Бэрронс отвернулся и промолчал.
Я с отвращением покачала головой. Что и требовалось доказать – мужчины. Похоже, они одинаковы вне зависимости от расы.
– Вы двое друг друга терпеть не можете, но ни один и словом не обмолвился почему. Вы не собираетесь выдавать свои секреты. Невероятно. Вы так друг друга ненавидите и при этом действуете совершенно одинаково. Знаете что? Пошли бы вы оба… Я больше не хочу иметь с вами ничего общего.
– Громкие слова маленького человека, – сказал В'лейн. – Мы нужны тебе.
– Он прав. Смиритесь с этим, мисс Лейн.
Здорово! Теперь эти двое объединились против меня. Мне больше нравилось, когда В'лейн исчезал при появлении Бэрронса. Если он не исчез сейчас, значит, я ошиблась и он не боится Бэрронса? Я смерила взглядом расстояние между ними. Если Бэрронс шагнет вперед, отступит ли Фейри? Но как проверить свое предположение? Поразмыслив немного, я поднырнула под руку Бэрронса и остановилась у него за спиной. Он немного расслабился. Наверняка решил, что если я ищу у него защиты, значит, приняла его сторону. Было несложно представить самодовольное выражение его лица.
Я изо всех сил толкнула его вперед. В'лейн попятился.
Бэрронс обернулся и прожег меня взглядом.
Я улыбнулась. Не думаю, что женщины часто толкают Бэрронса.
– Что это за игры, ши-видящая? – прошипел В'лейн.
Принц Фейри боялся Бэрронса. Я попыталась продолжить мысль, но у меня ничего не получилось.
– Вы все еще чувствуете книгу? – спросил Бэрронс. На его скулах играли желваки.
– Куда она направляется? – требовательно подхватил В'лейн. – В какую сторону?
– Вы слишком долго спорили, – соврала я. Я все еще ощущала слабое напряжение. Книга перестала двигаться. – Несколько минут назад я потеряла след.
Не уверена, что они мне поверили, но что они могут со мной сделать?
Внезапно я поняла, что сделать-то они могут, и довольно неприятные вещи. Бэрронс может использовать Глас, заставить меня сказать правду и отправить искать книгу. В'лейн может воспользоваться своей сексуальностью, для того чтобы лишить меня воли, а потом таскать с собой, как человек, ищущий воду, – лозу.
Так почему же они этого не делают? Потому что они действительно порядочные парни с добрыми намерениями и не хотят унижать мое человеческое достоинство? Или потому, что в данный момент ни один из них не может избавиться от другого, чтобы спокойно воспользоваться моими способностями?
Так что, мы просто отпустим книгу, поскольку никто не хочет, чтобы она досталась другому? Ого. А в школе я считала, что нет ничего сложнее геометрии. Жизнь меня разубедила.
– Вперед, – сказал Бэрронс. – Садитесь на мотоцикл.
Мне не понравился его тон.
– И куда же вы направитесь, мисс Лейн, если решите избавиться от нас обоих? Домой, в Ашфорд? Попытаетесь найти книгу в одиночку? И долго вы проживете? Вашему отцу придется приезжать за вашими вещами, так же как вы явились за вещами сестры.
Я повернулась и зашагала прочь. Бэрронс пошел за мной, настолько близко, что я чувствовала на затылке его дыхание.
– Вы предоставляете ему возможность перенести вас, – тихо зарычал Бэрронс.
– Не думаю, что он рискнет приблизиться к тебе, – холодно ответила я. – И не нужно было напоминать мне о том, что моя сестра умерла. Это был дешевый трюк.
Я подошла к "харлею".
Отправиться с В'лейном, чтобы он рассчитался со мной за нарушенное соглашение?
Спасибо, лучше я останусь с Бэрронсом. Пока.
8
– У вас почта не помещается в ящик. – Открыв дверь "Книг и сувениров Бэрронса", Дэни втянула за собой велосипед.
