- Там все чудесно, Памела. Еще мы закажем для них новый пол в дневную гостиную у Бэйтса и оконную фурнитуру у Такерса. Сделай одолжение, не тревожься из-за этого заказа. Ты уже выполнила главное до того, как уехать, а с текущими проблемами я справлюсь. А если вдруг на чем-нибудь застряну, я тебе позвоню.
- Обещаешь?
- Клянусь! А, погоди, еще вот какая мысль. Почему бы тебе не уделить немножко времени себе самой? Ты в Лас-Вегасе, черт побери! Забудь обо всем, повеселись! Черт, ты могла бы даже поиграть!
- Поиграть?
- Памми, да ведь Лас-Вегас для того и существует! - воскликнула Вернель.
- Не думаю, что мне понравится какая-то игра. Я не вижу в этом смысла. Ведь предполагается, что я отдам свои деньги, а взамен не получу ни еды, ни вина, или одежды, или мебели… Представить не могу, что это весело.
- Памми, я думаю, ты не улавливаешь главного.
- И что же это?
- Стань немножко сумасшедшей! Расслабься! Ты можешь отхватить джекпот!
Обдумывая услышанное, Памела склонила голову набок.
- Знаешь, Вернель, а ты пришлась бы здесь ко двору. Может быть, я вообще смотрю на все с неправильной точки зрения. Вместо того чтобы размышлять о вкусе, мне, возможно, стоило бы подумать о фантастичности.
- Точно, - согласилась Вернель. - Этот твой парень нагружает тебя, но хотя он и кажется слегка не от мира сего, он, похоже, довольно симпатичный.
- Так оно и есть, - согласилась Памела.
- Ну и хорошо, смотри на все вот как: Э. Д. Фост фантазирует в своих романах. И он всего лишь хочет, чтобы ты создала для него такую фантазию, в которой ему хочется жить. Перестань думать о том, что напишут в "Архитектурном дайджесте". И, Памми, когда я говорила, что тебе следует уделить время себе самой, я совсем не имела в виду, что это должно быть связано с работой.
Вернель помолчала, а потом ее голос вдруг зазвучал серьезно:
- Когда ты в последний раз отдыхала?
- Но мы же с тобой…
- Нет, я говорю не о поездках в торговые центры, - перебила Вернель. - Я говорю о настоящем отдыхе.
Памела вздохнула. Вернель отлично знала ответ на свой вопрос, так же как и Памела. В последний раз она ездила отдыхать с Дуэйном, но это превратилось в настоящий кошмар. Они тогда отправились на мексиканский курорт, предназначенный для уединения вдвоем. Курорт предоставлял такое количество спиртного, что в нем можно было купаться, и уйму свободного времени для Дуэйна, так что он мог постоянно преследовать Памелу. И он все шесть дней вообще не спускал с нее глаз. От одного лишь воспоминания об этом Памела вздрагивала. А с тех пор как ушла от Дуэйна, она даже и не думала об отпуске. Разве у нее было на это время?
- Я не хотела пробуждать дурные воспоминания, Памми, - мягко сказала Вернель. - Я просто хочу, чтобы ты подумала, как давно позволяла себе расслабиться и по-настоящему повеселиться.
Вернель помолчала, глубоко вздохнула и продолжила тем же мягким, утешающим тоном:
- Ты ведь даже на свидания не ходила с тех пор, как бросила Дуэйна.
- Ходила! Я встречалась с… э-э… - Памела безуспешно попыталась вспомнить имя представителя текстильной фирмы, который приглашал ее на обед несколько месяцев назад.
- Голубой не считается… особенно такой голубой, чьего имени ты и вспомнить не можешь, - фыркнула Вернель.
- Как бы его ни звали, он не голубой.
- Если ты его называешь "как бы его ни звали", то неважно, голубой он или нет. А кто был кроме него?
Памела в задумчивости прикусила губу.
