро взорвется бомба, и этот хрупкий мир разобьется на куски.
- Жаль, что раньше я никогда не поднимался на эту гору без остановки, - сказал Итан.
Клер улыбнулась в ответ на его признание. Ей всегда нравилась в нем эта черта - Итан не стремился быть лучше всех и мог признать, что кто-то в чем-то превзошел его, даже если это была женщина. Чего нельзя было сказать о мужчинах ее семейного элитарного круга.
- Ты давно занимаешься велосипедным спортом?
- Примерно четыре го… - любезная улыбка исчезла с его лица, рот превратился в твердую линию. - Боже мой! Это ты.
Осознание того, что он не узнал ее, обрушилось на Итана, словно боксерский удар.
- Да, это я.
- Что ты делаешь здесь? - Он со стуком поставил стакан с соком на маленький стол.
Клер сглотнула, у нее пересохло в горле.
- Мне надо было видеть тебя, Итан.
- Ведь я дал тебе ясно понять, что не желаю тебя видеть.
- Поэтому я решила просто прийти.
- Цель оправдывает средства?
- В этом случае - да.
- Исходя из моего опыта общения с тобой, я бы сказал - в любом случае.
- Итан…
- Ты всегда получаешь то, чего хочешь, - бросил он.
Ей не понравилось, что он заставляет ее оправдываться.
- Нет, это не так.
Он сложил руки на груди.
- Ты нарушила границы частного владения.
Клер не дала себя запугать. Она тоже скрестила на груди руки.
- Да.
Он нахмурился:
- Уходи.
- Я уйду. Через минуту.
- Немедленно.
Она внимательно посмотрела на него. Фото на веб-сайте было не совсем удачным. Профессиональный фотограф подчеркнул лишь широкие плечи и мощную фигуру. И совсем не подметил упрямого характера.
- Раньше ты был более разумным, - сказала она ему.
В его глазах вспыхнула искра удивления.
- Я и сейчас разумный. И на здоровье, кстати, не жалуюсь.
Что это? Намек на то, что он может выставить ее, применив силу?
- А по-моему, у тебя что-то со зрением. Меня-то ты не узнал.
Итан фыркнул:
- Конечно, иначе крикнул бы, чтобы ты поворачивала обратно.
Клер лишь пожала плечами.
- Вряд ли это остановило бы меня.
- Эти волосы. - Он протянул руку к ее голове. - Какого черта ты срезала их? Они закрывали твое лицо, твои глаза.
- Мне они стали не нужны.
Ей показалось, что он тихо выругался.
- Скажи, что ты хочешь, и уходи.
Клер сделала глубокий вдох, решив высказаться коротко:
- Во-первых, я еще раз приношу извинения за свое прошлое поведение, хотя, как мне кажется, ты не настроен их принимать.
- Ты понятия не имеешь о том, как я настроен, Клер. - Взгляд Итана скользнул по ее груди, затем он отвел его в сторону.
- Н-но… несмотря на это, я приехала сюда совсем подругой причине.
- Как ты меня нашла?
- Это не важно. После того, как мы поговорили, произошло одно событие.
Его темные брови сошлись на переносице.
- Что произошло? И какое отношение это имеет ко мне? Между нами ничего нет, Клер, если не считать горьких воспоминаний.
Помолчав, Клер спросила:
- Ты кому-нибудь рассказывал о нашем браке?
- Какого черта я должен был рассказывать? - фыркнул он. - Я надеюсь, ты тоже держала рот на замке. Было бы ужасно неловко признаваться в этом твоему жениху.
- Моему жениху?
- Прости, сейчас он, должно быть, твой муж. Или уже бывший?
Клер в недоумении уставилась на него.
- О ком ты говоришь?
- Об Эштоне.
- Эштоне… Бьюмоне? - спросила она, едва припоминая это имя.
- А ты разве была обручена с другим Эштоном, когда выходила за меня замуж?
- Я никогда не была обручена с Эштоном!
- Вот как? - усмехнулся Итан.
- Эштон хотел на мне жениться, - призналась Клер. - Мы встречались недолго, и он собирался сделать мне предложение на Рождество - перед тем, как мы встретились.
- И ты отказала ему? - в голосе Итана слышалось недоверие.