Я подняла глаза от книги, которую читала (опять "Захват Ирландии", самое скучное исследование, которое мне доводилось проводить, не считая маленьких отрывков о Фир Болт и фоморах), и, убедившись, что Дэни пришла одна, искренне улыбнулась. Рыжие кудряшки Дэни спутались от ветра, щеки порозовели от холода, а к зеленой униформе "Почтовой службы инкорпорейтед", как всегда, прилагались кепка и выражение лица "я слишком крута, чтобы общаться со скучными вами".
Мне нравилась Дэни. Она была совсем не похожа на других ши-видящих. Она понравилась мне еще тогда, во время нашей первой встречи. Я чувствовала, что у нас с ней есть что-то общее, почти родственное, даже если не считать общего дара ши-видящих. Я потеряла сестру, а Дэни осталась без мамы.
– Если Ровена узнает, что ты приходила сюда, она тебя убьет. – Я нахмурилась от внезапной неприятной догадки. – Или это она тебя послала?
– Не-а. Я сама тихонько смылась. И не думаю, что за мной следили. Ты на первом месте в ее говняном списке, Мак. Если бы она меня послала, я бы приперлась с мечом.
Я задержала дыхание. Меньше всего на свете мне хотелось драться с Дэни. Не потому, что я боялась проиграть – хотя, учитывая ее невероятную скорость, это было вполне возможно, – а потому, что не желала смерти этому легкомысленному яркому человечку. Ни от моей руки, ни от чьей бы то ни было.
– Правда?
Дэни сверкнула мальчишеской улыбкой.
– Не-а. Вряд ли она хочет твоей смерти. Она просто спит и видит, чтобы ты выросла и стала слушаться каждого ее чиха. От меня она ждет того же. И не понимает, что мы уже выросли. Просто мы не стали ее маленькими послушными солдатиками, как остальные овцы из ее армии. Если у тебя есть собственное мнение, Ровена считает тебя ребенком. Если у тебя нет собственного мнения, я считаю тебя овцой. Бэ-э-э! – Дэни скорчила рожицу. – В аббатстве полно овец, а летом там дико смердит овечьим дерьмом.
Я подавила смешок. Не стоило ее поощрять.
– Прекрати ругаться, – сказался. И прежде чем она успела на меня зашипеть, добавила: – Потому что у красивой девушки не может быть грязного рта, ясно? Я тоже иногда ругаюсь. Но редко и только по делу.
– Да кому на фиг нужна моя красота? – огрызнулась Дэни, но ей не удалось меня обмануть.
В первый раз я увидела ее с макияжем и в обычной одежде, отчего она казалась старше своих лет. В униформе почтовой службы и без черной подводки для глаз я дала бы ей лет четырнадцать, может, пятнадцать. Дэни застряла на той стадии, через которую приходится пройти всем. Я прекрасно помню свой "период неуклюжести". В то время я считала, что гены Лейнов предали меня и в отличие от Алины я вырасту уродиной. Мне казалось, что я всю жизнь проведу в тени старшей сестры, а люди будут грустно и всегда чуть громче, чем надо, говорить: "Бедная МакКайла. Алине достались и ум, и красота".
Дэни попала в подростковое чистилище. Ее туловище не успевало расти так же быстро, как руки и ноги, а гормоны уже начали трудиться над кожей, но не успели придать форму ни бедрам, ни груди. Застрять между ребенком и женщиной и без того неприятно, а ведь Дэни помимо всего прочего вынуждена сражаться с монстрами.
– Однажды ты станешь красавицей, Дэни, – сказала я. – Так что постарайся к этому моменту очистить свой лексикон, если хочешь выходить со мной в свет.
Она закатила глаза, прислонила велосипед к конторке, бросила мне свернутую в трубку почту и нахально направилась к стойке с журналами. Но я успела уловить в ее глазах ошеломленное, а потом задумчивое выражение. Она запомнит мои слова. И будет вспоминать их в самые тяжелые моменты. Мои слова помогут ей, так же как мне в свое время помогло обещание тети Эллин, которая убедила меня, что однажды я превращусь в принцессу.
