Время тянулось очень медленно. Я примостилась на краю дивана в зале, поджав под себя ноги и для порядка разложив вокруг учебники и конспекты. Но надежды, что я хотя бы притронусь к ним, у меня не было. Я закрыла глаза и вдруг увидела сон. Нет, я не спала, но словно во сне события сменяли друг друга с неимоверной скоростью, выстраиваясь в вереницу из неизвестных мне картинок. Это был сон наяву, но даже более реальный, чем когда-либо. Я увидела ночной город внизу перед собой, освещенный огнями тусклых фонарей. Где-то вдали из темноты слышался шум прибоя. Жаркий, липкий ветер обдувал мое лицо, принося с собой сладковатые запахи южных растений. Рядом со мной кто-то был, я явно чувствовала его присутствие. Потом раздался его голос, низкий и холодный, от которого у меня в жилах застыла кровь. Он говорил на незнакомом мне языке, но я понимала, о чем он говорит.
- Мне нужны все камни, все до единого. Ты должен вернуть недостающую часть.
- Я пока не нашел. Мальчишка ничего не знает… - этот голос принадлежал мне, но он не был моим.
Тот другой не дал мне досказать.
- У нас мало времени. Скоро начнется Великое полнолуние…
Я повернулась и увидела человека. Он был не молод и не стар. Холодные и правильные черты лица, словно выточенные на мраморном лице, не выражали никаких эмоций. Это был человек без возраста и абсолютно лишенный чувств. Но больше всего меня поразили его глаза: бледно голубые, почти бесцветные. Казалось, они даже слегка светятся изнутри. Он еще секунду смотрел на меня, потом резко повернулся и стал удаляться в темноту. Еще шаг, и он полностью растворился в ночи.
Тут я открыла глаза. Сон рассеялся так же быстро, как и появился. Я сидела на диване в той же позе, что и раньше. Меня била дрожь. Что это было? 'Может мне действительно пора показаться врачу?' - подумала я с тревогой. Но тут пришла другая мысль. Камни. Янтарные камни из музея, похищенные год назад. Значит, там не хватало одной фигурки или даже не одной. Вот что искал этот человек в памяти Александра. Теперь все прояснилось до конца.
Янтарная россыпь, о которой сказано в пророчестве, не что иное, как Книга Жизни, которую пытается найти Отступник. И она теперь в его руках, за исключением одной маленькой детали. Но без нее невозможно прочесть книгу и потому он так спешит. Но остаются два вопроса: что такое Великое Полнолуние и где все-таки потерянный фрагмент.
Я вскочила с дивана и начала ходить по комнате. Это помогало мне сосредоточиться. Было совершенно ясно, что пока я не знаю ответов на мои вопросы, ОН тоже не узнает их. Как только я разберусь во всем, то в любой момент эта информация станет легкой мишенью для того, кто меня преследует. Что было лучше: пытаться разгадать загадку или сохранить ее в тайне? Вот дилемма! Мне нужен был совет. Ну, где же Алекс? Я взглянула на часы: половина одиннадцатого. Он должен был скоро приехать. Звякнул телефон, это пришла смс. Я открыла письмо. Там было три слова: 'Извини. Задерживаюсь. Скучаю'.
- Алекс! - воскликнула я с досадой. - Я так на тебя рассчитывала!
Мне было просто невыносимо дольше оставаться в четырех стенах. Сегодня замкнутое пространство убивало меня. Нужно было выйти из дома. Пусть там небезопасно, но и здесь я не могу быть ни в чем уверена. Я решила немного пройтись по набережной. Это поможет мне успокоиться. Потом приедет Алекс, и я все ему расскажу. Надеюсь, он что-нибудь придумает.
Через десять минут я уже спускалась по лестнице. Сегодня было почти по-летнему тепло. Где-то в листве щебетали воробьи. Да, здесь намного лучше, чем взаперти. Я пошла по двору вдоль дома, чтобы через арку выйти к набережной. Сделав несколько шагов, я остановилась. Там, в глубине двора, в тени нависшей над дорогой ивы стоял уже знакомый мне автомобиль.
- Дэвид? - удивленно пробормотала я. - Как давно он здесь?
