Пришлось уточнить, что рокшане не похожи на джа-анов и энергию потребляют не в одностороннем порядке, а обмениваются ею.
Ярина доверчиво глядела Дару в глаза и сама начала поглаживать его руку, успокаивая. Он сразу почувствовал, как тепло разливается внутри, унося холод и одиночество. И смотрел на нее как на самую большую драгоценность во всей Вселенной.
Ис Дар так долго мучился, понимая, что он черноволосый и почти ничего не может дать своей лианэ, и вряд ли хоть одна рокшанка выберет его лином, что почти потерял надежду. И теперь, обнимая хрупкое изможденное тело, он упивался вкусом девушки и пониманием того, что она непременно станет его.
Заметив, как остальные смотрят на него с Яриной, он поспешил продолжить рассказ о своей родине, убеждая их в том, что они будут в безопасности. Помолчав немного, рассказал о том, что скоро его хозяин со своей лианэ и новыми друзьями отправятся на Фабиус по делам и, вполне возможно, возьмут их с собой. В глазах девушек вспыхнула такая надежда, что ею можно было бы осветить даже ночь.
Занервничав, Дар опустил голову и увидел грустный, полный нежности взгляд Ярины. Не выдержал и тихо спросил:
– Ты будешь моей лианэ, Аттойя? Я могу и хочу сделать тебя счастливой, – и, словно прыгая в бездну, с отчаянием посмотрел ей в глаза.
Она кивнула и, обняв обеими руками, спрятала лицо у него на груди. Дар не мог поверить своему счастью – Великая Аттойя наконец обратила к нему свой лик. За несколько часов он успел спасти и обрести свою лианэ. Осторожно прижав ее к себе чуть крепче, рокшанец прошептал:
– Клянусь, ты никогда не пожалеешь о своем выборе, моя лианэ!
Через секунду у них над головами раздался взрыв, сверху посыпался песок, а подопечные иса Дара завизжали от страха. Положив Ярину на пол, он подскочил к выходу из пещеры, держа в руках оружие. Уже давно рассвело, стояла ужасная жара, которая за несколько минут пребывания на поверхности убивала все живое. Песчаная буря еще не разыгралась в полную силу, поэтому Дар, словно песок, просочился наружу – разведать обстановку.
Недалеко от пещеры лежал еще один покореженный шлюп. Через несколько мгновений люк открылся; из него, отряхиваясь и потирая ушибленные места, выбрались три девушки. С Земли! Что-то слишком часто сегодня ему на голову падают земные женщины. Удивительный день в безжизненной пустыне, кто бы мог подумать!
Увидев Дара, они замерли, насторожившись, словно животные, почуявшие хищника. Мужчина, подняв руки в примирительном жесте, пригласил их следовать за собой на языке Земли и, недолго думая, пошел обратно. Ведь у него лианэ появилась, и теперь ему совсем не хотелось поджариться на поверхности Крап-чага.
У входа в пещеру Дар обернулся и заметил, что девушки настороженно следуют за ним. Похоже, они не из пугливых. Протиснувшись в пещеру, он снова подхватил свою малышку на руки и начал наблюдать за реакцией женщин.
За некоторое время до этого
Кира
– Валим отсюда быстрее, Вера, чего ты там телишься? Нас сейчас накроют эти сукины дети!
Я судорожно вжималась в кресло второго пилота и кричала на Веру. Она не сразу разобралась с управлением шлюпа леморанцев, а моих ограниченных знаний хватило только на то, чтобы отвести его подальше от корабля, где мы так неудачно столкнулись с джа-анами. Света болталась где-то сзади и все время бормотала:
– Ну почему нам так не везет, а? Ну всем мы нужны! А теперь еще эти уроды нарисовались, не сотрешь! Боженька, помоги нам, пожалуйста, ну пусть нас спасут, а? Я так жить хочу, и девочки тоже очень хотят.
