– Это все, что ты знаешь?
Он кивнул.
– Какая странная традиция. Интересно, зачем они приняли такой закон?
– Мож их спросить, ежель хошь.
Она задумалась.
– Так и сделаю.
Глава 16
Его жар просачивался в ее кожу. Судорожно сглотнув, Лена подняла пистолет и невидяще уставилась на мишень. Неужели Уилл думает, что она может сосредоточиться, когда он так близко? Турнюр служил плохим прикрытием, да и корсет не особо защищал от твердого мужского тела. Особенно когда в голове постоянно крутились воспоминания о том, как это тело прижималось к ней вчера вечером.
Он ласкает ртом ее грудь, задевает зубами соски, скользит мозолистыми руками между ее ног и прижимается к влажному лону.
– …через прицел – вот так... Ага... Легонько положи палец на спусковой механизм... – Теплое дыхание Уилла овеяло ухо.
С тихим стоном Лена нажала на спусковой крючок, и от кирпичной стены поднялось облачко пыли.
– Не переживай, – пробормотал Уилл. – У тя все получится.
Ей хотелось швырнуть чертову штуковину в молочную бутылку – может хоть так удастся в нее попасть.
Зарычав от раздражения и расстройства, Лена повернулась и сунула пистолет Уиллу:
– С меня достаточно. Мы торчим здесь уже почти час, и я попадаю все хуже и хуже.
– У тя получится...
Радость от обладания оружием давно померкла из-за присутствия Уилла. Последнее лишь служило напоминанием о прошлой ночи и об "ошибке", как он ее назвал. Лена покраснела, в висках запульсировало.
– Кажется, я вот-вот заболею. И ты все еще не объяснил, почему рассказал Онории о моем письме. Даже не думай, что я об этом забыла.
Взгляд Уилла стал непроницаемым.
– Я сам не шибко разбираюсь в кодах.
– И поэтому привлек мою сестру? Мою невероятно любопытную сестру, которая обожает совать нос в чужие дела?
– У меня не было выбора. – Искорка гнева вспыхнула в его глазах. – Ежели бы ты с самого начала рассказала, во что вляпалась, мне б не пришлось идти на крайние меры.
– Значит, это я виновата?
У Уилла вырвался сдавленный вздох.
– Я такого не говорил. Просто жалею, что ты мне ниче не сказала. Черт, Лена, я ж пытаюсь помочь. Знаешь, каково это – увидеть то сообщение и понять, что ты влезла в неприятности? И не собираешься говорить, че надо делать? Как те помочь?
– Я никогда не просила тебя о помощи. Сама справлюсь.
"Как-нибудь". Лена скрестила руки на груди, не в силах встретиться с ним взглядом. Она сказала ему все, что могла.
– Мне плевать, просила ты о чертовой помощи или нет, – ты ее получишь. – С мрачной решимостью Уилл крепко сжал ее плечи. – Не важно, куда ты пойдешь – я буду за тобой присматривать и никого и близко к те не подпущу. Ни Колчестера, ни гуманистов, ни Ночных ястребов.
– Тогда почему ты так хочешь научить меня пользоваться пистолетом?
Его глаза на миг блеснули янтарно-бронзовым светом.
– Ежели помру, то не смогу тя прикрыть, – сказал Уилл спокойно. – Ты последняя линия обороны, и я не собираюсь оставлять тя безоружной или беспомощной.
Его слова пугали.
– Нет.
Лишь представив, как Уилл лежит на земле, как жизнь покидает его тело, Лена едва не сломалась. Уж этого она точно не хотела. Именно поэтому и пыталась скрыть от него свои тайны. В отчаянии, Лена вцепилась в рукава рубашки вервульфена. К черту намерение держать сегодня дистанцию – он говорил о своей смерти.
– Жаль, что я вообще тебе хоть что-то сказала.
Нужно было и дальше врать, держать его в неведении. Но прошлой ночью она дала слабину, проболтавшись о первой встрече с Колчестером. Объятия Уилла приводили в смятение. Лена никогда и ни с кем не могла обсудить нападение или признаться, как же ей от этого больно. Просто затолкала ощущения глубоко внутрь и притворилась, что все нормально.