Я подошла к нему ближе и услышала, как сразу же заработал двигатель. Со стороны пассажира открылась дверь, и послышался голос Дэвида.
- Садись.
Я молча подчинилась, и он тут же тронул педаль газа.
- Ты раньше, чем я ожидал, - сказал он, улыбаясь. Дэвид вырулил на набережную, и мы поехали вдоль Невы.
- Чем ты ожидал? - переспросила я. - Ты что знал, что я собираюсь выйти?
- Ну, я же сказал вчера, что буду ждать тебя, - ответил он. - Но я не рассчитывал, что ты захочешь меня увидеть так скоро.
Его глаза смеялись, а я совсем растерялась.
- Но я вовсе не собиралась тебя искать, - я начала оправдываться, - я даже не знала, что ты здесь.
- Разве я не сказал, что приехал, чтобы защитить тебя? А как же я смогу это сделать, если меня не будет рядом?
Да, действительно, в логике ему не откажешь.
- И ты что же, провел всю ночь в моем дворе? - удивилась я.
- Ну, я отлучился на пару часов.
Я просто не нашлась, что ему ответить.
- Спасибо! - сказала я через минуту. - Для меня это так… неожиданно.
Он удивленно посмотрел на меня.
- Ты хочешь сказать, что твой Алекс не сделал бы этого? - он насмешливо приподнял одну бровь.
- Нет…, то есть да…, - я замялась. Мне не хотелось отвечать на этот провокационный вопрос. Но Дэвид, похоже, и не ждал моего ответа. Ему достаточно было просто моей реакции. Он понимал все без слов. Действительно, вряд ли бы Алекс сделал такое. Да я и не попросила бы его об этом.
Мы переехали на другой берег.
- В Санкт-Петербурге очень красивые мосты, - заметил он.
- Мы говорим 'Питер', - ответила я. - 'Санкт-Петербург' слишком официально.
- Действительно, 'Питер' мне нравиться больше.
- Дэвид, - сказала я, - а кто был тот мальчик, который преследует меня? У него совсем не детские глаза.
- А он и не ребенок, - ответил Дэвид, - он мой брат.
У меня в полном смысле слова отвисла челюсть.
- Твой брат?!! У тебя что, есть еще и брат?
- Я говорил тебе, что когда я родился в первый раз, у меня был брат. Мы были двойняшками. Муж моей матери, как я понял уже потом, не был нашим отцом. Хотя она никогда не призналась бы в этом. Но я уверен. Именно ему мы обязаны своей необычной способностью помнить. Кто он был, мне неизвестно. Я бы многое отдал, чтобы узнать это! Тогда бы я понял, зачем вообще продолжаю жить.
Дэвид на минуту замолчал, но я не торопила его. Через минуту он продолжил:
- В первый раз я умер рано, мне едва исполнилось двадцать. Только потом, осознав свою склонность к возрождению, я догадался обо всем, но найти брата мне не удалось. Земля огромна, как можно встретить на ней человека, если не знаешь, где он и даже как он выглядит? Лишь триста лет назад я в первый раз увидел его. Я узнал его по глазам, их нельзя спутать ни с чем. Ты наверно заметила, что вечность накладывает на нас свой отпечаток.
- Да, это так. Но он же мальчик.
- А ты думаешь, какого это, вновь рождаться в теле ребенка. Уже в три-четыре года ты начинаешь осознавать, кто ты есть на самом деле. Хорошо еще, что нам даются эти несколько лет счастливого неведения. Иначе мои новые родители сильно удивились бы, если б я вдруг подмигнул им, едва родившись.
Он с сарказмом усмехнулся.
- Но ведь однажды ты понимаешь, что не ребенок?
- Конечно, каждый раз наступает этот момент. Это самое трудное время. Ты все знаешь, но сказать об этом не можешь никому. В первый раз я сильно поплатился за это. Я еще не знал всех тонкостей в этом деле и рассказал своей новой матери о себе. Все решили, что в меня вселился дьявол, и эта добропорядочная христианка заперла своего сына в монашеской келье в полном одиночестве, заставляя молитвой изгнать из себя бесов. Потом, когда мне исполнилось четырнадцать, я сбежал. Но с тех пор я точно уяснил себе, что должен играть роль ребенка, чтобы не нажить себе неприятностей.