Наконец, разобравшись с управлением, мы полетели в сторону Крап-чага, заметив, как два корабля леморанцев кинулись на джа-анов. Один из них встал между нами, приняв удар на себя, что дало нам возможность убраться подальше с поля боя. Через некоторое время мы вышли на орбиту Крап-чага и начали снижение.
– Девочки, посадка будет не очень мягкой, так что пристегнитесь, я не знаю ландшафта, да и шлюп у нас скорее на дуршлаг похож, еще неизвестно, сможем ли через атмосферу пробиться. Света, ты лучше помолчи, а то можешь без языка остаться, чем ты потом своему Даиру будешь попу лизать?
Вера нервничала, поэтому начала язвить. Но мы на нее не обижались. Не выдержав напряжения, я провыла в потолок:
– Как же хочется жить! – Потом уточнила – просить так просить: – Жить, чтобы любить и быть любимой!
В следующее мгновение, не рассчитав расстояния, мы хорошенько так приложились о поверхность Крап-чага.
Придя в себя и проверив наличие и работоспособность частей тела, собрав остатки мужества в кулак, открыли люк и вышли наружу. Вера удивленно проворчала:
– Это похоже на ад! Боже, да за что же ты нас так наказываешь? В чем мы перед тобой провинились?
Светка, ахнув, подскочила к нам и указала на стоящего рядом мужчину. Это был высокий стройный брюнет с белоснежной кожей и большими карими глазами, одетый в темно-зеленый кафтан до колен, из-под которого виднелись черные, обтягивающие ноги брюки и удобные ботинки. Он держал в руке странную длинную палку с устрашающими крючками на концах. Не красавец, но весьма интересный мужчина. С первого взгляда можно принять за человека, но со второго сразу становилось понятно, что он не человек, слишком грациозен, слишком гибок и какой-то весь текучий, словно поток воды.
Когда он заговорил на всеобщем, мы вообще в легкий ступор впали и поэтому последовали за ним. Нам уже нечего было терять – только жизнь в этом аду. Зайдя в пещеру и увидев, кого он охранял, на пару мгновений замерли, но потом радость основательно снесла нам крышу, поэтому мы просто завопили, не скрывая счастья:
– Яра! Таська! Девчонки! Ура! Как вы тут оказались?
В ответ после легкого замешательства мы увидели странную реакцию. Они дружно уставились на нас, а потом, зарыдав, начали по очереди обнимать, обильно поливая слезами.
Успокоившись, мы поделились своими приключениями друг с другом. То, что произошло с "Конкордом", надолго выбило нас со Светой и Верой из равновесия.
После этих откровений дошло, от чего нас уберегла судьба, послав троих братьев Ла Роли.
Света с убежденным фанатизмом сказала:
– Когда встречу Даира, пристегнусь к нему наручниками, чтобы меня опять не украли! – а потом, подозрительно оглядев других женщин, прошипела: – Или не увели его. Кстати, девочки, предупреждаю сразу: если хоть одна из вас протянет свои загребущие ручки к моему хвостатому мужику, все космы повыдергаю. Всем понятно? – Она так выразительно обвела их грозным серьезным взглядом, что стало понятно даже ису Дару, у которого от столь откровенного заявления временно пропал дар речи и руки судорожно сжались вокруг Яры в защищающем жесте собственника, как будто та могла претендовать на леморанца.
Мы понятливо усмехнулись, но вдруг услышали Зару:
– Не понимаю я вас! Как можно связать свою судьбу с животными? Это же противоестественно.
Я, не оборачиваясь, положила руку, успокаивая разозлившуюся Веру, и ответила:
– Дорогая, когда ты их увидишь, то поймешь, что двуногих животных у нас и на Земле хватает. А они настоящие мужчины, причем с большой буквы. У них жесткий естественный отбор, при котором слабые не размножаются. Ты понимаешь, что я имею в виду? – Заметив ее слабый кивок, продолжила: – Своих женщин у них слишком мало, так что, в отличие от наших мужчин, они умеют нас ценить, причем любых. Ты понимаешь, к чему я веду? – Уже более заинтересованный кивок, и Ингрид с Таисией заворожено слушают меня. – За малую толику вашей любви и внимания они будут поклоняться вам как богиням, никогда не предадут, не променяют на более молодую или красивую. Вы будете самыми желанными, самыми любимыми, самой охраняемой драгоценностью, которую можно только на руках носить.
