Сопровождаемая насмешливыми взглядами, девушка молча бросилась к повозке. Лицо пылало, и она все больше и полнее начинала понимать Аду, прочувствовав отношение воинов собственной попой. Уехав из деревни, из под опекающего крыла дяди, лисички лишились и статуса неприкосновенности. Их никто не будет защищать.
В повозке было прекрасно слышно, что происходит снаружи. Ада с Нессой встретили Ханну растерянными и испуганными взглядами. Спрашивать что‑либо и уточнять, насколько все‑таки их положение бедственное, девочки не стали. Никакого желания в очередной раз обсуждать своих охранников - конвоиров и жаловаться на судьбу.
В данный момент у них есть еда, закрытое от посторонних глаз место, и впереди очередной день в дороге. Совет Генриса сидеть тихо и не качать права, не такой уж и плохой. Только вот ни солнце, ни щебет птиц, ни завтрак уже не радовали. Девушки завалились снова на матрасы и лежали, кто размышляя, кто бездумно глядя в потолок. А кто и вновь погружаясь в дрему.
Так прошел день, они валялись, спали, мало говорили и много думали. На привале, как и в прошлый раз, по очереди сходили по нужде, перебежками и очень быстро.
У бедной Нессы аж живот крутило от страха, и в кустах она провела куда больше времени, чем остальные девушки. Когда Лисичка боялась, ее всегда в первую очередь подводил именно живот. То понадобится очень срочно, немедленно, в туалет, то тошнить начнет, то икота.
Дорога и ожидание длились бесконечно. Невозможность как следует размяться, обернуться, дать своему зверю хоть немного свободы, усилившийся из‑за тяжести повозки противный скрип колес, - все утомляло и вызывало раздражение. Мышцы тянуло и подергивало от постоянного бездействия, а в голову забредали всякие ненужные абсурдные и глупые мысли.
В фургоне было душновато, смешались запахи старых матрасов, до поездки хранившихся в конюшнях, жареного мяса, пота. Но откидывать ткань от входа и проветривать девушки опасались. Как раз за повозкой ехали рыси и привлекать их внимание, понятное дело, никто не спешил. Ада только расширила, на сколько возможно, щели между досками и тканью, чтобы в них задувал свежий ветерок.
Несса предложила поиграть в города, порассказывать истории, анекдоты, сыграть в карты, припрятанные в бездонном кармане, но ее не поддержали. Было тягостно, но и что‑то делать, чтобы отвлечься и развлечься, не хотелось. Несса тоже не стала настаивать.
Смешно и в тоже время грустно, что девушки уже с нетерпением ждали, когда доберутся до беров. Там появится хоть какая‑то определенность, решится их судьба - или пан, или пропал. Их охранники наконец отбудут назад в свои города и не нужно будет больше лицезреть наглые морды Матиса и Ральфа, постоянно ждать новой подлянки и перебежками, оглядываясь, пробираться в туалет.
Скорее всего, рыси рассчитывали на иную реакцию девушек. Думали, что Ада настолько боится беров, что предпочтет берсеркам уже знакомых оборотней, согласится выполнить все их желания, да еще подружек уговаривать начнет. Знакомое зло лучше незнакомого, что‑то в этом роде крутилось в их головах. Но такие рассчеты не оправдались. И Ада и сестры, несмотря на все, не сдавались и надеялись на лучшее. Завидный оптимизм и единодушие.
Ближе к вечеру, когда девушкам вручили новую порцию жареного на костре кролика, из своего укрытия выполз хорек. Медленно потягиваясь каждой лапой и демонстрируя в широком зевке свой единственный клык.
Несса, которая находилась ближе всех, вскрикнув отскочила в сторону. Ханна схватилась за нож. Одна Ада в радостном изумлении протянула к хорьку руку. Она обрадовалась другу до слез, так сильно, как сама от себя не ожидала. Зверек ткнулся в ладонь носом, подошел еще ближе, поглядывая краем черного блестящего глаза на кусок крольчатины во второй руке Ады.
