Первое детское воспоминание: Ване четыре года, он объелся конфет, и весь день первого января его тошнило. Добрые родители купили на Новый год детям конфеты. Голодный мальчик съел почти килограмм, старший брат отдал ему и свою долю. Захар уже тогда начал пить на равных с родителями. Двенадцатилетний мальчишка быстро научился воровать и всегда добавлял свои деньги в общую пьянку. В четырнадцать Захар вместе с друзьями ограбил продуктовые ларьки в заводском районе. Получил условное наказание. Но уже в пятнадцать сел в тюрьму для малолеток. Его банда обокрала магазин и убила сторожа. Ивану исполнилось восемь лет, когда старший брат надолго исчез из его жизни. Захар замечал младшего брата, только когда надо было что-то сделать или послать в ларек за бутылкой. Тычки, подзатыльники мальчик получал одинаково и от матери, и от брата. Иногда отец защищал его и не позволял Захару устраивать в доме дедовщину. Сколько Иван помнил себя, он был вечно голоден и напуган. Со временем научился прятаться от злой с похмелья матери и неуравновешенного истеричного брата. В школу начал ходить только в восемь лет, после того, как в семью пришла комиссия. Родителей предупредили, если не изменят образ жизни, то Ваню отправят в детский дом. Услышав это, мальчик обрадовался, всё лучше, чем дома. Осенью он отправился в школу рядом с заводским районом. Почти полгода родители продержались без выпивки, но весной Захара посадили в тюрьму, и всё началось снова. Трезвыми отца с матерью Иван больше не видел. Илья Петрович с собутыльниками сдавал металлолом, воруя его под носом охранников, оставшихся на разрушенном предприятии. Мать ходила на оптовые склада перебирать овощи. Их трудовой день обычно длился до двух часов дня, а потом начиналась гулянка. В их большой трёхкомнатной квартире собиралось человек по десять. Пили, разговаривали, спорили, ругались, вспоминали прошлую жизнь. Гости дрались, доказывая правоту кулаками. Ваня научился улавливать момент, когда взрослые уже выпили, подобрели, но ещё не стали агрессивными. Он выходил в зал, садился к столу и пытался поесть, пока не прогоняли. Иногда ему везло, попадался сердобольный человек, он совал ребенку в руки колбасу, хлеб, консервы. Мальчик относил еду в комнату, в которой раньше жил с братом. Как сорока прятал продукты в шкаф, сумел сделать запас круп и консервов. Быстро научился обслуживать себя сам: стирал школьную форму, гладил бельё, готовил суп и кашу в крохотной кастрюльке. Привык не обращать внимания на шум и крики, когда делал уроки. Он научился выживать. Чтобы не мешали пьяные гости, уговорил отца вставить замок в дверь его комнаты. Остатками разума, не замутненного водкой, Илья Петрович понял сына и запретил собутыльникам заходить в комнату ребёнка. Теперь Ваня чувствовал себя в безопасности. В третьем классе мальчик, не имея телевизора, увлёкся чтением. Он мысленно уносился от жестокой действительности в волшебные миры Беляева и был счастлив там. Мечтал о других родителях и брате, пока не понял, как несбыточны эти мечты. Тогда же он, рано увидевший всю изнанку жизни и разучившийся удивляться, был потрясён. Мать родила малыша и оставила его у сестры. Так Ваня узнал, что на свет появился Стасов Роман. Родная сестра матери Екатерина жила с мужем-инвалидом в поселке за городом. Они не имели детей и приняли ребенка, ненужного родной матери, в свою семью. Иван изредка приезжал к тётке поиграть с братом и испытывал восторг и нежность к малышу. Тётя Катя не привечала племянника, он сильно походил на отца, которого она винила во всём. Женщина забыла, что сестра, работая продавцом в заводском буфете, начала пить раньше мужа. Ваня привык полагаться только на себя. С третьего класса он начал подрабатывать на мойке машин. Вещи покупал в секонд-хенде и старался не выделяться среди ровесников. Это не всегда удавалось. В школе многие знали его семью и зло подшучивали. Дети из нормальных семей с ним не дружили, общался он только с Кирюхой, сыном таких же, как и его родители, алкашей. Киря был недалеким, забитым мальчишкой, Ваня с ним безумно скучал. Их не приглашали на дни рождения, ими откровенно пренебрегали и учителя, и одноклассники. Иван болезненно воспринимал это отчуждение.
