Она почувствовала, что твердая как сталь мужская плоть уперлась в ее бедро.
– Однажды, – хрипло продолжал Харт, – ты узнаешь, что такое страсть и наслаждение.
– Однажды? Но ты сказал, что займешься со мной любовью сегодня!
Огненной стрелой ее разум пронзила мысль о том, что им еще очень далеко до взаимопонимания. Франческа напряженно сжалась, ее охватила злость вперемешку с разочарованием.
Харт прикоснулся губами к уголку ее рта:
– Я же не сказал, что собираюсь нарушить обещание дождаться первой брачной ночи.
– Ты настоящий мерзавец!
– Сколько страсти в одной хрупкой женщине.
И она опять оказалась в его объятиях, и он снова и снова ласкал ее и дарил счастье наивысшего наслаждения.
– Еще слишком рано, – прошептал Харт. – Я обещаю подарить тебе этим вечером огромное удовольствие.
Франческа нашла его руку и крепко сжала. Сознание медленно возвращалось к ней. Близость с этим мужчиной не была похожа ни на что, о чем она так мечтала. Даже представить было невозможно, что существует такая страсть, что она может быть такой неукротимой, всепоглощающей и ненасытной. Она прильнула к нему. Удивительно, ее тело готово еще и еще отзываться на его прикосновения. Только сейчас она поняла, что лежит совершенно обнаженная, а Харт почти полностью одет.
– Нам лучше перебраться в постель, – прошептал он. – Я хочу еще насладиться твоим телом. – Харт улыбнулся.
Франческа молчала, не в силах подобрать слова.
– Ты что, язык проглотила?
Она никогда не ощущала такую блаженную слабость. Франческа закрыла глаза и поцеловала его в плечо сквозь ткань рубашки.
– Да, – только и смогла произнести она.
Харт рассмеялся, довольный собой:
– Развратница! Как просто тебя завести!
Франческа приоткрыла глаза, придавая лицу кокетливое выражение.
– Это плохо?
– Интересно, – он смотрел прямо на нее, и в глазах заплясали чертики, – я могу воздействовать на тебя так же в гостиной, например, или в столовой за ужином?
Она поняла его и тихо вскрикнула.
Харт сел, на лице появилось загадочное выражение.
– Да, я испорченный до мозга костей человек.
Франческа взяла его за руку:
– Значит, и я тоже – и очень этому рада. Если ты хотел узнать, что я думаю по этому поводу, то скажу, что я бы с удовольствием поэкспериментировала и посмотрела, что из этого получится.
Харт посмотрел на нее с недоверием. Франческа чувствовала, что краснеет под этим взглядом.
– Ты, безусловно, имеешь надо мной власть, Колдер. – Она обхватила ладонями его лицо. – Считаешь меня слишком порочной?
– Нет. – Он прижал ее к себе. – Я все знал о тебе в тот момент, когда впервые увидел.
Франческа была удивлена:
– Колдер, я сама не предполагала, что во мне кроется такая страсть.
Он тихо усмехнулся:
– А я знаю. И всегда знал. Образ синего чулка лишь маска. – Он помолчал. – Мне очень хочется подняться с тобой наверх, но я опасаюсь, нас поймают.
Она все поняла и кивнула.
– Что ты будешь делать с папой?
Харт медленно встал и принялся приводить в порядок одежду. Затем он повернулся к Франческе и грустно усмехнулся:
– Кажется, мы разбудили монстра.
– Да, похоже.
Она понимала, что им надо поговорить, но больше всего на свете мечтала оказаться вновь в его объятиях. Харт протянул ей белье:
– Возьми.
Франческа стала медленно одеваться. Тонкий шелк скользил по коже, напоминая о ласках и поцелуях Харта. В его объятиях она чувствовала не только непреодолимое желание, в этом было нечто большее. Что же все-таки он имел в виду, говоря, что хочет заняться с ней любовью?
Одно воспоминание об этом вызывало внутреннюю дрожь.
– Колдер? Ты сказал, что не нарушишь обещание дождаться первой брачной ночи.
Его лицо стало очень серьезным.