- Клык… Ты как здесь? - спросила счастливым шепотом.
- Ты знаешь эту крысу? - удивилась Ханна. В ответ Клык на нее ощерился, а Ада кинула укоризненный взгляд.
- Он не крыса, это хорек Клык. Он мой… друг.
- Хорек звучит гордо.
Несса приблизилась и дала понюхать свою руку, Клык принял это благосклонно. Ее примеру последовала и Ханна.
- Вот и познакомились.
Клык их принял, он то всех давно уже обнюхал вдоль и поперек, это девушки не имели о его присутствии понятия. Хорек довольно залез Аде на колени и слегка умылся, вчера был слишком изможденный для проведения этих процедур. А сейчас, в такой компании, немного устыдился своей облезлой и потрепанной шкурки, хотелось выглядеть опрятным и чистеньким.
Может его погладят или угостят чем. Конечно, он и сам может взять все, что захочет, но лучше не воровать. Он не какая‑то там крыса с лысым хвостом. Он Клык.
Усилия и умильное выражение бандитской мурзатой морды возымели нужный эффект.
- Какой он миленький! - просюсюкала Несса, протягивая к зверю свои руки.
Доброе слово и хорьку приятно, и даже очень. Клыка покормили, постоянно удивляясь, как в него столько всего помещается. Пузо хорька напоминало средних размеров дыню. Если в таком состоянии его увидит кто‑то чужой, подумает, что перед ним беременная самка.
- Так вот, кто подъедал наши запасы, - осенило Ханну. - А я все на Нессу думала.
- Во всем у тебя я виновата, - проворчала сестра в ответ, но не особо обижаясь. Она была занята другим, гладила и тискала, правда осторожно, Клыка.
Продолжалось так довольно долго, Клык переходил с рук на руки, сопел и умудрялся то ли мурлыкать, то ли урчать на низкий частотах сильно вибрирующим звуком. Звучало, во всяком случае, очень удовлетворенно, мягко и уютно.
К тому времени, когда отряд остановился на ночь, все в повозке сидели выспавшиеся и, несмотря на обстоятельства, в неплохом расположении духа. Как только фургон остановился, хорек соскочил с рук Нессы, высунул наружу нос, понюхал воздух, и больше не медля черной тенью выскользнул в вечерние сумерки.
Его завистливо проводили три пары глаз. К сожалению, девушки не могли позволить себе последовать его примеру, как бы ни хотелось.
Задача максимум на этот вечер, благополучно сходить в туалет. Что поделаешь, потребности организма никто не отменял. Был, конечно, еще вариант не есть и не пить, но момент упущен. Сходить в кустики важно, но небезопасно. Вот такие крупномасштабные и трудноосуществимые планы на вечер. Еще днем решили, что пойдут все вместе. И в зверином обличии. Всем надоело путаться в штанах и светить в темноте бледной голой кожей.
Через некоторое время воины наблюдали, как из повозки друг за другом выпрыгивают рысь и двое лисиц. При свете только разгоревшегося высокого пламени костра, их шерсть переливалась всеми оттенками красного.
Рысь более светлая, приглушенного пепельного окраса. Крупная лиса светло каштанового цвета с рыжими переливами, последней шла совсем огненная мелкая лисичка. Строем, игнорируя обращенные к ним подозрительные и заинтересованные взгляды, самки прошествовали в сторону леса.
Ханна во второй ипостаси по размеру намного превосходила обычную лису. У нее сильно развиты мышцы лап, широкие ступни с острыми когтями, крепкая шея и крупная, коротковатая по лисьим стандартам, морда. В ней в полную силу проявилась кровь отца.