- Представляю, как это тяжело!
- Нет, не представляешь. Поэтому я и стараюсь как можно быстрее покинуть свою 'семью'. Так что не упрекай меня в этом.
- И что же твой брат сейчас как раз в таком состоянии?
- Да, тело человека взрослеет медленно, но наша память нас не щадит. Не смотри на то, как он выглядит. Его глаза говорят о том, кто он на самом деле.
- У него очень страшные глаза. Я видела их. Почему он стал таким, а ты-нет?
- Потому что он служит ЕМУ.
- А кто ОН? Это и есть Отступник?
- Да, с тех пор как его изгнали из Храма, он превратился в зверя, беспощадного и безжалостного к людям. Он решил своими руками сделать то, на что не захотели пойти Варуны. Уже многие века он ведет свою войну. Жестокости Великой инквизиции, многие войны и болезни, созданные людьми - дело его рук. Он точит человечество изнутри, подсказывая и науськивая сильных мира сего. Зачастую они и сами не знают, что попали под его влияние. У него много лиц и много имен, он везде и нигде. Ему служат такие как я и простые смертные как ты. Деньги и жажда власти могут делать все в этом мире. Ради них предаются свои народы и истребляются тысячи людей. Он ищет нас по всему миру, завлекая своей силой и возможностью властвовать над другими. Ты не представляешь, как близко подходило иногда человечество к пропасти Только один шаг отделял их от полного уничтожения, и лишь благодаря Хранителям мы все еще живы. Те технологии, которые появились в ХХ веке, только увеличили риск. Я уже говорил, что люди просто помешаны на идее вооружения и проявляют в этом вопросе завидную изобретательность. И поверь мне, такого 'прогресса' человек достиг не без ЕГО помощи. Варунам не разрешено вмешиваться в ход человеческой истории. Их цель - наблюдать со стороны, помогая лишь в экстренных случаях. Но Отступник с давних пор нарушает все существующие правила.
- Но почему ты не с ним?
- В то время, когда мы встретились, мой дух был еще слишком слаб, чтобы серьезно заинтересовать его. Я был рожден вторым, поэтому мне досталось меньше силы, чем брату. К тому же я хотел идти своим путем. Перспектива владеть всем миром никогда не привлекала меня. Но мой брат, видно, попался в его сети. Он многому научился за свою жизнь. И он несравнимо сильней меня. Отступник открыл ему многие секреты наших возможностей, о которых я могу только догадываться. Он называет себя Арес. Возможно, он возомнил себя богом. Мой брат очень опасный соперник.
- Да, я знаю. Тогда на набережной он пытался найти в моей памяти ответ на свои вопросы. Но случилось кое-что, чего он не ожидал: я тоже увидела его воспоминания.
Дэвид резко надавил на педаль тормоза, и автомобиль остановился посреди улицы. Сзади послышались недовольные гудки.
- Что ты сказала? - переспросил он.
- Я тоже смогла прочитать его воспоминания, - повторила я.
- Ты хочешь сказать, что обладаешь способностью к обратной связи? - он был поражен моим заявлением.
- Наверно, называй это, как хочешь, - я пожала плечами.
- Саша, за всю свою долгую жизнь я не встречал этого дара у обычных людей. Ты уникальна! Теперь я не сомневаюсь, что в пророчестве говориться именно о тебе.
Эта мысль огорчила его еще больше. Он сердито оглянулся на сигналивших сзади водителей и тронулся с места. Дэвид свернул на набережную и остановился у самого парапета.
- И что ты узнала о нем? - он повернулся ко мне всем телом.
- Пока не много, - с сожалением ответила я, - эти картинки так обрывочны. Иногда они сами складываются во что-то более или мене понятное, но я не научилась еще ими управлять. Но сегодня мне удалось увидеть нечто важное.
И я рассказала ему о своем сне и о тех выводах, которые сделала сама. Дэвид слушал внимательно, слегка барабаня пальцами по рулю.