– Твой отец против брака. Рик весьма недвусмысленно дал понять, что из-за моей идеи с портретом у тебя могут возникнуть проблемы. И еще Дейзи.
Сердце сжалось от страха.
– Если ты спросишь, хочу ли я выйти за тебя замуж, мой ответ по-прежнему "да".
– О чем вы говорили с Дейзи?
Франческа вздрогнула:
– Она объяснила, зачем приходила к тебе в контору. Сказала все, что тогда говорила. И еще заявила, что хочет отомстить.
– Отомстить? За что?
– Думаю, она из тех, кто первым решает уйти, Колдер, ни один мужчина еще не уходил от нее.
Он молчал, обдумывая ее слова.
– Она рассказала обо всем?
Щеки ее вспыхнули, в голове глухо зазвенело.
– Да.
Харт не сводил с нее взгляда, на лбу выступили капельки пота.
Она должна узнать, о чем они говорили.
– Дейзи подошла ко мне в "Лорд и Тейлор", – начала Франческа. – Неделю назад. Каким-то образом она знала, чем меня расстроить. Я была вне себя, она наговорила мне достаточно, чтобы переживать за наш брак, наше совместное будущее и усомниться в твоей верности.
– Что она сказал? – Глаза Харта потемнели.
Франческа пожала плечами. Нет, она не должна быть с ним настолько откровенна.
– Дорогой, если ты ждешь от меня откровенности, то и сам будь честен.
Она прошлась по комнате и села на оттоманку.
– Дейзи сказала то, что я и сама понимала. Что скоро тебе наскучит со мной и ты найдешь другую.
Харт встал перед ней на колени:
– Посмотри на меня!
Она подняла на него неуверенный взгляд. Он прикоснулся к ее щеке:
– Я совершенно уверен, что мне никогда не будет с тобой скучно! И сколько раз повторять – если бы мне нужны были другие женщины, я бы никогда не решил жениться! Я устал от прежней жизни!
Она выдержала его взгляд:
– Насколько ты устал?
Харт встал:
– Секс наскучил мне уже давно. Он стал для меня своего рода наркотиком, но с каждой новой дозой приносил все меньше удовольствия. Приходилось искать способы сделать его каждый следующий раз все более разнообразным. Вот почему я спал с такими, как Дейзи и Роуз, помимо всех прочих.
Она смотрела на него широко раскрыв глаза.
– Секс казался тебе скучным? – Она пыталась вникнуть в смысл. Брови поползли вверх, кажется, даже коснулись волос.
– Я не имел в виду тебя. – Харт опять опустился перед ней на колени. – Я никогда не испытывал тех чувств, которые подарила мне близость с тобой. – Он улыбнулся ей, сидящей напротив с красными от волнения щеками и распахнутыми глазами. – Наверное, дело в том, что ты действительно мне небезразлична.
– О!
Харт встал. Ей показалось, что он недоволен собой.
– Ты не должна слушать Дейзи. От нее только одни проблемы! Уверяю, я никогда не начну опять болтаться по городу в поисках женщины.
– Чем она тебя расстроила? Из-за этого ты едва не разорвал нашу помолвку.
– Да.
– Почему же? Ты просил меня быть честной с тобой, будь же и ты откровенен.
– Дейзи слишком хорошо меня знает, – процедил он сквозь зубы.
– Не понимаю. – Ее охватил новый приступ страха.
– С точки зрения Дейзи, я настолько испорченный человек, что не могу измениться ни ради тебя, ни ради любой другой женщины. И она права, у меня никогда не получится. Я слишком развращен, душа у меня черная, мы можем сколько угодно делать вид, что я благороден, но на деле это не так.
– Нет! Прекрати! Я знаю, Колдер, ты прекрасный человек.
– Ты просто хочешь в это поверить, поэтому я и… – Он замолк. На лице появилась улыбка от уха до уха. – Потому что ты такая милая.
Франческа была так поражена, что молча смотрела на него во все глаза. Она полагала, что сейчас Харт скажет ей, что поэтому ее и любит.