– Почту я подобрала на дорожке, – бросила Дэни через плечо. – Хренов почтальон даже до ящика не дошел.
Она взглянула на меня, ожидая нового нагоняя за ругательство. Я бы устроила ей то, что она ждет, но Дэни взяла с полки журнал "Хотрод".
Хороший выбор. В ее возрасте я читала то же самое.
– Ты ведь знаешь, что сидишь, свесив ножки, на краю района с поганейшими Невидимыми?
– Ты о Тенях? – спросила я, бездумно перебирая почту. – Да. Я называю этот район Темной Зоной. В этом городе таких зон три.
– У тебя здорово получается давать им названия. И тебя не пугает, что эти засранцы так близко?
– Меня пугает, что такие засранцы вообще существуют. Ты видела, что они оставляют от людей?
Дэни вздрогнула.
– Да. Ровена отправила меня с командой искать одну из нас, когда та не пришла домой.
Я покачала головой. Для своего возраста Дэни видела слишком много смертей. Она должна была бы читать модные журналы и думать о симпатичных парнях. Я рылась в рекламных листовках и купонах, которые пришли по почте, и внезапно наткнулась на знакомый конверт: толстый, ровный, из небеленого пергамента.
И без обратного адреса.
На конверте был штамп дублинской почты, проставленный два дня назад. ""Книги и сувениры Бэрронса", для МакКайлы Лейн".
Дрожащими руками я разорвала конверт.
"Сегодня я говорила с Мак".
Я закрыла глаза, скомандовала себе не распускаться, затем снова взглянула на строчки.
"Было так здорово снова услышать ее голос! Я представляла, как она лежит на кровати, раскинувшись на разноцветном одеяле, которое когда-то сшила для нее мама. Одеяло обтрепалось по краям и выцвело от сотни стирок, но Мак отказывается с ним расставаться. Закрыв глаза, я могу почувствовать запах пирога с яблоком и карамелью, который печет мама. У таких пирогов всегда получается вкусная хрустящая корочка. Я могу слышать голос папы, доносящийся со двора. Он смотрит бейсбол со стариком Марли, нашим соседом, и оба орут на игроков так, словно шансы попасть по мячу напрямую зависят от их криков. Дом кажется таким далеким, словно до него миллион миль, а вовсе не обычный восьмичасовой перелет. Всего восемь часов, и я могу ее увидеть.
Но кого я обманываю? Дом в миллионе жизней отсюда. Как же я хочу все ей рассказать! Я хочу сказать: Мак, приезжай сюда. Тыши-видящая. Нас удочерили. Надвигается война, и я пытаюсь ее остановить, но если мне это не удастся, все равно придется позвать тебя, чтобы ты помогла нам в бою.
Я так хочу сказать: Мак,я люблю тебя! Но если я это скажу, она поймет, что что-то не так. Мак настолько хорошо меня знает, что мне невероятно сложно скрывать от нее правду. Я хочу дотянуться сквозь телефонные провода и обнять мою маленькую сестричку. Иногда я боюсь, что больше никогда не смогу этого сделать. Что я умру здесь и между нами так и останется сотня несказанных слов и несовершенных поступков. Но я не могу позволить себе задумываться над этим, потому что…"
Пальцы сжались в кулак, комкая ни в чем не повинный листок бумаги.
– Следи за конторкой, Дэни. – Мой голос был похож на карканье.
Я помчалась в ванную.
Захлопнув и закрыв за собой дверь, я села на унитаз и опустила голову между колен.
Несколько минут спустя я прочистила нос и вытерла слезы с глаз. Ее почерк, ее слова, ее любовь ко мне – все это оказалось острым ножом, который неожиданно вошел в мое сердце. Кто послал эти страницы, причинившие мне боль, кто – и зачем?
Расправив на коленке тетрадный лист, я продолжила с того места, на котором расплакалась.