– Слишком поздно.
Слишком поздно... Возможно. Лена покачала головой. Она должна найти какой-то способ предотвратить несчастье.
– Если ты собираешься вмешаться...
Уилл сверкнул глазами.
– Нету никаких "если".
– Если, – повторила Лена, – я позволю тебе вмешаться, ты сделаешь это по моей команде. Серьезно, Уилл. Или мы работаем вместе под моим руководством, или я разрываю всяческое общение и останавливаю это безумие. И ты ни словом не обмолвишься ни Онории, ни Блейду. Не хочу больше никого в это втягивать – достаточно того, что ты оказался замешан. Не хочу ничьей крови на своих руках.
Уилл поскреб щетину на подбородке. Казалось, у него всегда была легкая поросль на лице не зависимо от того, как часто он брился.
– В смысле – работаем под твоим руководством?
Лена прерывисто выдохнула – она не была уверена, что Уилл согласится.
– Я принимаю решения. Никакого самоуправства с твоей стороны, пока я не дала добро. – "Иначе точно верная смерть". – Мне нужно выяснить намерения гуманистов. Я не совсем понимала последствия того, что затеяла. Черт, Уилл, я была так зла! Не расспросила поподробнее. Думаю, вообще не хотела глубоко копать. А теперь я во что-то замешана, и даже не знаю, во что именно. – Она глубоко вздохнула. – Мне нужно сперва во всем разобраться. Я знаю, за что они борются – отмена налогов на кровь, равноправие и право голоса. Просто не уверена, какими методами они собираются этого добиваться.
Уилл изогнул брови:
– Сжигая сливзаводы, они ниче не добьются.
"Срывая мирные переговоры – тоже".
– Ну, мистер Мандевиль, кажется, уверен, что это была своего рода группа радикалов, отмежевавшаяся от гуманистов. – Лена ненадолго замолчала. Так кто же ей угрожал? Настоящий гуманист или кто-то из повстанцев? – Договорились?
– Ага, – наконец кивнул Уилл. – Ток при одном условии.
– Каком?
– Я позволю те всем заправлять. Но если ситуация станет скверной или опасной, ты закроешь свой симпатичный ротик и бушь слушать меня. – Лена только собралась возразить, но он прижал указательный палец к ее губам, остановив на полуслове, и твердо сказал: – Нет. Не спорь. При малейшей опасности я буду за главного. Уяснила?
Палец овеяло ее теплое дыхание. Уилл прикрыл глаза, будто почувствовал его не только на пальце, но и в других местах, и вдруг Лена ощутила то же самое. От прилившего жара внутренности скрутило в узел, и она поежилась. Внезапно перспектива связаться с вервульфеном и позволить следовать за собой по пятам, представилась настоящей агонией.
И необходимостью.
Отступив подальше от его рук – коварных, заманчивых рук – Лена разгладила юбки. Простое действие помогло выкинуть эмоции из головы и, скорее всего, убрать их с лица. Выбора не было. Если отказаться, Уилл найдет другой способ помешать. Так Лена, по крайней мере, будет контролировать ситуацию. Большую часть времени.
– Упрямый как баран, – пробормотала она. – Хорошо, я согласна.
– Если нарушишь обещание, то пожалеешь, – мягко сказал Уилл.
В груди поднялось возмущение.
– Уже жалею.
***
Спустя три изнурительных часа Уилл подсадил ее в паровой экипаж, в котором она прибыла. Лена устроилась на плюшевом бархатном сидении, едва замечая, как оно вибрирует от двигателя.
Потоптавшись возле экипажа, Уилл окинул быстрым взглядом темнеющие улицы.
– Вот, держи, – сказал он, вытаскивая из жилета маленький бумажный сверток. – Я купил не тока пистолет.
Лена уставилась на коробку, которую держала в затянутых в перчатки руках. Уилл вытер ладони о брюки и сунул их глубоко в карманы, из-за чего ткань на бедрах натянулась еще сильнее – а Лена попыталась это проигнорировать.
– Что это? – спросила она, тряся коробкой.
– Открой.