Ингрид печально вздохнула и прошептала себе в колени:
– На Земле я потеряла все: мужа, детей, дом. Хотя большой любви между им и мной никогда не было. Красотой не блистаю, но если бы мне встретился такой мужчина, я, наверное, смогла бы поверить в сказки и на край света бы за ним пошла. И не важно, есть у него хвост или нет. А сейчас внутри сплошная пустота и холод.
Тая посмотрела на Ингрид, на меня, потом на остальных, задержавшись взглядом на счастливом лице Ярины, которая, расслабившись, лежала на руках у Дара, нежно поглаживающего ее ладони и с большим удивлением и интересом слушающего наши разговоры. А потом все-таки сказала:
– А я вообще такая здоровая, что всю жизнь думала – так и проживу одна в старых девах.
И, девочки, если вы найдете мужика под стать мне, буду крайне благодарна. Так что я теперь с вами: куда вы, туда и я. Вдруг мне тоже повезет лишним хвостиком обзавестись.
Мы дружно захохотали, а затем нам троим одновременно пришла одна и та же идея, которую мы дружно озвучили:
– Лепа!
В этот момент Дар резко напрягся, услышав громкий рев двигателей, и, снова осторожно опустив на пол Яру, кинулся к выходу. Все напряженно застыли, а мы втроем дружно кинулись за ним. Вдруг это Дюсан!
Выскочив наружу и прикрыв глаза от песка, заметили следы Дара, ведущие наверх, и пошли по ним, крадучись.
Перед нами предстала любопытная картина. Возле нашего разбитого шлюпа приземлился другой, как две капли воды похожий на него. Спиной к нам в боевой стойке стоял ис Дар, готовый начать неравный бой с пятью наемниками Леморана, которые в этот момент торопливо обследовали нашу развалюху.
А доктор, оказывается, – безумно храбрый мужчина! Когда мы рассмотрели пятерых прилетевших, от нашего радостного вопля вздрогнули все присутствующие.
Наперегонки со Светой и Верой я ринулась в родные объятия. Когда они увидели, а главное – услышали нас, то преодолели разделяющее пространство в три прыжка и попытались закрыть своими телами, угрожающе надвигаясь на Дара. Но мы дружно кинулись обратно к нему, вставая между ним и леморанцами.
Потом снова подошли к своим клыкастым друзьям и, приникнув всем телом, напряженно рассматривали их на предмет ранений. Убедившись в целости и сохранности, позволили себе насладиться ощущением счастья, пока они молча смотрели на нас, ласкали наши лица и трепетно касались своих сандян на наших шеях.
Затем мы подвели Радьяра, Нуара и Даира к напряженно ожидающему Дару и кое-как представили их друг другу. Уже и так основательно поджарившись, потащили за собой в пещеру. Точнее, мы следовали за Даром на руках у наших котов, которых все еще не отпустило от напряжения, поэтому они были готовы предотвратить любую угрозу со стороны чужака в отношении нас. А мы сами нежно заглядывали в любимые глаза, крепко обнимая за шею, ласкали шелковую шкурку и вдыхали такой уже родной и чувственный аромат. Судя по их опешившим мордам, подобного приема они не ожидали, но были очень, очень, очень рады нас видеть! Ну просто счастливы!
Приятно осознавать себя доброй и ласковой богиней!
Глава 6
На борту "Эйятерра" некоторое время назад
Нуар
Это была самая счастливая неделя в жизни Нуара. Когда он впервые увидел Веру, то понял, что отныне жизнь никогда не будет прежней, и если он получит ее – станет самым счастливым мужчиной Леморана, а если нет – тогда его просто не станет.
Глядя на своих братьев, он замечал на их лицах те же мысли, и от этого становилось еще тяжелее. Когда прошел выбор и Вера стала его парой, не мог полностью осознать и прочувствовать это, потому что боялся до конца поверить в свалившееся на него чудо.