На весенних каникулах класс поехал в Пятигорск на экскурсию. Он и Кирюха остались дома. Оказалось, некому заплатить за поездку. И так получалось всегда, ни в поход, ни в цирк, ни на концерт мальчишки не ходили. На баловство (так говорила мать) деньги не находились.
"А на бутылку есть всегда!" – злился Иван.
Как-то он долго сидел на лавочке во дворе. Домой идти не хотелось. Тихий, тёплый вечер опускался на землю. Ваня заканчивал пятый класс, для своих двенадцати лет выглядел крупным, рослым мальчиком. Настроение у него было отвратительным. На скамью присел дед Клим из соседнего подъезда.
– Чего хмуришься в такой хороший вечер? – поинтересовался старик.
– А чему радоваться!
Подросток рассказал о своей обиде на родителей.
Дед выкурил папиросу. Затушил окурок.
– Да, парень… Родителей не переделать, тут ты ничего не поделаешь. А вот свою жизнь можешь!
– Как! – зло сказал мальчик. – Что я могу?
– Многое. У тебя есть руки, ноги, голова на месте, здоровье и сила – уже немало. Ты ведь редко болеешь? Я прав?
Ваня кивнул.
– Есть здоровье, сможешь работать и учиться. Своими руками построишь своё будущее. Мнение о себе и твоей семье трудно переломить. Лучше перевестись в другую школу, начать с чистого листа, там, где о тебе никто ничего не знает. Я попрошу сына взять в свою бригаду подсобником. Учти, работать придется всерьёз, а потом вечером учить уроки. Выдержишь? А ещё каждое лето уезжать с ними на шабашку. Зато будешь одет, обут и сыт. Тебе нужно окончить школу, тогда сможешь получить профессию и уйти от родителей. А пока учись с ними сосуществовать. Создай свой уголок, а всё остальное отбрасывай.
– Уже, – хмыкнул подросток.
– Что уже?
– Создал свой уголок.
– Молодец. Уговори отца отнести документы в школу подальше отсюда. Лучше сделать это в июне. В шестой класс пойдешь в новую школу. Считай, тебе повезло.
Иван удивился:
– Мне повезло?
Дед Клим кивнул.
– С такой жизнью тебе ничего не страшно. Ты не сломаешься, как отец. А он передовик был, золотые руки, лучший мастер. Хорошая зарплата, квартиру дали. Почет и уважение. И что? Завод закрыли. Куда всё делось? Сломался человек. Не все же спились. Нашли другую работу. Борются. А он предпочёл топить горе в бутылке и ныть о прошлых заслугах. Слабак, тьфу!
Старик презрительно сплюнул.
– Никак Илья не поймёт: уважали работника, а алкоголика уважать не за что. И мамка твоя не выдержала испытания. Ей всего тридцать три, а выглядит старухой. Правда Ольга попивать ещё в буфете начала, думаю, это она подсобила Илюхе с пьянкой.
С этого разговора с дедом Климом и начались перемены в жизни Ивана.
Егор Климович взял мальчишку в свою бригаду, несмотря на возражения других работников. По-настоящему Ваня стал работать в тринадцать лет. Первые дни валился с ног от усталости. Но потом окреп, втянулся, за лето заработал денег. В свою комнату приобрел шкаф, кровать, стол и маленький холодильник. Поймать отца трезвым, удалось только в конце июля. Иван уговорил его отнести документы в выбранную им школу с математическим уклоном. Илья Петрович впервые за полгода выкупался, надел приготовленную сыном одежду и отправился к директору школы.
В шестой класс Ваня пришёл в новой одежде, заработанной им самим. Сердце гулко стучало, но он не показывал своего волнения. Учиться и работать до семи вечера оказалось трудно, но оно того стоило. Никто не сторонился новенького и не шептал в след: "Сын алкашей".