Не дождавшись ответа, Вернель продолжила:
- Вот и я о том же. Памми, ты в Лас-Вегасе! Сейчас вечер пятницы! У тебя куча денег. Ты одна, и тебе все доступно. Нет! - сказала она прежде, чем Памела успела возразить. - Не начинай все сначала. Твой липучий бывший муж уже шесть месяцев тебя не беспокоит, и ты уже полтора года как официально разведена. И ты определенно не старуха и не калека. Черт, у тебя даже зубы все свои! Если я что-то понимаю в женщинах, то ты как раз созрела и готова… ну а ты ведь знаешь, что в женщинах я разбираюсь прекрасно.
- Ты думаешь, что я готова кинуться в какое-то приключение в стиле выходных в Лас-Вегасе?
Вернель не нужно было видеть Памелу, чтобы представить сурово сжатые губы подруги.
- Черт, нет! На это я не надеюсь. Но серьезно, Памми, я ведь предлагаю только расслабиться и позволить какому-нибудь представителю противоположного пола попытать удачи. Тебе же совершенно нечего делать до понедельника, вот я и говорю - пофлиртуй немножко!
- Пофлиртовать?
- Да, пофлиртовать. Просто с легкими намеками поговорить с каким-нибудь застенчивым треножником.
- И мне называть его именно треножником? - со смехом спросила Памела.
- Только в том случае, если ты намерена присоединиться к моему лагерю.
- Пожалуй, это легче, чем флиртовать.
- Ну, так мог бы сказать гетеросексуал о гомосексуальных отношениях, но сейчас-то мы говорим не о моей удачной сексуальной жизни, а о полном отсутствии секса в твоей. Памми, у тебя сейчас как раз подходящий момент и удачное место. Тебе совсем не обязательно сразу раздвигать ноги, просто раскрой свой ум! Посмотри, сможешь ли ты пообщаться хотя бы с одним мужчиной не по-деловому.
Памела слышала скрытую тревогу в голосе подруги. Неужели она после развода действительно общается с мужчинами только в деловом ключе? Но ей даже не понадобилось четко формулировать вопрос. Она уже отлично знала ответ. И, осознав это, Памела ощутила, как в ней вспыхнула искра гнева. Дуэйн очень порадовался бы, узнав, что ему удалось превратить Памелу в бесполого трудоголика. Для него это означало бы, что он сохранил над ней власть.
- Флирт, - сказала она.
- Флирт, - решительно повторила Вернель.
- Ладно, возможно, ты и права. - Памела постаралась придать голосу бодрости. - Я слишком много работала. И я намерена подумать об этом в выходные и устроить маленький побег из реального мира, тем более что нынешняя работа все равно представляет собой некое путешествие в фантазию.
- А может быть, ты даже поиграешь? - льстиво произнесла Вернель.
- Может быть… немножко.
Глава четвертая
- Современные смертные очень странные, - сказала Артемида брату, наблюдая за безвкусно одетыми женщинами, дергающими рычаги игровых автоматов.
Автоматы гремели, звякали и произносили противными голосами разные глупости вроде: "Доверьтесь Колесу Фортуны!"
- Выглядит так, словно свет и шум этих ящиков зачаровывают их.
- Это машины для бросания денег, - поправил ее Аполлон. - Помнишь, что говорил нам Бахус? Они называют их пожирателями денег.
- Пожиратели денег или блестящие ящики, какая разница? Пусть Бахус прислушивается к смертным, если хочет.
Женщина средних лет, одетая в хлопковый джемпер с аппликацией и тесные лосины, обернулась и хмуро посмотрела на богиню, прежде чем скормить пожирателю очередную монету. Аполлон взял сестру под локоть и отвел подальше от игровых автоматов.
- Не стоит говорить такое при них. И не суди Бахуса так строго. Ты ведь знаешь, Зевс приказал ему рассказать нам об обычаях современных смертных, чтобы нам было легче смешаться с ними.
Аполлон замолчал ненадолго, наблюдая за мужчиной в ослепительно белом спортивном костюме, украшенном фальшивыми бриллиантами; мужчину окружала толпа женщин, восторженно взвизгивавших, когда он вращал бедрами и напевал нечто вроде "Встряхнись, встряхнись!".
- И лично я рад, что Бахус понимает этот мир. Для меня здесь сплошные тайны.