- На меня сильно давили, чтобы я приняла его предложение. Мои родители считали, что он - подходящий кандидат. Так считали и Бьюмоны. - Она с горечью рассмеялась. - Но я отказала ему.
- Тогда почему твой отец сказал мне, что вы обручены? - с вызовом поинтересовался Итан.
Клер не ожидала этого вопроса. Она удивленно заморгала глазами и приоткрыла рот, прежде чем смогла вымолвить слово.
- Мой отец сказал тебе об этом? И когда же? - спросила она.
- Угадай с трех раз.
У Клер из груди вырвался глухой стон. Самнер был властным человеком и умел манипулировать людьми - она знала об этом, но все еще испытывала шок, когда узнавала, что он использовал любые средства, чтобы добиться своего.
Услышав об обмане отца, она почувствовала гнев и боль, но реакция Итана в то страшное утро еще глубже ранила ее.
- И ты поверил ему?
Итан переступил с ноги на ногу - и это был единственный признак того, что он нервничал.
- Ты пошла укладывать вещи, Клер. Ну да, я поверил ему.
- Я не горжусь своим поведением, Итан, но приехала сюда не только для того, чтобы извиняться перед тобой.
- Ты вышла за меня замуж для того, чтобы выпутаться из неприятной ситуации. И не стоит извиняться за это.
Он что, не слушает ее? Ведь Клер все-таки не стала женой Эштона, несмотря на нотации отца и болезненные приступы матери. Теперь Клер стояла перед Итаном, разгневанная и пылающая, и была уверена лишь в одном, о чем и сказала с горечью:
- Я вышла замуж за тебя.
- А затем развелась со мной.
- Насколько я помню, ты нисколько не возражал.
- А ты ждала моих возражений? - спросил он.
Да! Но тут Клер вспомнила о чеке, который Итан держал в своей руке, и покачала головой.
- На самом деле мы по-настоящему не знали друг друга.
Итан смотрел на нее - и не мог поверить своим глазам. Это была настоящая Клер, а не персонаж его эротического сна, который привиделся ему этой ночью.
Она была все та же, но… другая. "Я изменилась", - сказала ему Клер по телефону. Он не поверил ей. Неужели глубоко внутри она претерпела коренные изменения и перестала быть эгоистичной, поглощенной собой особой, какой была раньше? Но внешне она, несомненно, стала другой.
И гораздо лучше, подумал он, глядя на нее. Клер стояла перед ним, распрямив плечи, высоко подняв голову, и вся ее поза выражала уверенность и силу.
Вот только зачем она сделала стрижку? Длинные волосы были красивы, сексуальны. Итан вспомнил, как они раскидывались по подушке. Вспомнил, как он сжимал их в кулаке, когда, теряя рассудок, овладевал ее телом…
- Давай не будем ворошить прошлое, - нетерпеливо бросил Итан. - Ты сказала, что хочешь мне что-то сообщить.
- Да. - Клер неожиданно занервничала и принялась теребить застежки на велосипедных перчатках. - В последней поездке я подружилась с двумя женщинами. И мы поделились друг с другом о том, что было в нашем прошлом. О том, о чем мы сожалеем и что хотим исправить.
- Продолжай.
- Одна из моих подруг все записала в дневнике. Включая имена.
У Итана возникло жуткое предчувствие.
- И мое имя тоже?
- Да. Я рассказала о нашем коротком браке, о последующем разводе. - Она откашлялась. - И о чеке, который мой отец выписал тебе.
- Я понятия не имел, что ты знаешь об этом… Это была большая сумма, - с горечью отметил Итан. Деньги Мейфилда принесли бы ему большую прибыль, если бы он вложил их в дело. Но Итан положил их в кошелек и хранил все эти годы нетронутыми, как напоминание о том, что надо думать головой, а не поддаваться сердечным порывам.
- Я стоила этих денег?
- Что?
- Ничего. Вернемся к теме нашего разговора: дневник, в котором была записана вся эта информация, попал в руки журналиста.
- Журналиста! - вскричал Итан.
- Он австралиец и пока еще никак не использовал эти сведения, - добавила Клер, словно пытаясь успокоить его.
- Но может сделать это в любой момент.
Вздохнув, Клер кивнула.
- Да, может. Прости меня.
Итан почувствовал, как у него забурлила кровь. Это было совершенно некстати. Как раз сейчас он старался привлечь на свою сторону солидного инвестора.