– Я не буду тебя обманывать, Колдер. Мне страшно, что настанет день, когда ты начнешь поглядывать на других женщин, но уверена, что душа у тебя не черная. Я уверена.
Он взял ее за руку:
– Разве ты не понимаешь? Дейзи, твой отец и Рик правы. Я тебя не стою и не хочу, чтобы ты стала такой же, как я. Не желаю, чтобы моя порочная натура испортила тебе жизнь, никоим образом.
– Что ты такое говоришь? – Франческа вся дрожала.
– Пришло время сказать друг другу "Прощай" – если это именно то, чего ты хочешь. Твой отец против нашего брака, и он прав. Портрет пропал тоже по моей вине. Я предложил тебе позировать без одежды, потому что я безнравственный человек. Ты заслужила лучшего мужа, чем я, Франческа. Признай же это.
Она обхватила руками его лицо:
– Лучше тебя никого нет. Я никогда ни в чем подобном не признаюсь. Да, у тебя есть греховные качества, но много и хороших – почему ты это отрицаешь? Я вижу, что ты благороден не меньше, чем твой сводный брат.
– Я не верю. Хотя, возможно, ты действительно меня таким считаешь.
Глаза его были полны тоски и грусти. Нет, ей никогда не убедить Харта, что он достоин ее.
– Дейзи пыталась повлиять на тебя с помощью твоих сексуальных желаний? Честно говоря, мне так нравится думать, какой ты благородный, умный, сильный, и вспоминать, что ты родился в гетто.
Харт приподнял бровь.
– Конечно, я знаю о темных сторонах твоей души.
Когда мы познакомились, твоим алиби было то, что ты провел ночь с двумя женщинами. Я все знала и раньше, с того самого момента, как мы встретились. Я собирала о тебе сведения. Слушала все сплетни, которые о тебе ходили, и только после этого влюбилась в тебя.
Глаза его едва не вылезли из орбит.
– Что? Что ты сказала?
Франческа отступила:
– Я… э-э… я… – Она вздохнула и замолчала.
Харт схватил ее за плечи:
– Ты только что сказала, что любишь меня! Ты меня правда любишь? Разве это возможно? Ты же любишь Рика! Он был первым, кого ты полюбила, ты отдала ему свое сердце, и ты сама призналась мне, когда мы начали встречаться, что принадлежишь к тем женщинам, что отдают свое сердце один раз и на всю жизнь.
Франческа с трудом сглотнула и задрожала всем телом.
– Мне казалось, что я его любила, – прошептала она, – но сейчас, когда люблю по-настоящему, я понимаю разницу. Я уважала его, восхищалась, сочувствовала ему – это было лишь страстное увлечение. Колдер, подобных чувств я не испытывала раньше. Я никогда ни к кому не относилась так, как к тебе. – По щекам ее катились слезы.
Франческа не хотела признаваться ему в своих истинных чувствах, но в то же время понимала, что это придаст Харту сил и уверенности. Она была одновременно испугана и счастлива, что так поступила.
– Я влюблена в тебя, – прошептала она. – По уши.
– Боже, – пробормотал он и побелел как бумага. Затем бросился к ней, жадно поцеловал в губы и сразу мгновенно отскочил в сторону.
– Ты не должна здесь оставаться. – Харт поднял руку, и она заметила, что та чуть дрожит. Харт и сам это увидел и поспешно сунул руку в карман. – Я начинаю терять над собой контроль, – добавил он уже спокойнее.
Франческа смотрела на него в изумлении.
– Дорогая, если ты сейчас же не уйдешь, я сделаю нечто большее, чем просто займусь с тобой любовью. Я испорчу нашу первую брачную ночь, о чем всегда буду жалеть.
Она никогда не видела его в таком состоянии. Франческа кивнула, кусая губы.
– Тогда тебе лучше выйти, пока я одеваюсь.
Харт обхватил голову руками:
– Да. Да, прекрасная идея. – Он сделал шаг и остановился. – Ты сказала правду? Как это может быть правдой?
Сейчас Харт был похож на маленького, всеми брошенного мальчика, напуганного и недоверчивого, этот мальчуган всегда жил внутри уже взрослого мужчины.