- Да, ты права. Мы не можем допустить, чтобы ОН что-то узнал. Все это слишком серьезно. Мне тоже нужно посоветоваться. Но до тех пор мы обязаны быть начеку. Саша, я должен забрать тебя.
- Это исключено! - отрезала я.
Он только с горечью посмотрел на меня, мое упрямство было для него как глухая стена, которую он не мог преодолеть. Но я не собиралась сдаваться. Я никуда не уеду. Здесь моя мама, отец, Алекс…
- Ты хочешь, чтобы я совсем поселился в машине в твоем дворе? - шутливо спросил он.
- Я ни о чем тебя не просила, - надулась я.
- Саша, - он вдруг резко придвинулся ко мне, - ты не понимаешь, что это не игра. Возможно, на кону сейчас твоя жизнь, а ты относишься к этому так легко.
- Но ведь это моя жизнь, - по-детски упрямо возразила я.
- Нет, теперь это не твоя жизнь. От нее сейчас зависят очень многие люди, и в первую очередь - я!
Его глаза потемнели, и я почувствовала, как к горлу снова подступает ком.
- Давай пройдемся, - поспешно предложила я, чтобы избежать запретной для меня темы.
Не дожидаясь его ответа, я вышла и захлопнула за собой дверцу. Ему не оставалось ничего другого, кроме как последовать за мной. Мы медленно пошли вдоль каменной изгороди, отделявшей нас от воды. В этот час здесь было много туристов. Их можно было узнать по фотоаппаратам в руках. Одна девушка подбежала, улыбаясь, к Дэвиду, попросив его сфотографировать их с подругой. Но Дэвид передал фотоаппарат мне. Я победно улыбнулась, увидев, как девушка поджала губы. 'Так ей и надо' - мелькнула у меня мысль. Я сделала пару снимков, надо сказать, не очень стараясь. Это была моя маленькая женская месть.
Дэвид еле заметно улыбался. Неужели, он все понял?
- Ты что, не умеешь пользоваться фотоаппаратом? - спросила я его.
- Мне некого фотографировать, - ответил он, пожав плечами.
Но мне показалось, что он подстроил это все специально, почувствовав мою бессознательную ревность. Дэвид всегда был на шаг впереди, читая меня и мои чувства. И это меня даже немного пугало. Мы молча продолжили путь.
- Скажи, ты действительно можешь знать, где потерянный фрагмент? - неожиданно спросил он.
- Ты заставляешь меня думать о нем. Мы же договорились, пока не принимать решения.
- Да, точно. Но я должен оценить масштаб проблемы.
- Может и помню.
- Плохо!
- Да уж, плохо - передразнила я его. - Особенно, если ты будешь мне об этом постоянно напоминать.
Я оглянулась, мы отошли от машины уже достаточно далеко.
- Ты ведь даже не закрыл ее, - вопросительно сказала я. - У нас в Питере, между прочим, случаются угоны. А я догадываюсь, что она не из дешевых.
- Наверно.
- Ты что, даже сам не знаешь? - удивилась я.
- У меня есть для этого кредитная карточка, я не вдаюсь в такие подробности.
- В такие подробности? Дэвид, ты или сумасшедший, или олигарх!
- Мне не понятен смысл последнего слова, - спокойно ответил он.
- Я имела в виду 'миллионер'.
- Ах, деньги. Я давно не придаю этому значения. Не подумай, что я рисуюсь перед тобой, просто для меня это уже пройденный этап.
Он посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он не обманывает - ему действительно это было не важно.
- Когда-то давно я сильно страдал от бедности. Мои первые жизни проходили на самом 'дне' общества. Мне доводилось рождаться и нищим, и рабом, без права на жизнь и на будущее. Такого не пожелаешь и врагу. Потом однажды мне повезло: я стал купцом и начал вести торговлю между Европой и Индией. Специи тогда были в большой цене. Мне удалось нажить себе небольшое состояние. В вашем мире есть поговорка: 'Богатство не заберешь с собой в могилу', но я мог себе это позволить. Тогда я спрятал золото в тайнике и потом, когда наступило время, отыскал его. Так я научился бороться с непредсказуемостью своей судьбы, постепенно увеличивая мои запасы.