- Отлично! Если это избавит тебя от дурного настроения, я готова одарить эту матрону, чтобы загладить свою грубость.
Артемида щелкнула длинными красивыми пальцами, и автомат, перед которым сидела женщина, тут же выбросил на дисплее ровный ряд вишенок. Матрона вскрикнула и вскочила на ноги, когда на табло автомата заиграли яркие огни и вой сирены сообщил о выигрыше джекпота. Артемида с отвращением посмотрела на автомат.
- Современные смертные могли быть куда интереснее, если бы обладали сообразительностью и живостью щенков, но они выглядят и двигаются как переевшие свиньи, ожидающие, чтобы их прирезали.
- Они не домашние животные, - сурово произнес Аполлон. - Они вообще не животные. К тому же Зевс приказал нам не вмешиваться в их дела.
- Я и не вмешиваюсь. Я просто сделала небольшой подарок. Это не одно и то же. Если бы я захотела вмешаться в их дела, я бы заставила ее снять эту ужасную одежду и сжечь.
Смех Артемиды прозвучал как музыка; несколько мужчин тут же устремили на богиню горячие одобрительные взгляды, но богиня не обратила на них внимания.
Ее брат хмыкнул.
- Аполлон, что с тобой происходит?
- Ничего со мной не происходит, - ответил Аполлон, снова беря сестру под руку и увлекая ее мимо рулетки к одному из маленьких баров, что были разбросаны по всему казино.
Хотя оба бессмертных были одеты в туники и немалая часть их тел оставалась обнаженной, они прекрасно вписались в колоритную толпу служащих и посетителей казино. Конечно, люди замечали их ошеломительную красоту и необычную грацию движений, но что с того? Никому не казалось странным, что эти двое были одеты так, словно только что покинули улицы Древнего Рима. В конце концов, они же находились во "Дворце Цезаря" в Городе греха. А здесь могло случиться все, что угодно.
Аполлон сунул руку в складку туники и извлек бумагу, которая, как неохотно объяснил олимпийцам Бахус, использовалась в современном мире в качестве платежного средства. Взмахнув рукой, бог привлек внимание барменши и, хотя это была лишь третья его вылазка в королевство Лас-Вегас, уверенно заказал напиток, который уже успели полюбить бессмертные:
- Две водки с мартини, очень холодные, с лишней оливкой. Встряхнуть, но не смешивать.
- Кто ты таков, милый? - кокетливо спросила барменша, хлопая необычайно густыми ресницами. - Цезарь или Джеймс Бонд?
- Ни тот ни другой, - ответил бог с невеселой улыбкой. - Я Аполлон.
- Я уже почти верю в это, красавчик. - Она оглядела его мускулистое тело и, покачивая бедрами, повернулась к полкам с бутылками.
- Ничтожные существа, - пробормотала Артемида, скривив губы.
- Они не ничтожные. Они умеют изменяться.
Артемида покачала головой, глядя на брата.
- Да что с тобой случилось?
Аполлон уже хотел ответить сестре обычным "ничего со мной не случилось", но, посмотрев ей в глаза, увидел в них искреннюю озабоченность. Он попытался как можно беспечнее пожать плечами.
- Возможно, я тоже изменился.
Артемида встревожилась.
- Изменился? Что ты хочешь этим сказать?
Аполлон молчал, пока барменша не поставила перед ними коктейли. Когда же он наконец заговорил, в его низком голосе звучала тоска:
- Ты когда-нибудь задумывалась о том, что такое любовь, что главное в ней, душа или тело?
- Что такое любовь? Что за дурацкий вопрос? - резко бросила Артемида.
- Это вопрос, который задала мне одна смертная и на который я не смог ответить. Похоже, ты тоже не в силах дать на него ответ, сестра.
Едва не поперхнувшись коктейлем, Артемида сделала осторожный глоток, обдумывая слова брата.
- Это та самая бестолковая смертная, которая поменялась телами с Персефоной? Это она сотворила с тобой такое, ведь правда? - рассерженно спросила она.