Младшая сестра, наоборот, пошла в маму. Изящная и хрупкая, она в зверином обличии чуть ли не слабее, чем в человеческом. Но очень красива, с этим не поспоришь. Ада, впервые увидев ее такой, мысленно ужаснулась. Ведь Несса идеальная жертва, - привлекательная, как самое большое искушение, и слабая. Ада решила, что обязательно предложит Лисичке свой чудо порошок из грибов - полевиков. Она подумала, что Лисичка не будет против, да и старшая лиса точно поддержит идею. Пусть Несса маскируеться, хотя бы во время пути. Единственное, в чем Лисичка имела преимущество, так это в скорости. Легкая и длинноногая, она носилась наперегонки с ветром. Только вот, если что, бежать то некуда.
В лесу было изумительно, - свежо, просторно, так приятно пахло хвоей и мхом. Запахи будоражили уставшее от застоявшегося воздуха повозки обоняние, следы мелких животных манили за собой, а организм требовал движения. Все трое едва сдерживались, чтобы не пуститься бегом. Не спеша разбрелись по зарослям в радиусе пары метров, деликатно не смотря друг на друга.
Первыми справились, как и следовало ожидать, Ханна и Ада. Они вышли из леса на опушку, чтобы не нервировать нетерпеливых охранников. Те и в самом деле уже подошли ближе к зарослям и следили за переминающимися с лапы на лапу самками.
В неприятном и напряженном ожидании прошло еще какое‑то время. Ада с Ханной занервничали и переводили взгляд то на возвышающийся рядом лес, то на недовольных воинов. Обе будто кожей ощущали, как утекают минуты, одна за другой, непозволительно много минут. Лисичка задерживалась опасно долго, и инстинкты все громче предупреждали об опасности.
Когда обстановка накалилась до предела, Генрис и один из лисов сделали шаг к лесу, за ними дернулись и девушки. В тоже мгновение тишину разорвал звериный визг и жалобный скулеж.
3
Несса не удержалась, не устояла перед соблазном пробежаться. Чуть - чуть, туда и обратно, Ханна и не узнает о ее шалости. Также, как и с ночным караулом, только уже полностью осознавая свои действия, мозг нашел оправдание - отговорку. Она решила, что пробежит только до во - оон того дерева и сразу развернется и прямым ходом в обратную сторону.
Так и сделала, наслаждаясь всем телом свободой движения, упруго отталкиваясь лапами от мягкой земли. Несса скакала и крутилась, петляла между деревьями, пока откуда‑то сбоку ее не сбил с ног здоровенный тяжелый зверь.
Они клубком покатились вниз по склону, задевая собой деревья. Несса не переставала визжать и скулить. В первое мгновение не поняла даже, что случилось, просто небо с землей вдруг поменялись местами. Но когда ее больно прикусили за холку, Лисичка в полной мере осознала, что происходит. И скулеж стал совсем тоненьким, земля показалась ей адом. Она почувствовала свою полную беспомощность перед сильным самцом.
Двое рысей и один из троицы лисов, Марти, по приказу Генриса отправились в окружающий место их стоянки, лес. Всего немногим раньше девушек, поэтому и не успели далеко уйти. Они обследовали лес на предмет какой‑либо опасности и заодно охотились. Радость и удивление, когда лис первым заметил резвящуюся самочку, не имели границ. Также, как и сила инстинкта самца. Главного его инстинкта к спариванию.
Марти не думал, он действовал. Пыталась ли самка - трофей сбежать или просто бежала, без какой либо цели, не имело никакого значения. Инстинкт вытеснил разум, не оставив для мыслей даже маленького уголка. И вокруг никого, кто мог бы помешать лису. Он быстро нагнал ее, повалил, и приступил к удовлетворению своих потребностей. Если бы еще сама самка ему не мешала и лежала спокойно, был бы чистый триумф - поймал и покорил. А так, он все не мог попасть, куда ему так хотелось.
Ханна прибежала к вертящемуся рыжему клубку даже быстрее воинов. Ее опередил только хорек, уже спрыгнувший с ветки дерева прямо на морду лиса и, пользуясь тем, что тот занят Лисичкой, запустил свои когти и клык Марти в уши.