В седьмом классе к нему пришла первая любовь. Он перестал нормально спать ночами. Нежная девочка с ямочками на щеках, чудесными серо-зелеными глазами покорила его. Иван не надеялся, что она обратит на него внимания, но всё же рискнул – положил в её портфель валентинку. На следующий день Саша улыбнулась ему. Сердце Вани, покрывшееся коркой цинизма и равнодушия, дрогнуло и забилось быстрее.
А потом он увидел неприкрытый ужас и брезгливость на лице одноклассницы. Самсон Долидян узнал в новеньком, парнишку, работавшего у них на даче летом с бригадой взрослых мужиков. Самсон неосторожно пошутил:
– Тебя выгнали из бригады или пропил с алкашами все деньги?
Стасов угрюмо посмотрел и велел сынку торгашей заткнуться. Долидян вскипел, как чайник, и предложил новенькому разобраться на улице. Самсон обожал разборки и всегда побеждал в драках.
За школой Иван попросил его придержать язык. Не отвечая, Долидян попытался ударить нахального парня. Удар пришёлся по карману, в котором лежал телефон, тот разлетелся вдребезги. Стасов от досады грязно выругался. Самсон повторил попытку. Удар прошел мимо. Через минуту Долидян растерянно прижимал к расквашенному носу платок. Ваня поднял голову и увидел потрясённую Сашу и толпу вокруг. Брезгливость на лице девочки больно ранила его и он поклялся: "Больше никогда не допустит, чтобы она так смотрела на него".
Целых два месяца Кручинина избегала Ивана. Эти дни стали для него уроком. Он понял, одноклассница никогда не примет его таким, какой он есть: мальчик из плохой семьи. Ночами ему снилась улыбка Саши, а сердце разрывалось от обиды и боли.
"Неужели я могу дружить только с дворовыми девочками, пьющими в подворотне и прошедшими огонь и воду".
Он поджидал Кручинину у школы каждый день, пытаясь застать одну, без подруг. Однажды это удалось, и они поговорили. Иван стал провожать её домой, а потом всю дорогу до остановки маршрутного такси бежал, боясь опоздать на работу. После седьмого класса их бригада осталась без летней шабашки. Ваня все каникулы проработал на поле у арендаторов вместе с другими мужчинами. В этом была своя польза, на деревенских продуктах он окреп и дочерна загорел на солнце.
В восьмом классе Иван впервые осмелился и поцеловал Сашу. Он с большим трудом заставлял себя отрываться от своей принцессы, с ней не хотелось расставаться. Тогда же в восьмом классе Иван познакомился с отцом Саши. Ваня вышел из маршрутки и направился к своему дому. Из белой "Ауди", стоящей на обочине, вышел мужчина и окликнул его.
– Стасов?
– Да, – ответил удивлённый Ваня. Он узнал отца Саши, потому что украдкой наблюдал за ней и видел её родителей.
– Садись в машину. Поговорим.
Иван подчинился и сел на переднее сиденье.
– Вот что, парень, дочь у меня одна, и я очень люблю её. Поэтому говорю прямо. Если хоть малейший вред нанесешь девочке, откручу голову. Ты понял меня?
– Да. Не волнуйтесь, я никогда ничего плохого не сделаю.
– Я говорил с твоим бригадиром. Он хвалил тебя. Ты тёртый калач. А Сашка не знает жизни. Она как оранжерейный цветок, к тому же ещё наивна и всему верит. Обещай, как отцу, что с моей дочкой всё будет в порядке!
– Обещаю, – твёрдо произнёс Иван. Он не обиделся на Сергея Даниловича. Будь он взрослым человеком, не разрешил бы своей дочери общаться с кем-то из семейки алкоголиков.
– И чтоб в одиннадцать Сашка являлась домой. В целостности и сохранности.
Иван кивнул.
– Ясно.
– Смотри, не подведи меня.
Мужчина протянул руку. Иван крепко пожал её.