- Образ Графа Монте Кристо случайно не с тебя списан? - удивленно спросила я.
Дэвид рассмеялся.
- Все возможно, - уклончиво ответил он. - С тех пор мне доводилось рождаться в разных семьях, однажды я даже оказался наследным принцем Испании. Но от меня быстро избавились, я был слишком неискушен в дворцовых интригах.
Я слушала, как завороженная. Его жизнь походила на приключенческий роман, а он сам, казалось, не придавал этому большого значения!
- Сначала деньги доставляли удовольствие. Я прожигал жизнь, как сказал бы рьяный священник, в различных плотских наслаждениях. Вино, карты, дуэли. Я испробовал все. Иногда ставил на кон свою жизнь и проигрывал. Однажды я умер от пьянства, другой раз от наркотиков. Это был самый жуткий этап моей истории, который мне хотелось бы позабыть. Никогда я больше не позволял себе так впустую разменивать свою жизнь. Было время, я увлекался женщинами, стараясь найти в них удовлетворение. Нет, не спрашивай, - он предвосхитил мой вопрос. - Образ Казановы списан не с меня. До него мне было далеко.
- Не скромничай, - поддела его я.
- Нет, на самом деле. Я не буду присваивать чужих достижений, - ответил он, наблюдая, как я все больше хмурюсь. - Но я не нашел того, чего искал. Красота зачастую обманчива.
- Но ты ведь был женат?
- Конечно, много раз. Я даже могу сказать, что среди них попадались вполне достойные женщины, но большинство не задержались надолго в моей жизни и тем более памяти. Как-то раз мне довелось умереть от рук своей благоверной. Она отравила меня мышьяком.
Он все сильней улыбался, а я начинала злиться. Мне было неприятно слушать о его женщинах. А ему, казалось, моя злость доставляла удовольствие.
- Но все это было не то, - он остановился и повернулся ко мне. - Я всегда ждал свою шоколадную избранницу, но ее все не было. Ты появилась так поздно, когда я уже совсем потерял надежду.
Он вдруг приподнял мой подбородок рукой, и его поцелуй обжег мне губы. От неожиданности я задохнулась. По телу пробежала дрожь, как будто до меня дотронулись оголенным проводом.
- Дэвид… - прошептала я. - Ты не должен…
Я инстинктивно сделала шаг назад, и спиной уперлась в парапет. Дальше отступать было некуда. Он, не дав мне прийти в себя, ухватился обеими руками за каменный поручень так, что я оказалась между ними, и вплотную приблизился ко мне. Его глаза просто сжигали меня, проникая в самые далекие уголки моих чувств. Я не могла ему противостоять, да и не хотела! Его губы коснулись моих, и я провалилась куда-то в туман. Поцелуй Дэвида был требовательным и властным, мне оставалось только подчиниться этой обжигающей волне, нахлынувшей на меня. Сколько это продолжалось? Не знаю. Время для меня совсем остановилось. Я лишь почувствовала, что он отступил и сделал шаг в сторону, облокотившись на парапет. Он, казалось, был абсолютно спокоен, но его пальцы еле заметно подрагивали, выдавая волнение. Дэвид испытующе смотрел на меня.
- Зачем ты это делаешь? - мой голос слегка охрип, а сердце готово было разорваться у меня в груди.
- Скажи, что я нужен тебе, - его ноздри напряглись, как у зверя перед прыжком. - Я мог бы заставить тебя. Влиять на чувства людей вполне в моей власти, но я не хочу. С тобой совсем другое дело. Мне важно, чтобы ты сама захотела этого.
- Ты слишком спешишь, - почти простонала я.
Он заставлял меня задумываться о том, что было и так слишком сложно.
- Да, я спешу. Человеческая жизнь так коротка, Саша. Ты даже не представляешь себе, как мало у нас времени. Я прожил без тебя столько лет, и теперь не хочу тратить впустую ни одного дня! Я увезу тебя с собой и покажу тебе мир. Никто не сможет сделать это так, как я. И ты никогда не пожалеешь о том, что согласилась.