На визг и агрессивное рычание примчались и двое рысей, прервавших охоту. Они действовали быстро и слаженно. Без промедления и оценки ситуации бросились на Ханну с Адой, которые с двух сторон нападали на держащего их подругу, лиса.
Их оттащили и, также как и Нессу, прижали к земле. Ханна яростно рычала, царапалась и кусалась, но вырваться не получалось. Немногим лучше и положение Ады. Ей удалось довольно серьезно поранить и Марти, и навалившегося на нее саму крупного оборотня, почти выскользнув из цепкой хватки. Но так не вовремя подоспел Матис, он моментально обездвижил самку, прижав своими коленями ее позвоночник и крепко держа за шею. Ада захрипела от силы такого захвата.
Матис, Ральф и Генрис, единственные из присутствующих оставались в человеческом обличии, что, однако, не мешало их лицам искажаться в зверином оскале. Не так много времени потребовалось, чтобы самки обессилели и перестали активно сопротивляться. Все затихли и тяжело дышали, только Несса продолжала скулить на высокой ноте.
Оборотни на поляне, композиция отнюдь не идиллическая. Природа вокруг красива, оборотни сами по себе, тоже. Только, вот, их действия вызывали дрожь ужаса.
Ральф медленно и угрожающе двинулся к Нессе и Марти. Лис пытался сбросить с себя взбесившегося хорька, не разжимая челюстей на холке Лисички. Сделать это затруднительно, у хорька длинные острые когти и очень сильное желание выцарапать лису глаза. Не обнадеживающая расстановка сил, - среди всех замерших пар, Клык единственный продолжал борьбу. В угаре, он даже не заметил приближение Ральфа.
Тот, не напрягаясь, за шкирку оторвал Клыка от шкуры лиса, брезгливо потряс, держа в вытянутой руке. Недолго рассматривал узкую ощеренную морду и злые бусинки глаз, он узнал подвальную Крысу из дома Ханнеса. Узнал и размахнувшись отбросил далеко в сторону.
- Вас предупреждали, - процедил Генрис. Кто виноват в сложившейся ситуации, ясно без разъяснений. Предводитель и не собирался ничего выяснять, он развернулся и пошел назад к лагерю. Наказание, он уверен, его воины придумают сами.
Визг Нессы повысился еще на одну ступень, став почти болезненным для чуткого слуха оборотней. Марти рыкнул и сильнее сжал зубы.
- Ну что, вы перекинетесь? Вам и раздеваться не надо. Или мне к вам присоединиться? - на вопросы Матиса никто не спешил отвечать. Это были даже скорее рассуждения вслух, нежели требующие ответа вопросы. Одной рукой он продолжал держать шею Ады, второй начал стягивать рубашку.
Девушки с новой силой задергались под оборотнями, паника захлестнула с головой. Но и придала сил для сопротивления.
Что должно случиться дальше, понятно без слов. О развитии событий и виде наказания для самок, яснее слов говорило возбужденное состояние оборотней. Матис в шаге от того, чтобы выиграть спор и угодить главе клана Ханнесу. Для этого остается сделать ровно две вещи, избавиться от одежды и перекинуться. Благо, за Аду волноваться не приходилось, ее крепко и в удобной позе держал другой рысь.
Ханнес будет доволен, Ральф и Матис получат море удовольствия и деньги, остальные рыси также скинут накопившееся напряжение. И самки будут наказаны, станут позговорчивее и послушнее. Матис не собирался их щадить, наказание есть наказание. И только для него это станет наслаждением.
- Условие беров? - все‑таки Ральф решил, прежде чем снимать штаны, до конца удостовериться в безнаказанности их действий.
- Когда еще до этого дойдет… - приглушенно шептал Матис, уже стягивая за пятки сапоги. - Самок и так мало, беры ни от одной не откажутся. Просто, отношение к ним будет другое, если самка попорченная. Ханнес именно этого от нас и хотел, чтобы мы создали нашей Мышке все условия для светлого и полного любви будущего.