"…иначе потеряю надежду, а, кроме надежды, у меня ничего не осталось. Сегодня я узнала нечто важное. Я охотилась за книгой, считая, что, если я ее найду, все прекратится. Но теперь я знаю, что нам придется воссоздать утраченное. Нужны все пять, о которых говорится в пророчестве хевена. Одной "Синсар Дабх" недостаточно. Нам нужны и камни, и книга, и все пять предсказанных".
Конец страницы. На обороте ничего не было.
Я смотрела на листок, пока строчки не начали расплываться перед глазами. Когда же закончится эта боль? И закончится ли она вообще? Неужели боль прекращается лишь в тот момент, когда ты больше не можешь чувствовать, потому что отупел от страданий?
Откуда Алина узнала о хевене? Я сама только недавно о нем услышала: хевеном назывался Верховный Совет ши-видящих.
Ровена утверждала, что никогда не видела моей сестры, и все же Алина упомянула в дневнике основной орган власти ордена, которым управляла Ровена, и написала о пророчестве Верховного Совета.
Что это за "предсказанные пять"? О чем говорится в пророчестве хевена?
Я схватилась за голову, яростно потерла виски. Злобные книги и таинственные игроки, подтексты под подтекстами, а теперь еще и пророчества! Раньше мне нужно было всего пять предметов: четыре камня и книга. Теперь нужно десять? Это не просто глупо, это нечестно!
Я сунула листок в карман джинсов, встала, умылась, глубоко вздохнула и вышла, чтобы сменить Дэни на посту у конторки. Если мои глаза и были слишком красными, когда я подошла к конторке, Дэни либо не заметила, либо прекрасно поняла, что такое боль потери, и решила тактично промолчать.
– Некоторые наши девушки хотели бы с тобой встретиться, Мак. Я потому и пришла сегодня. Они просили меня поговорить с тобой, ведь их ты и на порог не пустила бы. А зная, что ты дружишь с принцем Фейри, они перепуганы до чертиков и не хотят тебя злить. – Кошачьи глаза слегка потемнели. – Какой он?
Девичий голосок прозвучал слишком хрипло из-за наплыва гормонов и опасно кипящего любопытства.
– Принцы Фейри убивают ши-видящих, Дэни.
– Но тебя же он не убил. – Во взгляде Дэни светилось обожание. – Похоже, ты приучила его есть с твоей ладони.
– Ни одна женщина не приучит этого Фейри есть с ладони, – отрубила я. – Так что даже не мечтай об этом.
Она виновато повесила голову, и я вздохнула, вспомнив свои четырнадцать лет. В'лейн был воплощением всех моих подростковых фантазий. Ни рок-звезда, ни популярный актер не смогли бы сравниться с золотым, бессмертным, нечеловечески сексуальным принцем. В своих мечтах я покорила бы его своим умом, соблазнила расцветающей женственностью, завоевала его сердце. Сделала бы то, что ни одна женщина, кроме меня, не смогла бы, – я одарила бы его душой, которой у него не было.
– Он такой красивый, – с придыханием сказала Дэни. – Как ангел.
– Ага, – сухо поддакнула я. – Только падший.
Выражение ее лица ничуть не изменилось. Оставалось лишь надеяться, что она больше никогда его не увидит. Нет ни одной причины, по которой бы их пути снова пересеклись. Кстати, сделала я мысленную заметку, в ближайшем будущем нам с Дэни предстоит долгий и обстоятельный разговор о жизни. Ей давно пора побеседовать с кем-то более опытным. Я чуть не рассмеялась. Мне бы поговорить с кем-нибудь, прежде чем ехать в Дублин!
– Расскажи мне о встрече, которой они добиваются, Дэни.
Что им нужно?