"Не белоручка, вся ладонь в мозолях, – подумал Сергей Данилович. – Надеюсь, я правильно поступаю".
Стасов свято соблюдал слово, данное отцу Саши. Труднее приходилось с ней самой. Иногда девушка не хотела возвращаться домой рано, приходилось идти на уловки. Осенью бригада вернулась в город. Снова после школы он мчался на стройку. Иван уже многое умел. В будущем собирался поступать в Политехнический институт на строительный факультет. Ему нравилось ощущение своей полезности, нравился сам процесс возведение дома. С гордостью смотрел на "свои" квартиры, в которых зажигались окна и жили люди.
С Сашей он мог говорить обо всём. Единственное табу – его семья. Иван не представлял своей жизни без Саши. Она взрослела на его глазах, превращаясь из красивой девочки в обворожительную девушку. Женственная, мягкая, уступчивая одноклассница смотрела на мир слишком доверчиво. В начале учебы в одиннадцатом классе тётя Катя изредка стала оставлять с Иваном шестилетнего Ромку. Дядя попал в больницу, и ей приходилось ухаживать за ним. Ваня приобрел кровать для младшего брата. В строгой комнате появились детские игрушки. В ноябре из тюрьмы вышел Захар, ему исполнилось двадцать пять лет, но выглядел он намного старше. С первого дня пребывания дома Захар попытался установить тюремные порядки. Жизнь Ивана стала невыносимой. Если родители, пившие долгие годы, постепенно превратились в тихих алкоголиков, то брат сразу привнёс в их пьяное болото дух скандала и раздора. Между Захаром и отцом всё чаще вспыхивали ссоры и драки. Ваня не чаял, когда окончит школу и уйдёт в армию. В тот злополучный день он застал родителей и брата, взламывающих дверь в его комнату. Иван возмутился. Не ожидая нападения, спокойно повернулся к Захару спиной и получил сильный удар по голове. Очнулся от дикой боли. С трудом смог вдохнуть и подняться на ноги.
"Сломаны ребра и сотрясение мозга", – понял Иван. Точно так же он чувствовал себя после нападения на него два года назад банды подростков.
Иван покачнулся, и его вырвало кровью. Голова кружилась. Он огляделся вокруг. Родители спали на диване, Захара поблизости не наблюдалось. Ваня сумел добраться до квартиры деда Клима и потерял сознание. Старик вызвал "Скорую".
Очнувшись в больнице, Стасов позвонил Никите. После знакомства в парке парни подружились.
– Никита, привези футболку, брюки и полотенце.
Игнатов вернулся быстро.
– Все спали. Мне повезло, входная дверь оказалась не заперта. Тебя искала Саша. Я привёз телефон. Позвони ей.
– Позже. Не хочу, чтобы она видела меня в таком виде.
– Как знаешь. Может, расскажешь. Она поймёт.
– Нет, – сдавленно произнес Иван. Он не хотел снова увидеть презрение в её глазах.
Весь день у него ныло сердце. На душе камнем лежала тяжесть. Ваня маялся, не понимая причины своей тревоги. Он задремал после обеда, а когда открыл глаза, на пороге больничной палаты увидел Сашу.
– Не нужно было приходить.
На её лице чувство жалости, сменилось страхом. Ощущение надвигающейся катастрофы усилилось. Иван не понимал, что с ним. Они поговорили. Иван немного успокоился и смог порадоваться её присутствию. Саша отправилась домой.
На следующий день, ближе к вечеру, в больницу пришёл хмурый Никита.
– Ты зря скрывал правду о своей семье. Смог бы подготовить Сашку. Она ездила к твоим родителям.
Это являлось ему в кошмарах, этого он всегда боялся. Теперь Саша знает, кто его родители и каким он может стать, по мнению сердобольных соседей и старушек. Парень с дурными наклонностями.
– Ваня, ты слышишь меня? – забеспокоился Игнатов. – Может, зря волнуешься? Она умная девочка, знает тебя много лет. Ты – это ты. Никто не выбирает родителей.
– Спасибо, Никита. Теперь решать Саше, общаться со мной или нет.