Он засмеялся, приказ главы в этот раз чрезвычайно приятно выполнять. Хлопотно, конечно, но оно того стоило. Причем вместо одной самки, серенькой и невзрачненькой, их ждут целых три. А это в три раза больше удовольствия, лисички такие темпераментные, яркие.
В свете луны на скулах Нессы и Ады блестели прозрачные, скатывающиеся вниз капли, шерсть вокруг их глаз намокла. Ханна не плакала, попыталась расслабиться, притихла и копила силы для последнего, решающего рывка. Она должна освободиться и спасти сестру и Аду. Кто, кроме нее? Она старшая.
Через заросли к ним прорывался Райнис, он так спешил, что даже присущая оборотням ловкость не спасала и он спотыкался, падал. Не похоже, что он так жаждет присоединиться к намечающейся оргии. Выглядел он не радостным, а скорее до смерти напуганным.
Полуголый Матис недовольно рыкнул, отвлекаясь от самок. Ральф насторожился и выжидательно смотрел на задыхающегося Райниса. Молодой рысь не мог начать говорить, хватал ртом воздух и вращал сумасшедшими глазами.
- Аа - а,…я - аа в - вид - дел смолга! - наконец смог произнести, заикаясь.
Фраза произвела эффект команды 'замри!', как в детской игре Море волнуется. Все фигуры замерли как были, рыси, лисы, жертвы и их несостоявшиеся насильники. Райнис обводил компанию взглядом и ничего не соображал. Но это не детская игра, до оборотней не пришлось дотрагиваться, чтобы они отмерли.
Матис, путаясь в рукавах и штанинах, судорожно одевался, оборотни в зверином обличии вскочили с самок и припустили к виднеющемуся вдалеке кострищу на стоянке. Ральф молча кинулся догонять Генриса, докладывать, на ходу затягивая ремень.
Одни девушки ничего не понимали. Откуда здесь смолги, те чудища из детских страшилок и старых историй, кажущихся вымыслом? Смолгов не видели уже больше половины века. С тех пор, как их почти всех уничтожили объединившиеся кланы оборотней. Тогда в бесчисленных битвах берсерки сражались плечом к плечу с другими кланами. Но все это происходило очень давно.
Ханна с трудом поднялась на лапы и, пошатываясь, пошла к Нессе. Сестра лежала без движения, маленькая, сжавшаяся в комок. Когда Ханна слегка дотронулась своим носом до ее лба, Несса подняла опустошенный, совершенно дикий взгляд.
У них не было сил бояться еще больше, свой запас страха и ужаса девушки исчерпали. Смолги, так смолги. Чем они отличаются от тех зверей, что только что глумились над ними?
Ада тоже подползла к сестрам и втроем, поддерживая и опираясь друг о друга, они кое‑как встали на лапы. Сотрясаемые одной дрожью на троих, медленно, не оглядываяь, пошли к фургону.
На половине пути их встретил Генрис, он коротко приказал сидеть в повозке и никуда не выходить. Четырех оборотней оставил охранять самок, с остальными направился в лес. Бедный перепуганный Райнис должен показать им место, где увидел смолга. Открывать врагу свое присутствие они, конечно, не собирались, но проверить ненадежные утверждения Райниса, обязаны.
Данная угроза касалась не только их, но всего мира оборотней. Если смолги свободно разгуливают по землям волков, так близко к лисьей территории, то пора бить тревогу. Пора, если уже не поздно. Вооруженные всем имеющимся оружием, воины вскоре исчезли между толстыми стволами деревьев.
Запрыгнуть в повозку оказалось совсем непросто, девушек буквально колотило, а конечности были ватными и ледяными. Ночью снова поднялся сильный ветер, он бросал в глаза песок и листья. Взамен подхватывал запах самок, их страха, и разносил его далеко по просторам земель оборотней.