- Прости? - повторил Итан, схватив ее за плечи. - Все возвращается назад, не так ли, Клер?
Она использовала его. Она причинила ему боль. Она вывела его из себя.
Итан понимал, что ничего не может предотвратить, но, услышав ее прерывистое дыхание, почувствовал, что хочет снова ощутить то, чем наслаждался много лет назад.
Он склонил голову, пытаясь взять себя в руки, но Клер внезапно прильнула к его груди, вскинув руки ему на плечи, и стала страстно его целовать.
У него голова пошла кругом, когда он почувствовал ее в своих руках. Ни одну женщину ему не было так сладко обнимать.
- Я хотел бы ненавидеть тебя, - прошептал он и, оторвавшись от ее рта, слегка коснулся губами нежной кожи возле уха.
Стон вырвался из груди Клер.
- Я знаю.
Она говорила так, будто понимала, что он чувствовал тогда… и что чувствует сейчас.
- Ты не можешь знать. - Итан стал целовать ее шею. - Ты…
Он умолк, почувствовав ее холодные пальцы под своим толстым шерстяным свитером. Пальцы не остались на месте - они передвинулись вперед и замерли возле застежки его джинсов.
Это было безумие. Ему надо это остановить. Ему надо… еще большего.
Итан откинулся назад и одним рывком расстегнул молнию на жилете Клер. Под жилетом оказалась футболка. На улице было ветрено, и соски ее напряглись, выступая сквозь тонкую ткань, слегка влажную от пота. Итан мог поклясться в том, что увидел испарину на ее теле, когда она прижалась спиной к перилам, открывая ему все свое тело. Он задрал вверх ее футболку, почти до самых грудей, обнажив накачанный живот, и вдруг пришел в себя. Выругался и отпрянул назад. Теперь их разделяли добрые пять футов - пять футов, десять лет разлуки и воспоминания, о которых он хотел забыть.
- Так вот каким способом ты решила принести извинения, Клер?
Он словно ударил ее. Клер выпрямилась и запахнула края жилета, оскорбленная тем, что произошло. Но еще более тем, чего не произошло. Собрав остатки чувства собственного достоинства, она покачала головой.
- Нет.
Итан снова выругался и прошел на дальний конец балкона, повернувшись к ней спиной, но Клер очень отчетливо помнила реакцию его тела на поцелуй.
- Что ты собираешься делать, чтобы предотвратить распространение этой информации? - спросила она, решив переменить тему. - Может, предпринять какие-нибудь превентивные меры?
Он бросил на нее взгляд через плечо.
- Я не нуждаюсь в твоих советах, тем более что положение, в котором я оказался, - это твоя заслуга.
- Мне кажется, ты неправ.
Начался дождь. Клер взглянула на небо, сильно потемневшее со времени ее приезда. Оно вполне соответствовало ее пасмурному настроению. Клер сняла со лба очки и засунула их в карман арендованного жилета. Они не понадобятся ей на обратном пути.
- Мне надо идти.
Итан фыркнул.
- Так скоро?
Она проигнорировала его саркастическую реплику.
- Я остановилась в гостинице "Трилистник", там ты можешь меня найти, если я тебе понадоблюсь.
Он повернулся, нахмурившись.
- И надолго ты остановилась?
Дождь усилился. Клер ощутила, что дрожит, хотя внутри у нее все горело. Спуск с горы мог стать опасным трюком, и даже очень рискованным, если температура резко понизится и образуется наледь на дороге. Но Клер это не заботило.
- На два - три дня. Я уверена, что скоро нам станут известны кое-какие подробности. Мы можем объединить усилия, если это необходимо, устроить пресс-конференцию или что-то еще. - Она спустилась вниз, где оставила свой велосипед, и надела шлем. - Я буду на связи.
Итан стоял под дождем и смотрел, как она уезжает. Дьявол ее побери! Она снова это сделала - ухитрилась в считанные минуты перевернуть его жизнь с ног на голову.
И возможная публичная огласка его имени была наименьшим злом. Итан провел рукой по губам, но был не в силах стереть воспоминание об этом поцелуе. Он негодовал, его возмущению не было предела. Однако в глубине души он был вынужден признаться самому себе, что по-прежнему хочет эту женщину.