- Та смертная совсем не была бестолковой. Она выбрала Гадеса, а не меня. А бог Подземного мира предпочел ее всем другим женщинам, смертным или бессмертным.
- Ну, надеюсь, эта глупая смертная должным образом почитает Гадеса. Хотя он и правит умершими, он все же бог, и сколь бы ни были странны его вкусы, он заслуживает поклонения.
Аполлон потер лоб, как будто у него вдруг разболелась голова.
- Нет, между ними нечто другое. Тебе бы увидеть их, когда они вместе, Артемида. Между ними такое согласие, что и описать невозможно. А может, невозможно и понять…
И после небольшой паузы Аполлон добавил, как будто это только что пришло ему в голову:
- Или это я не способен понять.
- Ты подсматривал за Гадесом и Персефоной?
- Это не Персефона. Это смертная женщина, Каролина. Гадес желал не Персефону. Он полюбил смертную душу в теле бессмертной богини. И я совсем не подсматривал за ними. По крайней мере, не в том смысле, который кроется за твоими словами. Я посещал Подземный мир как гость Гадеса… несколько раз.
Так вот куда он исчезал в последнее время… Артемида предполагала, что брат навещает своего оракула в Древнем мире или затевает что-нибудь интересное, возможно, маленькую войну или даже несколько войн… А он, оказывается, гостил в Подземном мире у Гадеса? Странно, очень странно.
- Гадес всегда отличался от нас. Почему ты позволяешь ему тревожить себя этими странностями?
- Ты не понимаешь.
В глазах Аполлона светилась грусть, бог как будто смотрел внутрь себя, и это продолжало беспокоить Артемиду.
- Так объясни мне.
- Не Гадес меня тревожит. Меня тревожит та смертная, которую он любит. Я сам себя тревожу.
- Ты говоришь бессмыслицу.
- Я и сам это понимаю. Но ничего не могу поделать. Впервые в жизни я мельком увидел то, чего действительно возжелал, но и представления не имею, как это получить.
Артемиде сначала захотелось выбранить брата и напомнить ему, что он может с легкостью получить любую женщину, но что-то в его тоне удержало ее от резкого высказывания. И вместо этого Артемида, прихлебывая коктейль, внимательно присмотрелась к Аполлону. Он выглядел усталым, чего с богом света никогда раньше не случалось. Возможно ли, чтобы он так томился по смертной женщине? Артемида вспомнила одну смертную, отвергшую любовь Аполлона. Ее звали Кассандрой, но Аполлон тогда вовсе не ушел в себя и не тосковал, он разгневался - так разгневался, что лишил ее пророческого дара, которым сам же и наградил. Но смертные вроде Кассандры были исключением. Аполлон - прославленный любовник. Нимфы млели от его улыбки; даже богини соперничали между собой, стараясь добиться его внимания. Неужели страсть к смертной настолько замутила его память, что он забыл о своем искусстве обольщения?
Возникшая неподалеку суета отвлекла ее внимание от Аполлона. Небольшая группа лесных нимф в полупрозрачных белых хитонах отчаянно тараторили, обсуждая что-то; нимфы совершенно не замечали, что находившиеся поблизости смертные мужчины пожирали их голодными глазами.
Аполлон проследил за взглядом сестры и ласково улыбнулся, увидев яркую компанию нимф.
- Наверное, было не слишком мудро позволять нимфам появляться в современном мире.
- Пусть веселятся; они абсолютно безвредны.
- Насколько они окажутся безвредны, будет зависеть от того, не попадутся ли смертные мужчины в сети их обаяния.
Несколько нимф, как будто взгляд красивого бога призвал их, ринулись к Аполлону.
- О, господин! Ты слышал? Бахус попросил нас повеселить смертных!
- Да! Мы будем проводить ритуал призыва!
- Ты должен посмотреть на нас, господин!
- Да, пожалуйста, приходи посмотреть на нас! Нимфы захихикали и кокетливо состроили глазки своему любимому золотому богу, прежде чем разбежаться.
Артемида рассмеялась их детскому восторгу, но тут заметила, что Аполлон хмурится, глядя на компанию нимф.
- О чем они собираются взывать?