Потянув за коричневую тесьму, которой был перевязан пакет, она не могла не отметить, как Уилл внезапно напрягся. Он прислонился к экипажу, опершись на открытую дверь, и наблюдал, как Лена теребит тесьму. Мелькнула было мысль потянуть момент, понаблюдать, как растет его неловкость, но какой смысл? Она играла с ним в игры, будучи юной и глупой.
Разорвав бумагу, Лена обнаружила внутри красную бархатную коробочку с вытисненной на ткани золотой короной. Как любая юная леди, Лена точно знала, откуда это прибыло.
– Уилл? Я же сказала, что не принимаю личные вещи.
Он накрыл своими теплыми ладонями ее руки, заставляя открыть футляр:
– Тада считай ее просто полезной.
Последний слабый луч солнца блеснул в кроваво-красном рубине. Лена почти захлопнула коробочку. Почти.
– Я никогда не спрашивала, чем ты занимался у ювелира. – Она покачала головой. – Я не могу это принять – слишком дорого и красиво.
Уилл извлек украшение – простой золотой ободок. Филигранные шипы, обернутые вокруг рубина, держали камень на месте.
– Вишь здесь? – Он щелкнул по одному из шипов, и тот выпрыгнул, удивительно острый.
Лена протянулась, чтобы попробовать его пальцем, но Уилл перехватил ее руку.
– Лена, эт кольцо с ядом. Я уйму времени убил, пока нашел его у одного ювелира. – Наклонившись ближе, он глянул на извозчика и прошептал Лене на ухо: – В кольце отвар болиголова, который могет вывести из строя голубокровного на несколько минут. На скока – зависит от возраста и уровня вируса.
Он дал ей намного больше, чем просто кольцо. Это было еще одно оружие и средство для самообороны. Лена с трудом сглотнула, уставившись на Уилла, пока тот демонстрировал, как работает украшение.
– Оно, наверное, стоило кучу денег.
Он пожал плечами:
– Я много не трачу. И никада не тратил.
– Уилл, я не могу.
Уилл поставил шип на место и вложил кольцо в ее ладонь. На его лице появилось хорошо знакомое упрямое выражение.
– Эт не обсуждается.
– И ты думаешь, что таким образом будешь теперь останавливать споры между нами?
Редкая улыбка смягчила линию его губ.
Лена вздохнула:
– Хорошо, я его возьму. – Затем стянула перчатку и надела украшение на палец. – Спасибо.
– Хоть переживать не буду.
Она посмотрела на грани рубина. Будь Уиллу все равно, он бы не переживал, ведь так? Кровь забурлила при этой мысли. "Нет". Лена сжала кулак, пряча кольцо. "Не думай, что это что-то большее".
Проведя рукой по волосам, Уилл оглянулся.
– Насчет прошлой ночи...
– Нет, – отрезала Лена. – Ты довольно ясно выразился насчет того, чем была прошлая ночь.
– Лена, я должон объяснить...
– Не хочу ничего слышать. – Она отвернулась и нервно разгладила юбки. – Я знаю, что выставила себя полной дурой. Это больше не повторится.
– Лена, ты...
– Настоящий джентльмен не стал бы поднимать эту тему, – напомнила она поучительным тоном.
Что угодно, лишь бы не потерять лицо.
Уилл уставился на нее. Его взгляд, которого Лена избегала, ощущался как интимное прикосновение.
– Очень хорошо, – мягко произнес он.
– Мне пора. Уже поздно. К тому же мне еще надо поприсутствовать на том ужине.
– Ты выйдешь в свет?
– Ненадолго. После этого продолжу работать над заказом мистера Мандевиля. Нужно закончить внутренний механизм фигуры. Осталось совсем немножко. Тебе не нужно сегодня вечером меня проверять – обещаю, что не попаду в передрягу.
Уилл какое-то время подумал над ее словами и, снова сунув руку в карман, достал свисток на тонкой золотой цепочке.
– Носи его, не снимая.
После чего надел свисток на шею Лене и спрятал в корсаж платья, будто и не замечая ее неровное дыхание.