Когда Нуар привел Веру к себе в каюту в первый раз, она сильно боялась, было заметно, что девушка еще находится под впечатлением от короткого и грубого боя за право обладания самкой, который продемонстрировал Радьяр. Братья не жалели об этом, потому что благодаря поединку каждый член экипажа осознал и принял тот факт, что они пары, ведь бой был честный и справедливый. Все видели, как эти самки реагировали на их запах, что подтверждало подлинность и истинность созданных пар. Теперь ни один из находящихся на корабле леморанцев не посмеет нарушить закон и посягнуть на чужую женщину.
И теперь каждый из трех братьев, так же как остальные члены их клана, отдаст свою жизнь, чтобы сохранить этих самок, ведь они – будущие матери наследников.
Но для Нуара Вера была не просто парой. Он сам не понял, как она захватила его целиком, поселилась у него в груди, где так громко билось сердце, когда она рядом; пленила его неукротимый бешеный дух, поставив на колени, и заняла все его мысли. Сидя на коленях возле нее в своей каюте, Нуар смотрел в эти недоверчивые, испуганные очи и пытался успокоиться, чтобы страх ушел из ее дивных и таких родных глаз.
Нуар держал маленькие хрупкие ладони Веры в своих и не мог остановить удовлетворенный счастливый рык от того, что она рядом, что он наконец нашел ее и больше никогда никому не отдаст.
С братьями они договорились о том, что с такими уязвимыми, хрупкими и нежными женщинами не стоит торопиться, чтобы окончательно не сломить их дух и не превратить в бездушных кукол. Необходимо было дать девушкам время узнать их получше и привыкнуть.
Нуар понял, что план, разработанный совместно с братьями, оказался верен, когда Вера осторожными изучающими движениями начала поглаживать волосы, хвост, ладони мужчины. И когда он обнял ее, она испугалась совсем немного, а потом просто доверчиво прильнула к его груди и удовлетворенно замерла в кольце рук, не пытаясь вырваться. Она приняла сандян, и по восхищенному взгляду Веры Нуар понял, что тот явно пришелся ей по вкусу.
Через некоторое время, когда братья обсуждали дальнейшую стратегию обольщения, им на головы упала Кира, пара Радьяра. Поняв, что так напугало девушку, Нуар не смог сдержать смех, но, поглядев в разъяренные глаза Радьяра, перестал смеяться, осознав, что брат только что пережил. Ведь его пара ползла по вентиляционному коробу и могла разбиться, покалечиться. Значит, они плохо охраняют своих женщин и мало заботятся о них.
Пока братья шли назад, Нуар чуть не умер от желания кинуться в каюту за Верой и пометить ее как свою, начав спаривание. А все потому, что Кира по дороге под влиянием феромонов пыталась соблазнить Радьяра прямо в коридоре, но потом испугалась своих желаний и оттолкнула.
О духи, как же тяжело с этими женщинами! Жаль Радьяра. Нуар не мог поверить, что хладнокровный брат, которого даже смертельная опасность не заставит нервничать, за считаные мгновения рядом со своей Кирой теряет самообладание, смотрит на нее голодным и умоляющим взглядом раба, даже страшно становится – неужели и он, Нуар, выглядит так же жалко?
Дальнейшие прогулки, совместные посиделки за едой дарили столько удовольствия, что его невозможно было выразить словами. Вера – маленькая хрупкая самочка, которая смотрела уже не с испугом, а с нежностью. Она все время касалась Нуара, доставляя ему неимоверное удовольствие и заставляя расти чувственный голод.
Странно, но, похоже, все три малышки были в полном восторге от хвостов. Они с таким смешным вожделением смотрели за ними, прикасались к ним, играли с кисточками и иногда, забываясь, шли рядом по коридорам корабля, держась за них. Р-р-р… Нуар начинал к этому привыкать!