Он отключил дешёвый телефон, принесённый ему Игнатовым.
ГЛАВА 6
Глубокой ночью Саша встала выпить воды, пересохло горло. Проходя мимо приоткрытой спальни родителей, услышала голос матери.
– Осталось полтора месяца до окончания школы. Если дочь не примет решения, ей придется пожинать плоды своего упрямства.
– Неужели ты и, правда, заставишь Александру работать и учиться? – полюбопытствовал отец. – Как далеко ты намерена зайти?
– Достаточно далеко, чтобы избавиться от этого мальчишки. Она не понимает, в какую яму может упасть. Кто, как не родители, должны остановить её.
– Оля, а не слишком ты строга к Ивану? За четыре года он доказал, что держит слово.
– Это сейчас, а когда женится и ему стукнет лет тридцать, ручаешься, что он не запьет горькую, как его папаша и мамаша? А внуки? Ты хочешь больных внуков? Склонность к пьянству передается по наследству. Где гарантия, что родители не зачали его в алкогольном угаре? Он прямо околдовал нашу девочку. Вдали от него Сашка быстрее забудет Стасова. И если ей придется для этого работать – пусть – быстрее одумается. Хорошо, что он уходит в армию осенью. Ты лично представляешь его родителей в нашем доме?
Ответ отца Саша не услышала. Мать продолжила:
– А этот брат уголовник, ты его тоже пригласишь к столу или на дачу? Представишь нашим друзьям? Неужели Александра не понимает: ей придется с ними сталкиваться, даже если они будут жить отдельно.
– И всё-таки ты сильно давишь на дочь!
– Нет. Я хочу ей счастья, нормального мужа и здоровых детей.
Саша на цыпочках прошла на кухню. Выпила воды и задумалась.
"Кем я смогу работать, учась заочно и снимая квартиру в чужом городе? Официанткой, уборщицей, секретаршей. Я же никогда в своей жизни не работала".
Стало страшно. Паника охватила её.
***
Ещё одна фотография. Римма сняла её с Иваном на свой телефон. Саша увидела это фото случайно. Она пришла в гости к Петровой, не находя себе места от беспокойства, пытаясь принять окончательное решение. Увидев её, Римма спрятала стопку фотокарточек в ящик. Один из снимков упал на пол. Александра с удивлением узнала на фото себя и Ваню. Они сидели на скамейке в школьном сквере. Это было два дня назад.
Иван вышел из больницы через три недели и появился в классе. В его глазах Саша видела вопрос или ей казалось, что видит. Поговорить они смогли только на следующий день после школы. Стасов ждал её на улице.
– Как твое здоровье? – Саша осторожно коснулась его и тут же отдернула руку.
– Нормально, – усмехнулся он.
Оба чувствовали себя неловко. Она не могла забыть, в какой жуткой обстановке он вынужден жить. Всё время думала: "Как он выдерживает это?"
Ивану казалось, что Саша стала чужой и теперь стесняется и презирает его вместе с родителями.
– Тебе починили дверь в комнату?
– Не волнуйся, всё в порядке. Новую дверь не выбьют. Замок тоже заменил.
Саша еле сдерживалась, чтобы не заплакать от жалости к нему, кусала губы, не умея объяснить своё состояние. А Стасов видел: она не желает дотрагиваться до него.
"Я стал ей противен!"
Тягостное молчание повисло между ними. Саша хотела, чтобы Иван обнял, поцеловал, и они вместе решили, что делать дальше. Зная, что он не переносит жалости, крепилась, как могла. Стасов угрюмо молчал и не сделал ни одной попытки дотронуться до неё.
"Он сердится! Я не послушалась и пошла к его родителям".
"Саша не сможет забыть! Может, дать ей время…"
Так они и расстались, не сумев понять друг друга. Каждый унёс в своём сердце невысказанные слова любви и утешения, оставляя в душе боль и непонимание. Иван первым поднялся со скамьи в школьном дворе.
– Меня ждут на работе. Я и так потерял три недели и чуть не подвёл бригаду.
И не дожидаясь её ответа, ушёл. Саша долго смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.