– Ты сама не услышишь, но звук переполошит любого голубокровного поблизости – или меня. – Отстранившись, Уилл закрыл дверь экипажа и кивнул кучеру. – Я загляну к те завтра перед...
– ...перед запуском воздушного шара, – напомнила Лена. – В Гайд-парке. Со скандинавами.
– Точно. – Уилл скорчил гримасу. – Мы ж не должны подниматься в воздух, да?
– Тоже боишься высоты?
– Я энтого не слышал. – Он отпустил экипаж и отступил, бросив на нее выразительный взгляд. – Лена, чтоб седня вечером никаких неприятностей.
– Разве я могу попасть в неприятности?
– Ты притягиваешь их как чертов магнит.
Глава 17
Рубин. Он купил ей рубин.
Сняв перчатку, Лена вытянула перед собой руку. Она не могла налюбоваться на камень и на то, как свет играл в гранях. Рубин был меньше ногтя на мизинце. Она видела большие по размеру – в Эшелоне, где так любят украшать рабов драгоценностями, чтобы показать статус их владельцев. Но то, что это подарок Уилла, делало камень драгоценнее самого огромного алмаза в мире.
Закрыв глаза, Лена откинула голову на спинку сидения. Что же ей делать? Как удержать свое сердце под замком, когда Уилл так себя ведет? Потому как становилось совершенно очевидно, что чувства к нему все росли.
Промокнув пот на лбу, она вздохнула. В висках так пульсировало, что хорошая чашка чая, настоянного на ивовой коре, была бы очень кстати. Внезапный толчок подбросил Лену на сиденье.
Она ухватилась за грузовой ремень и выглянула из окна. Карета остановилась. Возница – один из людей Лео – отлично управлялся с безлошадными паровыми экипажами. Хотя они только выехали за пределы Уайтчепела, дороги были неплохи, и никто не посмел бы напасть на Лену так близко к территории Блейда. Все обитатели трущоб знали, кому принадлежит позолоченный ястреб на экипаже. Блейд объявил Лео, мол, тот может спокойно ездить по его территории. Ослушавшегося слова хозяина трущоб ждала верная смерть.
– Извозчик? – позвала Лена, так как экипаж накренился при остановке. – Генри? – Выглянув в окно, она не увидела обычно едущего сзади лакея. – Что происходит?
Тишина. Невзирая на ранний вечер, улицы были подозрительно пустынны.
И вдруг в тени соседнего переулка засветился яркий голубой глаз. Лена отшатнулась от окна. Одна и без того длинная тень отделилась от остальных и внезапно начала расти, пока не вытянулась почти до двух с половиной метров. Жуткий, голубоватый как газ, цвет ее глаза напоминал металлогвардейца, но Лена никогда не видела таких высоких машин.
Заперев дверь экипажа, она огляделась в поисках чего-нибудь – чего угодно, – чем смогла бы защититься. На глаза попались только несколько несчастных подушек. Пистолет забрал Уилл, полный решимости его улучшить.
Существо вышло из переулка, двигаясь большими, резкими шагами. Это на самом деле оказался металлогвардеец. Наложенные друг на друга пластины груди и живота холодно блестели, а квадратную голову венчал стальной дьявольский шлем. Единственным слабым местом была тонкая полоска пергамина на горле, да еще пара глаз за стеклом. Человеческих глаз.
Подняв свой огромный кулак, робот направил удар в сторону Лены. Она взвизгнула и метнулась прочь как раз в тот момент, когда осколки оконного стекла разлетелись по карете. Лена рывком распахнула другую дверь и в пене желтых юбок выпала на булыжную мостовую.
Что-то запуталось в волосах, и, протянув руку, она нащупала тонкую золотую цепочку, а затем свисток, который Уилл повесил ей на шею. Позади зашипели гидравлические шланги, и экипаж задрожал. Лена сунула свисток в рот и подула.
Не раздалось ни звука. Только скрип металла – экипаж медленно кренился набок, потому что чудовище пыталось его перевернуть.
Подхватив юбки, Лена поспешила прочь. Экипаж грохнулся на булыжники как раз в том месте, где она только что стояла на коленях. Задыхаясь, Лена вслепую бросилась вперед и врезалась во что-то твердое и теплое.