Но братья забылись, расслабились, и расплата за недопустимую беспечность была ужасна и неизбежна. На них напали Ай Йарин, чтоб их черные духи забрали! Насолить одинокому кораблю конкурирующего клана вдали от дома – самое лучшее удовольствие для любого леморанца. А уж проверить, зачем это он так далеко забрался и не раздобыл ли чего интересного, – вообще святое дело. Вдруг – о чудо! – нашли, украли, одолжили женщин… Видимо, Ай Йарин именно так подумали, принимая решение о нападении.
Используя полог, они обманули Ла Роли и прорвались на корабль, растекаясь словно река. Каждый из братьев кинулся к своей паре, но было поздно – самая незащищенная часть корабля оказалась там, где была каюта девушек. Все члены экипажа, сознавая происходящее, отчаянно пытались пробиться к ним, но Ай Йарин было вдвое больше.
Когда братья увидели, как сам Дюсан и его люди уносят на плечах их женщин, каждый из них словно разума лишился. Жуткая боль, страх потерять и не успеть спасти – все это вылилось в дикую жажду крови своих врагов. Словно песчаная буря Крап-чага, они прокладывали смертельный проход к своим парам, почти не отпуская их взглядов.
Нуар видел, как Кира, будто взбесившаяся рурка, брыкалась и кусалась, несмотря на то что висела вниз головой на Дюсане, а потом с диким умоляющим взглядом тянула руки к Радьяру, как Света звала Даира, выдирала волосы и била кулаками по голове Рана, правой руки главы клана Ай Йарин.
У Нуара похолодело сердце, как только он услышал жуткий тоскливый вой своей Веры – девушка билась в истерике, пытаясь избавиться от третьего похитителя, – в глазах потемнело от смертельного неконтролируемого бешенства, от которого в разные стороны с удвоенной скоростью полетели ошметки врагов. Но они не успели! Не спасли! Не защитили! И все потеряли! И теперь самки с полным правом могут не простить, не принять и выбрать других, более достойных.
Уничтожив оставшихся в живых нападавших, Ла Роли кинулись вдогонку, попутно избавившись от трупов. Им потребовалось много часов, чтобы выследить и добраться до Ай Йарин. И когда добыча уже была так близка, самки сбежали на аварийном шлюпе. То, что это они, предположил Даир, вспомнив случай с вентиляцией, но беглянки летели навстречу смерти, прямиком в руки джа-анов.
Оставив поврежденный корабль Ай Йарин, "Эйятерр" рванул наперерез черным пожирателям духов, приняв на себя их удар, первоначально направленный на шлюп. Странно, но даже сильно поврежденные Ай Йарин помогли разобраться с джа-анами, а затем братья ринулись догонять шлюп, который уже входил в атмосферу Крап-чага. И молились всем духам, чтобы женщины достигли поверхности живыми. Сердца их чуть не разорвались на куски, когда мужчины увидели разбитый шлюп. Но, не найдя внутри тел, почувствовали робкую надежду, а потом заметили напряженного рокшанца в боевой позе. Но затем раздался громкий визг – и братья увидели их! Кира, Вера и Света бежали к ним, визжа и скалясь всеми зубами, поэтому, подскочив к девушкам, Ла Роли закрыли их своими телами, защищая от пока неизвестной угрозы. Но женщины повисли на братьях, гладили, прикасались руками и губами к лицу и рукам, а потом, представив всех очень удивленному рокшанцу, опять кинулись на шею.
То, что девушки теперь имеют рилы, очень обрадовало леморанцев, но подобная встреча поначалу ошарашила, а затем всколыхнула надежду, что самки простят и вернут Ла Роли надежду на счастье. Прижимая к груди Веру, Нуар не мог насмотреться на свое чудо. Не мог поверить, что нашел, вернул и ему рады!
Ее дивный запах кружил голову, ласковые руки постепенно стирали боль и ужас потери. Внутри него от счастья, вожделения и радости дрожал каждый нерв, и одна мысль, что когда-нибудь придется выпустить Веру со своих рук хоть на мгновение, вызывала боль во всем теле и темноту в глазах.