Час спустя, чисто выбритый и переодетый в сухую одежду, Итан сел в свой джип и направился
в город. Он не беспокоился о Клер и не собирался справляться о ее здоровье. Но она сильно дрожала, когда собиралась в обратный путь, да и дорога от дождя была скользкой. Вот Итан и решил отправиться в город - только для того, чтобы убедиться, что Клер доехала благополучно. Меньше всего он хотел, чтобы она оказалась в больнице.
Велосипед стоял возле бокового входа гостиницы. Жакет был перекинут через перила балкона, рядом висели черные лосины. Итан не сразу понял, что сильно замедлил ход, пока сзади не раздался нетерпеливый гудок машины.
Он вспоминал тот поцелуй, осознал Итан. Приходил в себя после эротического сна.
Впрочем, все это не имеет значения. Клер уедет через день-два, и если их женитьба и развод останутся в тайне, он больше ее не увидит. Именно этого он хочет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Итальянский ресторанчик в Глен-Арборе был украшен картинами местных художников и букетами свежесрезанных цветов. Меню было изысканным, хотя блюда подавали в незатейливых керамических тарелках.
- Вам нравится в Глен-Арборе? - любезно поинтересовалась официантка.
Нет, сказала бы Клер. Ночью она не могла уснуть, несмотря на все свои усилия, гадая о том, позвонит ли Итан, пришлет ли Симона очередное письмо, и ожидая еще чего-то смутного и неуловимого.
- Здесь прекрасный пейзаж, - уклонилась от прямого ответа Клер.
В другое время, в другом состоянии она осталась бы здесь подольше, чтобы вдоволь налюбоваться бирюзовыми озерами, волнистой грядой холмов и очаровательными домиками. Но сейчас ей не до этого. Ее ожидают дела в Чикаго - ей надо заняться своей карьерой и обставить квартиру. Поэтому она уезжает, даже билет на самолет успела купить.
Клер ткнула вилкой в салат и задумалась о письме, которое получила от Симоны. Ее подруга сообщала, что никакие сведения из утерянного дневника еще не просочились в средства массовой информации, но все же она не вполне уверена в порядочности Райана Таннера.
Тон письма насторожил Клер. Симоне явно не нравился этот журналист. Значит…
Белла, хранящая странное молчание, наконец приобщилась к этому делу. Ей все равно, что Райан Таннер будет делать с их журналом, поскольку, как она написала, "Айвор знает все. Поэтому, что касается меня, то Райнер Таннер может публиковать все, что хочет, и пошел он к черту". Белла закончила свое письмо словами: "Для тебя это не так просто, Клер".
Вот именно, не так просто.
Конечно, ее подруги высказались также по поводу ее приезда в Глен-Арбор и тщетных попыток извиниться перед Итаном. Симона написала:
"Ты думаешь, он все еще испытывает чувства к тебе?"
Какое там! Итан ненавидит ее. Он хочет вычеркнуть ее из своей жизни. И жалеет о том, что женился на ней.
Белла, как всегда, задала вопрос но существу:
"А что ты испытываешь к нему?"
Клер не ответила. Да и что тут сказать? Она была уверена в своих чувствах, когда уезжала из Чикаго два дня назад. Но ведь это вполне естественно - что женщина испытывает сентиментальную привязанность и влечение к своему первому мужчине. Это своего рода… ностальгия.
Но поцелуй застал ее врасплох - Клер задумалась над тем, кто она есть, кем стремится стать, с кем хочет идти по жизни.
Открылась дверь, и в ресторан вошла женщина, впустив вместе с собой прохладный ветерок. У нее были светлые волосы, длинные ноги, и, когда она сняла пальто, стало видно, что она беременна. Метрдотель указал ей на соседний столик.
- Сегодня похолодало, - приветливо обратилась Клер к новой посетительнице.
- Да, - женщина потерла руки, занимая свое место. - Прогноз предвещает снег на этой неделе.
- Я слышала в новостях, что в Чикаго прошлой ночью уже выпал снег, - сказала Клер. - Я как раз оттуда.
- Неужели? Мой муж родом из Чикаго. Но мы там бываем редко, потому что все его родственники переехали в Мичиган.
Какой-то странный холодок пробежал по спине Клер. Нет, этого не может быть, отругала она себя. Официантка тем временем принесла ее соседке меню и улыбнулась:
- Здравствуйте, миссис Сивер. Рада снова видеть вас. Хотите что-нибудь выпить?