Кто-то стиснул ее руки. Инстинктивно Лена дернулась назад и вырвалась из цепкой хватки. И тут увидела зловеще ухмыляющееся лицо. Над ней нависал мужчина, одетый только в грубую рабочую куртку и тесные кожаные штаны. На его поясе болтался внушительный арсенал оружия. Лена особо разглядывать не стала, а развернувшись, ринулась обратно.
Повсюду были люди. Ныряя под пытавшиеся схватить ее руки, она пробежала через толпу оборванных бандитов и вдруг услышала за спиной:
– Ловлю.
Что-то обернулось вокруг лодыжек, Лена закричала и упала на булыжники, сильно ударившись лицом. Губу пронзила боль, легкие уменьшились вчетверо, и дыхание перехватило. В груди образовался большой, зияющий вакуум; Лена втягивала и втягивала воздух, но ничего не получалось. Наконец легкие расширились, и она сделала большой, хриплый вдох.
Внутренности пронзила боль.
По булыжной мостовой застучали сапоги – кто-то приближался.
– Мендичи, поспеши, – раздался мальчишеский голос. – Мы не можем вечно держать улицы перекрытыми.
– Джереми, да кто ж тут будет жаловаться? – засмеялся великан. – Только не в этой дыре.
Взгляд Лены упал на свисток, лежащий перед нею на земле. Она попыталась его схватить, но тут, откуда ни возьмись, появился ботинок и раздавил вещицу каблуком.
– Вы только поглядите на эту маленькую кокетку.
Лена попыталась подняться четвереньки, но веревка с грузами так стянула лодыжки, что все попытки не принесли результата. Позади лязгнул металлический сапог, и зашипела гидравлика.
– Роллинс, – обратился к кому-то великан, – забирай ее и валим отсюда.
– Чо она собиралась делать с тем свистком? – В поле зрения появился молодой парень с грязными щеками и нервно бегающими глазами. – Он же не звучит. На кой те нерабочий свисток?
Слизнув кровь с разбитой губы, Лена выдавила улыбку. В голове так стучало, что она еле могла видеть.
– Теперь вам не поздоровится.
Металлогвардеец склонился к ней и схватил за талию огромной рукой:
– Поймал!
Затем выпрямился, и Лена мельком увидела человека внутри металлических доспехов.
– Не поздоровится? – переспросил Мендичи. – А хто ж нас найдет? Мож, сам Дьявол?
Несколько мужчин засмеялись.
– Мы знаем, как разобраться с кровососами!
– Пырнуть их заточкой, пропитанной в болиголове!
– Или врубить крикуна!
– Натравить на них Роллинса и Перси!
И вновь все загоготали.
По спине пробежал холодок. Казалось, эти бродяги не представляют собой большой опасности, тем не менее они прямо смаковали саму идею и демонстрировали хорошую подготовку. Услышь Уилл свисток, попал бы точно в засаду. Как же Лена теперь жалела, что подала сигнал!
– Ладно, ребята. – Мендичи подмигнул ей. – Давайте отведем ее к хозяину.
***
Уилл сидел за кухонным столом и наблюдал, как Эсме помешивает тушеное мясо. От запаха бежали слюнки. Только здесь Уилл чувствовал себя как дома – все эти годы он часами подремывал в углу, пока Эсме занималась своими делами.
Когда она стала трэлью Блейда, Уилл решил, что это не к добру. Прежде в Логове жили одни мужчины, и он мало общался с женщинами, памятуя, как родная мать продала его Тому Старрету.
Эсме же оплакивала смерть мужа и только из крайней нужды приняла защиту Блейда. Именно экономка научила Уилла читать, именно она кормила его, когда он стал сильно прибавлять в росте. И она же перевязывала раны, когда первые набеги в трущобы заканчивались драками – драками, на которые Уилл сам нарывался.
Он мало что помнил о собственной матери, но Эсме вполне ее заменяла.
– Итак. – Экономка постучала деревянной ложкой по краю горшка и повернулась к Уиллу: – Что происходит у вас с Леной?