– После того как ты ушла, у нас началась дикая грызня. Ровена всех отправила по кроватям, но, как только она вышла, все повторилось снова. Некоторые девчонки предлагали выследить тебя и прибить. Но Кэт – она была в тот день с Мойрой – сказала, что ты не хотела этого делать и что мы не должны тебе мстить. Многие с ней согласились. Не все в восторге от Ровены. Они думают, что она слишком уж сильно натянула поводья. Многие считают, что мы должны отправиться на улицу и делать все, что в наших силах, чтобы остановить происходящее, вместо того чтобы просто кататься и наблюдать. Ровена почти никогда не разрешает нам убивать. Она держит меч при себе. И старается не расставаться с ним. Думаю, она боится.
Это я тоже могла понять. Вчера ночью, снова забравшись на мотоцикл, я первым делом проверила копье. Несмотря на свое неудовольствие, В'лейн сдержал слово и вернул мое оружие.
Я даже душ принимала, засунув копье за ремешок на бедре.
Я спала с копьем в руке.
– Мы можем драться, Мак. Пусть без меча нам не удастся их убить, но мы наверняка надерем их хреновы задницы и они дважды подумают, прежде чем лезть в наш город. Я могла бы каждый день спасать десятки людей, если бы Ровена мне позволила. Я каждый день вижу, как Фейри… бродят по улицам под руку с людьми, и знаю, что эти люди скоро умрут. Я могла бы спасти их!
– Но Невидимый, которого ты остановишь, просто выберет себе другую жертву, ведь ты не сможешь его убить, Дэни. Ты спасешь одного человека и приговоришь к смерти другого.
Я сама об этом думала. И чувствовала то же самое. Мы были слишком ограничены тем, что у нас всего два оружия.
Ее губы дрогнули.
– Ровена тоже так говорит.
Блин. Я не похожа на Ровену!
– В данном случае она права, Дэни. Недостаточно их отпугнуть. Нам нужно больше оружия. Больше способов их убить. Я не могу отдать вам свое копье, так что если ши-видящие собираются с твоей помощью заманить меня в ловушку… – Все, я предупредила. – Я не убивала Мойру. Это был несчастный случай. Но я никому не позволю отнять у меня копье.
– Они не пытаются заманить тебя в ловушку, Мак, клянусь. Они просто хотят с тобой поговорить. Девчонки решили, что ты можешь знать о том, о чем не знаем мы. И хотят обменяться информацией.
– Ну и о чем я, по их мнению, не знаю? – поинтересовалась я.
Чего еще мне следует бояться? Нового, более злобного врага, который будет за мной гоняться?
– Если я тебе еще хоть что-нибудь скажу, они на меня разозлятся. На меня и так точит зубы половина аббатства. Я не хочу раздраконить вторую половину. Они предложили встретиться на нейтральной территории, которую выберешь ты. Ну так что?
Я изобразила бурную мыслительную деятельность, хотя все уже решила. Я должна выяснить, что им известно, и мне нужно получить доступ к их архивам. Ровена позволила мне заглянуть в одну из множества их книг, прочитать несколько предложений о В'лейне, и с тех пор я страшно хотела наложить лапу на книгу и узнать остальное. Если существует информация о "Синсар Дабх", она должна быть где-то у ши-видящих. Я уж молчу о том, что в аббатстве есть ответы на вопросы о моей матери, о моем происхождении.
– Да. Но для начала я хочу вас проверить.
– Как именно?
– У Ровены есть книга…
Дэни резко дернулась.
– Да ни за что! Она узнает! Я не стану ее красть!
– Об этом я и не прошу. У тебя есть цифровой фотоаппарат?
– Нет. Прости. Не получится. – Дэни скрестила руки на груди.
– Я дам тебе свой. Сфотографируй страницы о В'лейне и принеси мне фото.
Мой план не только даст мне больше информации и докажет, что ради меня Дэни готова бросить вызов Ровене. Девочка наверняка прочитает информацию о своем прекрасном выдуманном принце и, надеюсь, станет более осторожной.
Она уставилась на меня.
– Если Ровена меня поймает, я покойница.
– Ну так не дай себя поймать, – сказала я. И уже мягче добавила: – Ты думаешь, что не справишься, Дэни? Если это для тебя слишком опасно…