– Я сказала правду.
Только сейчас Франческа поняла, что сама невольно передала Колдеру Харту ключ от королевства.
Я нужна ему так же, как и он нужен мне. Ему необходима не только моя искренняя любовь, но и преданность.
– Это правда, Колдер.
Когда за ним закрылась дверь, Франческа опустилась в кресло и улыбнулась, прижав к груди корсет. Жизнь с Колдером Хартом обещает быть трудной, но это будет очень интересная жизнь. Она опять улыбнулась своим мыслям.
Теперь совершенно ясно, что свадьба не отменяется.
Она самая бессовестная распутница из них всех. Он стоял у окна и смотрел на Франческу, сидящую в библиотеке Харта. Она улыбалась как шлюха и была так же одета. Палец сильнее врезался в лезвие ножа.
И эта дрянь называет себя сыщиком, думает, что может его перехитрить.
Она должна уйти. Но не сейчас. Обязательно должна, но не сейчас.
Она решила поиграть.
Он улыбнулся и надавил большим пальцем на острое лезвие в три дюйма. Выступила кровь.
Он наточил его только вчера вечером, и оно было очень острым.
Что ж, пусть игра начинается.
Теперь он знает, кто станет следующей жертвой. Ее смерть заставит мисс Кэхил выть от горя.
Остается лишь немного подождать.
Глава 25
Понедельник, 28 апреля 1902 года, 11:00 Эван стоял у окна своего номера люкс и смотрел в окно на Пятую авеню. Отсюда открывался вид на большую часть Мэдисон-сквер. Было начало недели, и уже не раннее утро, но движение оставалось оживленным, по тротуарам сновали пешеходы. Деловые люди в строгих костюмах спешили на важные встречи.
Машин становилось все больше. Они старались объехать телеги, груженные товаром, коляски и экипажи, борясь за право двигаться настолько быстро, насколько позволяли мощные двигатели.
От напряжения заломило виски. Почему его жизнь стала такой – отверженный семьей, почти без средств к существованию, на пороге брака с женщиной, которая ему безразлична? Внезапно Эван увидел женщину с яркими рыжими волосами, выходящую из коляски. Сердце учащенно забилось.
Он прилип к стеклу в надежде, что это Мэгги Кеннеди, душа запела от восторга. Но в следующую секунду он понял, что женщина выглядит как элегантная леди, и настроение его сразу испортилось. Разочарованным взглядом он проводил ее до входа в отель и закрыл глаза.
Бартолла носит его ребенка, и они договорились пожениться в конце недели.
В голове проносились знакомые звуки – постукивание шарика, вращение колеса рулетки, шелест карт, приглушенные разговоры, перезвон хрустальных бокалов.
На лбу выступил пот.
Ему необходимо выйти на улицу и пройти несколько кварталов, но он все еще должен кредиторам более пятидесяти тысяч долларов. Впрочем, всем известно, что Харт оплатил большую часть его долга, может быть, ему и не откажут в кредите. Было бы очень кстати, можно попробовать договориться с владельцем заведения.
Кровь ударила в голову.
Ему нужна лишь одна игра, всего одна, а потом он бросит.
Давая такие обещания, Эван сам понимал, что это ложь.
Если он сядет за стол, будет играть до тех пор, пока ему позволят средства.
Бартолле придется растить их ребенка одной.
Мэгги улыбнулась ему, но в глазах застыла грусть.
Конечно, вы должны жениться на ней. Она носит вашего ребенка. Однажды вы поймете, что это лучшее, чтобыло в вашей жизни.
Как все это могло произойти? Эван был зол и раздосадован. Он же предохранялся, проклятие, но ничего не помогло, и теперь ему придется жениться на Бартолле. Эван старался убедить себя, что это вполне подходящая партия – богатая вдова, ему не придется унижаться перед отцом, – но до ужаса боялся связывать себя узами брака. Он был уверен, что полюбит ребенка, но мечтал, чтобы рядом была не Бартолла, а совсем другая женщина.