Артемида прожевала последнюю оливку.
- О благословении… плодородии… крепком здоровье… ну, знаешь, обо всем таком, что интересует смертных. Ты собираешься съесть свою оливку?
Аполлон покачал головой. Артемида нацепила его оливку на зубочистку и сунула в рот.
- Зевс ведь четко сказал, что мы не должны использовать нашу силу для вмешательства в дела современного мира.
- О, борода Зевса! Ты становишься таким же угрюмым, как мертвый прорицатель Тиресий!
Гнев Артемиды был так яростен, что зубочистка, которую она держала между пальцами, вспыхнула. Раздраженная богиня вытаращила глаза и дунула на огонек, превратив зубочистку в пепел.
- Жизнь смертных подобна их собственным игрушкам и пустячкам - хрупкая, легко уничтожимая и столь же легко заменяемая.
- Ты сравниваешь смертных с поленьями? - спросил Аполлон, все так же глядя туда, куда убежали нимфы.
- А почему бы и нет? - Артемида вздохнула, видя, что Аполлон совершенно рассеян. - Ох, ладно, хорошо. Давай убедимся, что нимфы никак не вмешаются в дела твоих драгоценных смертных.
Артемида потянула брата за руку.
- Нельзя ведь знать заранее, - насмешливо прошептала она, - а вдруг какой-нибудь смертный действительно поверит в ритуал и обратится к нам за помощью? Я просто слышу это:
"О, великий Зевс, пошли молнию на собаку моего соседа, она все ночи напролет лает…"
Аполлон покачал головой, глядя на свою прекрасную сестру, и неохотно пошел следом за ней через казино.
- Тебе не следует относиться так несерьезно к церемонии призыва. Ты знаешь так же хорошо, как и я, как много может быть вреда, если смертные действительно обратятся к богам за помощью.
- Если речь идет о древних смертных - да, может выйти что-то вроде истории Париса или Медеи. Но эти смертные ничего о нас не знают.
Артемида с неприязнью наблюдала, как лысый толстый мужчина купил несколько больших сигар у полуголой молодой продавщицы.
- Все, что их сейчас заботит, - это…
Она помолчала, глядя, как толстяк сунул руку под коротенькую юбочку девушки, стоило той отвернуться. Легким движением пальцев Артемида заставила толстяка поскользнуться и упасть на пол лицом вниз. Богиня самодовольно улыбнулась, когда сигары толстяка раскатились в разные стороны и он громко выругался.
- Все, что их сейчас заботит, - это пустые прихоти, - закончила она.
Когда они с Аполлоном проходили мимо толстяка, богиня намеренно наступила на сигару, которая оказалась ближе всего, и вдавила ее в пестрый ковер.
- Тогда они мало отличаются от богов, - пробормотал Аполлон.
Артемида отмахнулась от брата.
- Мы - боги. Удовлетворение личных прихотей - это наше прирожденное право.
- Но что, если этого окажется мало? - негромко спросил Аполлон.
Артемида почувствовала, как вновь закипает гнев. Да, с ее братом действительно что-то происходило, но его мрачный взгляд на мир, его жалость к себе начинали утомлять.
- И что ты предлагаешь, брат? Какой еще жизни мы могли бы пожелать? Посмотри вокруг! - Она широким жестом обвела смертных, спешащих в разные стороны, как безмозглые муравьи. - Мы играем в высших, потому что мы и есть высшие! Жизнь смертных коротка. Они подобны бабочкам, только без красивых крыльев. Ты говоришь, современные смертные могут изменяться? Единственная перемена, которую я в них замечаю, - они больше не узнают нас, а это говорит мне, что они утратили даже ту малую толику сообразительности, которой обладали прежде. Посмотри, что они боготворят нынче!
Артемида остановилась в конце зала казино и заглянула в торговую зону, в "Форум".
- Их боги - это Гуччи, Прада, Версаче, Эскада, "Виза" и "Мастер кард"! - Артемида покачала головой, раздраженная, что глупость брата так сильно ее обеспокоила. - Мы просто зря тратим время. Разве мы не собирались пойти за нимфами?