– Проклятие, – процедил он. У него больше нет сил терпеть, и, если он желает рисковать жизнью, у него есть такое право. Эван подхватил пиджак, быстро надел шляпу, взял трость и бросился к выходу как раз в тот момент, когда дверь открылась и в комнату вошла Бартолла.
– Дорогой! – Она широко улыбалась. На ней было рубинового цвета платье, не вполне подходящее для позднего утра, поскольку не оставляло сомнений о ее цели очаровать окружающих. Однако сейчас Эван не замечал ни ее пышной груди, ни узкой талии, его не взволновали великолепные большие глаза и манящие губы. – Ты собрался уходить? Что же, ты забыл? Ты же обещал купить мне кольцо! – Она положила руки в перчатках ему на плечи и потянулась к губам.
Эван оттолкнул ее. Черт, ведь еще надо покупать кольцо.
В глазах Бартоллы появилось беспокойство.
– Эван? Что случилось?
– Ничего. Я ухожу. – Он был резок и груб с ней.
– Но… – Бартолла растерялась. – Но у нас встреча с Гарри Уинстоном.
– Боюсь, ее придется перенести. – Он ведет себя недопустимо, но ничего не может сделать. – Прошу меня извинить, появились неотложные дела. – Он поклонился, развернулся и вышел из номера.
Она бросилась следом:
– Какие неотложные дела?
Эван покрылся липким потом. Постукивание шарика, вращение колеса рулетки, шелест карт – манящие звуки восхитительной симфонией звучали в голове. Одна игра, только одна игра – она поможет скрыться от жизненных невзгод.
Из глубин сознания возникло видение – печальные глаза Мэгги.
– Франческа! Ты уходишь? Я слышала новости и хотела с тобой обсудить! – восклицала Конни.
Франческа стояла в холле и надевала перчатки. Рядом с ней Джоэл, который должен был сопровождать ее. Встреча с сестрой стала неожиданностью, но она радушно приветствовала ее, заключив в крепкие объятия. Конни выглядела как всегда восхитительно, в розовой юбке и жакете.
– Доброе утро!
– Вижу, ты в прекрасном расположении духа. Вы с Колдером помирились? Или папа изменил свое решение о свадьбе? – Она повернулась к Джоэлу: – Привет.
Мальчик просиял:
– Миссис Монтроуз, – и смущенно отвел взгляд.
Франческа улыбнулась. Реакция Джоэла на появление ее красивой сестры всегда была одинаковой. Нет, ее счастью не помешает даже отрицательное отношение отца к свадьбе.
– Мне надо будет поговорить с папой и объяснить ему, что я выйду замуж за Колдера Харта несмотря ни на что, – сказала Франческа, а затем наклонилась к самому ее уху и произнесла так тихо, что не услышал даже Джоэл: – Мне кажется, он меня любит!
Конни улыбнулась, в глазах мелькнуло удивление.
– Франческа, мужчины всегда влюблены, если делают женщине предложение, просто под влиянием момента.
– Колдер предложил мне стать его женой, потому что считал хорошим другом. Но сейчас все изменилось.
Конни обняла сестру за талию:
– Фрэн, неужели ты действительно в это веришь? Ни один мужчина никогда не женится из дружеских чувств.
Франческа окинула сестру настороженным взглядом и поняла, что та права.
– Но он всегда настаивал на том, что мы просто очень подходим друг другу, убеждал, что устал от похождений и хочет вести размеренную жизнь вместе со мной.
Конни приподняла бровь:
– Сомневаюсь, что Харт один из нас, простых смертных, что припадают на колено и говорят о вечной любви и преданности.
– Полагаешь, он был влюблен в меня с самого начала?
– Разумеется, я в этом уверена. Но не мог в этом признаться – ни тебе, ни всем остальным.
– Вчера вечером он почти мне признался. – Франческа покраснела. Неужели Конни права? – Не напрямую, конечно, но это было своего рода признание.
– А как же быть с папой?
Франческа вздохнула и посмотрела на Джоэла, который, разумеется, весь превратился в слух, усиленно делая вид, что даже не пытается подслушивать.